Босс мафии. Я приду за тобой

Марианна Кисс, 2023

Бывший криминальный авторитет Фёдор Романов выходит из тюрьмы. Отсидев много лет за преступную деятельность, Фёдор решает заняться чем-то в рамках закона и у него это почти получается. Но жизнь вносит свои коррективы. Знакомство с Лилианой меняет все планы, которые строил Фёдор.

Глава 7

Бегу, без конца оглядываюсь. Где-то вдалеке всё ещё слышны шаги человека, пытающегося меня догнать. Пугливо осмотрелась, рядом тёмный переулок, нырнула в него. Тут можно спрятаться, если даже встать в темноте, то догоняющий меня человек пробежит мимо.

Так и сделала, прошла торопливо во мраке вглубь переулка. Иду, оборачиваюсь, стараюсь тише ступать, чтобы никто не услышал моих шагов. Я и сама их не слышу.

Прошла ещё дальше, что бы уж точно, наверняка спрятаться. Скрыться хочу и, честно, не понимаю, зачем я это делаю. Зачем мне это всё? Что буду делать дальше? Куда пойду, ещё только предстоит понять, только не к Фёдору… конечно, не к нему.

Но почему?

От бессилия и безысходности хочется плакать и требовать от самой себя ответа, верного, надёжного, за который можно уцепиться и понять — почему. Что толкает меня бежать от собственного сына. Даже он не хочет убегать, тогда зачем это мне?

Остановилась отдышаться. Смахнула непрошеные слёзы.

В который раз обернулась. Хватит. Всё. Набегалась. Возвращаюсь.

Вдохнула поглубже, но не чистого воздуха, а… сигаретного дыма.

Чёрт! Пугливый шаг назад, в проём, где видны фонари улицы, отсюда, из кромешной темноты шагнула… и передо мной встала тёмная фигура. Человек затянулся сигаретой и выпустил сноп дыма прямо мне в лицо.

— Куда собралась, красавица?

В испуге я попятилась назад и ударилась о чью-то твёрдую спину. Быстро повернулась. Не вижу ничего: ни лиц не разобрать, ни даже тел людей окружающих меня. Лишь понимаю — тут их много.

— Извините, я не туда зашла, — повернула к свету.

— Туда, маленькая, туда, — огонёк сигареты вспыхнул и затих у лица говорившего, потом полетел в сторону, освещая полоску чёрного пространства.

Я метнулась в бок, тут тоже человек.

— Что вам нужно? — паника всё сильнее.

— Тебя, девонька, нужно. Ух, ты какая…

По телу прошлась чья-то холодная ладонь, я дернулась в сторону, но кто-то крепко обхватил за плечи и тряхнул меня с такой силой, что в глазах запрыгали огненные зайчики при виде огоньков их сигарет.

— Отпустите! Я вызову полицию! — закричала сильнее, может крик спугнёт этих людей.

Ещё не верю в то, что происходит, ещё думаю, вот сейчас они вдруг все расступятся и меня пропустят. Ничего не вижу, но почему-то видят они. Тут недалеко, совсем рядом, люди, которые хотят мне помочь. Там мой сын, стоит только выйти из этого переулка и всё закончится. Смотрю на проём, он совсем близко. Вон она — свобода, только дойти до неё невозможно.

Или возможно? Нужно пытаться. Не верю, что эти люди хотят проблем…

— Это та сучка, которая ногами дергает у папаши в клубе.

— Точно, смотри, какой у неё костюмчик, — мерзкая ладонь полезла мне между ног.

— Не трогай, я закричу! — и так уже кричу.

— Да, пожалуйста, — сказал кто-то мерзким голосом, и я почувствовала у себя на лице холодные пальцы, — кричи, сучка, конечно, это даже лучше, люблю, когда девка сопротивляется. И он ударил меня по щеке.

Это была лёгкая пощёчина, намекающая, что будет и грубая, а может, даже удар. Всё будет зависеть от того, как решит владелец этой руки.

Тот, кто держит меня за плечи, сильнее сдавил их, придержав, подставляя меня под лапанье того, что впереди. Я окончательно поняла: вся эта тема очень серьёзная, это не просто парни из подворотни, это кто-то более компетентный в ночной бандитской жизни города.

Тогда я решила действовать по-другому. По-хорошему.

— Ребята, пожалуйста, отпустите… — вот уже собралась сказать, что я женщина Фёдора Романова, когда взявшийся из неоткуда свет фонаря выхватил из темноты лица этих парней.

— Мужики, отпустите девушку! — сказал человек с фонарём.

— Чего-о? А ты ещё кто такой, человек-паук, что ли?

Все вокруг заржали. Я рассмотрела, их человек пять, может больше, а рядом в невысоком доме в один этаж, ступеньки вниз и железная дверь. Явно какой-то бандитский притон или что-то типа того. На спортсменов и обычных парней эти люди не похожи. Тот, что меня лапал, и больше всех говорил, оказался лысым, но лицо его я не разглядела, только лысину. Он повернулся лицом к человеку с фонарем, и я увидела, как он выставил вперёд руку с ножом.

— Не надо, прошу вас! — закричала я. — Пожалуйста, отпустите, мы просто уйдём!

— Просто уйти не получится, деточка, — сказал лысый и двинулся на человека с фонарём.

Глухой выстрел остановил лысого, и он схватился за руку.

— Ай! Блять! Сука! — сдавленно простонал он.

— Теперь все поняли, что я не шучу. Отпусти девку, и мы с ней уйдём, — сказал человек сурово, наставив пушку.

За одну секунду все перекрутилось и поплыло.

В висках пульсирует — зачем, зачем, зачем?

Поздно. Слишком поздно, Лилиана.

Кто-то метнулся и закричал:

— Нет, сука, ещё не всё! Мужики, берите его!

— Блять, я сука тебя удавлю, животное бы бешеное!

В следующий момент прозвучало ещё три выстрела и что-то похожее на стон. Один упал за ним другой.

До сознания смутно доходит, что все это из-за меня, по моей личной вине.

— Ну, сучка, ты у меня за это ответишь! — и сокрушительный, железобетонный удар в лицо выбивает из меня сознания.

В последнюю секунду, перед тем как провалиться окончательно, слышу ещё один выстрел.

— Вот так тебе, мразь, тащи ее…

-–

Сижу в полутемной комнате.

Никогда не понимал, за каким хером люди сюда ходят. Что, блять, они тут делают?

Обжимаются, лапают друг друга, трахаются. Всё это не для меня. Не понимаю и, наверное, уже не пойму. Все эти игрища, полунамеки, обжимания не для меня.

Я классик. Есть баба, есть мужик, есть хата, есть кровать. Так мне понятно. А все эти випы — что-то из нового. Видно, старею. Или статус не позволяет ебаться на затраханных диванах. Но сегодня я трахаться не собираюсь. Коплю энергию для Лилианы. Ее затрахаю. А прямо сейчас мне нужно что-то другое, сам не знаю что.

Жду, эта новенькая объяснит мне, чего я хочу. Надеюсь, у нее не будет того уверенного взгляда прожженной шлюхи, от которого блевать охота. Взгляд и жеманство целки меня тоже не устроит. Только от Лили ужимки приемлю.

Тогда чего же я хочу? А хуй его знает. Там походу разберемся.

Сел на диван, ноги расставил, курю.

Да, стар я для этой хрени. Не могу расслабиться. А может, это другое во мне бурлит, не даёт спокойно трахнуть девку. Ведь это, как бы, измена получается. Там где-то моя сладкая девочка, моя любимая, в темноте лежит и думает обо мне, а я тут…

В дверь постучали.

— Входи, — говорю.

Дверь медленно открывается, входит девица, которую я выбрал. Окинул взглядом, вроде ничего.

— Привет, — говорит несмело. Боится меня.

При таком свете хороша. Ещё лучше, чем издалека. Но это — картинка. От картинки ведь мало чего зависит.

Вошла, медленно, приблизилась, села на диван, не рядом, чуть в отдалении и смотрит.

— Ну, чего смотришь, делай что-то, — говорю.

Я, бля, как тот, сука, пацан в таких делах. По девкам неразбазаренный, привыкший только на химию бросаться. Реально, слегка туплю. Девка-то красивая, но это не значит, что мой член тут же на нее отреагирует.

Музычка тихо деленькает. Малышка приблизилась осторожно, положила руку мне на грудь. Провела пальцами по рубашке, нащупала пуговицу, расстегнула верхнюю. Подождала, не буду ли я возражать и потянулась расстёгивать вторую.

Сижу, как истукан, ни на что не способный, вся эта ситуация не то чтобы вызывает у меня отторжение, она непривычна и неприятна. Кому скажи, мужики засмеют, а я вот реально сижу и не соображаю, что творю.

Девица расстегнула вторую пуговицу, скользнула ладонью под рубашку, погладила грудь, тронула пальцами сосок и вот тут что-то щёлкнуло и заработало. Тело мое равнодушное откликнулось, и уже картинка вроде бы не мешает, не та, ну и хрен с ней, всякое в жизни подвернётся. И картинка бывает не та.

Потянулся, ладонью притянул к себе ближе красавицу, на лицо стараюсь не смотреть, тело рассматриваю.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — шепчет томно.

Хуй его знает, чего я хочу. Ещё и вслух произнести. Э, нет. Тут я парень скромный. Лили сказал бы, а этой…

— Сама решай, — отвечаю.

Она провела по плечам моим, прижалась ко мне телом, медленно приподнялась и села на меня сверху.

Я выдохнул. Да, вот так, медленно осторожно, чтобы не спугнуть мою уверенность, что это не измена. Чтобы не разрушить непогрешимость моих мыслей, не пустить их в ином направлении, не расслабить… только тело, только оно требует расслабления.

Расслабится оно, станут яснее мысли.

Я обхватил ладонями талию, спустил их на бедра, сжал мягкие половины, вдохнул аромат другой женщины. Сладкий аромат. Забирающийся мне в голову, понемногу дурманящий.

Я повернулся, протянул руку, взял бутылку на столе, открутил крышку и приложился к горлышку, хлебнул обжигающей горло жидкости и стало горячо и приятно внутри. Лёгкое головокружение, успокаивающее, развязало язык, позволило произнести:

— Расстегни мне брюки, девочка, — говорю и сразу почувствовал, как в штанах стало тесно.

Малышка потянулась к поясу, тронула его и начала медленно, неуверенно расстёгивать ремень. Пальцы её задрожали. Боится.

Да я сам боюсь. Охренеть, как боюсь. Что если, трахну её сейчас и это даст мне повод забыть о Лилиане?

Член мой уже пробудился от спячки, уже чувствует близость новой добычи, совсем позабыв о Лили, которая на самом деле ему положена.

Смотрю на очертания взглядом с поволокой и забываюсь окончательно. Ладони скользнули под платье малышки, под ее раздвинутые ноги, тонкие полоски трусов не мешают проникать везде, куда захочется. Тело ее уже готово. Достаточно вытащить член, натянуть резинку, приподнять девулю и посадить на себя снова…

Стук в дверь вернул меня в реальность.

— Босс, ты нужен, срочно! — прокричали из-за двери.

Я выдохнул, не знаю с облегчением или нет, стянул с себя девицу. И хоть член мой почти встал, я почему-то по дурному рад, что нам помешали. Вот придурок.

— Мне в зал? — спросила она, когда я застёгивал ремень.

— Да, иди, — сказал, не задумываясь, сюда я точно больше не вернусь.

Ну, его на хуй, эти поебеньки. Подожду. Вон, позвали, значит скоро, совсем скоро.

Вышел из комнаты для блядства и к себе. Вхожу в кабинет, стоят Толян и двое, за мной ещё один вошёл. У всех рожи невесёлые.

— Какого хрена? — говорю, кидая недовольные ждущие взгляды то на одного, то на другого.

Они что-то знают, но пока не говорят.

— Роба убили.

— Че-во?!

Это один из парней, кто поехал за Лили.

— Матвей сейчас звонил. Сказал, Роб побежал за Лили, а в какой-то подворотне местные его убили, он двоих уложил.

— А Лили? — смотрю стеклянным взглядом.

— Пропала.

Я подошёл к столу, упёрся в него кулаками. Склонил голову, глаза закрыл.

Как переварить?

— Мы уже выясняем, кто там босс.

— Собирай братву, едем, — говорю, не открывая глаз.

— Все, что ли? — возразил Толян, — Всем нельзя, нужно кого-то оставить.

— Да, ты прав, всем нельзя. Я сам поеду и мне человек пять давай.

— А если мало?

Встал, выпрямился, думаю.

— Давай сначала с бугром поговорю, может, удастся решить. Там мы не на своей территории. У них людей может быть больше, поэтому пробуем сначала переговоры.

— Думаешь, она у них?

— Если и у них, то вряд ли они догадываются, что она — моя.

— А если догадываются, или она сама скажет?

— Хуй его знает, это может быть для неё как хорошо, так и плохо. Короче, давай мне сейчас связь.

-–

Открыла глаза, в голове колокола звонят, сотрясло мой мозг однозначно. Но всё ещё продолжается, кто-то схватил меня за волосы, рывком заставил встать с цементного пола, на котором я почему-то лежу.

— Давай пошли, сучка. Из-за тебя, дрянь, двоих наших завалили, — голос из темноты.

Что происходит, пытаюсь понять и подстроится.

Кого завалили, зачем?

Вспомнила выстрелы. Только мы уже не на улице, а идём по тёмным коридорам подвала. Все глубже и глубже, дальше и дальше от земли.