Этернум. Том III

Наталья Антарес, 2022

Устав от невыносимой обстановки на борту звездолета, Альма Бернович решает не возвращаться из увольнения и навсегда забыть о Космофлоте. В тот момент она еще не знает, что впереди ее ждут космические сражения, головокружительные погони, встречи с загадочными инопланетными расами и непростой выбор между офицерским долгом и поиском истины.

Глава

IV

Ультрамариновые глаза коммандера Рэнда заметно потемнели, а золотистые прожилки на склерах словно вдруг стали еще ярче, и если предположить что эти тончайшие ниточки выступали чем-то вроде аналога земных капилляров, близок был тот час, когда у бесконечно возмущенного происходящим ригорца вместе с терпением начнут лопаться и сосуды. К чести старпома, от пикировки со Шрином он предпочел пока воздержаться и в ответ на очередную провокацию последнего хладнокровно промолчал, но я еще с «Этернума» более или менее научилась распознавать оттенки эмоционального состояния ригорца, и сейчас для меня было очевидно, что Рэнд упорно не понимает, как он вообще позволил втянуть себя в эту сомнительную авантюру и чем ему в дальнейшем грозит некстати проявленная слабохарактерность. Похоже, старпом относился к редкому числу тех офицеров Космофлота, которые даже будучи в увольнении, не пускались в турне по увеселительным заведениям, а свободное время использовали преимущественно для тихого отдыха наедине с хорошей книгой — ригорец сам рассказывал, как утомительно было для него целыми дня находиться на мостике под прицелом десятков глаз, и я отчетливо помнила, что именно в это мгновение внезапно почувствовала неожиданное родство душ. Но сегодня я открылась коммандеру Рэнду с новой стороны, и, по-моему, он до сих пор он не мог взять в толк, что случилось со скромной и застенчивой Альмой Бернович, чью настоящую личность практически целиком поглотило наглое и беспринципное альтер-эго. Определенное удовольствие от сложившейся ситуации получал разве что таргоциат, но принимая во внимание, что я вселила в него надежду на несколько иное продолжение вечера, Шрин упражнялся в сарказме не столько из любви к искусству, сколько в стремлении подсластить горькую пилюлю разочарования.

Госпожа Делмарит бурного восторга также не выражала, зато на ее густо запудренном лице прямым текстом читалась откровенная настороженность, и хотя наемник пообещал не допускать эксцессов, долиантку по-прежнему тревожила наша непредсказуемость. В подспудном страхе перед нашими возможными выходками Делмарит поминутно оглядывалась то на меня, то на Рэнда, и даже нарочитая уверенность капитана Шрина не добавляла хозяйке борделя спокойствия. Заоблачной высоты каблуки не мешали рослой долиантке идти в достаточно быстром темпе, да и ширина шага у нее была весьма приличная, но мне казалось, что она намеренно спешила быстрее преодолеть этот нескончаемо длинный коридор и оставить нас на попечение таргоциата. Я с трудом представляла, как нам дипломатично избавиться от навязчивого общества наемника и не нажить при этом заклятого врага, но уже привычно решила действовать по обстановке. Я регулярно порывалась принести ригорцу извинения за развернувшийся на его глазах фарс, но удачного момента всё как-то не выпадало, и свои покаянные речи я вынуждена была отложить до лучших времен.

По мере продвижения вглубь коридора содержание украшающих стены фресок становилось всё более откровенным, и я уже устала краснеть и смущаться. Деликатная подсветка создавала причудливую игру теней, и мне постоянно казалось, что сплетенные в экстазе тела непрерывно движутся — я не так хорошо разбиралась в искусстве, чтобы сходу определить, кому принадлежит авторство этого шедевра эротической живописи, но мастерству неизвестного художника безусловно стоило отдать должное. Когда возглавляющая процессию Делмарит резко остановилась, и ее маленькая, аккуратная ладошка, имеющая крайне мало общего с огромными, клешневидными кистями долиантов, небрежно прикоснулась к сенсорной панели, мы с Рэндом издали синхронный вздох облегчения, однако, наша искренняя радость, что впредь нам не придется стыдливо отводить взгляды от непристойных картин, была совсем недолгой.

Внутри нас встретил дивный мир плотских наслаждений, пропитанный сладковато-терпким ароматом тирангового дерева — эндемичного растения одной из планет в созвездии Альфа-Центавры. Порошок из высушенных побегов тиранга считались сильнейшим афродизиаком и безотказно действовал на большинство разумных видов Галактического Союза. В зависимости от индивидуальных особенностей организма и концентрации паров тиранга в воздухе возбуждающий эффект мог наступить как через несколько секунд, так и через несколько часов, но если брать конкретно людей, то основной массе в среднем хватало десяти минут. Сведений о реакции на пары тиранга у ригорцев в моем багаже знаний, увы, не хранилось, но судя по тому, что старпом красноречиво поморщился, этот въедливый, проникающий под кожу запах был ему знаком.

— Всё в порядке, Талл, они со мной, — коротко бросила Делмарит безмолвному стражу врат, занимавшему стратегическую позицию на входе. Плотно сбитый, практически квадратный, итириец, облаченный в странное подобие брони, неохотно разрешил нам пройти, однако, я и потом спинным мозгом ощущала, как он пристально всматривается в наши удаляющиеся фигуры.

В интерьере «Источника блаженства» преобладала кричащая роскошь, плавно перетекающая в вульгарность — пышные драпировки, резная мебель, длинноворсные ковры на полу и конечно же неизменные фрески узконаправленной тематики, причем воображению художника можно было только позавидовать, потому что даже при такой удивительной плодовитости, ему удалось ни разу не повториться в сюжете. Мягкое, приглушенное освещение, фоновая музыка, щекочущий ноздри аромат тиранга — атмосфера в борделе настраивала на расслабляющий лад, и я инстинктивном порыве проверила, на месте ли бластер. Утратить бдительность в подобной обстановке было проще простого, и я до смерти боялась потерять контроль над ситуацией. Коммандера Рэнда, по всем признакам, посещали примерно те же мысли, и он вовсе не убирал руку с кобуры, готовый в любую секунду выхватить оружие, причем, Шрин это прекрасно видел, но значения почему-то не придавал, как если бы заведомо знал, что бластеры нужны нам исключительно для самоуспокоения, и стрельба «Источнике блаженства» в наши планы не входит. Невзирая на протесты Делмарит, таргоциат выторговал для нас привилегированное положение, и как бы я ни старалась постичь его истинную мотивацию, ничего по-настоящему толкового мне на ум пока не приходило.

Апартаменты в борделе располагались таким образом, чтобы клиенты не пересекались между собой, а в центре помещения был установлен внушительных размеров терминал с доступом к исчерпывающему перечню предоставляемых услуг и обширной базе жриц и жрецов коммерческого секса. После того, как выбор был сделан, а оплата внесена, клиент перенаправлялся в соответствующие апартаменты, где его уже ожидал объект вожделения, потенциально даже не один. Высочайшая организация сервиса предусматривала возможность заказа напитков, тематических видеозаписей, пикантных аксессуаров и прочих приятных дополнений к пиршеству необузданной страсти, призванных удовлетворить самый взыскательный вкус. На мой дилетантский взгляд, расценки на всё это великолепие были далеки от демократичных, но откуда мне было, в сущности, знать, сколько стоит продажная любовь…

Делмарит буквально раздувалась от гордости, демонстрируя нам впечатляющий функционал устройства — нарочито медленно пролистывала пункты главного меню, намеренно долго задерживалась на фотографиях наиболее популярных «сотрудников», подробно останавливалась на «винной карте» и в трехмерной проекции показывала различные типы апартаментов от эконом до премиум-класса. От яркого калейдоскопа изображений и дурманящего аромата тиранга у меня закружилась голова, и если бы коммандер Рэнд решительно не ткнул пальцем в первый попавшийся вариант, финал этого красочного шоу мог бы стать для меня плачевным.

— Превосходные апартаменты с эксклюзивным дизайном, но для троих они будут несколько тесноваты, — промурлыкала Делмарит, — я бы посоветовала…

— Благодарю вас, но я не нуждаюсь в советах, — в сочетании со скрежещущим тембром голоса слова ригорца прозвучали до такой степени убедительно, что на дальнейшие возражения долиантка не отважилась, и уже вскоре мы поднимались на верхний ярус по стилизованной под старину лестницу с коваными перилами и высеченными из природного камня ступенями.