Не пугай ежа голым задом

Михаил Серегин, 2008

Жили не тужили, и нате вам! Клятвенно обещал бизнесмен Кряков устроить рядом с садовыми участками райский уголок. Клюнули на его посулы садоводы, разрешили распоряжаться близлежащей территорией. И жизнь вместо рая превратилась в ад. Тут вам и шумная компания, не дающая садоводам спать по ночам, и любители пейнтбола, пачкающие краской их дома, и члены клуба нудистов, оккупировавшие озеро. Всем им Кряков сдал на лето кому лес, кому дачу. И теперь горят дачники яростным желанием покончить с этой напастью. Но как? Хитроумные супруги Саша и Маша все мозги сломали, пока не нашли выход. Выход неожиданный...

Глава 1. МАША. РАДУЖНЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ

— Как упоительны в России вечера!.. — с чувством, проникновенно выводил своим козлетоном наш сосед по даче справа Сергей Сергеевич Богданов.

Ни слуха, ни голоса у него не было, так ведь давно известно, что больше всех любят петь именно те люди, у которых нет к этому никаких способностей. А вообще-то, человек он был неплохой, хотя и не бедный — сочетание в наше время крайне редкое, но все-таки иногда встречается. Жил он на своей зимней даче постоянно с гражданской женой Ларисой, которая сейчас отсутствовала — уехала навестить родственников в Саратове, так что настроение у него было печальное.

Богданову не менее «благозвучно» и во весь свой командирский голос вторил наш сосед слева Виктор Петрович Афонин, подполковник в отставке, который в силу былой профессии сбивался, правда, на маршевый ритм, а ему, в свою очередь, подвывала в буквальном смысле этого слова его собака со странной кличкой Тереза (это Афонин ее так назвал в честь бросившей его жены), но мы с мужем именовали ее за сволочной характер Заразой, а его самого Куркулем, к чему имелись самые веские основания — прижимист он был без меры. Человек он был весьма своеобразный, нрав имел крутой, за словом, порой и непечатным, в карман не лез, но при этом всегда был готов прийти на помощь. Он тоже постоянно жил на даче и хозяйство свое организовал всем на зависть — у него ни один квадратный сантиметр земли не простаивал, а все было организовано крепко, основательно, были даже кролики, мясом и шкуркой которых он торговал, и куры, и не только потому, что он считал домашние яйца более полезными, но и, что было для него куда важнее, дешевыми.

Мой муж Александр, хотя и голос у него был приятный, и музыкальным слухом его Бог не обделил, в этом хоре не участвовал, и совершенно ясно почему — он молчал, потому что перекрыть это, с позволения сказать, «пение» ему было не по силам, тут бы и пожарная сирена стыдливо смолкла. А я сидела и от души, но втихомолку веселилась, глядя на этот дуэт, а если считать еще и Заразу, то на трио.

Собрались же мы у нас на даче по архиважному поводу: обмывали беседку, которую Саша, не без помощи, конечно, рабочих, наконец-то соорудил — достала-таки я его. Раньше наши застолья проходили за простым деревянным столом под яблоней, который еще мой папа поставил, но, поскольку мы вот уже много лет весь дачный сезон практически безвылазно проводим на даче, я все это время пилила мужа насчет беседки, где мы могли бы и в дождь культурно посидеть, а не метаться между домом и столом, едва начнет накрапывать. В дальнейшем я планировала пустить по ее периметру какое-нибудь вьющееся растение или хотя бы дикий виноград, но нам и сейчас без всего этого было там вполне уютно. На столе красовались фирменные Сашкины шашлыки, точнее, то, что от них осталось, хорошее и очень недешевое вино привез Богданов, а Афонин внес свою традиционную лепту — его соленья славились на весь поселок. И вот теперь, сытые и немного пьяные, мы наслаждались чудным летним вечером, в лесу, что неподалеку, вовсю заливались какие-то птахи, легкий ветерок приятно охлаждал разгоряченные за день тела — жара стояла несусветная, хотя по утрам было довольно свежо, и даже надоедливые кровопийцы-комары не могли испортить нам настроение.

Пока я вот так размышляла, певцы перешли к «Подмосковным вечерам», что было гораздо актуальнее — дачи-то наши находятся как раз в относительно ближнем Подмосковье, в Боровском районе, всего в двух километрах от деревни Салтыковка, куда мы частенько наведывались за продуктами.

Но вот песня кончилась, и я облегченно вздохнула, тем более что Сашка разлил вино и собрался сказать тост. «Интересно, за что же мы сейчас будем пить? — подумала я. — За беседку пили, за тех, кто ее поставил, тоже, за меня, единственную за столом даму, само собой, за будущий урожай — святое дело. Правда, Богданов к этому никакого отношения не имел, огорода у него не было — Лариса в основном разводила цветы, а всем остальным планировала заняться только на будущий год, потому что в этом-то она ничего не сажала из-за того, что слишком поздно у нас здесь появилась, когда уже все сроки были упущены».

— Ну, и за что же мы будем пить? — с интересом спросила я.

— А за нас всех! — торжественно сказал Сашка. — За соседей! Как говорят в народе: «Близкий сосед лучше дальнего родственника!» И это совершенно правильно! Разве же грядки на даче главное? Или то, у кого какой туалет? Нет! Главное — это соседи! То есть мы с вами! Конечно, и у нас бывали всяческие недоразумения, но мы никогда не раздували их до размеров вселенского пожара, а всегда находили компромиссные решения и продолжали жить в дружбе и согласии! Вот я и предлагаю выпить за то, чтобы такие замечательные отношения связывали нас и впредь!

— Эх, хорошо сказал! — чуть ли не прослезился Афонин, а растрогавшийся Богданов полез к Сашке целоваться.

Я же смотрела на мужа и думала: «А ведь действительно хорошо сказал! Повезло мне с мужем! И внешностью взял, и умом, и характером — может, когда надо, и жестким быть! Ему уже тридцать пять, а идешь с ним по улице, так даже сопливые девчонки засматриваются на этого высокого голубоглазого блондина, настоящего викинга, особенно когда он бороду отпускает! И в компании ему все в рот смотрят и ждут, когда он очередную хохмочку выдаст или анекдот! И в профессии он себя нашел! Не скажу, чтобы клиенты к нему в очередь стояли, но от недостатка заказов на проведение экспертиз — он у меня эколог, причем не из последних в Москве! — мы не страдаем! Да и другие интересы у него есть: раньше вот туризмом занимался, а потом краеведением увлекся. Да уж! Муж у меня хоть куда!»

Мы дружно выпили, и Афонин сказал:

— Прав ты, Саня! Недоразумения везде и всегда бывают! Тут действительно главное, как к ним подойти!

— Так мы же все разумные цивилизованные люди! — подхватил Богданов. — Соседей, как и родителей, не выбирают! Нужно уметь сглаживать конфликты и, что самое главное, понимать друг друга!

— За взаимопонимание! — голосом киношного генерала провозгласил Виктор Петрович и снова разлил вино по бокалам. — Оно у нас и сейчас есть, и, даст бог, и дальше будет!

— За наше безоблачное во всех отношениях будущее! — подытожил Сергей Сергеевич.

Не успели мы выпить, как раздался стук в калитку, и мы удивленно переглянулись — мы с мужем никого не ждали, да и к Афонину с Богдановым тоже прийти никто не мог.

— Входите! — не вставая с места, крикнул Сашка и пожал плечами — кого, мол, это нелегкая принесла в такое время?

Да и действительно! Если бы мы кого-нибудь потревожили своим пением, то народ у нас здесь нестеснительный, сразу бы крикнули, чтобы мы заткнулись, но идти к нам сюда выяснять отношения? Нет! У наших так не принято, а значит, это кто-то чужой! И я оказалась права, потому что в открывшуюся калитку на наш участок вошли мужчина и женщина. Пока они направлялись к нам, я успела хорошо их разглядеть. Дамочка была расфуфырена в пух и прах — явно не дачная жительница, тут у нас все попроще одеваются и килограммами макияжа лицо не штукатурят, да и мужчина был тоже мало похож на дачника: в строгом костюме, белой рубашке с галстуком вид он имел самый что ни на есть официальный, — но вот глаза его мне совершенно не понравились, такие впору темными очками закрывать — уж очень острый и хищный был у него взгляд.

— Присаживайтесь! — пригласил их Сашка.

— Маша! Ты бы принесла бокалы для новых гостей! — попросил меня Богданов, который в состоянии подпития был бесконечно добродушен и любил весь окружающий мир без исключения.

— Спасибо, но мы по делу! — отказалась женщина и принялась раздавать нам свои визитки.

— Елена Леонидовна Артамонова, заместитель главы администрации Боровского района, — прочитала я вслух.

— А я Александр Викторович Кряков, владелец фирмы «Забава», — представился мужчина и тоже раздал нам свои визитные карточки. — Моя фирма занимается организацией досуга и отдыха… — начал он, но его перебил крепко выпивший Виктор Петрович.

— По нынешним временам это просто прикрытие публичных домов, — авторитетно заявил он.

— Ну что вы! — ничуть не обидевшись, воскликнул Кряков. — Ничего подобного! Все в строгом соответствии с законом! Да вы и проверить можете, если хотите! Меня в Боровске все знают! У меня риелторская контора, несколько кафе и развлекательных клубов! Да и дискотека для молодежи имеется! Пусть уж подростки свой досуг культурно проводят! Все же лучше, чем по подворотням и подъездам дурь курить или еще чего хуже!

— Что же привело вас сюда? — спросила я.

— Видите ли, — начала Артамонова, — я по долгу службы нахожусь в курсе всех проблем дачников.

— А у нас никаких проблем нет! — возразил Сашка.

— Да-да! Я знаю, что благодаря некоему спонсору… — начала было она, но я перебила ее:

— Можете с ним лично познакомиться! Вот он, Сергей Сергеевич Богданов! Именно благодаря ему у нас на дачах и туалеты с ванными комнатами, и газ, и электроснабжение бесперебойное! Да и дорога к нам теперь проложена хорошая! Какие же у нас могут быть проблемы?

Некоторое время она в замешательстве помолчала, а потом нашлась:

— А неорганизованные отдыхающие? Те, кто приезжает сюда на рыбалку или просто провести время на природе? Вы же будете возражать, что после них остаются горы мусора? А эти костры, которые они разводят? Ведь при неосторожном обращении с огнем и пожар может вспыхнуть?

Тут нам крыть было нечем, потому что толпы туристов были нашей непроходящей головной болью, они действительно частенько наведывались сюда, и то, что после них оставалось, нельзя было назвать даже свинством, чтобы не оскорблять животных.

— Как же вы собираетесь решить эту проблему? — с интересом спросил Афонин.

И его вполне можно было понять, потому что пожар стал бы для него катастрофой — у него же не было другого жилья, кроме дачи. Богданову-то что! Он вполне мог бы купить себе квартиру в городе, что и собирался со временем сделать, а пока все деньги вкладывал в бизнес, а вот у Виктора Петровича таких средств не было!

— С помощью Александра Викторовича, — тут же ответила она.

— Причем вашему садоводческому товариществу это не будет стоить ни копейки! — заверил нас Кряков. — Вы еще и в выигрыше останетесь!

— А поподробнее можно? — спросил Сашка. — А то, знаете ли, бесплатный сыр бывает только в мышеловке!

— Как можно! — слегка оскорбился Кряков и попросил: — Вы посуду на столе не отодвинете? — А сам тем временем достал из портфеля сложенный в несколько раз лист ватмана.

Заинтересовавшись, мы быстро переставили тарелки с бокалами и все прочее, освободив ему место, где он этот лист и разложил, а потом принялся пояснять:

— Вот это территория вашего кооператива. Она огорожена забором, и есть даже ворота со сторожкой. За эти пределы мы ни в коем случае не будем переступать. Но вот прилегающую территорию, то есть лес и часть берега, мы облагородим. Мы обнесем это место колючей проволокой, поставим свои ворота, и въезд туда будет только платный.

— А!.. — начал было Афонин, и Кряков, с ходу поняв его, поспешно заверил:

— Для членов вашего товарищества он будет бесплатный! — После чего продолжил: — Мы уберем оттуда весь мусор… Кстати, я думаю, вы не будете против, если на вашей территории он тоже будет убран?

— А то! — обрадовался Виктор Петрович.

— Вот и замечательно! — улыбнулся ему Кряков. — Там мы откроем магазин и летнее кафе, что, наверное, и вам понравится, потому что не придется в деревню ездить.

— А главное, в вашем поселке вы больше не увидите посторонних людей! Никаких вам бомжей и прочего асоциального элемента! — закончила Артамонова. — На уровне местной власти все уже решено, и мы готовы передать господину Крякову на летний период в пользование прилегающую к вашему дачному поселку местность для организованного отдыха и развлечения столичной публики. Теперь остается только получить согласие вашего кооператива.

— Предлагаете нам поменять шило на швайку? — совсем недипломатично поинтересовался Богданов. — Одних столичных лоботрясов на других? Какая нам разница?

— Ну что вы? — всплеснул руками Кряков. — Какие лоботрясы? Исключительно семейный и корпоративный отдых. Люди не с улицы, а солидные, спокойные! Они ведь тоже хотят провести время на природе, но в культурной обстановке! Тем более что на вашей территории они и не появятся! — принялся увещевать нас он.

— Да вы посмотрите только, сколько дач мы уже обошли! — вступила Артамонова и продемонстрировала нам лист бумаги, испещренный подписями. — Большинство людей только «за». Они же хотят, чтобы здесь наконец-то навели порядок, перестали шляться чужие люди и закончилось нескончаемое нашествие бомжей.

— Мне эта идея не нравится! — решительно заявил Сашка и обратился к нам: — Вы только подумайте! Сначала появятся магазин и кафе, за ними откроют обменник, тут же возникнет стихийный рынок, где деревенские будут продавать свои продукты… И что в результате? А то, что толпы отдыхающих испаскудят нам природу, ради которой мы сюда и ездим… Нет, я не согласен!

— Ну, ты как хочешь, а я не против, — подумав, сказал Афонин. — Я тут прикинул, сколько трачу на бензин, чтобы в деревню съездить, и решил, что покупать все это прямо у себя под носом будет гораздо выгоднее. Так что я «за»!

— Вообще-то, бомжи мне и самому поперек горла стоят, — заметил Богданов.

— Наверное, я тоже соглашусь, — сказала я и повернулась к мужу: — Можно будет и в кафе вечером сходить, чтобы посидеть в цивилизованной обстановке, потому что до туристического центра на другом берегу озера все-таки далековато, а тут совсем рядом. Не все же мне возле плиты торчать, пока ты на своей рыбалке пропадаешь!

Вообще-то, туристический центр на озере принадлежал Богданову, но он никогда не пустовал, а раз потеря нескольких посетителей его ресторана не слишком расстроила самого Сергея Сергеевича, которого, как оказалось, гораздо больше волновали бомжи, то и мне не приходилось стесняться.

— Кстати, о рыбалке! — спохватился Кряков. — Совсем забыл! Я же озеро почищу и пляж культурный, песчаный отсыплю!

— Спасибо, но меня устраивает все как есть, — неприязненно заметил Сашка, укоризненно посмотрев на меня, словно хотел сказать: «Что же ты меня не поддержала? Эх ты!»

— Ну так что? Будем подписывать? — спросила Артамонова, решив ковать железо пока горячо.

Ища поддержки, Сашка посмотрел на Богданова и Афонина, но те только развели руками, и мой муж понял, что остался со своим «против» в меньшинстве, но решил не сдаваться и попросил:

— Дайте посмотреть, что это за документ!

Кряков охотно протянул ему несколько разрозненных листков бумаги и пояснил:

— Здесь изложены мои планы по организации отдыха и согласие дачников на то, что для этого будет использована прилегающая к их поселку территория.

Сашка взял этот документ, начал читать, а потом попросил Богданова:

— Сергеич! Ты в таких вещах лучше разбираешься, посмотри, что к чему!

Но тот, добродушный от выпитого, только отмахнулся, и Сашке пришлось читать самому, что он и сделал самым внимательным образом, а потом удивленно сказал:

— Так это даже не договор! Это просто протокол о намерениях, которые ни к чему никого не обязывают!

— Тем более не будет ничего страшного, если мы это подпишем, — небрежно ответила я, потому что меня, откровенно говоря, начало раздражать Сашкино занудство.

— Ну, смотри! — сказал мой муж, возвращая бумаги Крякову. — Только не говорите потом, что я вас не предупреждал!

Но наше решение было непоколебимым, и мы — Богданов, Афонин и я — подписали этот документ.