Четвертое измерение

Марина Мельникова, 2019

Судьба – это то, что нам навязывают; а то, что получилось, называется биографией. Михаил Жванецкий

Глава 4

— Я — Анар, принц Хаоса, смиренно сватаю Дару, принцессу Порядка. Обязуюсь хранить ей верность и вступить с ней в законный брак по достижению невестой совершеннолетия. Моя клятва так же прочна, как прочны Отзеркаленные Вселенные Салитона — Порядок и Хаос. Как прочна их Симметрия, так прочна моя клятва…

Он стоял облаченный в традиционный черный наряд, отороченный серебристым мехом. Анар был как породистый скакун — горд, красив, своенравен.

Вздох восторга и зависти пронесся по залу. Придворные дамы искоса разглядывали принцессу, сидящую на возвышении у тронов родителей. Казалось, она не разделяла всеобщего восхищения, а на её прекрасном лице застыла гримаса недоумения. Словно всё, что происходило в этом празднично убранном тронном зале, к ней не имело никакого отношения. Церемония для принцессы была бесконечной и тягостной: клятвы, заверения, обязательства, пожелания. Она чувствовала себя лишней на этом нудном мероприятии. Родители обеих династий радовались, как дети. Жених не сводил с Дары таинственного взгляда, а дамы не отрывали восторженных глаз с жениха. Все были чинно, благородно, как и хотел король Георг.

Не выдержав напряжения, Дара спустилась в банкетную залу с тем, чтобы, смешавшись с гостями, незаметно покинуть замок. Но её перехватила приятельница и оттащила к окну.

— Ты куда?!

Нина была ближайшей подругой и наперсницей, которая своей природной сдержанностью и осторожностью в высказываниях, подавала пример истинного благонравия. Обычно она не поучала, не давала наставлений, не критиковала. Но иногда её слова непостижимым образом отрезвляли и заставляли вспомнить о родовом долге.

— Отстань Нина, я устала и хочу уйти, — принцесса скорчила недовольную гримасу.

— Ты ведёшь себя неприемлемо, — и, окинув взглядом толпу, собеседница зашептала, — улыбнись Дара, на тебя смотрят! — и, заметив её саркастически скривившееся лицо, серьезно добавила: — Тебе завидуют все, от горничной до герцогини, а ты стоишь тут, как перепуганное животное, и неизвестно, что сделаешь в следующий момент: кинешься, или убежишь — впрочем, последнее ты и выбрала.

— Отстань, Нина, я все ещё не могу понять, как родители решились на такое… на такое… — пытаясь найти подходящее слово, Дара слишком нервно дернула головой и жемчужная диадема сдвинулась набок.

Ее изумрудные глаза метали искры, девушка вся напряглась от злости. Платье цвета розовой орхидеи обтягивало Дару стальным корсетом, не давая дышать. Ее и без того тонкая талия сжалась до невероятно малых размеров, а расшитый узором из золотых нитей и жемчуга корсаж делал платье тяжёлым, как кольчуга. Еще и высокая прическа, созданная мастерицами специально под старинную диадему, начала давить, вызывая головную боль. Впрочем, сейчас её раздражало всё и всё вызывало у нее головную боль. В глазах внезапно защипало.

— Ну вот ещё, — зашикала на нее Нина, незаметно подсовывая платок, — я еще могла бы понять, если б тебя сосватали какому-то старикану, а тут всё при нём… Я хочу сказать, что Анар почти первое лицо своего государства, да и какое лицо! — Нина демонстративно закатила глаза.

— Ладно, уговорила, — дуги бровей принцессы сошлись у переносицы, — пойду обратно.

Официальная церемония, наконец, завершилась, и Анар пригласил невесту на первый танец. Жених был открыт и доброжелателен. Дара слегка пошатнулась, спускаясь с тронного возвышения, ещё больше разозлившись на весь мир за неловкость. Он бережно подхватил невесту под локоть. Но как ей хотелось оттолкнуть эту руку!

— Послушай, Дара, — спокойно, словно разговаривая с маленьким капризным ребенком, произнес он, — я сожалею, что не вписался в твои девичьи грёзы, но мы с тобой люди подневольные. Законы могущественных династий Салитона нерушимы, не мы их придумали — не нам их отменять. Испокон веков Порядок и Хаос шли рука об руку, и как ни крути, у нас нет иного выхода. Подумай…

Он говорил и говорил, а Дара молчала, борясь со слезами. Вот он, какой вкус правды. Его долгая прочувствованная тирада была логична. Анар, как умный мужчина, не навязывал своего мнения, он лишь обратился к фактам, с которыми нужно было считаться. В конце концов, она родилась принцессой и обязана по праву рождения следовать законам крови.

— Прости, Анар…

Отзвук смущения в собственного голосе ее озадачил, но, взяв себя в руки, она продолжила:

— Ты прав, я веду себя неприемлемо, но у нас есть несколько лет для того, чтобы лучше узнать друг друга.

— Вот и умница, — целуя её затянутую в перчатку руку, по-отечески резюмировал он и, развернувшись к невесте спиной, двинулся в сторону открытой террасы.

Коридоры дворца были битком набиты придворными, съехавшимися со всех отдаленных уголочков Вселенных, а в воздухе витал тяжёлый запах разгоряченных тел, вина и еды. Как озабоченные пчёлы, сновали взад-вперед услужливые лакеи, но на всех приглашенных не хватало рук. Дара с грустью смотрела по сторонам, понимая, что сегодняшний день связал ее судьбу с судьбой стоящего в отдалении чужого для неё мужчины. Её отрешённый взгляд остановился на вошедшей в зал незнакомке.

— Кто она? — спросила принцесса у возникшей, как по мановению волшебной палочки рядом с ней Нины.

Переключить свои мысли на что-то иное — вот, что Даре сейчас было нужно. Пришелица была царственно красива. В отличие от самой принцессы, юной, еще не сформировавшейся девчонки, гостья словно изучала серебристо-белое сияние. Цвета гречишного меда длинные волосы были просто забраны в высокий хвост и спускались ниже талии крупными волнами. Благородное лицо, коралловые пухлые губы и потрясающие синие глаза под густыми ресницами. Что могло быть прелестней?

— Та, что в чёрном платье?

— Первый раз её вижу…

— Она из рода Эгрегоров^[2] Хаоса и о-очень знатного рода. Девушка недавно достигла совершеннолетия^[3] и стала выходить в свет. Её окутывает Сила! — торжественно констатировала подруга.

Дара знала, что великосветское общество, как гербы на ливрее своих слуг, выставляло династическую ауру напоказ. Знала, но видеть её не могла. Услышав их разговор, рядом стоящая пожилая герцогиня заговорщицки захихикала и поспешила отойти подальше.

— В чём дело, Нина? — Дара нахмурилась.

Подруга чуть-чуть стушевалась, но, взяв себя в руки, спокойно сказала:

— Просто ходят слухи, что она любовница Анара, а слухи из ничего не рождаются.

Даре стало отчего-то так неприятно, словно она вторглась в чье-то личное пространство.

— И что прикажешь мне делать с этой информацией? — с оттенком осуждения спросила Дара.

Нина поперхнулась шипучим напитком и удивленно остановила свой взгляд на подруге.

— Ты спросила — я ответила, — пожала она плечами.

Решив немного сгладить свою резкость, Дара проговорила:

— Она вся в чёрном, словно пришла на поминки.

— Ты забываешь, что черный — их национальный цвет и носить этот цвет в своей одежде или нет — выбор каждого.

— А ты становишься брюзгой.

Нина, чувствуя настроение подруги, предпочла удалиться.

Примечания

2

Сущности Хаоса, способные вселяться в человека и имеющие возможность соприкасаться, через человеческое тело с нашим миром.

3

На Салитоне совершеннолетие наступает в двадцать лет.