Синхронизация

Никита Никифоров (2024)

Человечество угасает, люди живут в тени прошлого. На планете, затерянной в глубинах космоса, живет Гвидо. Он — наследник легендарного рода мастеров, создающих музыкальные инструменты. Молодой человек поневоле оказывается втянут в противостояние между силами, борющимися за будущее его родного мира и всего человечества. Волею судьбы он получает древнюю технологию, которая может стать ключом к спасению человечества, но способна погубить весь мир.

Турнир

Герцог Склонов, Дезмонд Эвергрин начал торжественную речь. Его голос разносился над полем и усиливался многочисленными передатчиками и громкоговорителями.

Герцог поприветствовал всех гостей, напомнил, что эти соревнования проходят в честь человечества, покорившего звезды и расселившегося по Вселенной.

Дети слушали спокойную и торжественную речь герцога. Гвидо тихим голосом объяснял Диане то, что она не понимала. Он много знал из книг по истории. Там писали, что система герцогств была признана самой эффективной для управления регионами. Аристократические семьи, управлявшие миром были нужны для выживания на планете с бедными ресурсами.

Герцог закончил говорить. Раздались звуки труб. Турнир начался. На арену вышли два рыцаря. Один представлял герцогство Ступеней, другой был из герцогства Дубрав. Они выступали первыми. Прозвучал сигнал начала поединка, и бойцы со звоном скрестили клинки.

— Какие красивые доспехи, — сказала Диана.

— Ты знаешь, что их не пробьет никакая пуля? — спросил Гвидо, — Они сделаны из звёздного металла и закалены при абсолютном нуле. Эти доспехи может пробить только меч, сделанный из такого же металла.

— А что, если сделать пулю из такого же металла, — поинтересовалась Диана, — Она пробьет доспех?

— Нет, конечно. Твердость металла из-за, — тут Гвидо наморщил лоб и задумался на мгновение, а затем начал цитировать учебник, не до конца понимая того, о чем говорит, — Твердость металла из-за поверхностного натяжения пропорциональна его размерам. Это особый металл, поэтому чем больше деталь, тем ее сложнее изготовить и тем сложнее разрушить. Пуля из такого металла не прочнее свинцовой, понадобится десяток пуль, чтобы пробить доспех. А вот панцирь, наручи и наплечники большие, потому они намного прочнее. Их могут пробить только специальные мечи, длинные и острые, с широким лезвием. Мастера изготавливают их очень долго и каждый клинок — настоящее сокровище.

— А еще рыцаря можно ударить током, — засмеялся Саймон.

— Это вряд ли получится, тебя раньше ударят мечом — парировал Гвидо, — В конце концов, это бесчестно.

— Может и бесчестно, — ответил Саймон, — Зато рыцарь в отключке.

— Попробуй к нему сначала подойди, — улыбнулся Гвидо.

Пока дети говорили, рыцари обменивались ударами. Когда звездный металл их мечей достигал сияющие доспехи, во все стороны летели снопы белых искр. Это было похоже на танец, который ускорялся с каждым тактом. Наконец, удары стали настолько частыми, что фигуры воинов засияли, словно их оружие и доспехи были сделаны из чистого света.

Наконец один из рыцарей отступил назад, поскользнулся на влажной траве и упал на спину. В ту же секунду трибуны взорвались оглушительным ревом. Другой рыцарь поднял горящий меч над головой в победном приветствии.

— От ударов доспехи и мечи сильно перегреваются, — сказал Гвидо Диане, — Когда они начинают сиять белым светом, значит они близки к разрушению. Только что рыцарь упал, его ослепили его собственные доспехи.

— А если никто не упал? — спросила Диана.

— Когда нет победителя, судьи считают количество нанесенных ударов, — ответил Гвидо, — Победителем становится тот, чьи доспехи в конце боя сияют меньше.

На арену вышла следующая пара рыцарей. Один из них был знаком Гвидо, это был Сайрус, рыцарь и телохранитель герцога Дезмонда Эвергрина.

Навстречу ему вышел противник. Это был чемпион Конрада, герцога Холмов. Он держал в руках длинный двуручный меч. Гвидо вспомнил, что этого рыцаря звали Ренаром.

–Такие большие мечи — самые прочные. Доспехи они разрушают быстрее всего — иногда достаточно двух ударов, — сказал Гвидо, — Но эти мечи такие тяжелые, что рыцарь, который их держит, быстро устает. Обычно сил хватает всего на несколько ударов.

Пока Гвидо говорил, рыцари стремительно сократили расстояние и скрестили мечи. Раздался скрежет металла и трибуны осветила вспышка света, похожая на молнию.

— Хорошо, что клинки не заточены, — заметил Гвидо, — Они опасны только для доспехов, но не для рыцарей.

Телохранитель герцога Конрада, Ренар, нанес сокрушительны первый удар, который попал в щит Сайруса. Тот засиял как зеркало, отразившее солнце. Во все стороны посыпались снопы искр.

Сайрус ответил рядом быстрых ударов, которые пришлись в наплечник Ренара. За спиной рыцаря словно выросло сияющее крыло, состоящее из искр.

Рыцари сошлись снова. Ренар держал Сайруса на расстоянии широкими взмахами длинного меча, Сайрус, прикрываясь щитом, уклонялся от атак и атаковал в те секунды, когда Ренар не успевал блокировать удар. Оба рыцаря уже пропустили несколько атак, от их доспехов исходило слабое сияние, похожее на отсветы далекой грозы.

Второй поединок продолжался дольше чем первый. Рыцари действовали осторожнее, редкие удары были более точными и опасными.

Наконец, раздался звук трубы, рыцари разошлись по сторонам арены, по их походке было видно, что они измотаны. Воинам дали несколько минут на передышку.

— Пойдем, — прошептал Саймон на ухо Гвидо и хитро посмотрел на него, — Заберемся на трибуну герцога. Там будет лучше видно. Мой отец строил здесь все, а я подсмотрел, где можно забраться.

— А как же Диана? — спросил Гвидо.

— Оставь ее, — хмыкнул Саймон, — Никуда не денется.

— Я хочу с вами, — обиженно сказала Диана.

— Ну тогда пойдем с нами, — пожал плечами Саймон, — Только не путайся под ногами.

Саймон посмотрел на своих родителей, которые отвлеклись на разговоры с друзьями.

— Они не смотрят, побежали, — снова прошептал Саймон.

Гвидо, взяв Диану за руку побежал за своим другом, поглядывая на трибуну со взрослыми, чтобы не попасться.

Саймон уверенно подошел к трибуне и осмотрелся. Возле лестницы, ведущей наверх, стояли несколько стражников. Рядом с башней располагались шатры, в которых тоже сидели несколько охранников. Они не были облачены в доспехи как рыцари, но носили доспехи, усиленные вставками из сияющего металла. Такой доспех разрушался проще, чем рыцарский, однако даже он мог выдержать несколько попаданий пули. На плече у охранников висели многозарядные винтовки, а на бедре — короткие палаши.

Гвидо засмотрелся на стражников, тут Саймон дернул его за руку.

— Пойдем, — прошептал он, — Нас могут поймать.

Саймон потащил Гвидо за палатку. Он ловко обошел веревки и бревна, сваленные в кучу и накрытые тканью. Саймон подвел Гвидо и Диану к самому основанию башни, к длинным сваям, вбитым в землю, на которых стояла трибуна.

— Что теперь делать? — прошептал Гвидо со страхом и волнением. Он почувствовал, что его за одежду схватила Диана.

— Все просто, — ответил Саймон и приподнял ткань, которая украшала трибуну.

Перед детьми открылась черная бездна внутренностей башни. В темноте шли рядами стропила и балки, соединенные между собой массивными болтами.

— Пойдем, — сказал Саймон, — Я знаю, как подняться наверх почти до самого места герцога.

— Я боюсь, — вдруг сказала Диана, — Там темно.

— О чем я говорил, — ядовито заметил Саймон.

— Диана, жди нас здесь, — сказал Гвидо, — Мы скоро придем. Мы посмотрим один бой и все.

Диана смущенно кивнула.

— И никому не рассказывай, что мы здесь, — строго сказал Саймон, — Спрячься и не выходи.

— Ты обещаешь? — спросил Гвидо.

— Обещаю, — сестра шмыгнула носом. Она была готова расплакаться.

Саймон скрылся под трибуной. Его не было несколько секунд, затем он поднял ткань и снова появился перед Гвидо.

— Давай уже, — сказал он, — Или если хочешь, можешь остаться здесь. Вместе поплачете.

Гвидо секунду колебался. Он посмотрел на свою сестру, готовую зарыдать и на Саймона, голова которого торчала из-под башни, а лицо воплощало в себе все нетерпение этого мира.

— Я скоро приду, — сказал Гвидо Диане и проскользнул в темное пространство под трибунами вслед за Саймоном.

Здесь оказалось светло — сквозь ткань пробивался свет, он освещал казавшиеся бесконечными ряды балок, уходившие наверх.

— Здесь остались лестницы для рабочих, — сказал Саймон, — Иди за мной.

Гвидо кивнул и пошел за Саймоном по темному пространству. Он боялся стукнуться головой или налететь на гвоздь, так что пригнулся и сгруппировался, словно ему предстояло самому выступать на арене.

— Не бойся, не врежешься, — заметил Саймон, — А вот и лестница.

И действительно, перед мальчиками в темноте появились ряды ступеней. Лестница была такой высокой, что у Гвидо закружилась голова. Он проглотил комок в горле, а под ложечкой у него появилось неприятное чувство тяжести.

В ту же самую секунду раздался приглушенный звук трубы, возвещавший о начале нового раунда.

— Вот черт, — выругался Саймон, — Скорее за мной.

Он решительно поставил ногу на лестницу и стал забираться наверх так ловко и быстро, словно он делал это всю жизнь.

— Чего ты ждешь? — спросил Саймон у Гвидо откуда-то сверху. Мальчик хотел было ответить на эту насмешку, но не успел.

Раздался оглушительный раскат грома. Он был такой силы, словно молния ударила рядом, в трибуну или в одну из герцогских башен. Гвидо инстинктивно присел и схватился за уши, таким громким был звук.

Раздался свист, что-то пробило ткань, украшающую трибуну. Темное пространство залило светом. Гвидо отбросило ударной волной, он покатился по земле и ударился головой о балку. Рядом с ним упал и Саймон, он не удержался на лестнице и сорвался.

Гвидо только секунду пролежал на земле. Он сразу же пришел в себя и вспомнил про сестру. Не дожидаясь Саймона, Гвидо вскочил на ноги и побежал в полутемном пространстве по уже знакомой дороге — в то место, где они забрались под трибуну.

Когда Гвидо поднял ткань, он ничего не мог разглядеть. Все было заполнено дымом. Мальчик ощутил запах железа, дыма и серы. Перед его глазами развернулась ужасная картина. Гвидо увидел, что трибуна, на которой только что стояли гости, полностью обрушилась. Из-под обвалившегося навеса раздавались стоны раненых. Гвидо слышал их с трудом, он все еще был оглушен.

Ограда, отделявшая арену от трибуны, обвалилась. На зеленой траве лежал Сайрус, его доспехи приняли на себя большую часть удара, они сияли как полуденное солнце. Лицо рыцаря было залито кровью.

Гвидо судорожно осмотрелся по сторонам. Он искал Диану. Мальчик узнал сестру по яркому зеленому платью.

Диана лежала ничком недалеко от того места, где ее оставили. Гвидо с ужасом заметил, что по ее одежде расползалось кроваво-красное пятно.

Гвидо подбежал к своей сестре. Она лежала на животе. Мальчик перевернул ее на спину. Светлые глаза Дианы стали тусклыми и безжизненно смотрели в небо. На щеке был длинный порез от осколка, по лицу бежала струйка крови.

— Гвидо, — прошептала Диана своими ослабшими губами и попробовала улыбнуться, — Ты пришел.

— Да, я пришел, — Гвидо прижал сестру к себе.

Так прошло несколько мгновений. Гвидо вскочил, он хотел отпустить сестру, но она схватилась за его одежду и не отпускала.

— Я сейчас вернусь, — сказал мальчик, — Я приведу помощь.

И он побежал, ударившись о Саймона, который стоял тут же рядом и смотрел в сторону трибуны. Он замер и не мог пошевелиться.

— Там мои мама и папа, — сказал Саймон медленно.

— Я приведу помощь, — крикнул Гвидо и побежал прочь от трибуны. Несколько раз он натыкался на знакомых или на слуг герцога, лежавших на земле или пытающихся встать. Гвидо старался не слушать стонов, раздававшихся из-под обрушившегося тента, но не мог. Эти крики проникали в самое сердце мальчика и были такими громкими, что мальчик на себе чувствовал боль раненых.

Наконец, Гвидо отошел от трибуны, выбежал из тяжелых сернистых облаков, которые клубились над местом взрыва. Он увидел, как к нему навстречу бегут несколько человек. Среди них Гвидо с облегчением узнал отца и Леопольда, одного из лучших врачей в городе.

— Где твоя сестра? — сразу спросил Мартин, когда он подбежал к Гвидо.

— Она жива, — ответил мальчик, — Помогите.

И Гвидо побежал в сторону высокой трибуны герцога, возле которой он оставил Диану. Когда Гвидо пробегал мимо Саймона, то заметил, что мальчик не изменил своей позы, а так и стоял на одном месте.

— Там мои мама и папа, — снова повторил Саймон и Гвидо сделалось дурно.

Леопольд и Мартин подбежали к Диане. На ходу Мартин успел раздать приказы стражникам. Казалось, что он — единственный, кто сохранил здравомыслие. Охранники побежали за помощью.

Леопольд склонился над Дианой и стал осматривать ее раны. Гвидо только теперь заметил, что нога его сестры как-то неестественно вывернута.

— Что там? — спросил Мартин.

— Она будет жить, — ответил Леопольд, — Но нога сильно повреждена. Если ты не хочешь ее ампутировать, нужно срочно доставить Диану в больницу.

Мартин кивнул.

— А теперь прости, мне нужно заняться другими больными, — сказал Леопольд. Мартин кивнул еще раз и подал знак стоящим рядом стражникам.

— Отнесите ее в клинику, — сказал Мартин. Он указал на шатер, стоявший рядом, — Сделайте носилки из ткани. Отнесите девочку в клинику и сразу же возвращайтесь сюда.

Солдаты кивнули и тотчас принялись исполнять приказ. Они достали ножи и стали резать зеленую крышу палатки, за которой еще несколько минут назад прятались Гвидо, Диана и Саймон. Прошло мгновение и Диану уже опускали на быстро сделанные носилки.

— Гвидо, побудь со своей сестрой, — сказал Мартин, — Я буду помогать раненым и догоню вас.

Гвидо кивнул и побежал вслед за солдатами, которые несли Диану. Девочка начала стонать из-за того, что ее носилки тряслись. Гвидо хотел что-то сказать сестре, но не нашел нужных слов и решил промолчать. Перед его взором промелькнули сотни и тысячи людей с искаженными от ужаса лицами. Они были похожи на узор в калейдоскопе.

Солдаты покинули турнирную площадку, подбежали к первой попавшейся телеге и положили на нее Диану. Та застонала еще сильнее. Гвидо прыгнул на телегу и склонился над сестрой. Он что-то шепнул ей, что-то глупое, и Диана слабо улыбнулась. Она схватила Гвидо за край одежды и не отпускала его, пока телега не приехала в больницу.