Глава 2
В это утро Тереза Лаврентьевна проспала дольше обычного. И разбудил её не луч солнца, просочившийся через завернувшийся край шторы, а нетерпеливый телефонный звонок. Женщина с трудом разлепила сонные глаза, спустила на пол босые ноги, поискала ими тапочки, не нашла да и пошлёпала босиком к телефону. А что, пол чистый, она только вчера его вымыла.
— Алло, — произнесла она в трубку, отвернулась и сладко зевнула, прикрывая рот ладошкой.
— Тереза, — раздался в трубке полузадушенный голос подруги, — пожалуйста, приезжай скорее.
— Агния? — удивилась Тереза. — Ты где?
— У Анатолия Павловича, — голос Агнии сорвался на хрип, и трубка замолчала.
— Алло! Алло! — закричала Тереза.
Сначала из трубки не доносилось ни звука, а потом послышались короткие гудки.
«Зачем Агния положила трубку?», — недоумевала Тереза Лаврентьевна. Она интуитивно ожидала громкого восклицания или ещё чего-то подобного. Но Агния, беспардонно разбудив её, просто взяла и отключилась. Тереза зевнула ещё пару раз, потом бросила взгляд на часы и удивилась: «Уже десятый час! Вот это я проспала сегодня».
Она нашла свой мобильник и позвонила подруге на сотовый. «Придётся ехать», — вздохнула женщина, смирившись с очевидным фактом, умылась, выпила чашку растворимого кофе. На ум ей пришёл современный анекдот о том, как какой-то мужик, убив свою жену, сетует на то, что не знает, что же ему теперь делать. И тут весёлый девичий голос предлагает ему выпить чашечку кофе.
«Придёт же такое в голову, тьфу, тьфу», — сплюнула через плечо Тереза. Оделась. Взяла такси. И помчалась на квартиру жениха своей подруги.
— Вас подождать? — спросил таксист.
— Нет, не надо, — ответила Тереза Лаврентьевна, расплачиваясь с ним, и пояснила: — Сюда я торопилась, а отсюда и на автобусе не спеша домой вернусь.
— Дело хозяйское, — обронил таксист и, газанув, уехал.
Тереза помахала перед носом ладошкой и направилась к подъезду. Лифт опять не работал. Тяжело ступая по лестнице, она поднялась на четвёртый этаж и нажала на кнопку звонка квартиры, в которой жил жених Агнии. В ответ не раздалось ни звука, Тереза нажала ещё и ещё раз.
— Тьфу ты, — произнесла она вслух. — Что за глупые шутки, Агния! — громко крикнула она. В ответ ни звука. Нечаянно оперлась на ручку двери, и дверь приоткрылась. — У них не заперто, — проговорила Тереза Лаврентьевна себе под нос и, открыв дверь полностью, вошла. — Эй, кто дома? — крикнула она из прихожей.
Ей никто не ответил, и она потопала в гостиную. Перед её глазами открылась ошеломляющая картина, и она, чтобы не сойти с ума, залепетала строки Миуры Юдзуры:
Закатные небеса.
Шелестя крылами, разлетаются
Красные стрекозы.
— И всюду кровь! — воскликнула Тереза Лаврентьевна.
Хотя кровь была не всюду, а только возле лежавшего на полу хозяина квартиры. Тереза подумала, что он уже не жив. Почти впритык к Крупенникову лежала её подруга Агния.
Трубка стационарного телефона болталась в воздухе. Тереза машинально схватила её, набрала 03 и с трудом произнесла:
— Приезжайте скорее. Они умерли!
— Кто они? — взывали из трубки.
— Крупенников и Агния.
Сотрудники «Скорой», видимо, сообразили, что звонившая женщина не в себе. Быстро спросили адрес и велели оставаться на месте. Приехавшие на «Скорой» медики обнаружили убитого мужчину и двух женщин без сознания. Одну им удалось привести в чувство на месте, другую пришлось госпитализировать, вызвав реанимационную машину. Врач «Скорой» позвонил в полицию и сообщил:
— Прибыв по вызову, мы обнаружили троих. Один пациент ваш. Женщина пожилая в тяжёлом состоянии и ещё одна без сознания.
— Группа сейчас приедет, — ответили ему, — оставайтесь на месте.
Пожилой врач устало присел на диван, заявив, что его и без убийств ноги уже не держат. Молоденький фельдшер остался стоять. Он и встретил полицию. Группа прибыла в составе двух оперативников, судмедэксперта и эксперта-криминалиста.
Ещё усаживаясь в машину, лейтенант Уваров спросил старшего лейтенанта Усольцева:
— А где капитан?
— Следом подъедет на своей машине, его полковник задержал.
— Понятно.
— Что тут у вас? — спросил Усольцев, едва они вошли в квартиру.
Фельдшер махнул рукой куда-то в сторону. В гостиной их встретил доктор и, сразу определив, что Усольцев за старшего, обратился к нему:
— Когда мы прибыли по вызову, то обнаружили на полу мужчину без признаков жизни. И двух женщин в бессознательном состоянии.
— Что с ними?
— Я же уже говорил по телефону вашему диспетчеру.
— Доктор, ещё раз, пожалуйста, повторите для меня, — вежливо попросил старший лейтенант.
Доктор вздохнул и сказал:
— Мужчина зарезан. У одной женщины сердечный приступ. Боюсь, что это серьёзно. Она уже отправлена в больницу. Другую удалось привести в сознание. Ничего серьёзного я у неё на первый взгляд не обнаружил. Скорее всего, именно она и вызвала «Скорую», а потом потеряла сознание.
— От чего? — спросил Усольцев.
— От волнения, молодой человек, — укоризненно проговорил доктор, — женщина-то немолодая.
— Понятно.
— Я могу ехать?
— Пока да. Оставьте мне свои координаты.
— Разумеется.
Не успела отъехать «Скорая», как появился капитан Турусов.
— Что тут у вас? — спросил он. — Я смотрю, эксперты уже при деле. Что с ним, Зуфар Раисович? — обратился капитан к судмедэксперту.
— Два ножевых ранения. Значительная потеря крови. Остальное после вскрытия, — флегматично отозвался Илинханов.
— Ладно, — кивнул Турусов. — А что у вас? — обратился он к лейтенантам, переведя взгляд своих внимательных тёмно-карих глаз с одного лица на другое.
Лейтенанты переглянулись, мысленно решили, что отвечать будет старший по званию, и Константин Усольцев проговорил:
— Тут такое дело, Виталий Сергеевич, мы только прибыли.
— Знаю.
— Я переговорил с доктором «Скорой» и отпустил его.
— Координаты взяли?
— Так точно. Проведён осмотр ящиков стенки, обнаружены документы на имя Анатолия Ивановича Крупенникова, по всему выходит, что он хозяин квартиры.
— Понятые? — спросил капитан.
— Присутствуют. Вон в углу сидят.
— Соседи?
— Да, только неближние. Они сверху спускались, когда их Уваров перехватил и привёл сюда.
— Годится. Поквартирный опрос провели?
— Нет ещё. Думали сейчас начать.
— Так руки в ноги и вперёд.
— Пожилая дама, которая вызвала «Скорую», сидит на кухне.
— Она живая?
— Так точно! Костя, — начал было Уваров и тотчас поправился: — Старший лейтенант Усольцев влил в неё целых полстакана!
— Полстакана чего? — слегка оторопел Турусов.
— Валерьянки, товарищ капитан!
— Валокордина, — поправил Усольцев товарища. — Валерьянки на кухне в шкафчике не оказалось.
— Ладно. Я сам поговорю с ней. А вы опросите соседей. Должен же хоть кто-то что-то видеть или слышать, — досадливо поморщился он, заранее подозревая, что большая часть соседей, как это нередко случается, окажутся слепоглухими.
Но нет, в этот раз лейтенантам, можно сказать, повезло. Соседка, жившая в квартире рядом, оказалась любезной дамой, хоть и не слишком любопытной. Дверь полиции она открыла сразу и согласилась ответить на вопросы.
— Старший лейтенант Константин Владимирович Усольцев, — представился оперативник.
— Ульяна Егоровна Лапшина, — ответила женщина.
— Вы давно знаете гражданина Крупенникова Анатолия Ивановича?
— Толю-то? — удивилась соседка.
— Его.
— Так уже лет тридцать пять, — задумалась Лапшина, — если не больше. Они тут ещё тогда с Катей жили.
— Катя — это кто? — уточнил старший лейтенант.
— Так жена его покойная.
— Она давно умерла?
— Давно. Ваське тогда и трёх лет не было.
— Ваське?
— Да сыну его. А теперь уже и Гошке девятнадцать лет. Здоровый вымахал! — Соседка показала рукой рост неизвестного Гошки, прибавив примерно две своих головы.
— А Гоша — это второй сын вашего соседа? — спросил Усольцев.
— Нет, это внук его.
— Но ведь Анатолию Ивановичу было всего пятьдесят семь лет?! — несколько удивился старший лейтенант.
— И что с того? — усмехнулась соседка. — Они, Крупенниковы, ранние.
— В каком смысле «ранние»? — не понял Усольцев.
— А в том, что женились рано. Едва женилка отросла, они хвать невесту и в загс её.
— Понятно, — слегка смутился старший лейтенант.
— Ладно, не тушуйтесь, — сказала Лапшина, — пошутила я. Хотя время для шуток выбрала неудачное, — повинилась женщина. И добавила: — Так уж вышло, что и Толя, и Вася рано женились и рано овдовели. Вот Гошка-то — тот говорит, что раньше двадцати пяти ни за что не женится! Хоть подгонят к его дому полную телегу медовых коврижек. Очень разумный парень, — похвалила соседка неведомого Гошу.
— Сын и внук часто навещали Анатолия Ивановича?
— Как вам сказать-то, — замялась Ульяна Егоровна. — Васька-то ведь хирург, ему некогда больно-то разъезжать по гостям. Но не буду врать, находил он время и приезжал. Не скажу что часто, но раза два в месяц бывал у отца.
— А внук?
— Внук чаще приезжал, почти каждую неделю. Обычно с Лариской.
— С какой Лариской? — удивился старший лейтенант.
— Да уж не с той, что в кармане сидит, — подмигнула ему соседка.
«Заводная тётка», — подумал Усольцев и повторил вопрос:
— А с какой же?
— С девушкой своей.
— Так вы только что мне на голубом глазу говорили, что Гоша обещал рано не жениться, — не утерпел Усольцев, чтобы утереть нос соседке Крупенникова.
— Так он про скорую женитьбу и не говорил. А встречаться с девушкой кто ему может помешать?
— Никто, — согласился оперативник. — Вместе с Крупенниковым в его квартире найдены две женщины. Вы их знаете? — Усольцев показал изображения женщин на телефоне.
— Эту хорошо знаю, — ткнула Лапшина в Агнию, — невеста она Толина. Через две недели свадьба. — И тут, опомнившись, соседка схватилась за голову. — Беда-то какая! Агнию тоже убили?
— А с чего вы взяли, что Крупенникова убили? — насторожился оперативник.
— Зина слышала, как один доктор другому говорил, когда они в машину «Скорой» садились.
— Ну и уши у вашей Зины. Кто она, собственно?
— Как кто! Главный человек во дворе! Дворничиха.
— Но ведь она не поднималась к вам.
— Нет, она Тане позвонила, Таня — Маше, а Маша — мне.
«Тьфу ты», — выругался про себя оперативник. И спросил:
— Вы знаете полное имя невесты Крупенникова?
— А как же! Знаю. Агния Артемьевна Евстратова она.
— Вторую женщину вы тоже знаете?
— Видеть я её видела, но всего пару раз. Как зовут, не знаю. Знаю только, что она подружка невесты.
— Вы видели, как она сегодня пришла?
— Сначала услышала, что кто-то названивает Толику. Посмотрела в глазок — она! Подружка, значит, невесты. Я ещё подумала, чего она припёрлась к Толе без невесты-то.
— То есть когда пришла Агния Артемьевна, вы не видели?
— Нет. Я, наверное, ещё спала. А она, может быть, и не звонила, а своим ключом дверь открыла.
— У неё был свой ключ?
— Да, Толя что-то такое говорил мне.
— И что вы сделали, когда увидели, что к соседу звонит подружка невесты?
— А что я должна была сделать, — пожала плечами Лапшина, — звонит и звонит, мне-то какое дело.
— Я так понимаю, что вы ушли и не стали смотреть, чем дело закончится.
— Конечно, не стала. Оно мне надо?
— А потом вы не слышали никакого шума в квартире соседа?
— Мне показалось, что кто-то вскрикнул. Но я подумала, что это мне показалось.
— Вскрик был женский или мужской?
— Женский.
— Время не помните?
— Чего мне его помнить!
— И всё-таки, — настаивал старший лейтенант.
— Незадолго до того, как приехала «Скорая». И ещё грохот был.
— Какой грохот? — насторожился Усольцев.
— Как будто что-то уронили. Я ещё подумала: и что это Толя там без конца роняет?
— Что значит «без конца»? — не понял оперативник.
— Наверное, я не так выразилась, — вздохнула Лапшина, — но вчера вечером тоже что-то роняли.
— Вы не знаете, Крупенников в это время был один?
— Не знаю, но, может быть, и нет.
— То есть?
— Вчера поздно вечером — я уже спать собралась — как к Толе кто-то пришёл.
— Кто?
— Не знаю! Как назло, перегорела на площадке лампочка. Отсвечивало, правда, снизу. Но я хорошо не рассмотрела. Вроде фигура средней комплекции. В тёмном плаще. Ведь дождь лил! Толя отозвался и говорит: «А, это ты, что ли, заходи». Я подумала, что пришёл кто-то из знакомых, и успокоилась.
— Мужчина или женщина?
— Не знаю. Говорили шёпотом.
— Рост вы рассмотрели?
— Даже и не знаю. Могу сказать, что не коротышка и не великан.
«Очень ценная информация», — подумал про себя Усольцев и спросил:
— Когда поздний гость ушёл, вы видели?
— Нет. Чего мне дверь соседскую караулить? Я спать легла. А утром вот пришла подруга невесты.
— Как вы догадались посмотреть в глазок?
— Она же, говорю вам, позвонила. И не один раз! А звонок-то у них громкий, я подошла. Смотрю, она на коврике топчется. Потом дверь толкнула и вошла, я ещё удивилась, чего это Толя дверь открыл, а голоса не подал.
— Ульяна Егоровна, но, может быть, вы хотя бы шаги на лестничной площадке слышали, когда пришла невеста?
— Нет, вообще-то я на ночь снотворное пью. Встаю по будильнику.
— То есть, когда подруга пришла, вы уже встали?
— Да.
— Что вы можете сказать о своём соседе?
— Ничего плохого. Приличный был мужчина. Вежливый.
— Крупенников долго жил один?
— Да. Как Васька от него съехал, так Толя один остался.
— У него, наверное, были женщины?
— Не без этого, — неопределённо отозвалась соседка. — Но сюда он никого постоянно не водил. Если и встречался, то на стороне.
— А что вы можете сказать о сыне и внуке?
— Опять же ничего плохого, — искренне заверила оперативника Ульяна Егоровна.
