Я не твоя вещь

Мэри Хиггинс Кларк, 2018

Шоу «Под подозрением», где раскрываются давние и заброшенные полицией преступления, – последняя надежда пожилых супругов Белл. Пять лет назад возле своего дома был убит их сын Мартин. Он был популярным терапевтом, создал новую систему обезболивания и считался чуть ли не чудотворцем. Мнение родителей однозначно – Мартина убила его жена Кендра. Это неуравновешенная личность, имеющая к тому же репутацию наркоманки. Полиция просто не смогла найти достаточно улик против нее. И Беллы обращаются к продюсеру шоу Лори Моран. Кендра наотрез отказывается участвовать в шоу, и это свидетельствует не в ее пользу. Впрочем, занимаясь расследованием, Лори и ее команда начинают понимать, что репутация доктора Белла как отличного врача, мужа и отца – пшик. И что его жена вовсе не соответствует своему неблаговидному образу. Моран не догадывается только об одном: дело может не дойти до конца. Некто невидимый всюду сопровождает продюсера и ждет удобного момента, чтобы нанести удар…

Глава 3

Помещение, которое Грейс назвала конференц-залом Б, носило теперь официальное название «конференц-зал имени Бернарда Б. Хоулдера». Глава студии Бретт Янг дал ему это имя после того, как в прошлом году Хоулдер ушел на покой. В студии он проработал даже дольше, чем сам Бретт, курируя телепрограммы, диапазон которых варьировался от мыльных опер до нелицеприятных журналистских расследований и новомодных реалити-шоу, реалистичность которых вызывала большие сомнения.

Однако Грейс продолжала именовать конференц-зал так, как он назывался прежде. Лори столько раз хотела сделать Берни внушение по поводу сомнительных шуток, которые он часто отпускал в адрес Грейс, но та была не против и всякий раз только вежливо улыбалась.

— Я буду оставаться здесь еще долгое время после того, как он отсюда уйдет, — любила повторять она. И так оно и произошло.

Подойдя к двери конференц-зала, Лори услышала доносящиеся оттуда повышенные голоса. И остановилась, прежде чем повернуть дверную ручку. Женский голос что-то сказал о том, что надо жить дальше, и о сохранении мира ради блага детей.

— Я не желаю, чтобы имя нашей семьи оказалось вовлечено в скандал.

Голос мужчины прозвучал яснее, и в нем слышалась яростная злость:

— Мне плевать на имя семьи. Она убила нашего сына.

Лори подождала четыре секунды, после чего вошла в зал. При ее появлении миссис Белл выпрямилась на своем стуле, а ее муж, похоже, уже стоял.

Лори представилась как продюсер телешоу «Под подозрением».

— Доктор Роберт Белл. — Его рукопожатие было твердым, но коротким.

Его жена сжала руку Лори лишь едва-едва.

— Зовите меня Синтией, — тихо проговорила она.

Лори видела, что Грейс уже оказала им гостеприимство. У них обоих имелись бумажные стаканчики с кофе, на которые были надеты картонные кольца, чтобы они могли защитить руки от горячего питья.

— Моя помощница сказала, что вы пришли сюда ни свет ни заря.

Взгляд доктора Белла был ледяным.

— Честно говоря, миз^[1] Моран, мы сочли, что только так мы сможем гарантированно встретиться с вами.

Лори поняла, что по меньшей мере один из этих супругов уже сейчас относится к ней как к врагу, а она понятия не имеет почему. О Роберте и Синтии Белл она знала только одно — что их единственный ребенок был убит, а раз так, то она непременно будет с ними максимально добра.

— Прошу вас, зовите меня Лори. И, доктор Белл, присядьте, если так вам будет удобнее, — добавила она, показав на незанятый стул рядом с его женой. Он устремил на нее подозрительный взгляд, но Лори всегда старалась держаться так, чтобы люди в ее обществе чувствовали себя непринужденно. Она почти чувствовала, как его кровяное давление снижается, когда он начал опускаться на обитый кожей офисный стул. — Полагаю, вы здесь из-за своего сына. Я знакома с этим делом.

— Еще бы, — язвительно бросил доктор Белл, чем вызвал неодобрительный взгляд своей жены. — Извините. Уверен, что вы весьма занятая женщина, но я очень надеюсь, что вам известны хотя бы имя моего сына и обстоятельства его ужасной смерти. Ведь мы к вам уже обращались, мы сами написали вам письмо, написали, сидя бок о бок, и каждое слово в нем принадлежало нам обоим. — Он потянулся к жене через стол и взял ее за руку. — Это, знаете ли, было нелегко, когда мы излагали то, что произошло в тот жуткий вечер. Нам пришлось опознавать тело нашего единственного ребенка. Это противоестественно. Мы не должны были его пережить.

— У нас много лет не было детей, — добавила Синтия. — Мы уже решили, что ребенка не будет никогда. А затем, когда мне было сорок лет, родился он. Он был нашим чудом.

Лори кивнула, но ничего не сказала. Иногда слушать и молчать — это самое лучшее выражение сострадания к родным жертвы убийства. Она знала это по своему личному опыту.

Синтия прокашлялась, прежде чем заговорить.

— Мы просто хотели услышать это своими собственными ушами. Почему вы не хотите помочь нам найти убийцу нашего сына? Вы же помогли семьям стольких других жертв. Почему вы считаете, что наш сын не стоит ваших усилий?

Один из наиболее тяжелых аспектов работы Лори заключался в изучении писем, имейлов, постов и твиттов близких жертв. Нераскрытых убийств было так много. И тех, кто просто пропадал без вести. Их друзья и родные присылали Лори подробнейшие изложения хронологии событий в этих делах и рассказы о жизни тех, кто погиб. Фото, сделанные на церемониях выпуска из учебных заведений, детские фотографии, повествование о мечтах, которые уже никогда не сбудутся, — иногда все это вызывало у Лори слезы. И она решила, что будет больше вреда, чем пользы, от личных встреч с семьями жертв, если она не собирается заниматься их историями. Но иногда, как сейчас, семьи убитых сами искали таких встреч.

— Мне очень жаль. — Лори столько раз сообщала близким весть о том, что не будет заниматься их делом, но от частого повторения выполнение этой части ее работы отнюдь не стало легче. — Речь идет не о том, насколько ценна была жизнь вашего сына. Я знаю, что у него были маленькие дети и что он был уважаемым врачом. Но дел, за которые мы беремся в течение того или иного года, бывает немного. Нам приходится сосредоточивать наши усилия на тех из них, в расследовании которых мы, как нам кажется, сможем добиться успеха, хотя полиции это и не удалось.

— Полиция ничего не нашла, — сказал Роберт. — У них не было даже подозреваемого, не говоря уже о том, чтобы кого-то арестовать и осудить. И теперь нам приходится наблюдать за тем, как убийца Мартина воспитывает его детей.

Ему не было нужды называть имя убийцы — Лори и так знала, что он говорит об их бывшей невестке. Какие-то детали этого дела уже размылись в ее памяти, но она помнила, что жена покойного была несчастна в браке с ним и, кажется, изымала с их сберегательного счета деньги на какие-то неустановленные цели.

— Собственно, это и есть самое худшее во всей этой истории, — добавила Синтия. — Мало того, что Кендра убила нашего сына и вышла сухой из воды, так дедушка и бабушка еще и не имеют законного права видеть своих внуков. Вы это знали? Мы наняли адвокатов, которые изучили этот вопрос со всех сторон. Пока какой-нибудь суд не решит, что она в ответе за гибель Мартина, она может распоряжаться ими по своему усмотрению. А раз так, то нам приходится быть любезными с этой особой просто затем, чтобы в нашей жизни оставались Бобби и Минди. Это мерзко.

— Мне очень жаль, — повторила Лори, чувствуя себя как заевшая виниловая пластинка. — Нам всегда бывает трудно принимать подобные решения.

Почта, которую Лори приходилось раз за разом изучать, свидетельствовала о том, что в стране происходят тысячи и тысячи нераскрытых убийств. Эти тайны ждали, чтобы их кто-то разгадал, но среди них было много таких, в которых не было никаких зацепок. Никаких ниточек, за которые можно было бы потянуть, чтобы в итоге распутать весь клубок, никаких слабых мест, на которые можно было бы надавить. Чтобы выполнять свою задачу, Лори нужны были версии, которые можно было бы отработать. Она обратила внимание на письмо Беллов об убийстве их сына, потому что это дело показалось ей перспективным. К тому же у него имелось дополнительное преимущество — Мартин Белл был убит здесь, в Нью-Йорке. Пока у Тимми продолжался учебный год, Лори старалась свести свои командировки к минимуму.

Но, к сожалению, в конце концов оказалось, что это дело — не лучший вариант. Телешоу «Под подозрением» было необходимо иметь подозреваемого или подозреваемых, которые были готовы на камеру дать показания относительно своей невиновности. На шоу не было ни полицейских, зачитывающих тебе твои права, ни адвокатов, а были только неудобные вопросы. Отнюдь не каждый подозреваемый давал согласие на подобный допрос.

— Само название нашей передачи говорит о том, — попыталась объяснить Лори, — что мы не можем продвинуться вперед без участия тех, на кого пала тень подозрения и кто жил с этим подозрением все годы, минувшие с момента совершения преступления.

— А какие еще подозреваемые имеются у вас в деле моего сына? — поинтересовался Роберт.

— Мы начинаем искать ответы на этот вопрос, когда решаем, что будем работать над делом дальше.

— Но сейчас вы намекнули, что вам не удалось заняться делом нашего сына именно по этой причине. Вам, если можно так выразиться, нужно сотрудничество со стороны тех, кто находится под подозрением?

— Да.

— Тогда кто же эти остальные люди, находящиеся под подозрением? Возможно, нам удастся их уломать.

— Боюсь, до этого этапа мы так и не дошли. — Лори чувствовала, что они начинают ходить кругами. Из письма Беллов и беглого изучения тех материалов по делу, которые имелись в СМИ, она поняла, что для повторного расследования убийства Мартина Белла будет необходимо сотрудничество его вдовы Кендры. Если бы та проявила готовность участвовать, Лори привлекла бы к работе ее, полицию и других свидетелей, чтобы определить круг прочих возможных подозреваемых и попытаться уговорить и их принять участие в шоу. Но когда Кендра Белл ясно дала понять, что она ни под каким видом не желает появляться в передаче, Лори оставила дело Мартина Белла и занялась другим. И сейчас она не понимала, почему это так сбивает чету Беллов с толку.

— Нашей единственной подозреваемой была Кендра, — сказал Роберт. — Полиция не заявляла, что она находится под подозрением, но они определенно дали нам понять, что главной кандидаткой на роль подозреваемой является именно она. Что же вам требуется еще?

Туман внезапно рассеялся, и Лори ощутила дрожь в животе. Так вот в чем причина этой путаницы, подумала она.

— И вы считаете, что Кендра все еще готова принять участие в шоу? — спросила она, дабы проверить свою теорию.

— Разумеется! — выпалила Синтия, и в глазах ее вспыхнула надежда. — Она очень расстроилась из-за того, что вы столько месяцев думали над своим решением и в итоге отказались включить ее в ваше шоу. О, прошу вас, скажите нам, что вы рассмотрите наше дело вновь.

Лори вежливо улыбнулась.

— Я не могу ничего обещать, но дайте мне время еще раз изучить проблему, чтобы убедиться, что я ничего не пропустила.

Принятие решения по делу Мартина Белла вовсе не заняло у Лори нескольких месяцев, и она, разумеется, никогда не отвечала Кендре отказом. Кендра Белл сказала неправду Роберту и Синтии, и теперь Лори была полна решимости выяснить почему.

Примечания

1

Нейтральное обращение к женщинам, не подчеркивающее семейное положение и возраст, как «мисс» и «миссис», и позволяющее не испытывать затруднений при выборе между последними, если неизвестно семейное положение женщины, с которой или о которой идет разговор.