В шаге от тотальной ненависти!!!

Никита Ризома

Сборник текстов современного молодого поэта Никиты Ризомы, который осмысляет действительность через призму ненависти. Крайне утонченный взгляд на обыденные вещи, особое отношение к морали и самобытный стиль влюбляют в себя, приковывая мысль кандалами, которые уже никогда не откроются.©Тамара Полумесяц Книга содержит нецензурную брань.

жажда бытия

ужасно не хватает жизни,

нас душат химтрейлами

ебучие фашисты. Одни

трейлеры, эпик-фейлы

и клипы со скейтбордом

на шатающихся билбордах.

Закрываю глаза руками,

темнота… кошмар не пропадает —

бесполезное одеяло.

Что-то древнее, пучеглазое

вылезло из-под кровати…

Дизайнер обложки Александра Ветвянская

© Никита Ризома, 2024

© Александра Ветвянская, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0062-3192-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В ШАГЕ ОТ ТОТАЛЬНОЙ НЕНАВИСТИ!

постсамокатие

детская улыбка со взрослыми глазами

подавляя эмоции, умиряет Кали

от хали-гали и судьбы Калигари.

Ты инфантил, но не настоящий

если я швалевраль,

то сыграй со мной в ящик.

Вот, перед тобой наган семизарядный;

«нас двое, значит кто-то будет богаче» —

хотел подумать ты, но он заряжен весь

моими детскими руками. «Ты псих!» —

но я на самом деле лишь люблю играть

и оставаться в комнате один, как и сейчас,

наедине с игрушкою вдвоём. Вчера

был голубь; сегодня участь воробьёв.

обуревание музами

я умываюсь росой с молодой крапивы,

она, как потец с трупа валькирии.

Даже у заклятого врага есть то,

что может порадовать с утра нутро.

Но Мнемозина говорит про все обиды,

нанесенные детскому эгу такие,

что нет цифр измерить и навести справку;

я получил своё, теперь беру палку.

Мстя будет жестка, можешь не умолять,

я не позволю больше никому страдать.

Ломаю хрупкий стебель под корень,

бью листья ростом с детскую голень.

Больше никто не потерпит погибель

от жалящего укуса крапивы.

Будьте счастливы дети,

что есть я на свете.

оправдания

это все тот, кого зовут Тот!

я не виноват!!!

у него голова ибиса

и в черной руке анх!

снизу танцует павиан

под кистью матисса!!!

по кругу крукус ансата

сатана крестится —

вышел из ада!!!

это все Теут!!!

я не убивал!

теракты в сеуле

не моя вина!!!

Пс: 143: 3—3

на пустыре рос одуванчик.

А я обычный мальчик, отрок,

один красивым это нахожу.

Пока прохожие складируют

пластик, жесть и анашу,

кто-то третий скандирует:

— Я не ждал, а ты пришел!

Ну, что ж за радость,

возьми тогда подарок!

Бравада в голосе пропала,

и незаметно он утих…

Немного слов о нем:

он несся прям мне по пути,

возраст неизвестен как и пол,

материй нет, есть форма,

был чёток и ярок как горн.

Полноте. На счет его слов:

суть их явно не ясна, но

сокрыт в них некий мост

откуда и куда не знаю,

но мне радостен любой итог

(любопытство людей сводит в морг).

Я соглашаюсь, делаю глоток,

шагая на порог мокрыми от росы пальчиками.

А на земле на меня смотрит все тот же одуванчик.

дурак и время

за окном троллейбуса теплая осень,

внутри — зимний солнечный день.

Все колит в груди, подходит комом

ближе к открытому горлу.

Ветер пока еще пахнет свободой,

трафик дорог слегка перегружен.

Молчат Елизаров, Летов, Старков —

нет у матери столько прощальных платков.

Накрыта поляна на скатерти:

беленькая, огурчики, хлебушек.

Задремал на окне юноша —

проснулся на паперти дедушкой.

шуе ппш

Шуев Паша открывал современным ножом-открывашкой консервную банку с американским томатным супом, материализовав её с оцифрованных картин Э. Уорхола. Кто бы мог подумать, что медитация и японский дзен-буддизм могут дать такую сверхсилу. Впрочем, такая сила есть у каждого, кто когда-либо придумывал себе тульпу.

К слову, супы в понимании американцев и англичан — принципиально разные вещи. Наверно. Читал где-то об этом.

Пашок делает мою поэзию прозаичной, и наоборот. Потому что сложно чихать, когда писаешь в темноте в Угру, пока какой-нибудь битник пополняя духовную аудиотеку, записывает все эти звуки текстом:

Вжжж.. бззз.. плюх… плых.. апчхи…

Шуев Паша — это всегда неизвестная личность: для большинства персона нон-грата, часто появляется в очках, периодически льет себе на руку кислоту и устраивает потасовки в борделях. Но, когда у Паши есть американский томатный суп, материализованный с оцифрованных картин Э. Уорхола, Они становятся тише; чуждость обществу угасает.

Открывая банку, уверенными, заученными годами движениями, параллельно смотря в окно, за которым симулякров больше, чем комаров в летний вечер, что-то пошло не как обычно. То ли руки размякли, то ли мысли увлекли Пашу, но в один момент движения стали неидеальными, неуверенными. Запястья дрогнули.

Кульминация…

Взрыв…

Кровавая капля американского томатного супа, материализованного с оцифрованных картин Э. Уорхола, размером 2 х 2 сантиметра теперь растекалась по помятой от активных движений рубашке. Вселенная содрогнулась и замерла. Время застыло; некогда парящие птицы попадали камнями на сырой асфальт, который молча хранил тайну сотен тысяч людей.

Конец ознакомительного фрагмента.