Там, где цветут ирисы

Милена Отт (2024)

Ирис — любимая дочь и внучка, потомок рода самураев и подающая надежды балерина. Артем — любящий сын любящей матери, добрый и преданный друг. Она — теряет родителей, любимую бабушку и дело всей жизни в страшной аварии, но остается стойким борцом за собственное будущее. Он — теряет мать, постепенно теряет сам себя, хотя обретает отца. Жизни этих двух совершенно разных людей пересекаются, и не раз. Загадочная сила тянет их друг к другу. Но тайны прошлого становятся тяжелым препятствием на пути к совместному счастью. Смогут ли они преодолеть их? Смогут ли сохранить себя, или прошлое поглотит обоих? Первая книга цикла «Там, где цветут ирисы» — это захватывающая история о внутренней красоте, силе характера и искренних чувствах, способных победить любые трудности. Героям предстоят испытания, расставания и встречи, и самое главное — проверка на прочность их чувств.

Глава 8. Артем

Прошло чуть больше полугода со дня смерти мамы, и я продолжал жить у отца. Говорят, к хорошему быстро привыкаешь. С отцом мы не всегда ладили — то ли юношеский максимализм мешал, то ли извечные проблемы отцов и детей. То спорили, то молчали, но всегда мирились. Когда мама говорила, что мы похожи, мне не верилось, а сейчас я вижу, что она была права. Он очень занятой человек, и у него всегда не хватает времени на разговоры. Однако для меня он всегда находит возможность пообщаться. Мне кажется, отец стремился дать мне то, чего я, возможно, по его мнению, был лишен.

С братом Николаем общение у нас не сложилось, да и сложно было с ним. Он странный, весь в себе да о себе любимом, да еще его мамочка решила отправить в Лондон в частный колледж. Практически сразу после того, как я переехал к ним, он улетел в Англию. Он не приезжал на каникулы, и мачеха сама летала к нему, задерживаясь там на долгое время. Они с отцом видятся только на благотворительных мероприятиях. Насколько мне известно, им никогда не удавалось провести время вместе, не говоря уже о задушевных беседах или совместном отдыхе. Я теперь не удивляюсь, почему в жизни отца всегда были другие женщины.

Однако, несмотря на плотный рабочий график, он старался уделять мне как можно больше времени. В те редкие моменты, когда мы могли побыть вместе, мы отправлялись на рыбалку, прыгали с парашютом и часто летали на вертолете. Мы были в горах, на море и на океане.

Он всегда был окружен женщинами, но ни одна из них не задерживалась с ним надолго. Он был равнодушен к их чарам: сегодня одна, завтра другая. Другое дело — они. Что и говорить, он был при власти и деньгах. Для своих сорока пяти лет он выглядел превосходно: спортивный, умный, интересный. Женщины буквально млели, стоя в очереди к нему. Были и такие девушки, которые пытались со мной подружиться, но я не давал им такой возможности. Признаюсь, несмотря на то, как плохо ко мне относилась моя мачеха, я не испытывал злорадства. Мне было ее даже немного жаль.

Осенние каникулы были в самом разгаре, и они совпали с поездкой моего отца в Сочи. Однако с самого начала все пошло не по плану, и мы провели в городе на две недели больше запланированного. Прилетели ночью, и сегодня я опаздывал в школу и несся на всех парах, чтобы успеть до звонка. На пороге школы, как всегда, ждали меня Дэн, Ромка и Рафаэль, для нас просто Мистер Малой. Малой — потому что учился он в восьмом классе, а мы — в девятом. До меня донеслись окончание разговора. Малой обращался к Дэну:

— Ты слышал про этих ребят из соседней школы, с ними тусит прокурорский сынок Витек?

— Да, конечно, отморозки. Зачастили они к нам. С каждым днем все больше и больше наглеют, — ответил Дэн.

— Да, они стали заходить в нашу школу, требовать деньги у всех подряд. Даже у первоклассников отбирают, — Малой нервно дышал, светя, как фарой, своим фингалом под глазом.

— Жесть все это. Я слышал, что они просто могут избить толпой, если кто-то попытается им сопротивляться. Малой вон закусился с ними и получил по роже, его еще и на деньги выставили.

— Что все это значит? — произнес я, не в силах поверить своим ушам. Я поздоровался с каждым из них, и, глядя на своих друзей, я действительно не мог понять, что происходит. — Рафаэль, твои родители обращались в полицию? Ты же играешь на скрипке, и если твои пальцы пострадают, то что ты будешь делать? Мы-то справимся, а ты? — спросил я.

— Здесь действуют правила уличной жизни, а не законы. Как будто ты не знаешь! Бояться волков — не ходить в лес, — как-то неуверенно произнес Малой.

— Я думаю, что нам нужно что-то сделать. Давайте вернемся в класс. После уроков мы обсудим возможные варианты.

Только жизнь внесла свои коррективы. Звонок с урока — и осталась одна пара. Ничего особенного на перемене не происходило, и вдруг Леха Воронов по прозвищу Леший, кто-то еще из параллели закричал в голос в коридоре:

— Темный, там Малого и Ромку бьют, — Леха схватил меня за рукав и потащил к окну, показывая на местный дворик за пределами школы.

Друзья поспешили за мной. Признаюсь, увиденное меня напугало. Вокруг Малого и Ромки собралась группа незнакомых людей, среди которых был тот самый Витек. Вещи Малого были разбросаны по полу. Ромка старался защитить Рафаэля, принимая на себя все удары.

Я подбежал к ним, и Малой уже не пытался сопротивляться. Мой взгляд упал на руки Рафаэля, и я увидел, что они в крови. Я, Дэн и Леший ринулись в самую гущу драки. Однако противников было больше, они были старше, крупнее и лучше подготовлены физически. Мы пытались защищаться, но это только усилило напор нападавших, и они продолжали атаковать снова и снова.

Драка стала кошмаром, который я никогда не забуду. Наша попытка защитить своих вызвала гнев у нападавших. Они напали на нас без жалости, избивая так, словно мы были игрушками в их руках. Я пытался подняться, но снова падал. В какой-то момент я начал терять сознание. Страх отступил, осталась лишь боль. Когда я упал на холодный асфальт, то ощущал лишь удары и слышал крики, наполнявшие воздух.

Случайные прохожие, испуганные видом насилия, вызвали полицию. Вскоре на место прибыли служители закона, разделяя нас с нападавшими. Мы загремели в полицейский участок — я, Ромка, Леший, Дэн, Малой и те, кто не успел убежать, попав в этот замес. Среди тех, кто не успел сбежать, был и Витек.

Сидя в клетке полицейского участка, я понял, что причины и последствия своих действий теперь уже невозможно будет скрыть или замаскировать. У ребят были обычные родители, у Витька — отец-прокурор. И это значит, что под раздачу, скорее всего, попадем мы. Я видел только один выход — придется звонить отцу. Я не боялся его расстроить, но это означало лишь одно — все, что я скрывал, проявится. Мое сердце билось как у птицы, запертой в клетке.

Мы всей толпой сидели в ожидании, что будет дальше. Участковый уже позвонил в школу, и в кабинете у него сидел наш завуч Алексей Геннадьевич и писал объяснительные. Он не смог дозвониться до родителей Ромки, Дэна и Лешего. Мама Рафаэля приехала раньше всех, и Малого увезла скорая. Ему досталось больше, чем остальным.

— Это все из-за вас, вы за это ответите, — сказал я Витьку. Тот лишь ухмыльнулся.

— Мой отец прокурор, ну если ты не знаешь. Он сейчас приедет и разберется. И все получат по шапке: менты, вы и ваши предки.

— Уверен? — поднимая брови, спросил я. — Я знаю, кто твой отец, а ты, видимо, не знаешь, кто мой? — сказал я Витьку, развернувшись к нему и глядя прямо в глаза. Пришлось сплюнуть — разбитая губа кровила, глаз стал заплывать. Я и впрямь выглядел угрожающе в отражении оконных стекол.

— Да, на все сто, — уже с сомнением ответил Витек. — Мой отец — влиятельный человек в городе, смотри, он сейчас на ваших глазах сделает так, что будет вам очень страшно.

— Я бы на твоем месте не зарекался. Думаешь, в этот раз так легко будет все перевернуть? — ответил я с улыбкой. — У моего отца свои методы достижения справедливости.

Мы не успели договорить — в дверь вошел мой отец, его охрана и адвокат.

Мент, который несколько часов назад брезгливо отнесся к нам, прямо потек при виде моего родителя. Он резко выпрямился и побелел. Даже рядом стоящий прокурор, который мгновение назад угрожал всем скорой расправой и увольнением, замолк. И первым угодливо протянул руку моему отцу. Мой отец нехотя ответил легким рукопожатием.

Конец ознакомительного фрагмента.