Криасморский договор. Плата за верность

Марина Баринова, 2022

Власть часто вынуждает тех, кто обличён ею, совершать неблаговидные поступки. Власть меняет человека или заставляет его проявить своё истинное лицо. В империи, где за власть борются духовенство и маги, умирает бездетный правитель, а его вдова странным образом исчезает. Это вызывает массу интриг вокруг возможных претендентов на престол. Лорд Демос, которому поручили поиски исчезнувшей супруги покойного императора, и герцог Грегор Волдхард, ради любви вступающий в борьбу за трон, оказываются втянуты в опасную игру, в которой они всего лишь разменные фигуры на шахматной доске. Каждый из героев стремится всеми силами выжить и готов на временный союз с кем угодно. Но, доверившись наспех, легко обмануться, а расплатой за легковерие может стать смерть.

Пролог

Ветер с Лутинского моря хлестал многострадальные стены Бениза. Сизые тучи распухли настолько, что днем стало темно как ночью. Город, раскинувшийся в устье великой реки Ори, готовился встретить очередную бурю.

— Вовремя она добралась, — Великий наставник Ладарий плотнее завернулся в мех и с опаской взглянул на порт. — Еще немного — и шторм раскидает все посудины.

— Воистину, ваше святейшество, — отозвался брат Ласий. Идеальная лысина монаха тускло отразила свечное пламя. — Подкинуть дров?

— Да, пожалуйста.

— Знай я, что в Бенизе будет такая погода, ни за что не назначил бы здесь встречу, — добавил главный церковник. — Или таким образом бог подал знак, что наша затея — дурное дело?

— Уже поздно переигрывать, ваше святейшество. — Ласий подвернул за пояс часть сюрко с эмблемой церковной Коллегии особых положений, чтобы не мешало, и занялся камином. — Наша гостья вот-вот прибудет.

— Скорее бы.

Наконец, в коридоре послышались шаги. Великий наставник поймал себя на мысли, что с нетерпением ждал этой встречи. Сколько они не виделись? Три года? Четыре? Тогда она еще не приняла постриг — это Ладарий помнил точно. Помнил ее траурное платье, первые серебристые пряди среди тьмы волос, печальные глаза… Глаза человека, обреченного жить чужой жизнью. Однако с тех пор многое изменилось. Он жаждал этой встречи, но в той же мере и страшился ее. Ибо, став сестрой церкви, эта женщина взяла имя святой, что принесла величайшую жертву во имя Хранителя.

— Сестра Идонея прибыла, — проговорили из-за двери.

Ладарий кивнул:

— Впустите. Брат Ласий, — он перевел взгляд на дознавателя, — пусть нам…

— Никто не помешает, — ответил тот и открыл дверь, встречая гостью. Как только она вошла, яйцеголовый монах скрылся в коридоре.

Великий наставник затаил дыхание, вспоминая годы дружбы и близости. Многое хотелось сказать, но не при таких обстоятельствах. Не сейчас, когда он собирался просить ее о такой жертве. Тем временем монахиня развязала тесемки промокшего плаща, откинула капюшон и уставилась на церковника немигающим взглядом темных таллонидских глаз.

— Вивиана.

— Теперь — Идонея, — поправила она. — Ты постарел.

— Не могу сказать того же о тебе. Ты всегда была жемчужиной в короне Таллонидов, — Великий наставник обвел рукой монашеское одеяние гостьи. — Рад, что Хранитель наконец-то дал этой жемчужине подходящую оправу.

— Да, на старости лет, — печально усмехнулась женщина. — Маргий не позволял, даже после того, как умер лорд Рольф. И лишь когда брат умер, я наконец-то освободилась.

Великий наставник жестом пригласил гостью занять место у камина и предложил вина. Идонея кивнула.

— И каково тебе в Агаране в новой ипостаси? — разливая напиток по бокалам, спросил Ладарий.

— Мало что изменилось. Я и до этого вела почти монастырскую жизнь. Получается неплохо. Говорят, через какое-то время меня даже могут избрать новой настоятельницей. Но мне это не нужно, — сестра Идонея приняла протянутую ей чашу и на миг дольше позволенного задержала пальцы у руки церковника. — Я могу послужить богу иначе. Именно поэтому я здесь.

— Верно, — Ладарий крякнул, развалившись в кресле, вытянул ноги к огню и обратил взор на сестру покойного императора. — Как мать Грегора Волдхарда, лишь ты можешь нам помочь. Мальчишку пора спасать, пока он окончательно не наломал дров.

— Значит, слухи правдивы? — сделав глоток, монахиня поставила чашу на столик. — Грегор действительно впал в безумие после той трагедии?

— Грозовая свадьба — так в народе окрестили те события, — кивнул Великий наставник. — Случилось нечто поистине ужасное. Ужасное настолько, что сотворить подобное под силу лишь господу нашему. Хранитель предостерег твоего сына, дал суровое наказание. Но Грегор не внял гласу божьему. И я боюсь, что дальше он совершит куда худшие ошибки, которые будут стоить мира всему материку.

Сестра Идонея помрачнела.

— Не знаю, смогу ли помочь, святой отец. Мы с Грегором никогда не были близки, и в этом виновата я сама, — снова взявшись за кубок, монахиня продолжила рассказ, глядя на пламя. — Лотар, первенец, был так похож на меня, что почти ничего хайлигландского в нем не было. Я отдала ему всю любовь, что так долго копила в себе, но не смогла защитить от гибели. Грегор же пошел в отца. До такой степени, что и внешне, и нравом стал полной копией Рольфа. Я понимала, что он в такой же степени мой, что должна была его любить, но его сходство с человеком, которого я ненавидела… — голос монахини сорвался. Она со стуком поставила чашу на столик, резко встала и подошла к окну. Ладарий понял, что она стыдилась слез. — Мой дух был слаб, и я не смогла принять Грегора. Он чувствовал, что я в нем не нуждалась, и вскоре сам перестал нуждаться во мне. Мы давно стали чужими, святой отец. Я сделаю все, что смогу, но не могу обещать успеха.

Ладарий поднялся, подошел к гостье и легко тронул за плечо — единственное, что мог позволить себе как давний духовник леди Вивианы Волдхард. Монахиня отрешенно взирала на разыгравшуюся бурю.

— Не сбрасывай себя со счетов слишком рано, — тихо сказал Великий наставник. — Твой сын лишился любимой женщины и отправил в чужую страну родную сестру. У него не осталось никого, кроме тебя. Быть может, именно тебе суждено вернуть Грегора в лоно нашей святой церкви. Хранитель всегда с тобой, сестра Идонея. В конце концов, не зря же бог осуществил твою мечту стать монахиней именно сейчас?

— Возможно, — глухо отозвалась женщина. — Хранитель не пошлет испытаний, которые его дети не могут вынести.

Ладарий стянул с плеч меховую накидку.

— Отправляйся в Хайлигланд, посмотри на все своими глазами, добейся встречи с сыном. Поговори с ним, с его подданными, праведниками и еретиками. Быть может, твой сын просто обезумел от скорби и нуждается в утешении. Быть может, и правда сошел с ума — поговаривают, что в ту ночь прямо в герцога ударила молния, и он выжил, но изменился навеки. Одно я знаю точно: рядом с ним есть опасные люди, которые отравляют его разум. Стань же той, что прольет на него целебный бальзам. А это, — Ладарий вложил меховую накидку в руки монахине, — точно пригодится тебе в суровом краю.

— Но если у меня не получится?

Великий наставник отвел глаза.

— Тогда мы точно будем знать, что сделали все возможное, чтобы уберечь этого прекрасного юношу, — сказал он. — Тогда он понесет наказание. Тогда совесть не будет мучить ни тебя, ни меня, ибо мы будем знать — так пожелал бог.