Бомжонок

Наталья Бессонова, 2021

За сияющими фасадами столицы, где протекает благополучная жизнь горожан, скрыт другой мир, в котором действуют свои неписанные законы и правила. Молодая мать, ожидающая с детьми поезда на Казанском вокзале, задремала на скамейке. Проснувшись, она не видит рядом сынишки. А он тем временем попадает в совсем иную реальность… В одном из переходов метро мальчик лет пяти в компании девочки-подростка просит милостыню. Вдруг одна из прохожих останавливается и заговаривает с маленькими попрошайками. Малыш напоминает ей сына, погибшего несколько лет назад. Пытаясь разобраться и помочь ребёнку, женщина попадает в непростую и опасную ситуацию… И взрослые, и дети вовлечены в калейдоскоп стремительно развивающихся событий. В романе описаны реальные случаи из жизни беспризорников первого десятилетия нашего века.

Встреча в поезде

Из Симферополя Вера уезжала с двумя детьми и с тяжестью в душе. Смерть мамы, страдавшей в последние годы неизлечимым недугом, не стала ни для кого неожиданностью, но понимание неизбежности не сделало потерю менее горькой. Жизнь с её повседневными заботами брала своё: старшая сестра с семейством уже неделю как вернулась домой, теперь вот настал черёд Веры. Отец, тяжело переживая уход любимой супруги, казалось, постарел лет на десять. Хотелось побыть с ним подольше, но надо было успеть домой к возвращению мужа, который работал вахтовым методом на северном прииске. Успокаивало лишь то, что живущая в Севастополе сестра может приезжать в родительский дом чаще, чем она. А ещё — то, что последние несколько недель своей жизни мама провела рядом с близкими: дочерями, внуками и заботливым мужем — и потому покидала этот мир счастливая и спокойная…

Вера стояла с отцом и детьми в очереди на посадку, когда поблизости вдруг оказался мужчина лет тридцати пяти в форме офицера морского флота. Военная выправка, строгий взгляд карих глаз, густые брови, гладко выбритое загорелое лицо. На парадном кителе красовались погоны капитан-лейтенанта.

«Какой мужественный! Даже суровый. Облик настоящего моряка, — подумала Вера. — Так и просится на холст!» В ней проснулся интерес профессионала. Окончив художественный колледж в областном центре и получив профессию учителя изобразительного искусства, она не успела поработать по специальности. Вышла замуж, потом появились дети, семейные заботы… Но живопись Вера не забросила и уделяла ей каждую свободную минуту. И даже зарабатывала этим какие-то деньги на личные расходы…

— Граждане, а почему бы не пропустить вперёд женщину с двумя детьми? Мы ведь никуда не спешим? — воззвал вдруг к совести стоящих впереди пассажиров моряк.

Никто не возражал. Провожавший Веру отец хотел было поднять коляску, но офицер его опередил.

— Разрешите, я вам помогу, — предложил он, легко подхватил детскую передвижную кроватку с розовым навесом и внёс в вагон.

— Вот и всё! — сказал он. Улыбка совершенно преобразила лицо мужчины: в бархатно-карих глазах заиграли искорки, на щеках проявились ямочки, и он уже не казался таким суровым.

Он помог Вере с детьми зайти в тамбур, поднял чемодан, а сам вернулся в очередь.

Отец, обняв дочь и расцеловав внуков, теперь сиротливо стоял у окна вагона, вглядываясь в мутное стекло.

— Деда, деда! — заметив его, крикнул Егорка.

Тот, отыскав родные лица за стеклом, улыбнулся и помахал рукой.

«Бедный мой папа», — вдруг подумала Вера. От жалости защемило сердце…

Как только поезд тронулся, Егорка с криком «ура!» занял верхнюю полку с уже постеленным бельём, но находился там недолго.

— Мам, давай в шашки? — бодро предложил он.

— Подожди, Катюшку уложу, потом поиграем, — отмахнулась женщина. — Или, может быть, лучше поспим немного? — Она удивилась: откуда в сынишке столько энергии, в то время как у неё от усталости слипаются глаза.

— Не хочу шпать! Хочу в шашки!

— Тише, а то Катюшка не уснёт!

— Ага, вщё тебе Катюшка! — упрекнул он. — Вщё ш ней да ш ней! Её ты больше любишь!

— Неправда, с тобой тоже. Помнишь, я тебе говорила, что тебя я люблю целых четыре с половиной года, а её — всего пять месяцев! Получается, что тебя больше, — терпеливо принялась уговаривать сына Вера, нежно глядя на него и укачивая на руках маленькую дочку.

Пожилая пара, сидящая на соседней полке в ожидании, когда проводник принесёт постельное бельё, с улыбкой слушала увещевания молодой мамы.

— Эй, в отсеках, кто там хочет в шашки? — в дверь купе заглянул улыбающийся морской офицер. Он уже успел переодеться в спортивный костюм, но выправка была такой, что так и виделась на нём военная форма! Мужчине очень шла короткая стрижка, скрытая прежде форменным головным убором.

— Я, я! — запрыгал радостный Егорка.

— Ну, следуй за мной, богатырь! — позвал он. — Я в соседнем купе еду, можно поиграю с мальчиком? — спросил, обращаясь к Вере.

Она не возражала.

А Егорка с морским офицером, поиграв в шашки, долго катали машинку в проходе купейного вагона и беседовали.

— Ты наштоящий капитан? — поинтересовался малыш.

— Я, брат, штурман. Но главный, — пояснил моряк. — То есть всем штурманам командир.

— В мое плаваешь? — не отставал мальчуган.

— В море! Только моряки не плавают, а ходят.

— На коябле?

— На лодке.

— На маленькой? — разочарованно уточнил паренёк.

— Нет, на подводной.

— Ого! — округлил глаза Егорка. — На наштоящей?

— На самой что ни на есть!

— И фуяжка у тебя наштоящая?

— И фуражка!

— Дашь надеть? — с надеждой в голосе спросил мальчишка.

— Обязательно!

— А ты чудовищ в мое видел? — продолжил расспросы малыш.

— Видел!

— Каких?

— Огро-омных! Чудо-овищных! — ответил мужчина, которого забавляла эта игра: ему нравилось общаться с ребёнком.

— А мойшкого чая?

— Морского царя — как-то не пришлось! — развёл руками подводник. — Они ведь, цари-то морские, — очень занятой народ! У них целое морское царство на хозяйстве!

— А подводное чайштво видел?

— Подводное царство — конечно! Подводные лодки как раз по этому самому царству и ходят!

— А какую-нибудь хоть чуду-юду? Или водяного?

— Нет, этих морских граждан я, признаться, не встречал. Ведь вся эта нечисть очень трусливая, подводных лодок боится и всегда от них прячется.

— Жа-алко! — малыш вздохнул.

— А про тридцать три богатыря слышал? — спросил моряк.

— Шлышал!

— Так вот эти самые тридцать три богатыря на нашей подлодке как раз и служат!

— В дошпехах?

— Ещё в каких доспехах!

— И в шлемах?

— В шлемах!

— Ш мечами?

— С мечами! А как тебя зовут-то, богатырь? Мы ведь даже не познакомились с тобой! — спохватился мужчина.

— Иголька! — представился мальчик.

— Егор, значит? Хорошее имя! Настоящее, мужское! Богатырское! Только тебе надо научиться его правильно произносить. А маму твою как зовут?

— Вер-р-ра, — старательно выговорил малыш.

— Ну, так ты совсем молодец! Всё можешь! — засмеялся моряк. — А я — Павел.

— Жначит, Паша? — уточнил мальчик.

— Выходит, так!

Потом офицер рассказывал Егорке сказки: про морского царя, про чудо-юдо и тридцать три богатыря. Он не помнил ни смысла, ни хода повествования произведений, прочитанных в далёком детстве, но с удовольствием фантазировал, придумывая новых героев и события. А главное, что он хотел донести до сознания славного ребятёнка, — это то, что никакое чудо-юдо, равно как и другая морская нечисть, не страшны храброму человеку, а значит, бояться её не стоит, и, вообще, добро всегда побеждает зло.

— А длятоны какие бывают? — спросил Егорка.

— Драконы? — переспросил моряк.

— Др-раконы, — подтвердил мальчик, с трудом выговаривая трудное для него слово.

— Они бывают огненные, земляные и водяные… морские, то бишь.

— А ты ш подводной лодки видел водяные?

— Ну, нет, брат, не видел! Это не так просто! Они же тоже от людей прячутся! Как и чудо-юдо, и русалки разные, — покачал головой подводник, но, боясь разочаровать малыша, решил немного изменить ход событий в придумываемых историях. — Вот с огненными, правда, встречался…

— Они огнём дышат? — поинтересовался Егорка.

— Огнё-ом! Один раз пошли мы в автономку¹. Идём по нейтральным водам, значит, идём. И так случилось… ну, в общем бывают иногда такие редкие ситуации, когда лодка должна ненадолго вынырнуть из воды… Всплыла наша лодка на поверхность и вдру-уг! Драконы! Огненные! Один такой ящер, самый главный, ка-ак выдохнет пламенем прямо на нашу лодку! И ещё другой — его заместитель, наверное, — ка-ак выдохнет! Даже вода вокруг загорелась! И тут этих огненных драконов ка-ак налетело! Закружили они вокруг нашей лодки…

Когда в купе заглянула Вера, её сын в фуражке морского офицера, то и дело съезжавшей на его носик, уютно устроился на коленях подводника и бесцеремонно теребил его русые, слегка выгоревшие волосы. Единственный попутчик мужчины спал на верхней полке. Она прислушалась к беседе.

— И что потом? — поторопил рассказчика мальчик.

— Так… богатыри в доспехах и шлемах, значит, наблюдали через окуляры в перископ, определили расстояние до противника, дали команду на торпедный залп, и-и-и… нету главного дракона! Улетел! Испугался.

— Не попали? — с сожалением уточнил малыш.

— Так ведь команды «огонь на поражение» никто не давал! Специально мимо стреляли! Этих сказочных драконов-то совсем мало в мире осталось. Они уже на грани вымирания, в Красную книгу все до одного занесены, поэтому их надо беречь! Мы их просто припугнуть хотели. Так что пускай живут!

— А дальше?

— Дальше… оценив превосходящие силы противника, главный богатырь — командир над всеми богатырями — принял решение и дал команду на погружение. И ту-ут… откуда ни возьмись появился вдруг главный дракон! Стыдно ему стало, что бросил свою команду. Шлёпнулся он на лодку и лежит! Прямо на рубке!

— А почему шлёпнулся? — удивился малыш.

— Так его же залпом оглушило, и он был немного не в себе. И прямо на лету потерял сознание.

— А-а. А потом?

— Ну-у, тогда наш командир — главный богатырь, значит, — осторожно открыл входной люк и ка-ак даст дракону щелбана хорошего! Тот сразу очнулся, крыльями замахал и улетел. А лодка приготовилась к погружению и ушла на дно.

— А люк? — уточнил малыш.

— Люк сразу же задраили. Закрыли, значит. Иначе в помещения вода бы набралась…

— И вщё? — разочарованно спросил мальчик.

— Ну, почему всё? — Павел на ходу выдумывал продолжение истории. — Через какое-то время вернулась лодка на поверхность. Богатыри надели доспехи, начали вести, значит, горизонтальное наблюдение и увидели: по курсу всё чисто, вокруг море спокойное. Разлетелись вражеские драконы! И вдру-уг…

«Мой Жорик никогда так с сыном не занимается, — с сожалением подумала Вера. — Всегда как из-под палки… А этот моряк, по всему видно, для своих детей замечательный папа», — предположила она.

— Пойдём, Егорка! — позвала она сына. — Дядя, наверное, устал уже от тебя.

— Да что вы! — возразил Павел. — Мы тут очень хорошо общаемся. Такие содержательные беседы ведём! Правда, Егор?

— Иди, мама! Не мешай. Мы ш Пашей общаемща.

— Ну вот! — засмеялась Вера. — То внимания ему моего мало, то «не мешай». Так какие там у вас драконы бывают?

— А ты в наши мушчкие дела не вмешивайща! — заявил мальчик, вызвав всеобщий смех.

С трудом увела Вера сына от нового знакомого.

— Какая вы красивая! — сказал ей Павел на прощанье, широко улыбаясь и глядя прямо в глаза. — Даже зло берёт!

— Отчего же зло берёт? — спросила она, слегка смутившись.

— Ну как же! Как говорится, «хороша Маша, да не наша!»

— Ну, вы скажете, — ещё больше застеснялась она.

— Счастливый у вас муж, наверное! — продолжил он. — Жена красивая, дети…

— Наверное, — ответила она и уточнила с усмешкой: — А у вас жены, что ли, не имеется?

— Почему же, — ответил он, — вполне даже имеется.

— Значит, вас есть кому ждать на берегу!

— Конечно…

— Выходит, и вы счастливый человек?

Он неопределённо пожал плечами…

Вера, несмотря на усталость, долго не могла уснуть. Под стук колёс вспоминала маму — всегда весёлую и жизнерадостную. Даже когда она уже сильно болела, не позволяла родным раскисать. Пыталась приободрить их, шутила до последнего своего дня, даже превозмогая боль.

«Живите, дочки, счастливо. Обо мне не плачьте, а то морщины появятся», — наказывала она.

Но «не плакать» пока что-то не получалось…

Примечания

1

Автономка — автономное (одиночное) плавание подводной лодки в любой точке мирового океана в готовности немедленно применить оружие против противника