Джарийе

Несса Лесс

Захотелось стать принцессой? Золушка тоже не сразу ею стала. Для начала ей пришлось побыть рабой кухни, мне, по сути, тоже. Только вот начальник немного извращенец оказался.

Глава 7

Сардар гневно вышел из машины и направился ко мне. Как он меня только вычислил?!

— Я за тобой должен бежать?!

Он сжал кулаки, и я уж решила, что он меня ударит.

— Внутрь, — скомандовал он, опуская руки.

Он был в бешенстве, а я не рискнула возразить.

Мы молча ехали около часа. Я даже пожалела, что не осталась с незнакомцем в том домике.

— Что меня ждёт? — спросила я, нарушая тишину.

Сардар выдохнул и, кажется, успокоился.

— Джарийе, — просто ответил тот на ломанном русском.

— Это что? — не поняла я.

— Раб.

— А, если я не хочу? — меня это напугало.

— Что ты выберешь: смерть больно или смерть быстро?

Вот это он завернул?! Итог один.

— Я не хочу умирать, — ответила ему, сказала я на английском.

— Значит, ты станешь джарийе, — ответил он, расслабившись. Видимо от того, что у нас оказался общий язык, где он может не подбирать слова, ломая голову.

— Какая-то странная логика.

— Заметь, сейчас я дал тебе право выбора.

— Почему я? — наконец задала вопрос.

— Экзотика, — просто и понятно ответил Сардар.

— И кому меня… э… продадут?

— Я давно обещал другу джарийе. Не думаю, что ты ему понравишься, конечно. Он любитель яркой экзотики, а ты скорее кактус среди виноградника. Да и для одалиски ты старая. Слишком старая.

Вот это меня задело. Я, конечно, не считала себя юной красавицей, но и страшной старушкой тоже не была. Решила, что лучше проглочу его слова. Одалиски, как я поняла, любовница или прислужница гарема. Это тоже было не очень приятной перспективой.

— Чего замолчала? То не закрываешь свой фонтан из слов, то затихла, словно рыба. Надеюсь, не заболела…

Я отвернулась к окну и стала всматриваться вдаль. Участь меня ждала неприятная. Придется быть рабыней ради выживания. Мда… докатилась. Знали бы родители о моем будущем…

Наконец мы доехали. Если бы мне сказали, что я увижу настоящий дворец, я бы рассмеялась. Но сейчас было не до смеха.

Выходя из машины, Сардар накинул мне на голову и плечи свой пиджак и повел вовнутрь, не дав насладиться видом. А там было на что посмотреть! Это было действительно как в сказке. Только принц не сам прискакал на белом коне, а лишь прислал пажа на белой машине для похищения.

Мы уже подходили к главному ходу. Там нас встретила целая вереница людей. Никто из них даже в мою сторону не посмотрел. Ну, правильно, спасение утопающих-дело самих утопающих.

— Сардар, брат мой, — кто-то вышел к нам в парадную, притом разговаривая на английском. Хотя, заметив мой любопытный взгляд, перешёл на арабский.

Несколько минут они разговаривали о чем-то приятном, после чего соизволили обратить на меня внимание.

— Как и обещал, Мухаммед, привез личную джарийе для твоего сына.

Таким милым и учтивым я Сардара никогда бы не представила и во сне!

— Амин сейчас в разъездах, Сардар, но очень бы хотелось посмотреть на эту особу поближе. Зная его крутой нрав, ни одна рабыня не могла ему услужить. Надеюсь, эта продержится хоть пару часов. Покажи мне этот кактус.

Сардару дважды не пришлось повторять. Тот скинул с меня пиджак, словно лишая защиты.

Мухаммед долго молчал, рассматривая мое тело. Словно лошадь выбирал.

— Думаю, красивые глаза и белая кожа приглянутся сыну. Жаль, для одалиски она старовата. Где ты ее нашел, Сардар?

Второй раз за день меня назвали старой! Это было чересчур, но пришлось опустить глаза, чтобы он не увидел в нем гнев.

Сардар вновь перешёл на арабский, а я решила все же осмотреться. Окна без решеток; дверей, как таковых, нет. Занавесы, драпировки… Все возможные шелка и уникальные предметы мебели. Смущало только, что в каждом переулке, словно тень, стояли люди. Я словно каждой частичкой тела чувствовала, как меня прожигают насквозь. Уверена, что они преданы своему Мухаммеду…

Если бы я приехала сюда добровольно или на экскурсию, то давно бы визжала от дикого восторга. Только вот сейчас мой восторг зарыт под толщей страха, а после такой экскурсии я вряд ли вернусь назад.

«Все равно убегу», — мысленно сказала себе.

— Если ты когда-нибудь доберешься до улицы, тебя сожрёт пустыня, — словно угадав мои мысли, прервал Сардар.

Мухаммед увидев мое разочарование, расхохотался.

— Привыкай к местной жизни, бэнти.

Я уже хотела было возразить, но в дом вошла высокая мужская фигура, привлекая мое внимание. Парень был достаточно высок, крепко сложен, насколько это можно было рассмотреть под их тобой (как я помню, так называется их традиционный «халат»). А вот голова была непокрыта, что не вязалось с традициями. Его черные волосы, коротко остриженные, придавали ему ангельский вид. А, когда он снял солнцезащитные очки, я замерла. Какие у него были глаза! Словно голубое небо опустилось в них и заискрило.

Он поздоровался на арабском с Сардаром и Мухаммедом, затем повернулся ко мне и восхищённо улыбнулся.

— Амин, — заговорил Сардар на английском языке, чтобы я поняла, — я думал, что ты снова в разъездах. Ну что ж, оно даже к лучшему. Мой дар тебе. Я привез тебе личную джарийе.

— Хох, — сладко протянул он.

От взгляда красавца у меня мурашки забегали по всему телу.

— Я благодарен тебе, Сардар, — ответил он, обнажив свои прекрасные белые зубы.

От его слов мне стало неловко. Словно меня начали раздевать посередине залы.

— Пусть сегодня служит мне, — Амин хищно мне улыбнулся и повернулся у отцу.

Мухаммед с минуту рассматривал меня, затем кивнул.

— Я прикажу Халифе обучить ее, — подытожил Мухаммед.

Через мгновение появилась женщина, одетая в абайю (традиционную черную одежду, которая открывала лицо). Женщина была красива, хотя заметно, что ей уже далеко за пятьдесят.

Мухаммед отдал приказ, и меня увели в помещение, которое скрывалось под лестницей, где нас уже ждало не менее десяти девушек, хихикающих и перешёптывающихся между собой.

— Проходи, Анна, — услышала я знакомый голос Алии.

Наконец я сдалась и схватила за руку девушку.

— Пожалуйста…

— Тебя не тронут. Амин не соблазнится на джарийе. Тебе придется просто служить ему.

Халифа взяла меня за руку и вывела из дворца. На заднем дворе были не менее изысканные пристройки, в которых, как я понимаю, находились бани.

— Хамам, — произнесла Халифа и показала рукой на дверь.

Без особо энтузиазма я вошла в баню. Хотя то, что там увидела, скорее напомнило огромный чан, наполненный горячей водой. Там даже цветы плавали.

Пока я думала, стоит ли мне повиноваться, в помещение вошёл мужчина. Равнодушно осмотрев меня, что-то приказал девушкам, которых я даже не сразу заметила.

В ту же секунду они подлетели ко мне, развели мне ноги и скрутили руки. Мужчина достал какую-то баночку, в которой была мазь или крем, окунул туда два пальца и, отодвинув мои трусики, ввел глубоко, отчего я вступила сначала в ступор, потом перешла в стыдливость и затем — в гнев. От злости меня затрясло. Это унижение, каких не видывал свет.

Девушки отпустили меня также резко, как и скрутили. От негодования я ушла в конец хамама.

Алия пришла через несколько минут.

— У тебя были отношения? — заботливо спросила она.

— Я была замужем, — просто отрезала ей в ответ.

Может они сейчас решат меня отправить назад?

Алия перевела это доктору и тот довольно кивнул.

— Господину не нужна испорченная дева. Потому выше рабыни тебе не подняться.

Я взяла протянутую мне абайю и наспех переоделась, пряча свою ненависть.