Серый Человек. Цель обнаружена

Марк Грэни, 2009

Опальный бывший агент ЦРУ Корт «Серый Человек» Джентри сводит концы с концами, работая киллером на людей, которым не может доверять. Русский торговец оружием Сидоренко заказывает Корту убийство президента Судана Аббуда, человека, на котором лежит ответственность за геноцид в Дарфуре. Однако внезапно на Корта выходит старый товарищ по ЦРУ, которого тот давно считал мертвым, и делает встречное предложение: похитить Аббуда и передать его американским чиновникам в обмен на амнистию. Джентри не может отказаться и направляется в Судан. Теперь Серому Человек придется выполнить невозможную задачу, которая с каждым часом становится все труднее из-за постоянной дезинформации со стороны заказчиков, откровенной лжи, плохого планирования, предательства и банального невезения.

Глава 7

— Смысл в том, что я даю вам понять, кто я такой. Я могу быть вашим другом. Я хочу быть вашим другом. Но если вы приходите ко мне домой и говорите так, как сейчас, если вы не проявляете уважения, то я могу стать вашим врагом. Не тешьтесь мыслью, что мои обходительные манеры позволяют вам презирать меня в моем собственном доме. Я прошел долгий путь, чтобы стать таким, как сейчас. Чтобы добиться успеха в России, нужно в равной мере обладать двумя качествами: мозгами и жестокостью. Тот бандит, о котором я говорил, был жестоким мерзавцем. Его убийства производили должное впечатление, но потом, когда он пошел в ателье без охраны… Безусловно, ему не хватило ума осознать последствия своей жестокости. Другие люди, — к примеру, бухгалтеры вроде меня — втянулись в преступные схемы, потому что у них были мозги для достижения успеха, но в условиях жесточайшей конкуренции, государственной коррупции и кровожадной охоты за деньгами… умных счетоводов сметали с доски еще быстрее, чем жестоких кретинов.

Тогда я понял, что рядом нет никого достаточно умного для бизнеса и достаточно решительного для продвижения вперед. Мозгов мне было не занимать… это я знал. Но жестокость? Для развития этого качества понадобилось определенное время.

— Значит, вы стали бросать людей в кислоту?

— Нет, я хорошо обхожусь с моими работниками. Если вы еще не догадались, то большинство из них — это национал-социалисты. Они избивают иммигрантов для потехи. Судя по цвету вашего лица и волос, они думают, что вы с Кавказа… так что здесь нет ваших поклонников. Нет, я не угрожаю им: я даю этим молодым людям жить по-своему, распоряжаться в этом доме и очень щедро плачу им.

— Золотыми цепочками?

Сид непринужденно рассмеялся.

— Ха! Нет, не золотыми цепочками. Они получают свое жалованье в евро. Раньше были доллары, но время не стоит на месте. Я понимаю, что вы рассержены. Мистер Грэй, вы можете сто раз повторить, что больше не хотите работать на меня, но обещаю, что у меня есть самые лучшие предложения, которые придутся вам по вкусу.

На стене слева от Джентри висела огромная картина в массивной позолоченной раме. В зыбком свете на него смотрело квадратное лицо Сталина с пронизывающим взглядом.

— Славная картина, — заметил Корт и опустился на неудобный деревянный стул с высокой спинкой.

Сидоренко покосился на портрет, как будто только сейчас заметил его.

— Да. Я уважаю властный дух, который она внушает.

— Вы не производите впечатление человека из старой гвардии.

— Что вы имеете в виду?

— Коммуниста. Я думал, что все криминальные миллиардеры — это капиталистические свиньи, как и остальной цивилизованный мир.

Сидоренко захохотал с разинутым ртом, булькая остатками чая в горле.

— О да, я свинья, но без идеологии, — он снова посмотрел на портрет. — Конечно, дядюшка Джо^[4] был ужасным человеком, но он сказал одну из самых блестящих фраз: «Смерть решает все проблемы».

— «Нет человека, нет проблемы», — поправил Корт.

Сидоренко одобрительно улыбнулся.

— Разумеется, вы должны это знать. Это же декларация вашей миссии, разве нет?

— Нет.

Сид пожал плечами.

— Значит, оперативное кредо? — он не стал дожидаться ответа. — Сталин, Романовы, Великая Отечественная война, современный феномен русских скинхедов и националистов. Как видите, у меня есть склонность к самым ужасным вещам. Я сторонник жестокой власти. Человек, обладающий способностью причинять смерть и несчастья ближним, более могуществен, чем богатый и знаменитый добрый человек.

— Это ваше оперативное кредо?

— Не совсем. Развлечение, не более того. Большая часть моих деловых интересов лежит в относительно безобидной плоскости: проститутки, отмывание денег, продажа краденых автомобилей, кредитных карт, наркотиков… все, что приносит деньги, но не они являются моей подлинной страстью. Ничто не удовлетворяет меня больше, чем роль сильного игрока в той индустрии, где вы занимаетесь своим ремеслом. Я говорю об индустрии смерти. Я русский человек, а русская история полна убийств и разрухи. Очень много страдальцев и очень мало торговцев страданиями. Я решил примкнуть ко вторым. Ужасно, но все-таки лучше, чем оказаться раздавленным, вы согласны?

Корт промолчал. Он привык работать с безумцами, обставлять их или работать против них. Этот русский урод был всего лишь одной из пешек на том поле, где ему приходилось играть.

— Вы мой инструмент, — продолжал Сид. — Полезное орудие.

— Если я так решу.

Сидоренко улыбнулся.

— Да, если вы так решите. Именно поэтому сегодня я доставил вас сюда.

— А я думал, для того, чтобы запугать меня.

— Вы напуганы?

— Ничуть.

Сид снова улыбнулся.

— Вот и хорошо, потому что есть другая причина. У меня есть работа для вас. — Он отпил большой глоток красного чая и слегка подался вперед с деловым видом: — Если бы вы прямо сейчас могли убить кого угодно, кого бы вы выбрали?

— Грега Сидоренко.

Сид рассмеялся, Корт нет. Постепенно веселье русского куда-то пропало и превратилось в легкую улыбку.

— Лучший убийца в мире хочет убить меня. Я должен быть напуган. Но я не боюсь, потому что, когда я назову вам имя вашей следующей цели, вы поблагодарите меня, и мы станем добрыми друзьями.

Корт встал и развернулся на каблуках. Четверо охранников быстро отлепились от стен и начали приближаться к нему.

— Я ухожу, — обратился он к Сиду. — Если эти ребята попробуют меня остановить, то они пострадают. У меня такое впечатление, что это зрелище может позабавить вас, но тогда вам придется искать себе новых дуболомов.

— Президент Бакри Аббуд! — провозгласил Сидоренко, словно герольд, возвещающий о прибытии важной особы.

Серый Человек замер на месте, но не стал поворачиваться.

— Я не возражаю против трудных задач, но не берусь за невозможные. К нему невозможно подобраться.

Он снова направился к выходу.

— Как правило, да, но у меня есть выходы на него и график его передвижений. Я знаю, как приблизиться к нему на безопасное расстояние, и у меня есть план отхода.

Корт презрительно фыркнул.

— Тогда почему вы сами не возьметесь за это?

— Я не говорил, что это будет просто. Но вы… вы можете это сделать. Просто выслушайте мой план. Разумеется, после этого вы все равно сможете уйти, если вам не понравится. Но я уверен, что вы останетесь довольны.

Корт повернулся и сделал несколько шагов к столу.

— Президент Судана знает, что он конченый человек. Уголовный суд в Гааге выпустил международный ордер на его арест за геноцид в Дарфуре. Он окружен телохранителями, он контролирует национальную полицию, армию, флот и ВВС, разведывательные ведомства… Он единолично правит этой гребаной страной! Один человек не сможет подобраться к нему.

Сид медленно потягивал чай.

— Через девять дней из Белоруссии отправится российский транспортный самолет с военным снаряжением для армии президента Аббуда. Пункт назначения — Хартум, столица страны. Это секретный полет: никаких деклараций, никакой таможни, никаких проблем. Через четыре дня после этого наступит 10 апреля, день рождения Аббуда, который он всегда проводит в Суакине — старинном портовом городке, где нет военного гарнизона и правительственных учреждений. Он поедет туда со взводом личной охраны, от двадцати до тридцати человек, но это все. Разумеется, его усадьба будет хорошо защищена, но он будет три раза в день ходить в местную мечеть. Утром, на рассвете, президент будет лично выполнять призыв муэдзина к молитве с минарета при мечети. Суакин окружен руинами древних башен и зданий, построенных еще при римлянах. Опытный профессионал со снайперской винтовкой сможет найти несколько хороших позиций, не так ли?

— Не знаю, — ответил Корт, изображая досаду, но тем не менее он слушал.

— Мистер Грэй, завтра я могу положить два миллиона долларов на ваш банковский счет. Я могу поместить вас на этот транспортный самолет, который через девять дней полетит в Судан, и я могу устроить так, что вы покинете аэропорт незамеченным. У меня есть свой человек, который отвезет вас в Суакин. Через неделю, если задача будет выполнена, я могу организовать ваше возвращение в аэропорт и перелет в Россию на нашем самолете. Потом вы отправитесь домой с двумя миллионами долларов на банковском счете.

— Четыре миллиона. Плюс комиссия с вашей доли. Ваш заказ должен исходить от человека, крайне заинтересованного в устранении Аббуда.

— Это правда.

— Кто это? — Корт снова опустился на неудобный стул.

Сидоренко наклонил голову вбок, слегка удивленный вопросом.

— Насколько я понимаю, вы обычно не интересуетесь, кто платит деньги. Вас интересует, достоин ли объект того наказания, за которое вам платят.

— Я стал не очень доверчивым после предыдущего контракта.

Теперь Сид был неподдельно удивлен.

— Слэттери? Но он был именно таким, как я сказал.

— Однако плательщик был указан неправильно, — ровным тоном ответил Корт.

Русский задумался над этим аргументом и в его маленьких блестящих глазах появилось отсутствующее выражение. Его зрачки реагировали только на свет от дров, пылавших в камине. Сначала Джентри показалось, что Сид хочет возразить ему, изобразить недоумение или отрицание. Но тот поднял руки в шутливом жесте капитуляции и пожал плечами.

— Правда, я обманул вас. Мне очень жаль. Но взамен я отвечу на ваш вопрос: не более и не менее. Российское правительство желает смерти Аббуда. Они платят деньги. Они заказали контракт. Разумеется, через посредников.

— Вы снова лжете. Россия и Китай — практическое единственные страны, которые поддерживают дружественные отношения с Аббудом. Зачем России…

— Потому что наши отношения с Суданом далеко не такие хорошие, как у Китая. Три года назад Китай расширил права на добычу полезных ископаемых в Дарфурской пустыне, особенно в крупном секторе под названием «Участок 12А». В то время Москве было наплевать на кусок пустыни у границы с Чадом.

— Но Китай что-то нашел, — сказал Корт.

— Не что-то, а самое прибыльное из всего.

— Нефть.

— Да, в огромном количестве. Сейчас, пока мы беседуем, китайцы вовсю разрабатывают «Участок 12А». Везут специалистов и оборудование. Скоро начнутся буровые работы, разрешенные Аббудом. Но если устранить Аббуда, то влиятельные члены парламентского совета Судана, — люди из собственной партии Аббуда, — дадут Москве понять, что новые руководители выдворят китайцев и отдадут русским «Участок 12А» по взаимовыгодной договоренности между странами.

— Если суданцы уже имеют договор с китайцами, то как новый президент может проигнорировать это?

На какое-то мгновение Сидоренко показался глубоко разочарованным в своем выборе убийцы. Тон его ответа указывал на опасную наивность собеседника.

— Это Африка, друг мой.

Корт кивнул.

— И что этот новый человек сделает с геноцидом в Дарфуре?

— Как вы понимаете, ничего нельзя утверждать с уверенностью. Но было бы логично, если после смерти Аббуда положение начнет улучшаться. Кроме того, Дарфур станет важным для чего-то еще, кроме истребления нищих и отчаявшихся людей. Преемник Аббуда может покончить с геноцидом, чтобы ООН убралась куда подальше тратить западные деньги в другом месте, — Сид улыбнулся. — А потом туда придут мои соотечественники.

Джентри ничего не сказал, но посмотрел на портрет Сталина и на дрова, потрескивавшие в камине.

— У вас есть возможность устранить очень плохого человека, — с нажимом произнес Сид. — И наверное, это будет серьезным шагом к окончанию геноцида, который творится там последние десять лет.

— Ну да, конечно, — пробормотал Корт, глядя на огонь. Сиду было наплевать на геноцид или на дурных правителей; это была лишь попытка воодушевить убийцу, которого он считал миролюбивым паинькой.

Русский улыбнулся.

— Было бы славно, если бы вы доверяли мне, но наши отношения завязались совсем недавно. Доверие приходит со временем. Между тем, вы можете сами разобраться в этом вопросе, провести собственное исследование. Мои люди устроят вас в одной из лучших гостиниц. Вечером вы сможете просмотреть материалы, которые я подготовил для вас, узнать главных игроков, их связи и интересы, изучить карты. Приезжайте сюда завтра утром и дайте ответ. Я уверен, что вы примете верное решение, а потом мы сразу же начнем подготовку к операции, в соответствии с вашими запросами.

Корт медленно кивнул.

— А ваши люди? — спросил он. — Следует ли мне предположить, что им приказано оставаться рядом со мной?

Григорий Сидоренко улыбнулся, но его взгляд остался серьезным.

— Да, вы можете на это рассчитывать. Петербург — довольно опасное место для непосвященных. Они будут присматривать за вами, — тут он приподнял брови с озорной улыбкой. — Сегодня вам предстоит много работы, но я могу обеспечить вас приятной собеседницей. После работы бывает приятно… немного расслабиться.

— Вы имеете в виду проститутку?

— Эскортницу высшего класса.

Корт сгорбил плечи. Теперь еще и это.

— Сид, не присылайте ко мне женщину.

— Как пожелаете, мистер Грэй. Я лишь подумал, что это улучшит ваше настроение.

Он сказал охранникам что-то по-русски и рассмеялся вместе с ними. Корт не понял ни слова.

— До завтра, — сказал Сид и махнул рукой на прощание.

Примечания

4

Джо — сокращенное имя от Джозеф, английского варианта имени Иосиф (прим. ред.).