Кладбище
Хавиер снова стоял перед Анной посреди своей квартиры.
— Давай не будем начинать все сначала, — Анна опять свернулась клубочком на его диване рядом с котом. Чашка чая дымилась на стеклянном столике перед ней.
— Нет, ну теперь-то мы просто кинули его. А он мой друг! — каталонец шагал по квартире.
— Мы не его кинули, мы оставили труп. К тому же, с ним осталась Мария.
Анна встала и прошла в спальню. Там она взяла маленькую подушку и положила ее на цветастый диван.
— Так не может продолжаться вечно. Ты можешь объяснить мне, что происходит? Второй труп за один день! И почему ты все время уходишь от объяснений? — Хавиер ходил за ней хвостом.
— Потому что я хочу спать.
Она сняла кроссовки, и вытянулась рядом с котом на диване. Приподнявшись, Анна взяла свою чашку со столика и глотнула горячего чая.
— Выключай свет, и ложись спать. Утро вечера мудренее. Господи, и откуда у тебя диван в красных маках? Ты что, наркоман?
Анна лежала с закрытыми глазами, закинув руки за голову, в джинсах и черной футболке. Маленькие ступни в белых носочках уютно устроились на подушке для кота. Грудь, а вернее, чуть наметившиеся соски явственно были видны под футболкой. Видимо в спешке, она не все успела на себя надеть необходимую деталь нижней экипировки.
Хавиер присел на краешек дивана и дотронулся до ее ног. Она не пошевелилась. Он отошел к окну и раздвинул шторы. Оглянулся на Анну. Она, казалось, спала. Снова подойдя к ней, он начал ее раздевать.
— О, господи, ты, я вижу, все никак не угомонишься, — открыла глаза она. — Секс в клубе сегодня уже был.
Анна села и стала расстегивать джинсы. Хавиер стянул с нее футболку. Кот покинул пригретое местечко: там стало слишком неспокойно. Быстрыми и резкими движениями каталонец разделся сам, сбросив свою одежду прямо на пол, рядом с диваном. Он навалился на хрупкую девушку, и его пухлая задница ритмично задвигалась. Анна подняла одну ногу на спинку дивана, другую опустила на пол. Она двигалась ему в такт. Наконец, он вскочил и встал над ней. Он продолжил молча, один, не сводя с нее глаз. Через несколько минут он задрожал, и мышечные спазмы заставили его застонать. Он кончил.
— Я первый, — пробормотал он и пошел в ванну.
— И единственный.
Анна тоже поднялась и подошла к окну. Было уже глубоко за полночь. В доме напротив все спали, у всех был потушен свет. А если кто и не спал, то наверняка выключил свет, чтобы понаблюдать бесплатное эротическое шоу, устроенное Хавиером. Он вышел из ванной обмотанный полотенцем.
— Ты только посмотри, посмотри на этих стариков, — Анна показала ему на единственное светящееся окно, находившееся прямо напротив них. — Это же те же. И в том же положении. И они все еще пьют чай.
— Плевать. Иди, мойся и спать, — каталонец, не оглядываясь, пошел в спальню.
Рано утром они уже ехали в Калелу. Это был небольшой курортный городок к северу от Барселоны. Ехать было не больше часа.
— Странно, что мы сегодня не на поезде. Ты даже вспомнил о своем «рено».
Девушка в желтой майке и с желтыми косичками выглядела как солнышко.
— Я уже боюсь появляться с тобой в общественных местах — сразу кто-то умирает.
— А как же кладбище?
— Там уже все умерли — не страшно, если умрут во второй раз.
Хавиер был в отличном настроении. Дорога петляла по берегу моря, чуть выше железной дороги. Время от времени рельсы внизу пропадали внутри скал, и тогда автомобиль несся прямо по краю прибрежного обрыва, и можно было любоваться голубым горизонтом Средиземного моря.
На крутой скале, накрытой страховочной сеткой, возвышался маяк — самый старый на этом побережье. За ним начиналась Калела. Проехав парадную набережную с отелями, кафе и ресторанами, Хавиер остановился. Он припарковал машину в небольшом тупике у подземного перехода к морю.
Девушка первая выскочила из машины.
— Ну и где тут это кладбище? — в руках у нее была фотография.
— Сказано же — у самого конца пляжа. Нам, значит, надо по переходу и в конец города, к станции.
Они перешли на ту сторону железной дороги. Пляж тянулся вдоль всего города, а может быть и дальше.
Конец ознакомительного фрагмента.
