Отсчёт. Жатва

Мария Андреевна Голобокова, 2023

И создано было Семерыми то Слово, что могло изменять суть мира, и вложили Они сыновьям и дочерям из числа смертных, коих было дюжину дюжин, в уста Его. И стали править Владеющие миром по праву дара. Но был также и Восьмой, отвергавший всякие устои и возжелавший великой силы без Слова… Так ли оно было?Хотелось бы верить, что полученный мною дар возник совсем не от Восьмого. Спасибо, хватило знакомства с его слугой. На всю оставшуюся жизнь.

(7)

Насчёт проклятия у Раджети были собственные мысли, и делиться ими он не торопился, чтобы не поднимать преждевременную панику, склонность к которой наблюдалась у одной оч-чень неуёмной магессы. Красноречивый взгляд заставил эту самую магессу скромно опустить очи долу и сделать вид, что она тут как бы не при делах.

— Я думал, вам уже встречался этот знак, — неожиданно признался Юта, — думал, вы просто сохраняете интригу.

— Встречался.

— И ты молчал?! — тут же возмутилась Ирнэ.

— Но это не означает, что я знаком с его природой, — невозмутимо продолжил Ардо, отбирая у своего протеже книгу. — А ты не лазай по моему багажу! С-с-специалист.

Юта испуганно вжал голову в плечи, но высказать возмущение опасался. Всё-таки, в отличие от Ирнэ, бывшей полноценной магессой — из дома Моринит, что бы это ни значило, — парень находился здесь на правах практиканта, которого в любой момент могут выгнать взашей. И, что самое обидное, не написать рекомендательного письма.

— Но, если встречался, ты же знаешь, у кого можно про него спросить? — не без надежды спросила магесса.

— Конечно. У Ярая. Потому что он артефактор, а Марисса разбила зеркало в форме метки, которая у неё красуется теперь на руке. Есть, правда, ещё кое-кто, но не думаю, что он пойдёт мне навстречу и будет что-то делать… без своей выгоды. Так что Ярая хватит. Для начала.

Все уставились на чародея — а вдруг ещё какой секрет из рукава достанет?! — на что тот лишь непонимающе пожал плечами и рухнул на диван рядом со мной.

— А что насчёт… твоего дела? Что-то случилось? — роль главного дознавателя взяла на себя Ирнэ.

— Случилось, — не стал скрывать Ардо, тоскливо взирая на остатки завтрака. О маге почему-то никто не подумал. — Но пока терпит. Я надеялся быстро перекусить и…

Под испытующим взглядом магессы Раджети сдался. Тем более у девушки в заложниках находилась тарелка с крылышками. Я не осмелилась испытывать судьбу и пока не отсвечивала, позволив взрослым самим разбираться, что делать дальше. Так спокойнее.

— Придётся воспользоваться обманкой, — вздохнул чародей, доставая из внутреннего кармана камзола два небольших открывающихся медальона на витых цепочках.

— Так вот для чего мы с Ютой тебе понадобились! — всплеснула руками Ирнэ, сразу догадавшись, в чём дело.

Оказалось, хитрый план был у Ардо с самого начала. Он и не думал, что уничтожена вся Цикада, и что меня так просто оставят в покое; жертву-то выбрали не абы какую, а дочь самого Грассэ! Почему «самого», я так до сих пор не разобралась, пришлось поверить магам на слово — отец был своего рода легендой, в узких кругах так точно… В общем-то, чародей намеревался воспользоваться тем, в чём был магистром, и с помощью амулетов иллюзии превратить Ирнэ в свою копию, а Юту — в мою. И пустить Цикаду, ежели таковая намеревалась отыскать «свидетеля» и избавиться от него, по ложному следу.

— Изящно, — восхищённо оценил Юта, ничуть не смутившись того, что ему предстояло играть роль девчонки. — Демоны раздери, даже слишком изящно.

— На сколько хватит заряда? — вместо восторженных комментариев деловито поинтересовалась Ирнэ.

— На неделю. Без внешней подпитки. Её и не надо — вы не знакомы с высшими иллюзиями и можете случайно повредить плетение заклинания, поэтому, как только доберётесь до Катура или Ольты, разделитесь и затеряйтесь среди торговых караванов. Разными путями доберитесь до Алитты, где мы с вами и встретимся. Вы выезжаете сегодня. Не знаю, насколько можно верить управляющему и остальным слугам, поэтому мы с Рыськой переждём в лесу несколько дней и отправимся следом.

Домашнее прозвище резануло слух, вызывая внутри тянущее чувство. Поначалу отец называл меня странной пантеркой, за любовь прятаться где-нибудь сверху и прыгать оттуда. Но с лёгкой руки матушки Рисска превратилась в Рыську, что отцу даже больше нравилось. Наверное, и Ирнэ, и Раджети знали эту историю наравне с тем, что с лошадьми у меня никогда не ладилось. Но раз уж им столько известно, можно без задней мысли довериться и не бояться, что всё происходящее — очень изощрённая ловушка. Что там говорил Кирино?.. Похитители специально добивались чистых отрицательных эмоций, а что может быть больнее разрушенной предательством надежды? Нет, лучше о подобном даже не думать.

— Сегодня? — нахмурившись, уточнил Юта.

— Через два часа. Хватит на сборы?

— Я оставлю Мариссе часть вещей, — кивнула Ирнэ и направилась в комнату. Чуть погодя Юта тоже ушёл — в свою.

Маг тем временем хотел подготовить амулеты, чтобы иллюзия была не просто иллюзией, а временной копией — пока носишь медальон, разумеется. Из-за моего непосредственного участия в процессе незаметно улизнуть к Ирнэ не получилось.

Ардо переставил посуду на пол, освободив стол для работы. На сложенный кусочек белого хлопка легли высушенные травы — листья падуба, чертополох, полынь, цветки ветрениц. Уже знакомая медная миска и нефритовый нож заняли место рядом. От меня потребовалась пара волосков, окроплённых кровью, которые чародей спрятал внутрь одного из амулетов. То же самое он сделал со вторым.

— Не повторять, помнишь? — весело подмигнул Раджети.

Огонь в этот раз Владеющий создал без дополнительных ритуалов, на кончике пальцев правой руки. Едва колышущееся зеленоватое пламя поочерёдно сжигало в миске травы, обращая их в пепел. Когда серая горстка полностью покрыла дно, Ардо положил туда медальоны, уверенно резанул ножом по ладони и, сжав кулак, принялся нараспев читать заклинание. Как зачарованная глядела на стекающую по руке кровь, отчего не слишком вслушивалась в слова, и потому, наверное, цветное марево в этот раз не возникло.

— Dzhatey irue… riyssae ieta… assae…

Привычные мшистые глаза Раджети посветлели, сделались ярче. На кровь или в зелёный огонь уже не смотрела — слишком завораживающе было наблюдать, как под воздействием волшебства радужка подсвечивалась изнутри, будто наполняясь магией, становясь отражением того, что пропускал через себя чародей. У меня, наверное, так же? А каким цветом будут светиться мои чёрные и будут ли вообще?

Задать вопрос не успела — покончив с заклинанием, Ардо и сам занялся сборами. Чрезмерной спешки не было, большая часть вещей так и лежала в сумках, будто маги заранее знали, что в любой момент возникнет необходимость быстро уезжать. А может, так и рассчитывали. Неизвестно ведь, какой следующий шаг сделает Цикада.

Покончив с амулетами, я присоединилась к сестре. Ирнэ суетливо складывала в отдельную сумку вещи для меня, как бы невзначай интересуясь любимым цветом, хочется ли мне юбку, какая куртка больше нравится. Я отвечала что-то невпопад, больше сосредоточившись на том, что свалилось на голову за последние несколько дней. Отец — маг из Алитты, причём довольно известный. Певчая Цикада — враждебный септ, исследующий человеческие жертвоприношения. Конклав — совет магов, который не подчиняется ни одному государству и эту самую Цикаду покрывает. Что ещё?.. Сестра! У меня есть старшая сестра. И с ней приходилось расстаться, но, слава Семерым, — на время. Я встречу её в Алитте, мы вместе разыщем отца и потребуем разъяснить всё.

Изо всех сил гнала от себя мысль, что злые маги уже давно нашли родителей и сделали с ними… что-то ужасное. По словам Ирнэ, отец умело скрывался уже больше пятнадцати лет. Выходит, столицу он покинул где-то за год до моего рождения, а сестра осталась на попечение его учителя — магистр Ярай был одним из немногих, кому отец доверял всецело. Именно к нему-то нам и нужно попасть в Алитте, чтобы разузнать о природе знака на руке. Зеркало и дарованная им магия явно предназначались кому-то другому. Да и кто такой на самом деле Кирино — до сих пор неясно. Колдовал он играючи, без всяких заклинаний… а вдруг сам Восьмой?! Зачем-то же Цикада совершает свои ритуалы, ищет что-то, так почему бы и не возможность творить магию без Слова?

— Не по себе? — Ирнэ села рядом и взяла мою ладонь.

Я вздрогнула и подняла на неё взгляд. Мелкой нервозности — и тем более, страха — не было, только чувство неопределённости и желание расставить всё по местам. И поскорее вернуться домой, оказаться в уюте и безопасности.

— Мне тоже, — магесса по-своему расценила молчание и неловко улыбнулась. — Всю жизнь ни во что не вмешивалась, сидела, словно мышка за печкой, а тут влетела в такую историю!..

Она осеклась, стёрла с лица улыбку и нервно оглянулась.

— Скажи, ты ведь пока не думала о том, что будет дальше? Конечно, оно понятно, что всё слишком запутанно… но мне, если честно, не хочется, чтобы отец снова куда-нибудь тебя прятал. Может, и рано загадывать…

— Рано, — неожиданно оборвал магессу Раджети, вошедший к нам без стука. Его взгляд был направлен куда-то за дверь, из-за чего я невольно посмотрела туда же.

А стояла там… я сама. О том, что это Юта под иллюзией, догадалась не сразу. Произведённое впечатление Ардо воспринял как что-то само собой разумеющееся, требовательно попросил встать рядом и покрутиться, чтобы сравнить оригинал и подделку. Помимо одежды и причёски — Ирнэ накрутила что-то хитрое из, казалось, обычных кос — заметным отличием был цвет глаз, слишком уж сильно выделялась голубая радужка Юты. Раджети, увы, не мог ничего с этим поделать, и оставалось только надеяться, что приглядываться к обманке потенциальные преследователи не будут. Да и не планировал чародей, что похитители смогут очутиться ближе, чем на несколько локтей.

— Почуешь опасность — а ты это умеешь! — сразу сбиваешь их со следа и уничтожаешь амулеты, — строго наказал Ирнэ чародей. — Охранные заклинания ставить обоим, по всем правилам, как я учил.

— Параноик несчастный! — шутливо фыркнула магесса. — С чего ты вообще взял, что за нами кто-то обязательно погонится, да ещё попытается схватить?

— Лучше быть живым параноиком, чем… — Ардо многозначительно оборвал конец предложения. — К тому же, с Цикадой шутки плохи. А следы заметать они уже научились — до сих пор никто из королевской гвардии подкопаться не может, хотя косвенных улик масса.

— Ах да, совсем забыла, что в цепные псы короны только параноиков и берут, — Ирнэ скривила рожицу и высунула кончик языка. — Ну зачем ты и без того нерадостную обстановку нагнетаешь?

— Ты внезапно позабыла, чью роль тебе предстоит играть? — холодно спросил Раджети.

Ирнэ не стала спорить, вместо этого, так виртуозно скопировав постное выражение лица чародея, безо всяких иллюзий, что нам с Ютой едва удавалось сдержать смех. Но, стоило переглянуться, синхронно прыснули, уже не пытаясь скрыть улыбки.

Победа всё-таки осталась за Ардо и его изогнутой бровью — повторить сей жест у сестры не вышло. На смеющихся нас Владеющий лишь махнул рукой, тяжело вздохнул и сдержанно настоял вернуться к сборам.

***

— Да нет же! — чародей насупился и замахал руками, а потом грозно наставил деревянную ручку поварёшки в мою сторону. — Ты пытаешься пожелать, а надо приказать ей зажечься. И зачем так напрягаешься, словно тебе под нос щи поставили и наказали съесть всё до последней ложки, иначе на улицу не пустят?

Я скривилась пуще прежнего, с содроганием вспоминая любимое блюдо нянюшки Берты, пытающейся приготовить его при каждом удобном случае и накормить всех вокруг, включая соседей. И из-за стола не пускали, пока дно у тарелки не покажется.

— Ну, я же тебя не щами потчевать собираюсь! — обиделся Ардо, неправильно расценив мои кривляния.

Засмущавшись, отвернулась и попыталась скрыть выползшую на лицо улыбку. Стоило нам остаться вдвоём, как вся серьёзность и холодность исчезли из поведения Раджети. Дурашливый, отшучивающийся и более живой чародей нравился мне куда больше, и общаться с ним было приятнее; легче выходило задавать все мучавшие вопросы. Но без Ирнэ внезапно я чувствовала щемящую тоску в груди, как по родителям. Всего за день магесса стала близкой и родной, быть может, из-за удивительной схожести с матушкой. То, как она морщила нос, из-за чего его кончик забавно дрожал… или объятия ласковых рук…

Конец ознакомительного фрагмента.