Теперь расплачиваться поздно

Марина Серова, 2013

Частный детектив Татьяна Иванова ошибается очень редко. Но в этот раз она просчиталась… Полину Круглову, которую с помощью Татьяны разыскивает обеспокоенный отец, обнаружили убитой, хотя детектив уверяла: она быстро найдет девушку – живой и невредимой. Дело, казавшееся вначале таким простым и легким, все больше усложняется. Тело Полины оказалось возле стадиона, где недавно проходил концерт известной рок-группы. И мало того – под трупом Полины лежали пакетики с наркотиками… Но как могла тихая и домашняя девушка, практически не выходившая из дома и не общавшаяся ни с кем, кроме близкой подруги и родного отца, попасть в подобную криминальную историю? Экспертиза подтвердила – Полина не была наркоманкой. Тогда что же за белый порошок рассыпан на подкладке ее маленькой сумочки?..

Глава 2

Сев в машину, я не тронулась с места, а достала из сумки мобильник и набрала номер своего очень хорошего знакомого, сотрудника полиции.

— Алло! — ответил Кирьянов.

— Володя, привет! Извини, что я тебя дергаю в воскресенье, просто у меня очень важное дело…

— Понимаю, ты не стала бы звонить мне из-за какого-то пустяка, — голос полковника звучал вполне доброжелательно. — Так что тебя интересует?

— Понимаешь, пропала девушка, студентка. Ушла вчера вечером из дома и до сих пор не вернулась…

— Обычное дело, — прокомментировал Кирьянов. — Нагуляется и возвратится.

— Хорошо бы. А вдруг она стала жертвой какого-то преступления? Скажи, вчера вечером или сегодня ночью никаких убийств не было?

— Скажу тебе честно — я не в курсе. В кои-то веки выходные дни выдались.

— Володя, ты мог бы кому-нибудь позвонить и выяснить это?

— Таня, а этот вопрос до завтра подождать не может? — Моя просьба явно не пришлась по душе полковнику.

— Ну как тебе сказать — отец волнуется, места себе не находит…

— Ты полагаешь, ему будет легче, если ты как можно раньше скажешь ему, что дочь покинула его навсегда? — вполне резонно заметил Владимир Сергеевич. — И вообще, с чего ты взяла, что ее убили?

— В больницах ее нет, а в морги сейчас звонить бесполезно. Воскресенье все-таки.

— Н-да… А может, ее задержали за какое-нибудь правонарушение? — предположил Киря.

— Вообще-то она девочка серьезная, студентка, — повторила я, — из приличной семьи.

— Таня, я тебя умоляю, мы каждый день этих студенток, знаешь, какое количество задерживаем? Половина из них — из приличных семей, но это не мешает им оказывать интимные услуги. Слушай, Танюша, давай все-таки оставим этот вопрос до завтра. Понимаешь, у меня сейчас теща в гостях…

— Хорошо, я заеду к тебе на службу завтра утром, — попрощавшись с Володькой, я отключилась и задумалась над версией, которую он мне предложил.

Могли ли Полину задержать за какое-нибудь правонарушение? Теоретически могли, но практически — вряд ли. В этом случае она бы уже связалась с отцом, ведь существует право на один телефонный звонок. А если он вчера вечером был недоступен, так как проезжал на поезде «мертвую зону»? Тогда девушка позвонила бы кому-нибудь другому, например своей тетке или подруге, и попросила бы связаться с Романом Витальевичем, как только это станет возможным. Хотя, если Полину задержали за оказание интимных услуг, она могла бы и постесняться беспокоить родственников. Но неужели такое можно предположить — чтобы Полина Круглова…

Мои мысли вернулись к версии о похищении с целью шантажа, озвученной клиентом. Поскольку один из его компаньонов имел судимость, то — чисто теоретически — от него вполне можно было ожидать очередного криминального поступка. Не мешало бы выяснить, чем сейчас занят Денисов Валерий Антонович. Я заглянула в свой блокнотик. Проживал он в коттеджном поселке, именуемом в народе «Молочкой». Туда я и поехала, не имея пока что четкого плана беседы с подозреваемым. Как это часто бывает, я надеялась на удачный экспромт.

Минут через двадцать я оказалась в поселке. Когда-то там огромную территорию занимал молокозавод с собственной фермой, но в девяностые годы весь скот зарезали, завод закрыли. Все постройки разобрали по кирпичикам, после чего там началось строительство домов, которые сейчас отнюдь не поражали воображение ни своими размерами, ни архитектурой — в пригородах Тарасова за последние пять-шесть лет появились коттеджные поселки побогаче, где каждый дом был произведеним искусства. Преимуществом «Молочки» была ее близость к центру города.

Дом, в котором проживал компаньон моего клиента, ничем не выбивался из общей картинки. За невысоким забором из шлакоблочных плит располагалось двухэтажное строение из белого кирпича. Проехав немного вперед, я припарковалась около местного продуктового магазинчика, вышла из машины и вернулась назад уже пешком. В голове уже созрели кое-какие мысли — под каким предлогом зайти в дом, — но воплощать свою задумку в жизнь мне не пришлось. В тот момент, когда я уже подходила к воротам, около них остановился джип, из которого вывалило все семейство Денисовых. Валерий (его я узнала по фотографии, висевшей на стене в кабинете Романа Витальевича), его беременная жена и дочка лет пяти, с воздушными шариками в руках. Судя по их восторженной болтовне, это счастливое семейство вернулось из городского парка.

— А когда мы еще поедем на лодочке кататься? — спросила девочка.

— Скоро, Машенька, очень скоро, — ответил Валерий, открывая калитку.

— А на паровозике?

— И на паровозике, и на лодочке, и даже на пони. — Отец подхватил дочку на руки. — Если тебе так понравилось в парке, в следующие выходные мы снова туда поедем. Да, мамочка?

— Конечно. — Беременная женщина обняла мужа.

Я не стала мешать этой семейной идиллии и прошла мимо. Увиденная мною сценка, конечно, не являлась доказательством непричастности Денисова к похищению дочери партнера, но она сильно пошатнула самую основу версии моего клиента. Валерий не производил впечатления человека, который готов вновь отправиться на зону — в случае провала своего шантажа. Впрочем, преступники в большинстве своем всегда рассчитывают на успешный исход своих афер и прочих злодеяний. Так или иначе, но сегодня мне здесь больше делать нечего.

Справедливости ради я решила выяснить, чем сейчас занят другой компаньон Круглова. После развода с Тамарой Сергей купил себе квартиру в Октябрьском районе, на улице Чапаева. Туда я и направилась. Во дворе стоял джип Баландина. Значит, его владелец сейчас дома. Но вот чем он занимался? Может, контролировал по телефону криминальную операцию? Я припарковалась рядом с его «Ниссаном» и подошла ко второму подъезду, где, в соответствии с указанными в табличке над входной дверью номерами квартир, и находилась та, что интересовала меня. У подъезда, на лавочке сидели две старушки и перемалывали косточки какой-то Веронике.

— Извините, — обратилась я к ним, — вы, случайно, не знаете, Сергей из сорок восьмой квартиры дома?

— Дома. — Старушка поправила узелок своего цветастого платочка. — Только он не один…

— Женщина у него, — уточнила бабушка в соломенной шляпке, испытующе глядя на меня. — Или тебя это не смущает?

— Честно говоря, вы меня сильно огорошили. — Я театрально закусила губу.

— Да вон они, опять курить вышли, — шепнула старушка в платочке, подняв глаза вверх.

На балконе третьего этажа действительно стояли двое — мужчина лет тридцати пяти и девушка с длинными рыжеватыми волосами. Я подумала: а не Полина ли это? Но в следующий момент она, словно почувствовав наши взгляды, отвернулась, и я поняла, что мое предположение ошибочно. Гостье Баландина было уже за тридцать. Сделав несколько затяжек, она бросила сигаретку на газон и вернулась в комнату. Сергей последовал за ней.

— Видала? Не до тебя ему, — сочувственно вздохнула старушка в платочке. — Бабник, он и есть бабник.

— И давно эта рыжая здесь? — спросила я.

— Со вчерашнего дня. Часа в два на этой вот машине подкатили. — Бабуля кивнула в сторону припаркованного неподалеку джипа. — А ведь на той неделе у него другая была, темненькая, да и та далеко не первая за все то время, что Баландин здесь живет… Милая, и зачем тебе этот бабник нужен?

— Да я ж не знала, что он такой!

— Не понимаю, что в нем бабы находят, — пожала плечами старушка в цветастой косынке.

— Дуся, да что тут непонятного, — одернула ее приятельница. — Сергей — мужик состоятельный, у него бизнес какой-то…

— И двое детей от первой жены, — блеснула своей осведомленностью бабуля в платочке.

— Да ты что?! — удивилась пожилая дама в соломенной шляпке. — А я и не знала. Думала, что он никогда женат не был.

Старушки нашли новую тему для сплетен и обо мне даже забыли. Я не слишком расстроилась по этому поводу и пошла к своей машине. Баландин проводил время в обществе сексапильной дамочки, и до дочки своего компаньона ему скорее всего не было никакого дела. А может, эта молодая женщина — всего лишь алиби Сергея? В случае необходимости она сможет подтвердить, что они были вместе и занимались вовсе не похищением, а другими, намного более приятными вещами. Но был ли смысл Баландину шантажировать своего партнера по бизнесу? Конечно, для Сергея было бы предпочтительнее, чтобы Круглов остался в Тарасове, а не вышел из дела, но вряд ли он встал бы на путь шантажа. Слишком беспокойное это и заведомо опасное мероприятие. При неудачном раскладе за него можно схлопотать немалый срок. Уж лучше потерпеть некоторые убытки в бизнесе, связанные с перераспределением долей в нем.

Итак, моя поверхностная проверка показала, что люди, которых мой клиент заподозрил в похищении дочери, не караулили ее в каком-то глухом местечке, а были у людей на виду. В этот солнечный майский день Денисов с дочкой и беременной женой посетил аттракционы в горпарке. Холостяк Баландин, напротив, уже больше суток не выходил из дома, но время от времени «светился» на балконе вместе со своей новой подружкой. А вот их третий компаньон места себе не находил…

Вернувшись домой, я сварила кофе, уселась поудобнее в свое любимое кресло и, попивая мелкими глотками горячий ароматный напиток, попыталась поставить себя на место Полины. Мне хотелось понять: что могло заставить девушку выйти из дома? Своей лучшей подруге она сказала, что собирается писать реферат по социологии, и действительно занялась этим. Кроме того, Полина успела навести лоск в своей комнате, сварить борщ и сделать паровые котлеты. Может, она все же просто пошла за хлебом, а по дороге с ней что-то произошло? Консьержка сказала, что девушка была одета так же, как и в первой половине дня, но вот накрашена немного ярче. Что ж, вполне возможно, Поля отправилась в ближайший магазин и перед выходом освежила дневной макияж. Допустим, по дороге она кого-то встретила или даже познакомилась с кем-нибудь, что внесло коррективы в ее субботние планы. Вполне могло быть, что девушку пригласили в гости, и она, не имея богатого опыта общения с противоположным полом, приняла это приглашение, не задумываясь о последствиях. А последствия могли оказаться самыми плачевными. Ее могли затолкать в проезжавшую мимо машину, а потом увезти в неизвестном направлении. Ее могли ограбить и, чтобы скрыть это преступление, ударить ножом и сбросить в какой-нибудь котлован. Словом, молодая красивая девушка могла случайно влипнуть в какие угодно приключения на улицах вечернего города.

О чем бы я ни думала, эти мысли неизбежно подводили меня к самому трагическому финалу. Тогда усилием воли я попыталась сочинить более оптимистичный сценарий. Полина пошла в магазин, по дороге встретила молодого человека, они влюбились друг в друга с первого взгляда и, не заморачиваясь ни из-за каких условностей, тут же с головой бросились в омут любви. Когда девушка немного пришла в себя от переполнявших ее чувств, она поняла, что отец уже давно вернулся домой, что он переживает из-за ее исчезновения, и, стоит ей только объявиться, как он набросится на нее с упреками. Она и тянет с возвращением домой, не отдавая себе отчета в том, что только усугубляет этим ситуацию.

А может, Полина сознательно заставляет отца нервничать? Я вспомнила о второй версии своего клиента. Вдруг своим исчезновением девушка пытается доказать отцу, что она уже вполне самостоятельная, а посему вольна поступать, как ей заблагорассудится? Раз она решила остаться в Тарасове, значит, останется! Вдруг папа передумает жениться на Лидии, а значит, и переезжать к ней, в столицу? Роман Витальевич сказал мне, что он готов был уступить дочери и позволить ей остаться здесь. Но Полина-то об этом не знает, вот и испытывает отца на прочность. А он оказался вовсе не таким уж железобетонным — сразу запаниковал и нанял частного детектива. Прокрутив в уме эту версию, я ее начисто отмела — не стала бы девушка готовить для отца паровые котлеты, если бы хотела заставить его нервничать. Иначе бы получилось, что о папином желудке она позаботилась, а вот о его нервах — нет. Несуразица какая-то.

Я с сожалением отметила, что пока ничего путного еще не сделала — не смогла. Разве что поверхностно проверила компаньонов Круглова. Какие бы еще версии я ни строила, к их детальной проработке можно будет приступить только завтра.

Уже поздно вечером мне позвонил клиент и спросил:

— Татьяна Александровна, вам удалось хоть что-нибудь узнать о Полине?

— Нет, — призналась я. — Но я понаблюдала со стороны за вашими партнерами по бизнесу. Впечатление такое, что они не при делах, — и я рассказала ему о Денисове.

— Погодите, так его жена ждет ребенка? — удивился Роман Витальевич. — Он не говорил об этом! Я знал, что Валерий воспитывает приемную дочь, но они не слишком ладили. Девочка сторонилась его. Он даже подумывал о разводе.

— По-моему, отношения в семье Денисовых наладились.

— Это многое меняет. Я думал, что у Валерия весьма прохладное отношение к семейным ценностям, но если вы собственным глазами видели то, о чем мне рассказали, это многое меняет. Кажется, Денисов понял, что это такое — быть отцом… А вот Сергей… Знаете, Татьяна Александровна, я еще раз связался с Тамарой. То, что она сказала, показалось мне подозрительным.

— Что именно? — насторожилась я.

— Сергей собирался в эти выходные сводить куда-нибудь детей, в кино или в цирк, но вчера позвонил Тамаре и сказал, что не сможет уделить им время, потому что на работе какой-то аврал. Я обзвонил все мойки, там все идет своим чередом. Нигде присутствия Баландина не требуется. Так что он нагло соврал Томе, — тревожно констатировал Круглов.

— Да, Сергей соврал ей, — подтвердила я, — просто он не мог сказать, что предпочитает провести уик-энд не с детьми, а с дамой.

— Да что ему, других дней в неделю на женщин не хватает?! — возмутился Роман Витальевич.

— В последнее время Сергей встречался с какой-то брюнеткой, а вчера у него вдруг появилась рыженькая. Он с ней уже сутки из дома не выходит.

— Это в его духе, — грустно вздохнул Круглов. — Только мне от этого не легче. Где моя дочь? Впору к экстрасенсам идти…

Услышав это, я вспомнила о своих гадальных двенадцатигранниках. Куда же я их убрала? Кажется, на антресоли. Закончив разговор с клиентом, я полезла наверх, отыскала мешочек с косточками и — так уж случилось — выронила его содержимое на пол. На верхних гранях костяшек сложилась комбинация «13+30+8». Такое сочетание мне еще ни разу не выпадало, поэтому я заглянула в шпаргалку. «Внимание! Рядом неизбежное горе, и оно не заставит себя долго ждать», — менее оптимистичной формулировки просто не бывает! А может, не стоит придавать ей столь серьезного значения? Я ведь не успела еще задать вопрос. Нет. Это самообман. Вопрос о том, жива ли дочь моего клиента, уже давно оформился в моем сознании.

* * *

С утра я поехала в городское управление внутренних дел. Кирьянов был на улице и удивился, увидев мой «Ситроен», припаркованный у входа.

— Здравствуй, Танюша! Вот уж не думал, что ты так рано подъедешь! — Владимир Сергеевич обескураженно улыбнулся, наклонившись к открытому окну машины. — Выходит, твоя студентка так и не нашлась?

— Нет, — подтвердила я, выйдя из машины.

— Ну что ж, будем ее искать. Человек — не иголка, должен найтись. — Полковник открыл дверь в свою контору, пропустил меня вперед и обратился к дежурному: — Это со мной.

Вскоре мы расположились в кабинете Кирьянова, и я обрисовала ему ситуацию:

— Понимаешь, девчонка выходить из дома не собиралась, о чем сказала по телефону и отцу, и подружке.

— Раз она не посвятила близких в свои планы, возможно, ей было что от них скрывать, — предположил Владимир Сергеевич. — Хотя решение отправиться погулять могло возникнуть у нее спонтанно.

— Вот я к этому мнению и склоняюсь. Понимаешь, она писала реферат, но не дописала. Осталось только заключение. Еще она еду готовила — борщ, котлеты. Они так и остались на плите.

— Прямо-таки идеальная картина какая-то — студентка, отличница, кулинарка, — Кирьянов несколько перефразировал известную реплику из гайдаевской комедии. — Знаешь, в тихом омуте обычно такие черти водятся!

— Знаю — и считаю, что ее кто-то выманил по телефону из дома. Она ушла в начале седьмого и не вернулась. Мобильник у нее отключен, но, может быть, он периодически включается. Владимир Сергеевич, посодействуешь тому, чтобы компания сотовой связи отследила сигнал? И еще, надо бы распечатку ее звонков срочно получить…

— Погоди, — полковник снял трубку стационарного телефона и набрал номер. — Петр Олегович, приветствую тебя! Да, я по поводу тех отпечатков звоню. Нет в базе? Ты уверен? Ладно, а что с анализом крови? Так, я понял, это уже кое-что. Хорошо, до обеда это потерпит. Таня, ты уже извини, мне надо еще один звоночек сделать.

Когда Кирьянов начал кому-то звонить, я подумала, что он собирается озадачить кого-то моими проблемами, и ошиблась. Он решал свои задачи и, кажется, даже толком не слушал, о чем я ему толкую, только делал вид, что внимает моему рассказу. Когда он наконец оставил телефон в покое, я спросила открытым текстом:

— Володя, тебе сейчас совсем не до меня, да?

— С чего ты так решила?

Я кивнула на телефон:

— Ты мог бы позвонить оператору, но не стал. Ты вообще меня слушал?

— Таня, я все слышал, просто я жду Зеленцова. Он должен подойти с минуты на минуту.

— А при чем здесь Зеленцов?

— Он дежурил по городу в ночь с субботы на воскресенье, так что в курсе всех преступлений, совершенных в это время, — едва Кирьянов это произнес, как в дверь постучали. — Да-да, открыто!

— Здравия желаю! — поприветствовал своего начальника зашедший в кабинет молодой опер и кивнул мне.

— Миша, ты как раз вовремя. — Владимир Сергеевич указал ему рукой на свободный стул. — С Татьяной ты знаком, так ведь?

— Да, мы вместе работали по делу Кривулина, — вспомнил Зеленцов.

— Ну вот и замечательно! Вы тут пока пообщайтесь, а я в отдел кадров зайду. — Кирьянов поднялся и вышел из кабинета.

— Михаил, — обратилась я к оперативнику, — я разыскиваю пропавшую девушку. Она в субботу вечером ушла из дома и не вернулась. Возможно, она стала жертвой какого-то преступления.

— А фотография есть? — поинтересовался лейтенант.

— Да, конечно. — Я достала из сумки три фотографии, которые еще вчера распечатала на своем принтере.

Опер одним глазком взглянул на них и, не особо задумываясь, сказал:

— Да, это она.

— Ты ее видел?! Где?! — оживилась я.

— У северного выхода со стадиона «Локомотив», — ответил Миша и, повнимательнее посмотрев на фотографию Полины анфас, добавил: — Красивая.

— То есть ты встретил эту девушку на стадионе и запомнил ее среди тысячи других зрительниц?

— Ты что, ничего не поняла? — Зеленцов виновато опустил глаза. — Я не встретил ее… Я прибыл на место преступления. Эту девушку убили после рок-концерта на стадионе «Локомотив».

Надежда, которая, несмотря на мрачное предсказание гадальных двенадцатигранников, все еще теплилась где-то в глубине моего сознания, рухнула в одно мгновение.

— Ты уверен? — уточнила я лишь затем, чтоб заполнить паузу, повисшую в воздухе.

— Уверен. А она тебе кто? — поинтересовался лейтенант.

— Дочь моего клиента. Странно, что ему до сих пор не сообщили об этом…

— Ничего странного, ведь труп числится неопознанным. У погибшей при себе не было ни документов, ни мобильника, — словом, ничего, по чему можно было бы установить ее личность. Среди свидетелей тоже не нашлось того, кто бы ее опознал.

— Насколько мне известно, Полина вышла из дома с небольшой серой сумочкой, в которой был смартфон и, возможно, студенческий билет, — заметила я, на что опер, дежуривший в субботу по городу, лишь отрицательно мотнул головой. — Миша, а вдруг это все-таки не она была? Ты посмотри на фото повнимательнее!

— Таня, у меня хорошая память на лица, но, если ты настаиваешь, — Зеленцов бегло пересмотрел снимки и утвердительно кивнул: — К сожалению, это ее убили. Вне всяких сомнений.

— А как она была одета? — все еще не сдавалась я.

— В джинсы, трикотажный пуловер серого цвета, с рисунком спереди, в виде Эйфелевой башни, — вспомнил опер, и я окончательно убедилась, что он не ошибся. Осталось только выяснить детали.

— Как это произошло? Убийца задержан?

— Нет, никто не задержан, — развел руками Зеленцов. — Девушка скончалась на месте от ножевого ранения в левый бок. Несмотря на то что убийство произошло при большом скоплении народа, свидетелей не оказалось.

— Как такое возможно? — удивилась я.

— Вот так. — Михаил скорбно поджал губы. — Концерт закончился в половине одиннадцатого, зрители начали расходиться. В проходах, как водится, возникла толчея. Все же торопятся, никто лишние пять минут подождать не хочет… И вот метров за десять до Северного выхода какая-то девушка в толпе вдруг вскрикнула и осела на землю. Люди расступились, а она упала навзничь на асфальт. В ее левом боку торчал нож. Несколько секунд зрители молча взирали на нее, потом все-таки догадались вызвать «Скорую» и полицию. Пока на шум и крики толпы подоспели охранники стадиона, часть людей успела выйти за ворота, на улицу.

— Люди наверняка понимали: если их задержат для дачи показаний, это затянется до середины ночи, если не до утра, поэтому и ломанули к выходу, — сказала я.

— Скорее всего убийца был среди тех, кто успел покинуть стадион до того, как ворота закрыли, — продолжил Зеленцов. — Дежурный следователь, прибывший на место преступления, принялся опрашивать свидетелей. Насколько я знаю, никто ничего вразумительного сказать не мог. Ни одна камера видеонаблюдения место преступления не просматривает. К тому же как раз в этом месте люди выходят из освещенного сектора в уличную темноту, поэтому неизбежно слепнут на несколько секунд…

— Убийца, скорее всего, это знал, — предположила я. — То есть место преступления выбрано не случайно, а вот жертвой могла оказаться любая девушка…

— Почему любая? — удивился Михаил.

— Потому что Полина в тот вечер никуда идти не собиралась! Вероятно, ей просто надоело сидеть дома, она решила немного развеяться и пошла на концерт. В результате она оказалась не в то время и не в том месте, — подытожила я.

— У нас возникло иное мнение на этот счет, — возразил мне опер, побывавший на месте преступления. — Скорее всего убийца знал, кого и за что он лишает жизни. В общем, рабочая версия такова — ту девушку убили из-за наркотиков.

— Что?! — не поверила я своим ушам. — При чем здесь наркотики?!

— Ну да, я не успел сказать. — Зеленцов почесал за ухом. — Под телом были обнаружены три пакетика с белым веществом, предположительно героином. Экспертиза это наверняка подтвердит. Тут интересно другое — будут ли на пакетах ее отпечатки пальцев или нет? Таня, ты не в курсе, Полина твоя употребляла наркотики?

— Ни о чем таком мне не известно. — Я растерянно развела руками. — Эта девушка — студентка первого курса классического университета, и характеризовалась она исключительно положительно. Ее отец — крупный бизнесмен, мать трагически погибла два года назад…

— Неполная семья, шальные деньги, — осуждающим тоном произнес лейтенант, додумав то, чего не было даже между моих строк.

Я не стала ни подтверждать этого, ни отрицать. В конце концов, я не знала при жизни Полину Круглову. Может, она вовсе не была такой, какой казалась ее отцу, консьержкам и даже подруге. Вот что привело ее на стадион? Желание услышать любимых рок-исполнителей — или что-то другое? Впрочем, теперь это для меня уже не имело никакого значения. Роман Витальевич нанял меня для того, чтобы я нашла его пропавшую дочь, и я нашла ее, только не живую, а мертвую. Мне осталось лишь донести до него эту трагическую новость, а миссия эта была не из легких. В старину гонца, принесшего дурную весть, убивали.

Дверь открылась, в кабинет вошел Кирьянов и с порога «срисовал» мои эмоции:

— Таня, ты почему такая растерянная?

— Думаю, как бы поделикатнее сообщить клиенту, что его дочь убили. Я вчера полдня его успокаивала, вселяла в него, как могла, оптимизм, а сегодня…

— Не продолжай, все и так понятно. Сообщать о чьей-то смерти — малоприятное занятие. Эту мрачную новость ничем ведь не «припудришь»… Да, Таня, не повезло тебе с этим делом, — посочувствовал мне полковник. — Значит, вы тут без меня во всем разобрались? Выходит, ты, Таня, не зря пришла ко мне с утра пораньше?

— Конечно, не зря, — встрял в разговор Зеленцов. — По крайней мере, теперь у нас не будет проблем с установлением личности погибшей.

Лейтенант заметно воодушевился от того, что я нежданно-негаданно принесла такую важную для следствия информацию.

* * *

Из управления внутренних дел я поехала в центральный офис фирмы «Автоблеск». Все мои мысли были только о том, как именно сообщить клиенту, что он больше никогда не увидит свою дочь живой. Конечно же, не по телефону. Хотя так было бы проще. Но это как-то неправильно… Подъехав к офису, я увидела у входа в здание Круглова. Он разговаривал с Денисовым. На расстоянии чувствовалось, что они общаются весьма натянуто. Возможно, Роман Витальевич все еще подозревал своего компаньона в похищении дочери.

Клиент заметил меня сразу, как только я вышла из «Ситроена», и направился в мою сторону. Денисов вошел в здание офиса.

— Татьяна Александровна, что вы мне скажете? — В глазах Круглова застыла надежда.

Не в силах выдержать его взгляд, я отвела глаза в сторону и тихо произнесла:

— Роман Витальевич, вам надо проехать в одно место.

— Вы нашли Полину, да? Где она? Почему вы молчите? Куда вы предлагаете мне поехать? — клиент забросал меня вопросами.

— Вам надо опознать свою дочь, — я по-прежнему избегала прямого ответа.

— Опознать? А где она? — Круглов застыл на несколько секунд с открытым ртом. — Она что, в полиции?! Ее за что-то задержали?!

— Она не в полиции.

— А где?

— Роман Витальевич, в субботу на стадионе «Локомотив», по окончании концерта рок-группы «Кольца Сатурна», произошло убийство одной зрительницы, — я начала постепенно подводить своего клиента к сути дела. — По всем приметам она… похожа на Полину…

— Молчите! — закричал бизнесмен. — Не продолжайте! Это не может быть Полина! Она не собиралась идти на какой-то концерт! Она вернется, я знаю!..

Выждав несколько секунд, я произнесла, придав своему голосу нейтральную интонацию:

— Тело убитой девушки находится в морге на Провиантской улице.

Круглов механически поплелся к шоссе. Я еле успела схватить его за руку, иначе бы он шагнул на проезжую часть, по которой двигался плотный поток машин.

— Оставьте меня! — Убитый горем отец отчаянно вырвал свою руку и, сменив траекторию, зашагал к офису. Остановившись на середине пути, он резко развернулся и направился ко мне: — Татьяна, простите меня! Я плохо соображаю, что происходит… Я так надеялся на лучшее, но все, возможно, очень плохо, хуже некуда! Конечно, мне надо поехать в морг, и как можно скорее. Вдруг там находится вовсе не Полина, а другая девушка, похожая на нее? Только я не в состоянии сесть за руль…

— Могу вас отвезти. — Я открыла дверь своей машины. Круглов без всяких возражений сел в «Ситроен».

По дороге Роман Витальевич не проронил ни слова, а когда я припарковалась у здания морга, он продолжал сидеть, уставившись на лобовое стекло. Тянуть время было бессмысленно, поэтому я нарушила напряженное молчание:

— Мы приехали. Мне пойти с вами?

Клиент отрицательно мотнул головой, собрался с духом и, наконец, открыл дверцу. Перед тем как выйти из машины, он посмотрел на меня, то ли намереваясь что-то сказать, то ли ожидая что-то услышать от меня. Мы лишь обменялись взглядами, любые слова в данной ситуации были бессмысленны.

Роман Витальевич пробыл в морге около получаса, а когда вышел оттуда, то был бледен так, будто из него выкачали всю кровь.

— Ну вот, и дочка меня покинула, — прерывисто вздохнул он. — Сначала ушла Наташа, затем Полиночка… Татьяна Александровна, отвезите меня обратно в офис.

— А может, лучше домой?

— Сначала в офис. Надо отдать кое-какие распоряжения на ближайшие дни. — Круглов погрузился в молчание, лишь когда мы подъехали к «Автоблеску», он подал голос: — Татьяна Александровна, спасибо вам за участие и поддержку. Скажите, я вам что-нибудь должен?

— Нет, это я должна вернуть вам часть аванса.

— Забудьте! Вы мне точно ничего не должны. Прощайте! — с этими словами клиент, теперь уже бывший, вышел из моего «Ситроена».

Хоть Круглов со мной попрощался, но что-то мне подсказывало — мы с ним еще встретимся. И я не ошиблась…

* * *

Роман Витальевич позвонил мне на следующий день.

— Здравствуйте, Татьяна Александровна! Узнали?

— Да, конечно.

— Я сегодня беседовал со следователем Морозовым, он ведет дело об убийстве моей дочери. В его глазах Полина выглядит вовсе не случайной жертвой, а едва ли не преступницей, участь которой была заранее предрешена. Это полный беспредел! Я не могу допустить, чтобы честное имя моей дочери было опорочено. Полиночку обвиняют в связях с наркомафией! Уму непостижимо! Моя дочь и наркотики — это два совершенно несовместимых понятия. Татьяна Александровна, вы возьметесь выяснить, как все было на самом деле — почему Полина оказалась на стадионе и за что ее убили? А главное — кто убийца?

Мне не хотелось во второй раз наступать на одни и те же грабли. Сначала я собиралась найти пропавшую девушку, но в итоге была вынуждена сообщить клиенту, что ее убили. Вдруг по результатам нового расследования окажется, что Полина действительно была вовсе не такой уж паинькой?

— Роман Витальевич, результат может оказаться не таким, как вы ожидаете.

— Если два независимых расследования приведут к одному результату, значит, так все и обстоит. Возможно, я плохо знал свою дочь… Совсем не знал! Татьяна Александровна, если вы откажетесь, мне придется искать другого частного детектива. Иначе я всю оставшуюся жизнь буду сомневаться — правильно ли органы расследовали это дело?

— Хорошо, я готова заняться поисками убийцы вашей дочери.

— Спасибо!

Только я поговорила со своим старым «новым» клиентом, как мне позвонил Кирьянов.

— Здравствуй, Таня! Как поживаешь?

— Нормально. Пока люди не слишком-то верят в объективность правоохранительных и следственных органов, я без работы не останусь.

— Если я правильно понял, Круглов озадачил тебя поисками убийцы своей дочери? — догадался полковник полиции.

— Правильно. Надеюсь, ты ничего против этого не имеешь?

— Нет, я этому даже рад. Будем работать вместе. Мы ведь с тобой не соперники, правильно?

— Не соперники, — подтвердила я. — Но у нас могут быть разные точки зрения.

— Чем больше версий, тем больше шансов, что одна из них окажется правильной. Ты бы подъехала ко мне, — предложил Владимир Сергеевич, — мы бы скоординировали наши планы.

— Хорошо, — согласилась я без всяких колебаний.

Минут через сорок я уже сидела в кабинете Кирьянова. Он к моему визиту подготовился — принес откуда-то кофеварку. Прежде такого агрегата я у него не видела.

— Оперативную работу по делу Кругловой поручили моему отделу, а у нас сейчас в разработке еще парочка убийств, одно изнасилование и несколько крупных краж, — пожаловался Володька, засыпая в кофеварку молотую арабику. — Короче, мы зашиваемся. А посему я хочу предложить тебе карт-бланш. Нет, мы, конечно, не будем почивать на лаврах, но ты же понимаешь, сосредоточиться исключительно на этом деле у нас не получится.

— Володя, да хватит оправдываться! Если ты меня чем-то и удивил, то только этим, — я кивнула на кофеварку. — В остальном у вас все как всегда: дел много, а людей и времени — мало. А поскольку мне без информационной поддержки все равно не обойтись, то я принимаю твое предложение. Давай больше не будем толочь воду в ступе. Рассказывай: каковы результаты экспертизы?

— Смерть Кругловой наступила в результате ножевого ранения в область сердца. Удар был профессиональный — мгновенная смерть при минимальной кровопотере. Я делаю на этом акцент, чтобы ты поняла — убийца хоть и стоял к ней практически вплотную, мог и не испачкаться в крови. Только потом, когда жертва упала, нож сместился, и кровь хлынула из раны полным потоком. И вот что странно: на ноже отпечатков нет. Будто убийца был в перчатках. Это при двадцати градусах тепла и при большом скоплении народа!

— Ну и что тут странного?

— Он не мог не привлечь к себе внимания толпы, если был в перчатках, но — не привлек все же.

— Володя, ты забыл, что на «Локомотиве» был рок-концерт? Там наверняка присутствовали представители различных субкультур, например рокеры, которые очень любят аксессуары.

— Ты имеешь в виду кожаные перчатки? — догадался Кирьянов. — Это мысль! Я об этом как-то не подумал.

— Володя, а что с наркотиками? — поинтересовалась я.

— В пакетиках, найденных под трупом, действительно оказался героин. А вот на них отпечатков пальцев ни Кругловой, ни кого-либо еще нет. В крови жертвы ни алкоголя, ни каких-либо запрещенных препаратов не обнаружено. У следователя версия такая — Полина занималась распространением наркотиков, а убили ее за то, что она кого-то крепко на них подсадила.

— Уж слишком людное место для мести кто-то выбрал, — заметила я, усомнившись в правоте этого предположения.

— А у тебя, Таня, какая-нибудь версия уже наклюнулась?

— Я склоняюсь к мысли, что дочь моего клиента — случайная жертва, но я на этом не настаиваю. Тут нужно подумать…

— Давай подумаем, — согласился со мной Кирьянов и поставил передо мной чашку кофе. — Устроим, так сказать, мозговую атаку. Предположим, что Круглова все же вовсе не случайная жертва. Что еще могло послужить мотивом этого убийства, кроме наркотиков?

Я отпила несколько глотков — напиток показался мне весьма посредственным. Не люблю я эти электрические кофеварки и пакеты с молотым кофе! У кофе получается совсем другой вкус и аромат, когда я сама перемалываю зерна и варю кофе в джезве. Но дареному коню в зубы не смотрят, поэтому я оценила Володькину попытку угодить мне и озвучила первую пришедшую в голову мысль, понимая, что она не слишком оригинальна:

— Поскольку на месте преступления не обнаружили Полинину сумочку, возможно, все дело в ней.

— У нее было с собой что-то ценное? — поинтересовался полковник.

— Смартфон, какая-то наличка. Но кого сейчас этим удивишь?

— Вот именно. Возможно, там все-таки был героин, и часть пакетиков выпала из сумки.

Мне не понравилась эта версия. В моем сознании наркотики никак не вязались с образом дочери моего клиента.

— Знаешь, Володя, я заглянула за ширму ее виртуальной жизни, но даже там не было никакого намека на наркоту. Нет, тут что-то другое. — Я отпила еще несколько глотков кофе.

— Что?

— Если учесть, что удар был профессиональным и место выбрано такое, что при большом скоплении народа никто ничего не заметил, не исключается, что тут действовал маньяк. В этом случае Полина — не последняя его жертва.

— Только маньяка нам и не хватало, — устало вздохнул Киря. — Впрочем, я думаю, маньяк тут ни при чем. Надо искать того, с кем Круглова была на концерте. Не могла же она отправиться туда одна?

— В это, конечно, верится с трудом, но я просто не знаю, с кем бы она могла пойти на концерт. Ее единственная подруга сидит дома с ангиной. Парня у нее не было, — я заметила, что Володька отнесся к этому заявлению весьма скептически. — Во всяком случае, никто ничего о нем не знает — ни та же подруга, ни отец. Конечно, я не исключаю, что Полина по каким-то причинам не хотела ни с кем знакомить своего бойфренда. Возможно, он намного старше ее, к тому же женатый, например.

— И это он ее убил, — продолжил мою мысль Кирьянов.

— Все тайны этой девушки должен знать ее телефон. Срочно нужна расшифровка телефонных звонков Кругловой! — Я поставила на стол пустую чашку.

— Пожалуйста, — полковник положил передо мной распечатку.

— Она у тебя есть, и ты до сих пор мне ее не показал?! — напустилась я на Кирю, но тот и бровью не повел. Взглянув на бумажку, которую он мне дал, я поняла, почему Кирьянов не торопился знакомить меня с этим документом. — Выходит, в субботу Полина ни с кем по мобильному не общалась, если не считать эсэмэски, которую она отправила утром Кате Берестовой?

— Выходит, так.

— Да и за весь месяц разговоров негусто. Круглова явно была не из любительниц болтать по телефону. Впрочем, есть несколько неизвестных мне номеров, их надо проверить.

— Не трудись понапрасну, — отговорил меня Кирьянов, — Зеленцов уже все проверил. Входящие номера принадлежат ее отцу — у него несколько симок, подруге и тетке, Баландиной Тамаре Витальевне.

— А что с исходящими?

— Салон красоты, бассейн, деканат. Опять-таки отец, тетка, подруга.

— Да уж, кризис общения налицо. — Я вернула Владимиру Сергеевичу расшифровку мобильных звонков, показавшуюся мне совершенно бесполезной. — Нужна распечатка звонков на стационарный телефон.

— Согласен, но с этим возникли небольшие проблемы.

— Что я слышу? Неужели у полиции могут возникнуть трудности с получением подобной информации? — не поверила я.

— Дело в том, что у Кругловых домашний телефон — не от нашей городской АТС. У них пакет телекоммуникационных услуг, включающий кабельное телевидение, Интернет и телефон, предоставленных корпорацией «Бум». Мы сделали запрос этому провайдеру, и нам ответили, что предоставят расшифровку звонков только с разрешения генерального директора, а поскольку головной офис находится в другой области, придется подождать день-два. Вот такие дела, — разъяснил мне ситуацию Кирьянов, а затем, упреждая мою просьбу, добавил: — А вот оператора сотовой связи, услугами которого пользовалась Круглова, мы уже озадачили тем, чтобы отследить сигнал ее мобильника, если он, конечно, засветится где-то. Пока что ни о чем таком нам не сообщали. Извини, я отвечу на звонок… Слушаю! Конечно, брать! Могли бы и не спрашивать. Санкция будет…

Володька переключился на другое дело, я не стала его отвлекать, поблагодарила за кофе и ушла.

* * *

Когда я подошла к своему «Ситроену», в сумке завибрировал мобильник. Я достала его и увидела, что звонит Круглов.

— Да, Роман Витальевич, я вас слушаю.

— Татьяна Александровна, я хотел вам сказать, что похороны Полины состоятся завтра, в двенадцать часов. Вы придете?

— Да, конечно, а с утра зайду в университет. Вы, случайно, не в курсе, в какой группе Полина училась? Кто был ее куратором?

— Я посмотрю записи моей дочери и перезвоню вам.

— Хорошо. — Я отключилась.

Круглов набрал мой номер минут через пять и полностью удовлетворил мой профессиональный интерес.