Подарок смерти

Наталия Антонова, 2023

Казалось, весна для сыщицы Андрианы Карлсоновны пройдет в спокойном любовании цветами, но внезапно она получает необычный заказ: убит жених накануне собственной свадьбы. Теперь ей предстоит выяснить, кто мог совершить преступление против мужчины, не имевшего врагов. Может быть, она бы отступилась от этого дела, лишенного внятных мотивов, но внезапно подозрение полиции пало на невинного человека, побуждая сыщицу спешить… С неутомимой энергией хозяйка детективного агентства начинает расследование, и даже следователю Кочубееву придется смириться с ее участием.

Глава 5

Получив одобрение полковника Кочубеева, капитан Турусов на следующий день утром отправился к бывшему поклоннику Агнии Евстратовой — Пушкарёву.

Не важно, что было воскресенье. В чём-то это даже было хорошо — больше шансов застать мужчину дома.

Турусов сел в машину, до половины опустил окно и тронулся с места. Раннее воскресное утро ещё не успело пропитаться выхлопными газами автомобилей, и капитан с удовольствием вдыхал полной грудью весенний воздух, пахнущий начавшей распускаться листвой и ранними дикими растениями, такими как мать-и-мачеха, умудрявшимися вырастать на обочинах дорог. Как они жили по соседству с мчащимися мимо автомобилями, для людей оставалось загадкой. Но те, кто цветы замечал, мысленно благодарили мать-природу за этот скромный подарок своим блудным сыновьям и дочерям, всё упорнее отдалявшимся от её первозданности.

К большому огорчению Турусова, Пушкарёва дома не оказалась. Его пожилая соседка по площадке любезно сообщила, что Константин Ермолаевич уже уехал на работу.

— На работу? — удивился капитан. — Но ведь сегодня выходной!

— Болезни животных, как и людей, не знают выходных. К сожалению, — добавила женщина, — ветеринарная клиника, в которой работает Константин Ермолаевич, сегодня дежурная.

— Понятно. И вы, конечно, не знаете, где она находится, — упавшим голосом проговорил Турусов, мысленно представив, сколько времени займёт выявление адреса места работы Пушкарёва. Он уже успел укорить себя, что, понадеявшись на воскресный день, не выяснил адрес ветклиники вчера.

— Почему это я не знаю, — удивилась женщина, скрылась в недрах своей квартиры, чтобы через пять минут явиться с визиткой, — вот, пожалуйста.

— Спасибо, — искренне поблагодарил, обрадовавшись такой удаче, капитан.

До клиники он доехал, ни разу не застряв в пробке. В небольшой прихожей ветклиники его встретила молоденькая девушка и, приветливо улыбнувшись, спросила:

— А где же ваш питомец? Или вы хотите пригласить ветеринара на дом?

— Я сам питомец, — ответил капитан и по округлившимся глазам девушки понял, что ляпнул нечто, что не лезет ни в какие ворота, — извините, я не так выразился. У меня разговор к Константину Ермолаевичу. — Турусов развернул свои корочки.

— О! — вырвалось у девушки растерянно. — Я сейчас скажу о вас. — Она легко поднялась со своего места и скрылась за дверью кабинета ветеринара. Вернулась она почти мгновенно и проговорила просящим голосом: — Если у вас нет ничего срочного, то не могли бы вы пропустить вон ту кошечку? — девушка кивнула на молодого парня.

— Кошечку? — переспросил капитан, прикидывая в уме, можно ли хорошенького паренька назвать кошечкой. Хотя в нашем переменчивом мире и не такое возможно. Мысленно он прикинул, насколько срочным может быть его разговор к Пушкарёву, и, решив, что Крупенникову скорость уже никак не поможет, согласно кивнул. И тут, к огромному облегчению капитана, за пазухой парня что-то зашевелилось и мяукнуло. Кошечка оказалась что ни на есть настоящей. Она высунула наружу серебристо-серую пушистую голову и снова жалобно мяукнула.

— Да-да, — проговорил капитан поспешно, — пусть проходит, я подожду. — И он сел на освободившееся место.

Ждать пришлось довольно долго. Прошло минут сорок, прежде чем открылась дверь и из неё задом вывалился хозяин кошечки. Он всё ещё продолжал благодарить ветеринара, поэтому пятился и повторял:

— Спасибо, доктор! Спасибо!

Наконец парень повернулся лицом и направился к столу девушки.

Турусов встал, дошёл до двери и посмотрел на девушку, но она была полностью занята разговором с хозяином пушистой любимицы.

Турусов постучал в дверь ветеринара.

— Да-да, входите, — его наконец-то пригласили в кабинет.

За столом сидел моложавый блондин. Даже не скажешь, что ему скоро на пенсию, если судить по тому, что он ухаживал за Агнией Артемьевной Евстратовой. «Хотя, — подумал капитан, — в наше время женщины не так уж редко встречаются с мужчинами, которые значительно моложе их». И лишь внимательно приглядевшись к Пушкарёву, Турусов заметил, что светлые волосы ветеринара сильно пересыпаны сединой. «Быть натуральным блондином совсем не так уж плохо, — промелькнуло в голове, — седина не бросается в глаза. Не то что на моих каштановых — один волосок, и тот сразу станет заметным».

— Вы ко мне? — спросил мужчина. — По делу? Сашенька сказала…

Турусов вспомнил, что на бейджике девушки было указано имя Александра, и кивнул.

Не дожидаясь приглашения, капитан пододвинул к столу доктора свободный стул, сел на него и развернул удостоверение.

— Я не совсем понимаю, зачем я мог понадобиться вашему ведомству? — растерянно спросил ветеринар.

— Вы знакомы с Агнией Артемьевной Евстратовой? — задал вопрос Турусов.

Пушкарёв сразу же вскинул на капитана встревоженный взгляд.

— Агния? Что с Агнией? — спросил он.

— Вы давно видели её?

— Прошёл год, два месяца и семнадцать дней. Она что, пропала?

«Как точно он помнит», — подумал капитан и проговорил вслух:

— Надо ли понимать это так, что с тех пор вы не виделись даже случайно?

— Да, это именно так. В большом городе столкнуться нос к носу, даже если живёшь в одном районе, трудно, но я к тому же избегал посещать места, где мы часто бывали с Агнией вместе, где она любила, по её словам, бывать с подругой или одна.

— Зачем же понадобилась такая предосторожность?

— После нашего расставания мне было бы очень больно видеть Агнию. Но почему вы меня об этом расспрашиваете? С Агнией что-то случилось?

— Можно сказать и так, — подтвердил опасения Пушкарёва капитан. — Она находится в больнице.

— В больнице? Но она никогда не жаловалась на здоровье.

— Даже учитывая её возраст?

— На что вы намекаете? — рассердился Константин Ермолаевич.

— Только на то, что Агния Артемьевна не так юна, как вы это себе представляете.

— Я прекрасно знаю, сколько Агнии лет, — отрезал Пушкарёв, — она никогда не скрывала от меня своего возраста. — Так что же произошло с Агнией? — требовательно спросил он.

— Убит жених Агнии Артемьевны.

— Как то есть убит? — недоумённо переспросил мужчина.

— Его зарезали в собственной квартире.

— О господи! — вырвалось у Пушкарёва. — Бедная Агния.

«Он просто зациклен на Евстратовой», — подумал про себя капитан и проговорил:

— Я думаю, что уместнее было бы пожалеть Крупенникова. Всё-таки он мёртв, а ваша знакомая жива.

— Вот именно, — нетерпеливо проговорил Пушкарёв, — он мёртв, и ему моё сочувствие совершенно ни к чему, а Агния жива, и, значит, она страдает.

— Можно сказать и так, — согласился капитан. — Я бы хотел узнать у вас, где вы были с вечера. — Он назвал приблизительное время убийства Крупенникова.

Турусов ожидал услышать в ответ, что Пушкарёв был дома один и никакого алиби у него, следовательно, нет. Но неожиданно для капитана Константин Ермолаевич смутился и пролепетал:

— Меня не было дома.

— Вот как?

«Неужто он при всей своей влюблённости в Евстратову не утерпел и завёл любовницу?»

— Меня и в городе не было, — продолжил ветеринар.

— Интересно…

— Ничего интересного! — неожиданно рассердился Пушкарёв. — Да, я злоупотребил своим должностным положением!

«Неужели Константин Ермолаевич соблазнил юную Сашу? Ай да ветеринар, ай да…» Додумать капитан не успел, так как Пушкарёв, набрав полную грудь воздуха, выдал:

— Ко мне приехал мой старый друг из другого города и уговорил меня поехать на ночную рыбалку! Я не мог ему отказать!

— Простите! — вытаращил глаза Турусов. — Чего вы морочите мне голову! Где здесь должностное преступление?

— Не преступление, а нарушение, если хотите, то злоупотребление. Дело в том, что в ту ночь я должен был дежурить в клинике. Но я упросил молодого коллегу заменить меня и, кажется, сорвал ему свидание с девушкой.

«Тоже мне злоупотребление», — со смесью разочарования и насмешки подумал Турусов.

— Вы были со своим другом на рыбалке всю ночь?

— Да, уехали из города в пять вечера.

— Кто это может подтвердить, кроме вас и вашего друга?

— Мой сосед и его зять с сыном. Они тоже были с нами.

— Вам не хотелось побыть с другом наедине?

— Мой друг мужчина, а не барышня! К тому же компанией проще и веселее, — пояснил ветеринар.

Капитан ничего по этому поводу сказать не мог, так как рыбалкой он не увлекался. А если и ловил кого-то, то только бандитов и граждан, нарушающих закон.

— Когда вы вернулись в город?

— В воскресенье утром, — ответил Пушкарёв.

— То есть сегодня?

— Да, в пять утра.

— И сразу отправились на работу?

— Не сразу. А в восемь утра.

— Ваш друг остался в вашей квартире?

— Нет, он выехал вместе со мной, я подбросил его в центр.

— Чего же ему не спалось? — проворчал капитан.

Ветеринар в ответ только усмехнулся и, тотчас став серьёзным, спросил:

— В какой больнице лежит Агния Артемьевна?

— В четвёртой городской. Но вас туда не пустят.

— Это ещё почему? — обиделся мужчина.

— Евстратова в тяжёлом состоянии, — нехотя признался капитан и добавил: — Возле неё дежурит Тереза Лаврентьевна Ананьева.

— В преданности которой сомневаться не приходится, — мрачно констатировал Пушкарёв.

— Вы имеете что-то против Терезы Лаврентьевны?

— Ни в коем случае! — быстро ответил Пушкарёв и пояснил: — Просто она всегда рядом с Агнией, как тень отца Гамлета.

— Интересное сравнение заботливой подруги с призраком.

— Просто с языка сорвалось.

«Просто ничего не бывает, — подумал капитан, — видно, что Константин Ермолаевич не любит Терезу Лаврентьевну, ох как не любит. Интересно, чем могла ему насолить Ананьева».

Понимая, что на этот вопрос ответа он не получит, Турусов задал другой:

— Когда я могу застать дома вашего приятеля?

— А вы позвоните ему, — пожал плечами Пушкарёв и продиктовал номер мобильника друга. — А соседи, — сказал он, — думаю, ещё дома отсыпаются. Кроме зятя. Ему сегодня тоже на работу.

— И где он работает? Дежурит где-то?

— Нет. Он стюард, и его самолёт, — Пушкарёв посмотрел на висящие на стене часы, — вылетит через двадцать семь минут.

— Ничего, — снисходительно отозвался капитан, — для подтверждения вашего алиби вполне хватит слов вашего друга, соседа и его сына.

— А вы что же, надеялись, что это я убил жениха Агнии? — изумлённо спросил Пушкарёв.

— Боже упаси, — поднял обе руки капитан и позволил себе пошутить: — На самом деле я не такой кровожадный, каким кажусь на первый взгляд.

— Рад за вас, — пробурчал ветеринар и вздохнул облегчённо, когда Турусов покинул его кабинет.

Через минуту Пушкарёв нажал на устройство связи и спросил помощницу:

— Сашенька, у нас есть ещё кто-нибудь по записи?

— Должны подойти через полчаса. Я думаю, что вы его помните! Ураган! Со сломанной лапкой.

Константин Ермолаевич прекрасно помнил здорового пса по кличке Ураган. Пёс и впрямь стремительно носился, так что имя ему подходило. В результате сломал себе лапу. Хорошо ещё, что этот здоровяк был спокойным и доверчивым пациентом. Он смотрел на ветеринара большими коричневыми глазами с толикой грусти и необъяснимого умиротворения, как смотрит мастер своего дела, получивший травму и теперь наслаждающийся законным отдыхом.

Константин Ермолаевич профессию выбрал осознанно и искренне любил всех своих пациентов.

— У Пушкарёва алиби, — отзвонился тем временем Турусов своему начальнику. Он не сомневался, что свидетели подтвердят алиби Константина Ермолаевича. Хотя и собирался переговорить и с приятелем, и с соседями Пушкарёва.

— Вот и хорошо, — благодушно отозвался полковник Кочубеев, — ты, капитан, до завтра передохни, а завтра с утра к Савельеву. Неплохо было бы не только допросить его, но и, как мы с вами договаривались, провести у него обыск. Так что не забудьте ордер.

— Сделаем, — ответил капитан. «Ну, вот и у меня выходной, вернее, половина выходного», — подумал он, не слишком весело отключив связь с начальством. И тут вспомнил, что дома у него из съестного только полузасохший кусок сыра, пачка с пельменями и половина пакета томатного сока. Даже хлеба нет. Придётся тащиться в супермаркет, вздохнул капитан и подумал: «Может, пора жениться?» — и усмехнулся, вспомнив, что многим его коллегам жёны пишут списки продуктов, которые нужно купить после работы. Так что от походов в супермаркет не отвертеться, будь ты хоть трижды женат. «Но в то же время, — промелькнула озорная мысль, — хотя бы не надо будет ломать голову над тем, что покупать, жена всё чётко распишет по пунктам». Кто бы знал, как иногда хочется, чтобы хоть в мелочах кто-то за тебя всё решил. «Женюсь!» — решил капитан не слишком уверенно.

Перегрузив купленные продукты из тележки в машину, Турусов прикинул, насколько ему хватит еды. Решил, что на полторы недели точно, тронул автомобиль с места и поехал обедать в небольшое уютное кафе «Белоснежка».

Официанты и официантки в этом кафе обслуживали клиентов в костюмах гномов и гномих. На этот раз Турусова обслуживала официантка с длинными ногами и ласковой улыбкой. Она смотрела на Турусова томными голубыми глазами так проникновенно, словно знала его тысячу лет. И это растрогало капитана. Он тоже ей улыбнулся. Заказал первое, второе и чай с лимонным пирогом. В «Белоснежке» не было изысков и экзотических блюд, но готовили вкусно и цены не оставляли отобедавших без штанов. В общем, те, кто хоть раз побывал в «Белоснежке», возвращались снова и снова. Чаевыми капитан свою гномиху не обидел, и она прошептала искренне и горячо, точно объяснялась в любви:

— Приходите к нам ещё.

— Всенепременно, Людочка, — ответил Турусов, прочитав на бейджике имя девушки.

* * *

Тереза Лаврентьевна дневала и ночевала в больнице, сначала она ни на минуту не оставляла свою подругу Агнию без присмотра. Потом, когда той стало лучше, Ананьева стала помогать другим больным и охотно отзывалась на просьбы медперсонала. Вскоре её знали в отделении почти все и восхищались её милосердием и самоотверженностью. Ещё бы, так ухаживать за подругой. Тут за родными и то не все спешат приглядывать.

Вот только сыну Агнии Мише она позвонить забыла. В чём и призналась напомнившему ей об этом капитану Турусову.

— Совсем из головы вылетело, товарищ капитан.

— Так позвоните прямо сейчас, — упрямо проговорил Турусов.

— Сейчас, сейчас, Виталий Сергеевич.

На этот раз она действительно позвонила сыну Агнии и даже дозвонилась до него. Вот только как сказать ему о несчастье, приключившемся с матерью, она не знала. Поэтому проговорив, «здравствуй, Мишенька», она замялась.

— Здравствуйте, тётя Тереза, — сразу узнал её Журавлёв и спросил: — Вы чего звоните? Как мама? Я тут закрутился и забыл ей позвонить.

— С мамой сейчас всё нормально, — вырвалось у Терезы Лаврентьевны, — ты когда приедешь?

— Мы с Лидой вылетим, как и договаривались, через неделю.

— Хорошо, мы будем вас ждать.

— У вас точно всё нормально? — неожиданно встревожился Михаил Журавлёв.

— Точно, — ответила женщина, изо всех сил стараясь, чтобы её голос не задрожал и не выдал её с головой.

Она справилась со своей задачей, потому что сын Агнии произнёс оптимистично:

— Тётя Тереза, передавайте маме привет. Представляю, как она захлопоталась.

— Да-да, — пролепетала Ананьева. У неё язык не повернулся сказать Михаилу Журавлёву правду. «Вот приедет и узнает», — решила она. «А так расстроится, и мало ли что может произойти», — подумала она, успокоив свою совесть принятым решением.

Врачи сказали, что теперь Агнии ничего не грозит и подруга скоро пойдёт на поправку. Телефон у Евстратовой был отключён. Так велели доктора. Поэтому Тереза соврала, что не она звонила Михаилу, а он ей.

— Правда? — обрадовалась Агния.

— Да, дорогая, — подтвердила свою ложь Ананьева и повинилась: — Агния, дорогая, я не сказала Мише, что ты в больнице. Не хотела его расстраивать. Не знаю, правильно ли я поступила.

— Конечно, правильно, — заверила её Евстратова, — я как раз хотела тебя предупредить, чтобы ты пока Мишеньке ничего не говорила, да забыла.

— Я у тебя и сама сообразительная, — пошутила Тереза и ласково погладила исхудавшую всего за пару дней руку подруги.

— А Толечки больше нет, — беззвучно прошептали губы Евстратовой.

Увидев, что на глазах подруги выступили слёзы, Тереза перепугалась.

— Агния, родная, я умоляю тебя, не надо. Тебе нельзя расстраиваться. Подумай о Мише, обо мне, о Лидочке. Агния, Агничка, — повторяла Тереза Лаврентьевна на разные лады имя подруги. — Я позову доктора?

— Нет-нет, — прошептала Агния Артемьевна, — я сейчас успокоюсь, — дай мне, пожалуйста, минеральной воды.

Ананьева бросилась выполнять просьбу подруги. А Евстратова постаралась взять себя в руки. Умом она понимала, что её слёзы не оживят жениха. Но так хотелось выплакаться, повыть в голос по-бабьи, оплакивая свою горькую потерю. Горевать долго она не станет из страха, что сама может остаться разбитой болезнями развалюхой. Кому она в таком случае будет нужна? Конечно, у неё есть сын и внучка. Но, во-первых, они живут в другой стране. А во-вторых, она не хочет портить им жизнь, превращаясь в обузу. Ещё у неё есть верная Тереза. Но подруга и сама немолода, да и не может Агния, не имеет права превращать Терезу в вечную сиделку.

Евстратова выпила принесённую подругой воду, нашла в себе силы улыбнуться и спросила:

— Какая сегодня погода за окном?

— Погода замечательная! — у Терезы отлегло от сердца, когда она увидела, что подруге немного полегчало. — Поправляйся побыстрее, и мы пойдём с тобой гулять в саду. У них тут столько яблонь и ранеток! И уже все зацвели!

— Как я люблю ранетки, — выдохнула Агния.

— Я помню об этом, дорогая. Мы купим с тобою целое ведро спелых ранеток и сварим варенье!

— Варенье лучше из китайских яблочек сварить, — задумчиво проговорила Агния Артемьевна.

— И из китайских яблочек сварим! — подхватила Тереза Лаврентьевна. — А когда ты полностью поправишься, — продолжила она воодушевлённо мечтать, — мы отправимся с тобой в круиз по Волге! Правда ведь отправимся? — спросила она подругу.

— Непременно, — согласилась Агния и проговорила виновато: — А теперь можно я немного посплю? А то что-то силы оставили меня.

— Поспи, дорогая, конечно, поспи. — Тереза Лаврентьевна заботливо поправила одеяло подруги и на цыпочках, крадучись, вышла из палаты.

Она подошла к открытому окну в коридоре и чуть ли не до половины высунулась из него.

— Осторожнее, Тереза Лаврентьевна, — проговорила проходившая мимо медсестра, — не вывалитесь.

— И не подумаю, — весело отозвалась Ананьева, — просто я по свежему воздуху истосковалась.

— Так выйдите в сад, погуляйте.

— Не хочется Агничку одну надолго оставлять.

— Ну, как знаете, — отозвалась медсестра и заторопилась по своим делам.