Иная. Выбор

Маргарита Криштафович, 2023

Что может объединить землянку и марсианина? Правильно, предназначение. Нужно лишь справиться со своими чувствами и выжить. Вот только у судьбы странное условие: шанс на спасение один на двоих. И даже то, что она – избранная трех миров, а он – обладатель сверхразума, не имеет никакого значения. Смириться и пойти на поводу у древнего пророчества? Как бы не так! Они ведь не простые смертные, они знают, что будущее зависит от их выбора, а значит, найдут способ пройти все испытания, сохранив друг друга и свое счастье.А может, любовь – это и есть спасение? Та самая, великая и непобедимая, для которой даже судьба – не более, чем иллюзия…

Глава 6

Святослав Шахин

— У меня нет слов! — чуть не оглушила Доминика, как только я ступил на берег. — Святослав, Виталина, ну вы даете! Так вошли в роль! Отлично получилось, ребятки! Дракон, отпусти уже юную деву, игра закончилась.

Поставил девочку на землю и, проигнорировав пристальный взгляд приближающегося Тимура, стал у нее за спиной. Прижал к себе. Не собираюсь скрывать свои намерения, и мне плевать, что об этом думают остальные. Решение я принял, оно окончательное.

— Дракон так просто не отступится, — прокомментировала мои действия рыжеволосая и подмигнула.

Умная девушка. Поняла все без слов.

— Придется ему со мной сразиться, — с улыбкой сказал Тимур, бросив на меня короткий красноречивый взгляд. — Витошка, ну как? Понравилось?

— Очень! — взвизгнула девчонка и повисла у него на шее.

— Бегите одеваться, мы скоро присоединимся, — он снова улыбнулся и кивком головы дал знак Доминике увести Виталину.

— Свят, на пару слов, — спокойно произнес, обращаясь ко мне.

Я знал, что он скажет, поэтому молча ждал, провожая взглядом удаляющихся парней. Тимур долго и напряженно смотрел в глаза, потом спросил:

— Что ты знаешь о Виталине, Свят?

— Ей нужна защита, — ответил не задумываясь.

— Согласен, нужна, — Тимур выдержал паузу. — А еще она — ЭЛ. Чувствительная, ранимая и не пара хейту. Вы слишком разные, Свят. Ей нужен другой мужчина, и ты не можешь этого не понимать.

Его слова вызвали глухую ярость и раздражение. В памяти всплыли сверкающие зеленые глаза, звонкий смех, бурные эмоции на лице. Да, она ЭЛ. Мы разные, мы не пара, она заслуживает лучшего, черт побери! Но я хочу ее. Только ее, причем хочу так сильно, как ни разу не хотел ни одну девчонку. И она откликается! Я же не дурак, чтобы не понимать, что мы подходим друг другу!

— Это не тебе решать, Тимур, — сохраняя абсолютное спокойствие, сказал я. — Выбор будет делать она.

— А ты оставишь ей выбор? — Тимур вскинул бровь. — Не смеши, Свят. Ты же к ней никого не подпустишь ближе чем на метр. Нужные роли в квесте — твоя заслуга, так ведь? А с Каримом что собираешься делать? Он влюблен в Виталину, если ты не заметил.

— Он мне не соперник, — зло рыкнул, не собираясь обсуждать этот вопрос.

— Не стоит недооценивать противника, — хмыкнул Тимур, вызвав у меня приступ гнева. — Тебе ли этого не знать?

— Я ему сочувствую, — процедил сквозь зубы и сделал глубокий вдох.

— Ты не знаешь, что такое сочувствие, — ледяной тон Тимура подействовал отрезвляюще, охладив на время нарастающий гнев. — Так же, как не знаешь, что такое сострадание, нежность, привязанность. Что ты можешь дать Виталине? Секс, неконтролируемую страсть и постоянный страх за свою жизнь? Ты защитишь ее от всех, но кто защитит ее от тебя? Эта девочка слишком чиста, чтобы обрекать ее на страдания. Она заслуживает счастья, Свят. Ей нужно то, чего ты ей дать не сможешь. Ей нужна любовь.

— Она будет моей, Тимур. Это не обсуждается.

— А что будет потом? — Тимур подошел вплотную и повысил голос. — Потом, когда ты наиграешься и захочешь другую? Ты понятия не имеешь, какую боль ей причинишь.

— Она. Будет. Моей. Всегда.

Сработал браслет. Рука онемела, затылок отозвался холодом и острой болью.

— Тебе этого не понять, — донеслось до меня неоспоримое. — Я тоже не понимал, пока не стал ЭЛ. Ты — отличный парень, я тебя уважаю и ценю нашу дружбу. Но Виталина для меня дороже. Я уже тебе говорил, повторю еще раз: обидишь девочку — убью.

— Я никогда ее не обижу, — отрезал я, посмотрев на друга в упор. — И никогда не сделаю ничего против ее воли.

Борьба взглядов продолжалась долго. Тимур не из тех, кто отступится без боя.

— Зачем она тебе? — прервал молчание ЭЛ, продолжая изучать мои глаза. — У тебя нет проблем с девушками, и с доступными, и с не очень. Принципиальной сволочью ты не являешься, отъявленным подонком тоже. Почему именно Виталина, Свят?

— Думаешь, я не задавал себе этот вопрос? — я развернулся и с силой впечатал кулак в стену. — Каждый день с момента нашего с ней гребаного знакомства, с той самой секунды, как только увидел ее в твоем доме. И у меня нет ответа, понимаешь? Я — хейт, чудовище в понимании таких, как она, но я хочу ее, она нужна мне, без нее я схожу с ума. При одной мысли, что эта девочка будет принадлежать другому, я зверею и становлюсь неуправляемым. Я пытался не думать, забыть, найти замену — все без толку. Она стала моим наваждением, моей целью. Это сильнее меня, черт возьми!

— Хорошо, — Тимур хлопнул меня по плечу. — Я тебя услышал. Выбор все равно за ней. Но ты должен мне пообещать, что не тронешь Карима. Он нужен Виталине. Мы не можем быть с ней рядом все время, а Карим — какая-никакая, а защита.

— Обещаю, — это слово далось мне с трудом.

Скрипнув зубами, добавил:

— Если он будет вести себя подобающе.

— Само собой. Пошли, а то у ребят появятся ненужные вопросы.

Я смог взять себя в руки. Ненадолго. Гнев вспыхнул с новой силой, как только я увидел, что Карим снова увивается вокруг моей девочки! И она ему улыбается!

Сжал руки в кулаки и отвернулся, пытаясь отвлечься и обуздать эмоции.

Я и раньше с трудом сдерживался, наблюдая за ними, но после слов Тимура о том, что мне не стоит недооценивать мальчишку, ревность и злость усилились стократно. Нельзя не признать, что у него больше шансов. Он много времени проводит с Виталиной, и он не хейт. Ему доступно то, что скрыто от меня. Эмоции. Чертовы эмоции.

Но это ничего не меняет, демон меня побери! Я уже все решил и не позволю какому-то сопляку стоять у меня на пути! Пора поставить его на место. Трогать не буду, как и обещал, но разговор будет жестким. Любезничать я не намерен. Я — хейт.

— Именинницу я похищаю, — долетел до меня голос Дамира, — так что дальше без нас, друзья.

— Завтра на пары не забудь явиться, — со смешком отозвался Тимур.

— Завидуй молча, приятель, — не смолчал Дамир. — Мы ушли, хорошего всем вечера.

— Мы тоже вас покинем, — в глазах потемнело от услышанного, сработал фриз. — Прогуляемся по городу.

— Береги Виталину, Карим, — при этих словах Тимура я резко повернулся к девочке, не обращая внимания на головокружение и ледяные удары в затылок. — Отвечаешь за нее головой.

— А то. Понял, не дурак.

Попытался поймать взгляд Виталины, но она вела себя так, словно меня здесь нет. Улыбнулась Кариму и, помахав рукой, ушла, бросив короткое:

— Всем пока!

Фриз сигналил без остановки. Что она вытворяет? Как может не замечать меня? Почему избегает моего взгляда? Я абсолютно уверен в том, что я ей не безразличен!

Вне себя от ярости схватил за плечо блондинку и рыкнул, следя за реакцией Виталины:

— Я провожу тебя. До твоей комнаты.

Не слышал, что ответила блондинка. Не видел ничего, кроме удаляющейся хрупкой фигуры в сером пальто. Она не дрогнула. Не обернулась. Не остановилась. Она ушла, держа за руку другого!

Я был в бешенстве. Мне нужно было успокоиться. И мне нужна была разрядка.

Не помню, как очутился в комнате блондинки. Не помню, как активировал чаттер и включил видеозапись. Как в тумане прозвучали ее слова:

— Я, Светалика Дивьер, даю согласие на интим.

Это была ее ошибка…

— Что так долго? — прорычал, бросившись к блондинке и срывая с нее полотенце.

Бледная кожа, упругая грудь, безупречно плоский живот, округлые бедра. И свежие синяки на стройном теле, моих рук дело.

— Я думала, мы уже закончили, — равнодушно ответила она, проведя рукой по мокрым волосам.

Я хотел не это тело, испробованное многими. Я хотел другое, хрупкое и нетронутое, которое должно принадлежать только мне!

— Что ты знаешь о хейтах, девочка? — я резко швырнул блондинку на кровать и навис сверху.

Грубым рывком раздвинул ее бедра и жестко вторгся в мягкую податливую плоть…

Ушел через час, так и не насытившись. Существует только одна девочка, способная утолить мой голод. Виталина. Сегодня я это понял окончательно. Как и то, что обязательно сделаю ее своей.

Виталина Мерц

Понедельник начался с сюрприза и удивления.

За пятнадцать минут до начала занятий меня вызвал ректор и огорошил необычной просьбой — станцевать на закрытом мероприятии Военной Академии. Всего лишь один танец, любой.

Я возражать не стала. Во-первых, потому что Артемий Кассан не только глава Академии Искусств, но и отец Карима. А во-вторых, потому что в добродушных ярко-голубых глазах плескалась такая надежда, что даже если бы у меня и было желание отказаться, то язык все равно не повернулся бы это озвучить.

Но удивилась я по другому поводу. Со слов ректора, знать о моем выступлении никто не должен, кроме нас двоих и трех моих сопровождающих в лице Карима и двух студентов Военной Академии, которые будут поставлены в известность в самый последний момент. Обсуждение данного события в чаттере строго запрещено. Извинившись, он пояснил, что это не его нелепая прихоть, а требование руководства Военной Академии, и мы обязаны подписать соответствующий документ о неразглашении. На мой вопрос о причине такой секретности ректор пожал плечами:

— Военная Академия всегда отличалась своеобразием, у них свои правила и порядки. Мои попытки выяснить что-либо конкретное проигнорировали. Единственное, чего мне удалось добиться, так это письменной гарантии твоей безопасности и сопровождения с участием Карима. Тимур Али и Дамир Райхан встретят вас на проходном пункте, проведут в концертное здание и будут все время находиться рядом. Они же по окончании твоего выступления доставят вас до дверей нашего общежития. Такие вот дела.

— Три телохранителя у одной маленькой меня? — услышанное почему-то вызвало улыбку. — Я согласна. А когда состоится мероприятие?

— Завтра, в 19.00. Спасибо, Виталина. Как бы там ни было, я в хороших отношениях с ректором Военной Академии, отказывать не хотелось бы. Карим пока не в курсе, сообщу ему сегодня. И, знаешь, стилл во время выступления не снимай. Мало ли что.

— Ладно, — я улыбнулась еще шире. — Хотя, мне кажется, это лишнее.

И когда наш мир успел стать таким непредсказуемым? Танец в режиме секретности, три телохранителя, и обо мне беспокоится не кто-нибудь, а сам ректор Академии Искусств! Ни на секунду не сомневаюсь, что Тимур и Дамир в качестве сопровождающих его заслуга. Очуметь!

— Как знать. Ладно, беги уже, лекция вот-вот начнется, — ректор кивнул в сторону двери, как только я подписала соглашение о неразглашении конфиденциальной информации, приложив ладонь к визерпаду, тут же спрятанному ректором в сейф. — Августина Раечкина опозданий не приветствует.

Он лучезарно улыбнулся, а меня из кабинета сдуло ураганом. Пересдача истории дизайна совершенно точно не входит в мои планы.

— Кариму привет передавай, — раздался веселый хохот вслед моим улепетывающим пяткам. — Пламенный.

На лекцию я успела. И привет передала, пронаблюдав смущенно-виноватый вид Карима. Солнышко смущается, надо же! Видимо, провинился перед родителем.

От избытка эмоций я даже поцеловала его в щеку и тоже смутилась, поймав несколько не слишком любезных взглядов сидящих поблизости сокурсниц. Ух ты, желтые подсолнухи! А я и не замечала, что мой любимый блондинчик пользуется такой популярностью. Надо бы поосторожней с проявлениями чувств, что ли. Влюбленная барышня — существо крайне опасное, а несколько влюбленных барышень — так и вовсе угроза для спокойного существования. Ага. И вероятность всевозможных неприятных последствий, неумолимо стремящаяся к единице!

Эх, ладно, переживу как-нибудь. У меня тут дело поважнее нарисовалось: надо решить, что буду танцевать. Очень хочется танец Солнца, вот только костюма нет. Хотя… Имеется юбка-солнце в пол из ярко-желтого атласа и ажурный топ к ней с длинными прозрачными неоновыми рукавами. Мама этот наряд еще в прошлом году сшила, украсила оранжевым кружевом с голографическим эффектом, но отделку не закончила, потому что постановку тренер перенесла на потом… Потом настало, а мама все еще на другой планете.

Мамочка… Мне так тебя не хватает…

— Витошка, что случилось? — меня обняли за талию и прижали к груди.

— Ничего, — всхлипнула я, только сейчас заметив, что по щекам текут слезы. — Маму вспомнила.

— Она вернется, — прошептали на ухо, — она ведь знает, как ты ее ждешь.

Тихий шепот, приятный запах радости и надежные крепкие объятия сделали свое дело. Я успокоилась. Конечно, вернется. Рядом с ней папа, а вместе они горы свернут.

Мама не раз повторяла, что я — девочка самостоятельная и вполне могу обходиться без родителей. Так что справлюсь. Вечером займусь костюмом, задекорирую его камнями и стразами. Правда, за всем этим придется слетать домой, в Найрат. Ну и ладно, все равно сегодня плановое занятие с тренером, так что все путем. Отрепетирую движения, отработаю технику и завтра буду звездой. Звездой по имени Солнце.

Репетиция прошла великолепно. Евгения осталась довольна и мной, и получившейся постановкой. Так что, окрыленная предвкушением завтрашнего выступления и взбодренная индукционным душем с аэромассажем, я выбежала к Кариму, по обыкновению ожидающему меня в холле спортивного клуба «Грация».

— Сияешь? — встретил меня рыцарь лучистой улыбкой и теплыми объятиями. — Представляешь, как Военная Академия падает к твоим прелестным ножкам?

— Ага, — рассмеялась я, — рушится под бурные и продолжительные аплодисменты.

— Отец разорится компенсировать ущерб, — фыркнул Карим и потащил меня к выходу. — Далеко твой дом?

— Пешком минут сорок топать, так что летим на скайере.

— Ок.

— Как «Ладошки»? — поинтересовалась я спустя минуту, ловя руками падающие снежинки и вдыхая полной грудью свежий морозный воздух. — Жаль, что нет времени заглянуть к малышам, работы с костюмом на всю ночь.

— А я на что? — Карим одной рукой приобнял за плечи. — Помогу, вдвоем быстрее справимся. В «Ладошках» все как обычно. Гертруда Фокс жаждет концерта, который мы обещали организовать для малявок. Дата уже назначена: шестнадцатое ноября, воскресенье. Кстати, Санни на прошлой неделе перевели в Детский Дом Эль-Хаттара, она ведь теперь ЭЛ не без участия некоторых. Можем ее навестить, если захочешь.

— Конечно. Милана с малышкой?

— Нет, — в голосе Карима послышалась неприкрытая грусть. — Милану не взяли на работу в Эль-Хаттар за неимением свободных мест, так что девчонка продолжает работать в «Ладошках». Я поговорил с ней. У нее из родственников только Санни, но удочерить ребенка она сможет только через год, ей как раз исполнится двадцать. Правда, жить девчонке негде: дом родителей в Линтоне не уцелел.

— Вот же, черные квадратики, — протянула я. — Надо бы как-то помочь.

— Согласен, я уже думал об этом. Поговорю с отцом, выделим ей комнату в общежитии Академии, пока будет искать работу и съемное жилье. У нее нет образования — это усложняет дело. У девчонки вообще судьба непростая. Отца она никогда не видела, мама умерла два года назад, старшая сестра сразу после похорон ушла в загул. Вместо поступления Милана отправилась зарабатывать на жизнь себе и беременной к тому времени сестре. А теперь вот и сестра погибла.

— Бедная девочка. Нужно подключить ребят, попробуем ей помочь с поиском работы в Эль-Хаттаре. Карим, а что, если предложить Милане поступить в нашу Академию в следующем году? Общежитие как-никак, бесплатное питание, стипендия. И сможет навещать Санни. С дипломом вопрос с работой решается намного проще. Что скажешь?

— Ты — чудо, — меня чмокнули в щеку. — Поговорю с отцом, потом с Миланой. Идея отличная. Главное, чтобы девчонка согласилась.

— Думаю, согласится. Не во всех учебных заведениях в общежитии бесплатный пищеблок имеется.

— Точно. А Военная Академия для нее не вариант.

Расклеивать камни и стразы мы закончили к двум часам ночи, так что даже почти выспались. Выглядели в первой половине дня немного помято, в стиле «мутный ежик и сонная тетеря», но к обеду оклемались. Забежали в столовую, выпили по чашке крепкого кофе с корицей, съели по свежей булочке с вишневым джемом и в обнимку поплелись на последнюю пару, отправляя в полный игнор косые и завистливые взгляды проходящих мимо студенток. Мой рыцарь, оказывается, вскружил головы немалому количеству представительниц прекрасного пола. И когда только успел?

По пути пробудила хейтку, о чем-то задумавшуюся у окна. Не знаю, на каком курсе она учится, но на нашем факультете точно, ибо регулярно сталкиваюсь с ней в коридорах главного корпуса.

Карим быстренько увел меня подальше от растерянно хлопающей янтарными глазами брюнетки, дабы мы не оказались в числе свидетелей «очередного невероятного случая в Ширане», как сообщали каждый день на прошлой неделе мировые СМИ. Угодить на беседу к сотрудникам НИЛЗ, прочно обосновавшимся в стенах нашей Академии, — так себе удовольствие.

Поэтому я не сопротивлялась, мысленно радуясь тому, что теперь у меня есть сообщник. Чудесный сообщник, надо заметить. Карим с согласия отца и не без его помощи, полагаю, скопировал в чаттер разметку видеокамер и датчиков, установленных сотрудниками НИЛЗ, поэтому теперь я могу куролесить без риска быть пойманной и разоблаченной. Главное, вовремя скрыться с места преступления.

— Витошка, ты — будущее Земли, понимаешь? — так отреагировал Карим вчера на мой скромный подарок в виде новых статусов двум равнодушным мальчуганам дошкольного возраста, выходящим из экозоны с мамой, худенькой темноволосой девушкой полуЭЛ с уставшими серо-зелеными глазами. — Светлое будущее, овоид меня побери!

— Спасем планету вместе? — шепотом спросила я у своего рыцаря и, чувствуя, что обстановка уплывает, а мое до невозможности порядочное сознание упорно стремится ее догнать, попросила: — Поддержи меня, пожалуйста. Кажется, я переоценила свои силы.

Очнувшись на руках у порядком перепуганного Карима, я как смогла улыбнулась и сказала:

— Все отлично, мне нужно расслабиться, поесть и поспать, чтобы скорее восстановиться. Составишь компанию?

— А то, — расплылся в довольной улыбке блондинистый красавчик и собрался меня поцеловать, не в щечку, естественно.

— Я про ужин, — разгадав нехитрый маневр хулигана, я приложила палец к его приближающимся губам.

И под притворно-обиженный стон прикрыла глаза, вспомнив другие губы, горячие и требовательные. Жадные поцелуи, сводящие с ума, заставляющие забыть обо всем. Крепкие объятия, обжигающие кожу даже сквозь одежду. Трепет моего тела и сладкие волны жара в ответ на сумасшедшее желание хейта. Хриплый стон, который он не сумел сдержать в порыве страсти… И голос, источавший холодное равнодушие с налетом беспрекословного доминирования:

— Я провожу тебя. До твоей комнаты.

Голос, напомнивший о том, что хейту все равно кого использовать для удовлетворения своих нужд. Разум все понял, а вот сердце… Неприятно сжалось, пропустив несколько ударов, а потом судорожно забилось, пытаясь заглушить совсем некстати появившуюся грусть…

Сделала глубокий вдох, отгоняя прочь ненужные воспоминания. Миры спасать нужно, а не о всяких там глупостях думать.

— Как ты это делаешь? — с неменьшим восторгом, чем вчера, спросил Карим, как только мы добрались до женской раздевалки напротив спортивного зала. — Обалдеть!

— Сама в шоке, — улыбнулась я, проверяя резерв.

Он оказался не просто полным — он бил через край! Значит, скоро мой огненный шарик, размер которого уже превышает баскетбольный мяч, снова увеличится. Вот и славненько, чудесам быть, волшебства не миновать. Вперед, на занятие по самообороне!

— Как себя чувствуешь? — поинтересовался Карим, не торопясь отпускать мою руку.

— С каждым разом все лучше и лучше, — заверила я слегка растерянного парня, ловко высвободилась и скрылась за дверью раздевалки, послав на прощание воздушный поцелуй.

Два часа самообороны пролетели неожиданно быстро. Благодаря занятиям с Аликом я теперь не была самой отстающей в группе. Напротив, выбилась в пятерку лидеров, чем вызвала симпатию и искреннее уважение Расула Уайта (признаюсь, беззастенчиво считала эмоции преподавателя). Я теперь вполне могу за себя постоять, и атаковать получается более-менее сносно. Полосу препятствий так вообще преодолела безукоризненно. Так что похвала, прозвучавшая в мой адрес, была весьма заслуженной.

— Виталина, Ваши результаты меня радуют, — с легкой улыбкой на устах произнес строгий во всех отношениях, при этом безмерно мужественный и привлекательный шатен полуЭЛ с обалденными бирюзовыми глазами, уставившись на секундомер.

Негусто, но чего-то лучшего от Расула Уайта в жизни не дождешься. В этой жизни — так точно. Хотя… Вот и проверим. Заодно и поэкспериментируем. Да, я маленькая вредина, а кое-кто стал ЭЛ. Правда, он об этом пока не знает, но это временно. Время — оно такое. Мимолетное, когда ничего не ждешь и ни о чем не догадываешься.

Не менее быстро промчались и следующие два часа, во время которых я не спеша готовилась к предстоящему выступлению. Вымыла голову, подкрутила волосы на крупные аэробигуди, уложила их красивыми локонами, сделала макияж глаз и собрала танцевальный наряд в сумку-чехол с вешалкой. Украшения положила туда же. После всего этого, жутко волнуясь, сгрызла яблоко и пообщалась с Айштаром.

— Во время танца выброс эмоций спонтанный, — просветил пришелец, с неподдельным восхищением разглядывая мой предсказуемо увеличившийся резерв в непредсказуемые два раза. — Контролировать его ты не сможешь, энергетические потоки разлетятся в разные стороны. Всплеск обещает быть суперграндиозным. Эх, жаль, что я не смогу этого увидеть!

— Может пробудиться несколько человек одновременно, да? — спросила я, в глубине души надеясь на положительный ответ.

— Несколько десятков, Виталина, — ошарашил меня Айштар, скрестив руки на груди.

— И в чем же фишка? — я задержала дыхание, сверля взглядом невозмутимое лицо эмина.

— Когда ты вливаешь энергию в ауру в состоянии покоя, тебе доступен только твой резерв, — стал объяснять мальчишка. — А во время танца к резерву присоединяется дыхание астрала. Так называется неупорядоченная энергия, наполняющая астральный план.

— Оу, — обескураженно выдохнула я, чувствуя, с каким возбуждением завибрировали полушарики, потирая ладошки в предвкушении новых знаний.

— Ага, — эмин прищурился, но через несколько секунд продолжил, решив-таки не провоцировать ненасытную любознательность человечки. — С помощью танцевальных движений в состоянии эмоционального накала ты погружаешься в экстатический транс, атмосфера вокруг тебя преобразуется, открываются энергетические шлюзы астрала и высвобождают мощную энергию, которую мгновенно поглощает находящаяся в потоке астральная сущность. Поглощение энергии — естественный процесс, он протекает самопроизвольно. Чем глубже транс во время движения, тем интенсивнее энергетические флуктуации, приводящие к большему высвобождению дыхания астрала. Ну и выброс эмоций становится мощнее в разы, а с твоим буйным воображением он увеличится в десятки раз. Да, я умный. И мне очуметь как нравится слово «флуктуация».

— Я с самого начала знала, что ты пришелец-вундеркинд, — расхохоталась я, глядя на сияющие черные глазенки запредельно довольного мальчугана.

— Я — наследник Сумеречного мира, — гордо произнес мальчишка. — Мне положено много знать.

— С этим не поспоришь, — согласно кивнула я, продолжая улыбаться.

Он такой милый, этот босоногий принц из параллельного мира! Такой искренний, такой непосредственный, такой родной. И как я жила без него раньше?

Запрыгнув на подоконник, я уселась рядом с мальчишкой и принялась за компанию болтать ногами, любуясь оранжево-красным закатом. Красота!

— Так вот, — продолжил делиться знаниями сумеречный гений, — тебе не нужно делать ничего особенного — просто танцевать. С удовольствием, с чувствами, с полным погружением в процесс, как ты обычно танцуешь. Все остальное сделает за тебя твоя птичка.

— Среагирует на импульс и с помощью моего воображения и моих эмоций осуществит изменения в реальном мире, — довела я мысль до логического завершения.

— Точно, — одобрительно кивнул Айштар и, хитро прищурившись, добавил: — Растешь на глазах, человечка.

— Ага, — поддакнула я, стараясь не упустить очень кстати мимолетно проскользнувшее интересное соображение. — И чем ближе ко мне будут находиться хейты и равнодушные, тем больше у них шансов пробудиться, верно?

— Ясное дело, — хмыкнул эмин. — Чем ближе к источнику энергии — тем меньше потерь и тем сильнее резонанс. Именно поэтому в первых рядах зрительного зала ощущения всегда круче, чем в последних.

— А виртуальный просмотр если и вызывает эмоциональный отклик, то слишком слабый и только у ЭЛ, — задумчиво протянула я. — Теперь понятно, для чего нужен закон «Об обязательном посещении культурно-массовых мероприятий».

— И сотрудничество с прекрасными танцовщицами, — весело хихикнул Айштар.

— Это само собой, но я сейчас не об этом, — продолжила я рассуждать вслух. — Чем больше эмоций и чувств вкладывает артист в свое выступление, тем сильнее поток исходящей от него энергии и тем больше у него шансов достучаться до находящихся рядом зрителей, вызывая у них ответную эмоциональную реакцию. Реакция зрителей рикошетит артисту эмоциями той же валентности. Иными словами, восторг зрителей вызовет удовлетворение и эйфорию у артиста. Получаем энергетический обмен. Нет артиста — нет энергетического обмена. А то, что не тренируется, то не развивается и, как правило, со временем деградирует. Получается, что одной из причин снижения эмоциональности у моих предков стала недооценка значимости публичных мероприятий. Так?

— И не только, — детское лицо Айштара буквально засветилось от предвкушения. — Посмотри энергетическим зрением на мольберт.

Я посмотрела. И застыла… Набросок картины пульсировал, излучая золотисто-розовое сияние!

— Это энергия жизни, — подтвердил мою догадку пришелец. — Она соткана из твоих эмоций и чувств. Любой предмет напитывается эмоциями своего создателя, его энергией, но только у того предмета, который «сделан с душой», как говорят в твоем мире, энергия пульсирует и светится. Она способна резонировать с жизненной энергией тех, кто находится в непосредственной близости от этого предмета. Энергетический обмен происходит сам собой, без непосредственного участия творца. Самую сильную энергию генерируют самые сильные чувства.

То есть…

— Создано с любовью — так я бы сказал об этой твоей картине, — эмин озвучил мою мысль быстрее, чем она сформировалась.

— Искусство без чувств, как человек без души, — труп, — произнесла я подброшенную не дремлющим серым веществом фразу, оглядывая пространство в поисках предметов с живой энергией.

Моя незаконченная картина, айлинии и кулон с аквариллом. Все. Остальные предметы тоже излучают различные вибрации, но они едва заметные, тусклые и без пульсации. Некоторые и без свечения.

— Да. Вот почему частенько шедеврами в твоем мире становятся вещи, далекие от идеала. В них есть мощная жизненная энергия творца, следовательно, они вызывают более сильный эмоциональный отклик и у большего числа зрителей. Отклик происходит на уровне сущности, поэтому жители твоего мира не всегда могут объяснить свою реакцию. Нравится, и все. А почему нравится — непонятно. Бывает, что сложно разобраться, нравится ли. Энергию жизни ведь видят единицы — остальные просто чувствуют резонанс. Те, кому есть чем резонировать, конечно. Вот так.

— Черные квадратики, Айштар, ты — гений.

— Не-а, я — наследник Сумеречного мира, — важно сказал пришелец. — На самом деле, все гениальное — просто, это я давно понял. О, придумал! Я придумал, как увидеть твой танец! Дашь воспоминания посмотреть?

— Конечно, без проблем, — ответила я, мысленно прокручивая в голове парочку возникших вопросов.

— Ты классная, — восхищенно выдохнул мальчишка.

— Ты тоже, — вернула я комплимент пришельцу и незамедлительно приступила к допросу с пристрастием: — Айштар, создатель ведь может напитать свое творение отрицательными эмоциями. Резонанс с жизненной энергией окружающих все равно будет происходить?

— Ага.

— И может причинить вред?

— Всего лишь доставит некоторые неприятности. И то только особям с поврежденной аурой и более слабой сущностью.

— Логично, — тут же сообразила я.

— Знаю, к чему ты клонишь, — фыркнул маленький принц. — Да, напитать энергией можно любой объект. Но для того чтобы объект вызывал резонанс, напитывать его должен обладатель очень сильной энергии, а воздействовать на кого-то через объект с последующими изменениями в энергетическом поле могут только одаренные.

— Ясно, это радует, — выдохнула я с облегчением.

— Ты такая непорочная, — усмехнувшись, сказал Айштар, придвинулся поближе и уткнулся носом мне в плечо.

— Скажешь тоже, непорочная, — я хмыкнула, обняв мальчишку одной рукой. — Я обычная, просто немножко одаренная.

— Ну-ну, немножко, — хихикнул маленький принц, сверкнув черными глазенками.

— Совсем капельку, — улыбнулась я, взлохматив волосы мальчугану. — Кстати, а почему я раньше не видела, что энергия жизни пульсирует? Резерв не позволял?

— Ну да, — с нотками затаенной грусти в голосе ответил Айштар, отстраняясь. — Скоро твой эльфик явится, а мне уже домой пора. Так что давай последний вопрос.

Не люблю расставания. Пусть и короткие.

— Я давно хотела спросить, — тихо, почти шепотом начала я, — как эмин узнает о том, что его второй сущности пришло время отправляться в мой мир для проживания земной жизни в физическом теле?

Конец ознакомительного фрагмента.