Дверь в темную комнату

Марина Серова, 2014

Решила как-то профессиональный телохранитель Евгения Охотникова отдохнуть – взяла и сорвалась в соседний город. Просто захотелось Жене увидеть место, в котором она никогда не бывала, побродить по узким улочкам и широким проспектам, вдохнуть запахи осенней листвы… А по пути Охотникова заметила бредущего под дождем по обочине шоссе симпатичного мужчину. Женя исключительно по доброте душевной посадила его в свой «Фольксваген». И ввязалась, как вскоре выяснилось, в очень запутанную историю, ведь нового знакомого Павла преследуют самые настоящие бандиты. Теперь Евгении Охотниковой приходится защищать и свою собственную жизнь…

Глава 1

Началась вся эта история с неожиданного решения — а почему бы мне не махнуть в Зеленоград? Нет, у меня нет в этом городе никаких родственников. И никто из закадычных друзей меня не приглашал провести денек-другой в их компании, побродить по улочкам и проспектам старого города. В чужой, незнакомый город меня гнала обычная блажь и серые тарасовские будни: за окном — унылая осень, в работе — затишье…

И, так как я не привыкла откладывать задуманное в дальний ящик, то тут же кинулась к шкафу, вытянула из него чемодан и самозабвенно начала паковать вещи.

— Женечка, куда это ты собралась? — тут же появилась на пороге комнаты тетушка Мила — моя единственная родственница и хороший друг, к которой я привязана всей душой. С тетушкой мы живем в одной квартире с тех пор, как погиб мой отец и я после долгих мытарств по миру — в поисках заработка нелегким трудом телохранителя и снайпера — наконец-то решила осесть в Тарасове.

— В Зеленоград, — с энтузиазмом закидывая вещи из шкафа в распахнутый чемодан, сообщила я.

— Кто-то пригласил тебя туда погостить? — В глазах моей родственницы загорелся неподдельный интерес — она вошла в комнату и в порядке помощи сложила одну из моих рубашек, которую я небрежно кинула в чемодан следом за джинсами.

— Нет, — мотнула я головой, отворачиваясь к шкафу и выуживая оттуда очередную порцию вещей.

— Решила с кем-то из знакомых посетить новый для тебя город? — дала мне еще один шанс тетушка.

— Нет, — сказала я — и тут же пожалела об этом, поняв, какую ошибку совершила, но было уже поздно.

— Тогда с кем? — подступила ко мне дорогая тетушка.

Я вздохнула — так и знала, что этим все закончится! «Врать надо было получше, Женя, — запоздало подумала я. — ВРА-АТЬ!»

Моя неустроенная личная жизнь была давним наболевшим вопросом и главным камнем преткновения в моем, в общем-то, мирном и вполне дружелюбном сосуществовании с дорогой родственницей на общих квадратных метрах.

— Одна. — Я не оборачивалась и с особым старанием распихивала по углам чемодана уже совершенно лишние вещи. Мне не хотелось смотреть на тетушку, я слишком хорошо знала гримасу досады и разочарования, которая сейчас искривила ее лицо.

— Опять одна, — с особыми драматическими нотками в голосе протянула дорогая родственница.

— Развеюсь, отдохну, — проговорила я заготовленные фразы, старательно не замечая тяжелых вздохов у себя за спиной.

— Ох, Женя, Женя. — Драматические нотки плавно перетекли в трагический лиризм. Но я все еще сдерживалась и игнорировала тетушкины стенания. — Я бы на твоем месте… — завела она старую песню.

«Уже давно взялась за ум, одумалась бы, остепенилась и…» — мысленно повторяла я за тетей, опережая ее на пару фраз. Эти слова я давно выучила наизусть — так часто мне приходилось их слышать в последнее время.

–…и нашла себе достойного мужчину, — договорила тетушка Мила сакральную фразу, точно повторив ход моих мыслей.

— Бинго! — ребячески махнула я рукой.

— Что? — не поняла меня тетушка. — Тебе еще весело?! Между прочим, я говорю тебе совершенно серьезные вещи, — оскорбилась моя родственница.

— Тетя, давай я сама как-нибудь разберусь, а? — дружелюбно произнесла я. Я наконец-то оставила в покое чемодан, обернулась к родственнице и открыто улыбнулась ей. Мне очень не хотелось уезжать из дома под ее осуждающим взглядом в спину.

— Тебе уже двадцать семь лет. Я бы на твоем месте не разбиралась, а действовала, и уже давно, — ударила по самому больному тетя Мила.

Я нахмурилась, но виду не подала, только вновь отвернулась к своим котомкам, в сотый раз проверяя: на месте ли паспорт, права, бумажник…

— А всему виной — твоя работа, — неслась дальше тетушка.

Я перестала ее слушать.

— Целыми днями ты занята неизвестно чем! Ну, разве это дело — охранять бизнесменов и их набалованных жен? Пора бросать эти глупости! Вот тогда все и наладится…

— Позволь, я сама разберусь в том, когда и что мне налаживать, — резко оборвала я ее.

Тетушка поджала губы, покачала головой.

— Делай как знаешь. Тебе виднее, — сухо произнесла она и вышла из комнаты.

Я посмотрела на закрывшуюся дверь, зло выругалась, швырнула очередную кофту мимо чемодана, шлепнулась на кровать, запустила пальцы в волосы и взъерошила их. И кто меня тянул за язык?

Тетушка больше не заглянула ко мне, предоставив мне возможность спокойно собраться дальше. И только когда я вытащила чемодан в коридор и присела на телефонный столик, шнуруя кроссовки, она выглянула из своей комнаты, чтобы пожелать мне удачной дороги. Так что из Тарасова я уезжала вздернутая и злая — с горьким послевкусием из-за разговора с тетей Милой. И я долго гнала авто, до упора вдавливая педаль газа, сначала по пустым проулкам промозглого, засыпанного ржавой листвой города, затем выскочила на трассу — серую, туманную, — как будто не рассвет был, а поздний вечер. На лобовое стекло упали первые крупные капли дождя, потом по крыше застучал дождь, а еще через полчаса мой «Фольк» оказался в самом эпицентре ливня. Стрелка спидометра зашкаливала за отметку «сто двадцать», дворники монотонно скребли по стеклам. Машина то и дело «ухалась» в лужи, сгребая брюхом щебенку с дороги. Изредка мимо меня проносились на бешеной скорости встречные авто, рассекая потоки дождя так, что брызги долетали до моего стекла. В любое другое время я бы непременно прокляла погоду и свое решение и, скорее всего, давно бы повернула обратно. Но я не думала о дожде! И то, что я несусь по трассе, нарушая все скоростные режимы, меня тоже не заботило. Этим ненастным утром меня огорчало нечто совершенно другое… В голову лезли так старательно запрятанные мною подальше и — совершенно некстати — растревоженные мысли. А что, если тетя Мила права? Может, и в самом деле… В самом деле, стоит задуматься, пересмотреть свои взгляды на жизнь. Что-то изменить в себе. Начать иначе относиться к людям. Без иронии, сарказма. Стать добрее, что ли? Сменить профессию, в конце концов!

«Стоп, Евгения Максимовна! — одернула я саму себя. — Куда это вас несет?»

Я отчаянно трясу головой, дотягиваюсь до бардачка, удерживая руль одной рукой, выуживаю пачку «Парламента». Зажимаю сигарету в зубах, прикуриваю. Прибавляю громкость магнитолы. Откидываюсь на спинку сиденья. Мне отчаянно хочется выбить из головы все эти мысли — децибелами музыки, сигаретным дымом, чем угодно! Но уже через несколько минут я вновь ловлю себя на том, что мысленно возвращаюсь к утреннему разговору с тетушкой.

Ну вот — что? Что у меня есть к моим двадцати семи годам? Чужие проблемы, неустроенная личная жизнь, выходные в одиночестве. Я не думала об этом в двадцать лет, мне казалось это ерундой в двадцать два, я даже не замечала ничего особенно в подобном положении вещей, когда мне стукнуло двадцать пять. И вот вдруг — этот чертов разговор! Быстро, без остановок я мчалась по трассе — со стороны это могло сойти за самое настоящее бегство. Меня гнало и подстегивало чувство злости и досады — на тетю Милу, на свою незадавшуюся судьбу. На себя!

Сигаретный дым, тяжелые напевы «Океан Эльзы» и мысли-мысли-мысли были моими спутниками еще в ближайшие несколько часов. За это время я успела проехать Павловск и промчалась мимо какой-то крохотной деревеньки, а погода так и не изменилась — дождь упрямо сопровождал меня на всем пути из Тарасова. Дождь как из ведра лил и лил. Слякотный, серенький дождь цедил и шумел в моей душе…

Электронные часы показывали тринадцать ноль-ноль — семь часов пути, без отдыха и единой чашки кофе. До Зеленограда еще ехать и ехать! А радиоприемник монотонно бубнил новости: про крушение самолета где-то на Филиппинах, про выборы в Самойловске, про погоду — дождливую и ненастную на всей северной территории Заречья в течение ближайшей недели; всем автомобилистам советовали соблюдать осторожность и… Я не дослушала, переключила радиоприемник на другую волну, поудобнее перехватила руль. «Фольк» со всего разгона ухнул в очередную выбоину, ртутно-желтые столбы света от фар полоснули далеко вперед и на секунду выхватили из серой непогоды и темноты какую-то непонятную фигуру на горизонте. Я чуть прибавила скорость, внимательнее всмотрелась в темноту. В колеблющемся свете фар то появлялась, то исчезала фигура — где-то далеко впереди меня брел по обочине человек. И чем больше сокращалось расстояние между нами, тем отчетливее я видела его фигуру — высокую, ссутулившуюся, в длинном пальто. Мужчина тщетно пытался спастись от дождя под зонтом. Какая нелегкая занесла его на эту безлюдную трассу? Что он делает здесь один… без машины?

А человек медленно брел вперед, не замечая ничего вокруг. Даже когда моя машина оказалась в нескольких метрах от него, он не обернулся и не попытался тормознуть мой «Фольк». «Он либо отчаявшийся путник, либо сумасшедший», — решила я, сбавляя скорость.

И не то чтобы мысли о моей неустроенной личной жизни, а лишь отчаянное желание скоротать тоскливое время пути, когда сигареты уже не спасали, заставили меня притормозить машину точно напротив одиноко бредущего под дождем человека. Я приспустила стекло:

— Садитесь. Подвезу! — Мне приходилось кричать, чтобы как-то перекрыть шум дождя.

Я не видела лица путника — на уровне моих глаз были только его ссутулившиеся плечи, обтянутые тканью черного пальто, теплый шарф, намотанный на шею, и квадратный подбородок. Мне показалось, что несколько секунд мужчина колебался, прежде чем принять мое предложение. Но потом он словно быстро что-то решил сам с собой: закрыл зонт, ловко подхватил полы пальто и забрался в салон.

— Какая удача, что я вас встретил. — На секунду вспыхнувший от открытой двери в салоне свет погас, но, кажется, мой новый знакомый улыбнулся мне. Он быстро закинул на задние сиденья зонт и развернулся ко мне.

Мужчина впустил в салон холод и запах дождя. Я машинально вывернула ручку обогрева авто.

— Я уж думал, совсем пропаду на этой треклятой трассе. — Он говорил это и улыбался. — Моя машина сломалась пару километров назад, сотовый разряжен, а до ближайшего населенного пункта еще километров десять, не меньше. Кстати, я забыл представиться. Павел Крымов. — И мужчина протянул мне руку.

— Женя. — Я вложила пальцы в широкую ладонь своего нового знакомого и впервые смогла рассмотреть его как следует. Если сделать скидку на трехдневную щетину, уставший вид и помятое пальто, передо мной был вполне симпатичный мужчина лет тридцати. Высокий брюнет с серыми глазами и заразительной улыбкой. Я поймала себя на том, что слишком уж пристально рассматриваю совершенно незнакомого человека, мысленно чертыхнулась и поспешила перевести взгляд на дорогу.

— Женечка, даже не представляете, как я рад, что вы вытащили меня из этой передряги! Я уж и не надеялся… Оказаться на безлюдной трассе в такую погоду — сомнительное приключение. Кстати, а вам в какую сторону?

— В Зеленоград. — Я бросила косой взгляд на случайного спутника, который сидел вполоборота ко мне и, не переставая, что-то болтал и так и сыпал лучезарными улыбками.

— Какое прекрасное совпадение! Мне в ту же сторону.

— Ехали в город? — Еще один косой взгляд…

— М-м-м… Меня ждут дела в пригороде Зеленограда, — после некоторой заминки отозвался Павел. — Нужно передать парочку документов в одну подрядную организацию. А потом уже в город.

— Вы работаете в строительной компании?

— Д-да, — с некоторым напряжением отозвался Павел, — коммерческий директор. Еду из Павловска, чтобы передать сметы подрядчикам, а затем у меня дела в Зеленограде. А вы в командировку или отдохнуть?

— Решила на пару дней сбежать из своего родного города. — Я постаралась произнести это как можно более непринужденно, но вышло плохо. И улыбка, кажется, у меня была кривой. Черт! — Сняла номер в «Реванше» на несколько дней.

— Бывает, — понимающе кивнул Павел.

— Знаете ли, все надоело — работа… дом… — Мне неожиданно захотелось выговориться хоть перед кем-то, рассказать о всех своих наболевших проблемах. — Хочется просто бродить по улочкам старого города, загребать ботинками осеннюю листву, сидеть в уличных кафе и пить горячий чай с имбирем…

— Женечка, вы так заманчиво об этом рассказываете. — Павел с интересом взглянул на меня. — У меня даже промелькнула мысль послать куда подальше свою работу и… — Он не договорил. — А вы, должно быть, любите путешествовать одна?

— Случается, — уклончиво ответила я.

— А я, знаете ли, в этом плане тоже одинокий волк.

— Как только я заметила вас на дороге, бредущего под зонтом, сразу так и подумала, — дружелюбно подмигнула я. Мы встретились с Павлом взглядами и одновременно засмеялись.

А потом мы заговорили о забавных случайностях путешествий автостопом. «Сегодня состоялся мой дебют!» — куражился мой попутчик, многозначительно потрясая в воздухе кулаком. Я громко смеялась, уже не так часто смотрела на дорогу, а все больше — на Павла. Я припомнила одну давнишнюю историю, случившуюся со мной в Праге, когда прямо на заправочной станции у меня угнали авто — вместе с багажом и всеми документами, — и я долго изъяснялась на ломаном чешском с несговорчивыми и медлительными блюстителями порядка в одной из тамошних «богаделен».

Где-то между темами обсуждения сицилийской кухни и конных прогулок по Альпам мы незаметно перешли на «ты». Я так увлеклась дорожными байками, что совсем забыла и про дождь, и про нескончаемую дорогу, и даже про время. И когда мой попутчик вдруг произнес: «Женечка, можешь высадить меня где-нибудь здесь», — я слегка опешила.

— Уже пригород Зеленограда?

— Вот уже полчаса мы едем по нему. Меня ждут вон на той стройке. — Павел неопределенно махнул рукой куда-то в сторону.

Я взглянула в указанном направлении — мое авто медленно приближалось к невысокому забору, за которым виднелись непонятные постройки, горы кирпича, а чуть в стороне покосился набок вагончик рабочих, по крыше которого сейчас отчаянно колошматил дождь. В стороне от строительного полигона, где-то совсем на горизонте, то тут, то там мелькали деревенские домишки.

Я согнала машину к обочине, нажала на тормоз. «Фольк» клюнул носом в грязь и покорно замер на месте. Я еще раз оглядела местный пейзаж и неожиданно для самой себя предложила:

— Могу подождать тебя в машине. Ты, кажется, говорил, что рабочим только нужно передать документы?

— Д… да, — замялся Павел. — Но я не могу так злоупотреблять твоей любезностью.

— На улице по-прежнему идет дождь, а ты без машины и средств связи. Да и к тому же мне ничего не стоит подождать тебя в машине. До центра Зеленограда еще три часа езды как минимум, а по такой дороге и все четыре. Я за рулем с самого утра. Мне не мешает хотя бы немного отдохнуть.

Павел непонятно отчего колебался.

— И не факт, что мне еще раз повстречается такой отличный попутчик, — привела я, пожалуй, самый веский довод.

Он улыбнулся:

— Эх, Женя, что бы я без тебя делал?! Надеюсь, я смогу когда-нибудь тоже выручить тебя.

Я кивнула, что означало — сочтемся.

— Я максимум на полчаса.

— Буду ждать тебя точно на этом месте, — подмигнула я ему, откинулась на спинку сиденья и закурила. Сквозь полуприкрытые глаза я лениво следила за Павлом — он, осторожно перешагивая через лужи, продвигался в сторону выбоины в заборе. Кое-как, скользя по жидкой грязи и то и дело отряхиваясь, он миновал пустырь, придерживая полы пальто и неловко прижимая под мышкой портфель, перелез через какие-то бетонные балки, пригнулся, юркнул в разбитую щель в заборе — и исчез. Только в глубоких следах от его ботинок забулькали дождевые капли — непогода усиливалась… Я прибавила громкость магнитолы, еще разочек затянулась…

— Павел Крымов. Коммерческий директор строительной компании, — пробубнила я себе под нос, машинально дотянулась до зеркала заднего вида, опустила его и придирчиво взглянула на свое отражение — улыбнулась пару раз самой себе, потом нахмурилась, состроила еще какую-то неопределенную рожицу. — А может, это судьба? — вдруг вздернула я брови.

Но додумать я не успела. Боковым зрением я уловила какое-то движение вокруг строительной площадки — это открылась дверца рабочего фургона. На землю спрыгнул мужчина в рабочей пожарно-красной телогрейке и джинсах, коренастый, бритый. Он угодил точно в лужу, кажется, выругался, посмотрел на пасмурное небо, еще раз выругался. Бритоголовый скинул с плеч тужурку, по-ребячески натянул ее воротник на голову и прямо по лужам пошлепал к выбоине в заборе, где несколько минут тому назад скрылся Павел. На какую-то долю секунды, когда рабочий нырял в щель между балок, он оказался ко мне спиной, и под его задранной на голову телогрейкой отчетливо мелькнул заткнутый за пояс ствол пистолета.

«Он не строитель!» — Меня так и подбросило на месте от этой мысли.

— Что за черт?! — Я вышвырнула недокуренную сигарету в приоткрытое окно и вся подобралась.

Только теперь я внимательно присмотрелась к местности: бетонные плиты, мертвым грузом сваленные у забора, были покрыты прошлогодним буреломом, рабочий вагончик весь проржавел и на один бок осел до земли — в таком явно нельзя жить, а из-за забора торчало недостроенное двухэтажное здание. Да это же заброшенная стройка! Какая нелегкая понесла туда моего попутчика? И почему, черт возьми, здесь разгуливают люди с боевыми пистолетами? Пистолет!

Одним махом я выхватила из бардачка свой верный «макаров», передернула затвор, заткнула оружие за ремень джинсов и пулей выскочила из машины. Под проливным дождем, по кисельной грязи, я помчалась в сторону злосчастной выбоины в покосившемся заборе, за которой скрылся Павел, а следом за ним — и неизвестный мне тип с оружием. Сердце мое колотилось в груди — я почуяла беду…

Я выскочила из машины без зонта и за считаные секунды промокла до нитки — вода попала за шиворот, захлюпала в ботинках (очевидно, я успела провалиться в лужу), но это беспокоило меня меньше всего. Я пригнулась, шмыгнула в выбоину в заборе и на секунду замерла, оглядываясь по сторонам — куда дальше? Справа — пустырь, на его месте образовалась огромная лужа. Слева были небрежно свалены какие-то трубы, перекрытия, гора кирпича — у самого забора. А впереди — сырое и серое от дождя, какое-то полупостроенное-полуразвалившееся здание со слепыми глазницами вместо окон и пустыми арками на первом этаже. Вокруг ни души — никого не видно и не слышно. Я неуверенно шагнула вперед — один шаг, другой, перевела дыхание, переступила через лужу и оказалась под одной из высоких кирпичных арок. Впереди, словно запутанный лабиринт, тянулись, изгибались, поворачивали куда-то кирпичные стены, торчали голые балки, уходившие высоко под потолок. Я медленно переходила из одной кирпичной «коробки» в другую — напряженно вслушиваясь, вздрагивая от каждого шороха. Но мой слух не улавливал ни единого постороннего звука — только оставшийся позади приглушенный шум дождя, да где-то далеко, в глубине здания, бойко струилась капель — видно, протекали плохо уложенные перекрытия. Кап… Кап… Кап… «Где он?..» Кап… Кап… «Немедленно найти его!» Кап…

Я насторожилась — мой обострившийся слух уловил обрывки голосов. Я ускорила шаг, машинально запустила руку за пояс джинсов и взялась за ствол.

— Где он, я тебя спрашиваю? — Теперь голоса зазвучали более отчетливо.

— Не знаю… Это все… Я не виноват… Отпустите!.. — Я сразу же узнала этот голос. Сомнений быть не могло — отвечал мой попутчик!

Сердце мое забилось еще быстрее, я побежала. Один короткий кирпичный коридор, второй… за следующим поворотом я замерла, прижалась спиной к стене и, чувствуя, как осыпается штукатурка со стены, заглянула за угол. Моему взору открылась немыслимая картина…

Пустая кирпичная кладовая, без окон и дверей. В углу — забитый, потерянный, сидит на куче строительного мусора мой попутчик, рядом валяется его выпотрошенный портфельчик, тут и там раскиданы в беспорядке какие-то бумаги. Над Павликом навис, тряся его за грудки, здоровенный бугай.

— Где? Где он?! — требовал он что-то у моего перепуганного насмерть попутчика.

Знакомый уже мне тип в рабочей жилетке тоже был здесь — он стоял чуть в стороне, курил, смачно сплевывал себе под ноги и бормотал что-то невнятное. Он еще раз сплюнул, выронил сигарету, раздавил ее тяжелым сапогом и прохрипел:

— Сеня, отойди. Дай я с ним поговорю!

Я увидела, как бритоголовый медленно приближается к Павлику, засучивая рукава. Медлить дольше было нельзя.

— Эй, ребята! Что здесь происходит? — Я решительно шагнула вперед.

Все трое разом обернулись: на меня уставились две бандитские рожи, на заднем плане маячила перекошенная от ужаса физиономия Павла.

— Твою ж мать! — лаконично «изрыгнул» лысый.

— Ник, а это кто еще такая?! — выпучил на меня глаза бандит, звавшийся Семеном.

— Ты откуда здесь взялась?! — обратился ко мне Ник. Он был явно посообразительнее своего напарника — я сразу это поняла.

— Что вам от него нужно? — проигнорировала я вопрос, который, впрочем, был чисто риторическим: мужиков явно не волновала предыстория моего появления на заброшенной стройке, разбойников тревожил сам факт — их застукали за грязным делом!

— Это че, твоя баба? — спросил Ник у трясущегося Павлика.

— М-м-м… Н-н-н… — заблеял он, но так и не смог издать ни одного членораздельного звука.

— Отпустите его! — с вызовом крикнула я.

— Ага, — мерзко заржал Ник, — щас!

— Я вызову полицию! — привела я далеко не самый веский аргумент, и гнусный бандит просто закатился от хохота.

— Твой мужик нам кое-что должен! — просмеявшись, выплюнул он. — И он это нам отдаст! А иначе я спущу с него шкуру! — От этой фразы Павлика затрясло больше прежнего — он явно поверил в правдивость слов Ника. Я тоже не усомнилась в них…

— И плевал я на легавых! Ясно?!

— У м-меня ничего нет! — сипло заголосил Павел. — Вы все видели! В портфеле ничего нет!

— А у кого есть? — зло ощерился Ник.

— У нее! — выдал мой попутчик.

Я даже не сразу поняла, что он тычет пальцем в меня.

— А-а-а?! — переспросила я. — Что-о?!

Оба бандита повернули ко мне рыла, Семен издал звук, похожий на довольное хрюканье.

— Ты что такое несешь?! — в недоумении уставилась я на Павла: уж от кого-кого, а от него я такого подвоха никак не ждала! — Эй, ребята, у меня ничего нет! — попятилась я.

Но было уже поздно. Оба бандита одновременно шагнули ко мне.

— Я даже не знаю, о чем идет речь… — продолжала я отступать.

Ник и Семен плотоядно оскалились и пошли на меня — мне явно не поверили, а этот трусливый Павел еще и подлил масла в огонь:

— У нее все! Она у меня забрала! С нее спрашивайте! Только меня отпустите…

Я со злостью взглянула на него — вот и делай после этого людям добро!

— Вы хотя бы скажите, что именно задолжал вам этот придурок, — попыталась я начать мирный диалог. — Глядишь, как-нибудь и сочтемся?

Между тем бандитов от меня отделяли уже считаные метры. Ник полез лапищей за пояс джинсов. Я отлично знала, что это значит — сейчас я окажусь на мушке у двух озверевших кровожадных мужиков! Эх, что-то будет. И прежде чем Ник успел поймать меня на прицел, я выхватила припрятанный за свой ремень «макаров» и наставила его на бандитов.

— Стоять на месте! — Я переводила пистолет с Ника на Семена и обратно. Оба головореза замерли на месте как вкопанные. — Руки вверх! Ты… Да, ты! — ткнула я пистолетом в Ника. — Оружие на пол!

Мужик скорчил злобную гримасу — он явно не ожидал подобной прыти от хрупкой девушки.

— Давай! Шевелись! И без шуток! Иначе… — Я не докончила, но для пущей убедительности пальнула мужику под ноги. Разбитая щебенка брызнула во все стороны. Он подпрыгнул на месте, как ужаленный, и отборно выругался.

— Оружие на пол, я сказала! — гаркнула я.

Ник медленно завел руку за спину. Я не мигая смотрела на него, готовая предупредить любой его выпад. От напряжения по спине пополз липкий холодок. И неизвестно, чем бы закончилась вся эта сцена, но в следующую секунду в дальнем углу хрустнула перекладина — это Павел, о котором мы все дружно забыли, попытался улизнуть через узкую щель в стене. Я машинально перевела на него глаза, и этого короткого мгновения хватило, чтобы Ник выхватил пистолет и наставил его на меня.

— Черт подери… — прошипела я сквозь зубы.

Теперь мы, как две сцепившиеся собаки, стояли друг против друга с пистолетами в руках — бешеные, злые…

— Обыщи ее! — скомандовал Ник своему напарнику.

— Сделаешь хоть один шаг в мою сторону — и я пущу тебе пулю в лоб! — пригрозила я Семену.

Озадаченный моей многообещающей угрозой, бандюга в нерешительности замер на месте.

— Обыскать ее! — прорычал Ник.

— Пуля в лоб… — не в шутку, а всерьез прошипела я еще раз это предупреждение.

— Делай, что тебе говорят! — заорал Ник. — Или я сам пристрелю тебя, недоумок!

— Или я!.. — Я вздернула брови.

— Обыскать!!

— Но прежде я всажу в тебя пулю, — не отступала я от своей задумки.

— Живо, делай, что говорят!

— Но… — попытался возразить трусоватый Сеня.

— Обыскать ее!!! — во всю глотку завопил Ник.

Из двух зол выбирают меньшее. И Семен отчего-то решил, что наименьшим злом являюсь я: он сделал нетвердый шаг ко мне. И это было его ошибкой — я не бросаю слов на ветер! Убивать никого я, конечно, не собиралась, но… Я резко крутанулась на месте и со всего размаха каблуком ударила Семена под дых. Мужика отшвырнуло от меня на пару метров, и он, оглушенный ударом, распластался на бетонном полу. В ту же секунду прогремел второй выстрел — его… Я вовремя успела пригнуться — пуля просвистела у меня над головой и впоролась в стену. Я только почувствовала, как обожгли мою шею осколки разбитого шальной пулей кирпича. За шиворот тоненькой струйкой побежала кровь. Но это было не важно. В запарке я опрометью метнулась к Нику и одним ударом вышибла из его рук пистолет. Хотела еще раз ударить, но он успел перехватить меня за руки, заломил их так, что у меня из глаз чуть не брызнули слезы. Пальцы мои разжались сами собой, пистолет упал к его ногам.

— Маленькая дрянь! Ты мне за это ответишь! — прошипел он мне на ухо, продолжая выкручивать мне руки и одновременно пытаясь поднять с пола мой пистолет.

Я вовремя поймала нужный момент: носком сапога отшвырнула свой «макаров» в дальний угол, изловчилась и подставила подножку своему противнику. Здоровенный детина завалился на бок, увлекая меня за собой. Схватка продолжилась уже на полу. То Ник опрокидывал меня на лопатки и пытался схватить меня за грудки, то я впечатывала его в пол и норовила заехать ему в челюсть. Скорее всего, победа осталась бы за мной, но в тот момент, когда я в очередной раз победно вдавила колено в грудь Ника, чьи-то сильные лапы сцапали меня за шиворот, подняли и со всего размаху отшвырнули в сторону, так что на несколько секунд я полностью потеряла контроль над ситуацией. А когда я кое-как собралась с силами и приподнялась, на меня уже надвигался Семен — с налитыми кровью глазами и крепко сжатыми кулачищами. Где-то за его спиной тряс головой и откашливался Ник.

— Прибей эту чокнутую! — просипел он напарнику.

Но Семен и без его понуканий решил восстановить свою «подмятую» репутацию и поквитаться со мною за нанесенные ему увечья.

— Шутки с нами вздумала шутить?! — зарычал он. — С Семеном шутки плохи!

Я машинально отползла назад. Мои ладони в кровь сдирались о шершавый бетонный пол, вся куртка была перепачкана побелкой. Я отталкивалась каблуками от пола и, как загнанный зверь, отползала в угол.

— Сейчас ты мне за все ответишь! — многообещающе заявил Семен.

Я еще раз оттолкнулась каблуком, уперлась спиной в стену… Все! Дальше ползти некуда. Я сглотнула, зажмурилась, но… Вдруг я почувствовала, что моих пальцев касается холодный металл. ПИСТОЛЕТ! Я уверенно обхватила его: так и есть — это рукоятка моего боевого ствола! «Макаров», который я отшвырнула неизвестно куда в пылу схватки!

— Сейчас я тебя… — начал было Семен, но тут же осекся. Я вскинула руку с пистолетом.

— Что? Ну, продолжай! Что же ты замолчал?! — рявкнула я.

Прыть его разом испарилась — и напротив меня стояла растерянная горилла. Семен завертел головой и затравленно покосился на своего «босса». Ник только сплюнул себе под ноги.

— Или, может быть, ты передумал? — пропела я елейным голоском.

Оба бандита молчали. Оно и понятно!

— Пошли вон отсюда! Оба! — скомандовала я. — Чтобы я вас больше здесь не видела!

Несколько секунд они стояли на месте не шевелясь. Первым пришел в себя Ник:

— Машина во дворе. Заводи! Уходим отсюда! Живо!

На «раз-два» Семена и Ника как ветром сдуло. А через секунду с трассы послышалось урчание мотора. Кое-как я поднялась, неуверенно прошла вперед по бетонным перекрытиям и остановилась под навесной крышей. На пустыре, у какой-то постройки, забитой строительным хламом, буксовал в грязи черный джип. Колеса его несколько раз бестолково провернулись в луже, потом лихой водила нажал на газ — и авто сорвалось с места, лихо промчалось прямо по груде строительного мусора, выскочило за забор, вползло по пригорку на трассу и — дальше понеслось в «голубую даль». Только когда черный капот бандитского авто скрылся за сплошным потоком дождя, я опустила руку с пистолетом и выдохнула. Я стояла, устало привалившись плечом к какой-то бетонной балке, слушала, как шумит дождь, вдыхала сырой воздух… Где-то за моей спиной послышался хруст. Я обернулась — это Павел медленно шел ко мне, прижимая к груди свой испачканный в пыли, порванный портфельчик. Я отвернулась — мне не хотелось видеть этого человека, мне не о чем с ним больше было говорить!

— Женька, здорово ты с ними расправилась! — похвалил меня Паша. — Ты где так научилась драться?! А?!

Я промолчала, устало прикрыв глаза.

— А стрелять? Где ты стрелять научилась? Откуда у тебя вообще оружие? Если бы не ты… Ух!.. Они бы меня точно пристрелили!

— И правильно бы сделали! — от души произнесла я.

— Ты чего, Жень?! — изумился Павел. — А? Обиделась, что ли? За что? А-а-а… За это… Того… Так я же не специально… Я могу все объяснить…

— Замолчи! Ничего не хочу слушать!

— Как же ты не понимаешь… Ведь если что… Они бы меня…

— Конечно — и именно поэтому ты попытался подставить меня! Все лучше, если пристрелят Женяшу! — Я обернулась и злобно уставилась прямо ему в глаза. Увы, жизнь и горькие ошибки прошлого не научили меня лучше разбираться в мужчинах. Вот и опять нелегкая свела меня с каким-то недоумком! — По-хорошему, мне следовало бы сдать тебя в полицию. Или отдать на расправу тем бандитам, — глотая готовые вырваться наружу бранные слова, выговорила я. — Но я скажу просто — ПОШЕЛ ТЫ К ЧЕРТУ!

Я развернулась, подняла воротник куртки и шагнула под дождь.

— Но… Женя, погоди! А как же я?!

— Как хочешь, — пожала я плечами. — Извини, но дальше нам не по пути!

— А если они вернутся сюда?! Они же меня убьют! — заскулил Павлик.

— И поделом тебе! — зло выплюнула я и быстро зашагала вперед, чувствуя страдальческий взгляд Павла. Он остался под кирпичным навесом, как побитая камнями уличная дворняга.

* * *

С заброшенной стройки я уехала, будучи куда более злой и сердитой, нежели оставив Тарасов после утреннего разбора полетов с тетушкой Милой. «Гад! Какой он оказался гад!» — кипела в моей душе злоба — злоба всех брошенных и обманутых женщин мира. Я нетерпеливо дергала ручник, поворачивала ключ зажигания непослушными пальцами. Впрочем, чуть позже мои мысли приняли более глобальное направление: «Хотя о чем это я… Все мужики гады! Все!»

Чтобы заглушить эти горькие обидные мысли, я включила на полную громкость магнитолу, закурила и откинулась на спинку сиденья. Я гнала авто так, словно за мной мчались сто чертей разом. Бешеная скорость и сигаретный дым постепенно отрезвили. Я немного опустила окно — дождь давно закончился, сырой свежий ветер врывался в салон, расстилавшаяся впереди мокрая трасса напоминала о том, что еще полчаса тому назад стояла непогода.

Я пронеслась мимо поста ДПС. Промчалась мимо полосы пустынных дачных участков, проскочила мост, под которым грохотали вагоны гужевого состава, и наконец-то оказалась в черте города. Ровное полотно автострады перешло в узкие извилистые городские трассы. Я долго ехала мимо частного сектора, затем — то тут, то там — замелькали пятиэтажные панельные домишки, а потом я оказалась в квартале, сплошь застроенном новенькими многоэтажками.

В ближайшем киоске я обзавелась картой города, без труда отыскала нужную мне улицу, на которой, если верить информации, полученной мною накануне вечером от любезного администратора гостиницы «Реванш», и располагалась сия богадельня для приезжих. Я уверенно повернула руль и погнала авто вперед — на улицу Астраханскую, к гостинице «Реванш». В тот момент я еще искренне верила, что меня ожидают полноценный отдых и пешие прогулки по узким улочкам старинного города.

Однако досадные неудачи продолжали преследовать меня и в Зеленограде. На маленькой гостиничной парковке все места оказались заняты, пришлось проехать еще два квартала вниз и бросить авто в одном из тесных скверов. Я еле-еле втиснула свой «Фольк» между громоздким джипом и ярко-красной «Маздой». А потом весь обратный путь, мысленно ругаясь и бормоча себе под нос: «И что тебе дома не сиделось, Женька?» — я тащила чемодан в гостиницу. Настроение мое было на нуле.

На крыльце, таща по ступенькам поклажу, я нос к носу столкнулась с высоким красавцем блондином — в черном драповом пальто, с кожаным чемоданом и зонтиком в руках, он поднимался по ступенькам. Он приветливо улыбнулся мне, когда наши взгляды пересеклись:

— Добрый день!

В любое другое время я бы наверняка одарила данный экземпляр мужского пола лучезарной улыбкой и кокетливым взглядом из-под опущенных ресниц, но сегодня я ненавидела всех мужчин разом, потому только хмуро взглянула на него исподлобья, буркнула коротко: «Добрый…» — толкнула дверь и шагнула в холл.

Мне навстречу из-за стойки ресепшен поднялся администратор — высокий, сухощавый, седой, несмотря на не такой уж и преклонный возраст — ему от силы было лет пятьдесят. На лацкане его идеально отглаженного пиджака красовался бейджик с именем — Михаил Константинович Ильин.

— Добрый день. Рад приветствовать вас в нашей гостинице. — На его губах появилась дежурная улыбка.

— Здравствуйте, я заказывала у вас номер. — Я шлепнула на стойку администратора паспорт.

В эту минуту к стойке подошел красавец, с которым я столкнулась в дверях. Он поставил чемодан под ноги, вытащил из потайного кармана пальто документы и молча стал дожидаться своей очереди. Я не оборачивалась к нему, но чувствовала, что он с интересом меня разглядывает.

— Одну минуту… — Михаил Константинович зашуршал бумагами, взглянул на меня. — Все верно… — улыбнулся он. — Ваш номер на четвертом этаже. Комната двадцать три. Надеюсь, вам понравится у нас.

Я молча забрала ключи и шагнула в сторону, уступая свое место блондину.

— Добрый день. У вас должен быть забронирован для меня номер. На имя Шорохова.

— Все верно. Комната номер двадцать четыре, — подтвердил администратор.

Я перестала их слушать. Перекинула через руку плащ, взяла чемодан и, звонко цокая каблуками, зашагала к лифту. Постоялец догнал меня, когда я уже нервно нажимала на кнопку вызова лифта. Он вновь с интересом меня разглядывал, а я старалась не замечать этого.

— Мы, кажется, будем соседями, — приветливо улыбнулся мне блондин.

— Возможно, — невежливо буркнула я через плечо. Слишком живы еще были воспоминания о моем злоключении на трассе Тарасов — Зеленоград, чтобы я опять начала любезничать с каким-то незнакомым мужиком!

— Вы в Зеленоград в командировку? — не унимался он.

— Да. — На этот раз я решила обойтись без подробного описания причин, которые привели меня в этот чужой незнакомый город — за тысячи километров от Тарасова.

— Вот и у меня рабочая поездка — встреча с немецкими делегатами.

Я проигнорировала его слова. Я нервно постукивала каблуком и то и дело поглядывала на электронное табло — когда же приедет этот чертов лифт?! Четыре… Три… Два… я облегченно выдохнула, когда дзинкнул сигнал и створки дверец разошлись в стороны.

— Давайте я вам помогу, — неожиданно произнес блондин и, прежде чем я успела его остановить, перехватил мой чемодан. Я недовольно фыркнула, но вслух ничего не сказала. Только демонстративно вздернула нос и шагнула в зеркальное нутро лифта. Мой новый знакомый вошел следом за мной, нажал на кнопку нужного этажа.

— А вы надолго в Зеленоград? — продолжил он разговор, когда кабинка лифта понесла нас вверх.

— Не дольше чем на неделю, — буркнула я.

— И мои переговоры должны затянуться дней на пять, — чему-то обрадовался блондин.

Я его веселье отнюдь не разделяла и стояла молча, насупившись.

— И какой дурак мог отпустить такую красивую девушку одну? Да еще на целую неделю? — неожиданно выдал мой случайный знакомый.

Это был удар ниже пояса!

Я почувствовала, как мои щеки заливаются краской. Но, к счастью, в этот момент лифт остановился на четвертом этаже.

— Большое спасибо вам за помощь! — отчеканила я, буквально вырвала чемодан у блондина и быстро зашагала по коридору. Меня сжигала черная злоба — они что, все сговорились, в самом деле?!

Я немного успокоилась, только оказавшись за закрытой дверью своего номера. Выдохнула, прислонилось спиной к двери, на несколько секунд закрыла глаза — ну и денек!.. Кое-как я собралась с силами, прошла в комнату, бросила чемодан на кровать, стянула куртку. Подошла к окну и резко раздернула шторы. Вышла на балкон и с наслаждением вдохнула холодный осенний воздух. Где-то внизу ветер гонял по тротуарам ржавую листву, редкие прохожие кутались в шапки и шарфы, тусклые, но все еще теплые лучи солнца отражались и ярко полыхали в окнах соседних домов. «А впрочем… Может, не так уж все и плохо?» — сама с собой решила я.

Я вернулась в комнату и наскоро разобрала чемодан. Чтобы окончательно прийти в себя после этой сумасшедшей поездки, я приняла горячий душ, заказала в номер чашечку крепкого ароматного кофе и вскоре забралась с этой чашкой в широкое кресло, стоявшее у открытой двери балкона. Я попивала кофе, курила и листала проспект Зеленограда — тоненькую брошюрку, которую я прихватила с собой в дорогу. Мне предстояло наметить план прогулок и экскурсий на ближайшие несколько дней. Однако мои энергичные черкания в проспекте были прерваны стуком в дверь. Кого еще там несет?! Для обслуги — рано. Я больше ничего не заказывала… Я нехотя выбралась из кресла, прошлепала через комнату и распахнула дверь. На пороге стоял уже знакомый мне красавец блондин. Черт!

— Извините, что я вас снова беспокою… Как-то неловко получилось в лифте, — виновато улыбнулся он. — Я даже толком не успел вам представиться. Меня зовут Максим.

— Женя, — сухо ответила я. — Вы что-то еще хотели? Или это все?

— Да нет… просто мне показалось, что я вас чем-то обидел в лифте.

— Вам это именно показалось. — Я была откровенно груба, но мне было наплевать, что обо мне подумает этот Максим.

— Женя, и все же… Может, это покажется вам глупым, но мне и в самом деле не хочется, чтобы вы из-за меня расстраивались. Может, я могу вам чем-то помочь?

Моему взору живо предстала картина — тетушка Мила бойко стучит кулаком по столу и нравоучительно вещает: «Можешь! Конечно, можешь помочь, голубчик, женившись на моей неразумной племяшке!»

— Сомневаюсь, — невольно улыбнулась я.

— У вас что-то случилось? Когда я вас встретил в холле, вы были явно чем-то опечалены. Женя, вы должны улыбаться. У вас чудесная улыбка. — Блондин продолжал меня увещевать, несмотря на мою грубость и даже, прямо скажем, хамство. И мое сердце вдруг дрогнуло — ну что я, в самом деле, взъелась на человека?..

— Спасибо, — немного смягчила я тон.

— Мне кажется, я все же могу кое-что исправить.

— Что же?

— Могу заставить вас чаще улыбаться, — уверенно проговорил Максим.

— Каким образом?

— Ну… Например… — Он вновь как-то загадочно улыбнулся. — Приглашаю вас на ужин! Как вам? Принимаете предложение?

— Конечно. — Я окончательно утратила прежний недружелюбный настрой.

— Я приметил на первом этаже гостиницы неплохой маленький ресторанчик. Давайте встретимся там в половине седьмого?

— Отличная идея, — одобрительно кивнула я.

— Тогда до встречи, — подмигнул мне Максим, развернулся, сделал пару шагов по коридору, глянул через плечо — я все еще стояла в дверях и провожала его внимательным, заинтересованным взглядом. Он еще раз подмигнул мне и улыбнулся.

Как это ни странно, но этот короткий диалог разом исправил мое пасмурное настроение. Я больше не бродила по номеру, шаркая ногами, а прыгала и даже напевала. Доскакала до кровати, с размаху шлепнулась на нее, мечтательно уставилась в потолок. «А может, попробовать закрутить роман с этим Максом? — размышляла я, разглядывая узорчатую лепнину на потолке. — Эдакий курортный роман… Ох, как же давно я последний раз позволяла себе такие глупости?..» В воспоминаниях о прошлых лихих деньках я не заметила, как уснула.

Я открыла глаза и резко вскочила с кровати, осоловело хлопая глазами. На часах — начало шестого, по комнате расползлись серые тени, легонько колышутся занавески на окнах, с балкона тянет вечерней прохладой. Но я проснулась не от этого. Меня разбудил какой-то странный посторонний звук с балкона — как будто что-то тяжелое шлепнулось на пол — и тут же все затихло. Что еще за чертовщина?! Неужто по территории гостиницы лазают бродячие коты?

Я поднялась с кровати, босиком прошлепала к балкону и резко раздернула шторы.

— Твою… — от неожиданности выругалась я и резко отшатнулась назад.

Я ошиблась — на мой балкон пробрался вовсе не кот, а млекопитающее покрупнее. Напротив стоял Павел!

— Ты как сюда попал?! — выдохнула я.

— Не видишь, что ли? Через балкон, — потирая ушибленный бок, проворчал Павел. — Эх, и высокие же здесь этажи, — пожаловался он.

Я тупо смотрела на Павла и мысленно материлась. Я, конечно, знала, что судьба злодейка, но что она окажется настолько жестокой — не могла даже предположить!

— Тебе чего надо? — без особых церемоний спросила я, придя в себя.

— Я… это… того… короче…

— Чего тебе еще от меня надо? — разозлилась я. — Как ты вообще меня нашел?!

— Так ты же сама по дороге рассказал мне, в какой гостинице собираешься остановиться! — просто сказал Павел.

Я закрыла глаза и глубоко вдохнула. Так, спокойно…

— Зачем ты явился? — повторила я главный вопрос.

— Так я, это… того… В общем… Верни мне то, что ты взяла!

— Что-о?

Павлик замялся. Он топтался на одном месте и нес какой-то бред:

— Верни, а, Жень?.. Ведь это мое… Ну, ты чего?.. А? Ну, давай договоримся… Хочешь, десять процентов отдам тебе? А? Чего? Больше хочешь? Нет, больше я не могу… Это уже, знаешь ли, перебор!

— Сейчас я вызову охрану! — пригрозила я отважному «акробату», непрошеным гостем вторгшемуся в мой номер.

— Не надо охрану! — испуганно ойкнул Павел. — Я же тебе дело предлагаю! Женя… Ну, ты что?!

— Чего — тебе — от меня — надо? — выговорила я по слогам.

— Чемоданчик мой верни… — заискивающе попросил Паша.

— Что?! — вытаращила я на него глаза.

— Это… Ну… Чемодан я свой у тебя в машине оставил, — завилял хвостом этот гнусный мужик. — Верни… Это же мое! Отдай…

— О, черт! — едва не хлопнула я себя по лбу. — Как так?

— А ты что, не видела его? — выпучил на меня испуганные глазки Павел. — Эх… Оставил я его на заднем сиденье. А когда, это… ну… на стройке произошла потасовка… То… Ты уехала, а я не успел его взять… Вот, — заключил он.

Коряво, но все же он изложил суть этой оказии.

— Пошел ты к черту со своими шмотками, проклятый предатель! Убирайся отсюда!

— Эх, какая же ты злопамятная… — вконец обнаглел Пашка и даже состроил обиженную рожу. — Давай забудем старые обиды? Отдай мне чемодан. Где твоя машинка стоит? А? На гостиничной парковке ее нет…

— Так ты уже все окрестности обшарил! — возмутилась я.

Так, значит, я обязана случаю своей новой встречей с проклятым предателем. Если бы на парковке оказались места, Павлик ничем не погнушался бы и вскрыл мой автомобильчик. А так — машинку он не нашел, и пришлось ему тащиться на поклон ко мне. Гад!

— Нет, Жень… Ты не так меня поняла…

— Ага, конечно! Тебе мало было того, что по твоей вине меня чуть не пристрелили? Ты еще решил и вскрыть мое авто!

— Не вскрыть, а просто проверить — на месте ли мой саквояжик…

— Да знаешь, что… — Неизвестно, чем бы обернулась эта склока с Павлом, но в этот момент кто-то требовательно забарабанил в дверь.

— Ой… — побледнел Павел и трусливо вжал голову в плечи.

Я настороженно на него глянула. От этого мужика только и стоило, что ждать беды. И я не ошиблась!

— Это, должно быть, за мной… — проскулил он.

— Что?

— Ага… — плаксиво проговорил он. — Ну, те, со стройки… Они, видно, пасли меня… — Он схватил меня за край свитера и потянул к себе. — Жень, а Жень…

— Так ты еще и «хвост» за собой притащил?!

— Не сдавай меня! Ладно? Я здесь тихонечко посижу, а когда они уйдут, выйду, и мы пойдем к твоей машине и заберем мой чемоданчик. А?

— Ага! Щас! — саркастично хмыкнула я и решительно шагнула в комнату. На дверь с той стороны налегли еще сильнее — теперь грохот кулаков слышался не переставая.

— Женя, нет!.. Только не открывай дверь… — Павел дергал и хватал меня за руки, волочась следом за мной с балкона в комнату.

— Значит, так. — Я мельком взглянула на часы — десять минут седьмого. Мне уже давно пора была собираться и… И устраивать свою личную жизнь! — Мне некогда болтать с тобой и с твоими приятелями. Проваливайте из моего номера! Все разом!

— Но, Женя… Ты не можешь так со мной поступить! — воззвал к моей совести этот негодяй.

— Ха! — многозначительно сказала я.

Впрочем, хочу ли я сдать Павла бандитам или нет, от меня мало что зависит. Так как граждане, находившиеся по ту сторону двери, от бесполезного стука перешли к более решительным действиям и в замке заворочалась металлическая отмычка.

— Вали отсюда! Идиот! — бросила я Павлу, который столбом застыл посреди комнаты. — Уноси ноги, если шкура дорога!

— А чемодан? — жалобно пискнул он. — Чемодан мой! Меня из-за него эти бандиты чуть не грохнули! Отдай чемодан!

— Вали прочь! — зарычала я с такой злостью, что Павла тут же как ветром сдуло, только занавеска затрепыхалась на ветру.

И, надо заметить, удрал он вовремя. Механизм замка скрипнул под натиском чьих-то умелых рук, и дверь распахнулась. Ко мне в комнату кубарем ввалились мои старые добрые знакомые — Ник и Семен. У каждого — по пистолету наготове и перекошенные от злости рожи.

— Где он?! — бросился ко мне Ник, но прошел он ровно два шага — даже безоружной я внушала бандитам легкие опасения. И немудрено — под глазом у Ника сверкал свежий фингал, а Сеня заметно хромал.

— Нет здесь никого, черти полоумные! Убирайтесь вон!

— Расскажешь эту сказку кому-нибудь другому! Мы пасли твоего дружка и точно знаем, что он у тебя. Вернулся за чемоданчиком? Да?.. Где саквояж?! Куда ты его спрятала?

Ник заметался по комнате, расшвыривая вещи, выворачивая ящики комода, потроша шкаф. Я стояла тихо, не сходя с места, и молча наблюдала за всей этой вакханалией. Другого варианта у меня просто не было — Семен держал меня на мушке.

— Или ты успела передать чемодан своему дружку? А?! — вдруг ударила Нику в голову новая мысль.

Я только вздохнула и послушно повторила:

— Здесь никого нет! Уходите!

И надо же было такому случиться, что именно в этот момент на балконе что-то отчетливо звякнуло, а секундой позже я услышала отчетливый испуганный вскрик — это Павел спрыгнул с балкона.

— Он там! — метнулся к занавескам Ник.

Я только удрученно покачала головой — дурак, ой, дурак…

Через секунду Ник вернулся в комнату:

— Так и есть — он удирает по балконам, вниз лезет. Я перехвачу его на улице, а ты обыщи здесь все еще раз. НАМ НУЖЕН ЭТОТ ЧЕМОДАН! Встретимся в Пущино.

И Ник выскочил за дверь. Мы остались с Семеном наедине. Оружие его явно не вселяло уверенности в мужика, и он с опаской зыркал на меня, никак не решаясь приняться за вмененный ему в обязанность обыск. Мне вдруг стало смешно, но я продолжала строить суровую физиономию и смотрела на противника исподлобья.

— Я бы на твоем месте тоже здесь не задерживалась, — дала я ему дельный совет.

— Заткнись! А то… — Он потряс пушкой, но его растерянная рожа испортила все впечатление — получилось неубедительно.

Впрочем, не только мне не нравилась компания Семена. Его тоже явно тяготило мое общество. Ради проформы он пнул ногой пару ящиков и попятился задом к двери.

— И не рыпаться! Ясно? — пригрозил мне напоследок этот дурак Семен, спиной вывалился в коридор, и дверь с размаху хлобыстнула о косяк.

Я осталась в номере одна. Несколько секунд я стояла на середине комнаты, а потом «отмерла» и заметалась по номеру: вставила на место ящики комода, закинула все вещи обратно в шкаф, даже успела на ходу переодеться в черный брючный костюм и пару раз провела по волосам щеткой. Так что, когда стрелки часов замерли на отметке «восемнадцать тридцать», комната приобрела свой первоначальный вид, а я, согласно плану действий — «свидание с красавцем соседом», уже облачилась в элегантный наряд. Шикарно было все, кроме одного… На ум мне то и дело приходили мысли о Павле. Как он там?

«Стоп! — одернула я себя. — Я сделала все, что могла, для своего случайного попутчика. Дальше пусть выкручивается сам»! И, решив, что на этом мой сговор с собственной совестью закончен, я покинула номер.

* * *

Максим уже ждал меня, когда я спустилась в ресторан. В маленьком зале царил полумрак, столики были тесно сдвинуты, но, так как гостей почти не было, это создавало какой-то особый, домашний уют.

— Рад, что вы согласились на встречу. — Максим поднялся из-за стола. Его оценивающий взгляд снизу вверх, а потом обратно — сверху-вниз, заставил меня смутиться. «Н-да… Как-то отвыкла я от мужского общества», — промямлила я мысленно. — Я рискнул и сделал заказ без вас.

Кавалер отодвинул стул, помог мне сесть.

— Надеюсь, вы пьете красное вино? И любите жареные трюфели.

— Полагаюсь на ваш вкус, — вспомнила я правила хорошего тона и улыбнулась.

Рядом с нашим столиком материализовался официант: передо мной поставили тарелку (судя по запаху, с чем-то безумно вкусным), разлили в бокалы вино.

— Давайте выпьем за знакомство, — предложил Максим, когда официант удалился.

Я взглянула на своего кавалера из-под опущенных ресниц, улыбнулась уголками губ — со стороны это должно было выглядеть как кокетство, по крайней мере, я на это очень рассчитывала.

— Кстати, вы шикарно выглядите, — произнес он дежурный, впрочем, судя по взгляду — вполне искренний, комплимент.

На этот раз я изобразила смущение.

— А вы в первый раз в Зеленограде? — сменил он тему разговора.

— Бывала пару раз, проездом, так что, можно сказать, что впервые.

— А я жил здесь в годы студенчества.

— Да неужели?

— Да. Знаете ли, Зеленоград — прекрасный город…

Я жевала поданное блюдо, маленькими глотками попивала терпкое красное вино, слушала рассказ Максима о достопримечательностях Зеленограда. Вечер протекал мирно, готовясь от дружеской встречи перейти к уровню романтического свидания, как вдруг… «Интересно, а бандиты схватили Павла?» — пронеслась у меня в голове внезапная мысль.

–…Женя, вы были когда-нибудь в Зеленоградском музее архитектуры? — Я встрепенулась, сообразив, что Максим второй раз повторяет один и тот же вопрос.

— Что? Нет. Не была. — Я выпрямилась на стуле и постаралась сосредоточиться на том, что говорил мой спутник.

— А какой у вас график работы?

— Я не работаю, — сболтнула я и тут же чуть не хлопнула себя по лбу! Черт! Ведь там — у лифта — я сказала, что приехала в командировку, лишь бы Максим отвязался от меня. Ох, как нехорошо получилось.

— Вернее, работаю. Но в свободном режиме, — попыталась выкрутиться я из неловкой ситуации. — Пара встреч… — Я неопределенно махнула рукой.

— Тогда я мог бы показать вам Зеленоград! — обрадовался Максим. — Вы знаете…

Мой слух вновь отключился. Я смотрела на красавца блондина и думала о придурке Пашке. «Ведь поймали, наверняка поймали его проклятые бандиты! — крутилась в голове навязчивая мысль. — Трясут из него душу, требуя вернуть чемодан. А ЧЕМОДАНЧИК-ТО У МЕНЯ!» Кусок курятины комом встал у меня в горле.

— А ты не знаешь, где в Зеленограде находится местечко под названием Пущино? — вклинилась я в середину какого-то монолога Макса об особенностях ведения бизнеса с немцами.

— Это небольшой пятачок, почти на самом выезде с севера. Раньше это был частный сектор, а сейчас дома снесли, там будет строительство жилого блочного поселка. Осталось от силы четыре дома от прежних владений, — опешил от неожиданной смены разговора мой спутник. — А что?

— Да так… Ничего… Дело у меня там есть. — Я вдруг встала из-за стола.

— А как же ужин?! — растерянно захлопал глазами красавец блондин.

«Эх… Права тетя Мила — дура я! Как есть, дура!»

— Извини, Максим… Просто это и в самом деле важное дело… — проговорила я. — Вещь мне одну нужно передать человеку… Просто я об этом совсем забыла, а вот теперь… Давай поужинаем в следующий раз и… В музей тоже сходим? Обязательно! Только потом! — сказала я и, не дожидаясь ответа, выбежала из ресторана в залитый ярким электрическим светом холл, затем на улицу, — засыпанную осенней листвой, сумрачную, промозглую.

Не чувствуя ни холода, ни моросящего дождя, я промчалась через два квартала и запрыгнула в свое авто. Только когда я задним ходом выехала с парковки, взглянула на заднее сиденье и выругалась — так и есть: черный кейс и зонт лежали там. Ругая Павла и себя на чем свет стоит, я погнала авто куда-то в темноту ночных улиц. Я неслась на всех парусах — спасать неизвестного мне, но точно подленького мужичонку, вместо того чтобы провести вечер в компании красавца блондина. Я определенно идиотка! Но уже много лет живущее во мне чувство, которое в простонародье зовется совестью, не позволяло мне поступить иначе…

Мне понадобилось минут двадцать, чтобы отыскать нужное место, и ровно две секунды для определения нужного дома на стройке, где бандиты мучили Павла. Сделать это было довольно-таки легко. Возле одного из низеньких, облепленных желтой штукатуркой домиков стоял знакомый джип, на котором удрали недавно мои «приятели» — Ник и Семен. Я остановила «Фольк» за их внедорожником, подхватила кейс и помчалась к домику, за занавешенными окнами которого горел свет. Я беспрепятственно поднялась на крыльцо, резко дернула дверную ручку. Заперто! Но когда меня нечто подобное останавливало? Я поставила заветный чемодан, который должен был спасти продажную Пашкину шкуру, под ноги… Нехитрый набор отмычек, немного сноровки — и дверца бесшумно открылась. Я огляделась по сторонам, шагнула за порог и оказалась в темном коридоре. Но впереди отчетливо вырисовывалась дверь, из-под щели которой лился электрический свет. Мой напряженный слух уловил приглушенные голоса. Я прошла вперед и прильнула ухом к двери.

— Нет! Клянусь, у меня нет! Нет у меня его! — стенал за дверью знакомый голос. Сомнений нет — Пашка там!

Я легонько налегла всем телом на дверь, толкнула ее и заглянула внутрь. Это была необжитая полупустая комната — рассохшаяся софа, старый шкаф, пара стульев. Давно забытый советский антураж завершала длинная дорожка, протянутая через всю комнату, от двери до окна. Я быстро осмотрела этот скудный интерьер.

Моему взору открылась знакомая картина — Павлик сидит на стуле, мелко трясется и бормочет нечто невнятное. Над ним, засучив рукава, навис Семен и машет перед его носом увесистым кулаком. Ник стоит, небрежно прислонившись к стене, курит и комментирует:

— Разбей ему челюсть, может, тогда он будет посговорчивее!

Ничто не изменилось. Павлик проводит время в сомнительной компании бандитов. Что ж… стабильность — хорошее качество!

— Эй, недоумки! — окликнула я их — и не прогадала: Семен и Ник одновременно повернулись, уставились на меня выпученными глазами. Ник потянулся было за пистолетом, заткнутым за поясом джинсов, но я успела его опередить.

— Стой! У меня кое-что есть для вас. — Я демонстративно вытянула руку и покачала в воздухе кожаным кейсом.

Ник нервно сглотнул, как собака, которой показали жирную кость.

— Вы же это искали? Верно?

Бандиты промолчали, но все и так было ясно.

— Чего ты хочешь? — просипел Ник.

— Меняю чемодан на этого мужика! — предложила я условия сделки.

— Женя, нет… — заскулил пришибленный ситуацией Пашка.

Уж не знаю, что именно было в портфельчике, но мужики, не глядя, били за него морду Павлу. А этот бестолковый тип даже сейчас продолжал что-то канючить, боясь расстаться с саквояжем! Но я не собиралась отступаться от принятого решения.

— Чемодан — взамен на мужика! — еще раз предложила я. — Да? Или нет?

Ник и Семен переглянулись.

— Д-да, — неуверенно сказал первый.

— Тогда отпустите его! — велела я.

— Ну уж нет, — покачал головой Ник. — Сначала — чемодан! Вдруг ты врешь и в нем ничего нет?

— Нет, мужика!

— Чемодан!

— Мужика! — Я яростно торговалась с ними.

— Чемодан! — гнул свою линию Ник.

— Ладно. — Я поняла, что спорить с этой гориллой не имеет смысла. — Я открываю чемодан и показываю вам его содержимое, а вы сразу же отпускаете мужика. Идет?

Горилла покумекала что-то своим скудным умишком и согласно кивнула.

— Отлично! — Я щелкнула нехитрым замком кейса, и саквояж тут же распахнулся. Пашка зажмурился в ужасе, Семен и Ник едва не пустили слюни в ожидании клада. Я сама ждала чего угодно — что оттуда посыплются зеленые купюры, векселя, договор на передел компании… Все, что угодно! Но из чемодана выпала… маска обезьяны!..

— Что это?! — уставилась я на грубо размалеванную картонную рожу.

Ник взглянул на то, что валялось на полу, и его глаза налились кровью.

— Это че за дела?! Надуть нас вздумали?! — зарычал он.

— А-а-а?! — поняв, что произошло совсем не то, чего он так боялся, раскрыл рот Пашка, да так и остался сидеть, бестолково таращась на мартышкину рожицу. — А-а-а… где?..

— Мелкая пакостница!!! — шагнул ко мне Ник. — Я пристрелю за это тебя и твоего мужика!

А затем я совершила ошибку… Я попыталась выхватить пистолет, но из-за чемодана, который продолжала все это время держать в руках, я замешкалась. А вот Ник оказался куда расторопнее.

— Одно движение — и ты труп! — предупредил меня мужик.

— Черт…

— Оружие на пол! — скомандовал Ник. — Медленно!

Я вздохнула. Впрочем, ситуация и впрямь была патовой: в углу — загнанный, клацающий зубами от страха мой вчерашний попутчик, я — на мушке у двоих озверевших бандитов. И если Павлу и поделом будет, то я-то пропаду почем зря…

— Делай, что велено!

Я совсем поникла — делать нечего, придется сдаться в плен двоим обезумевшим бандитам. И не сиделось мне в компании красавца блондина! Эх, дура ты, Женя! Как есть, дура! «Хотя… нет, не дура», — вдруг пришла мне в голову неожиданная догадка.

— Положила оружие на пол! Или ты оглохла?! — вышел из себя Ник.

Я исподлобья взглянула на своих «друзей», встретилась взглядом с окончательно потерявшим дар речи Павликом — бледным, растерянным, обезумевшим. И подмигнула ему: мол, прорвемся! В его глазах вспыхнула надежда.

— Оружие на пол, черт возьми! Последний раз говорю!

— Да… Да, конечно… — изобразила я овечью покорность.

Что самое главное, я и в самом деле медленно, одними кончиками пальцев вытащила из-за пояса джинсов оружие, подняла его на вытянутой руке.

— На пол! Положи ствол на пол! — заорал Ник.

Я пожала плечами и кивнула.

— На пол так на пол, — не стала спорить я. Очень медленно я присела на корточки, продолжая удерживать пистолет в вытянутой руке.

— Живее! Тварь! — рявкнул Ник.

— А вот за это ты ответишь! — вкрадчиво сказала я, а остальное было делом одной секунды.

Свободной рукой я ухватилась за край половика, на котором стоял Ник, и со всей силы дернула шерстяную тряпицу на себя. Размахивая руками, мужик кубарем полетел на пол.

— Пашка! Бежим! — заорала я.

Благо, своей шкурой он дорожил и тут же сорвался с места, схватил табурет и со всего размаху огрел им так не успевшего понять, что к чему, Семена.

— Бежим!!! Скорее!!! — поторопила я Павла. — Моя машина во дворе!

И мы рванули из этого проклятого дома, как две гончие, оставив поверженных противников зализывать раны и строить новые козни. Кстати, надо отдать Павлу должное: к моему «Фольку» он бежал впереди меня, только пятки сверкали и хлопали на ветру полы распахнутого пальто. Кажется, я повернула ключ зажигания прежде, чем рухнула на сиденье. На соседнее сиденье тяжелым кулем свалился Павел.

— Гони, Женька! Гони! — задыхаясь, еле выговорил он.

Но я и так уже давила педаль газа до упора. Авто сорвалось с места, взбаламутив колесами жидкую грязь, и стрелой понеслось вперед. Километра два я гнала машину так, словно у нас на хвосте было с десяток чертей, и только поняв, что погони нет, немного сбросила скорость и расслабилась. Достала из бардачка сигареты, удерживая руль одной рукой, прикурила, затянулась, откинулась на спинку сиденья. Потихонечку начинал приходить в себя и мой попутчик. Он перестал судорожно цепляться за ручку дверцы, на его лицо вернулись краски, он даже сделал попытку заговорить со мной, но вышло это у него как-то коряво:

— Ох, Женька, ну, ты… это… того… — Скорее всего Павел хотел меня похвалить, но скудный словарный запас и пережитый стресс мешали ему это сделать. — Ты кто такая вообще?!

— Телохранитель, — неожиданно для самой себя сказала я правду.

— Круто! — покачал головой Павел. — Считай, мне повезло, что ты посадила меня в свое авто.

— Жаль, я не могу сказать то же самое, — пробормотала я.

— Здорово ты их всех уделала! — не обращая никакого внимания на мои комментарии, продолжал радоваться Павел.

— Скажи спасибо, что мне тебя просто стало жалко. Грохнули тебя бы эти бандиты и имени не спросили.

— Это да… А ты как меня нашла?

— Пока ты трясся на балконе, а эти двое рыскали в моем номере, они решали — в каком глухом углу тебя лучше всего прикончить.

— И прикончили бы! Но ты, однако, молодец! — Он панибратски хлопнул меня по плечу. — Так надурить их с этой маской! Во даешь! Я от тебя такого не ожидал!

— Что?! — Я не сразу поняла, куда клонит этот тип.

— Я говорю, здорово, что ты маску им подсунула. А куда настоящий чемоданчик девала? А?

Я настолько ошалела от такой наглости, что даже не сразу нашла, что сказать.

— Куда припрятала его? — все толкал меня в бок Павка, требуя признания. — В машине он, что ли? — Он завертелся на месте, оглядываясь по сторонам. — Или в номере оставила? А, Жень?

Злоба захлестнула меня с головой. Я резко ударила по тормозам, шины пронзительно завизжали, авто проехало по инерции еще пару метров и остановилось как вкопанное. Пашка со всего размаху хрястнулся лбом о бортовую панель. Он охнул, поморщился, потер ушибленную голову, но ругательство в мой адрес высказать не рискнул (видно, ему мешало чувство благодарности за спасенную мною шкуру), зашипел досадливо.

— Ты дебил? — от души искренне спросила я.

— Че ты обзываешься? — обиделся Пашка.

— Ты что, думаешь, будто я поменяла чемоданы? Что маска обезьяны — это моих рук дело?

— Ну, да!

— Придурок! — не стала больше сдерживаться я.

— Почему это?

— Я привезла тот самый чемодан, который ты оставил у меня в машине!

— Это шутка такая, да, Жень?

Я смотрела на своего попутчика, не меняя выражения лица — зло и сурово.

— А-а-а! — застонал Пашка. — В смысле? Как так?! А где… Где то, что было в чемодане? Где деньги?!

— Тебе должно быть виднее, — огрызнулась я.

— Скажи правду, это ты их взяла?! — схватил меня за грудки Павел. — Ты решила отомстить мне за то, что я подставил тебя на стройке? Да? Ну, прости, Жень! Пошутили, и хватит…

— Да пошел ты! — Я резко оттолкнула его.

Он, как тряпичная кукла, обмяк на сиденье.

— Как так?! Как же так? — бестолково повторял он одну и ту же фразу. — А где же?.. А как же?.. Ведь мне поручили забрать этот чемодан из Павловска и доставить в Зеленоград! А что теперь будет?! — Последний вопрос Павел адресовал конкретно мне.

— Это уже, дружок, твои проблемы! Дальше сам разбирайся. Но я бы на твоем месте унесла ноги подальше от этого города, — от души посоветовала я ему.

Пашка вновь схватился за голову и ничего не сказал. Он не пошевелился, даже когда я завела мотор и погнала машину по пустынной дороге — его не интересовал наш маршрут. Только когда я остановила авто на одной из центральных улиц Зеленограда и легонько тронула своего спутника за плечо, он поднял на меня пустые глаза.

— Извини, приятель, экскурсия по городу закончена. Максимум, что я могу сделать, — подбросить тебя до дома, если назовешь адрес.

— Не нужно, — понуро ответил Паша. — Я и сам дальше доберусь, Спасибо тебе, Женя, если бы не ты… — Он не договорил и вылез из салона. Хлопнул дверцей и медленно побрел по тротуару.

Я не сразу поехала в гостиницу, смотрела на удалявшуюся в свете ртутно-желтых фонарей фигуру мужчины — он шел вперед, заложив руки в карманы плаща, ссутулившись и не глядя по сторонам. Он был так погружен в свои мысли, что, переходя дорогу, чуть не попал под колеса машины. Обозленный водитель загудел ему, но Паша даже не обернулся в его сторону и, еле волоча ноги, потащился дальше — куда-то в сторону темных подворотен, свернул за угол пятиэтажного дома и исчез.

А я еще какое-то время сидела в салоне, курила и бестолково разглядывала ночные улицы Зеленограда. Потом вышвырнула окурок в приоткрытое окно, повернула ключ зажигания и помчалась вперед.

В свой номер на четвертом этаже гостиницы «Реванш» я вошла, когда на часах было давно за полночь. Не зажигая света, я разулась, скинула куртку, по дороге к кровати стянула через голову свитер и бросила его куда-то в сторону кресла. Безумно усталая и вся разбитая, я рухнула на накрахмаленные простыни. Несколько минут я бестолково разглядывала потолок над головой и вспоминала своего случайного попутчика; потом в памяти всплыла информация о красавце соседе, я только вздохнула и повернулась с боку на бок. Вот так неромантично и в совершенном одиночестве закончился мой первый день пребывания в Зеленограде. «То ли еще будет!» — подумала я, уже засыпая, — и как в воду глядела…