Древние: Интерлюдия

Мила Ярая

Поиски себя и ненависть к социальной системе привели студентку Милу Ярую к продаже наркотиков… А тут на Землю внезапно прилетают инопланетяне, даруя людям технологии и свою любовь. Но оказывается, что они веками контролируют умы людей посредством информационных войн и СМИ. Человечество для них – лишь ферма по производству жизненной энергии. Все их дары – мишура… Книга помогает читателю вместе с героиней ответить на вопрос «Почему мы живем в таком сложном и, казалось бы, противоречивом мире?».

Ступень I.

Задень меня, если сможешь

Глава 1. F★ck the system

Так и лезут мысли-тараканы,

Под глухую серость за окном,

Но на них расставлены капканы,

И они не проберутся в дом.

Илья Воронков

Наше время

Очнулась я, сидя на стуле. Связанные за спиной руки затекли, ноги тоже. В сумраке полуподвального помещения стояло множество бутылок, красиво расставленных в нишах, а порой и на полу вдоль стен. Вокруг была тишина, и мне чудилось, что никто вовсе и не думал приходить сюда в ближайшее время. Я ощутила, что замёрзла. Похоже, это винный погреб, поэтому тут так холодно. Мысли проносились в голове со скоростью, в миллион раз превышающую скорость света.

И угораздило же меня влипнуть в это дерьмо! Я начала с отчаянием вспоминать своё прошлое.

Я была девушкой из хорошей, достаточно обеспеченной семьи. Это могло быть залогом моего успеха. Могло — здесь не случайное слово, потому что успеха это не принесло. Однажды я, как это порой бывает, совершила ошибку. Она явилась следствием моего пристрастия к тусовкам, коими большая часть «молодёжи» этого времени не брезгует.

Я родилась и выросла в Москве. С 19 лет жила одна в двухкомнатной квартире добротного сталинского дома из светлого кирпича на метро Университет. Тогда я уже обеспечивала себя сама. Вначале это оказалось делом непростым.

Во времена своего беззаботного детства я любила рисовать. Но любовь эта помогла мне зарабатывать дополнительные деньги лишь спустя какое-то время, когда я уже училась в университете.

Говорят, студенчество — наши лучшие годы жизни. В каком-то смысле да. Учёба на экономиста давалась мне легко — в те моменты, когда я ей увлекалась. В остальное время я получала свои заслуженные тройки. Потому что интересовалась обычно отдельными вопросами и недолго. Мой строптивый ум ни за что не желал цепляться. Рисование тем меня и привлекало, что можно было побыть в себе, в самых трущобах своего внутреннего мира, уйдя от суеты внешнего. Продажа картин тогда не приносила тех денег, которые меня бы устраивали. Дело в том, что я относилась к своему творчеству с недоверием, слишком поверхностно. Поэтому в какой-то момент желание получать больше привело меня в сетевой бизнес. Я стала распространителем элитной косметики. Работа была лёгкая и не замороченная. Просто предлагала товар, красиво болтала о нём, и он шёл.

Сетевой бизнес позволил мне жить в своё удовольствие и оказываться за кулисами всевозможных интересных тусовок. Некоторые из моих клиенток были обеспеченными — эдакая уверенная прослойка среднего класса, и они звали меня на разные мероприятия. Я появлялась там, где царила непринуждённая атмосфера московских фешн-ночей, минимал-фестивалей с бесплатной раздачей шампанского, выставок современного искусства, закрытых показов киноновинок и иммерсивных шоу. Меня влекла обстановка этих мероприятий, но совершенно не интересовали люди, носившие сотни весёлых масок и мнившие себя яркими личностями. В мою работу входило общение, но больше всего на таких вечерах мне нравилось сбегать от шумной толпы. Укрывшись от неё, можно было за ней наблюдать, иногда выкуривая электронную сигарету.

Такая у меня тогда была «терапия». В стороне ото всех также можно было подумать о вечном, о том, почему наш мир такой, какой он есть сейчас, почему одни люди добиваются успеха, а другие нет.

…Смотря с позиции себя сегодняшней на себя прежнюю, я могу с точностью сказать, почему наше поколение Y² постоянно тусуется. Многие его представители думают, что это «разряжает» их внутренне после тяжёлых трудовых будней, учёбы и работы. Другие поступают так потому, что на самом деле их не устраивает то, чем они занимаются. Вывод отсюда простой: люди устали и не знают, куда они идут.

Я была такой же потерянной, как и все. Стоило какому-нибудь заманчивому предложению появиться на горизонте, как я уже настраивала парус в ту сторону, откуда подул ветер, не особо задумываясь о завтрашнем дне. Живи быстро, умри молодым. Хотелось по максимуму вкушать удовольствия от всевозможных приключений. Казалось, что молодость вот-вот пройдёт, а потом будет семейная жизнь и скучная старость. Так казалось не мне одной, но и моим друзьям тоже. Мы были беспечны в этом круговороте саморазрушения, наивно полагая, что нам повезёт и за всё это не придётся платить своим здоровьем и душевным состоянием. В подобной «касте» современного общества было принято убивать свободное время вместо того, чтобы использовать его как ресурс. В этом мы преуспели.

Моя жизнь не всегда была такой. Всё началось с того, что одним зимним вечером тишину в моей квартире пронзил звонок мобильного телефона.

— Милка, привет! Какие планы на вечер? — прогудел в трубку мой приятель, Фёдор.

— Привет, да нет планов, смотрю сериал.

— Как ты смотришь на то, чтобы я и четверо моих друзей приехали к тебе немного покутить?

— Федь, я не уверена…

— Мы позовём Влада, ты ему очень нравишься, и захватим с собой ещё парочку интересных человек, гарантирую. Ещё у нас есть «вкусняшка» для тебя.

— Вкусняшка?

— Ну, да… Ты что, не поняла?

— Я люблю сладости, — ответила я с энтузиазмом.

В холодильнике как раз ничего сладкого не осталось. Мне ещё не переслали деньги за картину, и в магазин я пойти пока не могла.

— Хорошо, скоро будем.

С учётом того, что мы живём в разных частях города, они прибыли очень быстро — через час. «Вкусняшкой» оказался кокаин. Я тогда подумала — видимо, «се ля ви», мне стоит попробовать это. Вместо четверых человек приехало десять. Для моей двушки, конечно, многовато.

Вечер был в самом разгаре, алкоголь обильно лился рекой, мы включили музыку и танцевали, а из кокаина можно было создавать магистрали. Я ожидала, что нос будет раздирать, но на удивление кокс зашёл мягко, словно заботился о моей слизистой. Сначала ровным счётом ничего не происходило, просто стало как-то веселей. А потом руки сделались чуть ватными и кончики пальцев игриво занемели — по ним пошла рябь.

Я отчётливо услышала мощный стук сердца. Моя грудная клетка словно расширилась, и в ней плескалась горячая нуга с карамелью. Кажется, я понимала всё, что переживает каждый, кто находится в моей квартире. Мир уже не был таким холодным и опасным, и чувство одиночества отступило.

Вообще всё, что происходило на таких вечерах, проходило сквозь меня, не вызывая особых эмоций. То были какие-то любовные истории, попытки парней за мной приударить, ссоры и примирения парочек (иногда и из-за меня), разговоры о личной жизни, о работе и стабильности, о власть имущих-загребущих, о том, как идти против системы… Я никогда не включалась в это полностью — по большей части пребывая в бутылке, а теперь и в наркотике. Участвовала в событиях, лишь когда градус в моей крови повышался настолько, что настроение становилось позитивным. В этом состоянии я утешала скорбящих о печальной личной жизни, смеялась и шутила с теми, кто танцевал и буйствовал, обнимала тех, кто просто хотел внимания. Я была им нужна, они мне нет. Они часто сплетничали друг о друге и обсуждали бытовые вопросы, но словно не задумывались, кто они на самом деле такие. И опять мне виделись маски, сотни масок вокруг — даже среди друзей.

В тот вечер знакомства с кокаином, когда все ушли, я задалась вопросом — зачем я делала всё это? Кто я такая на самом деле? И что мне делать здесь, в этом мире? В каком направлении двигаться? Меня ничто не вдохновляло. Чем бы я ни занималась, делала это лишь из терпения и чувства долга. Мне непонятен был этот мир с его дурацкими условностями, с обязательными социальными ролями: друг, писатель, художник, бизнесмен, политик, жена, мать троих детей. Это всё меня не завораживало, не интересовало, я не ощущала от этого ровным счётом ничего. Люди вокруг придумывали массу ежедневных отговорок, чтобы только оставаться прежними. Я видела, что их зажигало то, о чём они упоминали лишь вскользь. Но им мешала лень и страхи. Почему не пойти, например, не заняться плаванием? Или не выучиться на парикмахера-стилиста? А, может, стоматолога? Ничего не менять, конечно, проще…

Мне мешало другое — я просто не понимала, чего хочу и что меня притягивает по-настоящему. Даже если бы это было мытьё полов — пошла бы драить их до зеркального блеска. Я хваталась то за одно дело, то за другое, доводила до некоего хорошего уровня и бросала.

Что же со мной не так? Быть может, я больна? Волна жалости к себе подкатывала изнутри. Я ощущала себя вилкой, которая не подходит по формату ни к одной розетке в этом мире. Слёзы покатились из глаз — видимо, кокаин перестал действовать и открылось то, что прежде маскировал его поверхностный эйфорический эффект. Какова же моя истинная природа? Мне было больно, что я не понимаю этого. Хотелось найти себя. Слёзы стали заливать листы бумаги, на которых я рисовала.

И тут я заметила кое-что. На столе откуда-то появился обрывок листа, на котором простым карандашом (и явно не моим почерком) было написано:

«Скоро твой мир перевернётся. Будь готова»

Я даже перестала плакать от удивления. Внутри пробежал волнительный холодок. Откуда эта записка? Может, кто-то из гостей подшутил? Мне почему-то стало жутко. Я смогла успокоиться, только когда включила комедийный сериал.

В тот вечер кто-то забыл у меня дома кокаин. Выкидывая мусор, я обнаружила рядом туго набитые чёрные пакеты. Конечно, я бы не была собой, если бы не вскрыла один из пакетов за подтверждением. Из него посыпался белый порошок. Я знала, что за пакетами могли прийти. И кто-то, наверное, придёт. Только вопрос — кто? Не знаю, что хуже — визит копов или тех, кто это оставил. Выкидывать в любом случае их пока нельзя, иначе буду должна драгдилерам. Это явно был кто-то из гостей. Я запылесосила дорожку с раскрытого пакета. Потом добавила сахарной пудры в порошок, запаковала открытый кокаин в другой пакет и спрятала оба пакета за бачок унитаза. Если придёт полиция, выкину всё и смою тут же. Я попыталась обзвонить всех, кто был у меня на той тусовке, и осторожно узнать, чьи это пакеты. Но никто не признался, что забывал в моём доме какие-либо личные вещи.

За кокаином ворвались в квартиру спустя пару дней и приставили к моему затылку дуло пистолета. Выяснилось, что мои друзья позвали в тот раз своих знакомых, а те забыли спьяну кокс, который получили для продажи. Этих парней повязали менты и посадили, потому что давно подозревали в распространении наркотиков. А ко мне уже пришли хозяева. Хотели забрать кокаин без свидетелей. Я умоляла девицу — высокого роста, в майке, с огромными плечами — и её худощавого напарника татарской национальности не убивать меня. Я показала девице чеки от продажи дорогой косметики и рассказала, что у меня много обеспеченных клиенток, которым можно сбыть кокаин. Готова была дать их номера и сказала, что буду молчать. Но драгдилеров это не устроило. Они пообещали мне жизнь только в одном случае: если я сама буду сбывать кокаин. Тогда, по их мнению, я точно буду молчать. У меня не осталось вариантов и пришлось соглашаться.

А позже было шикарное время. Я успела реализовать полкило кокса где-то за полтора месяца, что на самом деле задача не из лёгких для одного человека. Мои новые «работодатели» были довольны. Я придумала систему закладок: это когда прилепляешь и прячешь кокаин под лавками в парках или засовываешь его в трубы от перил возле крылец домов. По незарегистрированному номеру можно было позвонить или написать сообщение в мессенджер: «Мне нужна косметика для мамы». Я лишь спрашивала, сколько упаковок. Ответ присылали всегда одной цифрой: 1 — значило 1 грамм, 2 — 2 грамма, и так далее. После мы договаривались о передаче, я указывала адрес и место, где оставляла закладку.

Я не мучилась угрызениями совести из-за того, что распространяю кокаиновую лихорадку в обществе. Окончив университет, я первое время пыталась найти нормальную работу и завязать с распространением. Но каждое утро просыпалась в растерянности. Эти вечные поиски, раскидывание резюме, какие-то порой бесполезные звонки… Собеседования, к которым нас совершенно не готовили. Это же целое мастерство: подавать себя так, будто данная работа за гроши — вакансия твоей мечты, доказывать, что знаешь столько, будто тебя ничему не придётся учить. Как можно избежать обучения человека на практике, если он все пять лет в универе учил только теорию? Всё это вызывало у меня лишь желание зевнуть и лёгкое раздражение. Я не хотела быть как все. Система вызывала у меня отторжение.

F★ck the system! — таков был слоган моего существования тогда. Покупать или не покупать наркотики — личный выбор каждого. Я была лишь исполнителем чужой воли — тёмных сил, тех, что придумали когда-то эту дрянь. Взять хотя бы алкоголь и сигареты — вредят здоровью человека ещё хуже, чем кокаин. Этот яд убивает медленно, а кокаин — быстро. В маленьких дозах он не сильно вреден, так же, как и алкоголь. Только одно легально, а другое нет. Я не понимала тех, кто пишет законы — запретите тогда всё, и общество частично будет исцелено. Но не забывайте, что всегда и везде существовали Подпольные империи³.

А я тоже сделала свой выбор — в пользу жизни, хоть для этого и пришлось согласиться на торговлю наркотиками. Мне казалось, что у моего согласия могут быть куда более негативные последствия, чем если бы меня убили тогда… Но какая-то Сила тянула меня вперёд, причём я чувствовала это в каждом мгновении, когда просыпалась по утрам.

Однажды, скрывая, кто я на самом деле, от всех и даже от самой себя, на одной из очередных тусовок я встретила свою первую любовь. Его звали Пётр, он был жилистым, высокого роста, почти двухметрового, с чёрными как смоль волосами и огромными глазами очень холодного голубого цвета. Лицо его часто озаряла очаровательная улыбка. Именно она меня и зацепила, как и то, что мы, по его словам, были отличными «корешами»…

Петя показывал мне, каково жить с правилами, обязательствами, честностью и честью, но при этом тоже многое от меня скрывал, тем самым пробуждая во мне тьму. Любила ли я его? Безусловно — да. Настоящая любовь проявляется, когда любишь человека не за какие-то положительные качества, а просто так. Просто потому, что он есть. Эти качества могут быть лишь приятным дополнением к чувствам, но могут и отсутствовать вовсе. Например, Петя часто и сильно опаздывал на встречи, постоянно критиковал меня, любил «динамить» — мог, в частности, вместо свидания со мной отправиться к друзьям. Он не ценил внимание, которое я уделяла ему. А я из-за незнания законов Мироздания подсознательно желала хоть какой-то отдачи от парня. Но любовь — это как рисковая инвестиция. И нет никакой гарантии, что она когда-либо окупится. Ты просто отдаёшь и не требуешь ничего взамен. Иначе это рыночные отношения.

В то время я этого не осознавала. Я лишь думала, что меня пленили и очаровали его мягкие манеры, его привязанность ко мне и желание быть рядом даже тогда, когда я бывала невыносимой. А невыносимой меня делало бессознательное понимание того, что он на самом деле меня не любит. Но я окунулась в него без памяти и казалась себе счастливой.

Мы какое-то время просто катались на «Rollercoaster of love»⁴, наслаждаясь брачными играми подобно обитателям африканской саванны и не замечая ничего вокруг. Мы шутили и смеялись, старались по максимуму проводить время вместе, а потом словно очнулись от этого прекрасного сна — в разных постелях.

Куривший и выпивавший Петя был, тем не менее, строгих взглядов на тему наркотиков. Однажды он узнал, что я продаю. Ему рассказала моя близкая подруга. Он устроил мне допрос, но я не призналась, утверждая, что по-прежнему занимаюсь одной косметику. История задела его, и мы расстались. Спустя месяц Петя увиделся со мной и сказал, что теперь встречается с моей подругой.

Той самой, которая меня сдала.

Я поняла, что если бы он был счастлив с ней, то не стал бы мне ни о чём сообщать. Сказанное было местью за причинённую боль… Вместе с этим он бросил мне, что я никогда ничего путёвого не добьюсь ни в личной жизни, ни в поисках себя. Я повернулась и ушла, не выдержав его нотаций и предательства.

В тот день я захотела взять вещи и уехать из города навсегда, но меня остановила череда случайных событий.

Как-то раз, выходя из павильона, где мой друг снимал короткометражку, я встретила загадочного человека по имени Александр. У него были яркого цвета голубые глаза, неестественно глубокие, смотрящие в самое нутро человека. Он не был внешне журнально красив, но обладал змеиным разрезом глаз, тонкими чертами лица, короткой, ухоженной бородой светло-русого цвета и золотистыми волосами. Роста для мужчины он был нормального — не больше ста восьмидесяти пяти сантиметров. На нём было бежевое пальто, а под ним синий костюм лаконичного кроя. Александр рассказал мне притчу о Мастере и молодом парне. Суть была в том, что парень не находил себе места в жизни и слышал о себе только, что он растяпа и идиот. Он попросил Мастера помочь ему в поисках. Мастер согласился, но при условии, что парень поможет ему продать кольцо. При этом Мастер велел не продавать кольцо, если за него дадут меньше одной золотой монеты. Скитался юноша по разным торговым лавкам, но никто не предложил ему за кольцо золотую монету. Он пришёл в печали к Мастеру, и тот велел юноше уточнить ценность кольца у ювелира. Ювелир предложил за кольцо семьдесят золотых монет. Юноша на радостях поскакал к мастеру и сообщил ему об этом. На что Мастер ответил: «Ты и есть это самое кольцо, драгоценное и неповторимое! И по-настоящему оценить его может только эксперт. Так зачем же ходить по базару, ожидая, что это сделает первый встречный?»

Тогда Александр прервал рассказ, сделал глубокомысленную паузу и дал мне свою визитку, на которой было написано: «Александр Ловилов — маг, целитель, парапсихолог».

— Этому миру нужны такие молодые и светлые умы. Вот моя визитка, позвони мне в ближайшее время, — сказал он на прощание и заторопился на съёмки.

«Светлый ум, продающий наркотики. Да-а, если бы ты знал, Александр!» — подумала я тогда.

Маги и парапсихологи вызывали у меня скепсис, а ни в каких экстрасенсов я и подавно не верила. Перед глазами прошли неприличные сцены насилия, зомбирования людей и привлечения в секту. Что-то здесь было не так. Что-то вообще в этом дне было не так.

Подходя в тот же день к дому, я увидела две полицейские машины. Они стояли прямо у моего подъезда. Как и всегда в таких случаях, там была толпа зевак, включая моих соседей и людей из других подъездов.

— Что случилось? — спросила я какую-то незнакомую мне женщину.

— Да вот, говорят, хотели арестовать одного убийцу, поехали с ордером на обыск, но перепутали адрес. Он живёт на том же этаже в соседнем подъезде. А в этом в квартире у какой-то молодой девушки нашли килограмм кокаина. Теперь её ищут.

У меня всё похолодело внутри. Я поблагодарила женщину и, прикрыв лицо лёгким шарфиком, медленно пошла сквозь дворы подальше оттуда. В голове было пусто, лишь колокольным набатом раздавался стук сердца. Каждый шаг казался медленным и тянучим, словно он зависал в пространстве дольше положенного времени. Мне хотелось перейти на бег, но пока я не могла себе этого позволить. Только когда уже прошла обычным темпом пару дворов, побежала к метро.

Внезапно мир передо мной померк. Кто-то нацепил мне мешок на голову. «Ну всё, теперь меня посадят…» — мелькнула мысль. Жаль родителей.

Меня и посадили. Только в машину. И связали. И куда-то повезли.

И вот я сижу связанная на стуле в каком-то дурацком погребе. Вот она, вся моя жизнь, полная успеха! Твою ж мать… Однако предаваться самобичеванию дальше было нельзя.

Тут мне в голову пришла идея. Ближайшая ко мне бутылка с вином стояла на расстоянии пяти шагов. Собрав все силы, которые у меня только были, я небольшими подскоками начала двигаться вместе со стулом к цели. На третьем подскоке я не рассчитала силу прыжка и упала на пол. Резкая боль пронзила бок, и я подумала, что он весь будет в синяках. В голове набатом был слышен стук сердца, грудь сковывал страх, но нужно было продолжать. Я тут же стала елозить по холодному полу на боку, стараясь добраться до винных бутылок. И минут через пять достигла цели. С большим трудом толкнула бутылку связанными ногами, и она упала на пол. Но не разбилась, а просто осталась лежать на полу — не хватило высоты и силы удара. Я выругалась матом. Сама во всём виновата! Я злилась на себя за то, что оказалась здесь, в этом месте и в это время. Воля грёбаного рока! Чуть-чуть подвинувшись, я зажала горлышко бутылки двумя ступнями и что есть силы подкинула её в сторону других бутылок. И произошло чудо — одна из бутылок разбилась о другую. Вино потекло рекой. Только я не отмечала начало новой жизни.

Я попыталась переместить руки поближе к разбитой бутылке. Для этого надо было развернуться на полу по часовой стрелке. Это заняло ещё какое-то время. Самое забавное, что к тому моменту мне уже не было страшно, что меня застанут в процессе побега. Никаких приступов отчаяния — только намерение убраться отсюда. Я вся была лишь действием и ни о чём не думала — чистая энергия, стрела, летящая в мишень. Я взяла осколок пальцами и стала медленно, но верно перетирать верёвку. В какой-то момент я ощутила, как одна из петель спала. Боль пронзила левую руку, которая сильно затекла. Я поняла, что путы сняты. Дальше освободила ноги и поднялась с пола. Всё было словно во сне, пространство вокруг вибрировало. Дверь в погреб была плотно заперта. Но моя сумка с телефоном оказалась здесь. Валялась беспризорно в тёмном углу.

Трясущимися от возбуждения руками я взяла телефон. Ловит! Правда, на экране ровно одна палка сети. А кому звонить? В полицию не вариант. Родителям тоже, я даже не знаю, где меня держат. В кармане рядом с телефоном лежала визитка Александра. Недолго думая, я набрала его номер.

— Мне нужна твоя помощь! — сказала я, услышав его голос. Я описала ситуацию и добавила, что если он поможет, то я никогда его больше не буду беспокоить и полиция не придёт к нему.

— Сейчас, жди ещё! Не побеспокоит она! Повиси на линии, дай нам время поймать, откуда идёт сигнал, — в трубке что-то зашуршало.

— Есть! Я заберу тебя, но взамен ты должна будешь кое-что сделать.

— Всё, что угодно, — сказала я, не веря тому, что он может мне помочь.

— Не говори так! Это даёт большую власть над тобой. И впредь думай, что говоришь.

Полчаса ожидания в погребе были пыткой. Я нервничала: вдруг похитители найдут меня раньше? А потом за мной приехал коренастый человек по имени Дима, вышиб дверь подвала и вывел меня из загородного особняка, в котором, как оказалось, я находилась.

Глава 2. Добро пожаловать в Alma mater

Мы сели в тонированную бэху и быстро понеслись по бетонке в сторону шоссе. Я поняла, что похитители увезли меня не дальше Подмосковья. После всего случившегося я была словно в эйфории, не задумываясь толком, куда мы едем. Одно я знала точно — домой вернуться я теперь тоже не могу.

Мы подъехали к высотному зданию Москва-сити. Внутри это здание было похоже на типичный, богато обставленный российский бизнес-центр. Люстры из стекла, потолки по семь метров высотой в холле. Но Дима не стал идти со мной к лифтам. Мы прошмыгнули в едва заметный коридорчик. Помню его хватку: он мягко вёл меня, схватив за предплечье. В этом коридорчике мы вошли комнату, заваленную всяким хламом для уборки. Дима нарисовал на полу какой-то круг, взял меня за руку и поставил в центр рядом с собой. Весь мир закрутился.

Всё это время я не оказывала сопротивления и не задавала вопросов: вся реальность была для меня будто в тумане. Комната с хламом исчезла, и мы появились в огромном освещённом зале под гул аплодисментов. Гул, наверное, создавали колонки, потому что никого, кроме нас, в зале физически не было. Ощущалось лишь присутствие толпы, но я её не видела. От этого мурашки пошли по коже.

— Это как так? — вот теперь эйфория сменилась отрезвляющим шоком.

Правда, спросила я пустоту — Дима куда-то исчез.

За сегодняшнюю ночь многовато впечатлений.

— Добро пожаловать в Alma mater, Министерство магии! — ко мне навстречу вышел Александр.

Я даже толком не поняла, откуда он появился.

— Скажите мне, что я не сплю, — я стала больно щипать себя за руки.

Похищение, телепортация, Министерство! Что происходит с моей жизнью?! Я также обнаружила, что вместо осенней одежды я было облачена в красивое платье из холщовой ткани. Платье доходило до пола. На голове у меня каким-то образом проявилась диадема, простая, но из золота. Её украшал обращённый вверх узкий треугольник, который приятно холодил зону лба, именуемую в народе Третьим глазом.

— Я что, попала в секту и буду теперь служить тебе? — дрожащим голосом спросила я.

От паники сжалось горло. Час от часу не легче!

— Пожалуйста, успокойся и присядь, — сказал Александр.

Зал, в котором мы находились, оказался огромным. Он был словно из какого-то странного материала, напоминающего то ли лёд, то ли металл. Материал был гладким, прозрачно-белого цвета. Толстые колонны подпирали помещение, напоминая формой сросшиеся сталактиты и сталагмиты. Вдоль стен стояли фигуры каких-то богов. Я поняла, что это боги, потому что в них угадывалось что-то величественное. У них в руках были посохи, сверкающие шары, взгляды их заставляли трепетать что-то внутри меня. У некоторых из них были интересные положения пальцев и в целом рук — мудры.

Присесть он мне предложил на огромный трон на противоположной стороне зала. Я, не до конца осознавая, что делаю, пошла туда, словно одурманенная. Ноги сами вели меня к нему.

— Тебе нужно вспомнить, кто ты, — мягко, но настойчиво произнёс он.

Это обращение прозвучало странно — непонятно, то ли ко мне, то ли к трону.

— Я не знаю, — слабым голосом ответила я, — я устала и хочу домой.

— Забудь про жалость к себе, ты уже давно не дома. А путь домой закрыт, — произнося эти слова, Александр показался мне сердитым. Однако на самом деле в тот момент он был строгим — и не более того. Его вид как бы говорил мне: «Эту кашу ты сама заварила, очнись и ответь за последствия».

— Почему путь закрыт?

— Тебя ищет полиция и наркокартель. Мы всё подстроили: при попытке побега от наркодельцов та машина взорвалась, и все думают, что ты умерла.

У меня похолодело внутри. Будто я и вправду умерла.

— Иного выхода просто не было, — меж тем продолжил он, — тебе надо было думать, что делаешь.

Я поёрзала на троне. Сиденье было из жёсткой материи, но при этом мне казалось, что я в ней тону. Кроме того, мои ноги начал обволакивать мягкий туман.

— Чего ты хочешь? Ты говорил о том, что я должна что-то сделать для тебя.

— Стать магом, — отчеканил он, — и пока на этом всё. Я же говорил, человечеству нужны светлые умы.

— Э-э, по-моему, я не та, за кого ты меня принимаешь, я даже не понимаю, о чём ты, — слова будто сами срывались с губ.

— Не думаю, что ты предпочла бы обычную жизнь. Разве тебя не достала система, все её правила и условности? Тебя же ничего не вдохновляет. А то, что предлагаю я, сделает твою жизнь незабываемой и интересной. Ты ещё не понимаешь, насколько тебе повезло!

— А чего делать-то надо? Никакой конкретики! — заупрямилась я.

— Ты научишься экстрасенсорике, будешь считывать информацию с людей и с окружающего мира, начнёшь чувствовать энергию. Министерство — большая структура. Чтобы узнать, в какой конкретно области пригодишься ты, тебе нужно будет пройти магическое посвящение. Про жильё и деньги не волнуйся. Ты даже не представляешь, какие у нас ресурсы.

— Звучит заманчиво… Если б я ещё только во всё это верила.

— Похоже, тебе мало было телепортации, — саркастично и холодно отозвался Александр.

— Мало ли какие фокусы вы тут вытворяете. Может, я под наркотиками…

Вместо ответа он стремительно пересёк половину зала и оказался прямо передо мной.

— Мила, очнись! Перед тобой Министерство Магии. Я министр. Это тронный зал для посвящения в маги, — он принялся трясти меня за плечи — интенсивно, но аккуратно.

Мне снова стало не по себе.

Сумасшедший сектант! Неизвестно, что лучше — быть застреленной картелем или оказаться во власти секты…

— Твоя душа помнит! Вспомни, кто ты такая, кем ты была столетиями!..

К горлу подкатывала тошнота. Хотелось плакать.

— Они никогда, никогда не узнают, что я жива! Во что я вляпалась… Мои родители не узнают… — я рыдала уже в голос, — я продавала наркотики, они заставили меня, я не хотела… и любовь посеяла, что я за человек вообще!

Последние слова я прокричала, но стены зала словно бесшумно поглотили их.

— Выплакивай всю боль! Я всё знаю. Не надо оправдываться. Да, ты служила тёмным силам, сама не до конца осознавая это, но таков твой путь, и этот отрезок пути закончен, — он говорил совершенно спокойно, не обращая внимания на мою истерику, даже с какой-то нежностью и сочувствием.

Он уже не тряс меня. Я не понимала, что со мной происходит. Видимо, выходило накопленное напряжение. Я не сопротивлялась слезам.

В какой-то момент слёзы прекратились. Словно внутри меня что-то иссякло, часть меня и вправду умерла — и я поняла, что больше никогда не буду прежней. Достигнут некий предел. Я заметила своё отражение в его глазах, и образ вдруг расширился — словно и правда смотрелась в зеркало. Растрёпанная девушка на троне, потёкшая тушь, во взгляде решимость. Во мне что-то было. И он это почувствовал. Перед глазами пронеслись видения — множество событий: вот я воин и он мой друг, мы вместе бьёмся в битве. Вот я женщина-боевой маг, а он — предводитель войска, и мы заключаем союз о взаимопомощи. Вот он сильный маг, один из верховных жрецов великой расы ариев, а я — спутница-помощница из другого мира, и снова мы идём на сечу. Милый друг, давний друг, как судьба испытывала тебя…

— Ты вспомнила, умница! Очень быстро, — он улыбнулся и чуть приобнял меня за плечи, а потом мягко отпустил.

Информация продолжала поступать в мою голову. Я просто наблюдала за происходящим.

— Это называется резонанс. Когда я тебя тряс, прикосновение вызвало эффект воспоминания прошлых жизней. Ты мне не чужая, — сказал он с какой-то душевной тоской, — конечно, и трон как магический артефакт усилил эффект, но вспоминает лишь тот, кто сильно хочет вспомнить.

— А почему ты сразу мне об этом не сказал? — я ещё не знала всего, что было с нами на протяжении многих жизней, но успела уловить главное: мы вместе хотели добиться какой-то цели. Она была как-то связана с войнами и попыткой восстановить мир на планете.

— Ну и как бы это, по-твоему, выглядело?! — рассмеялся он. Вопрос не требовал ответа. — Поразительно, как у тебя взгляд поменялся, стал осознанным. Теперь это точно ты. Но многое ещё предстоит увидеть, прожить, очиститься… Тебе нужно будет вспомнить множество прошлых жизней и понять, откуда ты пришла и куда лежит твой путь. Трон помогает вспомнить лишь основное, то, что нужно для текущего дела. Остальное даст глубокий и постоянный внутренний труд. За этим ты и здесь.

— И это всё? — спросила я разочарованно.

— Этого вполне достаточно для начала и для дальнейшего развития. Министерство Магии сменило множество названий, начиная с «Магической Alma mater». Во времена разгула бюрократии сообществу российских магов пришлось создать Министерство, чтобы людям помогать и управлять безобразием, которое установилось на планете после всех войн, — деловито объяснил он.

— И как же оно установилось?

— Об этом ты узнаешь чуть позже, в процессе.

— А правительство в курсе?

— Президент в курсе.

— Он тоже из ваших?

— Из наших, — поправил меня Александр, — да, а как же! У такой страны должен быть сильный лидер. Только конкретно наше Министерство тайное — сама понимаешь, люди психически не готовы. Когда выдаётся свободная минутка, я выхожу на поверхность и веду семинары, чтобы ускорять, так сказать, прогресс и повышать осознанность общества.

У меня в голове всё подозрительно быстро становилось на свои места.

— Знаешь, Саш… Жаль только, что для родителей я мертва. А с другой стороны, мне не привыкать — когда меня отдавали служить жрицей в храмы Древнего Египта, это тоже было своеобразным отречением от семьи, ибо родным не понять того, что происходит с сознанием адепта. А ведь служим мы Высшим силам, — я решила называть его Сашей. Не первый век знакомы, да и не люблю эти «выкания» и официозность.

— А вспомни, как тебя в одном магическом посвящении кинули в бассейн с крокодилами! — он говорил смеясь, но глаза его были очень серьёзными.

— И я была пятой выжившей за долгое время из пятидесяти претендентов, мне… Покусали сильно руку, — картинки шли сами собой и я не останавливала их, скорее заново проживала. Эмоции были, но более притупленные, они не особо пугали меня.

Воплощения проносились передо мной одно за другим. Но обрывками, и далеко не все. Я знала лишь, что, когда всё здесь для меня началось, были далёкие времена. Но каким было это начало, мне пока понималось смутно.

Та эпоха, где учеников бросали в бассейн с крокодилами, показалась мне достаточно интересной в плане идеологии. Тот, кто проплывал бассейн до конца, становился жрецом храма и магом. Почему? Потому что пробуждение сверхспособностей и выход на новый уровень восприятия реальности часто происходят при попадании в крайне стрессовые ситуации. История человечества знает много случаев, когда люди, пережившие такие ситуации спонтанно, например, клиническую смерть или потерю близкого человека, получают экстрасенсорные способности в первом случае и ясное мышление во втором соответственно. Также стали довольно популярны телешоу, где демонстрация силы, смекалки, скорости и выносливости позволяет участникам добиться выдающихся результатов. В России это был, например, «Последний герой».

В Древности очень уважалась профессия жреца и мага. И поэтому, когда люди шли на смертельно опасные испытания, чтобы выйти на новый уровень развития, это не порицалось, а наоборот, почиталось обществом. Уважался выбор человека.

Чтобы выйти на новый уровень восприятия реальности, маги и по сей день ежедневно всячески (ментально и физически) прорабатывают себя, сталкиваются лицом к лицу со своими же тёмными сторонами, бросают вызов своим страхам и психическим блокам. А в те времена, если будущему служителю храма или магу нужно было в полной мере и быстро обрести ту или иную способность, учителя-маги и их ученики сознательно шли на риск, проводя всевозможные испытания на магических посвящениях. Тогда маги очень ценились за их умение дипломатично и мудро решать военно-политические вопросы, за технологии, которые они приносили миру, и, конечно же, целительство, с помощью которого они помогали людям избавляться от болезней.

— Можно сказать, твоё посвящение началось, когда на тебя наставили пистолет! Так что сейчас будет только небольшой ввод в курс дела и сам ритуал, — Саша прервал мои размышления.

— И это тебе известно?! — приподняла я бровь. Не всегда могу контролировать такие реакции.

— Я случайно увидел, когда просматривал, чем ты занимаешься, извини, издержки работы, — он виновато развёл руками.

«Хитрец!» — проскользнула мысль в голове.

— Как твоё самочувствие теперь, после всех этих воспоминаний?

— Лучше. Правда, в голове полнейший хаос, — ответила я.

— Из хаоса рождается порядок!

— Ты всегда такой нудно-таинственный? — мне почему-то захотелось иронизировать.

— Тысячелетия… Разные жизни, разные имена, а ты всё та же! Но тебе ещё предстоит многому научиться. А теперь приступим, пожалуй, я инициирую тебя сам, — сказал он, — дай руку.

Я покорно подчинилась. Что-то мелькнуло в его пальцах.

— Ай, зачем?! — он проткнул мне ладонь специальной иглой. Сильно больно не было. Игла была острой. Свою он проткнул тоже и положил поверх моей. Я всё ещё сидела на троне. Он стоял рядом.

— Закрой глаза, — сосредоточенно сказал Саша. Я послушалась. Было ощущение, что кто-то другой, более сильный, говорит со мной через него.

Как только я выполнила указание, то чётко поняла: мы не одни в этом зале.

— Открой глаза.

И тут я увидела в зале сотни призрачных фигур. Они вопросительно смотрели на нас.

— Я привёл к вам Древнюю, Мага, что воплотилась и вновь забыла всё. На волю и рассмотрение Учителей.

Повисла гробовая тишина. Они все смотрели на меня, смотрели в меня. Минута показалась мне вечностью. Наверное, таким и бывает сон, подобный смерти.

— Ты пришла сюда с намерением выжить или ты пришла с намерением жить по-другому? — одна из фигур подплыла поближе.

У неё были светящиеся белые глаза, голова, вытянутая, как у Каспера, и красивые женские очертания. Она вся светилась прозрачно-белым цветом.

Я задумалась. Её глаза сверлили меня насквозь.

— Я хотела выжить. И делала не лучшие вещи для этого. Но не смогла. Разве я уже не мертва?.. — спросила я собрание, сама удивляясь своим словам.

— Честный ответ. И справедливое замечание, — произнесла фигура, — но ответ не полон. Зачем ты пришла сюда? Не он привёл тебя, а ты пришла к нам.

— Я… не знаю! — вопрос заставил меня растеряться.

Фигуры зашептались.

— Я пришла, потому что мне сюда нужно, — это было единственное, что исходило у меня изнутри.

Я не знала ответов на свои-то бесчисленные вопросы в жизни, а сейчас мне задавали ещё и новые.

Фигура женщины отступила в толпу. Тысячи глаз, белые, без зрачков, ещё пристальней уставились на нас. Многие фигуры были чёрными. Зал превратился в амфитеатр, а мы находились в самом его центре. Они смотрели на нас сверху. Я увидела ещё одну фигуру — бородатого мужчину в колпаке, украшенном звёздами. В отличие от остальных, светился мужчина синим.

— И как ты хочешь жить? — спросил он.

— Я хочу управлять своей жизнью, — ответила я спокойно.

За ним на передний план выступила другая фигура. Это было серое существо с длинными козлиными рогами чёрного цвета, с лицом трапециевидной формы, с массивным подбородком и скулами. Существо было большим по сравнению со мной, метров шесть высотой.

— Управляющие своей жизнью управляют и другими, — сказал он басом, — ты готова взять ответственность на себя?

Саша смотрел на меня. Они смотрели.

Мне казалось, весь мир смотрит на меня.

— Я готова.

— Что ты можешь отдать взамен? Твой статус очень высок, — продолжило существо.

Я смутилась. Что мне надо отдать? Жизнь? Здоровье… Бред какой-то. Я посмотрела на Сашу, но не нашла поддержки. Он глядел на меня изучающе.

— У тебя есть кое-что ценное, и оно лежит за пределами твоих текущих мыслей… Скоро я попрошу это оставить: туда, куда ты идёшь, можно войти только пустым — в твоём случае, — сказала фигура с рогами.

И вдруг всё растворилось. Все они исчезли в одно мгновение. Я вновь ясно услышала гул аплодисментов, но уже прямо в ушах. И ощутила, как внутри моего тела что-то стало мягко, но явно смещаться и сдвигаться, словно кто-то что-то в нём переставлял.

— Они тебя приняли, — улыбнулся мне Саша, — но тебе предстоит долго и упорно многому учиться, а также доказать, что ты достойна того уровня, на который дерзнула.

— Я не понимаю…

— Поймёшь. Мне дали подсказку, что ты пока можешь быть боевым магом и магом-управленцем по совместительству. Такое случается редко, но на то указал Совет Высших сил, а значит, это у тебя в крови.

Глава 3. Пробуждение после забвения

— Захожу на позицию, вижу его, — сказала я в сенсорную мембрану, на вид сделанную будто из тонкого стекла.

Она сама принимала форму уха и прилипала к нему.

— Отработай цель и сразу домой, — услышала я голос Александра из динамика на заднем плане. Значит, он следит за мной на экране. Я подвела звездолёт прямо к капитанской рубке относительно небольшого, в километр длиной, корабля.

— Не прямо же в упор! — раздосадованно одёрнул меня Александр.

— Министр переживает, что ты подпалишь себе крылышки! — шутливо добавил другой голос из мембраны. На той стороне была и моя подруга Тая — она частенько вела меня к целям и разведывала обстановку.

— Не парьтесь, на мне же защита!

— Ага, но она не спасает в самом эпицентре взрыва, улепётывать надо будет живо! — громко напомнила Тая.

Я навела курсор на боевые устройства корабля. Внутренним взором (ясновидением) внимательно просканировала объект. Ещё секунда — и система наведения боевых устройств сломалась. Там ощутили с палубы моё присутствие, но вряд ли могли объяснить это. Защита делала звездолёт невидимым.

— Раз, два, три — ба-баааах! — закричала я по сети. Выжала педаль «газа» в пол, одновременно целясь при помощи Третьего глаза дулом звездолёта в двигатели чужого корабля. В небесах над тонким планом Земли прогремел очередной взрыв. Я видела его из космоса — но уже на расстоянии 250 км от очага. Пора лететь дальше.

— База, принимайте пташку дома, — сказала я Тае в мембрану, которая являлась усилителем телепатической связи.

— Приём, родная, — отозвалась она.

Таисия так отвечала мне после каждой успешной вылазки. Этим она как будто подчёркивала, что рада видеть меня живой. Звездолёт плавно зашёл на базу. Я выскользнула из него. Он был небольшой по космическим меркам. В нём располагалась капсула, куда помещался человек, а за капсулой находился отсек — пять метров длиной, три шириной, два с половиной метра высотой. В отсеке были полки для различных вещей, спальное место, дополнительные скафандры и места для пассажиров. Капсула была чёрного цвета с блекло-золотистыми светящимися полосами на фюзеляже. Кресло пилота подстраивалось под форму позвоночника сидящего человека. Прямо в непробиваемое стекло внутренней обшивки капсулы была встроена прозрачная панель, которая синхронизировалась с мозгом пилота, а точнее, с особым органом восприятия — Третьим глазом. Таким образом можно просматривать космические корабли и целиться в мишени. Звездолёт защищал от космических излучений, в нём можно было жить и дышать, а его интерфейс усиливал ясновидение пилота. Также звездолёт делал мага невидимым: противники не знали, кто именно их взрывает. А ещё обеспечивал защиту для фантома человека — энергоинформационного слепка пилота в пространстве. Поэтому отследить меня, когда я управляла транспортником, с тонкого плана,⁵ тоже было сложно. Звездолёт легко преодолевал пространственные измерения, в том числе большие космические расстояния. Помимо прочего, его свойства помогали поддерживать секретность местонахождения нашей базы, Министерства Магии. Это была очень древняя, но весьма продвинутая для нынешних времён технология, доставшаяся Министерству от наших предков. Само Министерство не полностью находилось в нашем мире. Частично оно существовало в некотором искусственно созданном пространстве — верхнем астрале. Только маги, имевшие доступ, могли туда попасть, поскольку пространство было защищено особой системой безопасности.

Я расстегнула горлышко облегающего теплоизоляционного костюма-скафандра. Ко мне подошёл один из кураторов операции, Артур.

— Ты как сегодня? — он похлопал меня по плечу.

— Знаешь, хочу выпить чашку крепкого горячего чая. Это восьмой корабль. В небе пекло. Я будто делаю одна всю работу.

— Ну-ну, полноте, Мил!

Краем глаза я заметила в дверном проёме Александра. Его спина быстро исчезла.

— Всю ночь следил за операцией, — ко мне подошла Тая, — ты ему не чужая.

Я усмехнулась. Ничего удивительного: столько воплощений бок о бок, столько ролей сыграно — свой человек. За полгода обучения в стенах Министерства мне удалось многого достичь: я стала одним из лучших боевых магов планеты. Причём моё знание космических кораблей, сила ясновидения (работа моего Третьего Глаза) и точность прицела впечатляли как Министра, так и моих коллег. Я и сама не представляла, откуда эти знания. Они просто были, и я не задумывалась об их источнике.

Мне поручили выяснить о себе всё, подозревая, что я — инопланетная гостья из высших миров. Но вспомнить ничего не получалось, кроме чувства, которое было присуще мне с самого рождения — будто я совсем не от этого мира и даже не подхожу ему. Однако работа в Министерстве сделала меня бодрее, чем когда-либо. Да, магия пока не дала мне ответы на все вопросы, но начала объяснять, что творится внутри меня, в жизни и в мире. Иногда мне казалось, что Министр знает обо мне больше, чем я сама, но молчит. Молчали тут многие — смысл процесса познания в том, что познаёшь ты сам. Любые рассказы об окружающем мире, пропущенные через чью-либо призму восприятия — уже не то начальное Нечто, чем мир является на самом деле. Представьте себе — а если люди ещё и врут?

Что же такое магия? Многие думают, что магия — это какие-то ритуалы в полнолуние со свечой дома или в лесу, принесение в жертву животных, наведение порчи и сглазов, гадания. В обществе отношение к этому термину зачастую негативное. Такие практики действительно имеют место быть и относятся к ритуальной магии. Но суть и сила магии не только в них. На самом деле «магия» — от слова «могу», а маг — человек, который может многое.

Магия — это технологии по развитию сознания и мышления; технологии, посредством которых можно влиять на реальность.

И мастерство это непростое, требующее концентрации, терпения и воли.

Мои будни состояли из непрерывного изучения всевозможных магических техник, медитаций с полным погружением в себя в медитативных залах, а также оперативных вылазок на поверхность. Кроме того, иногда я факультативно присутствовала на заседаниях высших членов Министерства: Министр поощрял высказывание свежих идей, коими моя голова была всегда переполнена. В общем, я была всё время чем-то занята. Занятия мои включали в себя ещё и изучение целительских методик и проработку собственных проблем со здоровьем, даже незначительных. Но тренировалась я чаще всего на других. Ко всему прочему в моём распоряжении были тренажёрный зал, бассейн, инструктора по йоге и огромная Библиотека. Каждый день был насыщенным. Спала я там же, в Министерстве магии, мне отвели комнату на одном из этажей с лабораториями — ведь у меня больше не было дома.

Само Министерство представляло собой многоуровневый колодец. На каждом уровне от колодезного стакана расходились лучи коридоров со всевозможными залами, кабинетами и лабораториями. В центре каждого этажа располагалась также большая круглая площадка. Одни площадки являлись смотровыми, на других находились телепорты и ангары для звездолётов. Со смотровых можно было наблюдать, что происходит на соседних верхних и нижних уровнях. Платформы крепились к основному каркасу строения прочными вантовыми конструкциями — канатами из стальной проволоки. Уровни соединяла винтовая лестница, которая шла по стенкам колодца.

Я стояла на одной смотровых площадок и наблюдала, как на подвесной платформе ниже уровнем тренировались маги. Они осваивали боевые искусства.

Многим новичкам в Министерстве на первый взгляд казалось странным, что боевые искусства и йога связаны с магией, но для меня это было очевидно. В условиях боя у человека, да и у боевого мага, нет времени на анализ действий противника и планирование своих контратак, потому что мысль слишком медленна. Если начать в ходе боя размышлять и анализировать, это неизбежно приведёт к поражению. А вот чистое, свободное от ненужных мыслей сознание способно уловить любые изменения в окружающем пространстве, что позволяет бойцу реагировать быстро и поражать слабые точки противника. То же самое касается и йоги, только она больше влияет на здоровье и красоту, развивает умение чувствовать своё тело, его потребности, успокаивает ум. Бег ума мешает магам видеть мир таким, какой он на самом деле есть, без приписанных ему смыслов, отражённых в человеческом языке.

Слаженность движений и быстрота реакции магов, за которыми я наблюдала, порой завораживала меня.

Привлекала внимание и работа мышц, и энергетический заряд, который вкладывался в удары. Один из тренирующихся особенно выделялся. Он был очень высок, почти два метра ростом, лет тридцати; на голове у него была простая повязка красного цвета. На нём чуть висела белая майка-алкашка, а внизу были надеты тёмные спортивные штаны. Казалось, в нём много силы и одновременно ярости. Он полностью погружался в бой. Для него это словно было искусством. Удивительное отношение к физическим тренировкам, непрестанный труд до седьмого пота…

— Тебе понравился тот парень? — я услышала знакомый голос за спиной. Министр.

— Нет, Саш, с чего ты взял?

— Уже полчаса смотришь, как он тренируется! — в его глазах смешался лукавый блеск с вековой мудростью специалиста по отношениям.

— Мне… просто нравится, как он двигается! — сказала я то, что действительно ощущала.

— Ты отрицала в самом начале. Забыла, что я говорил про отрицания? — он умел улыбаться глазами. Вроде как застал меня на «месте преступления», но при этом был ласков.

Я молча отпила глоток чая из бумажного стаканчика. А что ещё делать в такой ситуации?

— Многие хотят оказаться с ним рядом, но… он не относится к ним серьёзно.

— В смысле? — я уже стала представлять сценки из некоторых тусовок, которые имела счастье лицезреть.

— Отмахивается от всех, замкнут, подозреваю следствие неудавшихся отношений, на этом всё — неприлично лезть в голову к магу. Конечно, маги стараются проработать в себе как можно больше аспектов, которые могут влиять на намерения и силу… Но есть выбор. И его надо уважать.

Я стояла рядом и не понимала, к чему он мне сейчас читает эту лекцию.

— Я лишь хочу, чтобы ты была осторожна и не тратила силы попусту, — его тон был покровительственным, почти отеческим.

В этом воплощении он был старше меня на 11 лет. Не так уж много на самом деле, для Министра молодой возраст.

— Я всего лишь наблюдала…

Он легко дотронулся до моих плеч. Я обернулась, а он уже исчез. Вот так всегда!

В Министерстве постоянно было много народу. Многие жили за его пределами, но некоторые оставались тут ночевать, потому что порой работа требовала ненормированного графика. Поэтому тут было полно комнат для отдыха. В одной из них я теперь и жила. Комната внешним видом напоминала отсек для отдыха какого-нибудь космического корабля. Там была подвесная мягкая кровать из белого материала, на стене напротив висела большая сенсорная панель с видами природы — а порой с неё звучала спокойная медитативная музыка или музыка для глубокого сна. Панель эта могла выполнять также роль зеркала, консоли, средства для видеосвязи и оповещения о текущих заданиях на день в Министерстве, служила источником освещения. Редко — когда выдавалось время — я сидела за ней в интернете. Вплотную к стене с панелью стоял стол из бука, чёрного цвета, предназначенный для письма.

Возле входа располагалась дверь в душевую с туалетом, на противоположной стене от входа размещалась ещё одна панель — для наблюдений за внешним миром. Любая улица любого города мира — как на ладони, если нажать определённую кнопку и ввести координаты. Включая всеми любимые и родные улицы Москвы. Своеобразное окно в здании без окон и без внешних дверей. Это устройство мне нравилось. Полочка-«подоконник» выступала в качестве места хранения личных мелочей. Мои немногочисленные вещи, включая скафандр для космических вылазок, хранились в шкафу-купе слева от входа в комнату.

Вот так я и жила. Мне нравилась моя новая жизнь. Я ещё не до конца осознавала, что здесь делаю и зачем. Я чувствовала лишь, что занимаюсь чем-то полезным, и одно это заставляло меня быстро вставать по утрам и до поздней ночи трудиться в Министерстве. Либо трудиться над собой — тренироваться в магии, в боевых искусствах и искать мудрости в древних трактатах Библиотеки Министерства. В общем, я не скучала.

Обо всём этом я размышляла, отдыхая на кровати. Внезапно на поверхности консоли засветился вызов. «Звонок от заместителя Министерства Магии — Владимира Судородова», — сообщил мягкий женский компьютерный голос.

— Принять, — скомандовала я.

— Привет, принцесса! Чего делаешь? — раздался в комнате несерьёзный и очень позитивный голос моего Учителя.

— Пытаюсь отдохнуть!

— Отдохнуть — это от слова от-ДОХ-нуть?! — пошутил он и энергично продолжил, — я хотел позвать тебя с собой в одно приключение как попутчицу!

— Хорошо, идём! — только и оставалось ответить мне Заму Министра. Вова был тем самым Учителем, обучение и общение с которым оставило во мне неизгладимый отпечаток. Всему, что я постигла за год в Министерстве, научил меня он. Остальные занятия лишь дополняли его вклад в моё образование и становление как мага. И я была очень благодарна ему, поэтому всегда шла на помощь в любом деле. Он был во многом авантюристом, но мне это качество нравилось. Думаю, оно тоже присутствовало во мне.

Мы договорились через пять минут встретиться на одном из многочисленных уровней Министерства.

— Ну что, Мил-л-ла, как ты? — он любил растягивать моё имя, говорил, что так в нём появляется больше силы и значимости.

— Потихоньку, — ответила я. Он внимательно разглядывал меня, словно проводил ревизию последних изменений.

— А мне кажется, прогресс налицо. Тебя уже не узнать. Нам нужно во второй Медитативный зал, пойдём, — последнее предложение он выдал резко и неожиданно.

Мы неторопливо спускались по винтовой лестнице на нужный уровень, а по пути он взахлёб рассказывал мне про какие-то энергии и Древние силы, с которыми успел познакомиться накануне. Если Министр любил внезапно исчезать, то Владимир обожал неспешные прогулки и беседы. За это время его текучая психика настраивалась на определённый лад — во всяком случае, так я это понимала. У него была прекрасная, густая, чуть кучерявая борода, мудрые, смотрящие в вечность голубые глаза и совершенно лысая голова. Воплощённый демиург в действии. Я поддавалась этой мудрости и уплывала по течению к магическим знаниям. Это было для меня бесконечным источником Силы.

Мы вошли во влажную, чуть прохладную атмосферу Медитативного зала. Он был огромным, и из-за тумана, который устилал его ниши и часть пола, было сложно сказать, какова его длина и ширина; высота же ощущалась как десятиметровая. Ниши располагались в хаотическом порядке — подобно лабиринту. Одни вмещали не больше двух практиков, другие были рассчитаны на несколько человек, имелись и одиночные. В тумане витал едва уловимый лёгкий запах натуральных трав и благовоний. Считалось, что его лёгкая дымка способствует состоянию концентрации и расслабления одновременно. В зале стоял полумрак. Но при этом с расстояния в пару метров можно было в деталях разглядеть одежду и лицо человека. Как им удалось достичь такого освещения и где спрятаны источники света — оставалось для меня тайной. Наверное, в этом заключалась и какая-то магия. В самых дальних уголках зала и при входе я заметила барельефы с изображением львов. Помимо основного, «тайного» освещения, оттуда небольшими ореолами ложился на стены синеватый свет. Мы сели в одну из свободных групповых ниш.

— Куда отправимся на этот раз? — меня интересовало, зачем мы притащились сюда посреди рабочего дня.

— Отправимся спросить про наш Путь. Тебя ведь волнует эта тема? — спросил он.

Я кивнула: нетрудно догадаться, что вопрос моего предназначения давно для меня важен. Жить стало гораздо интересней, а в этом аспекте ничего не изменилось с момента моей «смерти».

— Я сам толком не знаю, как это будет, но обратимся к самому началу. К первому воплощению на Земле.

Он взял меня за руки.

— Настройся на работу, — начал он, — видение и ощущения сработают сами. Расслабься, расслабь мышцы тела, лица, шеи, отпусти мысли. Мы идём с тобой сейчас по коридору прошлого, к нашим самым первым воплощениям на планете, считывай всё: звуки, атмосферу, настроение, цвета, свет. Что ты видишь, Мила?

Я тут же ощутила резкий бросок куда-то назад. Вова что-то с нами делал, но я толком пока не могла осознать, что. Спокойствие, которого я до этого достигала в медитациях минутами, моментально возникло буквально перед броском. Вот что значит иметь подлинную силу.

— Я вижу белый туман. Везде туман.

— Молодец, следуй дальше: что за этим туманом?

— Большая тёмно-синяя фигура. Кажется знакомой.

— Спроси, кто это? — велел Вова, и я почувствовала, как сквозь его руки прошёл ток и мурашки. Я почти не ощущала своего тела — были лишь этот туман и темнота.

— Его зовут атлант Кхалс. Говорит, что он — это ты в прошлой жизни.

— Отлично! Опиши — как ты его видишь?

— Огромная фигура, тёмно-синее свечение, много мускулатуры, за грудой мышц не различить лица — голова где-то очень высоко. Я смотрю на него снизу. Он, наверное, четыре с лишним метра высотой.

— Попроси его показать тебе своё лицо, — спокойно, но слегка требовательно сказал Вова.

— У него прямоугольное лицо, большие скулы, чуть прищуренные внимательные глаза, немного крючковатый нос и массивные губы.

— Есть ли у него какое-то оружие или артефакты в руках?

— Да, нечто вроде секиры с набалдашником в виде бабочки.

— Откуда он пришёл, видишь? — я считала информацию: в это время Вова наблюдал похожую картину. Но, дабы не надумывать лишнего, подробно расспрашивал меня. Я снова провалилась в какую-то темноту — темнота звала меня.

— Пройди дальше, — попросил он, ощутив, что происходит.

— Там страшно, — возразила я, услышав дикий шум и гул — словно от каких-то огромных сопел.

— Не бойся, если что, я помогу.

Передо мной предстала дверь: лучик света с другой стороны звал меня вперёд, к шуму. Я не спеша открыла её и зашла внутрь. Свет ослепил меня, рёв каких-то машин и взрывов оглушил меня. Пространство вокруг, такое жаркое, плотное — вибрировало. Но я не поддавалась панике, хотя знала, что паника, пот, кровь и слёзы повсюду. Я шла меж огней.

— Что там происходит, видишь ли ты свет?

— Я вижу битву — много взрывов над головой.

— Так… Ты наблюдаешь со стороны или от первого лица?

— Неясно… пока со стороны.

— Есть ли кто-то знакомый тебе в этой битве? Почему ты там оказалась?

— Я точно знаю — нас трое: здесь тот атлант, который был вначале, и я вижу, что где-то по полю боя бежит воплощение Саши. Я чувствую его. Я чувствую и себя, но значительно дальше. Осколки, осколки чего-то огромного падают сквозь атмосферу на Землю.

— Кто с кем воюет? Кто из нас с какой стороны?

— Я не знаю, я вижу бравых воинов и женщин с голубой светящейся кожей в золотистых и белых одеяниях, бегущих детей… Вижу черноволосых гигантов и спрутов… Нет, это драконы, просто их очертания размыты. Они спускаются с небес вместе с черноволосыми гигантами, выходят из порталов, порталы рушат пространство вокруг. Они убивают голубокожих людей… Над землёй огромные космические корабли — даже сложно представить себе их размер. Корабли кто-то атакует. Вижу синих атлантов, непонятно, кто на какой стороне. Кто-то из них защищает голубых людей, кто-то нападает на них вместе с тёмными великанами и драконами.

— Хорошо, по какую сторону я? — перешёл он к более конкретному вопросу.

— Трудно сказать… Думаю, ты прибыл откуда-то из тёмного портала, но потом стал помогать голубокожим.

— А себя как видишь?

— Вижу себя посреди битвы, я спустилась с корабля на светящемся шаре, похожем на капсулу. Я совсем другая — форма головы в виде ракушки, серебристая кожа. На мне что-то удобное, облегающее, и нечто вроде полупрозрачной вуали-юбки. Я пришла помочь в самый разгар…

Я продолжала наблюдать какое-то время ужасы битвы: крики раненых, осколки космических тел, трясущаяся земля, пришедшие в движение материки.

Потом я увидела Землю значительно позже — трудно сказать, насколько, и сколько прошло после битвы с драконами и гигантами… Мы стоим с воином возле реки и вроде бы готовимся к началу очередной битвы. Его кожа белая и слегка светится голубым. Я не видела ничего конкретного, просто знала точно, что это было именно перед битвой: я ощущала, как горит моё тело, а в сердце растёт решимость.

А потом всё резко померкло. Видение внезапно исчезло. Я лишь знала исход. Все погибли. Враги победили. Что случилось со мной и остальными, никак не удавалось различить.

Я поведала об этом Вове. Он сказал, что воин рядом со мной — это воплощение Саши.

— Что это всё значит? — спросила я, всё ещё ощущая жар в груди.

— Мы увидели некое начало — почему мы тут, — отозвался он, и вид у него был крайне задумчивый.

— Ты догадывался об этом? — спросила я, терзаемая смутными сомнениями.

— Конечно. И ожидал увидеть нечто подобное. Но мне нужен был хороший ясновидец. Это ты. Я также и не удивлён, что мы встречались ранее.

— Что это за битва, ты знаешь? Кого с кем?

— Полагаю, всё та же, что мы ведём сейчас. Эта битва между одной из сильнейших первородных магических цивилизаций на Земле — древними ариями в союзе с атлантами — и некими пришельцами. Мы увидели первопричину.

— Ты знал об этом прежде? — спросила я с неясным волнением внутри.

— Не все детали. Теперь ты понимаешь, за что мы воюем и куда мы тебя отправляем периодически?

Я уже не сомневалась, что этот «урок» поручил ему провести для меня Министр.

— Сражаемся за планету?

— И за неё тоже, а ещё за магию, за технологии, что были нам доступны ранее. За долгую жизнь без боли и болезней, за другой склад общества, иное мировоззрение.

— Понятно, — у меня пока не было новых вопросов, потому что в голове кишело одновременно множество мыслей.

— Ты ещё всё поймёшь и созреешь со временем, — подытожил он. А у меня ехала крыша: воины-арии, тёмные пришельцы… Известная мне реальность уходила из-под ног, и я перестала ощущать её плотность. Не думала, что человеческой цивилизации столько лет. Несколько тысяч, а может, и миллионов…

— Я видела, что пришла не отсюда, спустилась с небес. Что всё это значит? — в голове всё-таки созрел ещё один вопрос.

— Что ты инопланетянка, которая помогала в войне. Судя по всему, высокоразвитой расы. Такого было немало. Но тебе нужно самой познать, кто ты. На сегодня, я думаю, хватит.

— Вот любишь ты вынести мне мозг, а потом смыться! — засмеялась я, сбрасывая с себя остатки транса.

— А как ты хотела?! — воскликнул Вова, хитро посмотрел на меня и сам ответил, — это часть моей работы!

Мы не спеша встали и покинули второй Медитативный зал. Я подумала, что каши в моей голове на сегодня и вправду предостаточно. Внутри зрела смутная тревога: то, что я увидела сейчас, оказалось более масштабной игрой, чем я могла себе представить. Но пазл пока не собирался в единую картину.

Я вдруг поняла, что мне нужно проветриться. Возможность выдалась только вечером. Впрочем, день прошёл очень быстро, в особенности из-за обучения. Информация вливалась в меня, но словно через какое-то сито того, что мне открылось в видении. Знания сами собой складывались на определённые полочки в голове. Мозг молчал, и в тоже время на задворках сознания проводилась какая-то очень шумная и непонятная мне работа.

И вот я выбралась на поверхность, поставила на себя защиту, чтобы меня не замечали в толпе — и пошла гулять по улицам города. Новая жизнь привносила свежести во всё, что меня окружало. Я получила силу, получила полномочия и новую личность. Город заиграл яркими красками, люди казались красивее, фактурнее. Капли дождя, что падали на меня, были легче и будто бы чище. Сама реальность стала вкуснее. Но чего-то не хватало. Я ощущала себя как бы в эпицентре событий — и в то же время такой одинокой. Ведь никто, совершенно никто из этих прохожих, кроме тех, кто работает в Министерстве, больше не мог понять меня. Более того, самые близкие люди больше не были мне близки и никогда бы не поверили мне, никогда бы не смогли полностью осознать то, что я делаю и оценить то, что со мной происходит.

Внезапно мне захотелось увидеть его. Я так скучала по Пете. Я знала, что между нами вообще никогда ничего уже будет, но что-то внутри тянуло меня взглянуть на него хоть разочек. Я включила антигравитационные ботинки и намерением взлетела ввысь. Столичное небо было хмурым и вязким, совсем не таким ласковым, как дождевые капли на улицах. Дорога была до боли знакома.

И вот передо мной запестрели крыши хрущёвских пятиэтажок. Я надеялась, чтобы Петя был не с ней. Я почувствовала, как волнение захватывает моё сердце и разум, и прибавила ходу. Дождь забарабанил по крышам с новой силой. Я села на внешний подоконник окна его комнаты. Дождь не холодил меня, а наоборот, даже был приятен. В комнате горел свет, но никого не оказалось внутри. Только одно из окон было чуть приоткрыто для проветривания. Я чувствовала и слышала биение его сердца где-то рядом. К горлу предательски подступил комок. Я сидела под дождём, поджав одну ногу под себя, и ждала его появления. Прошло, наверное, минут двадцать. Он вернулся в комнату — судя по всему, из душа. Такой развалистой походкой, с чуть опущенной головой… Я всегда ругала его за такую дурацкую привычку ходить. Узкие, худые плечи, жилистое тело. Как же мне этого не хватало…

Я случайно шаркнула ботинком по окну, и он услышал это. И открыл окно, упёршись взглядом прямо в меня, хоть я и была невидимкой. Неожиданно Петя протянул руки под дождь, а я не успела отскочить — и он уткнулся в мою куртку. От испуга защита, закреплённая якорьком у меня в сознании, спала. Я увидела его испуганные глаза.

— Мила, — он застыл, не зная, как реагировать, — нет, нет, не может быть! Ты умерла…

— Я всё объясню, позволь мне войти, — едва успела произнести я, но он уже тащил меня за руку в комнату. Я лишь успела ощутить его настойчивый поцелуй. В меня словно вдохнули ещё больше жизни, чем когда-либо. Я повисла у него на руках.

— Я люблю тебя, Петя, каким бы ты ни был, — только и вырвалось наружу, слёзы потекли ручьём.

— Во что ты вляпалась? — спросил он, кажется, испугавшись, что только что меня поцеловал.

— Послушай, помнишь, ты говорил мне про спецслужбы, что твоя мама работает на них? — начала я.

— Я не понимаю… как ты…

— Милый, послушай меня, я тоже работаю на них. Так нужно. У меня новая жизнь и новая личность, эта технология — лишь одна из примочек… — я обнимала его за шею и не отпускала взглядом, — это глупо, но я просто хотела на тебя посмотреть.

— Зачем ты врала мне?

— Мне нельзя рассказывать больше. Я скучала, — что-то внутри меня в этот момент обрывалось.

— Ты рушишь всё вокруг себя, — только и сказал он, — словно тайфун.

— Прости меня.

— Уходи, Мила. Я никогда не любил тебя, — уронил он, и его слова были какими-то мёртвыми.

— Я знаю, — отозвалась я, пытаясь выйти в окно.

— Что ты творишь? — закричал он. Я чувствовала, как он нервничает, не верит своим глазам, думает, что покончу с собой.

Я включила антигравитационные ботинки. И надела невидимую защиту.

— Прощай, Петя, — произнесла я, обращаясь уже к небу.

Я знала точно, что он никому об этом не расскажет. Ещё я знала, что он соврал про любовь. Она появилась именно тогда, когда меня не стало рядом. Но эта история уже закончилась для меня.

Небо встретило меня ливнем. Это хороший знак. Катарсис.

Глава 4. Реперные точки

Я всегда придерживалась убеждения, что все возможные варианты развития событий — это некое поле, по которому мы идём, выбирая тот или иной путь. Но без ориентиров — нет пути. Такие ориентиры маги называют реперными точками; это выражение происходит от французского «repere», что и означает «исходная точка».

Представьте: если взять за точку отсчёта какое-либо событие, то мы можем проследить некую эволюцию человеческой жизни. Точка эта фиксирует в сознании человека не только развитие его личности, но и момент набора опыта для души с последующей трансформацией духа. Реперная точка — это значимая точка выбора, которая запускает последовательности событий, формирующих нашу реальность. Я думаю, изначально расставание с Петей и было одной из тех самых реперных точек, которые привели меня к новому витку моей духовной эволюции. Ведь именно тогда я начала задумываться, что происходит вокруг меня и почему я в такой заднице. В том числе это и зажгло во мне желание разобраться, что к чему. До этого момента я двигалась по жизни как слепой крот, не зная, куда бреду и зачем.

Так живёт большинство.

Теперь у меня хотя бы появились вопросы, отвечая на которые, я однажды пойму всю суть своего Пути. Во всяком случае, я на это очень надеялась.

Вопросы возникали в голове каждый день. Казалось, ничто не может утолить мою жажду к постижению Древних знаний и развитию новых магических способностей. Я чувствовала себя как никогда живой. Это был настоящий подъём, взлёт вверх. Сейчас я была подобна сверхзвуковому лайнеру, который какая-то Сила вела вперёд по одной ей известной системе координат. Во мне постоянно набиралась энергия. Я не знала, что это за Сила, но ощущала её всюду, являлась её частью. Чувство это опьяняло. Основные загадки, которые я пыталась разгадать, сводились к трём: «Кто я такая на самом деле?», «Откуда я взялась?», «Куда ведёт мой Путь, к чему я в итоге должна прийти?». Люди часто задают неправильные вопросы. Они в лучшем случае задумываются лишь, зачем они здесь. Но не берут во внимание начальную точку отсчёта: «А кто я, собственно?» И конечную точку: «Куда я иду?»

Во мне все эти вопросы вызывали волнение и трепет. Я также подозревала, что разгадка может принести мне и боль.

День был особенным и дарил ещё больше загадок и ответов, чем обычно. Время Ученика и Учителя — бесценно. Мы с Вовой неспешно прогулялись по проспекту Вернадского и дошли до здания МГУ. Там поднялись на крышу одного из крыльев здания. Вова показал охранникам какое-то удостоверение, и нас беспрепятственно пропустили к лифтам.

— Прекрасный вид, я ещё не была так высоко… — едва успела произнести я, как Вова напал на меня — он сделал внезапный прыжок в мою сторону, стремясь руками обхватить меня за шею и ударить лбом в голову.

Неожиданно для себя самой, я успела отразить нападение, локтем ударив ему в рёбра.

— Какого чёрта…

— Не поминай чёрта всуе! Одна из твоих прекрасных способностей — драться так, будто у тебя чёрный пояс по всем боевым искусствам.

— Круто! — мне не верилось, что я настолько сильна.

Я оторопело смотрела на свои руки. Вокруг лишь завывал порывистый ветер — вечный спутник высоты. Мы продолжили спарринг: Вова нападал на меня с кулаками, я ставила блоки.

Я пропустила удар с ноги в солнечное сплетение, отчего должна была, по идее, упасть и вырубиться, но почувствовала лишь резкую боль, которая тут же прошла. Отступив на несколько шагов, я на секунду растерялась.

— Нападай! — крикнул он, — боль будет, пока мы в физическом мире, но не такая, как у обычных людей — мы можем восстанавливаться быстро. Боль отрезвляет нас, — продолжал кричать он, почувствовав мои мысли.

Я не знала, с чего начать, и оставалась на месте. Вова молча сделал пару прыжков в мою сторону, и мне бы прилетел апперкот в подбородок, но я успела пригнуться и подсекла Учителя ногой слева. Он упал, но быстро поднялся на четвереньки и сразу тоже попытался подсечь меня — ударом в лодыжку. Я отступила в сторону, одним шагом оказалась у него за спиной, и, пока он поднимался, успела схватить его за шею. Ну и реакция у меня!

— Достаточно, — прохрипел он.

Я ослабила хватку. Внутри меня бушевал какой-то нечеловеческий порыв продолжить битву дальше, а ещё — дикое ликование от победы.

— Я не отпускаю противника так быстро, учти. Но я уже убедился, что ты вполне владеешь телом. Вернее, твоё сознание всё вспомнило, а тело сделало. Отличный результат, далеко не каждый маг после пробуждения может выполнить несколько приёмов подряд.

— Зачем магам нужна эта способность? — вопрос возник внезапно для меня самой.

— Испокон веков люди устраивали «охоту на ведьм». Почти всегда это были происки отдельных Сил, которые управляли группами напуганных членов элиты на этой планете. Элита боялась потерять власть, когда на горизонте начинало маячить нечто неведомое, более совершенное. Мир изменился, пошёл по техногенному витку развития, но люди во многом остались теми же. Нам нужно вести нашу «паству», но как мы сможем это делать, будучи запертыми или убитыми теми, кто желает отжать свой кусок пирога? Поэтому над нами не властны законы государств, да и тех Сил, кто пытается навязать и установить на Земле свой порядок.

— Что это за Силы и зачем им так нужно устанавливать свой порядок? — спросила я.

— Ты видела их в битве ариев с атлантами.

— Кто такие арии? Нацисты, что ли?

— Нет, нацисты лишь переняли их идеи, да и то в искажённом, удобном для них виде. Арии — одна из древних рас. Ты видела их — людей с голубым свечением тела или голубокожих.

Он имел в виду то, что открылось мне несколько недель назад во втором Медитативном зале.

— Так кто эти Силы, устанавливающие порядок, на самом деле?

— Бешеный вирус, бунтари — часть системы «иньских сил» разных миров.

— Почему они так ведут себя?

— Вспомни фильм «Матрица». В одной из частей пифия сообщает главному герою Нео, что мир — это компьютерная программа. Но я бы выразился иначе: мир — это компьютерная игра. И многие функциональные части этой игры наделены собственным разумом и сознанием. Одни из них отвечают за движение птиц, другие — морей, и так далее. Это и есть не что иное, как Система богов и демиургов. Когда внимание этих существ (и не только их) теряется в бытовых операциях либо они зацикливаются на выполнении определённых алгоритмов, им предназначенных, они становятся подобны устаревшим компьютерным программам. Боги и демиурги начинают упускать суть объектов и явлений в Мироздании. У них в сознании происходит подмена явлений и понятий, что доводит их до крайностей. Такие существа-программы подлежат трансформации в целях обновления всей Системы. Порой они не хотят умирать или меняться. И тогда начинают жить не в лад с Мирозданием, оказывая сопротивление окружающим Силам, разрушая миры и всё живое на своём пути.

— Что это за Система богов и демиургов? — спросила я с большим интересом. То, о ч ём он говорил, вызывало внутренний отклик.

— Всех существ, как имеющих физическое тело, так и нет, можно определённым образом классифицировать. Земные существа — люди, имеющие физическое тело — делятся по уровням развития сознания и по тому, насколько они сумели раскрыть в себе потенциал Бога. Да, представь себе, люди изначально неравны — поэтому они воплощаются в неравных условиях, пытаясь каждую жизнь раскрыть в себе Творца.

Я изумлённо подняла брови, а Вова продолжил:

— Древние знания донесли до нас как эту земную классификацию, так и космическую. Но остановимся сначала на земной: на планете Земля существуют четыре касты людей. Первая — это каста рабочих, люди, которые познают мир, трудясь физически. Это молодые души, они учатся управлять своей оболочкой — физическим телом. В силу того, что они очень молоды и за первые воплощения у них скопилось мало опыта, у них достаточно плоское мировоззрение. Они удовлетворяют в основном свою потребность в питании, крыше над головой и размножении. При этом, если человек занимается физическим трудом — не обязательно, что он представитель этой касты. Повторюсь, каста человека определяется не столько образом жизни или социальным статусом, сколько его уровнем мировоззрения. Представителям первой касты нет особо дела до каких-то духовных ценностей, да и времени на это задуматься нет — надо кормить себя. Вторая каста — это каста купцов. Эти люди мыслят категориями «я — тебе, ты — мне, баш на баш», они часто работают в сфере рыночных отношений и торговли. Часто, но не всегда. В своих поступках и решениях они преимущественно руководствуются собственными желаниями. Жизнь в их восприятии — это по большей части рыночные отношения. Даже любовь они воспринимают как удовольствие — чаще всего сексуальное, порой эмоциональное, за которое в обмен должны доставить удовольствие партнёру. Всё, что выходит за рамки равноценного обмена, они не всегда принимают и делать не станут. Третья каста — это воины, большая на данный момент часть жителей планеты. Они тоже могут трудиться совершенно в разных сферах, но их отличительной чертой мышления и поведения является следующий постулат: «За всё в жизни надо бороться либо добиваться всего волевым усилием, и только так». Всех и всё на своём пути они сдвигают в сторону этим самым усилием, а порой и агрессией. У них есть постоянное желание возвыситься над другими — жажда власти. Наиболее яркие представители этой касты — хорошие правители (но не все), хорошие работники спецслужб и спортсмены. Повторюсь, не обязательно быть представителем ранее названных профессий, чтобы быть воином. Воин — это стиль мышления и жизни. И, наконец, четвёртая каста — мы, маги, те, кто по-настоящему задумывается и изучает, как устроено Мироздание. Полученные знания позволяют магу управлять реальностью. Они — главное для магов.

— Как маги осуществляют управление реальностью? — спросила я.

— В большинстве случаев — не прямым путём. Магу достаточно под каким-то предлогом подойти к влиятельному человеку (нет сомнений, даже, что его подпустят) и просто поговорить. А человек уже думает и настроен так, как нужно магу или Высшим силам. Среди магов тоже есть своя классификация по уровню развития сознания. Но мы не будем сейчас этим заморачиваться. Ты и так видела, что сила и мудрость у всех разная. Расскажу только про последний уровень магов. Самые сильные представители четвёртой касты — это алхимики. Они венчают духовную иерархию земных живых существ. Алхимики способны трансформировать энергию — превращать её из одного вида в другой, и трансформировать материю — превращать твёрдые предметы в жидкие, газообразные, сыпучие и так далее. Также сила их сознания создаёт как бы собственное искривление пространства-времени, незначительное для планеты, но ощутимое для окружающих людей. Они частично уже живут в тонких мирах. Частично их сознание закреплено здесь. Маги — центральная нервная система планеты. Алхимики и следующая их стадия, демиурги — это мозг планеты Земля. Демиурги по-настоящему управляют планетой, а ведь у неё тоже есть сознание, и оно весьма живое. Планетарные демиурги — начало космической иерархии высокоорганизованных существ.

Помимо высокоорганизованных есть ещё духи, например, стихий. Но вернёмся к демиургам — они подобны энергетическому вихрю, они уже не живут в физическом теле, но имеют способность ненадолго воплощаться в человека с любой внешностью или любое животное. У них тоже своя запутанная классификация, они в прямом смысле — Творцы планет. Демиурги придумывают, создают и тестируют всех живых существ на планете, и всю их среду обитания, а также тонкие миры, связанные с ней. Есть и демиурги, создающие целые системы планет — типа нашей Солнечной Системы, и других, более сложных. Это уже надпланетарный уровень, достаточно высокий. Наравне с демиургами идут высокоразвитые в духовном отношении инопланетные цивилизации, а также ангелы. У них у всех тоже есть уровни развития. Далее идут демиурги звёздных скоплений и Галактик, полубоги, потом боги разных уровней, потом Создатель нашей Вселенной, известный на Земле под популярным именем Брама (он же Сварог). Потом Создатель МультиВселенной — её Источник и изначальная программа — Великий Ра-М-Ха.

— Интересно всё устроено. Получается, в мире существует строгая иерархия.

— По-прежнему, да, хоть этот мир и завоёван Силой, которую мы условно называем Вирусом.

— Ты говорил, что Вирус — это некоторая часть неких «иньских сил». Это история про знак Инь-Ян? Или термин возник откуда-то ещё? — продолжала любопытствовать я.

— Ты всё верно поняла. Мудрость знака Инь-Ян повествует о взаимодействии Сил во Вселенной. Это знак баланса. В нём всё светлое имеет тёмную сторону, а тёмная сторона несёт в себе скрытый свет. Жизнь сменяется смертью, а смерть даёт начало новой жизни во Вселенной. Это знает каждый. Но мало кто задумывался о глубинном значении этого символа. На самом деле Инь и Ян — это одно, это и есть некий Абсолют — тот самый первозданный Бог Ра-М-Ха, сотворивший все миры и нашу Вселенную тоже.

— Чем же тогда Инь как часть Абсолюта отличается от Ян? И почему Абсолют, раз он такой всемогущий, допускает появление и распространение Вируса, который приносит столько страданий живым существам? — я словно цеплялась за разгадку, но никак не могла её ухватить.

— А вот в этом и заключается парадокс. Янская часть Абсолюта — это энергия созидания. Сам процесс творения относительно этой силы происходит упорядоченно, будто по определённому алгоритму — но сложнее, чем земная логика. Иньская часть Абсолюта тоже скорее связана с созидательным процессом, но на основе другого принципа: свобода Хаоса, его всевозможность и полнота. Инь — разреженная, непроявленная энергия. Ян — более плотная, и она движется по определённому Закону. Бывает, что какие-то существа, созданные Абсолютом, противятся его Пути. Первые меры с его стороны — пытаться их образумить и давать урок за уроком. Однако, если они сопротивляются ему и дальше, это приводит как бы к разотождествлению таких существ с самой энергией Абсолюта. И тогда создания эти становятся Вирусом, потому что не имеют более доступа к Источнику божественной энергии. А по Вселенскому Закону свободного выбора — Бог даёт им право существовать так и идти своим путём (каким бы он ни был). Но они, лишённые энергии, начинают пытаться паразитировать на других существах и отнимать у них силу и энергию. В символе Инь-Ян очень много смысла, он говорит нам о Вселенском балансе сил в движении и Законах, по которым Силы взаимодействуют друг с другом.

— То есть Вирус — это часть Сил разрушения?

— Не всегда, часто это просто сознания и существа с устаревшим, по мнению Бога, мировоззрением и отсутствием желания развиваться. Вирус можно условно назвать «безумным минусом». Инь изначальный — разумный минус.

— А мир-то, оказывается, устроен совсем по-другому… — эти знания переворачивали всё внутри меня, и вместе с тем было чёткое ощущение, что я прекрасно знала об этом раньше.

Мы по-прежнему стояли на крыше одной из башен МГУ. Ветер поднимался всё сильнее и сильнее. На мне был чёрный плащ с длинным подолом. Вова оделся теплее — в чёрное пальто. Я чувствовала, как ветер кусает мне руки, забирается под кожу, и холод пронзает меня до костей. Но я словно не присутствовала в этом холоде до конца. Ветер не вредил мне.

— Урок закончен, — сказал он, и я поняла, что на сегодня моё любопытство исчерпано, нужно всё переварить.

Мы взялись за руки, включили антигравитационные ботинки и взлетели в небеса. Ветер был попутным, он нёс нас к Министерству. Стремительный полёт и ощущение свободы раззадорили меня, и я истерически хохотала. Для всех моих коллег полёты с помощью антигравитационных ботинок — нечто обычное, но только не для меня. Я чувствовала свою особую связь со стихией воздуха. Пришлось застегнуть плотнее свой плащ.

Интересно: если мир действительно такой, как говорит Вова, значит, мы находимся в зоне карантина. Перед глазами сразу почему-то всплыли кадры из фильмов о зомби-апокалипсисе. В каком-то смысле в этом мире происходило то же самое. «В этом?» Постойте, почему я так подумала?

Картина, которая до этого была неясной, словно перемешанные пазлы, сейчас начинала казаться мне более целостной. Этот разговор помог мне лишний раз осознать, что я делаю правое дело, а не просто палю по пришельцам. До этого в Министерстве мне объяснили только, что невидимые пришельцы, парящие на тонком плане над Землёй, навязывают людям идею техногенного развития и Матрицу потребления, настраивая их против раскрытия в себе магических способностей и чувственного восприятия.

В Министерстве намеренно и планомерно меня готовили к сражениям. Информация подавалась дозированно, и какие-то вещи мои Учителя оставляли без ответа — чтобы я сама училась находить ответы и получала свой личный опыт. Ученикам в Министерстве предоставлялось много свободы, и это радовало всех. Однако у меня возникла другая проблема — мой успех был виден всем, чересчур бросался в глаза. То, на что другие тратили много месяцев усиленных практик и тренировок — давалось мне легко. Мне определённо было легче, чем остальным. Но и у меня возникали свои сложности в обучении, хотя я совершенно не ленилась. Кроме того, ко мне относились строже, не давали поблажек и тренировали до изнеможения.

Всё своё свободное время я тоже тратила на изучение магии, причём с удовольствием, хотя, конечно, сильно уставала. Я сама себе не могла толком объяснить, почему всё это делаю, почему просто не бросила эту затею. Я чувствовала, что кто-то, стремясь мне помочь, практически тащит меня на верёвочке к каким-то осознаниям и результатам. Эта верёвочка, будто жгут, была привязана к самому моему сердцу, и всё, что бы я ни делала, шло оттуда. Моя старая жизнь рухнула, новая ещё только начинала зарождаться. И в ней я была совсем одна. Мне завидовали — тому, как решительно и быстро я продвигалась по сравнению с большинством магов Министерства. Я не толкала других, я их обгоняла, однако многим почему-то мерещилось, что я иду по головам. Но я обгоняла не потому, что хотела быть лучше других, а потому, что хотела чувствовать себя полезной и страстно желала знать. Никто, кроме Вовы, этого не понимал. Он единственный постоянно помогал мне и включался в мои переживания.

Говорят, Ученик выбирает Учителя, но в магии Учитель также выбирает Ученика. Если их «выбор» совпадает — начинается настоящее обучение. Трудное и насыщенное каждый день, каждый миг, и все твои поступки и истинные мотивы видны как на ладони. Смухлевать не получится. Обучение требовало от меня полного бескорыстия и принятия. Принятие давалось мне особенно сложно, потому что мало кто, кроме Вовы, принимал меня. Впрочем, была ещё Тая — она любила меня такой, какая я есть. Со всеми моими сложностями и внутренней закрытостью, с моими успехами в спецоперациях.

А Министр стал вести себя отстранённо, как бы наблюдая за мной откуда-то с высоты птичьего полёта. Он вольно и невольно запускал какие-то трансформационные процессы во мне, а ещё проверял меня на стойкость и верность. Мне это не нравилось, это всегда было болезненно. Но я старалась не обращать на его поведение слишком много внимания. Ведь именно благодаря ему я обрела доступ к магическим технологиям. Если бы не он, возможно, я бы уже давно была мертва.

Лишь спустя два с лишним года я смогу осознать, что и он боялся моей Силы — того, что она раскроется не в том ключе и сможет разрушить чуть ли не всё Министерство и даже нарушить баланс Сил на планете. И этот страх вынуждал его идти на определённые поступки. Но тогда, во время обучения, я об этом даже не подозревала. И меня задевали его постоянные проверки, испытания, холодность и недоверие. В самом начале он был куда более открыт! Я хотела, чтобы он был моим Учителем. Я знала, что у него много дел и не так много времени, но была полна решимости помогать ему, быть его другом, а он словно отвернулся от меня!

Тогда я не понимала, что это на самом деле — благо и дополнительный стимул к моему развитию. Я молча выполняла все задания, что мне давали — как по обучению, так и по работе. Я слышала, как некоторые юные ученики министерства и их семьи шептались обо мне в коридоре: мол, на самом деле я та, в ком наиболее сосредоточен Вирус, что я опасна и со мной что-то не так. Ибо нельзя обладать истинной Силой, будучи столь молодой. Они даже говорили, что я скоро перерасту Министра, что меня здесь держат просто ради контроля.

Я не желала никому из них зла и всегда помогала им. Но и быть близка и откровенна с ними не могла. Не осознавала я и того, что они завидуют мне, потому как не пытаются вдумываться в то, что я проживаю. Долгие месяцы одиночества среди людей. Скрывать Силу сложно, когда она рвётся наружу.

Мир не оставлял меня на самом деле ни на минуту. Внутреннее знание о том, что непременная боль одиночества — всего лишь отражение социального стереотипа, популярного среди людей, которые не привыкли брать на себя ответственность за собственную жизнь, было всегда со мной. В принципе, до настоящего времени и я была таким человеком. Сейчас же происходили какие-то масштабные трансформации. Но меня беспокоило даже не то, что я сама по себе, а то, что меня не принимают. Но та Сила, которая тянула меня за верёвочку, в любые минуты уныния давала мне понять: я не одна, где-то есть нечто или некто, кто ведёт меня по этому Пути и поддерживает меня.

Однажды, когда я полностью приняла тот факт, что мне суждено быть чужой среди своих, что никто не обязан меня любить и принимать, и что, возможно, таков мой путь — моя жизнь внезапно озарилась приятным событием.

Мы с группой сидели в конференц-зале на очередном совещании по поводу недавних космических битв. Я была вся внимание, слушала и запоминала каждое слово. Кое-кто ёрзал на стуле и пытался сохранять состояние бодрости. Когда совещание закончилось, я вышла из кабинета и наткнулась на парня, которого заметила ещё в один из первых дней пребывания в Министерстве — это про общение с ним меня предупреждал Министр. Он задержал на мне взгляд и внезапно сказал:

— Хоть кто-то, кроме меня, выходит из этих комнат с позитивным видом. Эй, а я тебя видел!

Где он мог меня видеть, неужели он спалил, что я пялилась на него, пока он занимался? Нет, только не это, у меня даже в мыслях не было ничего такого… А что он мог подумать? Блин, какая неловкость. Наверное, троллит меня на тему того, что я следила за ним. Надо бы как-то косвенно намекнуть ему, что это вовсе не так, оправдаться… В голове был хаос из мыслей.

— Ты что-то сказал? — спросила я, когда заметила, что он смотрит на меня в упор.

— Я уже минуту тут распинаюсь, — он улыбался, — впрочем, неважно. Я знаю, тебя зовут Мила. А я Глеб.

— Очень приятно, Глеб, и откуда ты знаешь моё имя? — ответила я, старательно сохраняя спокойствие.

— Слышал, — он внезапно стал серьёзным.

— А, ты, наверное, знаешь про мою особую популярность, — я рассмеялась.

— Наслышан и о ней, но меня это вовсе не пугает, даже наоборот, — он продолжал открыто смотреть мне в глаза, — интересно познакомиться со столь популярной личностью.

— Вот как, — я вдруг ощутила внутреннее напряжение.

— Ты это грустно сказала, хоть и с самоиронией, — констатировал он, — вообще-то я пошутил, не обижайся.

— Тебе показалось, Глеб, — холодно ответила я.

— Знаешь, я скоро уезжаю в Штаты по заданию. Давай как-нибудь встретимся на неделе, и я покажу тебе, что в Министерстве есть один человек, который просто будет рад с тобой пообщаться?

Я посмотрела на него. Что-то во мне сопротивлялось. Видимо, он почуял, что значил мой взгляд.

— Решено, идём. Встретимся на крыше, скажем, в среду после 9 вечера. Любишь высоту? — спросил он, не дожидаясь ответа.

— Ты решил не оставить мне выбора? — парень показался мне забавным, и я слегка оттаяла.

— Соглашайся. Я буду ждать тебя, — сказал он, улыбнулся и скрылся в толпе.

Я немного устала от пребывания в стенах Министерства, и в этот вечер решила выбраться. Взяла карту, закрыла глаза и тыкнула пальцем наугад. «Ладожское озеро» — прочитала я. Интересный выбор, север России. Ну что ж, пока никто не видит — можно использовать один из запасных разведывательных звездолётов Министерства. Лететь столько километров на антигравитационных ботинках мне не хотелось — хотя бы потому, что их максимальная скорость была 200—250 километров в час, и лететь пришлось бы долго. А звездолёт развивал максимальную скорость до 200 000 000, он подходил для ближних полётов по Солнечной системе. Я воспользовалась допуском Таи, чтобы разблокировать систему управления звездолётом (моя подруга работала в службе информационной безопасности Министерства). Вне космических и разведывательных полётов пользоваться звездолётами запрещалось. Запретный плод всегда сладок. Ограничивать себя в чём бы то ни было, даже не очень законном, мне никогда не нравилось. Мне нравилось управлять звездолётом, а официальных полётов было сейчас не так много.

Звездолёт, «припаркованный» на земле, имел систему защиты и маскировки — проще говоря, был невидимым для человеческих глаз, а в то место, где его оставили, посторонний даже не захотел бы пойти. Также он имел ряд других магических защит.

Я оставила его на опушке леса недалеко от озера. Лес был особенным. Всюду, куда ни глянь, рос мох, сосны-исполины стояли редкими рядами. В лесу было много вкусной черники, я набирала полные ладони по пути к самому берегу озера. Бухта в начале летнего сезона оказалась совершенно пустой. Солнце взошло высоко. Вода в бухте была тихой и прозрачной. Я сняла обувь и босыми ногами пробежалась к озёрной глади. Чуть тёплый песок под ногами… Какой невероятный восторг! Ничего не нужно — просто быть среди этих мест. Небеса вокруг казались объёмными, словно в них были вписаны древние сферические структуры-купола. А место-то я выбрала не простое! Я закружилась вокруг своей оси, и юбка белого сарафана, что был на мне, поднялась до колен. Тут на другом конце бухты я заметила приближающуюся ко мне фигуру. Я села на песок у кромки воды. Хотелось побыть наедине с собой. Голова была божественно пуста. Я отдыхала.

— Здравия, — за спиной я услышала шуршание песка от шагов.

Передо мной стоял человек лет сорока с длинными волосами, собранными в хвост, тёмной бородой, чуть тронутой сединой посередине. Взгляд его был острым, как у ястреба, и в тоже время внимательным и тёплым.

— Добрый день, — из вежливости поздоровалась я, не вполне понимая, что ему от меня нужно.

— О чём ты грезишь, девица? — сказал он шутливым тоном.

— Ни о чём, отдыхаю, — ответила я.

— Откуда ты к нам прилетела?

— Из Москвы, — ответила я и тут же опомнилась: почему он сказал именно «прилетела»? Он словно уловил движения моего ума.

— Я знаю, что вы летаете. Твой шаттл (или как вы их называете) стоит неподалёку.

Я посмотрела ему в правый глаз.

— Внушение на меня не действует, можешь не пробовать, — спокойно заметил он, — давай познакомимся, раз уж ты пришла сюда. Я — алхимик, а ты?

— Мила. Странное у вас имя, — мне вовсе не хотелось рассекречиваться. Это тоже было запрещено правилами Министерства.

— Можешь называть меня Анатолием. Не бойся, я никому не скажу — я видел здесь таких, как ты, много лет назад, и далеко не единожды. Что побудило тебя прилететь сюда, да ещё и на шаттле?

— Если честно, просто тыкнула пальцем в место на карте.

— Просто, да не просто. Тебе нравится Ладога?

— Да, здесь тихо и спокойно. Навевает умиротворение, волшебное место.

— Больше, чем ты думаешь, — сказал Анатолий.

— Кто вы такой? — мне хотелось быть вежливой, но я не понимала, почему он сидел рядом.

— Хороший вопрос. А ты кто такая?

— Ох, не надо только вот все эти старые фишки — отвечать вопросом на вопрос, — внезапно я ощутила лёгкий укол раздражения.

— Я скажу тебе, кто я, если ты ответишь, кто ты. Прежде всего — себе, — ответил он спокойно.

— Пржде всего — человек, — первое, что пришло на ум.

— Человек, дочь, маг, мать, жена — это всё ярлыки. Ответ — далёк от этого.

— Я недавно об этом задумывалась. Но понятия не имею, как найти ответ.

— Нужно лишь вопрос задать правильно. «Кто на самом деле воплощён?»

— И? — я ожидала каких-то ещё указаний.

— Попытаться это осознать.

— Ясно же, что я воплощена. Я задавала себе эти вопросы.

— А кто — я? Ты когда-нибудь наблюдала за «Я»? Что можно в это понятие включить?

— Прошлые воплощения? — я не понимала, куда он клонит.

— Не только. К своему Я можно подниматься — по каналу. Это называется «соединение с Атманом»⁶. Наблюдая, можно много о себе узнать.

— И что мне это даст?

— Зная, кто ты и откуда, ты можешь спросить себя, куда ты идёшь. Невозможно двигаться в каком-либо направлении, если ты не знаешь координат.

— Ясно, — ответила я, хотя мне ничего ясно не было, а все эти фишки с вопросами я помнила и так.

— Что тебе ясно? — спросил он с лёгкой ухмылкой.

— Если честно, то ничего, — меня раздражала его манера вести беседу.

— Есть ли у тебя какие-нибудь ещё вопросы?

— Нет.

— Тогда я спрошу тебя: в чём заключается первоочередная задача мага? Ты ведь им себя именуешь, — его тон показался мне насмешливым.

Блин, да почему он так разговаривает со мной? Я ведь работаю в Министерстве!

— Наблюдать? — сдерживаясь, осторожно спросила я.

— Наблюдать было бы неплохо за всем, но это ещё не ответ, — его тон показался мне равнодушным.

— К чему ты меня допрашиваешь? — мне становилось неуютно. Я перешла на «ты», но заметила, что его это мало волнует, и в горле встал ком.

— Я тебя ещё не допрашиваю. Если бы допрашивал, ты бы в другом состоянии здесь сидела. Если ты хочешь быть настоящим магом, тебе рекомендательно ответить на эти вопросы для себя. В ином случае можешь себя им не считать.

— А как же способности?

— У всех людей есть эти способности, просто они спят.

— То есть люди, которые занимаются магией, не маги на самом деле?

— Мага от «не мага» отличает лишь мировоззрение. Оно далеко от каких-либо социальных норм.

Мне стало обидно, слёзы покатились из глаз. Убогая жалость к себе! Значит, я опять пошла не своим путём. Мне говорили, что я маг — а этот человек разнёс меня в пух и прах за три минуты!

Он был абсолютно равнодушен к моим слезам. Но внезапно его взгляд посветлел, и он спросил меня:

— Ты сдаёшься?

— Да. Скажешь ответ? — спросила я, хлюпая носом.

— Нет. Ищи сама. Раз ответ не найден, то мы закончим разговор, — он спокойно встал и пошёл в противоположную сторону бухты, туда, откуда и появился.

Я была в гневе. Да как он смеет так себя вести! Припёрся, пристал с дурацкими вопросами, нахамил, а потом ушёл! Что за грязные манипуляции! Не ему судить, маг я или нет! Он явно хотел, чтобы я, как собачка, побежала догонять его. Но я осталась сидеть на песке и смотреть на гладь озера. Никто не может просто так судить о моём месте в этом мире, и этот человек не прав! Я с силой кинула камень в воду — он пролетел, несколько раз отскочив от её поверхности.

Мне захотелось уйти отсюда. Я возвращалась в лес в какой-то отрешённости и печали, а по пути так и тянуло бессильно упасть на песок. Что я и сделала.

Да почему вообще я слушаю какого-то незнакомца и поддаюсь на его провокации?! Меня обуяла злость на себя.

Глубокий вдох, потом выдох. Я вспомнила, что земля забирает боль — можно просто лежать на животе, с каждым выдохом отпуская всё, что накипело. Вот так я и дышала какое-то время на песке, пока внутри меня не стало пусто совсем.

За этой пустотой было что-то ещё. Я заметила, что оказалась под сенью сосен: они росли прямо на пляже и живописно обрамляли небосвод своими махровыми ветками, как бы рассказывая историю своего Пути.

Солнце едва проникало сквозь хвойные ветви, песок стал прохладным, а воздух источал терпкий сосновый аромат. Я всегда была собой и никем другим — уже не одно тысячелетие. Только сейчас я и осознала это.

Я ни о чём не думала, лишь любовалась девственной природой. Мне казалось, что можно пробыть здесь вечность, не задаваясь вопросом, зачем ты это делаешь — ведь водоросли на дне Ладожского озера не спрашивают, зачем они там. Они просто существуют и всё. Я даже испытала в этот момент благодарность просто за то, что они есть. Однажды каждый человек на Земле познает эту благодарность.

У людей всегда существуют потребности, но они порой забывают о том, чем уже обладают. Я продолжала задавать себе простые вопросы, подобные тем, что озвучил Анатолий: кто я такая? Где то начало, откуда я пришла в этот мир? Есть ли другие подобные миры? В чём их прелести или недостатки? Если я уже здесь, то куда тогда лежит мой путь? А может быть, до моего рождения вообще ничего не было? Как тогда что-то могло возникнуть из пустоты?

Все научные теории пытались отвечать на такие вопросы, но, почти не выходя за рамки логики, редко дотягивались до чего-то стоящего — поэтому я считала их лишь осколками древних знаний. Разве возможно уместить всё Мироздание в комбинацию каких-либо последовательно вытекающих друг из друга схем? А если и возможно, то что же делать с теми вещами, понятиями и явлениями, которые существуют, например, в других галактиках, но у нас их просто нет? Глупо было бы утверждать, что Великий Ра-М-Ха сотворил мир всюду одинаковым — иначе в чём тогда сам творческий процесс?

Стало смеркаться. Пора возвращаться в Министерство, а то запалят, что я использовала звездолёт.

Глава 5. Древние мистерии

Разговор с этим странным мужчиной, Анатолием, как будто перезагрузил меня. Фокус внимания, ранее болезненно связанный с отношением ко мне окружающих, сместился на внутренние поиски себя. То есть я нашла для себя вопросы поважнее, чем общественное мнение. Для меня это было большим преимуществом. Я словно была в своём мире. Люди оставались где-то за его границами. Такое переключение внимания позволяло мне стать менее управляемой со стороны кого-либо извне. Кроме того, всё это дало мне погрузиться ещё глубже и в процесс изучения самой магии. И я получала от этого удовольствие. Отшельник во плоти.

Моему отшельничеству, впрочем, не способствовал тот факт, что в Министерстве устраивался бал по случаю появления за прошедший год новых магов. Он именовался мистерией — особым магическим посвящением.

Под магическими посвящениями люди обычно понимают какие-то ужасные жертвоприношения, ритуалы и непонятные жесты, движения частями тел, а то и вообще оргии. На самом деле, скажу вам, это полная чушь. Я кое-что знала о магических посвящениях из воспоминаний о своих прошлых жизнях. Посвящения могут проводиться как испытания — вот что я узнала тогда.

Магическое посвящение имеет лишь одну-единственную цель — заставить человека выйти за рамки его обыденного восприятия. Зачем это нужно? Так мы, маги, получаем истинное знание о некоторых вещах или явлениях. Как бонус мы очищаем Душу, а порой даже получаем всевозможные интересные способности или ответы на волнующие вопросы. Конечно, как я уже видела, магические посвящения бывают связаны с сильным стрессом, поэтому данный метод весьма непопулярен. Но существуют и другие виды магических посвящений — на тонком плане, когда духи и иные представители Высших сил (а порой и низших, если магу хочется пообщаться с ними) проводят манипуляции по изменению сознания и психического состояния человека. Магу на таких посвящениях даруются способности, а вместе с ними и обязательства. Мистерия — ещё один вид посвящений. Общая часть этого события представляет собой праздник, который устраивают жрецы или маги, при этом есть и скрытая — с испытаниями и не для всех.

К мистерии в своём отшельническом состоянии я отнеслась с крайним скептицизмом, но всё же Вова взял с меня обещание, что я приду, потому что там будет магическое посвящение и его желательно пройти. Он добавил также, что мероприятие того стоит.

Дресс-код был причудливый: одежда с рисунком шкуры сетчатого питона, тёмно-изумрудного цвета. Издалека он казался чёрным. Девушки облачались в платья. Мужчины — в затейливые костюмы: брюки разных фасонов в сочетании с высокими сапогами или сандалиями, а на верх надевалось нечто вроде туники с накладными плечами, похожими на латные.

Чтобы обзавестись такой одеждой, не нужно было бешено бегать по магазинам Москвы или ждать заказа у швеи. Девушкам достаточно было купить любое платье белого цвета и желаемой длины, встать перед специальным магическим зеркалом-артефактом — и оно придавало платью нужный цвет и фасон.

Таким способом я сделала себе приталенное платье до пола. У него были лёгкие плечики, которые кокетливо торчали в стороны, почти как у мужских костюмов. Платье на талии охватывал металлический пояс в виде змеи с изумрудным глазом. Всё это завершалось юбкой-тюльпаном до пола, из-под которой при ходьбе открывались ноги, обутые в сандалии. Волосы я собрала в высокую вечернюю причёску, а на уши надела серьги в виде павлиньих перьев с изумрудной глазурью. Посмотрев в зеркало, я осталась довольна видом.

Зал, в котором проводились мистерии, своим убранством напоминал что-то среднее между склепом и пирамидой с каменной кладкой. Высокие десятиметровые потолки и гладкие колонны терялись в салатовом сиянии с туманом.

Было удивительно и странно видеть знакомых людей одетыми в одном стиле.

Вот со мной поздоровалась Лейла — пышногрудая блондинка с жёлто-зелёными глазами и пушистыми волосами, вьющимися мелкими завитками. Её и так эффектную внешность дополняло платье на лямках — оно, как и у меня, было с юбкой-тюльпаном, что выделяло нас среди других девушек. Платье Лейлы отличалось от моего отсутствием пояса, длиной до колена и фасоном верхней части. Она держала бокал с каким-то напитком, и под руку её сопровождал Персей Русланович — бодрый дядька с седой бородой. Персей Русланович был руководителем подразделения боевой магии, мастером по боевым искусствам, йоге и магическим воздействиям. Ему не так давно исполнилось двести лет.

Ходили слухи, что Персею Руслановичу известны какие-то древние техники продления жизни и молодости. Но сам он это отрицал. Никто не знал его настоящего имени — наверное, кроме Министра. «Персей» был его псевдоним, который маг получил после того, как обезвредил, а потом и убил одну жуткую ведьму. Эта ведьма насылала на людей болезнь — паралич.

Боевой маг был одет в подобие мужской туники, расшитой металлическими вставками, с острыми «боевыми» плечами и рукавами, зауженными возле плечей и расклешёнными у локтей, где они и заканчивались. На талии у Персея Руслановича тоже был пояс, но металлический, с бляшкой из какого-то натурального гладкого камня чёрного цвета. Кроме туники, на нём были обтягивающие тёмные брюки — и сидели они хорошо, а на ноги он надел элегантные чёрные кожаные сапоги. Персей и Лейла грациозно отошли в сторону, а я принялась глазеть на остальных.

Тая, моя боевая подруга, приземистая девушка с личиком Дюймовочки и большими карими глазами, шла в сопровождении своего чешского возлюбленного с редким именем Артемис. Он трудился в подразделении Министерства, отвечающим за связи с другими государствами. На Тае было не платье, а — вопреки всем канонам — брючный комбинезон с широкими, как платье, штанинами до середины голени. Наверху комбинезон заканчивался лямками, аналогично какому-нибудь топу. Её наряд был украшен драпировками на груди и небольшим вырезом декольте, который дополняло ожерелье в виде змейки — похожее на мой пояс, тоже с изумрудным глазом. Змей носили тут все — это был символ омоложения. Маг всегда молод. Я снова вспомнила Персея Руслановича: может быть, он менял кожу, как и змеи? Эта мысль меня позабавила.

Потом я обратила внимание на Сашу. Наш Министр выглядел довольным как кот и шёл под руку с Соней — главой администрации Министерства, говорят, она его возлюбленная. Александр был в каком-то совершенно фантастическом жакете, без рукавов, с острыми плечами, поднятыми вверх. Сам жакет при ближайшем рассмотрении напоминал ливрею и длиной доходил до бёдер. Снизу были брюки прямого кроя, заправленные в высокие ботинки со шнурками. Соня гордо дефилировала в прямом платье до щиколоток на небольших каблуках-шпильках. Соня была шатенкой с миндалевидными тёмно-карими глазами, аккуратным носом, круглым лицом и густыми волнистыми волосами чуть ниже плеч. Ей явно нравилось идти под руку с Сашей.

А моей парой на сегодня был Джеймс. Высокий парень с точёными скулами, тёмными глазами, тёмно-русыми — почти как смоль — волосами, с неровной, чуть вьющейся чёлкой. Красавец и всегда галантен. Джеймс служил боевым магом в США и входил во внутреннюю охрану их Министерства магии. Он приехал сюда по делам, мы познакомились на инструктаже у Персея Руслановича. Меня сразу расположила его лёгкая манера общения.

— Мы случайно не встречались в прошлых воплощениях? — спросил тогда он с загадочной улыбкой.

— С чего такая мысль? — слегка изумилась я.

— Что-то в тебе есть родное.

— Взаимно.

После этого диалога мы вышли из кабинета и полчаса протрещали о магии, о том, кто и как к этому пришёл. Джеймс удивился, узнав, что я торговала наркотиками.

— Да уж, а по твоему милому лицу этого и не скажешь, — пошутил он.

— Я такая, девушка с сюрпризами.

— Точно. У тебя уже есть пара на мистерию?

— А там что, парами нужно приходить? — я неосознанно сощурилась, а потом поймала себя на этом.

— Конечно. А ты что, не знала?

— Ага. Тогда ты меня выручишь, — ответила я.

В нём ощущалась какая-то надёжность и теплота. Мы с первого момента стали хорошими друзьями.

Джеймс был одет в боевую тунику, напоминавшую панцирь или латы, и тёмные джинсы, зауженные к низу. Ткань, из которой была сделана туника, тоже вписывалась в дресс-код. Выглядел парень в целом элегантно, а со своей внешностью — даже статно.

Остальные с удивлением оглядывались — что за незнакомец идёт рядом со мной? Такое внимание льстило.

— Ты правда спасаешь мой бал, — поделилась я.

— Чем же? — спросил Джеймс.

— Я не любитель всяких там праздников и церемоний. А с тобой как-то уютнее.

— Обычные праздники я тоже не люблю. Современное общество превратило их в повод для попойки. Магу нечего делать на таком мероприятии. Но мистерии совершенно отличаются от обычных человеческих праздников.

— Ладно, убедил, понаблюдаю за процессом.

— И постарайся насладиться им, — добавил Джеймс.

— Не обещаю, но попробую, — улыбнулась я.

Мы подошли к мраморной лестнице, ведущей на небольшую обзорную площадку, откуда открывался вид на какую-то объёмную иллюзию с пальмами, пирамидами, горами и долинами в час перед рассветом.

На площадке стоял Вова, облачённый в мантию. Конечно, в каком же ещё наряде он мог прийти! Я подумала об этом с лёгкой иронией. Впрочем, мантия с капюшоном и поясом в виде верёвки с кисточками ему очень шла.

— Привет, — он обнял меня.

— Вова, это…

— Я знаю, — перебил Вова и отошёл от меня, — Джеймс не в первый раз приезжает к нам.

Они обменялись рукопожатиями.

— Вы как раз вовремя, — сообщил он тем временем, — сейчас будут раздавать кикеон.

— Напиток, который ритуально употребляется во время посвящения и принесения клятвы, — пояснил Вова.

Тем временем в самом центре зала словно ниоткуда в воздухе возникла чёрная блестящая сцена с красивыми узорчатыми краями, переходящими в небольшие изваяния мифических животных и божеств.

Министр осторожно взошёл на неё.

— Сегодня мы собрались здесь, чтобы расслабиться после трудовых будней и официально принять в маги новобранцев. Это важный момент. Каждый из вас несёт ответственность перед другими членами Министерства и перед обществом. Чтобы начать свой магический путь полноценно, необходимо осознавать не только те способности, которые он даёт, но и обязательства, следующие за ними, — слова Министра громко прозвучали в тишине зала.

На сцене рядом с ним появились Артур, личный помощник Министра — щуплый, приятный с виду парень с тёмно-русыми волосами, бритыми висками и хвостиком на голове, и темноволосая, со слегка раскосыми глазами, овальным лицом и воинственным взглядом изящная девушка по имени Алина.

Какую именно она занимала должность в Министерстве, я толком не знала. Алина держала поднос с напитком. В руках Артура что-то поблёскивало, но я не смогла рассмотреть предмет.

— Пусть адепты по очереди поднимутся сюда, — веско произнёс Саша.

Я знала, что посвящаемых должно быть двадцать человек.

Среди нас была и Лейла.

Первым вышел темноволосый парень с аристократическим юным круглым лицом, тонким носом и большими, слегка взволнованными чёрными глазами.

— Имя? — уточнил Саша с такой серьёзностью, будто проводил кастинг талантов.

— Антон, — тихо ответил он.

Артур приложил к его груди тот самый блестящий предмет, и я поняла, что это ритуальный нож.

— Истинно ли ты и по своей ли доброй воле становишься магом и хранителем древних знаний?

— Истинно, — сказал посвящаемый.

— Принимаешь ли ты на себя обязательство служить Высшим силам, Высшим целям Министерства и отдавать миру свою любовь?

— Принимаю.

— Пусть против тебя обернётся удача и сила твоя померкнет, ежели ты нарушишь данные только что обещания, — Саша жестом дал Алине знак.

— Испей же кикеона во хвалу богам и покровителям нашим.

Артур убрал нож с груди Антона, а Алина вручила ему бокал.

Так прошли пятнадцать человек, прежде чем настала моя очередь. Стоять на этом месте перед всеми было странно — я ощущала себя нагой, только душой, а не телом.

Из бокала полился приятный густой, игристый напиток ярко-розового цвета. Как успел мне рассказать на ушко Вова, приготовленный из натуральных растений особым способом кикеон в небольших дозировках не имел опьяняющего и сильного наркотического эффекта. Хотя эффект был всё-таки похож на тот, что дают некоторые вещества, изменяющие состояние сознания: напиток слегка расслаблял, давал ощущение тепла в теле и расширял возможности видения. Некоторые тонкие миры благодаря этому воспринимались не Третьим глазом, а напрямую зрением — наяву. В Министерстве его употребляли только раз в году и достигнув определённого уровня развития сознания — чтобы не появлялась зависимость. В каком-то смысле это и было испытание — на умение проявлять стойкость после употребления. Наркоманов выгоняли из Министерства. Отличало его от алкоголя и наркотиков то, что кикеон не вызывал никаких негативных последствий для здоровья и не засорял энергетику неблагоприятными флюидами.

Я сошла со сцены в лёгком помутнении. Сердце учащённо застучало, внутри стало тепло — пространство вокруг меня немножечко оживилось. Оно обрело одушевлённую форму и наполнилось потоками энергий, несущих разные чувства: радость, смешанную с легкой эйфорией, светлую ностальгию, нечто, не имеющее названия, что я смогла бы описать как «глубокое и терпкое погружение внутрь себя», а за ним последовало чувство удовлетворения.

— Что, кикеон «зашёл»? — спросил меня Джеймс с ухмылкой.

— Ага, — только и смогла ответить я.

— Я же говорил, тебе понравится.

— Вов, а почему Саша в обращении говорит «Сила твоя померкнет», это как? — спросила я шёпотом, сознанием находясь где-то далеко.

— Это отсылка к ритуалу Чёрной крови. Когда мага лишают силы и изгоняют из сообщества за проступок.

— И часто такое бывает?

— Редко в наше время. Но всё возможно. Поэтому всегда надо быть внимательным и ответственным.

Когда последний адепт был официально обращён в маги, Саша сошёл со сцены, растворившись в толпе, и сцена исчезла. По залу громом раскатился протяжный и низкий звук «Ом-ммммм». Мантра продолжала петься в определённой тональности, а всякий раз, когда она стихала, ей отвечал удар барабана, и всё это звучало ритмично.

Мантра показалась мне громкой, а воздействие кикеона, наверное, ещё и усилило эффект. Я ощущала, как стены зала вибрируют, и от звука «Ом-ммммм» вибрировала нижняя часть тела. А потом эта вибрация охватила всё тело целиком. Из стен зала пошёл пар, а из-за колонн вышли другие маги, ранее не присутствовавшие на мистерии. Они исполняли роль жрецов — подсказал Джеймс. У них в руках были кадки и веники из дубового листа. Этими вениками они окропляли помещение и окружающих людей. От венков исходил аромат лаванды с чем-то ещё свежим, но я не смогла определить запах.

— Да мы в бане! — развеселилась я.

— То ли ещё будет, — ответил Джеймс и увлёк меня в танец.

Я заметила, что все вокруг нас танцуют, странно извиваясь. Такой танец был больше похож на шаманский пляс в гипнотическом ритме. Я словно знала все движения.

Мантра продолжала петься, всё набирая силу и громкость. Мир вокруг содрогался, словно от землетрясения. Кикеон, звучание мантры и количество танцующих людей в потоке усилили очистительное воздействие танца на сознание.

Не сразу я увидела, что Джеймса нет, а передо мной стоит Глеб в неком подобии свободной водолазки — также из сетчатого питона, и узких штанах.

— А где Джеймс? — спросила я, ища глазами своего «спасителя».

— Я тебя ненадолго украл, — сказал Глеб и притянул меня за талию к себе.

— Полегче, — проворчала я. Кикеон при всей своей прелести не помогал мне быть мягче.

И куда только подевался мой новоиспечённый друг?

— Ты ещё помнишь о нашей встрече? — он старался настойчиво смотреть мне в глаза.

— Почти забыла, — пискнула я беспомощно.

— Я напоминаю. Пойдём, кусаться не буду, — улыбнулся Глеб.

«Вот блин», — думала я. — «Зачем согласилась? Толком не отошла пока от Пети! Только этого мне не хватало! Но если он так настаивает… Одно свидание ничего не значит».

— Я украду у тебя свою даму, — галантно вмешался Джеймс.

— Наконец-то! — со вздохом облегчения произнесла я.

— Конечно, — ответил Глеб, как мне показалось — с лёгкой ревностью.

— Где ты был и почему оставил меня с ним? — возмущённо спросила я Джеймса.

— Глеб попросил, я не мог ему отказать, он часто к нам приезжает, а я пока танцевал со старой знакомой, — с невинным видом сказал он.

— Спасатель тоже мне, — проворчала я, но уже примирительно и с лёгкой улыбкой.

— А что такого? Парень неплох и явно на тебя запал.

— Да ничего, забей, — отмахнулась я.

Танец с мантрами продолжался ещё несколько минут — пока танцоры в зале не ощутили всеобщую приятную усталость. После этого пар развеялся, жрецы с вениками ушли, словно их и не было.

Потом предлагалось поиграть — в игру «ведущий-ведомый». Когда один человек завязывает другому глаза и ведёт его по залу так, чтобы тот не ударился ни о какие предметы или людей, а другой должен подчиняться ведущему полностью и расслабленно следовать за ним. Это помогает развить в себе качества доверия к людям и миру. Ведомому нужно было наблюдать, как ведущий его ведёт, внимателен ли он. Ведущему надо отслеживать степень доверия ведомого, если есть недоверие, надо выяснить почему и рассказать.

Со всеми людьми были разные ощущения, но я отметила, что с Джеймсом мне было особенно комфортно. Мы синхронно двигались, словно действительно давно знали друг друга.

Глава 6. Угроза в небе

Последнее, что я помнила — был тот вечер с мистерией. Неведомым образом я оказалась в джунглях с огромными жуками: высотой чуть ниже моего роста, примерно метр шестьдесят. Жуки были агрессивными и нападали со всех сторон. Ощущения в теле от их нападок были в виде покалывания, похожего на зуд. Я увидела, как своими усиками они пили из меня энергию, просачиваясь сквозь мой кокон — ауру.

Затем надо мной появились четырёхметровые машины-терминаторы, грозя задавить своими лапами-манипуляторами. Они забирали внутрь осадки из росы, что скопилась в двухметровых листьях растений, а также воду с поймы реки неподалёку.

Машины управлялись неизвестными мне существами: я не видела их напрямую, но чувствовала пропитанные страхом тела. Из машин тоже вылетали жуки, но они были механическими, хотя такими же по размеру, как живые.

Я впала в лёгкий ступор, пока рассматривала их. Долго наблюдать я не смогла. Очередной жук (на этот раз механический) напал на меня. Из его рта исходили лазерные лучи. Они обжигали кожу. Я палила по жукам из бластера, и спустя какое-то время он накалился до предела.

Воздух был влажный, как молочный пар. В небе мерцали корабли, которые выбрасывали машины с новой партией жуков. Впереди была небольшая гора. Я не помню, сколько точно времени провела в битве, но успела изрядно запыхаться. Бластер разрядился, а в метре передо мной завис жук, на этот раз живой.

Я сделала шаг назад и оступилась, руки в поиске равновесия взметнулись вверх — и из них полетели молнии прямо в жука. «Офигеть!» — сказала я вслух. Значит, я могу метать в них молнии.

Я поджарила одного, второго, но они всё прибывали и прибывали. Битва была изнуряющей, одежда промокла от пота и пара. Я продолжала палить по ним — из рук у меня выходили молнии и одновременно из глаз били светлые лучи. Небеса уже были не видны за телами падающих жуков. Силы постепенно исчезали, и меня накрыл холодный липкий страх. Секунды сделались бесконечными и тянулись одна за другой, пока не пришло решение.

Я обволокла энергией всё поле битвы, насколько могла себе это представить, и пустила по нему ультразвук. От моего тела пошла волна, а энергия дала ей моментально распространиться, как взрывной силе. Мгновение — и всё исчезло.

Я оказалась в пустом зале в очках дополненной реальности. И всё вспомнила. Это был зал для тренировок по боевой магии. С вечера мистерии прошло несколько дней. Я пришла в зал потренироваться и на приборной панели задала себе параметры тренировки. Фишка боевой практики Министерства: во время тренировок ты полностью забываешь о том, что это всё нереально. После установки параметров ты надеваешь очки виртуальной реальности — и вперёд, в бой.

Плюсы таких тренировок в том, что они учат мага мыслить нестандартно в стрессовой ситуации. Ко всему прочему, сегодня я ещё и осознала одну из своих способностей — метать молнии. Не все способности в дополненной реальности были настоящими — например, никаких световых лучей из глаз я не выпускала. Но что касается молний, то доказательства налицо: потолок в некоторых местах слегка обуглился.

Зал, в котором проходили тренировки, был огромным. От пола до потолка, вдоль и поперёк в нём тянулись полосы препятствий со всевозможными сооружениями и гимнастическими снарядами. Ландшафт и последовательность сооружений сменялась в зависимости от того, какую тренировку и какой сложности ты проходишь. В верхней части зала за тёмным светоотражающим стеклом располагалась смотровая комната. Что происходило в ней, было не видно, зато оттуда можно было следить за всем, что происходит в зале. Такие же комнаты используют спецслужбы при допросах.

Я смахнула пот с лица и поднялась в смотровую, чтобы оценить результаты тренировки. Возле пульта управления сидела Тая, наблюдавшая за процессом. Это делалось в целях безопасности, дабы маг не навредил себе. Например, когда я метала молнии, что-нибудь могло воспламениться. И если Тая меня не остановила, значит, опасности не было… Хотя что касается имущества зала, оно восстанавливалось после каждой тренировки посредством телекинеза.

Тая, сидя за пультом, воскликнула, что я просто космос!

«Ну да! Знай наших! Спасём планету от тараканов», — посмеялась про себя я.

— Несмотря на то, что это было вне учений, я запишу это в журнал. История стоит огласки, пусть тебе поставят высший балл, — прокомментировала Тая, скрупулёзно занося пометки.

Стоящий в дверях Глеб, которого мы не сразу заметили, сказал, что я была хороша. Я ощутила себя неловко. Опять он вертится под ногами! Тем временем парень обратился к Тае:

— Собственно, я пришёл размяться. Не задашь мне параметры для тренировки?

— Конечно, — ответила Тая.

Я улыбнулась Глебу — чисто из вежливости — и молча ушла. Очень хотелось смыть с себя пот. Душевые были в соседнем помещении. По влажности помещение напоминало хамам. При этом каждая душевая кабина была отгорожена от остального пространства каменной кладкой в виде небольшого полуспирального «лабиринта», в самом центре которого и стоял душ. Стены «лабиринта» были высокими и полностью скрывали тело. Они были тёплыми, и по ним струились маленькие ручейки воды. Определить, какая конкретно кабина-лабиринт занята, можно было по горящему индикатору возле входа в неё. Красный означал «занято», синий — «свободно». В подобной душевой хотелось погреться подольше и подышать приятным влажным воздухом, в котором витали ароматы календулы, лаванды, шалфея. Полезно для лёгких. Я вышла из душа спустя сорок минут и, одевшись в раздевалке, направилась в свою жилую комнату.

Первое, на что я обратила внимание при входе, было пропущенное сообщение на сенсорной консоли: «Я всё-таки жду тебя сегодня на крыше. Встретимся на площадке с телепортами, уровень 8. Глеб». Похоже, мне от него не отделаться, ладно, схожу, раз он так этого хочет, не отталкивать же человека, пообщаемся как друзья, на большее всё равно я не готова.

Я и сама не знала, зачем на это иду, но сочла, что пора бы разнообразить свои вечера общением. Толком и не представляю, о чём мы можем поговорить… И чего он вообще прицепился? Он постоянно вызывал у меня чувство стеснения… Я специально одела рваные джинсы и рубашку, чтобы он не подумал, будто это какое-то свидание.

Глеб ждал меня на одной из тех самых площадок, где дрался, когда я впервые его увидела. Всегда воспринимала его как смешливого шалопая или, наоборот, крайне сосредоточенного человека, а сейчас у него было простое и почти расслабленное лицо. Похоже, он не особо придавал значение нашей встрече. Он заметил меня издалека и всё то время, что я шла до него — улыбался. Мне казалось, он наблюдает за каждым моим шагом, и внутри почему-то опять становилось неловко.

— Привет, — сказала я, улыбаясь ему в ответ.

— Привет, одежда что надо для крыши, пойдём, — он взял меня за руку, когда я сходила со ступеньки, и втащил в телепорт. Внешне телепорт был похож на полупрозрачную капсулу как раз на двух человек. Процесс телепортации подразумевает, что лучше держаться за человека, с которым ты перемещаешься, чтобы вы попали в одно и тоже место… Выйдя из комнаты с хламом, мы оказались в холле бизнес-центра современной башни из стекла и бетона. Глеб поздоровался с охранником, и я тоже. Для него мы были сотрудниками башни «Эволюция».

— Хотим посмотреть вид с крыши, — сообщил Глеб, и мы прошли к скоростным лифтам.

Всю дорогу он молчал и просто смотрел на меня. Мне было непривычно, но я старалась держаться ровно. Эта пауза в пятьдесят четыре этажа — с его взглядом в упор — показалась мне вечностью. Но я открылась его взгляду, и свой взор не отвела. Казалось, Глеб пытался уловить мою суть. Как интересно всё-таки его недавняя простота и улыбчивость сочеталась с подобной серьёзностью!

И вот мы на крыше. Вид был шикарен, не зря ведь говорят: Москва — город контрастов. Здесь есть всё: от зданий эпохи классицизма и стиля модерн до промышленных зданий, строгих строений конструктивизма, готических сталинских высоток и всевозможных современных зданий из бетона и стекла…

Куда ни глянь, Москва утопала в летней зелени.

— Какая красота! Благодарю за то, что привёл меня сюда, иногда полезно вспомнить, в каком многогранном мире мы живём сейчас, — я растворялась в атмосфере города.

Солнце близилось к закату. Было очень тепло.

— Как твои дела в последнее время? — спросил Глеб и загадочно посмотрел на меня.

— Хорошо, более-менее ровно.

— А поподробнее? — он явно пытался развить разговор.

— Я изучаю себя, много всего на самом деле, но это внутри меня, а ты?

— Я хорошо, — снова улыбнулся он.

— А поподробнее? — передразнила его я.

— Ты же знаешь, я состою во внутренней службе безопасности Министерства. Мне нельзя говорить о работе — наверное, я просто весь погружен в неё. Как ты вообще попала в Министерство?

— Я совершила много ошибок. Вот и попала. По идее, ты должен был видеть моё досье.

— Видел, но хочу услышать это от тебя. Я не думаю, что твои ошибки в этом случае были таковыми. Скорее это был Путь сюда.

— Я тоже начинаю так думать, но вопрос, каков этот Путь.

— Какая ты, такая и сила.

— В смысле?

— Нужна была сила, чтобы привести тебя сюда, — кажется, он был очень рад, что сказал мне нечто особенное.

— Да уж, ты прав, — я чиркнула кедом по асфальтированной поверхности крыши.

— А какой ты была до всего этого?

— Потерянной, отстранённой.

— Почему?

— Я не чувствовала того, чего мне так хотелось бы.

— О чём ты?

— Желания в чём-либо развиваться. Я просто что-то делала, но не испытывала ровно никакого удовольствия и удовлетворения.

— Может быть, ты просто не умела его испытывать? — мы сели рядом у самого края крыши.

Дул лёгкий ветерок.

— Может, — я задумалась, глядя на город, который никогда не спал.

— Я бы тебя научил, — сказал он с явным стремлением вызвать во мне эмоции.

— Подкат засчитан, — в тон ему ответила я.

— Я серьёзно, просто помог бы тебе научиться чему-нибудь. Провёл бы тебя через это, — он сменил тактику.

— А что тебя привело в Министерство, Глеб? — мне нравилось его имя, нравилось произносить его.

Сейчас рядом с ним на крыше было легко, беззаботно и приятно.

— Я, наверное, наоборот — всегда знал, чего хочу. Я уже и не помню себя вне занятий спортом и единоборствами. Раньше я служил в разведке, и однажды мне предложили эту работу.

Какая ирония — он из спецслужб, а я была той, что нарушала закон.

— И каково это — вечно быть на стороне закона? — полюбопытствовала я.

— Если честно, тяжеловато, все во всём друг друга подозревают. За твоими счетами и деятельностью следят. Давай не будем об этом, — отмахнулся он.

Я почувствовала, как он закрылся в этот момент, и даже немного растерялась, а он тем временем задал мне очередной вопрос:

— Мила, чего бы ты хотела?..

Я ощутила в его словах искренний порыв узнать меня лучше. А чего бы я действительно хотела? Никогда не задумывалась об этом. Наверное, хотелось бы вернуться в прошлое и сделать другой выбор. Тот выбор, в котором родители знают, что я жива, тот выбор, в котором я не продавала бы наркотики, а занималась бы каким-нибудь любимым делом, Петя был бы рядом и не выносил мне бесконечно мозги… Хотя возможно ли подобное для меня в этом мире в принципе? Я бы хотела… чтобы мир был «официально магичен». Чтобы здесь, на Земле, все изучали бы Древние знания, приобщались к ним и имели возможность сами выбирать себе такую жизнь, какую они хотят — мгновенно. Ведь они даже не знают и не верят, что это всё доступно каждому… Те, кто запудрил людям мозги, сделали нашу реальность сложной.

Глеб ждал ответа и смотрел на меня. Почему-то не хотелось делиться всеми мыслями. Я ответила иначе:

— Я бы хотела сделать другой выбор. Прошлое уже не вернёшь.

— Не жалей о своём выборе. Тогда так было нужно.

Мы продолжили разговор. Говорили обо всём, но он больше слушал. Я толком не понимала причину его любопытства, ведь он совсем не похож на того, кто может заинтересоваться девушкой всерьёз. Мне почему-то вспомнились слова Министра про то, что с ним лучше быть начеку. Вначале так и чувствовалось. Я мало обращала на него внимание, а некоторых такое цепляет. Чистая психология. Но было нечто ещё… А впрочем, чего загоняться, нужно просто наслаждаться общением. Ведь ради этого мы здесь.

Стало совсем темно. Москва загорелась яркими жёлтыми огнями. Глеб, глядя куда-то задумчиво вдаль, вдруг произнёс:

— Видишь эти дома? На них есть налёт старости, они не отреставрированы, но они настоящие. В этом что-то есть.

— Да, что-то есть.

— Такая же и ты.

— Я тоже старая? — спросила я с деланным возмущением и смехом.

— Нет, ты настоящая, без всех этих прикрас. Ты та, кто к чему-то постоянно стремится, у тебя есть свои слабости — и ты их легко признаёшь, есть свой опыт и своя история. Как и эти дома — ты будешь выделяться из сотни зданий мегаполиса всегда. Для меня во всяком случае точно.

Эти слова задели какие-то струны внутри меня, у меня побежали мурашки по телу, и я отвела взгляд.

— Ты замёрзла? — спросил он.

— Нет. Нам пора возвращаться.

Летний зной буквально за пару дней сменился тёплым циклоном с ливнями и грозами. Вот только грозы были сильные, в Москве умирали люди, вырывало с корнем деревья и осветительные столбы падали на машины. Жуткие перемены происходили и в небе над Землёй. Гигантский космический корабль-тарелка, диаметром около ста пятидесяти километров, навис над планетой уже совсем без маскировки. Он значительно превышал размеры тех кораблей, что я сбивала в космосе. Сначала его не было видно из-за сильной облачности, хотя Центр Управления Полётами (подразделение Роскосмоса России) заметил объект ночью со среды на четверг. Решено было пока не сообщать СМИ. Однако спустя двое суток над Москвой распогодилось, и людским взорам открылся огромный космический корабль, отбрасывающий тень примерно на половину города. Он завис рядом с Москвой.

Современные люди во многом относятся к своему появлению на планете беспечно. Интересуются только тем, что считают выгодным для себя и занимаются лишь тем, чтобы стать значимыми среди себе подобных. Мало кто из них по-настоящему задумывается, сколь глупо считать, что они совершенно одни в огромной остывающей Вселенной. Мало кто живёт ради самой жизни, ради знаний о ней. Все пытаются угодить друг другу, социуму, своим слабостям — кому и чему угодно, но только не собственной душе.

Поэтому им и пришлось столкнуться со вторжением.

Для меня подобный расклад вовсе не был удивительным — уже не первый день я участвовала в спецоперациях по спасению беспечного, не желающего образумиться человечества. Иногда всё, что мы делали, казалось мне бессмысленным, но потом я вспоминала простодушные улыбки знакомых, их заботы и чаяния, и в сердце разливалось тепло. Да, многие из них не были готовы посмотреть себе буквально под нос и заметить, что мир полон духов, демонов, инопланетян, всевозможных существ и сознаний из разных миров. И эти миры не где-то там, а совсем рядом, буквально в одном пространстве с нами, но в других измерениях. Каждый представитель человеческой расы способен эти измерения ощутить. Ведь у человека зачем-то есть такой орган, как Третий глаз (он же в физическом теле — шишковидная железа), а ещё интуиция.

Но люди в массе своей порой не хотят даже прислушаться к своим чувствам. А уж для обитателей болота под названием «потребляй и покажи свой статус» сама его парадигма куда дороже каких-либо сакральных знаний или духовного роста. Причина ещё и в том, что людям пудрят мозги — те, кто сидят в космических кораблях, окруживших Землю. Слуги того самого Вируса, о котором говорили мы с Вовой.

У инопланетян, заражённых Вирусом, уже давно не было своих более-менее живых планет и миров. Но у них были технологии и огромные корабли-станции. Им нужны были все наши ресурсы, причём не только как в фантастических фильмах — полезные ископаемые, вода, энергия… Им подходило всё — в особенности включая энергию наших тел, как тонких, так и физического. Инопланетяне создали Матрицу «потребляй и властвуй» — бесконечную гонку за статусом, самопровозглашённую власть корпораций и транснациональных компаний. Причём это в итоге привело бы землян к подобному чужакам состоянию: вечная жажда разорять миры и паразитировать — а вдобавок утрата способности к вдохновенному созиданию.

В своих операциях я ежедневно сталкивалась с ними. Они были разными: от человекоподобных гуманоидов с бело-серым оттенком кожи и двухметрового роста до рептилий ростом два с половиной метра, стоящих на двух лапах. А кроме них — с жуткими тварями, которые им служили, похожими на чудовищ из фильма «Чужой». На нашей орбите было полно кораблей разных форм и размеров. Их пилотировали пришельцы разной степени враждебности. Не все из них напрямую и полностью вмешивались в события, происходящие с людьми, но многие из тех, чьи корабли я подбивала, нагло паразитировали на энергии землян.

Пока люди не допускали в свою картину мира магию и возможность сознанием менять реальность вокруг, причём массово, кому-то наверху это приносило фактически бесконечный ресурс и выгоду.

Земля превратилась в ферму по производству энергии для инопланетян. Мировая идеология держалась узким кругом лиц под их контролем с одной лишь целью — доить человечество дальше.

Людей «обворовывали», скрывая от них, что ресурсов на планете вдоволь и можно построить совершенно иную, экологичную цивилизацию; что можно использовать силу сознания как для целительства, долгожительства, молодости и развития, так и для строительства чего угодно. А мир с самого своего начала обладал пластичностью: если массовое сознание на планете решает, что магии нет — она и не у всех будет работать. У людей можно было спокойно забирать их жизненную энергию, силу, подвергая их эпидемиям, распрям и войнам между собой, по-всякому отвлекая их от духовного развития и прямо или косвенно побуждая пахать на Матрицу. Откачка энергии безнаказанно производилась инопланетянами из тонких тел человека, ведь он даже не был в курсе, что они у него есть! Коварный план!

А тонкие тела связаны с физическим, как матрёшки, вложенные друг в друга⁷. Их состояние влияет не только на состояние физического тела, но и психики в целом.

Мы, маги Министерства, относились к тем единицам, чьи убеждения отличны от мировоззрения спящих масс. Поэтому нам и подвластна магия. Но публично демонстрировать её было сложно — масса сознания целого стадиона скептиков, убеждённых, что магии не существует, может перевесить массу сознания одного, пусть и весьма развитого, мага, пока он не достиг определённого могущества. Да и общество не готово к такому. В Министерстве все были магами, а, следовательно, и заниматься магией в этом месте было значительно проще. Там искривлялись пространство и время, и мы могли их подчинять своей воле. Вообще человеку дана удивительная возможность своим вниманием влиять на движение и свойства элементарных частиц, а значит, и на реальность в целом. Это открыли ещё учёные-физики, экспериментируя с фуллеренами⁸. Но никто в массы эти эксперименты не вывел — теперь догадываетесь, почему.

Вот и настал час, когда пришельцы с неба пришли собрать последнюю жатву. По каким причинам они это решили сделать именно сейчас — нам в Министерстве на тот момент было неизвестно. По логике проще продолжать доить ферму дальше.

И всё-таки случилось то, что должно было произойти. Из фильмов вы можете представить себе реакцию людей: они повылезали из своих офисов, домов, машин; весь город встал, наблюдая за гигантом, висящим в небе.

СМИ выдвигали всевозможные версии, Роскосмос и Минобороны пока молчали. Моё подразделение в Министерстве было наготове. Тая, я, Министр, Вова и все остальные сотрудники не спали почти уже сутки, в любой момент готовые вылететь к кораблям.

Я не понимала, почему Министр медлит с уничтожением корабля. Нашему боевому подразделению никаких приказов о вылетах не поступало. Я также не могла понять, как вообще Министерство допустило такое, что тарелка висит на виду у всех в открытом небе.

По слухам, Саши вообще не было в Министерстве. Кто-то сказал, что его вызвали в Правительство, и он пошёл убеждать их не нападать на корабль. Тем временем огромная тарелка висела в небе без какого-либо движения.

Мне не сиделось на месте. Я ощущала тревогу за свой дом и свою семью. Когда ты не знаешь, что несёт за собой вторжение — это одно. Но когда ты летаешь над Землёй и знаешь, какая жара там бывает — это совсем другие ощущения. Я была на низком старте, готовая отправиться в космос хоть одна. Лишь память прошлых жизней подсказывала мне ждать команды — в то время как все мои инстинкты звали в бой.

Я вбежала в командный пункт Министерства, где все на огромных экранах напряжённо следили за космическим кораблём.

— Он всё так же не подает никаких сигналов, — сказала Тая, — просто висит. Скорее всего, каким-то образом собирает данные.

Вова в тот день выглядел чрезвычайно озабоченным. Он готовился в любой момент принять командование. Тая вывела тарелку на весь экран. Она действительно впечатляла своими размерами. Не было видно никакой капитанской рубки или мостика, ни окон, ни дверей, либо, как я подозревала, все шлюзы и иллюминаторы были закрыты. Тарелка была круглой, с ровными гладкими стенами, тёмного асфальтового цвета — наверное, из какого-то неизвестного металла. Местами на ней были выступы в виде незамысловатых геометрических узоров. Под её дном имелось нечто вроде огромного сопла, хотя на самом деле (как пояснила Тая) это было транспортным шлюзом, края которого светились синим цветом. С переднего (как мы предполагали) края находился небольшой выступ с чем-то вроде круглого стробоскопа. Стробоскоп источал бледно-голубой рассеянный свет.

Мы ждали хоть какого-нибудь приказа, но всем было запрещено даже магически сканировать тарелку. Ожидание было томительным. Я решила сходить за кофе из автомата, и, когда возвращалась в командный пункт, по всему Министерству зазвучал сигнал тревоги. Началось! Я перешла с шага на бег и буквально за пару секунд влетела обратно.

— Тая, твой кофе, — сказала я, быстро поставив чашку на стол, пока её от паники никто не опрокинул. Вид у Таисии был встревоженный. Все в командном пункте суетились как ненормальные.

— Что случилось?

— Минобороны напало на тарелку. Только что они выпустили манёвренную ракету «Сармат», которая легко обходит все противоракетные установки в мире! Правда, мы не знаем, какие у захватчика технологии… Смотри, что произошло.

Она прокрутила мне запись на одном из вспомогательных экранов. Картинка показывала: к кораблю мгновенно подлетает ракета и взрывается о его левый бок. Корабль чуть тряхнуло, но его обшивка всё-таки выдержала взрыв. После этого на одной из гладких стен корабля появилось нечто вроде отверстия — оно выпустило синий световой шар, который пролетел по дуге и взорвал одно из небольших промышленных зданий города. Меня охватила тревога:

— Почему Минобороны это сделало?

— Знаешь, ум человека способен принимать решения в критических ситуациях по-разному, — сказал неожиданно появившийся за спиной Вова. — Иногда человек действует, исходя из логики, иногда опирается на интуицию. Логика способна завести куда угодно, поменять роли участников происходящего местами и повлечь за собой любой неожиданный финал. Интуиция ведёт прежде всего к выживанию, а порой и к процветанию — даже в крайне жёстких условиях. Дмитрий Бойцов был заместителем Министра Обороны, Виталия Сундукова, и его другом. В девяностые годы, когда Виталий занимался бизнесом, Дмитрий был его личным телохранителем. С тех пор у них дружеские отношения. Когда тарелка показалась над Москвой, Виталий был за границей, Бойцов остался исполняющим обязанности. От Виталия и Президента поступил приказ не стрелять ни при каких условиях и начинать атаку, только если корабль попытается напасть на город. Утром этого же дня националистская террористическая группировка «Власть наших» взяла в заложницы маленькую дочь Бойцова. Группировка всячески выступала против инопланетян и пыталась настроить общество против них. Замминистра был знаком с ними лично с 90-х, тогда главари «Власти наших» ещё не состояли в группировке и занимались кражами. Они выдвинули ультиматум — если Бойцов не выстрелит в ближайшие часы манёвренными ракетами «Сармат» по космическому кораблю, его дочь умрёт. Бойцову пришлось выбирать из двух зол меньшее, и в итоге ракета была выпущена в корабль пришельцев. После этого девочку отпустили. Но когда Министр обороны вернулся и узнал обо всём, ему пришлось отправить Бойцова в отставку.

— К счастью, в том месте, куда тарелка направила ответный удар, никто не пострадал. Здание оказалось пустым, а район после атаки эвакуировали. Этот выстрел был предупредительным с их стороны. Президент намерен отправить к кораблю экспедицию. Среди участников будут не только маги, но и учёные вместе с представителями власти России, включая Министра обороны, который планирует принести свои извинения пришельцам, — сказала Тая.

— Общий сбор для определения команды, которая отправится на корабль, состоится через полчаса, — тем временем объявил Вова по громкой связи, — прошу каждого явиться, Министр лично отберёт трёх человек.

Напряжение витало в пространстве Министерства.

Спустя полчаса в общем зале собралось шестьсот человек сотрудников Министерства, всех чинов — от мала до велика, включая новоизбранных учеников. Зал напоминал огромную студенческую аудиторию с рядами, которые уходили далеко ввысь от самой сцены. Подобные аудитории можно было встретить в любом вузе планеты, только этот зал был значительно больше и чем-то напоминал Колизей.

Саша быстро и стремительно вышел на сцену, и его походка выдавала внутреннюю обеспокоенность. Он не стал вести долгих речей, всех поприветствовал и просто сказал:

— В связи со сложившейся ситуацией необходимо отобрать магов для участия в экспедиции к кораблю. Есть ли добровольцы? Спуститесь вниз.

В зале повисла мёртвая тишина. Никто не решался встать. Я поднялась и медленно пошла по ступенькам вниз. Все буравили меня взглядами. Раз мой смысл жизни ещё не найден, то я хотя бы буду защищать то, что уже есть в этом мире. Я подошла вплотную к Саше и встала чуть позади него, наблюдая за реакцией зала.

За мной нерешительно поднялся ещё один молодой человек.

— Очень хорошо, — сказал Министр, — я смотрю, молодые специалисты — самые храбрые.

Постепенно вниз начали выходить люди разных возрастов. В итоге на сцене появилось около двадцати человек добровольцев.

— Прекрасно, — развёл руками Министр, — среди добровольцев я увидел лучшие сердца Министерства, однако далеко не самые ясные умы. Что же, нет никого среди сотрудников более высокого ранга?

На сцену вышел Вова. Никто больше не последовал его примеру, кроме самого Министра.

— Я удивлён, — процедил Саша, — итак, будем выбирать наиболее способных из тех, кто всё-таки готов пойти. Возможно, это и к лучшему, что идут те, кто действительно хочет помочь.

— Вопрос простой: что может иметь настоящую ценность на корабле, куда вы направляетесь? — продолжил он.

— Оружие, — раздалось в ответ.

— Технологии, — сказал тот парень, что спустился вторым, сразу за мной.

— Узнать их намерения, — сказала Лейла.

Министр попросил каждого ответить, и большая часть ответов повторялась.

— Их навыки и жизненный опыт, — выдвинул Артур ещё одну версию.

— Хороший ответ, — похвалил Министр.

Очередь дошла до меня. Я не знала, что ответить, и стала вспоминать, что вообще считаю ценным. То, что нельзя купить ни за какие деньги, но можно попытаться отнять, обладая определёнными навыками общения и поведения.

— Самое ценное — это сок их жизни, то значение, которое они ей придают — их ментальность, — ответила я.

— Молодец, — на этом Саша прервал опрос, — а теперь я оглашу имена членов троицы, идущей на корабль.

Наступило неловкое молчание. Пауза — в минуту, которая показалась нам вечностью. Нафига он тянет, и так же всё ясно!

— Лейла, Артур и Соня.

Меня, признаться, задело, что он не назвал моё имя. Я подошла к Саше после того, как все задали свои насущные вопросы и разошлись, а те, кто будет участвовать в экспедиции и сопровождать её, ушли получать инструкции.

— Какого чёрта?! — спросила я, хотя выразиться мне хотелось погрубее.

— О чём ты?.. — его глаза сверкнули, но он сохранял ледяное спокойствие.

— Почему ты не посылаешь меня на корабль?! Я что, зря прошла все боевые задания и эти бесконечные тренировки? Да я занималась лучше всех!

— Мила, успокойся, возьми себя в руки!

— Да это, блин, несправедливо! Я не могу сидеть здесь сложа руки, — мне хотелось перейти на крик, — пусти меня на корабль с остальными. Если ты думаешь, что, раз я обязана тебе жизнью, то можно как угодно со мной обращаться, это не делает тебе чести…

— Помолчи! Успокойся. Для тебя как лучшего лазутчика и одного из наиболее успешных боевых магов есть задание посерьёзнее. Я хотел лично вызвать тебя и провести подробный инструктаж до того, как экспедиционная команда покинет Министерство.

— Но почему ты не сказал это на сцене?

— А тебе так важно, чтобы все знали, что я присвоил тебе какой-то статус?

Тут я поняла, что была не права. Пришлось и правда промолчать.

— Задание секретное, я не мог сказать при всех. Пойдём, — позвал Саша.

Мы вышли «за кулисы» аудитории — в какую-то небольшую библиотеку. Министр взял одну из книг, прочитал заклинание, и буквально в метре от нас на одном из стеллажей открылся портал.

— Значит, так, слушай меня внимательно…

Мгновение — и мы исчезли вместе с порталом.

Глава 7. Особенности национальной охоты

Я следила за кораблём уже вторые сутки, сидя в звездолёте и, признаться, мой Третий глаз очень устал. Трое магов, двое членов Правительства и один учёный находились там, на борту корабля-гиганта. Насколько я могла распознать ясновидением через дополнительный усиливающий восприятие кристалл слежения — они там о чём-то общались с существами, облачёнными в нечто наподобие боевых техно-скафандров. Скафандры состояли из множества металлических пластин, повторяющих форму тела пришельцев. В комплект также входил вытянутый шлем конусообразного вида. Инопланетяне были мускулистыми, около двух метров роста, с руками и ногами как у людей, с вытянутой вверх головой в форме неправильного сердечка, по которому проходила одна крупная борозда, разделяя левое и правое полушария мозга. Кроме того, множество мелких параллельных друг другу борозд тянулось от начала лба к затылку. У них была белесо-серого цвета кожа, миндалевидные глаза-бусинки тёмно-коричневого и солнечно-жёлтого цвета с вертикальными зрачками. Мы называли их альдринами. Такое название проскальзывало в Древних источниках.

Почему первый визит людей на корабль был столь долгим, никто из нас не мог понять. Все следящие устройства и оружие пришельцы у членов экспедиции забрали.

Чтобы согнать сон, я решила «проветриться» — так это называлось у нас в боевом подразделении. Для «проветривания» открывался нижний грузовой люк в центре звездолёта, находящийся за капсулой пилота. Надевались крепления, наподобие парашютных, на руки и ноги. Крепления завершались длинными стальными тросами, которые определённым образом крепились к внутренним стенкам звездолёта. Облегающий скафандр пилота позволял не замёрзнуть высоко в небе.

Я одела страховку на себя, проверила крепления и с радостью прыгнула в люк. «Еху-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у!!!» — закричала я, болтая руками и ногами от восторга. Трос позволял быстро спуститься на некоторое расстояние вниз. Подо мной был распластавшийся мегаполис, а над головой висели лёгкие перистые облака. В голове было пусто. Меня к тому времени уже покинуло всякое волнение. А может, одно волнение вытеснило другое. Звездолёт висел невидимый неподвижно в небе. Я развернулась по направлению к космическому кораблю. Он тоже неподвижно нависал над городом. Только в этом чувствовалось что-то угрожающее.

Спустя пару минут, когда мне захотелось нажать на кнопку на моём костюме, чтобы система звездолёта подняла трос, я услышала шум в небе, не похожий на звук самолёта. А за ним был гул. Корабль-тарелка принимал какой-то транспортный звездолёт, явно прилетевший из космоса. Интересно. Попробую запросить разрешения у Министерства высадиться на корабль.

Я быстро вернулась внутрь, отстегнула крепления и прыгнула в капсулу пилота. Разрешение на высадку я получила. Педаль в пол, доля миллисекунды — и звездолёт уже резко тормозит возле корабля. Таков уж был мой стиль «вождения».

Нужно как-то попасть внутрь.

Стенки корабля стали смещаться вверх относительно звездолёта — похоже, эта махина решила набрать высоту. Один из сенсорных датчиков показал, что буквально в километре от меня в корабле открылось нечто наподобие шлюза. Только, судя по данным, это был не шлюз для грузов и звездолётов, а вентиляционная шахта. Корабль тоже осуществлял своё «проветривание», а ещё забор кислорода. Шахта была большой, десять на десять метров, судя по показаниям приборов. Мой звездолёт спокойно туда помещался. На ровной поверхности корабля образовалось нечто похожее на закрылку, открытую, как багажник машины. Это и была шахта. Я влетела внутрь. Там было темно — пришлось включить фонари. Вскоре звездолёт достиг разветвления шахты на более маленькие коридоры примерно высотой с человеческий рост. Туда он уже не проходил.

Я прикрепила в район надбровья кристалл слежения, он освещал мне путь, отображал в голове внутренности корабля и показывал движение живых существ. Захватила с собой бластер и отправилась на поиски членов экспедиции. Бластер был полезной штукой, хоть я и владела боевой магией: он посылал силовой удар, который мгновенно отправлял в сон, а ещё имел второй режим, в котором можно ранить противника лазерным лучом. Я вытянула правую руку с бластером вперёд и пошла по указаниям кристалла. До того уровня и комнаты, где держали членов экспедиции, было километров десять. К счастью, вокруг никого не было.

Тёмный туннель вихлял и петлял довольно долго. Где-то неподалёку послышался шум, слегка похожий на приглушённый свист. Я осторожно продолжила двигаться в ту сторону… В какой-то момент передо мной тоннель снова расширился и под ногами появилась вода. Да тут целый ручей или даже внутренняя река! По ощущениям вода была чистой. Мой скафандр имел функцию гидроизоляции, поэтому я не стала включать антигравитационные ботинки и просто осторожно пошла сквозь воду на другой берег тоннеля. Дно оказалось гладким, под водой чувствовалась металлическая поверхность корабля. Я уже почти выбралась на берег, как услышала чьи-то приближающиеся звонкие шаги, и в глазах внезапно потемнело.

Белый свет слепил глаза, не позволяя их толком открыть. Сначала я нелепо моргала. Потом увидела помещение: оно напоминало лабораторию с незнакомыми для меня — жителя Земли — приборами. Оно было достаточно большим, примерно двести квадратных метров. Вокруг стояли те самые инопланетяне в техно-скафандрах. Я ощущала, что обездвижена по шею, но никаких верёвок или пут на мне не было. Скорее всего, какая-то технология глушила мою магию. В метре от себя я обнаружила всех членов экспедиции, о которых мне перед вылетом вкратце рассказал Министр. Тут была Соня, Артур и Лейла — маги из Министерства, а также другие люди: вице-спикер президента РФ — Антон Савельев, Министр обороны РФ — Виталий Сундуков, первый заместитель генерального директора Роскосмоса — Татьяна Епифанова. Все мы неподвижно сидели возле какого-то прозрачного бортика под невидимым куполом, за пределами которого нас стерегли кольцом — я очень чётко ощущала это своим Третьим глазом. Над куполом была сфера с оптическим глазком, направленным прямо на меня. Это напоминало дуло оружия.

Я спросила шёпотом у Сони, есть ли способ их отвлечь и что вообще тут происходит. Соня и все остальные, похоже, недоумевали, как я здесь оказалась, но виду не подавали. Оглядываясь по сторонам, я тихо пояснила, что Министр послал меня вытащить всю группу, если что-то пойдёт не так.

— И как, получается? — с сарказмом спросила Соня.

— Ну, видишь ли, я работаю над этим, — ответила я ей в тон.

— Работай быстрее, — шепнула она мне уже серьёзно.

Антон дёрнул головой в попытке пошевелиться, ему здесь явно было некомфортно.

— Интересно, долго ли мы ещё здесь будем сидеть? — спросил он.

Сначала ему никто не ответил.

— Неважно. Они же сказали нам, что пришли с миром, а некоторые выпустили ракету, прежде чем во всём разобраться, — вступила в беседу Татьяна и разъярённо посмотрела на Министра обороны.

— Я же сказал, что не давал приказа. Это был внутренний саботаж, — попытался оправдаться Министр.

— Именно из-за этого «саботажа» мы сидим здесь под надзором. Нужно мирно решать вопросы. Это ведь жизнь, ещё одна во Вселенной. Чудо! Они обещали поделиться с нами своими технологиями, — продолжала напирать замдиректора Роскосмоса.

Я молча слушала её. Конечно, Татьяна была милой, но не знала, как же глубоко заблуждается насчёт жизни во Вселенной. О, простоволосая современная наука! Не видим дальше своего носа, не учимся чувствовать существ и жизнь, которая нас окружает. Сколь много учёные умы могли бы сделать, будь чуточку менее скептичны и более чувствительны в плане экстрасенсорики. Тем не менее, информация была интересной. Если бы наши пленители хотели нас убить или как-то навредить — давно бы уже это сделали. Впрочем, вред от их расы земная цивилизация и так получает. Просто об этом мало кто знает. Странно — зачем хозяину появляться на виду у дойной коровы, когда его скрытое присутствие приносит ему почти бесконечную выгоду? Что-то здесь не сходится.

— Да, если бы мы обращались с гостями вежливей, то уже давно могли бы вернуться, — вставил свои пять копеек вице-спикер Антон.

— Неужели ты думаешь, — вдруг завелась Соня, — что они вправду такие белые и пушистые?

— Но ведь они обещали нам свои технологии в обмен на ресурсы!

Соня отвернулась от Антона, бросив нашему «дипломату», что нельзя быть таким наивным.

Разговаривали они вслух, особо не скрываясь.

— Что ты думаешь по этому поводу? — шёпотом спросила я Лейлу. Она сидела за спиной.

— Что-то здесь нечисто, но вот только не пойму что, — ответила она.

— Вот и я тоже не пойму! — сказала я.

Артур, наш коллега из Министерства, единственный молчал и наблюдал за всем с любопытством ребёнка.

Инопланетяне продолжали стоять вокруг нас как истуканы ещё примерно полчаса, пока вдруг откуда-то не раздался грохот. Я услышала механический звук, и защита купола исчезла.

Холодные пальцы владельца техно-скафандра коснулись шеи в районе затылка с двух сторон. По телу пробежали покалывания, и я каким-то образом поняла, что могу двигаться. С остальными, похоже, происходило то же самое. Следом я ощутила тычок в спину и услышала в голове свистящий голос: «Шевелись, а то пристрелю». Поразительно, они общались телепатически! Альдрины, хоть и были преимущественно техногенной цивилизацией, ещё и, судя по всему, в некоторой степени владели магией.

К середине позвоночника прицепился какой-то склизкий чёрный жгут, исходящий из основания техно-скафандра инопланетянина. Каждый из членов нашей экспедиции был прицеплен такими жгутами к одному из пришельцев. Они стали выводить нас из комнаты, прикрывая нас своими техно-скафандрами и подгоняя при помощи жгутов. Ощущение от присутствия в твоем позвоночнике чего-то мягкого, шевелящегося и в то же время склизкого было не из приятных. Я попробовала применить к нему воздействие, но ничего не получилось. Наверное, паралитик блокировал и магию тоже, и ещё не выветрился. Мы вышли в достаточно тёмный широкий металлический коридор корабля, где уже была перестрелка. Стреляли альдрины из бластеров голубыми лучами.

Кто-то напал на инопланетян, но каково же было мое удивление, когда я увидела точно таких же инопланетян в похожих техно-скафандрах! На них напали свои же! Ощущение, что происходит что-то странное, не покидало меня. Надо как-то выбираться с корабля. Даже не знаю, на какой высоте от Земли мы сейчас — может, мы в космосе? Кристалл и бластер у меня, конечно же, отобрали, а мембрана с «Таей в ушах» не работала по неизвестной причине.

Под обстрелами инопланетяне упорно куда-то нас вели. Я краем глаза заметила, как у одной из дверей гуманоид в техно-скафандре прикладывал к ней руку, чтобы пройти в другой отсек. Ещё там было видно голографическое изображение одного из орудий корабля, боевую систему которого я успела немного изучить, пока ждала в засаде. Видимо, инопланетяне собирались его использовать. Нападавшие на нашу группу успели «выкосить» целый коридор с теми, кто, очевидно, защищал помещение, где мы находились.

Я заметила, что техно-скафандры нападавших отличались индикаторами на шлеме: они горели красным, а у тех инопланетян, что нас вели — синим. Да тут гражданская война в воздухе! Больше я ничего не смогла понять, да и толком не соображала от страха, пришлось просто двигаться за «своим» инопланетянином.

В очередном коридоре мы спрятались за какими-то грузовыми контейнерами, находящимися по обе его стороны.

Перестрелка продолжалась, нас преследовали. Один из «наших» инопланетян стрелял по нападающим. Жгутом к нему был прикреплён вице-спикер Антон. Он сидел, сжавшись у стенки контейнера.

Отвлекающий манёвр позволил нашей группе продвинуться в коридор, который пересекал наш. Я и мой пришелец двинулись предпоследними, за нами шли как раз тот самый инопланетянин с Антоном. Двигаясь вперёд, боковым зрением я заметила, как замыкающего альдрина ранили в голову. Он упал на линию обстрела и погиб.

Кто-то из противников потянул за жгут, и Антона тоже вынесло под обстрел. Он умер мгновенно. Мы с коллегами не могли ничего предпринять, да и уже неслись к спасительному соседнему коридору. Пробежав по нему, упёрлись в нечто похожее на лифт. Створки лифта отворились, инопланетяне завели нас туда и выбрали на сенсорной голограмме внутри какую-то программу. Лифт, судя по перепадам давления у меня в ушах, стремительно пошёл вниз. Под ногами вибрировал пол. Наверное, мы спускались в убежище или пытались эвакуироваться с корабля.

Я была в полной растерянности. Непонятно, почему эти инопланетяне защищают нас и стреляют в своих же. Ради чего такие жертвы? Неужели они стали добрее к людям? Если что-то случится с нашими «защитниками», я понятия не имею, как выбраться с корабля без своих гаджетов, ведь он огромен — сто пятьдесят километров. Мегаполис в два с половиной раза больше Москвы! Вдруг лифт резко остановился. По ходу, наши «друзья» этой остановки вовсе не ожидали. Люк у лифта стал заметно дребезжать. Все мы быстро разошлись по разные стороны от него (нас было двенадцать вместе с гуманоидами). Инопланетяне направили на люк свои бластеры, похоже, догадываясь, чего ждать. Я ощутила новую волну страха. Она прокатилась сверху вниз, в ноги, потом пошла обратно вверх и задержалась напряжением в груди. Крышка люка уже вовсю сотрясалась, и на ней образовывались внушительные вмятины. Я с ужасом пыталась вообразить, кто же там стучится к нам, что создаёт такие вмятины в металле. Наконец инопланетяне нажали на какую-то кнопку, и лифт двинулся дальше, но крышка люка всё-таки отвалилась.

Через пару секунд оттуда высунулась морда большого длинношеего существа с головой, как у ящерицы. Прежде чем мы успели что-либо сообразить, оно издало боевой рёв и бросилось на Соню, вытаскивая её в шахту. Я крикнула «своему» инопланетянину, чтобы он стрелял — и он правда поднял бластер и выстрелил в ящера. Выдохнув, я попыталась справиться с паникой. Ноги Сони торчали из люка, а тело было на крыше лифта. Она стонала и не могла сама залезть обратно в лифт, её придавило тяжёлое тело рептилии. Артур слабым голосом сказал мне, что надо помочь ей выбраться. Я нервно кивнула. Лифт тем временем опять остановился, и в открытый люк снаружи полетели выстрелы. Соня слабо шевелилась под тушей твари, не в силах освободиться. Я было дёрнулась, чтобы втащить её внутрь, но была остановлена одним из инопланетян: они собрались отстреливаться. Лучи выстрелов пока не задевали Соню. Надо попробовать использовать магию.

— Соня, подтяни ноги, — крикнула я и пульнула файербол в проём.

Из ладони вышел относительно небольшой для моих способностей шарик: дурацкий паралитик ещё частично блокировал и замедлял сверхсигналы нервной системы. После моего файербола в перестрелке возникла пауза. Кое-кто из нашей команды кинулся втаскивать Соню обратно в лифт. Кабина лифта снова дёрнулась, и мы на бешеной скорости поехали вниз. Соня свалилась на пол. Я ринулась к ней, остальные тоже. Тварь покусала ей живот, три глубокие раны кровоточили.

— Держись, — вцепилась я в Соню, — мы позаботимся о тебе!

— Только не вырубайся, — торопливо произнёс Артур, который уже рвал на себе рубашку, чтобы остановить кровотечение.

Он начал применять целительство.

— Мил, скажи Саше, что я… — слабо произнесла Соня, но тут раздался звук выстрела, и последний заряд чьего-то бластера попал ей прямо в сердце.

Потому что мы не успели оттащить Соню от открытого пространства под люком, с линии обстрела…

Я закричала. Инопланетяне оттаскивали меня в безопасную зону, а к горлу подступал комок. Артур потёр рукой брови, тоже с трудом сдерживая эмоции. Он сдержанно попросил меня смириться.

Лифт так же резко прервал свой ход, как и начал до этого. Нам пора было выходить. Пришлось оставить тело коллеги там. Я не могла пока выжать из себя достаточный поток пламени, чтобы сжечь его⁹… Прощай, дорогая Соня!

Влево, вправо и вперёд от лифта тянулся коридор. Мы пошли прямо — впереди также виднелось два поворота. Но едва мы успели пройти до середины коридора, как на нас снова напали. Пришельцы прикрыли нас собой: скафандры защищали их какое-то время. Но прятаться было негде. Противники — всё те же, с красными индикаторами на шлемах, расстреляли их меньше чем за минуту. Все, кто остался в живых, включая меня и нападавших, на секунду замерли.

Мы, очевидно, были следующими, поэтому я сообразила метнуть ещё один небольшой файербол — он расплавил жгут, соединявший меня с телом инопланетянина. Остальные последовали моему примеру, а Артур помог Татьяне. На мой вопросительный взгляд — как Виталий, Министр обороны, тоже выпустил файербол? — он кратко сказал:

— Что, Министру обороны разве запрещено быть магом?

«Да не вопрос!» — подумала я.

Снова зазвучали выстрелы, и каждый из нас послал во врагов по файрболу, прикрываясь телами альдринов. Виталию удалось в кого-то попасть, остальное сошло за отвлекающий манёвр, но этого хватило, чтобы выскочить из-под груды защищающих нас тел и прошмыгнуть в одно из ответвлений Т-образного коридора.

Убегая, я заметила, как из техно-скафандра «моего» пришельца вывалился мой кристалл. Виталий звал меня, но я его не слушала — вернулась и схватила свой артефакт, едва не получив лазерный луч в живот. Послав атакующим прощальный файербол, под выстрелы в спину я догнала остальных. Мы свернули и понеслись по другому коридору.

— Эта штука поможет нам найти звездолёт, на котором я сюда прилетела, — пояснила я Министру на бегу, — не факт, что мы поймём, как управлять здешней техникой, да и вообще найдём их спасательные звездолёты.

К моему удивлению, кристалл указывал, что звездолёт цел и расположен не так далеко. Четыре — пока пустых — коридорных поворота и спуск по небольшой железной лестнице вели как раз к реке, которую я тогда переходила. Тоннель, что она пересекала, вёл напрямую к шахте, где я оставила звездолёт. На ходу я описала Министру путь. А мы везунчики!

Пока наша группа бежала к звездолёту, космический корабль периодически трясло, так сильно, что порой мы падали на пол, но тут же поднимались и бежали дальше — на адреналине. Я последней слезала с лестницы, ведущей на нужный нам уровень, когда раздался оглушительный скрежет металла, а за ним последовал взрыв. Стены корабля буквально рядом со мной исчезли, и я поняла, что парю в невесомости. «Наверное, это конец», — подумала я. Ну, что ж, по крайней мере я спасла вас, ребята. Их лица, полные ужаса, смотрели на меня откуда-то снизу. Я продолжала висеть в воздухе. Судя по цветам вокруг — в небе над Землёй.

Было страшно, что это продлится долго. А потом наступила Тьма.

Глава 8. Тайна Пети

Мне снились золотисто-белые всполохи пламени. Красота цветов огня вокруг, не знавшая границ. Бесконечный полёт в пропасть, в пучину, которая затягивала, и я не смела сопротивляться ей. А потом сильный холод, бросивший резко в жар… Наверное, я стала огнём, одним из этих всполохов. Красиво… Тело, оно потеряло свою форму, яркие цветы вьюнами росли из моих вен и артерий, из лимфатических узлов и сосудов, заполняя окружающее пространство. Над ними виднелись едва различимые силуэты каких-то прекрасных существ с серебристой кожей и ракушками на голове.

«Я дома», — промелькнула единственная мысль. Такая благодать… Как я здесь очутилась? Меня так давно не было, а тут словно ничего не изменилось.

Как я здесь очутилась? Я очнулась на песке. Он был в ушах и в волосах. Скафандр оказался целым. Где я, чёрт побери? Немного гудела голова, но в общем я ощущала себя живее всех живых. Если это Мир богов, то почему тут столько песка и так паляще светит солнце? Два варианта: либо я не умерла, либо я в нижних тёмных мирах, люди часто называют их Адом. Вот неурядица-то! А меньше надо было употреблять наркотики! В сжатой руке лежал кристалл. Только он теперь светился иначе. К белому свечению добавились всполохи золотого и синего цветов. Красиво. Надеюсь, он не сломан. Значит, я точно жива. В божественных мирах он бы мне не понадобился.

В небе раздался взрыв, и обломки чего-то огромного начали падать на Землю. Я приподнялась и, хромая, завернула за пригорок из белого песка — где же я всё-таки нахожусь? — а там увидела озеро. Оно и сосновый лес показались знакомыми… Это подмосковный Лыткаринский карьер! Да я дома! Ура! Подождите… осколки, корабль. В голове стали прокручиваться последние события. Как я выжила, там, на большой высоте? Я помнила всполохи, цветы и силуэты… Когда попыталась вспомнить что-то ещё — голова начинала жутко болеть… Кто-то спас меня.

Ладно, потом найду ответы. Сначала нужно связаться с Министерством. Надеюсь, ребята выбрались с корабля и тоже живы. Я использовала кристалл для передачи сигнала. Но не успела насладиться спокойствием на берегу озера, как увидела неподалёку бегущих в панике людей. Одна женщина средних лет, мужчина и какая-то молодая девушка-подросток.

— Что случилось? — спросила я.

Ответа не последовало.

— Эй, я ударилась головой и ничего не помню, — закричала я.

— Беги, в небе много пришельцев, лучше спасайся! — на бегу ответила женщина.

В этот момент кристалл завибрировал, указывая направление — налево, в пятистах метрах от меня. Где-то в лесу меня уже ждал кто-то из Министерства. Я заторопилась туда, а люди скрылись за песчаной горкой. На небольшой опушке в лесу стоял замаскированный звездолёт. Такой же, как тот, на котором я летала. Маскировка спала, и я кинулась к нему. А забравшись внутрь, в капсуле пилота увидела Таю. Она, в свою очередь, отстегнула ремни и бросилась ко мне.

— Я думала, ты мертва, — расплакалась девушка.

— Почему именно ты прилетела за мной? — спросила я, обнимая её.

— Ты дура, что ли! Сразу, как запеленговала твой сигнал, понеслась к ангарам, не спрашивая ни у кого разрешения, — обрушилась на меня Тая.

— Ладно, не кричи! Лучше погнали, родимая, из этой бойни! — сказала я примирительно.

Тая села обратно на место пилота, а я пристегнулась ремнями к пассажирскому креслу в грузовом отсеке.

— Ребята живы?

— Да, все, кроме Сони и Антона вернулись с корабля.

— Про них я знаю… Что тут творится? Почему развалился корабль, на котором мы были? — спросила я, увидев в небе ещё одну тарелку.

Тая рассказала мне, что корабль был атакован с орбиты Земли своим собратом. Он так же, как и первый, неожиданно появился на орбите. Новый корабль, находясь неподалёку от планеты, не реагировал на позывные со спутников Земли, а спустя время стал обстреливать планету синими лучами. Эти лучи не вредили планете и её обитателям, но попадали прямиком в корабль над Москвой. Ещё через несколько минут корабль на орбите отправил в сторону «московского» гигантскую сферу. Тот был уничтожен, его осколки частично упали на город, а частично в Московскую область. Погибла тысяча человек, пострадало столько же.

Я выругалась. Похоже, все очень серьёзно. Досталось и Москве-сити, под территорией которой располагалось Министерство. Башня «Эволюция», где функционировал портал, была разрушена. Так что теперь все маги для телепортации в Министерство пользовались резервным. По сути, мы сидели в пространстве под руинами.

Атмосфера в Министерстве была мрачной. Саши не было, он, как услышал о смерти Сони, сразу куда-то пропал. Когда я зашла в командный пункт, Вова что-то вдумчиво изучал. Он даже сначала не обратил на меня внимания, пока его не окликнула Тая, а потом бросился меня обнимать и сказал, что рад видеть меня живой. По его словам, дела у нас шли хреново. При падении корабль частично разрушил башни Москва-сити, снёс половину района Раменки, а также задел сталинскую высотку «Украина». В столице паника, часть людей бежала за город. Над Землёй в крупнейших городах мира зависло семь таких же кораблей, как и тот, что над Москвой: в Нью-Йорке, в Токио, в Берлине, в Сиднее, в Шанхае, в Буэнос-Айресе и Каире.

— Они каким-то образом пытались пойти на контакт? — спросила я Вову.

— Посмотри вот на это, — сказал он и включил на сенсорной панели запись.

Под кораблём висела огромная голограмма с лицами всех членов экспедиции, посланных на корабль. Секунда — и на ней появилось моё лицо.

— Твоё появление в этой записи вызвало бурю эмоций у людей. По стране начались протесты. Все подумали, что инопланетяне взяли экспедиторов в заложники и ещё прихватили тебя, — прокомментировал Вова.

Так вот чем был глазок над куполом в той комнате у пришельцев: нечто вроде камеры, транслировавшей наши лица! Я поделилась своими догадками с Вовой.

— Любопытно… А ещё я знаю, что пришельцы пытались защитить вас, когда на корабль произошло нападение. Мне доложили об этом все, кто уцелел. Но теперь посмотри, как это выглядело с земли.

Он показал мне кадры, где корабль, на котором мы находились, обстреливает московские кварталы. У меня сердце ушло в пятки. Я думала, разрушения и жертвы по городу возникли только от крушения корабля. Оказывается, нет. Корабль, в котором находилась я и члены экспедиции, напал на Москву.

Я удивилась и рассказала Вове, что на самом деле «нашим» пришельцам было как минимум не до того. Он ответил, что верит мне и знает: первая тарелка не была враждебной. Следовательно, нападение на Москву организовали инопланетяне с красными индикаторами на шлемах, которых мы видели внутри первого корабля. Вова добавил, что никто из Минобороны не стал бы снова стрелять по кораблю: все были в курсе, что там находится экспедиция во главе с Министром и что я провожу спасательную операцию.

— Но зачем всё-таки инопланетяне прилетели и предстали перед людьми физически? И почему пришельцы с первой тарелки защищали нас от своих же? — пыталась понять я.

— Татьяна сказала мне лично, что они знали, будто их цивилизации скоро придёт конец, и разрушим её мы. Они прилетели, чтобы подарить нам свои технологии и вместе с нами дать отпор своим же кораблям. Скорее всего, они дезертиры, — заключил он.

От удивления я даже присела. Что же нам теперь делать? Вова словно услышал мои мысли и добавил, что нам нужно продолжать сражаться, потому что все остальные корабли пришли для того, чтобы удержать контроль над человечеством.

Едва я успела осмыслить это, как Тая вывела на главную панель командного пункта новости.

На экране один из представителей расы альдринов, высокий гуманоид, так же, как и мы ранее, появился в голограмме под космической тарелкой и, словно в рупор, по всему городу эхом разносились его слова, звучащие слегка механически:

–… мы пришли с миром. Мы путешествуем по мирам в поисках жизней на других планетах и желаем поделиться с вами своими технологиями и знаниями. В обмен мы просим вас не вступать с нами в борьбу и предоставить нам ваши природные ресурсы. Конечно, в небольших объёмах, для того, чтобы мы смогли воспроизвести их на своих кораблях… наш первый корабль отнёсся к вашим представителям враждебно, просим простить нас за это… они были предателями…»

Вова выругался. Получается, инопланетяне перевернули всё с ног на голову! Подали информацию так, как им выгодно!

— Ещё бы — хозяева не хотят отказываться от своей кормушки, — прокомментировала Тая, словно услышав мои мысли. Похожие идеи вертелись и в моей голове.

Вова задумчиво почёсывал бороду — слова Таи прошли мимо его сознания и лишь слегка зацепили разум. В рамках первого шага по освобождению планеты от инопланетян-паразитов Вова предложил устроить диверсию. Он понимал, что освобождение Земли — долгая игра, но уже неплохо было бы хоть что-то предпринять. Причём так, чтобы со стороны магов Министерства было как можно меньше жертв. Инопланетяне превосходили нас количеством.

Пользуясь новыми данными, он предложил нам устроить диверсию. ЗамМинистра собрал совещание и объявил, что если у пришельцев уже были дезертиры, то можно попытаться подорвать доверие инопланетян друг к другу. Я ликующе провозгласила, что люблю наводить хаос. Тая и Вова пристально уставились на меня.

— Видела бы ты, сколько было блеска было у тебя в глазах, когда ты это говорила! — со смехом сказал Вова.

— Говорила это явно какая-то тайная часть Милы. Вопрос, как воплотить твою задумку в реальность, — Тая вернулась к теме.

Совместными усилиями мы придумали план. Согласно ему необходимо было выманить часть инопланетян, подкинув им информацию об источнике, которому известно местонахождение группировки «Власть наших». Вероятно, они заинтересуются шансом устранить лишнюю угрозу на Земле. Тем временем я должна буду отправиться к одному из кораблей, что висят над остальными городами планеты. Там я попробую снова завести звездолёт в вентиляцию, чтобы атаковать оттуда их транспортные челноки возле Москвы. В прошлый раз мне достаточно легко удалось проникнуть на звездолёте в шахту. Скорее всего, они выстрелят по тому кораблю, откуда я буду наносить удар. Не факт, что атакованные пришельцы станут разбираться, почему на них напали «свои». Наверняка откроют ответный огонь.

Такими размышлениями я и поделилась с остальными. Тае не до конца понравился этот план: по её словам, инопланетяне могли вполне использовать свои следящие устройства, чтобы получить данные об атаке. Об этих самых устройствах у Министерства информации было немного.

И тут мне пришло в голову — мы можем создать иллюзию взрыва.

— Тая, выведи на экран видео, как они взорвали корабль дезертиров.

На экране возникло изображение: большущий синий световой шар, про который рассказывала Тая, появился у поверхности корабля и растянулся в луч. Он прямиком ударил по другому кораблю и расколол его на части, как молоток скорлупу ореха. В одной из частей в этот момент находились члены экспедиции и я. Тогда-то пол корабля и ушёл у меня из-под ног… Обломки стали медленно падать на Землю. Спустя двадцать секунд каждую часть окружили небольшие всполохи голубой энергии, похожие на молнии. Они раскололи останки корабля на более мелкие, и те уже обрушились на Москву. Насколько я поняла, все члены экспедиции за это время успели эвакуироваться и улететь в оставленном мною звездолёте. Но что за сила спасла меня? Впрочем, с этим разберёмся позже.

А сейчас я решила задать вопрос Вове и всем остальным магам, собравшимся на совещании:

— Есть ли среди наших магов кто-то, особо сильный в иллюзиях? Нам нужен Повелитель иллюзий! Чтобы он создал видимость подобного взрыва. Ведь наши звездолёты наносят удар одиночными выстрелами, и цвета заряды золотистого, — выдохнула я.

— Тогда вероятность, что они выстрелят по своему же кораблю, будет очень велика! Офигеть, — сказала Тая. Вернее, она закончила другим словом, но не будем засорять вескими эпитетами эфир.

Вова восхитился, что я гений, и уверил: за пределами Министерства один такой маг точно найдётся.

— Артур, — позвал Вова, — подготовь нам звездолёт. Нужно срочно отправиться в небольшое путешествие, навестить старого друга.

— Есть свободные. Можете воспользоваться личным звездолётом Министра на ближайшей площадке, налево по коридору.

Вова взял меня с собой: заявил, что я должна понравиться тому, к кому мы летим в гости. Интересно, кому это — «ему»? Но я решила не расспрашивать и подождать до места назначения.

Мне, как всегда, из большой любви к пилотированию хотелось сесть за штурвал, но исполняющий обязанности Министра отогнал меня от первого кресла: «Будешь вторым пилотом, давно не гонял». И действительно, в звездолёте Саши капсула была двухместной — для двух пилотов. Я села за второй штурвал и спокойно наслаждалась видами, пока Вова с большим кайфом вёл звездолёт куда-то в ночи…

Внизу показалась гладь озера. Ладога. О, кажется, я догадываюсь, к кому Вова меня везёт. Надеюсь, «он» не выдаст меня, не расскажет, что я в тот день брала звездолёт… Да и попрощались мы в прошлый раз не очень-то. Я поёрзала на сидении.

— Волнуешься? — спросил Вова с любопытством.

— А? — только и смогла вымолвить я.

— Перед предстоящей диверсией.

— А, это? Да… — я тупо уставилась на вид из обзорного иллюминатора.

Спустя десять минут мы уже стояли у озера. То, что сделал Вова дальше, крайне удивило меня. Он достал сигнальную ракетницу и выстрелил из неё.

— Подождём, — сказал он и совершенно безмятежно уселся на песчаный берег Ладоги.

Спустя полчаса с другого конца бухты появился знакомый силуэт. Взгляд пришедшего был по-прежнему острым как бритва, но губы едва заметно улыбались. Кажется, он был рад Вове.

— Володя, сколько лет! Не думал, что ещё увижу тебя, — сказал Анатолий радостно.

— Я тоже рад тебя видеть, Толя. Познакомься, это моя Ученица и одна из лучших боевых магов Министерства — Мила. Мила, это…

— Здравствуй, Мила, а вот тебя я ждал, — перебил его Анатолий, — ты уже ответила на вопросы?

— Вы знакомы! — изумился Вова, не дав мне ответить.

— Видались, — коротко ответил Анатолий, не желая развивать эту тему.

Я почувствовала на себе недоумевающий взгляд Вовы и снова слегка занервничала.

— Толя работал в Министерстве очень давно, когда Саша ещё не был Министром, но потом ушёл, — пояснил Владимир.

— А так можно, да? — спросила я.

— Конечно. Маг может уйти в индивидуальное развитие. Но все маги обязаны проходить регистрацию в Министерстве, — сказал Вова.

— Так по какому поводу имею честь лицезреть тебя здесь в компании юной барышни? — поинтересовался Анатолий с сарказмом.

— Ты же видишь, что творится в небе. Нам нужен хороший маг-иллюзионист.

— Зачем? — Толя вперился глазами в Вову.

— Создать иллюзию взрыва.

— Я не работаю на Министерство, — сухо отрезал Толя.

— Ты же знаешь, это не ради работы, это ради Земли, — мягко, но напористо возразил Вова.

— Ты не понял… Мне запрещено помогать и тем, и тем.

Я хотела было спросить, что всё это значит, но Вова остановил меня жестом:

— Не хмурь брови, Мила! Толя, мне больше некого об этом просить.

В ответ Анатолий тяжело вздохнул и закрыл глаза. Вова держал паузу, я тоже, сообразив, что, наверное, так нужно.

— Есть, — сказал он спустя примерно две минуты, — есть мальчик, прирождённый маг-Повелитель иллюзий, кстати, живёт у вас в городе.

Из своих замасленных джинсов Анатолий достал небольшой блокнотик, черканул что-то ручкой, вырвал листик и передал Вове. Тот поблагодарил его и уже было направился к звездолёту, как Толя добавил:

— Только он не занимался магией, и, возможно, даже не знает о своём даре.

— Разберёмся, — ответил Вова и оглянулся, взглядом призывая меня идти за ним.

— Я ответила на вопрос, — обратилась я к Анатолию, игнорируя призывы Вовы.

— Какой именно? — он поднял бровь.

— Первоочередная задача мага — каждый день спрашивать себя, что он делает и зачем.

— Неплохо, один ответ ты получила, — кажется, он не ожидал от меня такой смекалки. Толя ещё немного помолчал и выдал:

— И самый главный вопрос для тебя на ближайшие несколько месяцев, помимо того, кто ты и откуда. Что является смертью для веры?

Я хотела узнать, почему он задал мне такой странный вопрос, но Вова уже вовсю меня торопил. Я прощально взглянула на Толю и пошла за Учителем. Толя провожал меня взглядом — равнодушно и внимательно.

— Что мы будем делать с этим мальчиком? — спросила я Вову уже в звездолёте.

— У нас нет времени инициировать его. Нам придётся забрать его из дома на время операции. Потом либо сотрём ему память, либо оставим в Министерстве. Зависит от его реакции на происходящее.

— Как жестоко! — воскликнула я.

— Сейчас не время размусоливать, — бескомпромиссно сказал Вова.

— Куда мы летим?

— В Москву, на Преображенскую площадь. Заберём его по пути в Министерство.

Меня обуревали странные предчувствия. Почему-то я немного волновалась за этого «мальчика». Мы посадили звездолёт на крыше одного из восьмиэтажных зданий. Бластером пальнули по замку закрытой двери, ведущей с крыши в подъезд дома, и бегом спустились по лестнице. Этот район был мне хорошо знаком.

— Нужный нам адрес — в паре домов отсюда, — сообщил Вова.

Вова с этого расстояния просканировал Третьим глазом с кристаллом квартиру. Дома никого не оказалось. Я не стала смотреть вместе с Учителем — просто поленилась.

— Не удивлён. Может, работает сутками? Хотя по базе прописан здесь.

Дело близилось к рассвету.

— Давай осмотримся, — предложил он.

За соседним домом клубился дым. Повинуясь интуиции, мы решили пойти туда. Вокруг одного из зданий собралась толпа, скорая, полиция: туда упал из космоса один из обломков уничтоженного корабля, он всё ещё горел. Сейчас он выглядел как бесформенная груда металла с микросхемами по краям, изрядно расплавленная в слоях атмосферы.

— Никто не пострадал. Это здание школы, но так рано в нём никого не было, — мы услышали, как один из полицейских говорил эти слова в рацию.

Я стала рассматривать скопившихся зевак. И внезапно столкнулась глазами с ним…

— Мила, Мила, — прежде чем я хоть как-то успела отреагировать, он уже бежал мне навстречу.

Это был Петя, и его объятия застали меня врасплох. Я беспомощно повисла в них. Сердце стучало немного учащённей, чем мне хотелось бы. Петя сказал, что видел меня на экране корабля и сильно переживал, а потом беззастенчиво стал гладить меня по голове. Но спустя пару секунд словно осознал, что делает, и отпрянул.

— Вот мы и нашли его, по описаниям подходит, — Вова между делом спокойно наблюдал за нами со стороны, — ты Пётр Петров?

— Я, — ответил Петя и протянул руку, при этом недоверчиво нахмурившись.

Вова пожал ему руку в ответ.

— Придётся тебе пойти с нами, секретная служба, — Вова показал фальшивое удостоверение.

— Но я ничего не сделал…

— Нам известно, что ты можешь помочь нам в одном деле, связанном с космическими кораблями, — невозмутимо продолжал Учитель.

— Моя мать работает в спецслужбе. Пока вы не поясните мне, что здесь происходит…

— Ты идёшь с нами, ты знаешь, что можешь очень помочь в одном деле государственной важности, успех дела зависит от тебя, твоя мама знает, — размеренно сказал Вова и щёлкнул пальцами.

— Хорошо, — вдруг покорно ответил Петя.

— Вова, можно тебя на минуточку? Гипноз можно было не применять! — одёрнула его я, когда мы отошли в сторону. — Тем более такой сильный и мгновенный!

— Я знаю, Мила, но нет времени его тут уламывать! Ты хоть осознаёшь, что происходит?

— Да, осознаю, но это может повредить его психике! А она ему нужна, чтоб создавать иллюзии!

— Успокойся, всё под контролем, я применил несильное воздействие. А ты так волнуешься за него! Кем он тебе был?

— Мой бывший. Я могла бы убедить его.

— Я так и понял. Поздно. Идём в звездолёт.

— Петя, пойдём, — я подошла к парню и взяла его под руку.

— Почему ты раньше не познакомила меня с ним? — спросил Петя.

— Это секретно. Да и мы же расстались, — оправдывалась я, а самой было не по себе.

— Но я же не последний для тебя человек.

— Давай я всё расскажу тебе позже, после того как закончим дело. Обещаю, — я смотрела ему прямо в глаза и видела там едва прикрытую боль.

— Хорошо, но я просто так не уйду… Не в этот раз.

Я вздохнула. Что мне оставалось ему ответить? До того, как войти в замаскированный звездолёт, нам пришлось завязать Пете глаза. Мы всё объясняли секретностью. Однако Петя ощутил полёт даже с завязанными глазами. По дороге ещё пришлось пояснять, что наша служба владеет очень продвинутыми технологиями. Парень не переставал удивляться, но гипноз работал исправно, и разум нашего пассажира мог справиться с происходящим.

— Если Петя видел меня на экранах, то видели и мои родители? — спросила я Вову по дороге. На меня нахлынули воспоминания.

— А также те наркобароны, из лап которых мы тебя вытащили! Да, но это сейчас наименьшая из твоих забот… Не волнуйся, тебя не тронут, — сказал Вова.

— Я не об этом волнуюсь.

— Ага, родители? Они у тебя за границей, ведь так?

— Да, во всяком случае были до…

— Вообще-то на тебя наложили заклинание подмены. Странно, что это не подействовало на Петю… Возможно, он всё ещё привязан к тебе. Когда тот, кто был с тобой знаком, где-либо видит тебя, то ему представляется похожая девушка, но с несколько другими чертами лица. Сделать такое непросто в наше время, тем более, что иллюзию надо поддерживать постоянно. Тем не менее, в целях безопасности одному из иллюзионистов пришлось потрудиться… То, что предстоит Пете — значительно сложнее, но и не так долго!

— Вова, ты уверен, что он справится? — спросила я шёпотом.

— У него нет другого выхода. У нас нет никого, чья способность к иллюзиям сильнее, но вот управлять своим даром он напрочь не умеет. Надо будет быстро его обучить…

Мы провели Петю в одну из «допросных комнат» Министерства. За звуконепроницаемым светоотражающим стеклом остались я, Вова, Тая и Артур. В комнату вошла одна из лучших учениц Министерства — Лейла. Оказывается, она училась повелевать иллюзиями. Поэтому именно ей будет проще всего объяснить Пете практическую часть. Но её дар был слабее петиного, вот почему мы решили поискать другого мага для нашей миссии.

— Почему у неё дар слабее? — полюбопытствовала я.

— Это не основные способности Лейлы, и конкретно эта способность у неё в зачаточной стадии. А у Пети дар максимально проявлен, он развивал его многие воплощения, пока способность творить зрительные иллюзии не превратилась в то, что люди обычно называют талантом от рождения.

— Привет, Пётр, я Лейла, — кивнула своей кудрявой головой блондинка.

Мы слышали всё, что происходит внутри.

— Привет.

— Ты можешь помочь нам в одном важном деле. Корабли, что висят над Землёй, хотят нанести вред человечеству и по нашим данным уже давно наносят.

— И как же я могу вам в этом помочь?

— Ты один из немногих, у кого есть удивительный талант.

— Да что вы? Серьёзно? — язвительно ответил Петя.

— Ты умеешь делать так, что предметы выглядят несколько иначе. Например, вот это, — Лейла не обратила внимания на его сарказм.

Она показала ему небольшую фигурку — белый кубик.

— Смотри, — после её слов куб растворился на её ладони, а из-за плеча у неё появилась небольшая цветастая птичка. Она запорхала по кабинету, пытаясь найти выход наружу. Петя смотрел как заворожённый. Лейла послала в птицу нечто вроде дымки, и та снова превратилась в кубик, который тут же упал на пол допросной. Петя молчал и напряженно следил за Лейлой. Она присела за стол напротив Пети. Куб снова проявился в её руках. Она передала его Пете.

— Сделай что-нибудь из куба.

— Но я не знаю, как, — сказал он спокойно, глядя Лейле в глаза.

— Ты должен слиться с образом, который хочешь создать. Как бы пропустить его через себя, можно сказать, надеть сверху вниз на тело. Как большой презерватив. А для усиления эффекта образ необходимо транслировать в горловой центр того или тех, кому ты показываешь иллюзию.

Все, включая Петю, рассмеялись. Хорошо придумала с презервативом.

Лейла добавила, что при создании иллюзии есть главное правило, которое важно помнить. Нужно всецело верить: ты являешься тем, что транслируешь окружающим. Но при этом не следует зацикливаться на реакции окружающих, лучше просто наблюдать со стороны.

— Сложно всё это, — ответил Петя без особого энтузиазма.

— Попробуй.

Петя сосредоточил свой взгляд на кубе.

— Не морщись, расслабь лоб, — порекомендовала Лейла.

Прошло несколько минут.

— Не получается, — сокрушённо пробормотал он.

— Попробуй ещё. Будем сидеть, пока не получится, — холодно отреагировала девушка.

— Послушай, вы меня с кем-то путаете. Я точно не тот парень, который показывает всем волшебные фокусы.

— Пробуй.

— Я требую адвоката и звонок своей матери.

— Что? — переспросила Лейла от удивления.

Петя резко изменился в лице.

— Не знаю, что у вас тут происходит и во что в этот раз вляпалась Мила, но это всё похоже на дурдом! Я не буду с вами сотрудничать без адвоката и звонка.

— Вот так Повелитель иллюзий! — воскликнул Вова и пояснил, — он лишь притворился, что его загипнотизировали… а парень хорош!

— Да ладно? — поразилась я. Хотя, с другой стороны, от Пети можно всяких «выкидонов» ожидать.

— Послушай, сейчас нет времени всё объяснять. Твой поступок может вызвать миллиарды смертей, подумай об этом.

— Я как раз думаю. Я всё сказал, — жёстко ответил парень и замолк.

Никакие увещевания Лейлы не могли его убедить.

— Я пойду. Позволь мне поговорить с ним, — сказала я Вове.

Он молча кивнул, осознав происходящее.

Я зашла в допросную. Петя посмотрел на меня таким взглядом… До сих пор вспоминаю его с дрожью. В нём была смесь гнева, презрения и сильной боли с обидой. Словно я сделала нечто омерзительное.

Но я совладала с собой. Всё же наоборот — пытаюсь спасти ситуацию.

В ответ я посмотрела на него ласково.

— Петя, понимаю, что всё это кажется глупостью… что ты напуган… послушай, я всё ещё твой друг, помнишь, ты хотел этого? Я бы не стала подвергать тебя опасности.

Он молчал. И продолжал смотреть на меня, но теперь в его взгляде была напускная пустота. За ней прятались всё те же эмоции.

— Как только ты поможешь нам, мы отпустим тебя, — продолжила я.

Молчание.

— Мы не справимся, пожалуйста… Я не справлюсь без тебя… — я взяла его за руку.

Он убрал её.

— Мне кажется, что я схожу с ума, а все вы — врачи какой-то безумной психбольницы, пытаетесь меня расколоть, — сказал он, — и все эти белые стены напоминают…

— Помнишь ту историю с наркотиками? Они по случайности оказались в моей квартире, а когда за ними пришли — передо мной встал выбор: или распрощаться с жизнью, или продавать дурь. Я организовала свою систему сбыта, когда мы уже познакомились… Позже полиция по ошибке ворвалась в мою квартиру и нашла там наркотики. Пришлось бежать, но меня нашли те, чей товар я сбывала. Меня хотели убить. Эти люди за стеной, в том числе Вова — спасли меня от мафии. Теперь я работаю на них. Они простили моё преступление. Мне жаль, что так вышло, я хотела выжить…

— Почему ты мне не рассказала, как всё было на самом деле? Я бы мог помочь ещё тогда.

— Ты не хотел меня слушать.

— Мила, в этом вся ты… Я был сильно против твоего употребления чего-либо. Просто я сам пробовал, и у меня начинались галлюцинации. Всякого рода… Я был дураком, мне тоже жаль, прости, — вздохнул он.

— Из-за недоверия друг другу и случаются такие истории, — я горько усмехнулась, — какого рода галлюцинации?

— Я всего лишь раз употребил. А потом три дня видел свои руки то человеческими, то какими-то другими. Ещё моё отражение во время употребления травки менялось. Ни у кого такого не было. А спустя неделю стакан на столе превращался в золотую чашу.

— Употребление любых психоделиков вызывает расширение сознания. Но неконтролируемое, особенно в твоём случае… Ты не сумасшедший, Петя!

Он сжал мою ладонь в своей. Мне хотелось заплакать — и я не удержалась.

— Вот поэтому-то мы и расстались… — сказала я, — из-за такой фигни.

— Ну прекрати, — он встал из-за стола и обнял меня.

— Ты поможешь нам? — спросила я, успокаиваясь. — Мы всё тебе расскажем, обещаю.

— Я попробую.

Я кивнула в сторону светоотражающего стекла, и нам разрешили покинуть допросную. Петя всё ещё мягко обнимал меня за лопатки. Я шла рядом, поддерживая его за плечи. Из соседнего кабинета вдруг показался Глеб. Мы встретились глазами.

— Ты… вернулся, привет, — поздоровалась я, — это Петя, мой…

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

2

Поколение Y — термин из теории Нейла Хоува и Уильяма Штрауса, придуман ими в США в 1991 г. Они заметили различия между ценностями людей разных поколений: X, Y, Z. Люди поколения Y родились с 1983 по 2003 гг. Их отличительные черты: хотят всего и сразу, стремятся к максимальному профессионализму в нескольких областях, обладают сильной тягой к знаниям и верой в свою исключительную индивидуальность.

3

В США в 20-х годах прошлого века запретили употребление алкоголя. На этой почве многие заведения стали торговать алкоголем подпольно. Их назвали Подпольной империей.

4

Американские горки любви (англ.) Одноименная песня американской фанк-группы Ohio Players.

5

Тонкий план — пространство с большим количеством измерений, чем наш материальный плотный мир. Называется так, потому что объекты и существа там имеют только энергетическую и информационную форму — в отличие от физических тел нашего мира. Одна из наиболее известных на Земле магических классификаций выделяет шесть уровней тонкого плана: эфирный, астральный, ментальный, казуальный, буддхиальный, атмический. Конечно, она не описывает всю концепцию измерений, ибо их в МультиВселенной бесконечное множество.

6

Атман — духовная сущность человека в понимании Древних магов. Некто, кто решил воплотиться в человеческом теле, где личность подобна операционной системе, душа — нечто вроде процессора и жёсткого диска, тело — остальное «железо» компьютера, а дух — программист, сидящий за клавиатурой. Человеки обычно уверены, что уникальный набор «глюканутых» управляющих программ с кучей «вирусов», его личность, и есть их Я. Это заблуждение.

7

Магами Древности установлено, что человек имеет 7 тонких тел в порядке возрастания соответствующих тонкому плану: физическое, эфирное, астральное, ментальное, казуальное, буддхиальное, атмическое. Эти тела имеют проекции в нашем физическом теле в виде 7 чакр — энергетических центров, соответственно: муладхара, свадхистана, манипура, анахата, вишудха, аджна, сахасрара.

8

Фуллерен — молекула углерода, входит в состав минеральных камней.

9

Сжигание тела способствует быстрому перевоплощению (реинкарнации). Мудрость Древних.