Азбука спасения. Том 15

Никодим Благовестник

Святитель Григорий Богослов: «Ум, рождая слово, выявляет желание духа». Слово – носитель духа, как Христа (Истины), так и диавола (лукавства и лжи). Мы унаследовали волю, поврежденную грехопадением праотцев и, рождаясь во плоти, стали немощны, следовательно, без Божественной помощи свыше сами себя спасти не можем. Изреченное человеком слово, несет в себе дух его, в Слове же Божием сокрыт Дух Святый, очищающий души от ветхих страстей и пороков, и восхищающий из тьмы к Свету.

ВОЗДЕРЖАНИЕ

Воздержание есть истребление греха, отчуждение от страстей, умерщвление тела… Воздержанием начинается духовная жизнь, подаются вечные блага, уничтожается жало сластолюбия… Святитель Василий Великий

Апостол Павел

Предостережение пред лицемерной воздержанностью

Дух же ясно говорит, что в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам обольстителям и учениям бесовским, через лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей, запрещающих вступать в брак и употреблять в пищу то, что Бог сотворил, дабы верные и познавшие истину вкушали с благодарением. Ибо всякое творение Божие хорошо, и ничто не предосудительно, если принимается с благодарением, потому что освящается словом Божиим и молитвою (1Тим.4:1—5)

Святой Антоний Великий

Удовольствие и радость чувствуем мы после того, как испытываем скорбное: ибо несладко пьет тот, кто не томился жаждою, несладко ест, кто не голодал, несладко засыпает, кого сильно не клонила дремота, не сильно чувствует радость, кто прежде не был в скорби: так и вечными благами не насладимся мы, если не презрим маловременные. Не будь сластолюбив и предан объядению, чтобы не возобновились в тебе прежние твои согрешения.

Святой Макарий Великий

Воздерживающийся без молитвы как устоит без ее помощи?

Преподобный Нил Сорский

О воздержании

Прекрасно воздержание — это начало и основание всех прочих добродетелей, потому что тело, как молодого резвого коня, укрощает и приучает оно к благочинию, постепенно усмиряя, сокращая игривость скудостию, обуздывая и делая скромными те страсти, которые роскошь доводит до упрямства и необузданности, так что они бьют ногами, рвутся из рук, в больши'е затруднения поставляют браздодержца — рассудок, и он едва уже бывает в силах удерживать и куда угодно ему направлять стремительные их порывы.

О сем-то, кажется, Екклезиаст преподает урок всем людям, когда, беседуя с телом, которое прежде, при умеренном образе жизни, было кротко и благопокорно, говорит: Прииди убо, да тя искушу в веселии (Еккл.2:1) — и, дознав, что опыт неудачен, с трудом уже владея теми движениями плоти, которыми прежде владел удобно, обращает речь к утучняющему животную нашу часть веселию: Что сие твориши? (Еккл.2:2).

Против обычая, к чему бы не хотел я, влечешь ты произволение, восхитив сердце, тобою угнетаемое и как бы услаждаемое несколько, носишь его по стремнинам, по краям пропастей и бездн, частию отказывающийся и частию соглашающийся рассудок без принуждения заставляешь избирать дела постыдные, не против собственной его воли, самочинствуешь над ним, и он не без удовольствия терпит твое самоуправство.

Ибо таковы вступающие в борьбу с услаждающим, восстающие против приятного, чтобы не отдаться ему в плен. Тому и уступают они, против чего восстают; на то и соглашаются, против чего по видимому спорят; тем и увлекаются, чему противятся; к тому и бегут, чего не хотят; к тому и спешат с увлечением, что признают враждебным; иногда, хотя и крепко их держат, убегают, а иногда, хотя и неприятно им это, сами сдаются; в ином случае идут по принуждению, а в ином бегут охотно; соглашаются как бы не по собственному изволению и с намерением уступают над собою победу, произвольно терпят поражение и, как бы не зная этого, радуются сему.

И вероятно, об этом именно говорит Павел: Соуслаждаюся бо закону Божию по внутреннему человеку: вижду же ин закон во удех моих, противу воюющь закону ума моего и пленяющь мя законом греховным, сущим во удех моих (Рим.7:22,23), и еще: Не еже бо хощу, сие творю, но еже ненавижду, то соделоваю (Рим.7:15). Говоря же это, Апостол не допускает, что закон греховный врожден, и не учит, что владычество плотского мудрования полномочно. Ибо в таком случае всем человекам должно быть рабами греха и не иметь никакой возможности свергнуть с себя иго его, знаем же, что теперь, кто хочет, не только свободен от сего мудрования, но даже порабощает тело, господствует над страстями и самым делом доказывает самовластие воли в избрании свободы или рабства.

Пока пища утучняет тело, восстает и самовластвует плотское мудрование, узаконяя подвластным, что ему угодно. Но как скоро оно смирено умерщвлениями и жестоковыйность тела рабски подчиняется и убеждается покорствовать лучшим законам, тогда не вовлекает уже оно рассудка в погибель, но скорее само приводится им к спасительной благопокорности. И в этом каждый сам себе свидетелем, зная, о чем помышлять принуждает пресыщение чрева и о чем рассуждать советует скудное насыщение. Одно возбуждает к непомерным пожеланиям, а другое сокращает и пожелания умеренные и, если, когда ревут они зверски, укрощает, приводит в покорность; и громким, всюду раздающимся гласом взывает сказанное Богом Иову: Се, зверие у тебе, траву аки волове ядят (Иов.40:10), означая сим, что страсти свою зверскую жестокость пременили на состояние скотское и подчиненное и укрощены на время, хотя и кажутся еще дышащими, а у иных и совершенно преданы смерти, умерщвленные воздержанием.

Так Иаиль убила Сисару челюстию, умертвив враждебные мудрования, потому что челюсть не доставляет уже изобильно пищу для страсти, но с умеренностию дает ей, сколько необходимо, потребное к поддержанию жизни, так что кажется она существующею в возможности, но не существующею в действительности.

Так Самсон ослиною челюстию поразил филистимлян; а иначе, может быть, он не был бы в состоянии сделать сего, если бы не овладел этою оказывающею услуги гортани и чреву челюстию, захватив ее деятельностию руки и как бы сжав горстию, то есть заключив в тесные пределы, чтобы не рассеивалась обольстительностию и ненасытимостию вожделений; потому что служительницею и помощницею чрева природа соделала челюсть, которая грызущими зубами, как кирками, раздробляет снеди, корневыми зубами, как настоящими жерновами, измельчает их, а гортанью, как водопроводною трубою, готовую уже пищу пересылает в это ненаполняемое море — чрево и тем провозглашает сказанное Соломоном: Вси потоцы идут в море, и море несть насыщаемо (Еккл.1:7). И чрево, и море — одно и то же; и то и другое ненасытно зияют поглотить вливающиеся потоки, и входящее в них истребляют, одно — перевариванием, а другое — осолением, и снова алчут иной пищи, никогда не замыкают зева, не утоляют алчности непрестанным и непрерывным влиянием.

Поэтому прекрасно воздержание, оно подавляет до чрезмерности надмевающую воспалительность страстей, сколько надлежит, смиряет и успокаивает их волнение, утишает бурю порывистых ветров среди жизни роскошной, безветрием жизни скудной обуздывая, укрощая и в благотишие приводя взволнованное. И хотя при недостатке служащего к наслаждению удобнее как-то овладевать понемногу чревом (ибо чего нет, не столько раздражает, как то, что есть и видом своим возбуждает желание в алчущем); однако же воздержание при избытке всего служащего к жизни роскошной, когда это отовсюду обильно стекается и скопляется, заслуживает похвалу как высокое любомудрие, если только не подает сие повода тунеядцам подозревать при избытке в скупости и очернять сие похвальное дело осуждением в низости сердечного расположения.

Одинаково трудно: наполненное водами море и волнующуюся глубокую пучину перейти как посуху немокренными стопами и провести строго правильную жизнь, довольствующуюся самым скудным содержанием, и с одной стороны не наводняемую ни одним пожеланием, тогда как с другой стекаются к ней все удобства к наслаждениям. Посему-то Соломон, восхваляя решимость души воздержной, говорит: Украшены ланиты твоя яко горлицы (Песн.1:9); потому что челюсть как орудие питания, украшается воздержанием, обличая гнусное обжорство и приготовление изысканных снедей.

Преподобный Исаак Сирин

Очисти келью свою от излишеств, потому что сие поведет тебя к воздержанию, хотя бы ты и не хотел. Скудость во всем учит человека воздержанию.

Преподобный Симеон Новый Богослов

Воздержание есть один из плодов Святого Духа

Говорят богоносные отцы, что Христос пришел в мир сей и даровал людям избавление и отъятие грехов. Итак, если Христос есть избавляющий людей от греха и отъемлющий их, то как они же опять говорят, что верующие умерщвляют стремления и движения страстей чрез воздержание? На это отвечаем, что оба эти положения истинны. Ибо окрестившиеся во Христа во Христа облеклись, облекаются же во Христа благодатию от Отца исходящего Духа, а из плодов Святого Духа есть и воздержание. Плод Святого Духа, говорит божественный Павел, есть любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал.5:22,23).

Посему, когда кто воздерживается от греха, то не он воздерживается, но сие есть плод Духа, который есть воздержание. Итак, воздержный пусть не думает, что воздержание, им содержимое, есть дело его собственной силы, но дело благодати Христовой. Ибо Христос чрез Духа Святого дарует воздержание тем, которые прежде возжелали освободиться от страстей и избавиться от греха, и стали противиться ему, но все бывали побеждаемы им по слабости своей и отяжеляемы, — таковым, говорю, дарует Христос воздержание, чтобы ведали, судя по воздержанию, коим воздерживаются теперь от всякого греха, от какого великого зла они избавлены, и чтобы, когда взято будет у них самое движение на зло (сочувствие ему), прославляли смиренномудренно Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа, пославшего Его для избавления народа своего.

Как Христос греха не сотвори, так и тому, кто облекается во Христа, как возможно грешить? Кто же грешит, тот явно не облечен во Христа. Да подвизается убо такой христианин опять облещись во Христа, и да просит день и ночь с верою, постом и слезами сподоблену быть опять надеть на себя одежду оправдания Христова. Ибо он одет уже был во Христа во святом Крещении, но или не познал того, или презрел то и сделался за то опять обнаженным от Христа и по причине сего обнажения стал грешить. Впрочем, Христос не совершенным оставлением оставляет и такого, но дает ему прийти в чувство, познать свою обнаженность и, моляся с духом сокрушенным, взыскивать облечения в Него. Ибо кто не облечен во Христа, тот, как может творить заповеди Его? Сам Он говорит: без Мене не можете творити ничесоже, как не может приносить плода ветвь, если не пребудет на лозе (Ин.15:4,5).

Христос повелевает нам веровать в Него не просто, как случилось, но веровать еще, что тем, которые веруют в Него, Он дает дары, так что которые не получили таких даров, те еще не уверовали во Христа. Христианин и верным называется по причине вверения ему даров. Верным называется христианин не потому одному, что он верует во Христа, но и потому, что ему вверены от Бога таинства, которых даже Ангелы не ведали прежде нас. В сем смысле сказал Господь: верный в мале и во мнозе верен есть (Лк.16:10). Видишь ли, что верный есть тот, кому вверяется? Кто же не чувствует и не знает, чтоб ему вверено было что-нибудь, тот или не получил благодати Святого Духа, или бесчувствен, и по причине нечувствия его она отступила от него. Ибо Дух Святой, дающий людям мудрость, и ведение, и благочестие, и страх Божий, и веру, не хочет пребывать в нечувственных.

Как никто не может вести торговлю без денег, то Господь каждому верному дает, по силе его и способности, духовный динарий, то есть дар Святого Духа, который бы всегда пребывал с ним во всякое время и во всяком деле. Кому вверен такой динарий, и кто получил его, тому надлежит хранить его добре и со всем усердием и терпением стараться приумножить его. И послушай, как он может умножить его. Получает, например, кто-либо дар веры и дар терпения: верою верит он в то, что обетовал ему Бог, а терпением претерпевает скорби и напасти, которые находят на него. Видя, что его встречает многое, противное тому, что обетовал ему Бог, он терпит благодушно, ожидая, пока наконец придет время исполнению обетовании Божиих.

Здесь по видимости кажется, будто человек сам перетерпевает, а на деле сила благодати Святого Духа, которую он получил, она содевает в нем терпение и твердость. Если он не забудет о сей силе благодати, ему дарованной, то умножается в нем дар, и он сподобляется получить, что Бог обещал ему дать, ибо христиане верою и терпением наследуют обетования Божий. Если же он забудет о благодати и подумает, что сам своею силою вынес бремя испытания и терпения, а не силою благодати Божией, то теряет благодать и остается обнаженным от нее; и диавол, находя его обнаженным от Божественной благодати, помыкает им, куда хочет и как хочет, — ибывают последняя его горша первых.

Итак, тем, которые именуются верными по благодати веры, надлежит сподобится получить и благодать разума, да разумеют воистину, что терпение и благодушие содевает в них Божественная благодать, и благодарение да приносят Тому, Кто возблаговолил действовать таким образом в верных, как Сам Он засвидетельствовал: сила Моя в немощи совершается (2Кор.12:9). В других подвигах действующий бывает победителем, а в подвигах веры и благочестия победителем бывает страждущий и претерпевающий до смерти. Претерпевший до конца спасается; не тот, кто изнемогает и отстает в средине или к концу подвигов, но кто претерпевает до конца. И Бог наш не именуется Богом праздного бездействия и утех, а Богом терпения и долготерпения. Он действенно производит терпение и благодушие в тех, кои предают Ему себя самих, чтобы они одержали победу дивную и новую, подобную той, какую одержал Христос Господь.

Быв распят и вкусив смерть, Он победил убийц Своих и мир, и теперь уделяет от победной силы Своей и тем, которые страждут за Него, и чрез них побеждает снова тех же убийц и мир. Сие таинство надобно знать всякому христианину, чтобы не оказался кто всуе верующим во Христа, яко не ведущий таинства христианства. Ибо не сам всяк, но Христос со всяким входит опять в рай, то есть всякий человек тогда получает вход в рай, когда причастным делается Божественной благодати Христовой и верою опять стяжевает то, что имел в начале и что потерял неверием, не поверив словам Божиим, а поверив словам змия.

Труды же и поты всегда сопровождают человека в настоящей жизни, по промыслительному устроению человеколюбивого Бога, чтоб иначе не потерял он опять того, что стяжал трудами и потами. Блага, высшего для нас, то есть благодати Христовой, духовно сподобляется душа чрез святое Крещение, ибо как только крещается, тотчас воображается в ней Христос. Но как большая часть не знают приемлемой таким образом благодати, особенно из тех, кои крещены малыми детьми, то мало-помалу со временем происходит в них изменение, и в иных совсем гаснет благодать Божия, а в других остается еще хоть малая ее искра, которая, по великой милости Божией, иногда опять возгорается в них посредством веры, пастырского наставления и руководства.

В тех, которые, быв обличаемы и наставляемы, возникнут к вере и упованию спасения, благодать в короткое время опять возгорается и дает ощущать себя в духе. Затем если кто приложит к сему с радостию и рукояти (что можно захватить руками, охапки) смиренномудрия и милостыни (смиренномудрия, потому что такая милость не от нас, но от Бога милостыни, потому что получивший милость всеконечно и сам должен быть милостив), то в нем разгорается великое пламя, которое освещает даже и всех соприкасающихся к нему, — о Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава и держава во веки. Аминь. (Слово 40)

Святитель Василий Великий

О том, что воздержание должно измерять телесною силою…

Нужно также преодолевать и чрево, потому что приучение чрева есть обуздание страстей, а обуздание страстей — безмятежность и тишина души, душевная же тишина — самый производительный источник добродетелей. Самое лучшее воздержание чрева — то, которое у каждого соразмеряется с телесною силою. Ибо иным и усиленное злострадание казалось не прискорбным и более представлялось отдохновением, нежели трудом, по твердости и непреклонности их телесного состава и силы. Но что сносно для таких людей, то для других бывало причиною опасностей. Ибо у одних тел с другими можно найти столько же различия, сколько у меди и железа с деревами, растущими кустарником. Посему должно выбирать воздержание по мере силы каждого.

Так, добродетели, совершаемые одною душою, равно все и всем предписываются. Таковы: «кротость, скромность, смиренномудрие, благость, братолюбие, простосердечие, любовь к истине, сострадательность, обходительность, человеколюбие. Сии добродетели преимущественно называют душевными, потому что тело к приобретению и совершению оных ничем более не содействует душе, а служит только для нее местом совещания, где душа рассуждает о сих добродетелях. Воздержание же для каждого должно быть определяемо по его телесной силе, чтобы не останавливаться на том, что ниже силы, какая есть в человеке, и не простираться до того, что выше силы.

И на то, думаю, надобно обращать внимание, чтобы, чрезмерностью воздержания ослабив телесную силу, не сделать тела ленивым и недеятельным для важнейших занятий. Ибо Бог, творя человека, конечно, не желал, чтобы он оставался праздным и неподвижным, но, чтобы он был деятельным, в чем ему должно. И в раю повелел Он Адаму делати его и хранити (Быт.2:15) (хотя с сими словами соединено и высшее значение, но они и по собственному их смыслу достойны ревности и усердия); по изгнании же оттуда Он определил ему в поте лица есть хлеб (Быт.3:19). А что сказанное Адаму сказано всем родившимся от него, сие явствует из следующего: «и смерть Бог определил в наказание Адаму, сказав: «земля еси, и в землю отидеши» (там же), но все родившиеся от него сделались, подобно ему, участниками сего бедствия. Посему не должно делать нововведений вопреки естеству и уставам Благодетеля естества, но, их держась, надобно сохранять тело деятельным, никогда не слабеющим от неумеренности. Ибо, думаю, что знак самой лучшей распорядительности — следовать положенным уставам.

Иначе могу подтвердить слово свое и многими свидетельствами Божественного Писания. Ибо Божественное Писание повелевает работать, приводить тело в движение и больше подкреплять немощь других, нежели самому искать руки других, но нимало не велит истощать и расслаблять тело неумеренными изнурениями. И на это представляю тебе достовернейшего свидетеля — святого Павла, который негде говорит: Слышим некия у вас безчинно ходящия и ничтоже делающия (2Сол.3:11), а бесчинием называет праздность, ибо говорит: не безчинновахом у вас, ниже туне хлеб ядохом у кого, но в труде и подвизе нощь и день делающе (7—8), и что еще важнее сего: требованию моему и сущим со мною послужисте руце сии (Деян.20:34), и еще в другом месте говорит: да делающе, свой хлеб ядят (2Сол.3:12), и еще в одном месте: безмолвствовати и деяти своя и делати своими руками (1Сол.4:11).

Подвижнику надобно быть свободным от всякого надмения и, идя путем истинно средним и царским, нимало не уклоняясь ни в ту, ни в другую сторону, не любить неги и не приводить тела в бессилие излишеством воздержания. Ибо если бы хорошо было изнемогать телом и лежать дышащим мертвецом, то, конечно, Бог вначале устроил бы нас такими. Если же не так сотворил, то, конечно, что признал хорошим, то и сделал. А если такими произвел нас, какими хорошо было произвести, то грешат те, которые хорошо сотворенного не хранят, сколько могут.

Посему подвижник благочестия пусть имеет в виду одно: «не вкрался ли как в душу, по нерадению, порок, не ослабели ли трезвение и напряженное стремление ума к Богу, не затмились ли как святыня Духа и производимое ею в душе просвещение. Если исчисленные благие дарования остаются в полной своей силе, то телесные страсти не будут иметь времени к восстанию, потому что душа занимается горним и не дает времени телу для восстания в нем страстей. Если нередко бывает в жизни, что, когда размышляем о чем с напряжением рассудка, зрение и слух остаются бездейственными, вся душа бывает занята предметом размышлений, оставив чувства в стороне, то, если Божественная любовь усиливается в нашей душе, тем паче не будет у нас и времени подумать о страстях. Если же когда и восстанут они несколько, скоро усмирены будут высотою ума.

Скажи же мне, что лучше: «подражать ли плодоносным деревам, которые и сами богаты плодами и других увеселяют своим плодоносием, или уподобляться огородным растениям, которые вянут от зноя и засухи, быть, по слову Пророка, яко свекла недовареная (Ис.51:20), быть неспособным послужить собственным своим потребностям (и притом, когда имеем от природы совершенные силы к удовлетворению своих нужд) и упражняться в любомудрии только вполовину, то есть одною душою, а не вместе и телом? Если бы мы находились вне тела, то необходимо было бы стремиться к совершеннейшему одною душою. Но поелику человек двояк, то и упражнение в добродетели должно быть двоякое, состоящее и в телесных трудах, и в душевных подвигах. Трудами же телесными назвать должно не праздность, а работу.

Впрочем, должно обращать внимание и на то, чтобы под предлогом телесной потребности не уклониться в служение сластолюбию. Если бы можно было выполнять надлежащие телу работы при непрестанном воздержании от пищи, то сие было бы всего лучше. Но поелику весьма немногие тела могут не упадать в силах при таком воздержании, то должно и поститься умеренно и оказывать телу самую необходимую помощь, но так, чтобы не сластолюбие руководствовало в избрании снедей, а рассудок со всею строгостью определял потребность, подобно сведущему врачу, который беспристрастно врачует болезнь, чем должно. Ибо при таком душевном расположении вкушающий пищу оказывается в любомудрии нимало не ниже невкушающего, а по намерению соблюдает не только непрестанный пост, но и неядение; попечением же о теле заслуживает похвалу, как наилучший домостроитель, потому что соразмерное питание тела и воздержание не способны воспламенять похоть и делать страсти необузданными. Это бывает следствием ненасытности и роскоши.

Указанное, насколько оно зиждется на естественных законах и свидетельствах Божественного Писания, и составляет теперь предмет нашего рассмотрения. Но поелику сказанное должно не только подкрепить словесными увещаниями, но и подтвердить этот совет примерами деятельности, то перейду теперь к самой жизни Спасителя, которую Он, пожив во плоти, оставил в образец и начертание добродетели всем, хотящим жить благочестно, чтобы и прочие, взирая на сии черты, отпечатлевали в жизни своей подобный образ, ничем не уклоняясь от первообраза отступлением в подражании. А что Спаситель жизнь Свою положил в образец совершеннейшего жития для всех хотящих Ему повиноваться, выслушай, как Сам Он ясно о сем учит: Аще кто Мне служит, — говорит Он, — Мне да последствует (Ин.12:26), разумея не телесное за Ним последование (которое для всех не было возможно, потому что Господь, как известно, пребывает ныне телом на небесах), а точное по возможности подражание Его житию.

Как же жил и как поступал Спаситель наш? Греха не сотвори (1Пет.2:22). Как правда была бы побеждена грехом? Как ложь восторжествовала бы над истиною? Как могущество было бы преодолено немощию? Или как несущее стало бы сильнее сущего? Бог, всегда сущий и не имеющий предела бытия, не допускает конца» (Своего бытия). А грех никогда не существует» (сам по себе) и не мыслится как особая сущность. Но чрез оскудение добра получая существование более в делающих грех, нежели в том, что сделано худо, неправедными делами образуется в духовную тьму, которая, впрочем, рассеивается светом правды (потому что свет во тме светится» (Ин.1:5) и продолжается только до конца самых неправд. Ибо с прекращением лукавых дел и существование греха вместе уничтожается. Сказано: взыщется грех его и не обрящется (Пс.9:36), хотя бы наказание за грехи и было соблюдаемо для грешников и мучение за неправды было нескончаемо. Итак, греха не сотвори, ни обретеся лесть во устех Его (1Пет.2:22).

Долготерпения же, незлобия, благости, кротости, человеколюбия, снисходительности, смиренномудрия, благоразумия и, словом, всякой добродетели показал Он многие примеры, которые ясно описаны в Евангелиях. Примеры долготерпения и незлобия — в том, что переносил наветы иудеев, затмевающие непрестанно новыми излишествами прежние лукавства, и хотя обличал их кротко, чтобы остановить лукавство, однако же не отмщал и нимало не наказывал, но старался благодеяниями победить их бесчеловечие и подаянием благ — усиление лукавства; напоследок же восприял крест за распявших Его. Примеры кротости и снисходительности — в том, что всех допускал к Себе со свойственною Ему благостью и дозволял смело беседовать с Собою не только людям добродетельным, но и тем, для кого было приятно и уже обратилось в привычку предаваться делам самым постыдным. Так приступали к Нему блудницы и мытари, причем они не увеличивали недуга похотливости или сребролюбия, но очищались от душевной болезни, и не столько приводимы были в стыд сознанием своего лукавства, сколько приобретали дерзновение в уповании на исцеление, потому что встречали на деле то, что превосходило их ожидания.

А какие примеры Его человеколюбия и сердоболия! То в пустыне ослабевшим от пребывания без пищи изготовляет наскоро богатую трапезу, вдвойне угощая и изобилием потребного, и чудесностью снабжения (Мф.15:32—38), то милосердует о недужных, яко бяху смятени и отвержени, яко овцы не имущия пастыря (Мф.9:36). И как врачует телесные немощи, исцеляет повреждения и омертвения членов, так разрешает душевные недуги, неразрешимые узы грехов и путы насильственных договоров, какие заключены нами с отцом греха диаволом.

А какие примеры смиренномудрия! Не только соблаговолил облечься плотию, но и быть, и почитаться сыном родителей, по настоящему состоянию низких, быть сыном Матери, почитаться же сыном названного отца. А примеры благоразумия! То обличает саддукеев, покушавшихся осмеять воскресение вымышленным рассказом об умерших семи братьях, после того как имели одну жену (Мф.22:25—32), то посрамляет учеников фарисейских с иродианами, когда, предложив обоюдоострый вопрос: достойно ли даяти кинсон кесареви, или ни? (17), получили обоюду разящий ответ, который мог в том и другом отношении обличить их неразумие, повелевая, не дать, но воздать, ибо говорит: воздадите кесарева кесареви (21), потому что монета бы кесарева, имела на себе образ и надпись кесаревы.

Вот сколько, и даже в неизмеримое число раз больше, одних главнейших подвигов! А каковы и как многочисленны Его телесные труды, ради которых особенно и приводится пример! В первом возрасте, повинуясь родителям, кротко и благопокорно переносил Он с ними всякий телесный труд, потому что они, как люди хотя праведные и благочестивые, но бедные и не в обилии снабженные необходимым для жизни» (чему свидетелями ясли, послужившие честному Рождеству), естественно, занимались непрестанными телесными трудами, снискивая тем себе необходимое на потребности. Иисус же, повинуяся има, как говорит Писание (Лк.2:51), без сомнения, показывал благопокорность и в перенесении с ними трудов.

А пришедши в возраст и оказывая Владычные и Божеские благодеяния, избирая уже учеников и намереваясь проповедовать Царствие Небесное, не требует Себе служения от других, лежа на одном боку и нежа тело Свое, но ради нашего спасения то путешествует, и всегда пеший, и служит ученикам, как Сам говорил: Аз же посреде вас есмь яко служай (Лк.22:27) и якоже Сын Человеческий не прииде, да послужат Ему, но послужити (Мф.20:28), то омывает ноги ученикам, а потом, долгое время занимаясь учением, неленостно переходит с места на место. Однажды только, и то на короткое время, употребляет подъяремное животное, впрочем, не для успокоения тела, но, чтобы запечатлеть делами Своими пророчество (Мф.21:5; Зах.9: 9).

А Апостолы? Не Владыке ли подражали? Не занимались ли непрестанно трудами? Посмотри на Павла, который непрерывно работает, неутомимо путешествует, плавает, бедствует, переносит непогоду, изгнание, удары, избиение камнями, душевным усердием и телесною силою противостоит всем искушениям. А если бы расслабил он телесные силы неумеренностью, то не был бы за сие увенчан. Поэтому хорошо, душевными добродетелями и телесными подвигами подражая жизни Владыки и Его учеников и Апостолов, употреблять тело на службу самым добрым деяниям. Ибо душе принадлежит избирать из добрых дел и такие, которые совершаются при содействии тела, а телу — приводить в действие то, что избрала душа. Если же тело бессильно для приведения сего в действие, то доброе дело, сокрытое еще в произведении, остановилось на полпути, подобно какому-нибудь ростку, увядающему в земных недрах и не поступающему в употребление тем, для кого он зародился.

Но говорят: «и Господь переносил продолжительное невкушение пищи, а точно так же и Моисей, и Илия Пророк. Но заметьте то, что Господь наш однажды только совершил это; подобным образом и Моисей, и Илия. Во все же прочее время, в надлежащем порядке управляя телом и содержа его в деятельности, всегда занимаясь работами и трудами, таким образом просияли душевными добродетелями при содействии тела, жизнь деятельную соделав печатию и совершением жития духовного. Так поступал Моисей, так Илия, так и сам Иоанн, по неизреченному домостроительству долгое время живший в пустыне, по совершении же домостроительства пришедший в населенную страну проповедовать и крестить, кроме деятельности довершивший свой подвиг еще и дерзновением пред Иродом. Так поступал и весь сонм святых, и Сам Иисус, проводивший время в делании. Посему отовсюду — и из законов природы, и из учения Божественных Писаний, и из того, что делали все святые, и из жития Спасителя нашего, и из правила жизни благочестивых — явствует, что гораздо лучше и полезнее иметь крепкое, а не расслабленное тело, и употреблять его на добрые дела, а не держать произвольно в бездействии.

Воздержание есть истребление греха, отчуждение от страстей, умерщвление тела — даже в самых естественных ощущениях и пожеланиях. Воздержанием начинается духовная жизнь, подаются вечные блага, уничтожается жало сластолюбия…

Воздержание показывает, что человек умер со Христом и умертвил свои земные члены (Кол.3:5)

Воздержание состоит… в совершенном отречении от собственных желаний.

Управляй своим глазом, чтобы когда-нибудь через зрение не вторглись в тебя стремительные волны вожделения.

Воздержание, употребляемое для порабощения плотского мудрования, любит Господь — изнуряя плоть, воздержание освящает ее.

Воздержание рождает целомудрие, сохраняет здоровье и устраняет препятствия к добрым делам во Христе.

Святитель Григорий Нисский

О том, что не должно сверх надлежащей меры предаваться воздержанию…

Но поскольку многие, впав в другой вид неумеренности, от излишней строгости жизни незаметно увлеклись в сторону, противоположную поставленной ими цели, и иным образом отдалив душу свою от высших и божественных предметов, низвели ее в круг мелочных забот и попечений, обратив ум свой к блюдению тела, так что не в состоянии свободно возноситься умом и созерцать горнее, будучи погружены в заботу о том, чтобы изнурять и сокрушать свою плоть, то хорошо было бы позаботиться и об этом и равно избегнуть неумеренности как в том, так и в другом случае, чтобы ни утучнением плоти не подавить ума, ни, в свою очередь, излишним ее истощением не сделать его слабым и презренным и занимающимся только телесными трудами; но всегда помнить мудрое правило которое равно воспрещает уклонение как в правую, так и в левую сторону (Притч.4:27; Чис.20:17; Втор.5:32).

Я слышал от одного врача, который говорил на основа своей науки, что тело наше состоит из четырех не одинакового свойства, но совершенно противоположных между собою стихий: в нем срастворены жар и холод, и влага удивительным образом смешана с сухостью, причем противоположное соединяется друг с другом чрез сродство посредствующих связей. И эту мысль естествоиспытатель доказывал довольно остроумно, говоря, что каждая из этих стихий, по природе будучи диаметрально противоположна другой и отдельна от нее, соединяется с противоположными чрез некоторое сродство соприкасающихся свойств.

Ибо так как холод и жар одинаково могут находиться во влаге и сухости, а влага и сухость, в свою очередь равным образом могут соединяться с жаром и холодом, то тождество свойств, одинаково являющееся в противоположностях, само собой устанавливает связь между противоположными стихиями. Но для чего мне входить в исследование частностей, как одно и то же и разделяется взаимно по естественной противоположности, и опять соединяется, сближаясь друг с другом посредством родственности свойств? Мы упомянули о сказанном потому только, что излагавший такую теорию о природе тела, советовал, чтобы мы, по возможности, старались соблюдать равновесие свойств: поскольку телесное здравие состоит в том, чтобы ничто в нас не получало перевеса над другим.

Итак, если слова его сколько-нибудь истинны, для поддержания своего здоровья мы должны сохранять такое состояние тела, чтобы никакой части из тех, из которых мы составлены, не придавать неправильным употреблением пищи и пития ни излишнего увеличения, ни уменьшения, но подражать, сколь возможно, правящему колесницей. Ибо тот, если правит несогласным между собой (молодыми) конями, то ни резвого не побуждает ударами, ни ленивого не сдерживает вожжами, ни в свою очередь, своевольному или необузданному и рьяному не позволяет мчаться во весь опор, но одного направляет, другого сдерживает, а третьего побуждает бичом, пока не произведет между всеми стройного согласия в беге.

Таким же образом и ум наш, правящий браздами тела, не вздумает ни прибавлять огня к жару, пылающему в лета юности, а охладевшего от страданий или времени не будет еще более охлаждать и иссушать и относительно прочих свойств также будет следовать словам Писания, многого не приумножай и «алого не умаляй (2Кор.8:15; Исх.16:18), но отсекая в том и другом случае неумеренность, он будет заботиться о приращении того, чего недостает, и в обоих случаях равно остерегаться вредного телу, чтобы ни излишним угождением плоти не сделать ее непокорной и необузданной, ни чрезмерным изнурением болезненной, расстроенной и не имеющей сил для необходимой работы. Совершеннейшая цель воздержания имеет в виду не изнурение тела, но легкое его служение душевным потребностям.

Совершенная цель воздержания состоит в том, чтобы иметь в виду не удручение тела, но более удобное служение душевным потребностям.

Мудрость пусть руководит образом жизни христиан, и душа пусть избегает гибельности зла. Ибо если мы, воздерживаясь от вина и мяса, виновны в грехах воли, то предсказываю и свидетельствую: не принесут нам никакой пользы вода и овощи, и постный стол, если мы не имеем внутреннего расположения, соответствующего этим внешним мерам.

Часто глаз становится входом многих смертей: видит он раздраженного и сам возбуждается к той же страсти, видит благоденствующего не по достоинству и воспламеняется завистью, видит горделивого и впадает в ненависть. Или видит красивое лицо и впадает в вожделение.

Преподобный Максим Исповедник

Любовь и воздержание сохраняют ум бесстрастным

Сподобясь высоких Божественных созерцаний, наипаче пекись о любви и воздержании, чтобы, сохраняя страстную часть безмятежной, иметь в душе непрестающий свет.

Раздражительную силу души обуздывай любовью, вожделевательную умерщвляй воздержанием, мыслительную воскрыляй молитвою: и свет ума никогда не помрачится в тебе.

Не неради о любви и воздержании, ибо они, очищая страстную часть души, устрояют тебе путь к ведению удобным.

Любовь и воздержание сохраняют ум бесстрастным и к вещам и помышлениям о них.

Помышление страстное, есть помысел, сложенный из страсти и помышления. Отделим страсть от помышления, и останется чистый помысел. Отделяем же, если хотим, посредством духовной любви и воздержания.

Любовь и воздержание освобождают душу от страстей, чтение же и Богомыслие избавляют ум от невежества, а стояние на молитве поставляет молящегося пред самого Бога.

Преподобный Фалассий Ливийский

(Духовному брату и возлюбленному Господину Павлу Фалассий, по видимости безмолвник, по истине же, торгаш тщеславный)

О любви, воздержании и духовной жизни к пресвитеру Павлу

Любовь и воздержание очищают душу, ум же (дух) осиявает чистая молитва.

Любовь, всецело к Богу устремленная, связует любящих с Богом и друг с другом.

Ум, стяжавший духовную любовь ничего такого не думает о ближнем, что не приличествует любви.

Под видом любви скрывает лицемерие тот, кто устами благословляет, а сердцем уничижает.

Стяжавший любовь невозмущенно переносит все печальное и прискорбное, что причиняют ему враги.

Одна любовь сочетает твари с Богом и между собою в единомыслие.

Истинную любовь стяжал тот, кто, ни подозрений, ни слова не допускает против ближнего.

Досточестен пред Богом и людьми, кто ничего не предпринимает, что могло бы расстроить любовь.

Нелицемерной любви свойственно слово истинное от совести благия (1Тим.1:5).

Силен муж тот, который деянием и разумом отгоняет зло.

Обрел благодать у Бога, кто стяжал бесстрастие и разумение духовное.

Если хочешь избавиться от страстных помыслов, стяжай воздержание и любовь к ближнему.

Сохрани себя от невоздержания и ненависти, и не встретишь преткновения во время молитвы.

Как в помойной яме нельзя найти ароматов, так — в злопамятной душе — благоухания любви.

Властелин тот, кто над собою возвластвовал, и душу и тело подчинил уму (духу).

Заключи чувства посредством безмолвного уединения, и подвергай строгому суду помыслы, восстающие в сердце.

О печальных оскорблениях помыслы встречай не злопамятно, а к любосластным относись враждебно.

Безмолвное уединение, молитва, любовь и воздержание, — се четвероконная колесница, возводящая ум на небеса.

Изможди плоть пощением и бдением, и отгонишь мучительный сластолюбный помысел.

Как тает воск от лица огня (Пс.67:3), так нечистый помысел от страха Божия.

Переноси терпеливо удары печальных и душераздирательных случайностей, ибо таковыми очистить тебя хочет Божие промышление.

Бросив имущество и отрекшись от мiра, отрекись наконец и от худых помыслов.

Как дело Божие управлять мiром, так дело души править телом.

Истребляют похоть злострадание и печаль, произвольные ли или Промыслом посылаемые.

Добродетель и ведение рождают бессмертие, оскудение же их сделалось матерью смерти.

Печаль по Богу отъемлет похоть, похоти же отъятие есть воскресение души.

Бесстрастие есть неподвижность души на худое, но ее невозможно улучить, без благодати Христовой.

Христос есть Спаситель души и тела, и последующий стопам Его освобождается от всего худого.

Если хочешь улучить спасение, отрекись от плотских сластей, и восприми воздержание, любовь и молитву.

Бесстрастью свойственно истинное рассуждение, по коему все делается правою мерою.

Господь наш и Бог есть Иисус Христос, и ум последующий Ему во тьме не пребудет.

Собери ум твой и наблюдай за помыслами, и которые найдешь страстными воюй против них.

Кому дарована премудрость, тот делается причастным разумения бесплотных, и знает какое начало мiра и какой конец его.

Не неради о подобающей деятельности, и просветится ум твой, ибо таковым обетовано: сокровища сокровенная и невидимая отверзу тебе (Ис.45:3).

Обрел благодать у Бога, кто освободился от страстей, и великой милости сподобился, кто удостоен ведения.

Ум, освободившийся от страстей, делается световидным, будучи непрестанно осияваем созерцаниями всего сущего.

Блажен, кто достиг в беспредельную беспредельность, достигшим же сего может быть только тот, кто прешел все предельное.

Если хочешь начальствовать над душой и телом, то упреждай отсекать причины страстей.

Сцепи силы души с добродетелями, и всякое стремление страстей отцепится от них.

Стремления похоти обуздывай воздержанием, а стремления гнева — духовной любовью.

Безмолвное уединение и молитва суть самые могущественные орудия добродетели, ибо они, очищая ум, делают его зрительным.

Собеседование полезно только духовное, всем же другим предпочтительнее безмолвие.

Из пяти видов собеседования, три держи, четвертого не учащай, от пятого же воздержись.

Безмолвие любит не имеющий пристрастия ни к чему мирскому, всех же людей любит, кто не любит ничего человеческого.

Совершенное бесстрастие порождает чистые помышления, а совершенное ведение ставит пред лице Непостижимого.

Печалится непохвальной печалью не улучивший плотских утех, презревший же их беспечален пребывает.

Царствие Божие — доброта и мудрость, коих улучивший жительствует на небесах.

Равную ко всем любовь стяжал, кто преуспевающим в добре не завидует, а о нерадящих о том жалеет.

Душу укрепляют любовь и воздержание, а ум (дух) — молитва чистая и созерцание духовное.

Если хочешь избавиться от всех вместе страстей, восприми воздержание, любовь и молитву.

Ум, молитвенно пребывающий в Боге, и страстную часть души освобождает от страстей.

Бог, дав бытие тварям, промышлением Своим объемлет их все вместе.

Освящение и обóжение Ангелов и людей есть познание Святые и Единосущные Троицы.

Прощение грехов есть освобождение от страстей, от которых не избавившийся благодатью, еще не улучил прощения.

Авва Исайя

Утончающий себя воздержанием приближается к здоровью.

Возлюбим воздержание во всей полноте его, удручая подвигом наши члены, и умертвим их для страстей, чтобы стяжать мужественное сердце против врагов наших, подобно великому пророку Илии Фесвитянину. Храни очи твои — и сердце твое не узрит зла.

Преподобный Иоанн Лествичник

Воздержание порождает помышление о смерти и память желчи и уксуса, которые вкусил наш Владыка и Бог.

Преподобный Исидор Пелусиот

Кто избрал для себя самую воздержанную жизнь и довольствуется малым, тот славен и велик душой…

Святитель Григорий Палама

Человек, желающий жизни и благодати, которая в Боге и от Бога подается, пусть бежит от смертоносного невоздержания к обожествляющему посту и воздержанию, чтобы, радуясь, войти в рай.

Святитель Пимен Великий

Если не лишить ее насыщения, душа никаким средством не будет приведена к смирению.

Преподобный Кассиан Римлянин

В видимом воздержании плоти нет совершенства

Мы должны знать, что труд телесного воздержания мы подъемлем для того, чтобы этим постом достичь чистоты сердца. Впрочем, труд этот употребляется нами напрасно, если, зная цель…, мы не стремимся достичь ее. Поэтому лучше будет воздерживаться от запрещенной пищи для души (то есть от грехов и пороков), в которой происходит пожирание братьев.

Помни, что в видимом воздержании плоти нет совершенства, его могут иметь и неверные по необходимости или по лицемерию. Но кто будет превышать меру строгости, тот неизбежно превзойдет и меру послабления. Кто допускает такую неравномерность, тот, без сомнения, не устоит в состоянии совершенного спокойствия, то изнемогая от чрезмерной скудости, то обременяясь излишеством.

Общее правило умеренности состоит в том, чтобы каждый, в соответствии со своими силами, состоянием тела и возрастом, вкушал столько пищи, сколько нужно для поддержания здоровья тела, а не сколько требует стремление к сытости. Кто не соблюдает одинаковой меры: то чрезмерно постится, то пресыщается, — тот вредит как молитве, так и целомудрию. Молитве потому, что не может быть бодрым, ибо от бессилия склоняется ко сну, а от многоядения не может чисто и часто молиться. Целомудрию же потому, что тот огонь плотской похоти, который возжигается от чрезмерного употребления пищи, продолжается даже и во время строгого поста.

Авва Евагрий Понтийский

Мы должны более усердно предаваться воздержанию

Когда мы бываем вынуждены на короткое время задерживаться в городах и селениях, тогда, общаясь с мирскими людьми, мы должны более усердно предаваться воздержанию, дабы ум наш, одебелившись и лишившись вследствие сложившихся обстоятельств обычного своего радения, не совершил бы чего-нибудь нежелательного и не стал беглецом под ударами бесов.

Ангел Тмуитской Церкви Серапион сказал: любовь врачует воспалившиеся части яростного начала души; воздержание останавливает лукавые истечения желательного начала ее.

Сухоядение и равномерность в количестве пищи при душевном расположении любви ко всем скоро вводят монаха в пристанище бесстрастия.

Преподобный Марк Подвижник

Воздержный удаляется от чревоугодия, нестяжательный — от любоимания, безмолвный — от многословия, чистый — от пристрастия к удовольствиям чувственным, целомудренный — от блуда, довольствующийся тем, что есть — от сребролюбия, кроткий — от встревожения (серчания), смиренномудрый — от тщеславия, послушливый — от поперечения, самообличительный — от лицемерия, равным образом и молящийся удаляется от безнадежия, нищий произвольно — от многостяжания, исповедник — от отречения, мученик — от идолослужения. Видишь ли, как всякая добродетель, совершаемая даже до смерти, есть ничто иное, как удаление от греха, удаление же от греха есть дело естества, а не то, за что воздано может быть царствием.

Преподобный Илия Экдик

Растворивший воздержание простотою, причастником будет тамошнего блаженства

Господь сохранит вхождение и исхождение твое (Пс.120:8), — воздержанием относительно яств и языка. Ибо кто воздержен в пище — входящей, и употреблении слова — исходящего, тот избегает похоти очес и неразумный гнев укрощает, о которых паче всего должна быть забота у подвизающегося, чтоб они не прорывались. От этого деятельность получает силу, а созерцание твердость.

Иные же о входе яств внимательную блюдут осторожность, а об исходе словес нерадят. Таковые не умеют, по Еклезиасту, исторгать гнев из сердца и похоть из плоти (Екл.11:10): чем сердце чисто созидается от обновляющего нас Духа Святого.

Пусть чрево твое горит от скудости яств, и сердце утесняется воздержанием языка; и твои силы — вожделетельная и раздражитедьная всегда будут у тебя находиться в услужении добру.

Одни только тело стараются очистить, а другие — и душу: ибо одни получили силу воздерживаться только от дел греховных, а другие — и от страстей; которые же и от похотения получили силу воздерживаться, тех весьма не много.

Святитель Иоанн Златоуст

Тот воздержан и тверд, кто побеждает страсти

Воздержание в пище Бог повелевает для того, чтобы мы обуздывали порывы плоти и делали ее послушным орудием для исполнения заповедей.

Глаз создан для того, чтобы мы, видя им творения Божии, прославляли их Создателя.

Не для того Бог создал тебе глаза, чтобы ты делал их орудием прелюбодеяния, но для того, чтобы, взирая на Его творения, благоговел перед Творцом.

Невоздержанность омрачает…, обезображивает душу, живого делает мертвым, побуждает к совершению беззаконий, возбуждает склонность к удовольствиям, умножает ненависть, будит вожделения.

Человек воздержанный и подвизающийся в делах справедливости живет вместе с Ангелами и подражает их великолепию.

Блаженный Диадох Фотикийский

О том, что воздержание должно держать во всем…

Воздержание есть принадлежность всех добродетелей, поэтому подвизающийся должен воздерживаться от всего (1Кор.9:25). Когда отнят будет какой-нибудь наималейший член тела человеческого, весь вид человека делается безобразным… И когда кто вознерадит об одной добродетели, расстраивается все благолепие воздержания, хотя он и не видит этого. Поэтому нужно трудиться не только в телесных добродетелях, но и в тех, которые имеют силу очищать нашего внутреннего человека. Ибо какая, например, поль за соблюдать девственность тела, если душа блудодействует с бесом непослушания? Или как увенчается тот, кто хранит себя от чревоугодия и всякой другой телесной похоти, а забывает о превозношении и славолюбии, не терпя даже и малейшего оскорбления, тогда как знает, что Свет Правды уравновесит чашу (воздания) с делами правды только для тех, которые совершали их в духе смирения.

Преподобный Ефрем Сирин

Если не воздержишься от скитания очей, то не проложишь прямых стезей целомудрию

Подвиг воздержания относится не только к получению удовольствия от яств, но простирается на всякое устранение препятствий (к духовности). Поэтому воздержанный, побеждая чрево, не будет (в то же время) уступать славе человеческой, и преодолевая постыдную похоть, не поработится богатством или другим каким-нибудь неблагородным расположением, например гневом.

Есть воздержание языка — не говорить много и не говорить пустого, владеть языком и не злословить, не празднословить…, не клеветать одному на другого…, не пересуживать брата, не открывать тайн, не заниматься тем, что не наше.

Есть воздержание и для глаз владеть зрением, не устремлять взора или не смотреть внимательно на все приятное или на что-либо неприличное.

Испроси себе Хранителя оку твоему, пусть не смотрит оно на возбуждающее к вожделению и не передает похоти сердцу, чтобы сердце не разлучалось с Царством.

Не дозволяй глазам своим смотреть по сторонам и не всматривайся в чужую красоту, чтобы с помощью глаз твоих не низложил тебя противник твой.

Кто обуздывает очи свои, тот делается легким, а у кого взор блуждает, тот возлагает на себя бремя.

Кто постоянно хранит взор чистым и целомудренным, тот узрит наивысшую красоту рая.

Есть воздержание и в слухе — владеть слухом и не поражаться пустою молвой.

Есть воздержание в раздражительности — владеть гневом и не вдруг воспламеняться.

Есть воздержание от славы — владеть своим духом, не желая прославления, не искать славы, не превозноситься, не искать чести и не надмеваться, не мечтать о похвалах.

Есть воздержание помыслов — низлагать помыслы страхом Божиим, не склоняться на помыслы обольстительные и воспламеняющие не обольщаться ими.

Есть воздержание в еде — владеть собой и не выискивать пищи обильной или дорогих яств, не есть не вовремя…, не предаваться духу чревоугодия, не возбуждаться алчностью и вкусом пищи и не желать то одной, то другой.

Есть воздержание в питии — владеть собою и не ходить на пиры, не услаждаться приятным вкусом вин, не пить вина без нужды, не выискивать разных напитков, не гоняться за удовольствием пить искусно приготовленные смеси, не употреблять без меры не только вина, но и воды. Есть воздержание в пожелании, в порочном сластолюбии — владеть чувством, не потакать случайно возбудившимся пожеланиям, не склоняться на помыслы, внушающие сладострастие, не услаждаться тем, что впоследствии возбуждает в себе ненависть, не исполнять волю плоти, но обуздывать страсть страхом Божиим.

Воздержан тот, кто свободен от пристрастия смотреть на женские лица, не пленяется внешностью, красотой, не уловляется словами лести, не остается вместе с женщинами, особенно — нескромными, не длит беседы с женами.

Велика награда за воздержание, и нет предела его величию. Поэтому подлинно блажен, кто приобрел воздержание.

Блаженны воздержанные, потому что их ожидают райские радости.

За то воздержание, каким изнурил ты себя здесь, красота твоя воссияет в брачном Чертоге (Царстве Екбесном).

Преподобный Иоанн Кронштадский

Молитва искренняя, горячая бывает при воздержании

Чтобы христианин жил христианской жизнью и не угасала в нем совершенно жизнь духа, ему необходима молитва домашняя и общественная, необходимо посещать с верою, разумением, усердием богослужение в храме, как необходимо подливать елей в лампадку, чтобы она горела и не угасала, а так как молитва искренняя, горячая бывает при воздержании, то для поддержания в себе христианской жизни или горячности веры, надежды и любви, нужны воздержание и пост. Ничто так скоро не погашает в нас духа веры, как невоздержание, лакомство и пресыщение и рассеянная, разгульная жизнь. Я угасаю, умираю духовно, когда не служу в храме целую неделю, и возгораюсь, оживаю душою и сердцем, когда служу, понуждая себя к молитве не формальной, а действительной, духовной, искренней, пламенной.

Святитель Феофан Затворник

Потребности тела нашего просты и бесстрастны

Те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями (Гал.5:24). Люди извратили этот порядок: распинают плоть, но не со страстями и похотями, а — страстями и похотями. Сколько мучат тело обжорством, пьянством, блудными делами, плясками и гуляньями. Самый бессердечный хозяин не мучит так свое ленивое животное. Если бы дать плоти нашей свободу и разум, то первый голос ее был бы против госпожи своей — души, что душа незаконно вмешалась в дела плоти, внесла в нее страсти, ей чуждые, и, исполняя их, мучит плоть. В сущности, потребности тела нашего просты и бесстрастны.

Посмотрите на животных: не объедаются, лишнего не спят, удовлетворив плотскую потребность в свое время, затем целый год остаются спокойными. Это лишь душа, забыв свои лучшие стремления, настроила себе из простых потребностей тела множество противоестественных стремлений, которые по безмерности своей сделались противоестественными для тела. Чтобы отсечь от души эти привитые ею к себе плотские страсти, необходимо распинать плоть, только в противоположном смысле, то есть по-евангельски, не давая ей вдоволь и необходимого или удовлетворяя ее потребности несравненно в меньшей мере, чем требует ее природа.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Воздержание от угождения плотским похотям доставляет уму чистоту

Тогда воззрение ума на землю и все земное изменяется: ему открывается то, чего он до тех пор не видел, тленное в тленном и временное во временном. Помышления его начинают возноситься к вечности. Благоразумное воздержание чрева есть дверь ко всем добродетелям. Удержи чрево — и войдешь в рай.

Как должно остерегаться пресыщения, точно так должно остерегаться и излишнего воздержания.

Святые Отцы приписывают желающему внимать себе… умеренное, равномерное, постоянное воздержание в пище.

Постараемся мудро устроить состояние нашей плоти, давая ей столь много пищи и сна, чтобы она не изнемогла излишне и оставалась способной к подвигам, и давая их столь мало, чтобы она постоянно носила в себе мертвенность, не оживая для движений греховных.

Благоразумным воздержанием доставляется неуклонное пребывание в трезвении. Неуклонное пребывание в трезвении позволяет неуклонно следовать учению Евангелия.

Отечник

В самый полуденный зной, — поведал о себе авва Евагрий, пошел я к святому отцу Макарию и, будучи истомлен зноем, попросил воды, но он сказал: «Будь доволен тенью. Многие путешественники и мореплаватели терпят жажду не менее тебя!» Потом, когда я исповедал ему помыслы мои относительно воздержания, он сказал: «Поверь мне, сын! За все двадцать лет я не употребил досыта ни хлеба, ни воды, ни сна. Хлеб я ел весом, воду пил мерой и уснуть позволял себе немного, прислонившись к стене».

Древний Патерик

Рассказывали об авве Макарии. Когда случалось быть ему с братией, он полагал себе за правило — если будет вино, выпей для братии, но за один стакан вина не пей целый день воды. Поэтому, когда братия для успокоения давали ему (вина), старец с радостью принимал его, чтобы мучить себя. Но ученик его, зная в чем дело, говорил братии: «Ради Господа не давайте ему вина, иначе он будет мучить себя в келлии». Братия, узнав об этом, больше не угощали его.

Лавсаик

Когда-то прислали Макарию Александрийскому гроздь свежего винограда. Но он отослал эту гроздь одному больному брату, которому хотелось винограда. С великой радостью получив виноград, брат этот послал его к другому брату, хотя ему и самому хотелось его съесть. Но и этот брат, получив виноград, поступил с ним так же. Таким образом, виноград перебывал у многих братий и ни один не съел его. Наконец последний брат, получив гроздь, отослал ее опять к Макарию, как дорогой подарок. Макарии, узнав, как все было, удивился и благодарил Бога за такое воздержание братии.

Скитский Патерик

Взалкал однажды утром некий старец и боролся со своим помыслом, чтобы не вкушать пищи до третьего часа. Когда настал третий час, он решился терпеть до шестого часа. Когда же наступил шестой час, он размочил хлеб и сел за стол, но опять встал и сказал: потерплю до девятого часа. Настал и девятый час, и старец, сотворив молитву, увидел силу диавола, как дым выходящую из него. Таким образом миновал его голод.

Достопамятные сказания

Однажды авва Зенон проходил Палестину. Утомившись, он сел, чтобы принять пищу у огуречного огорода. Помысл говорил ему: «Возьми один огурец и съешь, что в этом важного?» Но он отвечал помыслу: «Воры подвергаются наказанию, так испытай себя, можешь ли ты перенести наказание?». Он встал и пять дней простоял под жарким солнцем. Изнуренный зноем, он сказал себе: «Не могу снести наказания». И потом сказал помыслу: «Если не можешь вынести наказания, то и не воруй».

Соловецкий Патерик

Вот как преподобный Елеазар умел побеждать свои пожелания. Случалось, что ему хотелось вкусить рыбы. Он приготовлял ее, ставил перед собою и, не дотрагиваясь, укорял себя в невоздержании. Нетронутая пища, оставаясь в келлии, разлагалась. Тогда подвижник говорил себе: «Теперь ешь, если хочешь».