Штрихами по воде наискосок

Михаил Мазель, 2015

Восьмой «хронологический» сборник стихотворений (декабрь 2007 – февраль 2012) складывался в трудное для автора время потерь и переосмысления 20-летнего на момент начала работы творчества. После полугодовой паузы начался поиск новых форм и решений, при этом автор оставался верен личной поэтической «клятве Гиппократа»: не навреди читателю. Этот сборник практически «от и до» – «выношенный»: каждый стих, как слонёнок. Многие стихи родились из переживаний трёх—пяти—десяти- и даже 30-летней выдержки.

Щавелевые щи

— I —

Моя муза носит очки

(незначительный минус)

и длинные волосы.

А я, признаюсь вам, — сдвинулся.

Я почти умираю

от её голоса.

Она

невысокого роста

и худощавая.

Она лучше всех готовит

щи из щавеля.

Свою собаку она

называет Авелем.

И это правильно,

что она

считает меня сумасшедшим…

Привет всем подошедшим.

* * *

Мою музу зовут Алёна.

Она живёт в центральном районе

нашего города.

А я

отпустил бороду.

Небольшую.

Уже лет как пятнадцать.

И я рад стараться

уколоть при случае

в щечку.

Я всякий раз ищу щёлочку

в её серьёзности.

(Есть у меня и другие особенности.

Улыбка… и отсутствие собранности).

* * *

Иногда мне почти удаётся…

Но всегда остаётся

поле

для новых попыток.

И это совсем не пытка.

Кстати

и Алёна не жалеет напитка

своего поцелуя,

хотя не часто балует…

и это правильно.

Ведь поцелуи — отравлены

моей нерешительностью.

Отчасти она простительна.

Но…

длительность ожидания становится ощутимей.

Как ветер.

* * *

Алёна без сомнения светит

(в университете, и на работе).

И её совсем не заботит такая солнечность,

как и соло на флейте,

к ужину…

Она просто простужена.

А я как будто контуженный:

сперва с рождения, а потом и ею.

Я, по правде сказать, шизею.

И не от взгляда и вздоха —

от шороха.

От бровей над очками.

И всполохи

затмевают и взгляд, и сознание,

и так уже мающееся скачками,

что прибавляется к моим странностям

в вечернем свете.

(Спрашивается — куда же больше,

А всё туда же).

Я припрячу, пожалуй, пряности.

Я обожаю щавель, и не переношу

петрушку и спаржу…

— II —

Я спрятал Алёнины очки, и она

идёт и щурится.

Ей кажется,

что на неё смотрит вся улица.

Улица,

может, и смотрит.

Что мне она.

Мне она

не видна,

хотя зрение было нормальным.

Улица ведь

нереальна,

когда на ней…

Ясное дело, что видней

мне кусок за Алёной.

Всё остальное — покрыто плёнкой

ненужности

и… уже известной контуженности

вашего покорного брата.

Подтягивайтесь, ребята.

* * *

Я уже не боюсь

класть ладони на талию,

одновременно болтая

(чего не делал до этого).

Я осмелел числа третьего

(тому назад).

И, по правде сказать,

я рад.

Мне — осталось немного:

Показать свои стихи

и фотографии,

подробнее

рассказать биографию.

Пойти со временем в ногу.

Не пытаться преодолевать это жжение.

И…

Сделать Алёне предложение.

* * *

Спасибо, Господи, что нету предела

мурашкам на моём теле,

поломкам в моей разумности,

зачаткам моей необузданности,

за то, что в сознании идут скачки…

* * *

Алёна отыскала очки.

Я — поправил её чёлку,

чем и расширил щёлку

собственной смелости.

Расширил…

Не от этого ли так сводит челюсти.

И откуда

такая смешинка?

Мимо промчалась машина.

Так странно,

что я её заметил.

И почему так светел

этот вечер?

Это он

расправил мне плечи?

— Мишка,

мой взрослый ребёнок.

Что случилось?

— Выходи за меня замуж!..

* * *

Получилось?

* * *

Пёс Авель

лежит на кабеле, который

я тяну к компьютеру.

Сегодня четвертое.

Утро.

Мне кажется.

Мне это часто…

Что части

реальности сглаживаются

время от времени

в завихрениях

моего воззрения.

В очках у Алёнки отличное зрение,

но даже в очках Алёнка меня не гонит.

Неужели?..

Неужели я понят…

— III —

У неё в рюкзаке моя книжка.

А я

изучаю стрижку,

которой нету.

Мой разум

сплетается в косу

совсем без спросу,

как и её волосы

в моих руках.

И я затерян в веках.

Или в веках.

Я

их целую.

Я в реку вхожу

вторую.

Ищи, где я — свищи.

— Алёнка…

–?!.

— Сготовь нам щи.

Будь другом…

Ребята, я не хочу из круга

1 — 9 мая 2008 года