Серебряная Птичка

Наталья Сапункова, 2022

Война закончилась, король щедро наградил Сайгура Кана. А то, что награда является местью оскорбленной женщины, военачальнику ещё придётся понять, прочувствовать и пережить. Челлу Птичку, прекрасную наследницу, подарили Сайгуру Кану. Во все времена богатые наследницы доставались победителям. Но птички вроде Челлы не поют в клетке… Что делать, если сердце тянется к мужчине, которого любить нельзя? Какое дело сердцу до приказа короля? И как трудно бывает понять, в чем твоя истинная награда… Мачеха Челлы Птички молода, ей надо перевернуть страницу и жить дальше. Но тани Юна никогда не станет бороться за счастье в ущерб долгу. Она так не умеет… От автора: Внимание) Книга по размеру двухтомник, то есть повествование с кучей подробностей, много букв. Две пары главных героев, и всё неоднозначно. Автор не обещает следовать канону.

Глава 13. Второе знакомство

Волчицу Урру отнесли в пристройку при Гостевой башне, с одной стороны здесь были комнаты для стражи и слуг. В эту башню вели три двери и один переход на уровне третьего этажа. Лекаря Урра к себе не подпускала, рычала. К счастью, старая Тала, знахарка, тут же пришла, осмотрела, проследила, как стекает кровь, очищая рану, потом умело заперла её и наложила повязку. И подтвердила то же, что уже поняла Челла — рана не смертельна, волчица поправится.

— К счастью, у кандрийца косой глаз, — радостно заявила Челла, поглаживая морду Урры. — Если бы отец бросал этот нож! Или Асмир! Кандрийцы зато воображают себя лучше всех!

Она всё ещё кипела от злости. Как он посмел, этот чужак?! Незваный, нежданный…

Служанка рядом с Челлой с готовностью закивала, но старая Тала недовольно заметила:

— И ты не подумала, что это Мать отклонила смертельный удар? Пусть у тебя в сердце будет благодарность, а не дерзость!

— Хорошо, — тут же согласилась Челла. — Я благодарна Матери Гемм, Тала. Надо перенести Урру. Поближе ко мне, в мою башню.

— Нет, не тревожь её, — строго возразила знахарка, — нельзя, чтобы кровь опять пошла. Несколько дней не тревожь, и всё будет хорошо. Подумай пока о себе, — закончила она советом и поднялась, опираясь о костыль.

— Обо мне уже подумали, — Челла опустила взгляд. — Тала, ты знаешь про мой дар? Ты ведь всё знаешь.

Чуть помедлив, старуха кивнула:

— Да, маленькая тани. Я ещё помню, как выходила замуж твоя бабушка.

— Не совсем поняла, как это получается. Что происходит?

— Ты мало знаешь о мужчинах. Потом поймешь.

— Почему нельзя взять и объяснить мне?

— Не надо думать об этом заранее. Лучше помни, что Мать Гемм благословляет любовь между супругами. Пусть она поможет и тебе её познать.

— Как его можно любить? Кандрийца. После вот этого? — она показала на волчицу. — Я не смогу любить его, Тала. Я его видеть не хочу.

Знахарка скривила губы в усмешке.

— Когда Боги создавали женщину, они решили немного пошутить, потому сделали её не только красивой, но и причудливой нравом. Чтобы её мужчине было нескучно. Женщина не знает, когда и чего пожелает, и почему. Ничего не загадывай, ты ещё сама себя не знаешь. А мужчины тоже не просты. Наверное, боги шутили и с ними тоже. Я пойду, тани, меня ждет больной из деревни… — и она заковыляла к выходу.

— Челла? — потертая суконная занавесь на внутренней двери колыхнулась, служанка встрепенулась и ахнула.

— Тихо! — Челла сжала её руку. — Только не шуми!

Сама она подошла к занавеси и слегка отодвинула её.

— Алливен, зачем ты здесь?

В паре шагов за спиной Алливена Эрга была дверь, и стражник, оставляя здесь Челлу, первым делом убедился, что эта дверь заперта. Но что такого, если есть замок, то есть и ключ…

— Здравствуй, Алливен. Говори скорее, чего ты хочешь, нас не должны увидеть вместе.

— Это почему? Нас не один год видели вместе, — дерзко возразил он и взял её за руку.

— Кое-что изменилось, — напомнила Челла, выдергивая руку из его крепких пальцев. — Алливен, говори.

— Что до меня, я бы просто сбежал, с тобой. В горы, в дальнюю деревню.

— Что бы мы там делали, Алливен? — вздохнула Челла. — Зачем?..

— Мы поженились бы, сначала у Ворот, потом в Храме Пламени. Ты не хочешь?..

— Алливен, — она глянула сердито. — Убегать и жениться тайком я не хочу. Как ты додумался задирать кандрийца перед воротами?! Теперь меня охраняют.

— Мне помешали. Если бы он принял вызов, как мужчина…

— Алливен. Это всё?

— Нет. Смотри! — он раскрыл ладонь.

На его среднем пальце было кольцо с крупным рубином, надетое камнем внутрь. О, Челла узнала кольцо!

— «Княжеский глаз». Что же, твоими устами говорит князь? Это князь предлагал мне бежать?

— Нет, князь желает другое. Именем Гемм, ты не должна проговориться! Поклянись?

— Именем Гемм, — она сделала пальцами жест, означающий обещание. — Говори.

— Князь приказывает нам с тобой пожениться. Вместо кандрийца ты выйдешь замуж за меня. Всё приготовят, ты лишь должна подчиниться, поняла? Это приказ.

— Хм. И что потом? — Челла сверлила его взглядом.

— Ты станешь моей. Я присягну кандрийскому королю. Но Дьямон будет принадлежать нашей крови, и король его потеряет со временем. Не понимаешь?..

— Алливен, — Челла посмотрела на него, как на несмышлёныша. — Это так глупо. Да простит меня наш князь. Скажи, откуда у тебя это кольцо?

— Тан Фунир передал его моему отцу, перед тем как его бросили в подвал. Они с отцом смогли поговорить.

— Посла? В подвал?! — удивилась и не поверила Челла. — С чего бы?

— Якобы он оскорбил тани Юну…

— Значит, там ему и место! Алливен, послы едут из Кандрии, а не от князя.

— Ты не веришь, что у князя много глаз и ушей? Челла, ты должна подчиниться. И всё! Ты не можешь ослушаться!

— Ступай прочь, Алливен! — она быстро запахнула занавесь.

Дверь стукнула, заглянул стражник.

— Вам нужно что-нибудь, тани?

— Я ухожу отсюда. Проводите меня. Ты побудь тут, присмотри, — велела она служанке и быстро направилась к выходу.

К своей башне она шла, конечно, в сопровождении стражников. И на втором этаже, у лестницы, ведущей в её комнаты, они тоже стояли. Челла не забыла им приветливо кивнуть, но наверх, к себе, пошла одна.

К счастью, бай Туану не было — некому будет ворчать. В комнате Челлу поджидала только верная Ману, и она ахнула, увидев испачканное платье тани. И кинулась к сундукам доставать цветное платье и бельё.

— Не суетись, — остановила её Челла. — Давай самое простое. Самое-самое. Мне Юна разрешила сегодня не выходить…

— А вдруг твой господин явится сюда?

— Мой господин! — Челла фыркнула. — Ты с ума сошла. Он мне пока не муж и явиться сюда не посмеет!

— Ах, ну они же там, на Побережье, дикие совсем! А этот и подавно считает, что тебя ему подарили.

— Он правильно считает. Только мы ещё посмотрим, — Челла быстро расплела растрёпанную косу. — Помоги причесаться. И давай вон то серое платье. И тунику под него. И фартук.

— Чтобы тебя приняли кухонную девку?

— Ну что ты, не понимаешь? Если я оденусь в яркое, меня сразу увидит половина замка. А так никто и в упор не заметит! Лицо прикрою, и отлично.

— Да уж, со стенами сольешься. Постой, ты куда-то собралась? — встрепенулась Ману.

— Ты думала, что я буду в окошко смотреть и тебя развлекать?

— Челла. Ты ведь не думаешь… А если тани Юна придет? — Ману волновалась, но её ловкие руки при этом расчёсывали гребнем буйные кудри молодой госпожи и заплетали их в самую простую косу.

— Скажешь, что у меня болит голова и я легла спать.

— Но тани Юна захочет увидеть…

— Тогда скажи, что не знаешь, где я. Ты сидела и пряла. Ну, Ману, дорогая. Не подведи. Ты что делаешь? — Челла выхватила у служанки шелковую зелёную ленту и бросила обратно в шкатулку. — Давай тунику.

Она сама перевязала волосы кожаным шнурком, нырнула в тунику, потом натянула платье. Шнуровка была простая, спереди, Челла справилась с ней сама — одежда простых девушек тем и хороша, что её легко надевать. Она замотала на талии пёстрый тканый пояс, какие носят в деревнях, свою подвеску-птичку спрятала в широкой складке юбки. Волосы прикрыла накидкой и заколола её булавкой. Вроде всё…

— Тани моя. Говорят, что твоя свадьба будет завтра! — Ману понизила голос почти до шёпота. — Так приказал твой жених.

— А Юна?

— Она ничего не приказывала.

— Значит, не будет завтра свадьбы. Всё, отправляйся прясть, и ты ничего не видела и не знаешь!

Девушка вышла, а Челла поднялась по лестнице на этаж выше, в спальню.

В башне имелся потайной коридор, дверь в него когда-то показал дочери тан Суреш. Только вёл этот коридор в подвал, а дальше можно было спуститься в колодец и выбраться за стены. Вообще, таких потайных ходов в замке имелось не меньше десятка, незаметных дверей — ещё больше. Но это для серьёзных дел, а пока годилось и что попроще.

И Челла достала из прикроватного сундучка длинную веревочную лестницу…

Она привычно выбралась из башни. Короткое заклинание, быстро сказанное сквозь зубы — и лестница сама отцепилась от крюков под окном и упала в руки. Челла смотала её и спрятала в нише за большим камнем.

В сущности, наследнице Дьямона мало что запрещали. Но как приятно делать, что хочется, не спрашивая разрешения! Когда угодно выйти мимо стражи за стены, например. И другие такого рода приятности. Но теперь Челла хотела всего лишь заглянуть к Урре, а потом пройтись по замку.

Стражи возле пристройки, где лежала волчица, больше не было. Ещё снаружи Челла услышала голоса, а, войдя внутрь, удивлённо замерла — рядом со служанкой, оставленной возле Урры, стоял незнакомый мальчишка-кандриец. Он размахивал глиняным флаконом и пытался что-то втолковать служанке, та возражала, преграждала ему путь, толкала, пытаясь прогнать, но он и не думал подчиниться. Да и не факт, что понимал — девушка недавно приехала из дальней деревни и почти не говорила на побережном.

— Не делать! Не знать! Ходить и делать! Ходить отсюда и мешать, делать быстро! Я говорить…

Да чего там, Челла тоже не поняла бы. Но ясно что служанка прогоняет незваного нахала. А тот всё пытается шагнуть к Урре. Челла пожалела, что не оставила тут стражника.

Теперь, когда в замке чужаки, всё будет по-другому…

— Что тебе надо? Уходи отсюда, кандриец, — сказала она громко. — Не мешай. Или я на тебя пожалуюсь!

— Это я пожалуюсь, — огрызнулся кандриец. — Ты такая же дура, как эта, что ли? Тоже ничего не понимаешь?

Он был совсем мальчишка. И одет в цветное, новое — куртка с вышивкой, волосы с одного бока заплетены и перевязаны шнурком с серебряными наконечниками, кожаный пояс. Явно не помощник конюха!

Служанка всплеснула руками и начала объяснять Челле по-мукаррански, обратившись по титулу, но, заметив её выразительный взгляд, понятливо замолчала: ясно, что тани в такой одежде узнанной быть не желает.

— Что тебе нужно? — строго спросила Челла мальчишку. — Сюда не приглашали любопытных. Вы и так принесли беду!

— То есть ты меня понимаешь? — мальчик смотрел без трепета. — Спасибо Пламени. Не надо жаловаться. И никакую беду мы не приносили. Просто у нас дома волки по замку не бегают! А у вас они ещё и бешеные, утром один напал и покусал. Сама понимаешь.

Он пытался ей объяснять, говорить убедительно. Как с маленькой.

— А вообще, иди жалуйся, — передумал он. — Позови кого-нибудь. Ну, того, кто понимает. Вот лекарство, оно очень хорошее, — он потряс флаконом. — У вас такого точно нет. Мы им лечим собак, лошадей, и людям помогает, если нужно. Надо рану посыпать, будет быстро заживать. Знаешь, сколько ран бывает у воинов? Что, поняла?

— Спасибо, — сменила Челла гнев на милость. — Но нам не нужны ваши лекарства. Я верю, что хочешь помочь, но уходи, а?

Она, кажется, вспомнила, где видела мальчишку. И на кого он похож.

— Как тебя зовут?

— Делин Кан, — ответил он. — И мой отец… неважно. Вот, смотри, — он выдернул из-за пояса нож и полоснул себя по руке.

Служанка громко ахнула. А Делин Кан выдернул пробку из флакона и припылил рану каким-то серым порошком.

— Сейчас затянется и быстро заживёт, — сказал он уверенно. — И ничего не будет. Это я взял у дяди. Знаешь, сколько мой дядя всего знает? Он умнее всех.

Челла с любопытством наблюдала, как рана буквально на глазах закрывалась, кровь сразу перестала течь. Она и сама знала лекарства, которые действовали сходным образом, но это… интересно.

— Дай сюда! — она протянула руку.

— Не дам, — возразил Делин. — Я лучше сам. А то просыплешь ещё, или сделаешь не так. Знаешь, сколько раз я лечил собак, раненых на охоте? Ты кабанов диких видела, какие у них клыки?!

Он так уверенно говорил, глядя на неё свысока, хотя был ниже ростом, что Челла засмеялась. И Урра проснулась и смотрела на них, положив голову на лапы. Не ворчала и не возмущалась — у неё не было на это сил. Но она точно не злилась…

— Всё-таки дай, — повторила Челла, и на этот раз он отдал ей флакон.

Она зацепила ногтем немного порошка, потерла между пальцами. Тонкий порошок, хорошо растёртый, гладкий. Как пыль.

— А из чего это сделано, знаешь?

— А это никому и не надо знать, — мальчик насупился. — Секрет! Знахарь особый готовит для дяди!

— Ну конечно. Где тебе разбираться в этом, — она кивнула.

— Кто бы говорил! Там зубы демона! — сказал Делин тихо, но торжественно. — Слышала про такое?

— Нет, — удивилась Челла. — Ты уверен? Там кровохлёбка, я думаю. А ещё что?

Она осторожно понюхала порошок на пальцах. Её знахарское чутье, старательно пестуемое наставниками, подсказывало, что зелье хорошее. В букете запахов слышалось что-то знакомое, и вместо с тем чужое, странное. Кровохлёбка тут есть, и другие травы. И ещё что-то. А чтобы зубы демонов толкли в порошок и заживляли ими раны, она пока не слыхала. Да и как добыть те зубы? Но что же затягивает рану?

— Да, зубы демона и травы, — раздался негромкий мужской голос от входа. — Кровохлёбка тоже. И кто это у нас такой любознательный?

— А, дядя Найрин, — кажется, парень слегка растерялся. — Я ненадолго зашёл. Не сердись.

Челла быстро обернулась.

Этот мужчина привел сегодня в Дьямон кандрийцев, въехал в ворота во главе передового отряда, рядом с вот этим самым мальчишкой Делином. Это тоже Кан, брат их нового владетеля и её жениха.

Мужчина подошёл. Двигался уверенно, не спеша. Как будто спугнуть не хотел — отчего-то подумалось Челле.

Служанка отодвинулась за её спину и замерла.

— Я понимаю, это секрет, — сказала Челла, — вы не должны говорить. Можно, я покажу наставнице это средство? — она потрясла флакон. — Если нельзя, то конечно…

Почему-то она не ощущала тревоги в присутствии этого чужого человека.

— Это не секрет, — сказал кандриец, — я не прячу лекарства. Они позволяют людям выживать, а смертей и так слишком много. Ты разбираешься в лекарских зельях, девочка? Учишься у знахарки?

Она утвердительно кивнула.

— Потом дам тебе пропись зелья, если хочешь. Приходи. Я Найрин Кан, тебе тут скажут, где я. Возьми с собой брата, отца. Или мужа? С кем ты живёшь?

— У меня нет ни того, ни другого, ни третьего, — Челла посмотрела ему в лицо. — Я сирота, милорд.

— Но кто тебя опекает? Захочу посватать — к кому обратиться? — пошутил он.

— К тани Юне, к кому же ещё! — Челла отчего-то развеселилась. — Только не верю я, чтобы сиятельный господин решился ко мне посвататься!

— Я сказал — посватать тебя, а не посвататься, — поправил он с улыбкой. — Мало ли для кого!

И добавил серьезно:

— Вокруг меня много мужчин, девочка. И вообще их теперь тут прибавилось. Не ходи по замку одна.

Он говорил только с ней. И взгляда не бросил на замершую служанку, и про примолкшего племянника тоже как будто забыл.

— А что касается зелья, на него надо бы заклятье накладывать. С ним лучше. Твоя знахарка сможет? — вот теперь в его глазах мелькнул неподдельный интерес.

Челла чуть не бросила, что и сама смогла бы. Усилить заклятьем лекарское зелье — это легко! Но вовремя вспомнила, что кандрийцы по-особому относятся к колдунам, считают, что обычные люди колдовать не должны. Тогда лучше не надо…

— Не знаю, — сказала она. — Но могу спросить. Что такое зубы демона, которые в зелье?

— Это такие камни, их находят в реках с песчаным дном. Они заострённые, как зубы. Или как пальцы. Как твоё имя, девочка?

— Милорду нельзя знать…

— И как же ты назовёшься, когда придёшь? — теперь он улыбнулся.

— Как получится, милорд. Но вы поймёте.

— Гм… — Делин Кан кашлянул в кулак. — Дядя Найрин, а давай всё-таки рану волчице лечить?

— Давай, — и Найрин шагнул в Урре, присел на корточки. — Дозволишь убрать повязку, знахарка?

Челла подошла, опустилась на колени и сняла повязку сама. И настороженно наблюдала, как он кладёт ладонь на шею зверя, легонько щупает, прислушиваясь — знахарь? И точно не пустой. То есть и у него самого есть какая-то сила? Осматривает рану, почти не прикасаясь, удовлетворенно кивает, густо посыпает серым порошком из флакона…

— Можешь перевязать. Но я бы оставил рану открытой. Следи, чтобы рана подсохла и не опухала, если что — позови. Посыпай этим порошком трижды в день. Волчица будет много спать, это всего лучше. И чтобы она пила.

— Хорошо, милорд, — Челла опустила взгляд, как послушная служанка.

Урра всё снесла безропотно, а под конец снова прикрыла глаза.

— Не переносите, чтобы не тревожить. Тебе поручили ухаживать за зверем, правильно, безымянная моя? — лорд Найрин поднялся, отряхнул руки.

— Да, милорд.

— Дядя Найрин, ты не сердишься? — опять вмешался Делин.

— Нет, — заверил тот, — хотя не ожидал от тебя лекарского рвения.

— Если мы быстро вылечим волчицу, они не будут сердиться на отца, — пояснил мальчик. — Ну, эти, здешние ведьмы. Одна из которых чучело, — и он хитро посмотрел на Челлу.

— Ты сегодня разговорчивый, — недовольно заметил лорд Найрин и тоже глянул на Челлу.

— Ладно. Она не скажет, — Делин мотнул головой в её сторону. — А другая ничего не понимает, она тут как табуретка. Дядя, служанок, которые шепчут леди на ушко, не посылают ухаживать за ранеными волками, — и он подмигнул Челле. — Будем дружить, а? И имя своё потом скажешь?

Челла подмигнула ему в ответ, она кусала губы, чтобы не рассмеяться. Его дядя всё равно хмурился. И тут снова стукнула дверь…

Когда Челла увидела, кто вошёл, ей захотелось спрятаться за широкую спину Найрина Кана. В дверях стоял её жених, лорд Сайгур.

— Даром время не теряешь? Рад за тебя, конечно.

Сайгур исподлобья посмотрел на замершую Челлу и улыбнулся, улыбкой светлой и чуть насмешливой. Даже странно!

— Согласен, ради такого можно задержаться. Однако ты нам нужен.

— Это служанка, ухаживает за волчицей. Ученица знахарки, — пояснил Найрин, и Челла ясно расслышала досаду в его голосе.

— Раз я шёл мимо, то решил позвать тебя сам. Никак не привыкну быть графом и обо всём приказы раздавать. Гори сказал, что ты и Делин тут, — он опять улыбнулся, глянув на Челлу, потом на брата. — Как там зверь?

— Не так плохо. Поправится. Дней через семь.

Сайгур кивнул, принимая к сведению.

— Я старею и становлюсь косым. Это не всегда плохо, выходит.

— Это Мать Гемм отвела удар, благодарю её… — не удержалась Челла, и тут же захотела прикусить себе язык.

Вот чего бы ей не промолчать? Старшая дочь стоит за спиной матери и говорит с её разрешения. Или молчит. Доверяться Юне — просто и приятно. И она никогда не подводила. Но Челла не слишком любит стоять за спиной…

Сайгур оглянулся и исподлобья посмотрел на Челлу. Приподнял вопросительно бровь.

— То есть я не косой пока? Отрадно. А может, Гемм не слишком на меня сердита, раз поправляет мои косяки? Что скажешь, птенчик?..

— Это возможно, милорд. Но я не знаю, — тихо сказала Челла, уже мечтая, чтобы все эти кандрийцы ушли прочь.

— Возможно — уже хорошая новость. Хоть одна хорошая.

Подумалось, что с Найрином Каном она могла бы говорить сколь угодно долго. Да и с мальчишкой тоже. Это было забавно. А вот этот, другой Кан — он был как куча муравьёв за шиворот…

И этот Кан предназначен ей. Мать Гемм, за что?..

А лорд Сайгур перевёл взгляд на брата, выразительный взгляд. И тут лорд Найрин вдруг шагнул и встал между ними, полностью заслонив девушку — именно то, чего она пожелала в первый миг.

— Да понял я, понял, — усмехнулся Сайгур. — Ученица знахарки. Смотрит за волком.

— Так и есть, — кивнул Найрин. — Вот что, девочка, я пришлю кого-нибудь тебе в помощь. И поставлю охрану. А то весь отряд перебывает, черти любопытные. Вслед за нами.

— Не надо! — вскинулась Челла. — Пожалуйста, не надо. Милорд!

Ей только не хватало кандрийцев у дверей!

— Отправь сюда Фай, — посоветовал Сайгур, — девчонки поладят. Около неё вечно топчется Клай, и посылать не надо. И пару ребят к дверям с той стороны. И пойдем уже.

— Прошу вас, милорд! — взмолилась Челла. — Меня тани накажет. О, пожалуйста!

— Идите, я сейчас, — бросил Найрин.

— Уходим, — Сайгур тут же положил руку сыну на плечо.

— Возьмёшь меня на совет? — обрадовался мальчик.

— Найду тебе дело, поверь…

Служанка-мукарранка затаилась позади тихой мышью, так что можно было сказать, что Челла и лорд Найрин остались одни.

— А которой тани ты боишься? — спросил Найрин с любопытством. — Тани Юна такая злая?

Челла промолчала. Наговаривать на Юну, даже шутя, не посмела бы — за такое Мать Гемм и наказывает. На себя? Ох, ей же не скрыться, они всё равно узнают. Признаться сейчас?..

Ну нет, погодим.

— Прошу, милорд, никого не зовите, — попросила она. — Выполните мою просьбу. Я буду вам должна и потом выполню вашу. Без урона чести! — она сделала знак пальцами, подкрепляя обещание.

— Выполнишь просьбу, не роняющую твою честь, — верно понял Найрин. — Ну хорошо. Как скажешь. Вот что, ты взрослая и понимаешь. Наши люди получили приказ и знают о наказании. Но многие из этих мужчин месяцами не видели женщин…

Ему захотелось спрятать куда-нибудь эту рыжую девчонку с ясным и дерзким взглядом. Спрятать от всех бед, которые она способна найти на свою огненно-рыжую голову. А она, кажется, способна.

— Я понимаю, милорд, — быстро прервала его Челла. — И благодарна вам за беспокойство! Но я в безопасности, поверьте! Если покажу, сохраните в тайне?

Найрин сразу кивнул, и Челла коснулась его руки — руку пронзила боль.

— Вот так, милорд, — она взглянула виновато. — Вы позволили.

— Знахарка с силой, — кивнул он. — Врождённая колдунья. Интересно.

— Вы и сами с силой, милорд. И понимаете, чтоеё немного и во мне, и в вас. Но…

— Так скажи по секрету и своё имя? — он смотрел ей в глаза.

— Нет. Простите, милорд. Вас там дожидаются.

— Приходи за прописью зелья. Буду ждать. Или сам тебя найду. Охрану поставлю, не тут, а дальше. Присмотрят, чтобы не шастали сюда и не беспокоили зря волка. Не хочешь помощницу — как хочешь, — и он посмотрел так, что у неё сердце забилось.

И ушёл…