Сердце Зверя

Мила Синичкина (2024)

— О-па, — меня ловят сильные руки и прижимают к себе. — Отпустите! — возмущенно пищу. — Слышите! Я требую! — От кого бежишь, красавица? — он не отпускает, игнорирует мою просьбу. — Кто тебя обидел? Расскажи, я их всех накажу, — произносит бархатистый голос мне на ухо. Поднимаю на незнакомца глаза и понимаю, что Артур теперь моя наименьшая проблема. Я сбежала от жениха, который мне изменял, и случайно попала в объятия к нему. Он Зверь и говорит, что я его Сердце, и, что главное, моя жизнь теперь принадлежит ему. Но он жестоко ошибается. Поймать меня второй раз будет сложно.

Глава 10

После моих слов повисает молчание. А остальные коллеги даже привстают со своих мест, чтобы не пропустить ни одной произнесенной буквы.

— Так что же вы пришли! — первым отмирает Иннокентий. — Идите домой, приходите в себя, впереди выходные, ждем вас в понедельник, не раньше.

— А как же, — я теряюсь, — отчет? Сроки ведь, я должна.

— Да какой отчет, ты тут единственная была перспективная невеста, и так все закончилось, — влезает Анжела. — Мы с Жанной сделаем, и другие помогут если что.

Смотрю на остальных коллег, а они бросают на меня сочувствующие взгляды. Как будто даже без потаенного злорадства.

— Э, — некрасиво кривлю губы, — ты и Жанна?

Это совсем неожиданная помощь. Что–то раньше они не горели желанием сделать лишнее.

— Да, конечно, мы ведь тут все всё понимаем. И очень тебе сочувствуем! Ты еще неплохо держишься, я бы, наверное, не смогла с утра привести себя в порядок, — Анжела приобнимает меня за плечи.

— Я, я старалась, — киваю, пытаясь выглядеть, как девушка, которой вчера изменил жених, — еще и поэтому опоздала. Не хотела выглядеть жалко.

— Да ну, брось, какое жалко. С кем хоть он изменил?

Сплетница в Анжеле пересиливает доброе начало, она жаждет подробности. Но мне не жалко.

— Так с моей подругой, Машей. Захожу я, значит, с пакетами из магазина, собираюсь готовить суп, как у его мамы, а там они, — проникновенно всхлипываю и вытираю руками несуществующие слезы. — И сразу больно стало, вот прямо здесь, — прислоняю ладонь к груди и качаю головой.

Я вхожу во вкус в процессе своего маленького спектакля. И, чувствую, моих зрителей пронимает до глубины души. Осталось научиться плакать по заказу, и буду совсем натурально играть.

Что удивительно, я абсолютно ничего не ощущаю по поводу измены Артура. А ведь должна, она случилась только вчера.

Но все, что я чувствую, это досада за потраченное время, некоторое расстройство тем, что придется теперь вставать раньше на работу и огромное облегчение, что появилась причина не выходить замуж.

Ах да, еще я расстроена из–за Маши. Но не так чтобы сильно. С появлением работы я стала почти все время общаться сначала с коллегами, потом с Артуром. Женские посиделки сами собой сошли на нет.

Должно быть, я слишком черствая, излишне полагаюсь на разум в своим суждениях. Права была одна моя преподавательница, я сухая. Жениха так и не полюбила, расстраиваться из–за его измены перестала уже на второй день.

Вот теперь мне становится по–настоящему грустно.

— Аленочка, ну что ты, — пока я пребывала в своих мыслях, вокруг меня успевает собраться весь отдел, — не расстраивайся, другого найдешь!

— Порядочного и благонадежного, — назидательно произносит Иннокентий Олегович, — иногда счастье ближе, чем кажется.

Он едва заметно подмигивает, я не уверена, что это было на самом деле и не привиделось мне. Иннокентий носит большие круглые очки, он мог просто моргнуть одним глазом.

— Спасибо, — произношу растерянно, — наверное, вы правы. Я, действительно, могу идти? — недоверчиво переспрашиваю у начальника.

— Да. Вы столько раз перерабатывали, Алена, а это никак не оплачивалось. Я легко смогу зачислить вам два оплачиваемых выходных за это.

— Иннокентий Олегович, — мои губы растягиваются в улыбку, — вы лучший.

— Хм, — он приосанивается и довольно ухмыляется, — всего лишь стараюсь заботиться о своих подчиненных.

— И вам спасибо, девочки, пойду я тогда. Надо вещи забрать. Во вчерашнем стрессе и скандале выбежала из квартиры Артура, в чем была. Хорошо, старые вещи лежали в квартире мамы.

— Удачи, котик! И не грусти, — желают коллеги, а начальник просто коротко кивает, все еще сияющий от моей похвалы.

Разворачиваюсь к выходу. Мне действительно нужно забрать вещи, а Артура как раз не должно быть в это время дома. То, какой он был вчера, меня испугало, не хочу лишний раз нарываться. Больше у меня нет защитника, прогнала я его. А Алек был прав даже с советом по работе.

Качаю головой, молчаливо коря себя, и спешу в сторону дома Артура. Тут, к счастью, я могу дойти пешком. Если сокращать через дворы, будет совсем быстро.

Добегаю до подъезда и не решаюсь открыть дверь. Но тут выходит один из соседей Артура, и я решаю, что это знак, дальше медлить нельзя.

Поднимаюсь и останавливаюсь у квартиры. Прикладываю ухо к двери, как будто могу услышать наверняка, есть ли кто–то внутри. Пытаюсь воззвать к своей логике и убедить себя, во–первых, в том, что Артура нет, он в дневное время изображает из себя умного папиного наследника, а во–вторых, что он ничего мне не сделает. Вчера мы все были на эмоциях, раньше ведь он не проявлял агрессию.

— Вещи все равно нужно забрать, соберись, тряпка, — тихо бормочу себе под нос, вставляя ключ в замочную скважину. — Больше у тебя помощника нет, справляйся сама, — еще раз напоминаю простую истину.

Быстро вхожу в квартиру и прислушиваюсь.

Тишина.

На цыпочках прохожу по длинному коридору, осторожно заглядывая в каждую комнату. Никого нет. Фух.

Уже спокойнее беру свой чемодан, который мне не удалось вчера забрать, и наполняю его своим скромным имуществом. Я быстро справлюсь, хватит и пятнадцати минут.

Повторяя про себя эту мантру, пропускаю момент, когда оказываюсь уже не одна в квартире.

— Ну здравствуй, любимая, — произносит Артур, неприятно усмехаясь.

Входная дверь громко хлопает, отрезая меня от внешнего мира.