Против Сентября

Мария Фомальгаут

Ничего времени. Совиная сень по розе: в гостиную плоть большой мор. Прямо плачут часы, лабиринтом еще жизн часы, это они могут – идти… Королева гневается. Я продал мало два шахматного тира…Не то…Холодный, холодный оконный ветер… узорчатый час занавески Казнил окно, только потом признался, что у него жуткая фобия на котов, и выйдет он иногда весь прекрасный…Не то…Часы короновали полночь, призрачная площадь велик бежал круглым хвостом. Сто королевств и кровей шёлковая связьЕще нетее…

Дождь прячется от дождя

— Не обращайте внимания, — шепчу я дождю, — гроза просто завидует вам… просто завидует…

На всякий случай убегаем от грозы, а то мало ли, рассердилась гроза не на шутку. Понимаю, что и сам сержусь на дождь (на самом деле его зовут осенний дождь после полуночи), что мы все сердимся на дождь — но ничего не можем поделать…

— Вы не обращайте внимания, — продолжаю я, когда мы прячемся под навесом от самих себя, — в конце концов… вы снимались в кино… а они все нет.

Да, в этом-то и было все дело, что Дождь (осенний дождь после полуночи) снимался в кино, а мы даже не могли об этом мечтать.

Итак, мы прячемся под навесом от самих себя — как я уже сказал. Знать не знаю, откуда пошел этот странный обычай, что дожди прячутся под навесом, чтобы укрыться от дождей — и не могут.

Дождь кивает, кажется, он благодарен мне — весеннему дождю поутру.

— И все-таки это несправедливо, — я не хочу говорить, но слова говорятся сами собой, — вы снимались в кино, а мы нет…

Дождь молчит.

Наконец, говорит задумчиво:

— Нет, странное дело… я понимаю, если бы мне завидовал такой же дождь, как я, маленький дождичек… но чтобы гроза… целая гроза? Да эту грозу еще много лет вспоминали, она же сорвала крышу с дома… повалила кучу деревьев… что ей еще надо?

Молчу.

Чуть погодя отвечаю:

— Но она же не снималась в кино.

Молчим.

Слушаем стук собственных капель.

Прячемся под навесом от самих себя.

–…понимаете… должен быть какой-то выбор, кастинг какой-то, чтобы мы все стояли в очереди, показывали себя, чтобы режиссер посмотрел, какой дождь ему больше нравится… а не так вот, какой пошел, такой пошел…

Дождь неожиданно кивает:

— Да… это несправедливо.

Оживляюсь:

— Вы… вы тоже так считаете?

— Ну, разумеется.

Молчим. Слушаем стук собственных капель.

Дождь осторожно добавляет:

— Если бы я мог что-то изменить… я бы это сделал.

Хочу добавить, что изменить ничего нельзя — не добавляю. И так уже все понятно, что дожди, которые уже прошли, никогда не будут сниматься в кино.

Думаю, почему мы еще есть, хотя нас не должно быть.

Думаю, куда деваются дожди после того, как они прошли.

Расходимся по домам. Думаю, как дожди могут жить в доме.

Думаю, может ли один дождь убить другой дождь — например, из зависти.

Думаю, что на это скажут другие дожди.

И что они будут делать.

И найдут ли они убийцу — что-то подсказывает мне, что не найдут, потому что дожди не оставляют отпечатки пальцев…