Не говори никому
Катерина. О таких говорят ― властолюбивая, напыщенная, чертовски соблазнительная штучка. Она умеет привлекать внимание, обычно для нее кажущееся лишним в потемках счастья. Для холодного сердца есть места любви и нежности и, кажется, должно так оставаться до самой старости. Но, встретив однажды нечто темное, запретное, порочное за слоем льда, от него нельзя будет сбежать....Семен. За свои годы он познал всего две вещи: как стать безбашенным и целеустремленным и как сломать свою жизнь одним взмахом теста на беременность. Между ним и супругой нет места любви, только священное обязательство перед родным ребенком. Но обстоятельства в лихорадке закручиваются в клубок нескончаемого желания. А все, чего он желает ― обладать той, кто не принадлежит ему.Автор обложки: Млада Рябинина.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Не говори никому предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Снежные хлопья все росли и обратились под конец в больших белых кур.
Вдруг они разлетелись в стороны, большие сани остановились,
и сидевший в них человек встал. Это была высокая, стройная,
ослепительно белая женщина — Снежная королева. […]
Поцелуй ее был холоднее льда, он пронизал его насквозь и дошел
до самого сердца, а оно и без того уже было наполовину ледяным.
Каю показалось, что еще немного —
и он умрет…
1 глава
Катя
Новый год.
Несомненно, этот праздник стоит считать удивительным началом, переосмыслением пережитых дней, насыщение планами, которые в этот раз точно реализуешь (тут критично немного) и возможен такой выпад костей — обрести свое счастье.
Правда «счастье» — неординарная концепция. Для кого-то счастье в независимости от мужской половины с чередой карьерных помыслов, для кого-то встретить свою первую любовь, для кого-то, наконец, распахнуть крылья свободы и отправиться в самостоятельное познание мира, а есть те, кто не может видеть счастье вне семьи. Как вы уже поняли, я отношусь к классу «Г». Ничего удивительного. Для меня карьера чревата выгоранию, в том плане, что, следуя шаблону и гоняясь за призванием, в нас потухает последний фитиль. Конечно, на смену могут прийти «блистательные таланты и квалифицированные качества молодого сотрудника», но желание работать — исчерпывается пессимизмом. Я искала себе не угодья, за счет которых проживу. В первую очередь, искала себя, свою точку невозврата, свое детище.
Знаете, я не прогадала.
Семью ты не обретаешь, а становишься ею. Заядлый факт — все к чему мы идем, принимаем решения, достигаем результата, мы делаем не напрасно. Именно поэтому семья дала ключ к тому, что сейчас выделю своим призванием. Быть мамой для того, кто стал для тебя всем.
Итак, опустим мои философские рассуждения вниз и перейдем к главному событию. Новый год. Игристый смех, фейерверки, круг друзей и близких, выходные, расслабление после скудных рабочих дней, сбор вокруг елки во дворе. Но есть и другая сторона медали. М-м-м, предновогодние проблемы. Что же подразумеваю под этим? Вчера я в маршрутке устроила словесную борьбу с бабкой за место у окна, когда вокруг было полно мест. Представьте себе, я оказалась ханжой и неблагодарной девицей, не ценящей старое поколение, хотя я просто добиралась до дома с центра Москвы. Позавчера мне улыбнулась удача, когда шарик с водой упал прямо мне на голову. Мелкие стервятники с нашего подъезда решили вспомнить, какого это бить ремнем по нежному месту. А сегодня я целый час торчала в магазине, в самом крупном маркете, чтобы купить последнюю игрушку Hot Wheels1 с невообразимым гаражом своему сыну. Я чуть не подралась с разъяренной мамашей, весом тяжелее меня в два раза. Заметьте, я вешу пятьдесят килограмм. Так еще одна дамочка мысленно нас записала к мозгоправу, потому что, вспоминая свои лица, я убеждаюсь, что я по жизни псих. Господи!
Скажу в миллион раз. Новый год имеет свои психологические отклонения.
Ладно, он еще не наступил, но я уже готова все послать к чертям. Это ж надо было придумать такой бред, мол, матери лучше справятся с подготовкой, проведением и рефлексией праздников. Бред. Вечные перебежки и кряхтения, если спина заклинила, ворчания, побои, ноги отваливаются, словно по ним прошлись парнокопытные животные из Африки. А взамен мы получаем лишь толику радости и волшебства, замещая все наши убытки в моральном и физическом плане. Где моя валерьянка?
Знаете, у меня всегда возникал вопрос: на кой мы вечно бегаем, закупаемся, готовим салатики, закусочки; пилим мужей за их посиделки за телевизором, просматривающие по сотому кругу «Иронию судьбы»; готовим детей к утренникам, покупаем им дорогие подарки (у меня на одежду столько не уходит, как на этот хлам)? Все же можно было сделать легко и просто. Купить вино, достать самый большой бокал, включить «Милых обманщиц» или «Один дома» и просто сесть на диван, залипнув над просмотром. В принципе такая жизнь меня устраивает. О, еще послать мужа за то, что он ни черта не делает, когда все держится на мне, его любимой женушке. Оставить на его плечах мои дела и свободно вдохнуть грудью.
Я люблю своего мужа. Честно. Но иногда он такая…сволочь. Как-то раз притащил домой свои грязные колеса, когда я только помыла полы. Мою брань слышали даже соседи, на что он лишь отвечал, что увезет их в гараж завтра, послезавтра, через неделю… Так они простояли месяц, отчего по их вине у нас в полу появился круг, который теперь именуется, как портал в другое измерение. Никакие средства мне не помогают даже вывести эту грязь. Бедный линолеум.
Не поймите меня неправильно. Сколько бы жалоб не было в сторону моей семьи, ее я всегда буду ставить превыше предрассудков. Думаю, каждый на моем месте сталкивается с тем, что суждения имеют раздвоение личности. Говоришь о сексизме и тут же принижаешь стороны семейного бытия. Поверьте, эти два понятия разрозненно гармонируют.
А так с Мишей, с моим мужем, мы живем спокойно, создавая свой семейный очаг криков и любви. Темпераменты у нас несовместимы, почему иной раз не понимаю, что он во мне нашел. Громкая язва, вечно недовольная жена и тихий, понимающий, всегда помогающий муж. Судьба явно рассчитывала, что я во сне его прирежу. Только тут совсем случилось с точностью наоборот, потому создали мы нашу копию ― сына, Артура, ему совсем скоро исполнится семь лет. Мальчик похож на отца, а вот характер занозы и ехидства перенял явно от меня. Никогда еще не видела сочетание привлекательного юного бабника с языком похуже тетки Миши, которая раньше работала на базаре. Ей богу, если они хоть раз в жизни устроят батл, Артурик выйдет победителем.
Мишка недавно уехал в командировку (дальнобойщик), так сын наш наказал ему привести костюм Капитана Америки, потому что в нем он хочет пойти на новогодний утренник, что будет уже через неделю. К тому моменту наш Дед Мороз должен приехать с хорошо уменьшенным кошельком. Скажу сразу же ― нет, мы не балуем сына, не задариваем подарками и уж тем более он не меркантильный. Я держу его в уезде, но иногда он такой вымогальщик и перед его глазками не устоять. Я из последних сил осаждаю пыл мальчика, твердя, сделаешь что-то полезное ― тогда и получишь своего ниндзя или другую херню. Подруги в этом понимают меня.
— Давай, выпей еще один шот. Как-никак мы, наконец, смогли выбраться спустя месяц, ― кудахтает на ухо Оксана, коснувшись моего плеча.
Я морщусь и отодвигаю стопку.
— Мне завтра на работу, Кислая.
— Мне тоже, но я не бренчу как пятидесятилетняя тетка, жалуясь на свою никудышную жизнь.
— Эй, мне нравится моя жизнь. Это ты у нас в свои двадцать шесть все еще восемнадцатилетняя дуреха, ― хмыкаю и упираюсь щекой об свою руку. ― Просто меня так все достало, а пожаловаться-то некому. Только ты и Настя меня понимаете, вы же мои близкие и единственные кровушки.
— Мое сердечко заболело, ― она театрально подтерла указательными пальцами нижние века.
— За семейное недомогание, ― предлагает тост Настька, поднимая бокал со странной зеленой жидкостью.
Я киваю, беру свой шот, чокаюсь с девчонками и опрокидываю в себя. Продирает моментально и расслабленность окончательно забирает мою нервозность. Как же мне не хватало этой легкости. Работа, уборка, готовка, подделки для работы, пятичасовой сон. Это весь мой распорядок дня. А еще в связи с сокращением и недостачей работников из-за скверных условий приходится работать круглосуточно.
— Бармен повтори! ― кричит Оксанка, ударив ладонью по столешнице.
И правда, я так давно никуда нормально не выходила, что и позабыла, какого жить для самой себя и плевать на какие-то мелкие дела. Сына оставить с бабушкой, самой пойти в любимый бар и как следует выпустить пар. Лучший план. Радует, что народу сегодня здесь много, можно лихо затеряться и никто не станет тыкать пальцем, мол, смотрите, это та мамочка с депрессией. Тут вскоре должен начаться конкурс на самого горячего Деда Мороза. Не то чтобы у меня были проблемы в сексуальной жизни, никто не запрещал смотреть на искусство.
Энергичная и вечно ищущая проблемы на свой красивый округлый зад Оксанка начинает заигрывать с барменом, как только он к нам подходит. Сдержанная и строгая «мамка» Настя закатывает глаза, поднимая свои очи на меня и, не мигая, начинает прожигать во мне дыру. Она тоже недавно стала мамой, прекрасно может учуять дискомфорт в чувствах другого человека, наповал давя нетерпимостью. Еще она у нас скрытно неотвязная.
— Зуенок, пора уже оклематься, а ты сидишь угрюмее меня. Неужели с этим, — Настя играет бровями, — у вас проблемы?
— Все куда лучше, спасибо за беспокойство. И вообще, не вашего ума дела.
— У-у-у, значит, все ужасно, ― щуриться, откидываясь на спинку стула. С учетом ее профессиональной категории, она запросто читает человека.
Подруга в который раз одергивает черное платье с белыми воротником и рукавами. Ее возможно было принять за монахиню, служащая идеалам порядочности, только учитывая самовыражение в стиле «чертовски горяча», перекрасив волосы в алый, меняет ее образ в не самых прекрасных чертах. Правда в том, что ее легко можно спутать с проституткой. От этого Настя настоящая звезда в нашей тройке.
Короткая стрижка обрамляет лицо со всей смесью наглости. Носик вздернутый, даже горбинка этому не мешает, губы блестят из-за помады, щеки раскраснелись, сбавляя ей минимум пять лет. Для нас она утонченность
Кислицына дергается, на секунду закрыв собой девушку, затем вновь возвращается в безрассудное флиртование, чуть ли не раздвинув ноги прямо здесь. Я слышала, что флирт ― основа нашего общения. Но она перегибает палку.
— Не верьте. ― Пожимаю плечами.
— По статистике, брак делает секс… — покрутила запястьем, никак не подобрав слово, — обыденным, неразвитым, но никто не отменял привлечение вспомогательных средств.
Набираю в легкие воздух.
— Ты намекаешь на вибраторы, анальные пробки, имитаторы, стимуляторы?
— С помощью них можно познать саму себя.
Бьянки хихикает.
— Звучит дико. — Поморщилась и отпила из стакана спрайт. — Эти штуки кажутся мне чем-то постыдным.
— А будить соседей своими стонами постыдно?
— Это другое.
— За член нужно хвататься, ― прерывает нас третья, взмахнув темной гривой и потеряв всякий интерес на напротив стоящего бедного бармена. Глаза парня горят, как гирлянда в новогоднюю ночь, поедая лакомство в виде Оксаны, но та в свою очередь окончательно переключается на нас. Он напрягает челюсть, поняв намек, и удаляется. ― Как своего мужа, так и резинового, чтобы удвоить оргазм.
— Тебе не посчастливилось выскочить замуж, потому что это намного лучше всяких игрушек, ― язвлю я, та мне показывает язык.
— Разведись, ― спокойно предлагает Настя, как будто это в порядке вещей.
— Я люблю Мишу! Какой развод? С этим мужчиной мне хорошо.
— Должно быть горячо, ― бурно поправляет Кислая.
Закатываю глаза и потираю лоб от многодневной головной боли. На втором плане играет Richer ― T.Flex, немного отвлекая забитые до пятисантиметрового слоя пыли мысли. Нужно было вообще ничего этим стервятникам не говорить.
У нас роман с мужем завязался во время юности в колледже. Он был первоклассным волейболистом, учившийся на факультативе физической культуры, я ― на дошкольном образовании. Его мяч мне прилетел прямо в нос как-то на смежном уроке физкультуры, и он, как поистине современный джентльмен, доставил меня в медицинский кабинет. После такого удара у меня явно выпали какие-то шестеренки, раз я согласилась с ним встречаться и подарила ему всю себя. И, наверное, это тот случай брака, когда ты не жалеешь ни о чем, что приключилось с тобой во время учебы и после (когда я получала диплом, была на седьмом месяце беременности). Горячность и взаимопонимание делают отношения намного крепче. И меня передергивает, если другие девушки строят глазки моему мужу, который принадлежит мне. О, я еще та собственница, пусть не закатываю скандалы с ревностью.
Вдобавок обозначу, раз разговор вновь зашел о моих подругах, мне сносит крышу, если они начинают диктовать свои принципы разнообразия в семье.
Боже Всевышний, как этим курицам объяснить, что не у каждой пары бывает все по стандартной палитре?
— Так! Давайте опустим обсуждение моей постели и перейдем к ежесекундному моменту. Деды Морозы должны узнать о нас прежде, чем стукнет двенадцать часов, и Золушка сбежит домой.
Девчонки тут же переключаются и начинают корчить рожицы.
— Да ладно? Неженка! Ты не уйдешь домой в двенадцать! Это время для детей, а мы не дети, ― проводит руками по своим бедрам Оксана, поерзав попкой по бедному барному стулу.
— С Оксанкой я солидарна. Мой-то отпустил меня на целый день, так что раньше вечера следующего дня он не ждет. Не парень, а мечта!
Повезло.
Мотаю головой и закидываю назад, разглядывая кляксы на потолке. Я не смогу все равно остаться по несколько причинам. 1. Моя свекровь узурпатор и не терпит, если любимый и единственный внук находиться у нее дольше положенного. А договариваться с этой женщиной сложно. О чем я? Вообще невозможно! 2. На завтра еще нужно подготовить последние штрихи к занятиям с детками. 3. Выспаться перед работой. Последний считается крайне важным!
Я бы все отдала, лишь бы почувствовать себя намного раскованно и не побитой семейной жизнью. Иногда, кажется, я со своими сижу в клетке, где прохода мне нет. Не хватает сумасшествия, отдыха по-своему, больше свободного времени, свободы, в конце концов. Взрослая жизнь ― отстой!
— Простите, не смогу, ― поджала сочувственно губы и посмотрела на каждую.
Зеленые глазки Кислой пронзили стрелой обиды.
— Скучно с тобой стало дружить, Катька. Тебе нужно что-то поменять в своей жизни, пока не стало слишком поздно, и ты не погрязла в жалости к себе. ― Темноволосая взмахнула гривой и загадочно прикусила нижнюю губу, поглядывая сквозь меня. Я уже имела представления, какой вид открылся ей и к чему она сладко тянется, как за шоколадом. ― Начинается! ― восклицает с азартом и быстро добавляет: ― А с тобой мы договорим завтра!
Отчитала, как маленькому ребенку.
Моя жизнь до ужаса счастлива, разве что имеются некоторые помарки в моем багаже. Одна из таких — посмотреть в тринадцать лет наяву порно. Знаю-знаю, с таким точно не делятся так быстро, но… Все мы не без греха.
Девчонки спекулятивно тихо присвистнули и полностью утонули в разворачивающемся представлении. Поочередно поглядела на каждую и с нерушимой уверенностью во вздохе развернулась, нагло засматриваясь на поджарых самцов. Вот это да! Гарем из шашлыка с сочными корочками.
На следующей неделе меня вызвала методист к себе, попросив попутно взять табель. Детей оставила с нянечкой, так что переживать было не за что, кроме как надвигающейся бури. Обычно просто так она вызывать не могла, если не находился повод по максимуму отсчитать никудышного воспитателя, которого она не возлюбила с первого взгляда. Не хочу блистать заносчивостью, но родители моих воспитанников души во мне не чают, отмечая множество плюсов, по которым стоит выбирать нашу группу и мои методики. Всегда восхваляют, общаются со мной, как с давней знакомой, но в пределах профессиональных рамок, говорят благодарности, отмечая, насколько прагматична моя работа. Конечно, без сук-мамочек не обойтись нигде, хотя позитива больше.
Приветствую Алину из соседней группы и спускаюсь вниз. Иду прямо, затем останавливаюсь напротив двери с табличкой, дышу поверхностно несколько раз и только тогда стучусь. Надавливаю на ручку двери, толкаю, и перед моими глазами появляется светлый небольшой кабинет методиста и старшего воспитателя. Свет огневого солнца из-за мороза играет с тенями в кабинете. Справа стоит буквой «Г» стол цвета хаки, заваленный документами, канцелярией необходимой, с компьютером и принтером. У окна также располагается стол по меньше с включенным компьютером; слева от меня стеллаж цвета дуба со всеми наградами и документами, сложенные в толстые моногамные папки. За дверью тоже есть стеллаж со стеклами. И посередине комнаты округлый стол с деревянными стульчиками. В меру и со вкусом.
— Добрый день, Нина Александровна, ― здороваюсь с методистом, которая в этот момент разговаривает с кем-то бурно по телефону и рукой просит присесть напротив нее.
Старшего воспитателя нет на месте. Прекрасно. Эта дамочка проработала в детском саду тридцать лет, а мнит себя царицей, гоняя нас на прогулки, как собак. Сама-то, со слов девчонок, когда еще была воспитателем обычным, ходила в короткой юбчонке, пальтишке и сапогах на мороз на двадцать минут. А мы должны раньше положенного времени пулей полететь гулять с детьми. Не видела она в своей жизни порядочности. Да какое там, ― дракониха.
— Я все передала бухгалтерии, с нее и спрашивайте. Заведующей нет на месте. У нее отпуск. Извините, у меня важное совещание начинается, перезвоню.
И вешает трубку с грохотом, заставляя меня подпрыгнуть на стуле. Женщина с рыжей коротко стриженной прической обращает на меня внимание, полностью исключив недавнюю беседу. Поправляет прическу, снимает невидимые пылинки со своего темно-зеленого пиджака и смотрит в упор.
— Работается хорошо? ― Я, признаюсь, удивилась. Это точно Нина Александровна?
— Х-хорошо, ― слегка запнулась, не веря в услышанное.
— Обстановка в группе не исчерпывает дружелюбность?
— Нет.
— Родители не жалуются?
— Нет.
— Хорошо.
Хорошо. Но для меня не отвечает на множество возникших необычных вопросов.
— Я принесла вам табель. Тут все родители отметились, что до конца декабря будут ходить.
— Хорошая работа, Катенька, ― прозвучало немного с раздражением.
Она забирает протянутый документ и откладывает с небрежностью в сторону, затем складывает руки перед собой, обескураживая меня еще сильнее. Да что с ней такое сегодня? Я думала, конец света будет, все, меня уволят, а тут…
— С января после зимних каникул в вашу группу придет еще один ребенок. Вас же двадцать четыре? ― Киваю головой и собираюсь добавить, только она не дает: ― Она была на домашнем обучении и мало знает, что такое коллектив, как с ним работать, самое главное, действовать в нем. Ее родители убеждают нас, что развита она как средняя группа, хотя мыслит уже намного дальше. Поэтому хочу убедиться прежде, чем отправить к вам, что обстановка для адаптации будет подготовлена.
— Ох…
Еще один воспитанник. Слава богу, у меня не более двадцати пяти (выше нормы), как у Алины. Не представляю ее нервы, ведь она только-только окончила колледж.
— Конечно…
— Еще не все. Вот социальный паспорт ребенка. Родители также ее записали в некоторые кружки, список дам позже. Проблемы с едой у нее нет, вещи личные принесут в следующем году, а все остальные мелкие бумажки подпишут тогда же.
— Вы меня…удивили.
— Я сама не пребываю в благоприятном расположении духа, но надеюсь на вас, как на квалифицированного работника, все должно быть лучшего разряда. Мама у девочки работает в налоговой службе, а папа ― в новом автомобильном салоне «Korolew Grow». Не хотелось бы слушать от них жалобы, видите ли, их дочку в первый же день обидели или заставили есть. Думаю, вы понимаете?
Я готова была побелеть. О боже, еще как я понимаю эти сранные намеки. А так же понимаю, как она любит запугивать каждого воспитателя, если на носу появляются крупные люди. Сама я терпеть их не могу, кроме детей.
— Угу, ― киваю несколько раз, словно болванчик.
— Отлично. Я вызывала вас только для этого. У вас же нет ко мне никаких вопросов? ― законченная ведьма хищно ухмыльнулась, когда увидела, как напряженно я отмахиваюсь от нее. Черт с два тебе получится меня запугать! ― Тогда можете быть свободны!
Поднимаюсь с места, уверенно двигаюсь к двери и быстро за ней исчезаю. Уже в коридоре выдыхаю, отмечая, что не дышала все это время у нее в кабинете. Отправляться туда ― пройтись по минному полю. Боже. Люди дуреют от своей власти, мнят себя пупом земли, раскидывая ультиматумы на каждого мелкого работника.
Раздраженная и уставшая плетусь обратно в группу.
Меньше всего мне хотелось принимать нового ребенка, который может внести некий вздор в детском коллективе. Очередная адаптация, работа по поведению и взаимодействию с другими, помощь в раскрытии своего «я». Надеюсь, с девочкой никаких трудностей не будет.
― Артурик, давай быстрее! Мы же и так опаздываем! ― встревожено бухчу, тяжело дыша.
Снегопад был всю ночь. Крайне сложно передвигаться по снегу, потому что не видишь куда ступаешь, расчищаешь сапогами дорожку, которая не принесет пользу никому другому. Дубак стоит неимоверный. На улице от силы двадцать градусов, а по ощущениям все пятьдесят! Почему именно в день утренника все идет через одно место? Я проспала на работу, пролила на себя кофе, меня успели отсчитать за драку во время прогулки, теперь вот долго собирала сына и потеряла счет времени, ведь часы решили на полчаса позже перестроиться! Дурдом.
Благо, наш дом практически рядом с детским садом, так что про запас еще имеется.
— А п-па-па придет? ― в который раз повторяет свой вопрос сын, семеня за мной, как мышка за слоном. Я, правда, себя сейчас сравнила со слоном?
— Придет. Зачем же он тогда покупал тебе тот костюм? Хочет посмотреть, какой ты будешь красавец. Как все девочки будут бегать за своим спасителем.
На секунду поворачиваю голову, чтобы украдкой улыбнуться ему, и тут же жалею об этом. Колеса машины жалобно заскрипели на снегу, фары засветили в лицо, а я, спрятав ребенка за спину, замерла на месте. Белая машина остановилась прямо перед моим носом. Нас разделяли ничтожные сантиметры; схватилась за грудь в районе сердца и успокаивающе сделала медленные вдохи. Черт, этот остолоп не видит, что ли?
Дверь с водительского места отворилась, затем захлопнулась, а через мгновение в районе видимости появился высокий мужчина с расстегнутым пальто и наспех повязанным шарфом. Мои глаза беззастенчиво заскользили по выстроившейся горе мышц, спрятанные под слоем одежды, отмечая, какие огромные у него руки и как он ими работает. Подняла взгляд и, очертив острый волевой подбородок, выразительную челюсть, сжатые губы, ровный нос, поймала безразличный взгляд с крапинкой злости. Взлохмаченные волосы ниспадали ему на брови, акцентируя зрачки цвета топаза, в которых тонул цвет и обрушивался перелив радуги.
В животе стрельнуло, стоило мужчине прищуриться и недоверчиво оглядеть меня с ног до головы. Какое-то странное ощущение… От него исходит магнетическое поле, не способное держать мои мысли в узде. Решительный, стойкий и такой огромный. От него невозможно было отвести глаза, словно специально заманивал туда, кто ввелся безоговорочно.
Катя, прекрати на него пялиться. Я втянула носом воздух и вновь почувствовала, как меня наполняет прилив энергии. Да что со мной такое?
— Вы в порядке? ― с низким посадом тембра заговорил он, делая шаг ко мне.
Я недовольно сделала несколько шагов вперед. Фары били прямо по глазам, вынуждая щуриться, но я покорно стояла посередине дороги. Люди с интересом смотрели в нашу сторону, думая, что за ненормальная мешает мужику выехать.
— В порядке ли я? ― возмущенно переспросила. Скрестила руки на груди. ― Я только что не оказалась под колесами этой колымаги, за которой сидели вы.
— Я вас не заметил, мисс.
— Как можно было не заметить?! — раздражение росло во мне.
Наши глаза встретились. Безмолвное препирательство электризовалось.
— К тому же вы сами неохотно смотрели по сторонам. ― Отлично, теперь будем переводить стрелки. Я выгнула скептически бровь, мужчина развел руками. ― Так что не я один виноват в случившемся?
— Вы обвиняете меня в моей рассеянности?
— Я не собирался вас обвинять, ― приподнял руки. Мужчина слабо улыбнулся, сделав шаг ко мне. Меня своей очаровательностью не подкупишь. ― Просто исхожу из нашей ситуации по справедливости. Здесь есть палка с двумя концами.
— Вы чуть меня и моего ребенка не задавили!
— Вы сами бросились под колеса. У меня имеется регистратор, — указал позади себя. Я приметила сквозь промерзшее стекло небольшое серое пятно. — Там видно, как вы внимательны.
— По правилам, машины должны уступать пешеходам, — хмыкнула и приобняла высунувшегося сына. — К тому же мы спешили.
Я ни за что не уступлю ему.
— Тогда решим мирно вопрос и разойдемся? — более миролюбиво предложил он.
— Мирно?! ― Он покачал головой. ― Скажите, вы каждую девушку сбиваете? Это у вас такой ход — сбить, пожалеть и попробовать решить вопрос мирно? Не удачный дубль.
Он удивился и кашлянул, стараясь скрыть появляющуюся улыбку на уголках губ. Да он насмехается надо мной!
— Будь я слепым, то точно бы согласился вас пожалеть, — съязвил, прикусив нижнюю губу. Я внимательно проследила за его губами.
— Будь у меня торт, без оглядки кинула бы его в вас! — парировала в ответ. Нужно уходить.
— И не побоялись испачкаться? Видимо, сильно любите сливки.
— Хам!
Он беззвучно хохотнул, засунув руки в карманы пальто, и наклонил голову. Каждая волосинка откликнулась невообразимой пылкостью. В такой позе мужчина напоминал непоседливого ребенка. Наверное, он и есть взрослый, глупый ребенок.
Взяла за руку сына, сверкнув презрительным взглядом в его сторону.
— Будьте неаккуратными на дороге. Смотрите по сторонам внимательно, вдруг встречка откуда-нибудь выскочит, кто знает.
Моя милая улыбка готова была украсить все лицо, как праздничный баннер. О, я еще та язва, когда со мной любят спорить.
Развернувшись и сосчитав мысленно до пяти, дабы остыть, готова была продолжить путь до детского сада. Время оставалось совсем немного, а мороз на улице продирал до самых костей, превращая нас в ледышки. Не хотелось бы подводить воспитателей и музыкального работника. Ненавижу опаздывать.
Позади донеся голос, который показался мне чересчур близок:
— Такое же я могу сказать и вам, миледи. — Повернула голову. Он стоял в двух шагах от меня. почти что возвышался. Машина так и продолжала перекрывать выезд со двора, и кажется, его не волновало, что в любую минуту задержит другую машину. — А теперь, отойдите с дороги. Я очень спешу.
Я прикусила внутреннюю сторону щеки. К черту утренник. К черту, что так холодно. Посмотрела на табличку дома, всем видом давая понять, что его слова нисколько меня не тронут.
Артур подергал меня за мое бежевое пальто и жалобно заговорил:
— Мам, пойдем скорее отсюда!
— Сейчас, милый.
Я взяла в свои руки маленькие ручонки сына и стала растирать. Меня назовут плохой матерью, если ставлю свои приоритеты превыше чувств родного ребенка… Да, я ужасная мать. Артурик насупился, явно не сдерживая свое нетерпение оказаться подальше от перепалки двух взрослых. Дети мало в этом разбираются, зато понимают без всяких помех причины.
— Вы всегда такая?
— Какая «такая»? — бросила, не посмотрев на него.
— Грубый, напыщенный, упрямый ребенок.
— Лишь с теми, кто действует мне на нервы.
— А ваш муж тоже действует вам на нервы? — На это предположение я ничего не ответила. — Не повезло ему. Видимо, намордник забыл купить.
Внутренние органы обожгло кипятком. Он намекает, что я…? Подняла голову. В потемках вечера и с легким румянцем незнакомец мне не казался таким категоричным, скорее тем, кто оставляет после себя шлейф наваждения. Обманчивая сторона личности.
Для меня он всего лишь очередная заноза, от которой надо избавиться.
Я расправила плечи. Мы не просто обменивались безмолвными речами, мы пожирали друг друга настойчивыми, яростными молниями, исходящими из центра грозной тучи. Перед нами простиралась дорога из спокойного гнева, который мог перерасти в неукротимый. Я не смогу сдержаться. Я никогда не умела.
Не знаю, сколько мы там стояли, рассматривая друг друга, для меня это казалось вечностью. Чертики на дне потемневшего взгляда собеседника плясали джигу от победы, стоило мне отпустить голову и сглотнуть желчь. Помни, Катя, у тебя есть сын. Ты не должна опускаться перед ним в самую пропасть.
— Дам вам совет, откройте книгу «Речевой этикет и культура общения» от Формановской, может она поможет залечить ваше изысканное самолюбие. Впрочем, бесполезно, ― добавила на тон ниже, но сквозь зубы. ― Пойдем, сын, пойдем. Дяде надо лечить голову, не будем ему мешать. Играйте в свои игры с другими курицами, кто точно клюнет на ваши ухищрения. И самый лучший вариант — бордель.
— Так вы курица? — с колючками в голосе спросил и сдержанно улыбнулся, оглядев свои начищенные ботинки.
Я показала ему средний палец. Мужчина фыркнул.
Я резво развернулась и направилась быстро отсюда подальше, стараясь не оборачиваться назад, только Артур продолжал засматриваться на него, словно видел перед собой коробку, завернутую в подарочную упаковку.
— Истеричка! ― со смешком вдогонку крикнул мужчина.
Электрический ток прошелся по позвоночнику.
— Осел! ― про себя пробурчала.
От беготни ноги конкретно выдохлись, потому я тут же присела на маленькую скамейку и оглядела внешний вид моей гордости. Сине-красный костюм и специальный щит ― вылитый Капитан Америки. Скорее всего, я тоже полюбила Marvel из-за той «горячей правильной назидательницы» и знаменитого плейбоя Тони Старка. Ужас, как так получилось, что он остепенился?
— Ты же моя сахарная булочка. ― Строю губки уточкой, и сын тут же чмокает меня, довольствуясь своим нарядом. Осадок от недовольства из-за моей ссоры с водителем испраился, будто вовсе его и не было. Замечаю знакомый силуэт. ― О, а вот и папа пришел.
— Папа!
Мальчик бросается в сторону вошедшего мужчины, запрыгивает на него и обнимает за шею. Другие родители суетятся вокруг нас — наносят лак на волосы девочек, подправляют бабочки у мальчиков, фотографируют, причесывают сотый раз, — а я подхожу к мужу, целую в щеку и глажу его по плечу. Как же я по нему скучала эту неделю. Любуюсь им, словно сокровище: темная борода стала гуще, глаза озорнее и взрослее, осанка без зажатости. Каждая поездка в другие города делает его иначе в моих глазах.
Миша обнимает одной рукой задорного мальчика, другой ухитряется ущипнуть меня за задницу, за что получает по руке. Осматриваюсь по сторонам, на всякий случай убеждаясь, что нас не приметили. Заливистый смех расслабляет закоченевшие мышцы, благодать растекается медом под кожей, напевая баллады про счастье. Мне не хватало этого.
— Привет, любимая. ― На этот раз целует меня в губы, коротко и нежно. ― Как у вас дела?
— Отлично! ― вместо меня отвечает Артур. ― Мама сегодня успела с каким-то дяденькой поругаться.
Муж приподнимает брови и с поучительным намеком смотрит на меня.
— Предатель! ― шепчу сыну и показываю кулак, в ответ получаю хитрый смешок от него, после выворачивается из объятий отца и, расправив «крылья», убегает в группу.
— Мы же договаривались…
— Помню, не начинай, любимый. Я так устала за всю эту неделю, а нервы просто сдали. Все на мне: подарки, заготовки, уборка…
— Ладно-ладно, я понял. ― Придерживает мою руку, которой загибала пальцы, поднимает выше и оставляет на костяшках поцелуй со щекотливым ощущением из-за бороды. Он знает, как я умею напирать со здравым смыслом, поэтому пресекает на корню любой разговор, где есть тема «все делаю я одна». По сути от этого у нас постоянно конфликты, только мы быстро их улаживаем и забываем до новых стечений обстоятельств. ― Мне вас не хватало.
— А нам тебя, ― любовно шепчу. Кладу голову на его грудь, слушая вздохи и удары живого сердца. Ради таких моментов я готова заново жить.
Новый год — время чудес. И однозначно, он должен стать для меня и моих родных особенным. Я это слышу от своего хрупкого сердца, который когда-то давно подвергся нападкам жестоких условий одиночества. Мы станем лучше. Пусть и идеальности вовсе не существует, для меня идеал ― это все, что окружает меня.
Артурик кружился в группе с остальными мальчиками, показывая какие-то карточки, что прихватил с собой. Миша крепче обнял меня, и тяжесть практически исчезла. Был лишь сегодняшний вечер и моя семья. Также вопрос, мучающий меня все эти несколько минут от его прибытия.
— Когда это ты решил отрастить шерсть у себя на лице?..
Семен
Лучше хлеб с водой, чем пирог с бедой.
По крайне мере я смогу смочить горло.
Никогда бы не представил, чтобы я — двадцати шестилетний мужчина — решился бы препираться с женщиной, которая умеет ставить диагнозы получше всяких экспертов. Я что, похож на зазнавшегося мужлана с переизбытком женского внимания? Ее губы явно двигались со скоростью двадцать метров в секунду ― это ураган! ― и говорила-говорила, не имея представления, как заткнуться. С другой стороны, я получил от наших препирательств уйму каламбура. Никого мне еще не приходилось подтрунивать, да и женщин после брака у меня не было, а с Женей взаимоотношения казались пресными и сухими.
Дожидаясь зеленого сигнала, я чуть ослабил узел галстука и нервно постукивал пальцем по рулю.
Черт. Меня пробрал очередной смешок из-за тупости ситуации, оказавшись в которой посчастливилось из-за долбанного списка Деду Морозу моей дочки. Я хочу, чтобы папочка, наконец, стал счастливым. Тут напортачили что-то олени его, раз подумали, словно мне не достает рогов в пятой точке.
В сотый раз прокрутил образ истерички, не переставая думать о губах, из которых вырывались странные потоки слов. Либо она сумасшедшая, либо психушка по ней плачет. Не помогли ее успокоить и сглаживающие крайности, потому что она тут же умело переводила все на меня. Как у женщин это работает? Начать разговор и свалить грязное белье на бедного мужика. Поистине жалко того дурака, который связался с ней. И это ей нужен психотерапевт!
Больше мне никак не прокомментировать.
Завернул в построенный совсем недавно салон автомобилей новой марки, с застекленным фасадом, припарковался возле черного входа, ведь не так уж надолго я задержусь, только уладить мелкие разборки с документами, которые так мило со своей стороны скинул Королев, президент крупной компании. И вышел.
Пятерней прохожусь по волосам несколько раз, пока эхом разносится стук лакированной обуви в блистающих стенах. От обилия работы по моей новой должности оставляет желать одни головные боли, потому что я погряз в документах, собраниях и выездах на конференции. Совсем недавно меня можно было назвать скудным работником графически технической разработки, сегодня ― я генеральный директор автомобильного салона. Повышение через голову. При такой возможности я тут же обеспечил нашу семью новой квартирой, машиной, требовавшаяся удобности, и нескончаемым потоком денег. До этого все держалось на Жене, моей жене.
Салон должен вот-вот закрыться, поэтому сотрудников здесь еще много, проверяющие сохранность заводских машин до ухода домой. От шага до шага встречаются замысловатые виды машин, по образцам прошлых моих идей были они оккупированы и выдвинуты в продажи. Даже не вериться, что все так перевернулось на триста шестьдесят градусов. Вчера ты ― никто, завтра ― доверенное лицо крупного бизнесмена. Костюмы, этикет, деловитость, признание от спонсоров ― не мог этого и представить в своей жизни. Фортуна оказалась удачной.
Девушки улыбаются мне и стеснительно опускают глаза, как только я одариваю их привычной похотливой улыбкой. Прошло много лет с последнего случая безрассудства и мальчишеских развлечений, а одаренность бросать взоры самоуверенного жеребца до сих пор не утратил. Должен постыдиться, но мне абсолютно все равно.
Прощаюсь с теми, у кого смена закончилась, и спешу на второй этаж, где меня ждет мое кресло и мой друг. Мы договорились встретиться здесь, раз не получилось в свободное от работы время.
— Батюшки, неужели соизволил явиться? ― язвит Галкин, стоит мне открыть дверь.
С громким ударом захлопываю ее и направляюсь к своему месту.
— Предположу, ты забыл скрючиться в пашш…паштетананас2, ― пытается начать размеренный стиль общения. Никиту невозможно обмануть, он как кот все учует, так что я давно перестал скрывать свои эмоции из-за ненадобности их переживать в самом себе. Личный психолог по максимум обеспечит мне процедуру релаксации, особенно после этого дерьма на улице. Хотя сегодня мороз более двадцати градусов и идет снег.
Ненавижу зимы. Ненавижу снег. Вообще не принимаю этот сезон года как нечто обыденное.
— Семен? ― снова пробует заноза.
Из-под бровей гляжу на него и возвращаюсь к папке, что уже лежит передо мной. Разматываю шарф, откидываю его в сторону и открываю первую страницу.
— Черт, брат, ты можешь уже объяснить, что случилось-то.
После его слов моя воля лопается.
— Я поцапался с девушкой при выезде из двора.
Зубы стучат друг об друга, пока говорю, при этом перелистываю спокойно, в духе Вуду, страницы.
— Как девчонка что ли? ― Крутится в кресле, показывая пальцами странные символы. ― Подожди, ты что?.. И как она?
Морщусь. Ему все нужно перевернуть в свою пользу.
— У нее ребенок, дебил. К тому же та истеричка не оставляет желать положительных впечатлений, ― дергаю плечами, вспоминая с омерзением ситуацию. ― Мне нужно остыть.
— Хочешь помогу? ― шевелит бровями, разражаясь смехом, когда показываю ему средний палец.
Никак не пойму, что девицы находят в бездельнике, блистающий лицом Джонни Деппа.
— Черт, брат, твое лицо бесценно. Если честно, то забудь ту мымру. Вчера мы ходили в театр, в развлекательный центр с Варей, тут нужно вспоминать об искренней радости твоего ребенка. А это…забудется самой.
Все равно в душу прямо нагадили. И никто иной как та девица. У меня из головы все еще не выходит, с какой двусмысленностью она произнесла ту реплику с руками. Говорю же, не все дома, если выдает такие словечки незнакомому мужчине. Еще и у самой есть ребенок.
— Ты прав. ― Тру переносицу и откидываюсь на спинку кресла. ― Я еще переживаю по поводу детского сада. Не уверен, что ей понравится там быть.
— Ты шутишь?! ― хрюкает друг и подпрыгивает на месте. ― В этом возрасте дети только и стремятся с кем-то общаться из своего возраста. Много фантазий, идей, тем, о которых лучше всего разговаривать со своими друзьями. Не вечно же ей торчать дома, как пленница.
Иногда Никита лучше знает, как работать с детьми, нежели я или Женька. Подсказывает, дает советы, напоминает, помогает решить. Ему пора уже стать отцом, а то скоро мой ребенок не будет признавать во мне отца. Эти два хвоста стали как корешки, друг от друга не отлипают, вечно вместе и всячески скрывают секреты от меня, которые, кстати, создает Варька. Но знаете, без моего лучшего друга не было бы стойкости в убежденности, что я все правильно делаю. Что я делаю мир маленькой принцессы красочным и достойным, как требуется от каждого отца. М-да, пора уже Галкину написать свою методику воспитания детей.
Кому не скажу, никто не поверит в то, что я слушаю советы самого бабника.
— Правильное решение вы с Женькой сделали. Я рад, что не все так плохо.
— Мой брак с самого начала плохой, ― смотрю в потолок, выдавая то, что таилось давно без огласки глубоко внутри меня.
— Только ты все равно с ней. И воспитываете прекрасную дочь, ― умозаключает друг, ударив ложкой по чашке, что притаилась пустая возле него.
По правочка, это я воспитываю дочь.
Эту карьеристку никогда не волновал вопрос будущего за пределами ее работы. Всю обязанность после рождения дочки я взял на себя: день и ночь приходилось слушать рыдания ребенка, видите ли колики, кормил шесть в раз день через каждые три часа, менял подгузники (кажется, запах кала все еще исходит от меня, ведь один раз маленький ангелочек описала меня и обгадила конкретно), играл, покупал вещи, обучал и много чего. В воспитании Вари я вызубрил каждую изюминку, способствующая складывать бумагу ровно, а не рвать ее. А мама чудесной девочки, заберемевшая по случайному стечению обстоятельств, смотрела на это со стороны и не предпринимала ничего.
Зато моя карьера была не настолько благополучна, за исключением Жени. Она шла в гору, я тем временем оставался на месте и получал мизерную зарплату сначала в мелкой конторе по разработке логотипов, далее в компании «Korolev Grow». С квалификацией графического разработчика мало где ценят, потому приходилось выслушивать много-много отказов. Я жил на удаче, а это никогда не играет на руку. Конечно, на плаву удерживало зарплата жены и желание превратить мир крохи во что-то лучшее. Дать все, о чем она лелеет. Четкость видения будущего не сносило мне крышу, не ломало кости от безвыходности, я шел к цели с кувалдой, чтобы раз и навсегда сломать преграды. У меня получилось, ведь ничего бы не достиг без лучика солнца в пасмурную погоду.
Времени мало остается на общение с Варей, но я работаю. Работаю так, чтобы меня хватало и на обеспечение, и на копию моей матери, чистой и робкой девчушки.
Все изменилось с момента безделья моей молодости. Обычный перепихон стал нечто значимым для меня, огромным жирным плюсом в послужном списке достоинств. За исключением того, что я тут же был обречен на долгое отсутствие счастья. Ответственность хоть и легла на плечи рано, это никак не покрыло моего одиночества среди безликости нашей семьи. Существуют я, жена и дочка. Раздельно друг от друга, так как близостью тут и не пахнет.
Сами подумайте, переспать с первой встречной, своим семенем обрюхатить ее, затем по назидательности мамы все же женится и, в конце концов, позабыть веселье и ветер в голове, посвятив свои лучшие годы в раннее отцовство. И после всего того, что связывало нас во времена беременности и после, не было переломом этапа наших взаимоотношений. Мы жили вместе, ели с одной тарелки, спали в одной кровати, раз в месяц посвящали себе потеху со страстью. Эти мелочи исчерпывают абонемент супругов, ведь никаких клятв я не давал ей и уж тем более не признавался в любви, которые бы открыли мое сердце, позволяя впустить в мрачность теплые чувства.
Одно удерживало нас до развала брака ― ребенок.
Она должна расти в полноценной семье. Ради нее я смогу стерпеть свои тонущие в море чувства и прошедшие года замкнутости в самом себе. Никто не знает меня лучше, нежели я сам.
— И вообще, Сема, как ты успел связаться с той дамочкой и устроить с ней разборки?
Руки сжались непроизвольно в кулаки, стоило ему выдернуть меня из дум вопросом о той ненормальной. Я только ее позабыл.
— Чуть не задавил ее с ребенком, ― мрачно отмахнулся и взял себя в руки. Мне нужно закончить проверять документы. Как-никак я консультант Макса.
— Вот это да. Что она тебе сказала, ежели ты такой угрюмый, что ручка удержится между этих складок, ― махнул рукой, намекая на пролегающую складку между бровями. Прогладил ее, не глядя, и снова уткнулся в предложения, начертанные на белой бумаге. ― Семен?
— Сначала подняла кипишь, высказывая свое недовольство, потом как-то быстро умудрилась перевести стрелки на мое самолюбие. Скажи, причем тут бордель?
— Что? ― Друг поднес кулак ко рту, стараясь спрятать за ним свою улыбку. ― Она посоветовала отдохнуть с ночной бабочкой?
— Спроси у нее.
Его левый уголок рта дернулся.
— Ты зацепил бабью гордость. Ты хотя бы попросил прощения?
Я ничего не ответил. Когда мне было просить, если она навалилась на меня со своими обиняками?
— Дружище, это лучший твой разговор с женским полом за все четыре года. Продолжай в том же духе и женщины будут кулаками просить тебя их трахнуть.
— Отвали! ― С громким шуршанием перевернул страницу. Слава богу, тут всего пять страниц, и я как раз на последней, чтобы поставить подпись. ― Не всем же быть холостяком в такие годы, дедушка.
— Ты меня назвал дедушкой? ― с недоумением проворчал Ник.
— А кто мне жалуется на свою спину и как-то раз просил приехать к нему, видите ли не мог встать с постели? ― Поднял глаза и выгнул бровь.
— Это во всем виновата… Девушка была не ненасытна, затянула ночь до десяти оргазмов. Зато мой новый рекорд! ― с мнительной самооценкой похвастался он.
Взял металлическую ручку, быстро начеркал подпись и закрыл папку, откладывая на край стола. Марго, главный бухгалтер, заберет с утра.
— У тебя все?
Приготовился встать, с ожиданием глянув на бестолочь. Нет, Галкин не то чтобы полный отстой в профессиональной деятельности и нихрена не делает, просто серьезности в своей жизни ему предстоит познать. Пока я со своей долбанной учтивостью строю кирпичный дом, он жжет мосты, обрывая любые намеки на прошлое. От этого у него страдает печень и сосиска, которую пихает в кого не попадя, как бы он сам не залетел.
— Не обижайся. Знаю, тебе нелегко, потому что двадцать шесть лет ― цифра отстойная. Ты не видел ничего дальше своей обуви. Тебе надо выбраться, выпустить пар, как говорится.
— Я бы все отдал, лишь бы отдохнуть, ― устало выдыхаю и поднимаюсь со своего рабочего места. — Пока что работа-работа, потом выйду на пенсию и отдохну.
— Ну ты и загнул! — присвистнул Никита.
Беру в руки шарф, обматываю вокруг шеи и подхожу к поднявшемуся другу. Он хлопает меня по плечу, с грустью оглядывает, переживая за мое будущее. После смерти мамы мы сблизились, отчего возникает ощущение, как будто он может оказаться братом, которого прятали все эти годы.
Через секунду выражение беззаботности возвращается на раскосые черты лица.
— Все равно нужно уметь расслабляться. Поехали, я как раз захватил пиво.
— Ты же знаешь, что…
— Да не бурчи ты. Выпьем после того, как уложишь спать дочку.
Скорее бы начался новый год.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Не говори никому предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
