Тринадцать

Мариэтта А. Роз (2022)

Джарет, Король домовых, и компания должны совершить опасное путешествие в чужом техногенном мире. Чтобы 13 детей наконец-то вернулись домой.Внимание! Книга без корректорской обработки.

Глава 7. Реджс. Нас тринадцать. Часть первая

Той ночью дежурил я.

Я сел, приготовился к томительному ожиданию, как вдруг через щель между досками просочился свет — в учительскую кто-то зашёл. Я распластался по полу и стал тише тихого.

Там внизу директор интерната какому-то дядьке в круглой шляпе и плаще рассказывал про дерево. Подробно так рассказывал. Как я понял, он успел даже взять несколько листьев для анализов и сделал несколько снимков. А когда сказал, что у нас всех носом пошла кровь, гость заметно оживился.

— Значит, дерево расцвело? Очень хорошо!

Лично я ничего хорошего в этом не видел.

— И эффект продержался всего несколько часов? — спросил дядька в шляпе.

Директор согласно кивнул.

— Какие есть предположения? — снова спросил дядька в шляпе.

И тогда директор открыл шкаф с личными делами — я замер! Вот честно, даже сердце биться перестало! Он открыл тайник, переложил папки с нашими настоящими делами и достал досточку. Что-то сделал с ней, и на досточке зажегся прямоугольник. Он заводил пальцами по прямоугольнику — по нему замелькали картинки.

— Смею предположить, что это либо Грег, либо Хелависа, — сказал директор. — Отец Грега — эльф. Причем из древа лесных эльфов. Их специализация — лечение деревьев. А мать Хелли — дриада. Правда, их специализация — цветы, фрукты, но дерево цвело.

Дядька в шляпе ответил:

— У нас нет данных, что они могут использовать деревья или цветы в качестве оружия. Или способа отравления. Но это не означает, что они не могут применять свою магию против врага. Так всё-таки Грег или Хелависа?

Чего? Что за чушь он несёт? Или это не чушь? Неужели правда дерево напало на нас?

Я аж вспотел!

— Скорее, Грег, — ответил директор. — Он достигает нужного возраста. Мы сделали несколько дополнительные тестов, результаты будут завтра. А ещё мы усилили наблюдение за ним. И за Хелависой. На всякий случай.

Ого! Значит, теперь Грегу нельзя подниматься на чердак. Вот чёрт! Буду дежурить с этим очкастым чудиком. Хороша перспектива сдохнуть от недосыпания.

А дядька в шляпе сказал:

— Будет лучше, если вы дополнительно протестируете всех подопечных. Особенно обратите внимание на Реджинальда.

Тут я не просто вспотел, а прямо-таки взмок ручьями.

— Смею заметить, что он — весьма неперспективный объект, — сказал директор. — Его средний балл весьма посредственный, особых нарушений дисциплины нет. Он ни в чём не привлекает внимания.

— Его родители до определенного возраста тоже особо не привлекали внимания, — резко ответил дядька в шляпе. — Именно поэтому они выжили.

Я судорожно сглотнул.

— Хорошо, — согласился директор, — мы проведем дополнительные тесты.

* * *

Я кинулся в спальню, чтобы разбудить Грега и лупоглазого. А там — вот жесть! — все навытяжку стояли у кроватей, а фигура воспитателя переливалась с ноги на ногу посередине, монотонно бубня кодекс поведения.

Ночью нам запрещалось покидать спальню, но раньше никогда не проверяли: все ли мы на местах? Куда нам деваться-то, собственно говоря? Кому мы нужны?.. Ой. Нужны. Папам. Мамам. Только они не знают, что мы тут.

В общем, приплыли.

И что делать?

Я робко заглянул в спальню, судорожно пытаясь придумать более или менее сносную причину отсутствия. Заболела голова, пошел подышать свежим воздухом? Ога, за это ещё больше накажут. Забыл занести книгу в библиотеку? Какая библиотека ночью, ты о чём? А! заболел живот и…

В этот самый момент меня увидел толстяк Пуся. Подмигнул. И — клянусь так и было! — быстро сунул в рот хвост…

Ну и знатно же он блеванул!

Воспитатель подскочил, затряс подбородком. Я кинулся в кладовку при спальне, схватил тряпку, ведро. Бросился в спальню.

Пуся схватил ведро, скорчил жалобную рожу, и его снова вырвало.

Воспитатель так скривился, что даже забыл добавить строгость в голос:

— Где вы были, воспитанник?

Я, как и полагалось, вытянулся, отрапортовал:

— Пусю… Эээ… Питера вырвало, господин воспитатель. Я пошёл за тряпкой и ведром.

— Разве вы сегодня дежурный?

Вообще-то нет, тупица Гум. Сейчас воспитатель посмотрит на график — и мне хана!

И тут Гум перекосился лицом, схватился за живот и застонал:

— Пуусяаа!

Отобрал ведро, сунул туда голову и весьма правдоподобно зарыгал.

Офигеть!

— По правилам, господин воспитатель, — встряла Хелли, — если дежурный не может выполнять свои обязанности, то их выполняет следующий по графику. А это он, — указала на меня.

Кстати, это правда.

Воспитатель покачался на каблуках. Внимательно посмотрел сперва на Пусю, потом на Гума, потом на меня. Спросил:

— Кто-нибудь ещё заболел?

— Нет, господин воспитатель! — отрапортовал я так бодро, как будто он спросил: «Есть ли отсутствующие на уроке?»

— Хорошо, — воспитатель снова качнулся. — Завтра утром вы двое должны явиться в медкабинет, вот вам освобождение от первого урока. — Он достал из кармана блокнот с бланками, вырвал два листа, чирканул на них имена. — Уберите тут, и всем спать!

* * *

Убирали мы все вместе. И я подумал, что мы впервые делаем что-то вместе. Ну, по-настоящему. Без приказа, надзора, а потому что так надо.

Вместе.

Но после никто не лег спать. Остальные десять ребят оттеснили от меня Лоло и Ганса. Хелли уткнула руки в бока и грозно так сказала:

— А теперь рассказывайте!

* * *

Так нас стало тринадцать.