Небольшое приключение

Морин Чайлд, 2011

Лукас Кинг, встретив Роуз Клэнси, сестру своего врага, решает отомстить. Его план прост: надо соблазнить Роуз и рассказать об этом ее брату. Однако план очень быстро терпит крах. Лукас влюбляется в Роуз, но не желает признаться в этом даже самому себе.

Глава 3

— Скажи, а как дела у Рафа?

— Что?

Лукас услышал, как Роуз вздохнула, следуя за ним по узкому проходу в универсаме.

— У твоего брата, Рафа. Кажется, он недавно женился?

— Ах да… женился.

Лукас нахмурился. Этот нескончаемый ряд стеллажей… Он всегда старался избегать больших магазинов. Когда ему были нужны продукты, он останавливался возле кулинарии или какого-нибудь маленького магазинчика. Лукас никогда не интересовался кухней. Кроме того, будучи Кингом, он мог позволить себе нанять самого лучшего повара, если бы захотел питаться дома.

Лукас чувствовал себя в этом магазине, словно иностранец в незнакомом городе. От ослепительного люминесцентного света у него разболелась голова. Где-то в полную силу своих легких кричал ребенок.

Какая-то женщина врезалась в его тележку, а потом сделала ему выговор, будто это он наехал на нее. Нет, мужчины явно чужие в мире продуктовых магазинов.

Лукас уже начал пересматривать свой план. Конечно, разве он мог представить, во что это выльется? Его интерес к кулинарии был предельно низок. И тут же он одернул себя. Месть Дейву стоит мелких неудобств. Никто не может предать Кинга и уйти безнаказанным.

Никто!

— И… — подтолкнула его Роуз. — Как у него дела?

— У Рафа? — Он вернулся к разговору. — Нормально. Выглядит, как счастливый идиот.

— Превосходное доказательство удачного брака, — усмехнулась она, снимая с полки коробку с панировочными сухарями.

Лукас заглянул в список.

— Панировочных сухарей в списке нет, — заявил он.

— Знаю… но все равно их неплохо иметь в хозяйстве… Вот эти лучше всего. — Она показала ему синюю этикетку. — Низкое содержание соды, к тому же лучше хрустят.

— Ну да. Когда хороший хруст — большое преимущество.

Если вдруг он и научится готовить, то непременно кого-нибудь наймет для хождения по магазинам.

— Значит, тебе не нравится жена Рафа?

Лукас несколько раз моргнул:

— С чего ты взяла? Кейти мне нравится.

— Ну, мне показалось, что ты не в восторге оттого, что твой брат женился. — Роуз пожала плечами.

— Значит, если мне не нравится Рождество, я ненавижу подарки?

Ох уж эти женщины! Стоит мужчине что-то сказать, как они тут же делают из этого прямо противоположный вывод.

— Тебе не нравится Рождество? — поинтересовалась Роуз.

— Я этого не говорил. — Тряхнув головой, Лукас продолжал брести по проходу между стеллажами. — Ты когда-нибудь слышала слово «логика»?

Она рассмеялась:

— Не знаю. Но что-то оно мне определенно напоминает. Похоже, слово латинское.

— Естественно, — пробормотал он, не обращая внимания на ее улыбку.

Лукасу не понравился прозвучавший глубоко внутри звоночек интереса. Да, он планирует соблазнить Роуз. Но не собирается сам попасть под ее чары.

Стараясь, чтобы его голос звучал непринужденно, он сказал:

— Мне нравится Кейти. Пожалуй, она даже слишком хороша для Рафа.

— Так, значит, ты против самого брака?

— Вроде того. — Он внезапно остановился, и Роуз налетела на него:

— Извини.

Лукас постарался взять себя в руки и уставился на полки со специями.

— К чему их так много? — раздраженно спросил он.

Роуз улыбалась все веселее:

— Видимо, твоя жизнь ограничена чесноком, солью и перцем.

Он нахмурился:

— Не вижу ничего плохого. Это основа. Классика.

— Скукотища.

— Отлично, — бросил он. Все что угодно, только бы поскорее вырваться отсюда. — Что еще нам нужно? Я имею в виду, что мне нужно?

— Все указано в списке. — Роуз отступила в сторону, пропуская его к полкам со специями.

Лукас посмотрел на ценники и удивленно присвистнул. На некоторые экзотические пряности цены явно завышены. Кто бы мог подумать, что они такие дорогие? Кингам стоит взять это на заметку. Организовать поставки пряностей, начать продажи и захватить лидерство в этой области. Королевские пряности, подумал он и усмехнулся. Это звучит.

Лукас почувствовал себя лучше, сфокусировавшись на задаче расширения империи Кингов. Только бы скорее выбраться из этого чертова универсама. Ничто не могло его остановить, как только в голову ему приходила новая идея. Он посмотрел на Роуз. Большие синие глаза, легкая улыбка на губах… Даже при таком дурацком освещении ее кожа казалась тонкой и почти прозрачной. Длинные волосы, собранные в хвост и перекинутые через плечо, искушали своей мягкостью.

Любой мужчина задержал бы на ней свой взгляд. Черт, он и сам не мог наглядеться на Роуз, когда впервые увидел ее. Но Дейв быстро окружил сестру колючей проволокой и выставил табличку «Прохода нет». Ради уважения к другу Лукасу пришлось сохранить дистанцию.

Но теперь все изменилось. И скоро он будет иметь ее так, как ему всегда хотелось. В постели. Под ним.

А пока ему нужно сосредоточиться на текущей задаче. Лукас снова повернулся к полке со специями.

* * *

Роуз смотрела на Лукаса. Он был в черном кожаном пиджаке, под которым виднелась белая майка, в черных джинсах, плотно обтягивающих длинные ноги, в потертых ботинках — тех же, что и прошлым вечером. Почему ее тянет к этому мужчине в джинсах и ковбойских ботинках, заставляя ступить на древние тропы первобытных инстинктов?

Или все дело в том, что Лукас Кинг прекрасно выглядит в какой угодно одежде? Вероятно, последнее все же ближе к истине.

— Я не вижу перца горошком, — пробормотал он. — Почему нельзя использовать молотый перец? Почему я должен молоть его сам? Разве наше общество для этого еще не созрело?

— Смешно. — Роуз постучала ногтем по коробочке, стоящей перед ним.

Это заставило ее немного расслабиться. То, что Лукас, как и многие другие мужчины, не мог найти что-то прямо у себя под носом, делало его — нет, ни в коем случае не обыкновенным, а более осязаемым, что ли.

Ей не хотелось дотронуться до него… Ладно, хотелось. Да и какой женщине не захочется, окажись она рядом с Лукасом Кингом? Тем не менее у Роуз не было никакого желания иметь дело с еще одним альфа-самцом.

Лукас взял коробочку с перцем, бросил ее в тележку и снова заглянул в список:

— Кошерная соль? Я вроде не еврей, ты разве этого не видишь?

Он что, пытается флиртовать с ней или это его обычный стиль общения? Три года назад, когда они познакомились, на это и намека не было.

— Кошерная соль — чистая, — объяснила Роуз, одновременно пытаясь разобраться в особенностях его характера. — Без лишних примесей.

— Понятно.

— Ты ненавидишь брак? — поинтересовалась она, возвращаясь к их разговору.

— Я не сказал, что ненавижу.

— Ну, это было и не нужно.

— А с какой стати ты его защищаешь? — Лукас повернулся и посмотрел на нее. — Разве ты сама не развелась в прошлом году?

Роуз нахмурилась. Он прав. Вряд ли ее печальный опыт можно считать примером достойного брака.

— Да, развелась. А ты откуда об этом узнал? Вы с Дейвом не общались. Ах, ну да, конечно! Колонка сплетен. Наш развод дал журналистам пищу на целую неделю.

— Ради бога! Я не читаю весь этот вздор. Но слухами земля полнится. — Лукас помолчал. — Никогда не мог понять, почему ты вышла замуж за этого придурка. Не обижайся.

Роуз вздохнула:

— Я не обижаюсь.

Брак с Генри Потером был ошибкой с самого начала. Зря она позволила отцу и брату уговорить ее ради интересов семьи выйти замуж за этого идиота. То, чем занимался Генри, очень хорошо сочеталось с семейным бизнесом. Он был архитектором, и в его портфолио имелась куча проектов современной высокотехнологичной застройки. Дейв считал, что, породнившись с «Дворцами Потера» — дурацкое название для фирмы, по мнению Роуз, — «Клэнси констракшн» поднимется еще на одну ступеньку по лестнице успеха.

Когда отец умер, а Генри показал себя во всей красе, Роуз решительно потребовала свободы, заставив Дейва кипеть от ярости.

— Ну, почему? — снова спросил Лукас. Его голос был едва слышен, поскольку в магазине звучала надоедливая музыка. — Только не вздумай говорить, что действительно любила этого надутого индюка.

— Нет, — сказала Роуз с вымученной улыбкой. — Такую ошибку я не сделала.

Однако она не стала дальше развивать эту тему. Лукас помолчал, взял с полки пакетик гвоздики и бросил его в тележку:

— Не хочешь говорить об этом?

— Не особенно.

Роуз почувствовала себя неловко, вспомнив свой брак и его унизительное завершение. Она вышла замуж не за того мужчину по ложным причинам. Роуз хотела угодить своей семье, потому… потому что такой уж она была.

Милой девочкой, которая всегда старалась сделать так, чтобы все были счастливы. Роуз жертвовала своими желаниями и потребностями в угоду другим. Эти дни прошли. Она получила хороший урок. Теперь ей хотелось сделать что-то для себя.

Лукас бросил на нее быстрый взгляд. Роуз показалось, что в его глазах мелькнуло сожаление. Или это всего лишь игра света?

— Я не хотел…

— Не сомневаюсь, что хотел, — пробурчала Роуз и ткнула пальцем в маленький пакетик. — Это розмарин. Надо взять. — Она наблюдала, как Лукас клал розмарин в тележку. — Скорее всего, ты хотел сказать, что я была девочкой в розовых очках.

Он кивнул:

— Вроде того.

— Спасибо за откровенность. И ты не ошибся. У меня нет абсолютно никакого опыта счастливого брака. — Роуз взяла упаковку с черничным кексом, изучила этикетку и, сморщив нос, положила обратно. — Да, мой брак оказался катастрофой, но на то были причины…

— Какие причины?

— Тебя это не касается. Но только потому, — продолжала она, — что мой брак рухнул, это не делает плохим сам принцип.

— Брак… — проворчал Лукас. — Это слово само за себя говорит.

— Раф тоже так считает?

Он коротко рассмеялся, взглянул на список, потом посмотрел на Роуз. Смешинки в его глазах на этот раз были настоящими.

— Он влюблен в Кейти. Кстати, мой брат Шон тоже в восторге, потому что теперь он состоит в родстве с будущей королевой кулинарии и рассчитывает на отличную кормежку.

— А ты? На что рассчитываешь ты, Лукас?

Он замер и медленно смерил женщину взглядом — с головы до ног. Роуз почувствовала, что ее тело начали покалывать тысячи маленьких иголочек.

— По отношению к Кейти — ни на что.

Ситуация в любой момент могла стать неловкой.

Смешно, что такой разговор состоялся в середине бакалейного ряда, под оглушающую музыку и плач малыша, которого мамаша затащила в магазин.

Бежали секунды, но ни один из них не отвел глаз. Роуз ощущала, как жаркий взгляд Лукаса скользит по ее коже, грозя растопить ее, словно восковую куклу.

Наконец он произнес:

— Я набрал все пряности. Что следующее?

Пряности…

Пряное. Острое. Чувственное.

— Что? Ах да… — Роуз тряхнула головой, пытаясь избавиться от наваждения: Лукас, увлекающий ее к постели, склоняющийся над ней… — Сначала мы выберем оливковое масло, а потом отправимся в мясной отдел.

Роуз пошла дальше по проходу, мысленно ругая себя за гормональный взрыв и изо всех сил пытаясь отвлечься от образа Лукаса. Обнаженного.

Черт!

Он остановился одновременно с ней перед стеллажом, заставленным емкостями с растительным маслом. Вид у него был растерянный.

— Зачем нужно столько разных марок? Как тут можно что-то выбрать?

— Всегда выбирай только высший сорт, — посоветовала Роуз.

Его губы дрогнули.

— А что, «высший сорт» еще существует?

Конечно он имел в виду вовсе не оливковое масло. Он опять развлекается. Отлично! Роуз кипела, а он только посмеивался.

— Одним словом, это нужно просто взять, и все, — отрезала она, потянувшись за бутылкой, стоявшей на верхней полке.

Лукас сделал то же движение, и их руки соприкоснулись. Одного этого было достаточно, чтобы тлеющие угли превратились в бушующее пламя. Роуз захотелось увлечь его в какой-нибудь проход с морозильными камерами, чтобы холодный воздух охладил ее внутренний жар. Вместо этого она потащила Лукаса в мясной отдел и попыталась сосредоточиться на говяжьих вырезках и свиных ножках.

Через полчаса они завершили путешествие по универсаму в отделе овощей. Ничто не могло заинтересовать его меньше, чем лекция Роуз о том, как должна выглядеть свежая брокколи.

— Нужно смотреть, чтобы соцветия были темно-зелеными, а стебельки — тонковатыми.

— Тонковатыми?

— Да. Не слишком тонкими, но и не слишком толстыми.

Лукас снова смерил ее взглядом, и Роуз снова пришлось задержать дыхание. Похоже, он намеренно пытается вывести ее из равновесия. Лукас заставлял женщину нервничать, и ему это определенно нравилось.

— Знаешь, не всему, что я говорю, нужно придавать двойной смысл, — заметила она.

— Ах, значит, это просто счастливая случайность?

— Лукас?! — послышался удивленный женский голос.

Обернувшись, Роуз увидела роскошную брюнетку в облегающих черных джинсах, на высоченных каблуках и с таким макияжем, будто она собралась в оперу. В руке у красавицы болталась корзинка с единственным авокадо, перекатывающимся из стороны в сторону в такт ее неровным шагам.

— Марша, — изумленно пробормотал Лукас. — Рад тебя видеть.

Слова были вежливыми, но тон…

— Вот уж где не ожидала тебя встретить, — проворковала брюнетка, потянувшись, чтобы запечатлеть поцелуй на его щеке.

Роуз отступила в сторону, желая оставить их вдвоем. Она хотела отойти в другой проход, однако Лукас взял ее за руку. Его пальцы сжались сильнее, когда она попыталась высвободиться. Но брюнетка ничего не заметила. Ее широко открытые глаза не отрываясь смотрели на Лукаса, словно он был фирменным кейсом «Прада», продающимся за четверть цены.

— Представить себе не могла, что мы встретимся в таком месте!

— Да, ты уже говорила. Но что в этом удивительного? Ведь мне тоже надо есть.

— О да! — согласилась Марша с очаровательным смешком. — Но ты, наверное, забыл, что я видела твой холодильник.

«Замечательно, — подумала Роуз, — стоять и слушать, как одна из подружек Лукаса пытается соблазнить его прямо в овощном отделе». А она? Зачем она опять стянула волосы в дурацкий хвост? И почему не надела новые джинсы вместо старых, выношенных чуть ли не до дыр?

А почему, собственно, ее должно это волновать? Она не на свидании, в конце концов. Лукас — ее ученик. А она его учительница. И ничего больше.

Эти рассуждения должны были заставить ее почувствовать себя лучше. Но не заставили.

— Ты отлично выглядишь, Лукас, — промурлыкала Марша.

Глядя в сторону, Роуз закатила глаза и пожелала ей провалиться сквозь землю.

— Спасибо, ты тоже, — сказал Лукас и добавил: — Но ты должна нас извинить. Нам нужно закончить с покупками и ехать домой.

— Нам? — Впервые взгляд Марши остановился на Роуз. Казалось, удивлению ее не было предела.

— Марша Хэнкок. Роуз Клэнси, — представил он их друг другу.

— Рада познакомиться, — произнесла дежурную фразу Роуз.

— М-м-м… — задумчиво протянула брюнетка и снова повернулась к Лукасу: — Все же, если ты не очень занят в пятницу, у меня намечается небольшая интимная вечеринка…

— Мы будем заняты, — остановил ее Лукас и обратился к Роуз: — Так что нам еще осталось, милая?

Милая? Он назвал ее милой?! Роуз несколько раз открыла и закрыла рот, пытаясь придумать в ответ что-нибудь умное. Лукас обнял ее за плечи и, глядя на брюнетку, сказал:

— Одним словом, мы закончили. Рад был тебя видеть, Марша.

Он толкнул нагруженную тележку, по-прежнему обнимая Роуз. Она шла рядом с ним, пытаясь осознать то, что произошло. Бросив назад быстрый взгляд, Роуз заметила, что прекрасная Марша пытается сделать то же самое.

Роуз стояла рядом, пока Лукас оплачивал покупки, а потом направилась вместе с ним на стоянку. Холодный ночной ветер дул с океана, над головой мерцали далекие звезды.

Она подставила лицо ветру, пока Лукас загружал багажник.

— И что все это значило? — наконец спросила Роуз. — Там. В магазине. С Маршей.

Он оттолкнул тележку в сторону:

— Марша слишком назойлива. Пускай думает, что мы вместе. Так было проще от нее отвязаться.

Возможно, теперь он действительно счел Маршу назойливой, но в недалеком прошлом явно находил ее достаточно привлекательной.

— И тебе пришлось назвать меня милой, чтобы не оставить никаких сомнений?

Лукас наклонил голову, в уголках его рта появилась улыбка.

— Тебе не нравится слово «милая»? — спросил он, шаг за шагом приближаясь к Роуз. — А «медочек»? Как насчет «солнышка»? «Детки»?

Во рту у нее пересохло. Она смотрела в его синие глаза и ничего не могла в них прочитать. Слишком мало света было на парковке. Слишком глубокие тени лежали на его лице.

Конец ознакомительного фрагмента.