Песнопения таинственные

Григорий Святитель Богослов

Святитель Григорий Богослов, архиепископ Константинопольский, вошел в историю Православной церкви как величайший творец христианской литературы. Сочинения святителя Григория – слова, письма, стихи и молитвы – показывают его высокое стремление быть проповедником, достойным истины Христовой. Ему был ниспослан дар слова, и святой хотел принести его в дар Богу – Слову: «Сей дар приношу я Богу моему, сей дар посвящаю Ему: – это одно, что осталось у меня и чем богат я; от всего прочего отказался я по заповеди Духа; всё, что ни имел, променял за драгоценную жемчужину. Только словом владею я, как служитель Слова; никогда добровольно не хотел бы пренебрегать этим богатством, я уважаю его, дорожу им, утешаюсь им более, чем другие утешаются всеми сокровищами мира». Книга святителя Григория Богослова «Песнопения таинственные» положит начало изучению великого наследия вселенского отца и учителя.

Слово 1, о началах

Знаю, что на непрочной ладье пускаюсь в дальнее плавание, или на малых крыльях уношусь к звездному небу, я, в котором родилась мысль открыть Божество, или определения великого Бога, и ключ для всего; тогда как и небесным умам не достает сил возблагоговеть пред Богом сколько должно. Впрочем, поелику Божеству часто бывает приятен дар не столько полной, сколько угодной Ему, хотя и скудной, руки, то смело изреку слово.

Но кто злочестив, беги прочь! Мое слово простирается или к очищенным, или к трудящимся над очищением себя. Оскверненные же? Как звери, прикасавшиеся к горе, когда с вершины ее воссиял Христос и писал на скрижалях Моисею закон, немедленно были побиваемы отторгавшимися камнями (См.: Исх. 19,13), так будет и с ними. Так слово от нашего лика гонит злых, которые имеют богоборное сердце.

А я положу на страницы предисловием как бы то же, что древле богомудрые мужи — Моисей и Исаия (говорю это знающим), когда один давал новописанный закон, а другой напоминал о законе нарушенном, чтобы привести в трепет жестокосердный народ, — представили во свидетельство слова. «Вонми небо и да слышит земля глаголы мои!» (См.: Втор. 32, 1; Ис. 1, 2). Дух Божий! Ты возбуди во мне ум и язык, соделай их громозвучною трубою истины, чтобы усладились все, прилепившиеся сердцем ко всецелому Божеству!

Един есть Бог безначальный, безвиновный, неограниченный ничем, или прежде бывшим, или после имеющим быть, и в прошедшем и в будущем объемлющий вечность, беспредельный, благого великого Единородного Сына великий Отец, Который в рождении Сына не потерпел ничего, свойственного телу, потому что Он — Ум.

Един есть Бог иной, но не иной по Божеству, — сие Слово оного Бога, живая печать Отчая, единый Сын Безначального и Единственный Единственного, во всем равный Отцу (кроме того, что один всецело пребывает Родителем, а другой — Сыном), Мироположник и Правитель, сила и мысль Отца.

Един Дух — Бог от благого Бога. Да погибнет всякий, кого не отпечатлел так Дух, чтобы являл Его Божество, у кого или в глубине сердца есть зло, или язык нечист, — эти люди полусветлые, завистливые, эти самоученые мудрецы — этот источник загражденный (См.: Притч. 25,27), светильник, сокрытый в темной пазухе (См.: Лк. 11,33.)!