Слепой Страж скрытых земель

Нидейла Нэльте, 2020

«В самой чёрной пустоте, когда всё потеряно – тогда осеняет новое прозрение. Или смерть…» Мою чёрную пустоту освещало лишь сердце моей любимой, которую я едва не потерял, самодельный браслет с цветком купены и желание защитить тех, кого люблю. Высшие не ожидали, что наша монета окажется неразменной. Планете, которая нам задолжала, придётся открыть свои тайны. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ КНИГА ТРИЛОГИИ Книга 1. Слепая совесть. Книга 2. Слепая надежда. Пожалуйста, читайте по порядку, иначе вы лишите себя львиной доли удовольствия!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Ноэлия

Изматывающий сон, больше похожий на кошмар, жажда проснуться в любимых объятиях, целая ночь побегов и разочарований… Не уверена, что выспалась, но тело хоть немного отдохнуло.

Выбираюсь из фертона в морозную утреннюю рань, Лексий с Пени уже на ногах — первый запрягает бурмулов, вторая сидит на поваленном дереве, почёсывает Пусю, рассказывая ей, какая она замечательная кошечка. Кошечка мурчит, всем своим видом выражая полное согласие.

Кажется, я промёрзла насквозь, сейчас бы выпить чего-нибудь горячего. Закусываю губу, чтобы не всхлипнуть, оплакивая собственную жизнь. Я выберусь, и я — императрица, невзирая на тот фарс, что устроил мой муж! Слава Рауму, уже бывший.

— Надо заехать в Обольс, — произносит вдруг Пени, как-то будто даже подобравшись, настроившись отражать наши возражения.

— Зачем? — Лексий смотрит пристально, пока я приближаюсь, чтобы тоже приобщиться к мятью кошачьих ушей.

— Я предполагала, что мы поедем в Йован, и этот город как раз на пути… в общем, если эр Марс ответит, то в Обольс.

— А если приведёт туда кого-то? Не доверяю я имперским прихвостням, — Лексий непреклонен.

— Он не прихвостень! — возмущается Пени и тут я, пожалуй, с ней соглашусь.

— Но и подставляться ради опальной императрицы ему нет смысла, — вступаю.

— Пойду сама. Нам нужны продукты, как минимум. И Пусе по пути вряд ли что найдём. Разве только бурмулы пощиплют траву, да мы не бурмулы.

Смотрю на Пусю, уже не уверена, что именно она должна предпочитать из еды, но не держать же впроголодь.

— Тебя могут выследить, — хмуро отзывается Лексий.

— Буду осторожна. В лицо нас никто не видел — хоть какая-то польза от отсутствия экранов.

— Его отец был Стражем Ливии. Может ли он что-то знать? — спрашиваю. — Он ведь всё это время жил в загородном. Но захочет ли делиться? И, самое главное, не выследят ли его Слепые?

— Я-то защиту сделаю, — ворчит Лексий. — Столько незапланированной работы, вот дружок удружил, — хмыкает. Хочу улыбнуться в ответ, но сердце сжимается воспоминаниями прошедшей ночи.

— Лексий, — зову, — не может быть такого, что Дарсаль тоже нас не увидит? Мне всё-таки кажется, я что-то слышала. Но ведь не может же быть, чтобы у него не получилось связаться?

— Да называй ты его как-нибудь иначе, — вставляет Пени. По-моему, она единственная из нас всерьёз отнеслась к моему предложению. — Да хотя бы обрежь имя, ну или фамилию, пусть будет Лаб или Бер.

Лексий, проверив в последний раз упряжь, приближается, опускается рядом на упавший ствол. Обхватываю себя, тру ладонями плечи, пытаюсь согреться. Размяться, что ли? Только сил совсем нет.

— Не знаю, как действует твой замок, но меня-то уж точно должен был увидеть. Хотя, сдаётся мне, я тоже что-то слышал ночью.

— Но как же… — смотрю на Пусю, вытаскиваю из кармана шарик. Вчера толком не успела разглядеть, в фертоне было уже темно, однако сейчас, при свете дня кажется, он стал больше. И то странное движение на поверхности, что описывала ещё Ливия… Да ведь она же не исчезала из поля зрения своих Стражей, не то весь дворец переполошился бы!

— Это какая-то непонятная штука, — объясняю заинтересованно глядящим на меня спутникам. — Появилась лет за десять до прилёта инопланетного корабля.

— Разведчик? — вносит предложение Пени.

Всегда любила её теории, да и трезвый подход, чем-то близкий моему собственному. В отличие от той же Алмы, Пени вроде и вовсе никогда в облаках не летала.

— Учитывая их роботов, — Лексий бросает на меня взгляд, от чего хочется почесать левую руку, вспоминая странный вырвавшийся из неё разряд, — вполне возможно.

— Но как бы они узнали о зрении Слепых? Почему не отражается в омаа?

— Значит, не первый, — пожимает плечами Лексий. — Чего гадать, давайте лучше составим план действий.

— Но Дарсаль… — начинаю, Лексий перебивает:

— Подумаю, как подать ему знак. У меня целый день на козлах будет. Ты лучше скажи, что собираешься делать в Йоване. У тебя там хоть есть к кому пойти?

— Алма… надеюсь, не выгонит. У неё уже собственная квартира, в конце концов именно благодаря мне она родила. Ну и Тересия… только не знаю, захочет ли меня видеть. Даже на свадьбу не пришла.

— В Йоване возьмём машину, или даже гравикар, до столицы доедем быстро, — вклинивается Пени. — Без всяких светящихся уж наверное не поломаем.

— А платить чем? — спрашиваю.

Пени бросает на меня взгляд, под которым как-то даже смущаюсь.

— Я не такая оптимистка, как ты, — бурчу. — И денег у меня нет, да и ни у кого из нас денег Йована, насколько мне известно, не водится.

— Что-нибудь придумаем, выбраться бы из Айо, — пожимает плечами Пени.

— А дальше? — настаивает на своём Лексий. — Заявишься к высшим леди? А они тебя в мешок и обратно императору?

— Может, на машине получится Дарсаля по дороге перехватить, — воодушевляюсь. Ведь это действительно неплохой вариант! Уж его-то точно в фертоне повезут.

— Может, — задумчиво соглашается Лексий.

— Но сначала в Обольс, — возвращается к своему Пени.

Разрываюсь пополам, понимаю и её желание довериться любимому человеку, и помощь нашему маленькому отряду лишней не будет — и в то же время боюсь сделать хуже.

Пока, не решаясь выезжать на ровные дороги, мы трясёмся лесными, всё пытаюсь дозваться Дарсаля. А заодно и Рэя — если не получить ответ, то хотя бы постараться успокоить его отсюда, издалека. От мысли, что он сейчас там кричит, и никто не может убаюкать, всё внутри сжимается, взрываясь фонтанами слёз.

Пени что-то записывает, пристроившись под окном, — опознаю императорский блокнотик с дорогой золотистой отделкой, выданный моему референту. От этого на душе ещё тоскливее, как напоминание о рухнувших грёзах.

Лексий резко тормозит, останавливая животных залихватским не то рыком, не то свистом.

— Что случилось? — бормочу.

— Приехали? — с недоумением вскидывается Пени, хотя вроде рановато.

Слышу, как Лексий спрыгивает с облучка, Пуся приподнимает ухо, затем морду — скорее с любопытством, чем с беспокойством. Спешу к двери, выглядываю.

Ох, твою ж бестию!

Поляна истоптана множеством ног, отпечатки копыт и колёс, большой полукруг выжженной травы далеко от кострища. В одном месте яркий оттиск эмблемы императора, вписанной в пятиугольник — такие выбивают на подошвах сапог имперской гвардии.

— Дарсаль… — шепчу, никак не получается называть его другим именем. Лексий всматривается в следы, словно хочет по ним воссоздать случившееся.

— Сбежать пытался? — приближается Пени. Откуда-то совершенно точно знаю, что он здесь был, что этот пепел — его огня.

— Мы отстаём примерно на полдня, — бормочет Лексий.

— Давайте не будем никуда заезжать! — восклицаю, сердце рвётся пришпорить бурмулов и как можно скорее броситься в погоню.

— Да их тут человек десять, — кивает Пени на землю. — И небось половина Слепых.

— А твой Базир чем поможет? — огрызаюсь.

Пени замолкает, не вступая в споры, зато Лексий подталкивает нас к фертону, перехватывает снизошедшую до наших проблем кошку и тоже заворачивает обратно:

— Погнали отсюда, кто-то может идти по их следам.

Подстёгиваемые страхом, заскакиваем внутрь, Лексий почти взлетает на место возницы и резко стартует.

— В Айо нам нельзя светиться, — увещевает Пени. — Перехватим в Йоване, на своей территории.

Фыркаю, такая же своя, как и здесь. Так странно осознавать, что ещё вчера у меня всё было, я была императрицей этой земли, по которой ездила исключительно с отрядом охраны — а теперь вынуждена передвигаться тайком, скрываясь.

— До чего же иллюзорна власть, — бормочу, Пени кивает серьёзно:

— Покажем это императору?

— Уж его-то власть вполне реальна, — вздыхаю.

— Поверь, иллюзорно всё, — Пени задумчиво отворачивается к окну.

Словно впервые вижу её тонкий, красивый профиль в полумраке фертона. А ведь и правда, никогда бы не предположила, какой опорой она неожиданно мне станет. Сколько в обычной девчонке-сироте, оказывается, силы духа и мужества.

— Спасибо, — бормочу, Пени улыбается молча.

Ладно, хочет получить весточку от своего Базира — пусть попробует. Меня бы тоже никто не удержал, помчалась бы хоть на край света даже ради эфемерной надежды, что там окажется Дарсаль.

Приближение Обольса выдают небольшие селения, которые мелькают то тут, то там. Ровная дорога, на которую в скором времени выезжаем. Встречающиеся фертоны, повозки и всадники.

Наконец, выбрав укромную поляну в четверти часа ходьбы от границы города, Лексий останавливает фертон под густыми ветвями деревьев. Отдаю Пени шарик Ливии, та молча разглядывает его, после, поблагодарив кивком, прячет во внутренний карман.

— Может, с тобой всё-таки пойти? — спрашивает Лексий, помогая ей выбраться наружу.

— Императрицу охраняй, — хмыкает Пени, спрыгнув на землю. Бросает взгляд на небо: — Не полил бы дождь, — и решительно направляется в сторону города, не прощаясь.

Почти сутки голода дают о себе знать: у Палми как-то мне даже в голову не пришло расспрашивать об обеде. Желудок Лексия тоже побуркивает — наш мастер защиты, поглаживая его, пытается отшутиться, но мне не до смеха. Напряжение на пике, нервы на взводе, всё кажется, из-за ближайших кустов нагрянет императорская стража. Только безмятежность Пуси успокаивает.

— Сколько будем её ждать? — задаю вопрос, который меня саму страшит. Может быть, лучше было бы поехать всем вместе. Только портреты императрицы много куда за последние месяцы разошлись. Да и у императора наверняка есть сыщики, которые работают методами зрячих.

— Всё правильно, тебе туда нельзя, — подтверждает мои мысли Лексий. — В больших городах наверняка объявлен розыск через ментальщиков да гарнизоны Слепых.

— Надеюсь, этот шарик действительно её спрячет, — передёргиваюсь.

— У неё и без шарика что-то интересное с аурой, — огорошивает Лексий.

— Тоже замок? — удивляюсь. Вроде Дарсаль говорил что-то о странном узоре.

— Не так, как у тебя. Не могу пока понять. Часа два в любом случае ждём, а дальше… как великий Раум распорядится.

Лексий ходит вокруг фертона, внимательно оглядывая окрестности. Отмечаю, что бурмулов так и не распряг — лишь слегка ослабил подпругу, чтобы они могли щипать траву с листьями.

Уговариваю себя успокоиться. Неизвестность страшит, по-моему, ещё сильнее, чем перед поездкой в Айо. Всё пытаюсь докричаться до Дарсаля, но наталкиваюсь на опостылевшую вату. Неужели ему действительно почти удалось вырваться? Неужели снова поймали?

Прислушиваюсь к себе. Время от времени кажется, будто внутри что-то происходит. Вспоминаю робота, и то странное, что видел Дарсаль в плече. Рука непонятно почёсывается, так и хочется с кем-то поделиться. Но Лексий вроде бы ничего не заметил. Мог ли этот «замок на ауру» наложить робот? Но как? И хочу, и не решаюсь рассказать.

— Молчит? — спрашивает Лексий, будто мы только то и обсуждали.

Вздыхаю расстроенно.

— И у меня, — соглашается.

— Как мы будем через границу переходить? — выдаю то, что тревожит едва ли не сильнее собственных непонятных ощущений. — Там ведь Слепые патрулируют, да и не Слепые тоже…

— Поищем проводников, в приграничных селениях наверняка найдутся, — с неистребимым оптимизмом отвечает Лексий. Наверное, хочет меня отвлечь, и решаю не тратить понапрасну мысли на то, что всё равно сейчас не могу продумать.

— Расскажи что-нибудь, — прошу, Лексий бросает пристальный взгляд, снова однозначно понимая направленность моих пожеланий.

— Мы познакомились в забытой Раумом Виспейре, где, как я теперь уже понимаю, родители пытались спрятать его от участи Слепого. И, наверное, если бы не он, я вряд ли когда-нибудь выбрался бы в столицу. Я рос без отца, и не уверен, что был особенным счастьем для матери… впрочем, вряд ли это тебе интересно. Никогда не забуду, как он бросился на окруживших меня мальчишек. Огрызаться я и сам хорошо умел, — хмыкает, — а вот отбиваться — не очень.

— Вдвоём лучше получилось? — улыбаюсь.

— Ещё бы. Дарс… ммм… — Лексий оглядывается, словно опасаясь увидеть укоризненно машущую пальчиком Пени, — Бер ещё тогда был на полголовы выше сверстников. И азы борьбы какие-никакие имел, при дворе пацанов очень рано начинают обучать.

Улыбаюсь, почти вижу картинку, безмятежный деревенский пейзаж, почему-то огромную лужу — непременный атрибут мальчишеских игр. Впрочем, откуда мне-то о них знать? В Йоване мальчишек слишком мало, чтобы изучить их привычки.

— С тех пор мы были не разлей вода, — голос Лексия продолжает уводить в такое далёкое прошлое, к которому так хочется прикоснуться. — Поссорились, наверное, раза три, и то по очень серьёзным поводам, — посмеивается. — Однажды не поделили крутой велосипед производства Йована, привезённый папаней любимому сыну. Этот жадина не хотел дать покататься, представляешь?

— Представляю, — тоже смеюсь, вспоминая, а видела ли я хоть раз на улицах Айо велосипед? Или это считается признаком дурного тона? Впрочем, я так мало бывала снаружи дворца, вздыхаю. Могла и внимания не обратить, у нас-то явление в порядке вещей.

— Ещё раз, когда он вдруг увлёкся рисованием. На меня мать вешала кучу домашних обязанностей, ему, впрочем, тоже немало доставалось. Обычно на пару быстро справлялись, а тут он нет, чтобы помочь и поскорее отправиться развлекаться, торчал часами с блокнотом и карандашами у реки. Ну а третий — мне девчонка понравилась, а он решил, что с моей стороны это невероятное предательство. Дней пять, наверное, не разговаривали. А больше и не вспомню.

Лексий посмеивается, а мне так странно представлять Дарсаля приревновавшим друга к девчонке, или не давшим покататься на велике. И так тепло в душе.

— Потом его забрали… Я же из-за него в защиту пошёл, — добавляет тихо.

— А у меня никогда не было таких друзей, — вздыхаю.

— Теперь есть, — отвечает серьёзно.

Поддавшись порыву обнимаю, Лексий на несколько мгновений прижимает меня к себе, поглаживая по спине.

— Часа полтора прошло, — поглядывает на солнце. Не знаю, как он тут может ориентироваться, я не умею, а внутренние ощущения скачут, будто время совершенно неоднородное: не то вечность пролетела, не то лишь миг.

— Где Пуся? — спохватываюсь, что-то не видно. Вроде недавно бродила вокруг, валялась в траве, а уже дымчатый хвост не мелькает поблизости.