Дай мне согреться

Мария Калинина (2024)

Вероника ведет совершенно обычную тихую и по-своему счастливую жизнь в провинциальном городке. Она ходит на работу, улыбается соседям, сплетничает с подругой и строит отношения со своим молодым человеком. Но никто из ее знакомых и не догадывается о той страшной тайне, которую она ревностно хранит в своем сердце, до тех пор пока ее жизнь не начинает рушиться на глазах. Ее жених и подруга пропадают, а начальница неожиданно увольняет ее. В поисках ответов на свои вопросы она вынуждена столкнуться с гораздо большим ужасом, чем ее собственные внутренние демоны.

Глава 11

Этой ночью ей приснился странный сон. В нем она смотрела на спящего Максима и наблюдала за медленным течением своих мыслей. Но это были какие-то необычные мысли, и очень необычное состояние. Вероника никогда раньше не испытывала ничего подобного. Она словно была другим человеком. Во сне ее сознание было кристально чистым и ясным, а сердце настолько живым и чувствительным, что Вероника не понимала, как ее тело вообще способно вмещать в себя столько чувств. Волны чистой нежности свободно проходили по ее телу, заставляя Веронику бояться, что оно просто не выдержит такой концентрации. Она аккуратно провела ладошкой по светлым волосам Максима. Он улыбнулся во сне и крепче прижался к ее ладони, но не проснулся.

Вероника прикрыла глаза, и сердце ее наполнялось горечью и страхом. Она знала, что должна была сделать. Она должна была оставить его. Так было нужно для его же безопасности. Она посмотрела на любимое сонное лицо. Простит ли он ее когда-нибудь? Хватит ли ей смелости? Она не знала. Но знала одно наверняка — ей потребуется все ее мужество, чтобы сделать это, и ее сердце останется здесь навсегда.

«Надеюсь, ты сможешь найти другую и быть счастливым» почти неслышно прошептала она, в то время как ее сердце наполнялось болью от этой картины. Но еще меньше ей хотелось, чтобы он провалился в бесконечное отчаяние, будучи не в силах понять ее поступок.

«Я так виновата…Так виновата. Прости меня» подумала она, чувствуя как глаза наполняются слезами.

— Почему ты не спишь? — услышала Вероника. Она подняла глаза и увидела, что сонный Максим смотрит на нее согревающим взглядом.

— Почему-то не спится, — ответила она.

— Ты плачешь? — в тоне Максима слышалась искренняя забота.

— Ну что ты… Мы уже столько вместе, а ты все никак не привыкнешь, что с утра я не очень хорошо выгляжу — усмехнулась Вероника, смущенная от того, что ее чувства были замечены.

— Не говори ерунды. Ты самая красивая и с утра, и днем, и вечером, и особенно ночью, — в нежных глазах Максима промелькнул мимолетный игривый огонек.

Вероника ничего не ответила.

— Иди ко мне, — мягко сказал Максим, раскрыв для нее свои объятия.

Девушка тут же скользнула в его сильные руки, с удовольствием вдыхая любимый аромат его сонного тела. Он аккуратно поцеловал ее висок и уткнулся носом в ее волосы.

— Посмотри, какое солнце красивое, — сказала Вероника, показывая на рассветное солнце.

— Да, чудесное, — сказал Максим, не двигаясь.

— Ты же ничего не увидел, дурачок, — засмеялась она.

— Я тебе и так верю, — сказал он, и снова поцеловал ее, на этот раз в щеку.

Девушка закрыла глаза и ощутила накрывающую ее теплую волну благодарности за эту чудесную жизнь. «Спасибо» сказала он толи Максиму, толи солнцу, толи Богу…

…Какой-то сильный грохот заставил Веронику с трудом разлепить глаза. Солнце нещадно светило ей прямо в глаз. От прямого воздействия солнечных лучшей открытие участки тела сильно пекло. Было даже удивительно, что она не проснулась раньше. Природа будто сошла с ума. Еще недавно весна была уверена, что она все еще зима, а сейчас откровенно демонстрировала всем, что она уже лето. Видимо, она совершенно не признавала полутонов.

Девушка нехотя посмотрела на часы. Было уже почти 12.

«И когда я умудрилась сбить себе весь режим?» зевая, подумала она. Вставать совершенно не хотелось. Ощущения от сна остались довольно странные. С одной стороны, сама мысль о том, чтобы быть в отношениях с Максимом ей казалась совершенно бредовой. Он никак не привлекал ее, и не вызывал у нее ничего, кроме, может, сочувствия и немного благодарности за спасение.

С другой стороны, во сне она явно не была собой и та девушка, которой она была, явно считала иначе, и Вероника только считывала ее эмоции. Из-за этого она увидела Максима в совершенно другом ракурсе. Таком, который она никогда не смогла бы разглядеть в реальности. И те чувства были… потрясающими. Она просто купалась в благости и неге.

У нее и раньше были мужчины. Андрей не был ее первым, и какой-никакой опыт у нее был. Как и было определенное представление о том, что мужчина способен дать женщине, а чего — уже никак. Девушка довольно рано уяснила, что любовь — это большей частью боль. И таков порядок вещей. Во всяком случае, для нее. Она мечтала о маме, но мама ее бросила. Она любила Маргарет, но Маргарет умерла. Ее отношения с мужчинами были настолько трагичными, что лучше бы не начинались вовсе. Да и сейчас стоило ей прикоснуться к чему-то светлому и прекрасному, как оно начинало обжигать, словно она настолько состояла из темноты, что не способна выдержать этого света.

Вероника даже не представляла, что рядом с мужчиной можно чувствовать себя… вот так. Неужели такая эмоциональная близость вообще возможна? Ей до одури захотелось вернуться обратно в сон. Это было… красиво. Очень красиво.

Девушка мечтательно закрыла глаза, размышляя над тем, почему ее подсознание подкинуло ей такой необычный подарок. Ироничным во всем этом было то, что она была абсолютно уверена, что Карина сбежала от Максима из-за своей трусости и корыстных мотивов. И все же, ее подсознание нарисовало Карину в совершенно другом свете. Довольно странно. Но с другой стороны, это же просто сон. С таким же успехом ей могло присниться, как она прикрытая только пальмовыми листями танцует на гигантской змее, и ей играют на барабанах сто обезьян.

Вероника посмотрела на подушку рядом с собой. Андрея вполне ожидаемо не оказалось рядом.

Андрей… Ее мысли вернулись к вчерашней встрече с Андреем. После своей необычной вспышки Андрей не выказывал никаких признаков нетерпения. Он был идеальным любовником: чутким, аккуратным и нежным. Именно таким, как ей всегда нравилось. И все же, близость с ним не принесла ей никакого удовольствия. Могла ли она потерять влечение к нему? Или это было следствие страха, который он заставил ее чувствовать? И что ей теперь делать?

Вероника вспомнила, как леденела ее кровь от ощущения угрозы, которое источал Андрей, и от этого по ее коже прошли мурашки. Она понимала, что Андрей — всего лишь человек, который поранился о ее поведение. Важный для нее человек. И все же, впервые за все время в ее голове зародился неожиданный вопрос: а способен ли Андрей на насилие? Мог ли он ударить или даже убить ее?

"Я никому не позволю причинить мне вред» поджав губы, медленно проговорила себе она. Тут же противный голос внутри нее спросил:"А разве ты достойна того, чтобы тебя любили, после того, что ты сделала?"она инстинктивно закрыла лицо руками, словно это могло защитить ее от жестокости этих слов.

Она часто слышала, что люди, которые были на войне, и убивали себеподобных, возвращаясь обратно к мирной жизни, уже не могли жить как раньше. Что-то неотвратимо менялось в их сознании с первой выпущенной от их руки кровью. Что-то умирало внутри. Она часто спрашивала, а что осталось от нее после всего того, как она потеряла близкую подругу и убила двух детей, и была вынуждена согласиться, что действительно что-то важное навсегда покинуло ее.

На мгновение она попробовала представить лицо Светы и Андрея, если бы она решила признаться им в том, что совершила. С Андреем такая откровенность казалась совершенно неадекватной, а вот Света…

Девушка вспомнила, как Света говорила, что готова поддержать ее даже если она совершит плохие поступки. Конечно, Света навряд ли говорила про намеренное убийство, но все-таки… Она закрыла глаза, вспоминая искреннее лицо подруги, ее легкую улыбку и этот ее взгляд светлых глаз, словно она хочет разглядеть в Веронике что-то настоящее, что спрятано глубоко.

«Знала бы ты, что во мне спрятано…» с тяжелым сердцем подумала Вероника. От мысли, что ее подруга, возможно, не отвернулась бы от нее, по телу пробежал электрический ток. Душа девушки сжалась от сильнейшего желания быть увиденной и остаться принятой. Пожалуй, это было самое желанное чувство на свете. В этот же момент пришел страх остаться непонятой и полностью вычеркнутой из жизни подруги, словно что-то недостойное на существование.

Вероника протерла глаза, делая титаническое усилие, чтобы принять вертикальное положение. Голова закружилась, и она оперлась о стенку, чтобы не потерять равновесие.

В любом случае, ей нужно как-то начинать этот день, но сил не было никаких. Очень хотелось залезть обратно под одеяло и весь день прятаться от своих обязательств.

В голове всплыли обрывки из вчерашних новостей о нападении на мужчину в парке. Ей казалось, будто она видела его вечность назад, хотя по факту прошло не так много времени. Кому он мог помешать? Что-то внутри защемило на уровне груди.

Повинуясь неожиданному порыву, она потянулась к сумке, и начала лихорадочно рыться. Листовка все еще была на месте, хоть и изрядно потрепанная за все то время, что она лежала там.. На миг ей пришла совершенно абсурдная мысль посетить этого мужчину в больнице. Но затем она решила, что это не самая удачная мысль. Кто она ему? Он наверняка даже не помнит ее. Да и что она ему скажет? Что ей жаль, что это с ним произошло? Девушка усмехнулась, уже представляя, в какие отверстия этот мужчина попросить засунуть ее свою жалость. Нет, конечно, в этом не было никакого смысла. К тому же, Вероника намеренно старалась держаться подальше от вещей и людей, которым не могла никак помочь. Щемящее чувство стало сильнее, и она положила листовку обратно, чтобы больше не тревожить свою душу.

Сегодня она решила направиться в офис. Логика подсказывала ей, что в этом мало смысла, потому что если бы Нина могла — она бы уже перечислила деньги, и от того, что она потратит 2 часа на дорогу до офиса, ничто по сути не изменится, но, тем не менее, ей отчаянно хотелось выбраться из дома. Ей было бы комфортнее искать работу с рабочего компьютера. Андрей мог вернуться в любую минуту, и ей не хотелось встречаться с ним. К тому же, на работе можно было бы попросить у кого-нибудь совета по вакансиям. Все лучше, чем самой копошиться.

Наскоро позавтракав, она сделала легкий макияж, и вышла из дома. Погода была на удивление жаркой. И та одежда, в которой она раньше мерзла, сейчас оказалась слишком теплой. Девушка рассеянно расстегнула пуговки на джинсовке, и стало немного полегче. Ее ноги после вчерашнего променада на 2.5 часа нещадно болели, и явно не понимали, за что она их так не любит, но все же она заставила себя сделать это усилие, надеясь, что они ей не откажут на обратном пути.

Уже через 40 минут она стояла перед офисом, раздумывая о том, как ей объяснить зачем она здесь в случае вопросов. Решив не изобретать велосипед, а просто сказать все как есть, она уверенно шагнула внутрь.

— Тебя не ждут, — сказала Катя, моментально поджав губы

— И тебе привет, — добродушно откликнулась Вероника.

Катя недружелюбно сверкнула на нее своими карими глазами, и Вероника впервые для себя отметила некоторое внешнее сходство девушки с Маргарет. Сердце Вероники сжалось в одну секунду. Затем Катя снова выжидающе уставилась на нее, и ощущение прошло.

— Нина у себя? — спросила она.

— Она занята, — упрямо выпятив нижнюю губу, сказала Катя, — сейчас все заняты. Не мешала бы ты работать.

Вероника ее больше не слушала. Она направлялась напрямую к кабинету Нины. Все-таки вопрос денег был у нее в приоритете. Усталые от постоянных пеших прогулок ноги явно были согласны с этим.

— О, рыжик, не ожидал тебе здесь увидеть, — заметно повеселел Паша.

— Я не рыжая, — заворчала Вероника.

Обычно она ничего не имела против того, что ее волосы кому-то кажутся рыжими. По сути они были каштановыми, но с небольшим рыжим отливом. Но сегодня она была вся на нервах, поэтому начала придираться к мелочам.

— Как скажешь, — примирительно сказал Паша, — Какими судьбами здесь?

— Хочу потрясти немного нашего великолепного директора. Авось с нее посыпется что-нибудь приятное, — сразу сообщила о своем намерении Вероника.

Краем глаза она заметила любопытный взгляд, который метнула на нее Катя со стойки ресепшн.

— Она вроде бы упоминала, что выдаст только через несколько дней, — неуверенно сказал Паша.

— Я надеюсь, она поменяет это решение если будет каждый день наблюдать мое неприветливое лицо.

— Я… не думаю, что это так работает… Нина сейчас занята. Консультирует потенциального клиента. Почему бы нам с тобой не попить чай, пока она не освободится? — предложил Павел.

Вероника без слов обошла его и пошла напрямую к кабинету Нины.

Как оказалось, Паша не врал. Из кабинета действительно раздавался голос Нины:

–… Первые результаты можно будет оценить уже через две недели. Это приблизительный срок, когда стоимость рекламы начнет окупаться, выходя в профит. В вашем случае…

Вероника отошла от кабинета, больше не слушая Нину.

— Убедилась? — немного обиженно спросил шедший за ней Паша, — Пойдем. Это надолго. У меня еще не было обеда.

— А время уже практически к ужину идет — осуждающим тоном сказала она.

— Ну, что поделать, работа затягивает, — подмигнул ей Павел, видимо, намекая на ее собственную самозабвенную работоспособность в последнее время.

Вероника знала, что он прав. Обычно такие консультации занимали не менее часа, а то и двух. По сути информации в них было минут на 10, край на 15. Но Нина всегда старалась растянуть их насколько возможно. Она говорила по этому поводу, что чем больше времени клиент уделит тому, чтобы послушать информацию по их условиям, тем сложнее ему будет потом сказать «нет». Вероника считала это не очень справедливым, но бизнес есть бизнес. Не стоило винить Нину в том, что в отчаянные времена она прибегала к нестандартным мерам.

— Пойдем, — сказала Вероника, и Паша повел ее к своему кабинету.

Кабинет у Паши оказался довольно маленьким, но уютным. По сути здесь был только стол, стул, небольшая тумба, компьютер и папка с документами у стены.

— Располаг…, — задумчиво сказал Паша, прикидывая, куда можно усадить Веронику.

Девушка не растерялась и пододвинула тумбочку к компьютеру.

— Не думаю, что Нина одобрит, — нерешительно сказал Паша.

— Конечно, одобрит… Если мы ей не скажем, — подмигнула ему Вероника.

Похоже, это убедило парня, и Вероника вполне удобно расположилась на тумбе. Вопреки опасениям парня, тумба оказалась довольно крепкой. Паша повернулся к своему пакету, ища там свой обед и что-нибудь, чем можно было бы угостить Веронику.

— У меня есть печенье, но его немного осталось, — сказал он.

— Не стоит, спасибо.

— Давай я все равно положу печенье и налью чай. А то моя совесть меня съест. Не хочешь — можешь не есть.

Девушка решила позаботиться о совести парня и приняла предложение. Печенье, которое было у Паши, кажется, жило в этом кабинете из покон веков. Но Вероника приняла его с благодарностью.

— Спасибо, — тепло сказала она.

Паша посмотрел на свой обед, и, немного подумав, отложил его в сторонку.

— Расскажи мне все. У тебя совсем все плохо с деньгами? Может, тебе подкинуть? — обеспокоенно спросил он.

— Я ценю твое намерение, но не стоит, — сдержанно ответила она.

Она была бы счастлива избежать всех этих разговоров. Возможно, не нужно было говорить Паше о своих проблемах. Но дело было уже сделано.

— Света знает, что ты сегодня здесь? — спросил он.

— Нет, зачем ей это знать? — откликнулась Вероника, — но уверена, что она одобрит. В последнее время она сама меня подталкивала к бунту с Ниной.

— Ты бы… это… не слушала ее. Она в последнее время сама не своя.

Вероника напряглась. Паша тоже заметил странное поведение Светы?

— Откуда ты знаешь? — необычно резко спросила она.

— Ну, так видно же, когда с ней общаешься, — развел руками парень.

— А ты часто с ней общаешься? — подозрительно сощурившись, спросила девушка.

Ей вдруг мигом стало понятно и то, как свободно разговаривали Паша и Света, когда Паша принес им пиццу, и даже то, как настойчиво Света предлагала Веронике присмотреться к Паше, и то, с какой готовностью Света предоставляла им двоим пространство, чтобы они побеседовали.

— Ну да, мы друзья. Я думал, ты знаешь, — пожал плечами Паша.

— Я не знала. Света не упоминала, — откликнулась Вероника.

— Может, забыла. Никто никогда не делал из этого секрета, — снова пожал плечами Паша.

Выглядел он очень грустным.

Вероника внезапно поняла, что для нее было большой удачей то, что Нина оказалась занята. Кто бы мог подумать, что разговор с Пашей может быть действительно для нее чем-то полезен.

— Слушай… — как можно осторожней спросила она, — а что ты знаешь о ее нынешнем состоянии? Она какая-то правда странная стала. Спрашивает странные вещи, на Нину бочку катит, одевается на работу как…

— Женщина легкого поведения? — подхватил Паша.

— Немного не то хотела сказать, но суть ты ухватил, — обрадовалась Вероника.

— Ты серьезно ничего не знаешь?! Вы же подруги! Вероника, это же очевидно!

Паша смотрел на нее так, будто она голая вышла на улицу и начала спрашивать прохожих какой сейчас год. Вероника хотела обидеться, но поняла, что пока она не услышала ответ, ей невыгодно обижаться, поэтому она решила отложить обиду на потом.

— Ну, так что мы имеем, Холмс? — спросила она.

— Света влюблена, — словно что-то само собой разумеющееся сказал Паша.

— А, ну понят… В каком смысле влюблена? — не поняла Вероника.

— Я объясню… — усмехнувшись, сказал Паша.

Он взял со стола два карандаша. Один красного цвета, а другой — синего.

— Вот это, — он указал на красный карандаш, — Света.

Вероника закатила глаза, но Паша уже вошел в антураж.

— А вот это, — он указал на синий, — мужчина.

— Паш… — начала было Вероника, но Паша сделал ей знак рукой, чтобы она не мешала.

— Однажды, Света и и мужчина встретились…

На столе разворачивалась самая настоящая драма, когда красный карандаш в одной Пашиной руке столкнулся с синим карандашом в другой Пашиной руке. А Паша тем временем продолжал:

–…И между ними возникло некое странное чувство. Под влиянием этого чувства Света захотела быть красивей.

Парень взял очистки от карандаша, которые лежали на полочке в тумбе, на которой сидела Вероника, и посыпал ими карандаш.

— Ну все, хватит, я поняла, — сказала Вероника, надеясь остановить Пашу до того, как синий карандаш начнет тыкаться острым концом в красный.

— Был рад стараться, — сказал Паша.

Вероника раньше не замечала, что он такой весельчак. Устроил ей спектакль в лучших традициях Алика. В какой-то момент у нее возникла мысль, что, может, из них могли бы получиться хорошие друзья. Паша все-таки был умным, талантливым и просто веселым малым. Но затем она поняла, дружба возможно только там, где обе стороны хотят ее, а не когда одна из них надеется на что-то большее.

— Значит, влюблена, — заключила Вероника, — ты уверен?

— Конечно. Как в том, что я вижу тебя сейчас.

Девушка была вынуждена признать что это действительно было похоже на правду. Света все время сидела со своим телефоном, витала в своих мыслях. Временами казалась чему-то очень обрадованной, временами огорченной. Настроение у нее скакало довольно часто. Работа начала надоедать. Гардероб новый. Странно, что она сразу обо всем не догадалась.

— Ну что ж, это хорошая новость, — вздохнула Вероника облегченно, — я очень рада, что у нее с Сергеем намечается новый виток в отношениях.

Паша внезапно разразился таким хохотом, что Вероника вздрогнула:

— Ты чего? — спросила она.

— Вероника, ну честное слово, ты вроде бы умная девушка, но временами такая наивная. С чего ты решила, что речь о ее муже?

— А о ком? — спросила Вероника.

— Не знаю, — пожал плечами Паша.

— Тогда почему ты так уверен, что речь не о Сергее? — допытывала она.

— А ты слышала, что она говорит о своем муже? — полюбопытствовал Паша.

— Если честно, мы не особо…

— А я слышал. Она считает его старым тюленем, — почти с сочувствием сказал Паша, — я, конечно, не знаток, но мне почему-то кажется, что когда люди влюблены,они придумывают друг другу немного другие прозвища. Котиков там, зайчиков… Если тебе есть что сказать, то переубеди меня.

Вероника представила как Света с любовью гладит Сергея по голове со словами: «Ты мой любимый старый тюлень», и была вынуждена согласиться с Пашей. И все же, она не могла поверить, что Света могла бы изменять своему мужу. Это всегда ей казалось чем-то грязным, что никогда не может коснуться ее, или людей, которых она любит.

— Ты думаешь, она… спит с этим мужчиной? — внезапно осипшим голосом спросила Вероника.

— Не знаю, — на этот раз серьезно сказал Паша, — но вполне очевидно, что он точно не дает ей отворот-поворот, судя по тому, какой временами она выглядит счастливой.

— Думаю, ты прав, — согласилась Вероника.

Ей было грустно за подругу. Внезапно обрели смысл все эти разговоры про родственных душ, про то, что она пошла не по той дорожке, о том, что отношения должны быть простыми и понятными.

Паша наблюдал за ней почти с сочувствием и какой-то нежностью.

— Паш…

— Да?

— А ты не мог бы узнать наверняка, в кого она влюблена и какие у них отношения? — быстро спросила Вероника, словно боялась, что передумает в последний момент.

— Зачем? То, что ты просишь не очень этично… — нахмурился Паша

— Я переживаю за нее. Из благих намерений можно…

— Какая гибкая у тебя совесть, — засмеялся Паша.

— Прекрати меня воспитывать, и просто скажи «да» или «нет».

— Нет, — серьезно ответил Паша, — это действительно будет аморально.

— Переживать за подругу аморально? — переспросила Вероника.

— Ты и без меня все понимаешь, рыжик.

— А если человек, с которым она встречается, скажем… опасен, то разве не будет логичным, что люди, которые ее любят, будут знать об этом заранее, чтобы… скажем, вовремя принять меры?

— Все не так просто, рыжик, — мягко сказал Паша, — переживать — это одно. Но ты же просишь меня не просто переживать. Думаю, что разговаривать со Светой об этом не будет иметь пользы. Если она влюблена, то она, скорее всего, видит свои новые отношения в розовых тонах, и точно не считает опасным. Тут придется следить. А вот это уже аморально. И, между прочим, за это предусмотрена статья.

Паша был прав. Вероника представила, что чувствовала бы, если бы сама Света следила за ней пока она встречается со своим любимым. Да, это было очень похоже на боль от предательства. Это было аморально, и, к тому же, очень рискованно. И все же неясное беспокойство разливалось по телу.

— И все же, мог бы ты это сделать…. ради меня? — спросила она Пашу.

— Вероника, прислушайся к моему совету. Оставь ты ее в покое. Пускай сама разберется со своими чувствами и отношениями. Это не то место, куда нужно лезть посторонним.

Вероника обратила внимание на то, что Паша назвал ее по полному имени, а не как обычно «рыжиком». Взгляд парня был очень серьезным.

— Паш…

— Я сказал «нет». И я был бы счастлив, если бы мы забыли этот разговор. Света — твоя и моя подруга. Я не буду вести себя недостойно по отношению к ней.

Девушка посмотрела на Пашу новым взглядом. В ней поднималась волна уважения к принципиальной позиции парня, который не был готов пойти на подлость даже ради девушки, которая ему нравилась.

— Хорошо, Паш, я поняла. Беру свои слова назад, — сказала она

Паша сразу же смягчился:

— Я понимаю, что ты волнуешься, но Света — взрослый человек и сама может справиться со своими делами. Не стоит в это лезть.

— Знаешь… Света мне часто говорила, что ты очень достойный парень. Мне жаль, что я не воспринимала ее слова всерьез. Паш, ты… Очень хороший.

— Она так говорила? — почему-то замялся Паша.

— А что тебя удивляет? — сразу же уловила смену его настроения девушка.

— Ты знаешь, мы раньше встречались со Светой…

— Ого! Вот это новости! И что произошло? — опешила Вероника.

— Я разорвал наши отношения, — грустно улыбнувшись, сказал Паша.

— Почему?

— Это немного личное. Мне бы не хотелось говорить.

— Извини. Не хотела тебя обидеть. В любом случае, видно, что Света не обиделась на тебя. Она все еще очень хорошо к тебе относится, да и общается с тобой вполне дружелюбно.

— Да… Она — хороший человек, очень удивительная и сильная женщина, — совсем тихо сказал Паша.

Почувствовав, что стало совсем неловко, Вероника встала с тумбы.

— Спасибо за гостеприимство. Пожалуй, мне пора.

— Уже уходишь?

Паша выглядел растерянным.

— Да, твой обед не резиновый. Ты, кстати, так ничего и не съел. Поторопись.

— Да я… — начал говорить Паша, но Вероника уже вышла из его кабинета.

Закрыв дверь, девушка устало вздохнула. Встреча с коллегой оказалась на удивление продуктивной. Ей было интересно, что у них со Светой все-таки случилось, что они решили расстаться. В любом случае, это наверняка было давно. В конце концов, Света уже много лет была замужем за Сергеем.

На данный момент имели значение только актуальные отношения Светы. Кто был это за мужчина и что он с ней делал, что у нее были вечные эмоциональные качели? Веронике совсем не нравились эти новости. Она потеряла Маргарет, потому что та связалась не с тем человеком, и теперь ей было страшно за Свету. Но все-таки она понимала, что Паша был прав, и нужно дать Свете толику доверия и пространства. Света не виновата, что когда-то Вероника испытала то, чего не пожелаешь и врагу, и не должна была отчитываться за те травмы и шрамы, которые те события оставили в душе Вероники.

В голове снова возник образ Маргарет. Не обычный, солнечный и полный жизни, а тот, в котором она увидела ее в последний раз. Лежащей в грязи, с кровавой дырой в животе. Сердце Вероники умерло в тот день. Они были знакомы с Маргарет много лет, они долгое время дружили, их объединяло столько совместных планов. Почему же, думая о ней она не помнит всего этого, а помнит именно тот последний образ? Почему буквально несколько секунд кошмара сумели перечеркнуть годы счастья? Как заставить эту картину уйти из памяти, и вспоминать только чудесное? И почему, спустя столько лет, эти раны не затягиваются? Вероника заставила себя стряхнуть непрошенные воспоминания.

В ожидании Нины она прошла в свой кабинет. Светы там, конечно, не оказалось, и от этого появилось какое-то ощущение пустоты. Вероника редко оставалась в кабинете одна.

Все последние отчеты уже были убраны. Должно быть, Нина запрягла этим Пашу. Хотя не исключено, что сделала это сама. Она была из тех руководителей, которые не боялись помарать себя об тяжелую работу. При всех их разногласиях Вероника не могла не уважать ее. Нина действительно"болела"своим делом. И, как и другие люди, которые посвящают себя чему-то большему, чем они сами, она обладала просто невероятной способностью заставлять любить свое дело и окружающих. Харизмы ей было не занимать. Может быть,если бы Вероника так не любила Нину, и не «болела» ее делом, то ей было бы проще решить свой финансовый вопрос. Она бы просто уволилась, и нашла бы работу в другой конторе. Возможно, ей еще предстоит сделать такой выбор. Ситуация стремительно ухудшалась, и она понятия не имела, как ей выкарабкиваться из того, что происходит. На мгновение девушка представила, что действительно увольняется. Как Нина отреагирует на ее решение уйти в самый нужный момент? Сердце Вероники сжалось. Она любила это место и не хотела бросать его. Агентство стало ее вторым домом. Здесь находится кусочек ее сердца. И он всегда будет здесь. Нина, Паша, Света, и даже Катя. Эти люди были ее второй семьей. Нельзя вот просто так взять и вычеркнуть из жизни то, что является частью твоей души.

Девушка бессознательно прошлась кончиками пальцев по поверхности стола. Пора было заняться делом. Огромный неизведанный мир официанток и гардеробщиц ждал ее. Она неосознанно усмехнулась. Может, если она будет обаятельно улыбаться, подавая гостям салаты, то ее даже повысят до старшей официантки,через какие-нибудь полгода.

Вероника села за компьютер, предварительно взяв листок для записи заинтересовавших ее контактов. На этот раз она решила сидеть до победного конца. Она была уверена, что если постараться, то работу можно найти уже сегодня. У нее сейчас были возможности уделить необходимое время собеседованиям.

Список с потенциальными вакансиями не особо ее порадовал, но она была готова к этому. Она успокаивала себя тем, что это временное решение, и она уволится сразу же как «Процветание» выйдет из кризиса. О том, что компания может окончательно «утонуть», Вероника старалась не думать.

Немного замявшись, она начала заполнять свой список номеров телефонов, по которым нужно было перезвонить для записи на собеседования. Сюда вошли три вакансии официантки, две вакансии продавца, две вакансии администратора, и еще одна вакансия хостес. Ни одна из вакансий не вызывала у девушки бурного восторга, но каждая справлялась со своей задачей — дать ей быстрый заработок, чтобы продержаться во время кризиса.

В коридоре раздались шаги. Должно быть, потенциальный заказчик уже уходил, и Нина была одна в своем кабинете. Девушка решила, что подойдет к ней чуть попозже, так как не хотела отвлекаться.

Осмотрев свой список, она решила, что набрала достаточно, и можно начинать прозванивать потенциальных работодателей. Девушка потянулась к телефону, но с удивлением заметила, что у нее было 3 пропущенных звонка. Удивления стало только больше, когда она увидела, от кого они. Это был Андрей.