Босс мафии. Я приду за тобой

Марианна Кисс, 2023

Бывший криминальный авторитет Фёдор Романов выходит из тюрьмы. Отсидев много лет за преступную деятельность, Фёдор решает заняться чем-то в рамках закона и у него это почти получается. Но жизнь вносит свои коррективы. Знакомство с Лилианой меняет все планы, которые строил Фёдор.

Глава 8

— Давай, сучка, шевели копытами.

Мощная ладонь обхватила предплечье, сдавила так, что хочется застонать, но я молчу, с перекошенным выражением муки на лице.

Бред! Неправда, не верю. Куда вы меня? Я ни в чём не виновата!

Хочу закричать, но спазмы страха сковали горло.

Хорошо, что я в кроссовках. Зачем я это подумала? Ну, была бы босиком или в стрипах.

Вот дура, в стрипах и босиком ты бы уже к Фёдору ехала, идиотка.

О чём думаю, тут о другом лучше подумать бы. Куда они меня ведут и что со мной сделают, вот о чем думать нужно, а не о том, удобная ли обувь.

А коридор всё не заканчивается, тусклые длинные лампы одна за другой маячат пунктиром. Одна, вторая, третья, четвёртая — зачем я их считаю. Показалась решётка, за ней железная дверь. Мужская компания остановилась. Четверо. Двое остались лежать в подворотне, как и человек, который пришел меня спасти.

Он просто хотел меня спасти. Отвезти к Фёдору.

Боже, что за странная, нереальная череда событий. Почему я сейчас тут, а не в чёрном джипе рядом со своим сыном?

Один из людей достал из кармана рацию, что-то проговорил, я за смятением своих мыслей не расслышала. Решетка дернулась и начала открываться. Несколько шагов, железная дверь открылась так же автоматически. Входим. За спиной раздался лязг железа, навсегда обрубающий для меня дорогу назад.

— Отпусти, мне больно, — отчаянно вцепилась в пятерню мужика, когда рука моя начала неметь от сильного сжатия.

— Ах, ты, сука, — с силой толкнул он меня в стену, — а Чёпику не больно, а Мухе не больно, тварь? Из-за тебя они сейчас там лежат, из-за тебя, тварь! — стукнул меня по плечу, сжал кулак, размахнулся, собираясь ударить в живот.

— Не бейте, я беременна, не бейте, пожалуйста, — обхватила руками живот и быстро села на корточки, чтобы увернуться от удара.

— Тише ты, Самсон, а то Михей будет недоволен.

Мужик немного успокоился, глянул с ненавистью.

— Я бы тебя, суку, прямо тут придавил, тварь, паскуда, дешёвка. Мне насрать на тебя и твоего ублюдка. Ваще по хер. Как только Михей даст добро, я тебя, сучка, собственными руками в ванной утоплю.

Тошнота подкатила к горлу, и я не смогла сдержаться, нагнулась над полом и блеванула.

— Фу, блять, вот сука, она нам и подвал сейчас обблюёт. Грохнем ее, пацаны, Михею скажем — не довели, окочурилась.

— Ты дурак, Самсон, мы уже сказали, что ведём девку.

— Да какая это девка, это мамка, смотри на неё. Она же старая, ещё и брюхатая, Михею не понравится.

— Пошли, хватит языком трепать, там порешаешь, если так хочется, с Михеем поговоришь, он и решит, отдавать тебе сучку или нет.

— Вот же бля, надо было тебя там ещё придушить, — недовольный Самсон схватил меня за бретельку и потянул вставать. А когда я поднялась и притулилась к стене, нагнулся и силой впечатался своим лбом в мой лоб, — Обещаю, сука, никто тебе уже не поможет: ни Михей, никто, ответишь за пацанов. Зуб даю.

Я сжалась. Даже плакать не могу от страха и ужаса. Слёз нет, только дрожь колотит.

Идём дальше. Вернее как идём, впереди идут мужики, а этот Самсон меня снова за руку схватил и вперёд толкнул. Пришлось поспешить за теми в страхе, что этот Самсон будет меня хватать снова.

Показался тупик. Дошли. Там поворот, снова длинный коридор с редкими лампами. Но впереди виден и выход — тёмная дверь. С одной стороны хочется, чтобы поскорее закончилось это путешествие по подвалам, а с другой, неизвестно что ждёт меня за той дверью, возможно, даже смерть.

Вот и получается, бежала от опасности и возможной смерти и прибежала туда же. Тогда в чём смысл моего побега от Фёдора, если везде одно и то же. Почему-то именно на меня падают неприятности. Что я такого сделала в жизни, в чём так сильно согрешила, отчего моя жизнь превратилась в постоянную гонку со смертью.

Дошли до двери. Первый постучал, дверь начала открываться. Мы вошли. Опять подвал, только уже цивильный, с отделкой. Небольшой коридор с несколькими дверями и лестница наверх.

Путь окончен.

Для меня точно. Человек, что открыл дверь, одетый, как и все они, в джинсы и куртку, осмотрел меня неприятным взглядом профессионала. Человека, умеющего управлять эмоциями, в том числе леденящим страхом, парализующим, сковывающим движения. Вгоняющим в ступор, заставляющим трепетать в свете собственной беспомощности.

Тут меня точно не полюбят. По моей вине погибли их товарищи. Глупо надеяться на то, что меня встретят с дружескими объятиями.

Вступаю в неизвестность по собственной глупости. Назад уже точно дороги нет. Надежда на призрачное чудо, только и всего. Здесь, у чёрта на куличках, эти люди точно не в курсе, кто такой Фёдор Романов, по кличке Граф, проживающий где-то там, за тысячи километров от их логова.

Нервно подрагиваю, от холода в том числе.

— На хрена вы шалаву сюда припёрли, она же теперь знает путь.

— Не ссы, Косматый, у неё дорожка в один конец, — усмехнулся один из моих сопровождающих.

— А, ну тогда заходи, если дармовая тёлка, так и скажи, а чё это она на себя напялила? — скривил в усмешку губы Космытый.

— Это шоб тебе, Косматый, понравиться, у-га-га-га! — заржал тот, что меня держит, а потом, как толканёт, — из-за этой суки наших порешали.

— Повежливее! — вырвалось у меня.

— Что, блять? С тобой ещё и повежливее? — поднял пятерню и мне в лицо замахнулся.

— Самсон, уймись, говорю, Михей уже ждёт, — слышу со стороны.

Этот яростно на меня посмотрел, и на лице его прочиталось желание убить меня прямо тут и сейчас.

— Клянусь, сучка, я тебя буду убивать, не кто-то, а я, — ткнул себя пальцем в грудь, вытаращив на меня глаза.

Идём дальше, поднялись по лестнице, вышли во двор под фонарями. Видно, дом типа усадьбы. Большой, может даже старый, только хорошо отделанный, по-новому.

Направились за угол, вошли не с парадного, а с задней двери. Тут уже всё по-другому. Явно люди не бедные живут. Немного старомодно, но дорого.

Прошли по деревянной лестнице на второй этаж, остановились у двери. Один постучал негромко, из-за двери послышался голос:

— Давай заходи, — ясный восточный акцент.

Дверь открылась, меня подтолкнули вперед, потом вошли те, что меня привели.

— Вот она, — сказал Самсон.

Передо мной стол. Круглый. На столе зелёная скатерть с кистями. Кажется, ткань, похожая на бархат или велюр. Человек за столом пожилой. Плотный. Седые волосы, черные брови, выдающийся нос. Поверх черной рубашки надет шерстяной вязаный жилет. Руки мужчины лежат на столе. И перед ним разложены карты. Человек смотрит на них. Чего он там смотрит? Пальцем с большим золотым перстнем тычет то в одну карту, то в другую. Ему не до нас в этот момент. На лице отражается напряженная деятельность ума.

— Что же ты, девонька, ночью в подворотне делала? Чего искала? Нашла ли то, чего искала? — говорит, не поднимая на меня взгляда.

— Я убегала, — чувствую, возможно, этот человек тут самый адекватный и, возможно, он поймёт, что я, собственно, ни в чём не виновата, так сложились обстоятельства.

— От кого же ты убегала? — ткнул пальцем в карту, взял её и отложил в сторону.

— От человека, который меня преследовал, — отвечаю.

— А зачем он тебя преследовал, какая его была цель?

— Хотел вернуть меня моему… мужчине.

— А, ты значит, от своего мужчины бежала?

— Да.

— Почему?

Что тут ответишь. Хороший вопрос.

— Не хотела погибнуть рядом с ним.

— Ага. Вот оно как получилось, — удивленно сдвинул брови.

— Я не знаю. Я не хотела, чтобы ваши люди погибли. Клянусь, я не виновата, это всё дурацкая случайность. Простите меня, я очень сожалею о случившемся. Пожалуйста, поймите, я никому не хотела навредить… — говорю, надеюсь, искренне и от чистого сердца.

И тут он поднял взгляд. Чёрные глаза, как глаза старого мудрого демона. Быстрый взгляд прошелся по мне и снова устремился в карты. Мужчина взял одну, покрутил её в руке и отложил в сторону.

Молчание и тишина. Долгая, тягучая, опасная тишина. В ней происходит движение его мыслей. В ней моё будущее и стоящих сзади меня ожидающих. Тишина, как пауза, перед приговором. Вот-вот человек скажет слово и всё закончится для меня. Или нет.

Я не знаю, смотрю тяжело и обречённо, на его пальцы, что ни на миг не прекращают движения. Смотрю и жду, каков будет приговор.

Что-то зашевелилось в стороне, тяжёлая штора отодвинулась, вошла женщина пожилая, похожая на горничную. Принесла на подносе телефон.

— Кто это? — глянул на неё человек за столом, я так поняла Михей, как все его называли раньше.

— Какой-то Граф, — сказала она скрипучим голосом.

Мужчина поднял взгляд и ещё раз, уже более внимательно, глянул на меня. Медленно протянул руку, взял телефон.

-–

— Доброй ночи, глубокоуважаемый Михей, — говорю, стараюсь солидно, не чтобы страх внушить, но чтобы уважение.

А ну, позвонил бы мне бугор из другого города и начал бочку катить, я бы не потерпел. Вот и тут, подход нужен особый, если хочу взять то, что у него моего есть.

— И вам доброй, что за повод?

— У нас ту возникла некоторая проблема, думаю, вполне решаемая. Я знаю, что у вас произошло и приношу свои глубочайшие сожаления и извинения. История ненарочная, надеюсь на ваше понимание.

— Как мы будем решать проблему? — голос его тоже твердый, за его словами каменная крепость. Стоит мне произнести неправильное слово и все, я попрощаюсь с Лилианой навсегда.

— Готов компенсировать ваши потери. Понимаю, никакими деньгами здесь не измерить, но все же возьму на себя смелость предложить деньги.

— Сколько?

Чувствую, иду в правильном направлении. Сколько я готов заплатить за смерти его людей и за жизнь Лилианы?

Хороший вопрос — сколько?

Вот тут полынья очень тонкая, все зависит от суммы, в какую я оценю историю. Я-то не поскуплюсь, но не будет ли ему этого мало, у всех ведь разные аппетиты, а этот Михей по информации — тот ещё паук. Скупой, как старая древняя бабка, в обносках ходит, а у самого в кубышке царские империалы.

Решил я по-другому вывернуть.

— Уважаемый Михей, с заверением дружбы между нашими городами и в надежде на будущее сотрудничество, прошу вас, назовите сумму и я постараюсь вам ее выплатить. Надеюсь, конечно, на ваше понимание, чтобы речь не шла о полном разорении нашей компании, ведь это не выгодно никому из нас.

— Хорошо, тогда миллион долларов меня устроит, и расходимся партнёрами с перспективой на дальнейшее сотрудничество.

— По рукам. Тогда мы едем к вам. При личной встрече передадим друг другу, вы мне женщину, я вам — деньги.

— Хорошо, ждём. До встречи.

Он отключился.

Я посмотрел на Толяна, на Сеню.

— Кажется, договорился, — кинул телефон на стол.

— Не много — миллион? Может, попробуем так отнять? — Сеня вскинул брови, размял плечи.

— На их территории? Нет, я не согласен рисковать жизнью Лилианы.

— А что если приедем, а они попросят ещё?

— Значит, дадим ещё, — говорю угрюмо.

— Мужики будут и миллиону недовольны.

— Беру на себя. Это моя личная прибыль. Остальных не коснётся.

— Смотри, Федор, опасно это, у них там ещё то кодло, я слышал. Нужно ехать двумя группами.

— Разберемся. Ладно, теперь все отдыхать, через три часа выдвигаемся. Туда ещё доехать нужно. Забралась же, зараза.

Все разошлись. Я подошёл к дивану, лег, закрыл глаза.

— Вот же сучка.

-–

Человек за столом положил трубку и посмотрел на меня теперь уже с неподдельным интересом. Явно не понимая, почему так.

— Дорого ты обходишься своему мужчине. Но я не в накладе. Что ж, раз решили, так тому и быть.

— Михей, ты что, собрался её отдать? — возмущённо вышел вперёд Самсон, — а как же отомстить? А наши, они погибли, их не вернёшь.

— Вот именно, не вернёшь, — строго сказал Михей, — а за нее бабки платят — миллион долларов, слышал? Где ты ещё одну такую шлюху найдешь, за которую тебе отстегнут миллион?

— Она нас сдаст, она видела ход! — размахивает руками Самсон.

— И что, какое ей дело до нас? Она уедет черт знает куда и она не сделает этого, потому что её мужчина — сам бугор, правда, милая? — посмотрел на меня и улыбнулся не очень весело.

Я кивнула, согласная на всё, лишь бы за мной пришел Федор.

— Я никому не скажу, что встречалась с вами, я хочу домой, только и всего, — горячо выдыхаю.

— Правильно, ты хочешь домой, а мы хотим денег, у каждого свои интересы. Грач, отведи ее в гостевую, не можем же мы поселить девушку в подвал, а то ее мужчина будет недоволен.

— Да кто он такой, плевать на него, я хочу эту сучку! — указал на меня пальцем Самсон.

— Ты что, не понял, или ты идиот и тебе нужно два раза повторить? Мужик ее — Романов, по кличке Граф, слышал о таком?

— Да мне насрать на какого-то графа или герцога, под пером все едины…

— Вот дурачок, — усмехнулся Михей, — Он бугор. Только не такой, как мы тут, а побольше. Ты понял? Нам с него лучше взять деньги и отдать ему бабу. Всё, и никаких делов, иначе он нас тут всех раздавит. Ты понял, мелкая ты сошка? — закончил Михей, уже злобно выплёвывая слова.

— Пусть приходит, мы с мужиками всегда готовы…

— Слушай, Самсон, сюда, если хочешь и дальше на меня работать, очень ты стал нервный, тебе так не кажется? А мне вот кажется. Подумываю тут иногда, о тебе, не собираешься ли ты мужиков настраивать против моих решений? А?

Самсон затих.

— Ладно, я понял, отдаем телку и получаем миллион, — сказал недовольно.

— Не телку, а девушку, — поправил Михей, — отведи, Грач. Прошу вас, идите за ним, отдохните.

Я кивнула и повернулась, пошла за Грачом.