Конец гармонии. Запретные чувства

Максим Углов (2024)

Старшеклассник Ян безнадежно влюблен в свою учительницу Александру Николаевну. Для того, чтобы отвлечься от мучительной безответной любви, он отправляется на вечеринку с друзьями. Там Ян знакомится с молчаливой девушкой Риной. После вечеринки она предлагает деньги за секс, на что он соглашается, но после они расходятся, решив больше никогда не встречаться. Однако судьба распоряжается иначе. Отец Яна приводит в дом новую супругу, и к удивлению парня у нее есть две дочери. Это Александра Николаевна, учительница в которую он влюблён, и Рина, девушка с которой герой переспал. Столь сильное потрясение пробуждает внутри Яна иную личность, которая жаждет захватить тело и властвовать над новым для неё миром. Содержит нецензурную брань.

Часть 2

Глава 4

Здравомыслие медленно возвращалось на исходную, всплывало из глубин тёмного омута отчаяния. Только после длительных объятий я понял, что пролежал без чувств до самого вечера. Голова гудела, тело ощущалось тяжёлым и непослушным.

Папа и тётя Маша, как оказалось, ушли в какой-то ресторан. Они оставили Александру Николаевну присматривать за мной вместе с сестрой.

Присутствие учительницы действовало успокаивающе, как тёплое одеяло в холодную ночь. Александра Николаевна, как настоящая старшая сестра, проявила трогательную заботу. Она решила прилечь рядом со мной, защитить своим присутствием и вскоре уснула.

«Вот бы этот момент длился вечно…» — но время не щадит никого.

Я обнимал любимую, наслаждался теплом нежного тела и ощущением близости. Однако внутри всё ещё пульсировала непонятная боль. Душа ныла так, словно она пыталась докричаться до разума, напомнить о чём-то крайне важном. Это чувство было похоже на зуд под кожей, на слово, застрявшее на кончике языка. Я вспомнил слова странного незнакомца:

«Наберись смелости значит?»

* * *

После неожиданного открытия о сводных сёстрах, я ощущал себя не в своей тарелке. С каждым мгновением разум все больше осознавал, что перемены, которые произошли в жизни, не столь негативны.

Отец решил сделать всё возможное, чтобы воссоединение прошло как можно более гладко. Он уделил время подготовке, убедился, что квартира будет сдана вовремя, а также вскопал почву для ростков любви… и мы поладили. Старик действительно очень старался сделать всё правильно.

Когда день переезда настал, мы вместе встретились с утра пораньше и загрузили коробки в грузовик. Я помогал паковать вещи и размещать их так, чтобы всё влезло. Вместе мы проверили квартиру на предмет предварительной уборки, а также осмотрели оставленную мебель. Пришлось пройтись по всем комнатам и подготовиться к выгрузке.

Рина молча изредка поглядывала на меня. Устрашающим взглядом она сверлила затылок. Синеволосая младшая сестрёнка возненавидела непростительного извращенца, что сидел внутри слабого тела.

«Она настолько сильно обиделась? Или Рина знала, что мы станем семьёй и… Н-нет, это просто бред какой-то…»

По прибытии в новую квартиру все были приятно удивлены. Просторный и светлый новый дом встречал блаженной тишиной. За большими окнами располагался парк, что шумел листвой деревьев. Гармония озарила нашу «дружную» семью.

«Отец выбрал квартиру специально с расчётом на будущее? Что вообще происходит? Разве он не слишком стар для ещё нескольких детей? Или же…»

Мы не стали таскать всё сразу. Первым делом пришлось собраться вместе в гостиной. Я, Рина и Александра Николаевна стали тянуть жребий. В моменте решалось кто в какой комнате будет жить.

Удача была на моей стороне.

— Я думаю, тебе понравится эта, — сказал папа, указывая на одну из двух светлых спален. — Здесь привлекательный вид из окна, а также она немного больше твоей прошлой комнаты.

— Да, мне тут нравится, — ответил я, пристально разглядывая спальню. — Спасибо, пап.

Спустя минут двадцать подоспели грузчики и помогли распаковать вещи. Мы быстро перетаскали все коробки и мебель.

Вместе с отцом я повесил любимые постеры и настроил компьютер. После папа предложил Рине и Александре Николаевне другие комнаты. Сёстры выбрали соседнюю спальню, а мачеха решила, что взрослым будет удобнее спать в зале.

В течение дня новая квартира начала превращаться в семейное гнёздышко. Мы разместили вещи на кухне и в ванной, поставили мебель в гостиной и столовой. Тётя Маша была опытной хозяйкой и помогла организовать кухню. Расставив по полочкам посуду и утварь, мачеха объявила:

— Ну что ж… Пойду приготовлю что-нибудь на ужин. Давайте через минут тридцать все сядем и отдохнём после переезда. Выходные так быстро пролетели…

После мы все по очереди приняли душ и спустя полчаса собрались вместе за обеденным столом. Александра Николаевна немного задерживалась, хотя тётя Маша приготовила изумительные вкусности и всё звала дочку кушать.

Мы не стали ждать и сели ужинать. Только я всё не мог приступить к трапезе и беспокоился за Александру Николаевну. Пока семья обсуждала планы на будущее, а Рина молча дулась и злилась на тупого старшего брата, я решил проверить всё ли в порядке.

— Я сейчас. Схожу проверю Александру… Т-то есть Сашу. Позову сестру… И приду.

«Такого неловкого смущения я никогда ещё не испытывал…»

Я очень хотел наткнуться на голое женское тело, что слишком манило меня к себе. Но судьба распорядилась иначе. Оказалось, что взять и «случайно» подглядеть не так-то просто.

«Она же не обидится, если такой милый мальчик, как я случайно заметит любимую учительницу немного мокрой и оголённой… Ну всего на мгновение…» — но я понял, что Саша уже помылась, оделась и ушла в свою комнату.

Я осторожно подошел к двери спальни. Кулак тихонько постучал, но ответа не последовало.

«Не уж то что-то случилось?» — я приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

Саша сидела на краю кровати. Она выглядела задумчивой и немного грустной, пока янтарные глаза смотрели в окно на парк. Казалось, старшая сестрёнка была погружена в размышления и совсем не заметила чужого присутствия.

— Почему же ты так со мной поступаешь, Марк… — пробубнила учитель.

«Не уж то что-то случилось?»

Я деликатно кашлянул, привлёк внимание добродушной старшой сестры. Александра Николаевна слегка вздрогнула и медленно развернулась. Вытерев еле заметные слёзы, учитель аккуратно спросила:

— Ты слышал?

— Слышал что? И почему в-вы… Ты… Как же мне тебя… Вас… — я запинался, как последний идиот. — Скажи, почему ты плачешь, сестрёнка?

— Это не касается малышей, вроде тебя, Ян… — любимая подошла поближе и снова обняла слабенькое тело. Александра Николаевна пыталась забыть о терзаниях и боли.

— Значит я слишком мал для такого? — я мягко утонул в любви. — Н-ну и ладно. Если будешь почаще меня так обнимать… Я согласен быть для тебя кем угодно.

«Пусть я не смогу стать лучшим партнёром… Но я стану лучшим младшим братом. И ты будешь обнимать меня ещё чаще…» — подумал я и мысли утонули в гармонии.

Александра Николаевна мягко положила руку на голову и начала осторожно гладить чёрные, как Варфоломеевская ночь, волосы. Женственные прикосновения нежно успокоили метающийся разум. Саша обняла меня, защищая от всех невзгод мира и, несмотря на сложность ситуации, тело ощутило, как напряжение уходит.

— Все будет хорошо, Ян, — тихо сказала сестра. — Теперь мы одна семья. И я стану тебе лучшей старшей сестрёнкой…

Я прижался к учительнице, чувствуя поддержку и понимание. В этот момент все тревоги и сомнения отступили на второй план. Тёплые объятия подарили чувство защищенности, а любовь пронзила душу.

«Какая же она… изумительная».

Мы простояли так несколько минут, находя утешение друг в друге, но пришло время идти. Родители уже засуетились и начали беспокоиться.

— Эй, Ян! Ты где там пропадаешь!? — крикнул с кухни отец.

— Н-нам пора, Алек… Я имел ввиду сестрёнка…

— Спасибо, — прошептала она. — Пока мы дома, можешь звать меня Саша. А я буду звать тебя братик. Всегда мечтала о младшем братишке…

Когда мы наконец разомкнули объятия, я увидел легкую улыбку на светлом лице. В оживших глазах больше не было грусти, лишь теплота и благодарность наполняли душу.

— Пойдем к остальным, — сказала Саша и повела меня за собой. — Нас уже заждались…

Мы вышли из комнаты. Ощущение, что столь прекрасный момент сблизил нас еще больше озарил разум. Но я почувствовал, что впереди ещё много испытаний.

Глаза будто ожили и зацепились за питерский пейзаж.

«Отец не врал… Какой же красивый вид…»

Глава 5

Плотно перекусив, настало время идти в школу. Рина и Саша остались дома, ведь забыли подготовить сумки.

«Девушки что… Всегда собираются настолько медленно?»

Я вышел первым и глубоко вдохнул свежий Питерский воздух. Тело отозвалось благодарностью, когда почувствовало, что холодный аромат тополей наполняет лёгкие. Так я прогнал остатки сонливости и отправился в путь.

Нежно-голубое небо над головой полнилось редкими перистыми облаками, что медленно плыли вдаль. Солнце ещё не набрало полную силу и мягко освещало улицы.

Я шёл по знакомому маршруту, поэтому не следил за окружением и дорогой. Мысли убежали куда-то подальше от окружающей действительности. В голове снова и снова прокручивались события последних дней: переезд, новый дом, Александра Николаевна, ставшая теперь сводной сестрой.

От размышлений в груди возникла странная смесь эмоций — суррогат волнения, стыда и какой-то неясной надежды. Я почувствовал, что внутри кто-то яростно хочет выйти из вечного сна.

«Что это за странное ощущение? Одиночество, смешанное с гневом… Будто внутри меня какой-то демон. И он рвётся наружу…»

Я прошёл мимо старого парка и на мгновение остановился. Листва на деревьях мягко покачивалась и приветствовала прохожих. Лёгкий ветерок шелестел в кронах. Приятный звук немного успокоил взволнованные мысли.

Впереди наконец-то показалась школа — большое четырёхэтажное здание из красного кирпича. Оно было построено ещё в советские времена и несмотря на возраст, здание выглядело ухоженным: свежевыкрашенный фасад, аккуратные клумбы перед входом, где цвели обычные цветы.

Вокруг учебного корпуса уже собрались ученики — кто-то спешил внутрь, другие стояли группками, оживлённо общаясь перед началом занятий. Там у ворот я увидел друзей — Макса и Лёшу с девочками. Они стояли, опершись на металлическую ограду, и о чём-то увлечённо спорили с одноклассницами. Заметив меня, они оба приветственно подняли руки и прогнали девушек прочь.

— Здарова, Ян. Ну как дела? — окликнул Макс, широко улыбаясь.

— Привет, парни… — я пожал им руки.

— Ну как, освоился на новом месте? — спросил Лёша и внимательно осмотрел пиджак.

— Ха… А вы уже всё разузнали? Ну вроде нормально переехали… — я попытался улыбнуться, но улыбка вышла довольно натянутой.

— Хорошо, что всё в порядке. Пойдём что ли? Мы, кстати, стояли и ждали тебя минут десять… В следующий раз не тупи и выходи пораньше.

— Простите парни. Пойдём?

Мы направились на второй этаж, где царила обычная утренняя суета: ученики спешили к кабинетам, гул голосов не смолкал. Учащиеся хлопали дверями туалетов, ждали звонка и, как всегда, сидели в смартфонах. Запах свежей краски смешивался с ароматом кофе, что доносился из учительской.

Я шёл молча, погружённый в мысли. Разум краем уха слушал, как Макс рассказывает о прошедших выходных, но слова друга доносились словно из глубокой мусорки. Внутри всё было сосредоточено на попытках справиться с бурей эмоций, что бушевала в слабой душе.

Лёша всегда отличался наблюдательностью, поэтому заметил мою грусть и апатию. Когда мы оказались в относительно пустом коридоре, друг мягко отвёл меня в сторону, пока Макс отвлёкся на разговор с одноклассницей.

— Эй… Ты чего такой бледный? Тебе не хорошо? — он искренне беспокоился обо мне. — Не уж то всё из-за Александры Николаевны?

Я почувствовал, как смесь грусти и безысходности залила лицо. Пришлось опустить глаза. Я не был готов встретиться взглядом с тем, кто всегда помогал в трудную минуту. В горле пересохло.

Когда я всё же собрал волю в кулак и заговорил, голос прозвучал хрипло и неуверенно:

— Да, Лёх… Кхм. Я не знаю даже, что теперь делать. Вдруг вы с Максом не знали, но теперь она моя сводная сестра… А чувства никуда не делись, — Лёша положил руку на щуплое плечо.

«Не часто можно встретить столь ответственного и доброго человека на пути жизни… но Лёша здесь явно не помощник».

— Слушай, я понимаю… Пхе. Да что я нахрен несу? — он самоиронично улыбнулся. — Короче… Тебе нужно постараться отпустить эти чувства, понимаешь? Может стоит попробовать повеселиться с одноклассницами или с кем-то из параллели?

— Нет, ты не понимаешь… Я уже «повеселился» с одной. Теперь она меня ненавидит, — я покачал головой, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. Слова друга были разумными, но сердце отказывалось их принимать.

— Но ведь всегда есть выход…

— Я пытаюсь, правда. Но как мне забыть то, что так долго было частью моей души? Моим смыслом жизни…

— Время лечит, Яндер. Попробуй сосредоточиться на учебе, найди новое хобби. Заработай денег в конце концов! Я слышал, что деньги решают многое в любви. Может сможешь купить свою любимую училку. И помни, что мы с Максом всегда рядом, если нужна поддержка.

«Стать богатым и купить свою любовь? Звучит… Звучит как план».

Я слабо улыбнулся, чувствуя, как тяжёлый груз спадает с плеч. Поддержка друга была лучом света в темноте запретных чувств, и я засиял.

— Спасибо, Лёш. Твои советы действительно дорогого стоят, — пришлось наконец поднять голову и посмотреть другу прямо в глаза. Лёха искрился истинным благородством.

— Считай, что мы квиты за тот раз, хорошо? — он припомнил случай с переведённой Санки из Владивостока. — Кстати, ты не знаешь куда подевался этот ненасытный суккуб? Давно в школе не появлялась…

— Даже не представляю, чем же такая извращенка занята… Хотя знаю. Скорее всего опять принимает меф с тем уродом и продаёт себя всяким богатеньким папикам… — саркастично сказал я. — И последним жирным ублюдкам. Как вообще…

— Ян, блять! Сколько раз я тебе говорил не упоминать жирных тварей при мне! Тошнит сука от этих хуесосов… — Лёша очень сильно озлобился, да так, что схватил меня за воротник. На благородном лице проявилась маска подлинной ненависти.

— Точно-точно, прости, Лёха… Я забыл, что при тебе скуфов упоминать не стоит. Пойми, я не специально…

— Значит ты просто забыл? Но как? Как таких тварей вообще можно забыть? Они же просто сука отвратительны! Настолько, что я хочу уничтожить их всех до единого… и уничтожу, как только стану правителем или хотя бы депутатом.

— Я не сомневаюсь, Лёх, что у тебя всё получится. Помню мне рассказывали, что… Э-э-э. Ты вроде посмотрел какой-то отвратительный фильм для взрослых и потом…

— И потом я нашёл этих хуесосов и вместе с другими крепкими парнями избил их нахуй. Да, было дело… Мы надолго отправили этих свиней в больницу. Теперь все три жиробаса — инвалиды. А их семьи каждый месяц пишут мне проклятья, но что самое смешное, пха-ха-ха-хах… Я ведь забрал у них работу и родительские права, — на благородном лице проскочила страшная садистская улыбка. — Теперь они не имеют права размножаться! Что просто как бальзам на душу.

— Хорошо иметь отца — начальника МВД. Кстати, ты знаешь, что о тебе очень много говорят? Даже директор знает, что ты сделал. Люди шепчутся, что ты маньяк и конченный злодей, — Лёша наконец-то отпустил слабое тело.

— Мне плевать на других людей. Я — вершу справедливость. Что говорят тупые шлюхи — пустой трёп. Всякая чернь меня никогда не волновала. Отец, кстати, особо ничем и не помог. Пришлось через бот в телеге и через знакомых пробивать инфу, а после по базам искать. Знаешь сколько денег я потратил, чтобы найти каждого? А потом нужно было доехать до долбанного Калининграда! Это вообще пиздец. Я… — неожиданно прозвенел звонок. Толпа одноклассников двинулась в класс. — Ладно, забей, Ян.

«Зачем же ты так… Ведь по твоим меркам я тоже ещё та чернь…»

— Эй, о чём болтаете, парни? — Макс решил вклиниться в разговор.

— Ну ты как всегда вовремя… — я покачал головой. — Пошли, а то опоздаем.

Через минуту мы добрались до класса, где уже началась подготовка к уроку. После короткой беседы разум почувствовал некоторое облегчение, но всё равно что-то внутри ещё болело. Я занял привычное место у окна, откуда открывался отличный вид на школьный двор. Макс с Лёхой уселись сзади, продолжая обсуждать последние школьные новости и предстоящие мероприятия.

Учебный день начался с привычного урока английского. Все уселись за парты и затихли, когда в кабинет вошла классная руководительница, Мария Викторовна. Она улыбнулась, поприветствовала класс и начала утреннюю перекличку. Я пытался слушать старческий голос, но мысли вновь возвращались к Александре Николаевне.

— Все на месте? — спросила Мария Викторовна добродушным тоном.

— Да, все здесь, — ответила староста.

— Тогда познакомьтесь с новой ученицей. Она недавно перевелась из соседнего лицея, поэтому отнеситесь к ней с пониманием.

Дверь кабинета снова открылась, и все взгляды обратились к порогу. В класс вошла Рина. Она была одета в школьную форму, которая, казалось, подчёркивала её грациозность и уверенность. Рина взглянула на класс с лёгкой улыбкой, но в её глазах читалось волнение.

— О, новенькая! П-подождите, это же… — Лёша был в недоумении. — Ха, а некоторые из нас с ней знакомы…

— Привет всем, — начала она, голос её звучал мягко и мелодично. — Меня зовут Рина. Я перевелась из лицея номер два. Надеюсь, мы подружимся.

— И это всё? — прошептала какая-то девочка.

— Она какая-то стремная, так наплевательски отнестись к…

— Какие же у неё красивые глаза…

Рина сделала шаг вперёд. Нежный взгляд на мгновение встретился с моим. Сердце остановилось. Сводная сестра стала ещё и моей одноклассницей.

«Это всё взаправду? Или я сплю? Такое ощущение, что она преследует меня…»

Макс заметил моё крайнее удивление и тихо прошептал:

— Ян, ты что, знаешь её?

— Что за тупой вопрос, Макс… — добавил Лёша. — Она же была на квартире у девочки из параллели, не помнишь?

— Н-нет. Хе, я просто сильно напился тогда. Сам понимаешь… — я лишь покачал головой, не в силах произнести ни слова.

«Почему она решила перевестись? И почему именно ко мне в класс? Она ведёт себя крайне подозрительно…»

Вопросы вертелись в голове, пока Мария Викторовна не решилась продолжить:

— Рина, ты можешь занять место рядом с Яном. Ян, ты ведь не возражаешь?

— Н-нет, конечно, — ответил я, стараясь скрыть волнение.

«Ну почему ко мне!? Я сидел здесь всегда один!!! А теперь сижу с самим воплощением моего стыда… Блять! Ну за что? Тупая мразь на училке…»

Рина направилась к свободному месту. Когда сестра подошла поближе, я почувствовал лёгкий аромат знакомых духов. Она села и поприветствовала меня извращённой улыбкой:

— Привет, Ян. Не ожидала тебя здесь увидеть.

— Ты что здесь вообще делаешь, обманщица… — ответил я, пытаясь держать голос ровным. Пришлось шептать, чтобы нас никто не услышал: — Не ожидала она меня здесь увидеть! Ага, так я тебе и поверил.

— Ха… Это мне говорит слабенький мальчик-проститут?

— Тц. Так вот ты какая на самом деле. Ладно, дома мы с тобой поговорим…

Мария Викторовна мирно вела урок, но я не особо слушал, что там бормочет старая бабка. Мысли были полностью заняты Риной. Присутствие младшей сестры очень смущало. Лёша и Макс переглянулись, явно заметив моё смятение.

Незаметно прошёл первый урок. Дверь кабинета открылась, и в класс вошла Александра Николаевна. Саша всегда была утончённой и элегантной и сегодняшний день не был исключением. Добродушная девушка направилась к учительскому столу, излучая уверенность и спокойствие. Весь класс замер, наблюдая за миловидной учительницей.

— Доброе утро, ребята, — произнесла Саша мягким, но уверенным голосом. — Сегодня у вас будет урок литературы в этом же классе. В двести тринадцатом кабинете идёт небольшой ремонт. Откройте, пожалуйста, учебники на сороковой странице и начинайте повторять материал.

— Но сейчас же перемена, Александра Николаевна… — пробормотал Лёша.

— Давайте-давайте! Вот какой у вас Ян молодец. Не то, что вы — лентяи.

Я почувствовал, как внутри что-то сжалось. Взгляд Александры Николаевны скользнул по классу, и на мгновение наши глаза встретились. Пульс участился, я быстро опустил взгляд, стараясь сосредоточиться на учебнике. Казалось, что каждый в классе смотрел на мою нервозность и недоумевал.

Как только начался урок, Александра Николаевна начала объяснять новую тему. Нежный голос, интонации, движения — всё вызывало бурю эмоций.

Я старался внимательно слушать, но мысли раз за разом возвращались на исходную. Лицо начало пылать от смеси разных чувств. Разум старался скрыть смущение и неловкость, спрятаться за учебником, провалиться под землю.

— Ян, — вдруг обратилась старшая сестрёнка, — Можешь прочитать следующий отрывок?

Я поднял голову, пытаясь сохранить спокойствие. Тон задрожал, когда пришлось приступить к чтению. Александра Николаевна кивнула и аккуратно улыбнулась, поощряя меня продолжать. Из-за того, что Саша подбодрила меня, я ощутил прилив сил и справился с чтением. Хоть и было трудно сосредоточиться на сложном тексте, я прочитал отрывок просто бесподобно:

–…гармония человечности обагрила труды ультрагуманизма. На древесных табличках и стягах вновь воссиял кровавый флаг с золотыми символами. Они — губители мира, снова приступили к уничтожению национализма. Издав указ о том, что любой ереси нет места на Земле — владыки мира сего подписали планете смертный приговор. Правители больше не ограничивали и не изолировали глупцов. Сильные мира стали уничтожать дураков, что осмелились рушить государственную справедливость. Органы убитых были пущены на лечение тяжело больных, а дети слабых полом — были проданы самим себе за бесценок. Так они выращивали истинных воинов… Так они боролись с ересью… Так они стали зваться Чумой человеческой…

— Великолепно, Ян. Просто великолепно… Вы заметили, ребята, как глубоко автор пишет о деградации морали в произведениях? Это, наверное, лучший писатель последнего десятилетия, а ведь ему нет и тридцати…

Глава 6

Когда урок подошёл к концу, я почувствовал облегчение. Внутри всё ещё бушевал шторм эмоций, но мне стало гораздо лучше. Я нашёл спокойное место в коридоре и прислонился к стене, стараясь успокоить дыхание. Лёша и Макс подошли с расспросами:

— Всё нормально, Ян? — спросил Лёша и положил руку на плечо.

— Ты правда довольно странно себя ведёшь… — добавил Макс.

— Да, просто немного нервничаю, — ответил я, стараясь выдавить улыбку.

Макс кивнул, понимая, что мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя. Передохнув, мы вместе направились в буфет, а потом в кабинет химии.

После того, как голодные рты купили по пицце, время словно ускорилось. Уроки пролетели незаметно. Звонки сливались в один непрерывный гул, а предметы быстро сменяли друг друга. День пронёсся в один миг, оставив после себя приятную усталость и ощущение, что всё не так уж и плохо.

После школы мы с Риной молча встретились и направились домой. Я шёл впереди, чувствуя, как закипает раздражение сестрёнки. Рина пошла следом, почти прижавшись к моей спине, что только добавляло масла в огонь.

Когда мы подошли к дому, я открыл дверь и жестом пригласил сестрёнку войти первой. Рина прошла мимо меня и тихонько вздохнула от отвращения. Закрыв за собой дверь, я начал неприятный диалог:

— Почему ты перевелась, Рина? Чего ты хочешь этим добиться? — она посмотрела на слабенькое тельце с лёгкой усмешкой. В фиолетовых глазах промелькнула тень беспокойства.

— Ян, я просто перевелась к тебе в класс. Почему ты так резко реагируешь? — её тон был крайне токсичным.

— Признайся… Ты преследуешь меня, — взорвался я. — Ты перевелась именно в мой класс. К тому же, теперь живёшь рядом со своей «жертвой». Ты не понимаешь, как всё выглядит со стороны?

Рина шагнула вперёд. Спокойное и немного кокетливое лицо стало чрезвычайно серьёзным.

— Ян, я не преследую тебя. Просто так сложились обстоятельства. Ты думаешь, я специально всё это устроила? Серьёзно? Свела твоего отца и мою мать и переспала со сводным братом, заплатив при этом деньги?

— Чего ты хочешь, просто объясни мне. Хочешь, я тебе отдам то, что ты заплатила за…

— Да дело не в деньгах, Ян. Ты просто не понимаешь. Я… — на фиолетовых глазах проскочили слёзы. — Я просто хочу, чтобы меня любили. Только и всего. Но я довольно неприятный человек знаешь… Я токсичная и немного гнилая. Как и большинство! Но всё же…

— Так тебе просто нужна любовь? — я впервые в жизни решился обнять девушку, что была слишком привлекательна. — Но ведь любовь, это нежность и…

«Стань уже сильнее, ничтожество!»

Внезапно волна ярости захлестнула меня. Кровь застучала в висках, а перед глазами всё поплыло. На мгновение я перестал быть собой — гнев вырвался наружу. Мышцы напряглись, кулаки непроизвольно сжались. Я почувствовал, как лицо искажается в гримасу истинного наслаждения.

Казалось, что какая-то тёмная часть меня, обычно скрытая глубоко внутри, вырвалась на поверхность. На несколько секунд я потерял контроль над собой, стал пленником собственных эмоций.

Момент истины длился всего мгновение, но он успел напугать меня интенсивностью. Я глубоко вздохнул, пытаясь вернуть самообладание и подавить этот неожиданный всплеск гнева, но не смог.

«Я всё равно завладею тобой рано или поздно!»

— Что с тобой, Ян? — спросила Рина и осмотрела слабые плечи.

— Ты знаешь, что я тебя люблю? Но почему-то не могу ничего сделать сам! Ну что за ничтожный идиот живёт внутри моего сердца! — внутренний демон заставил меня поцеловать Рину. Он приподнял её, посмотрел сестрёнке прямо в глаза и просунул язык, как последнее животное.

Я был потрясён силой эмоций, что захлестнули тело. Рина по началу сопротивлялась, но под давлением приняла такой поворот событий. Горечь разливалась внутри, словно яд, отравляя каждую клеточку. Я почувствовал, как гнев жжёт горло, оставляет кислый привкус во рту.

После ужасного жара ненависти страх холодными щупальцами сжал сердце. Я боялся не того, что мог натворить в приступе ярости… Я был в ужасе от смысла происходящего, от самой сути демонического проявления. Страх перед тёмной стороной, перед неизвестностью внутри парализовал бессмертную душу.

«Неужели я всегда был способен на неконтролируемую агрессию и тотальный гнев? Или это сам дьявол спустился на землю и отобрал моё тело?»

Тотальная тоска туманом окутала сознание. Я не мог понять, как можно было дойти до такого ужаса.

«Ещё несколько минут назад я был спокоен, полностью владел собой — и вдруг вспышка неконтролируемой ярости. Откуда она взялась? Что послужило спусковым крючком?»

Горечь, страх и непонимание смешивались, образуя токсичный коктейль эмоций. Я почувствовал себя потерянным, дезориентированным, ведь не мог сдвинуть и пальца. Привычный мир рухнул, обнажил тёмные глубины, о существовании которых я даже не подозревал.

В глазах Рины я увидел отражение своего состояния — шок, недоумение, испуг, но также в них проскочила любовь. Это отрезвило разум, как ведро ледяной воды, что вылили на голову. Чувство вины острыми когтями впилось в сердце.

Медленно, словно выныривая из глубокого омута, я начал возвращать контроль над телом. Разум пытался сконцентрироваться на ощущениях. Я почувствовал, как постепенно расслабляются сжатые в кулаки пальцы, как опускаются плечи, как разглаживается нахмуренный лоб. Медленно, очень медленно, но я возвращал контроль.

Постепенно туман в голове рассеялся. Я почувствовал, как мысли пришли в порядок. Первая волна эмоций схлынула, и я смог оторваться от Рины. Разум попытаться проанализировать произошедшее.

Открыв глаза, я встретился с сестрёнкой взглядом. На мягком и аккуратном личике я увидел странную смесь эмоций — страх, непонимание, беспокойство, что мешались с жаждой большего.

— Рина, — голос прозвучал хрипло. Я прочистил горло и попробовал снова. — Рина, я… Мне так жаль. Я не знаю, что на меня нашло. Это было… Это было неприемлемо с моей стороны.

— А мне кажется, что ты просто нашёл хорошее оправдание… — Рина токсично улыбнулась.

Я сделал паузу и попытался подобрать правильные слова.

«Как объяснить то, что я сам до конца не понимаю?!»

— Я потерял контроль над собой, Рина. Прости меня. Это не оправдание, я п-понимаю. Честно, чувства оказались слишком сильны и выбили меня из тела… Звучит смешно, но всё же! Я напугал тебя, и это… Это непростительно. П-пожалуйста… Не говори Саше, что я с тобой сейчас сделал, умоляю…

Я видел, как Рина слушает с несерьёзным лицом. Она мне не верила. Разум понял, что сестра ещё сильнее стала презирать гнилую душонку.

«Её лицо… Боже, как странно на душе… Я действительно вот так с ней поступлю?»

— Что остановился? Давай дальше унижайся, может быть, я прощу такого червя-извращенца, как ты, — Рина явно получала удовольствие. — Знаешь что? Вставай на колени.

— Ч-что? — я был крайне унижен её просьбой.

— Встань на колени и моли о прощении, братец. Или я всё расскажу твоей любимой Александре Николаевне.

«Ну за что мне такое наказание… П-пожалуйста, боги… Ну перестаньте надо мной издеваться! Я всего лишь слабый школьник…» — с этими мыслями я встал на колени перед младшей сестрой.

— Я не могу обещать, что это никогда не повторится, — честно сказал я. — Но я могу пообещать, что сделаю всё возможное, чтобы научиться лучше контролировать свои эмоции. Я буду работать над собой, обещаю… И найду способы справляться с этим всепоглощающим гневом.

Я протянул руку к Рине, но она взяла и поставила ногу прямо на макушку и добавила с презрительным выражением лица:

— Что ты там мямлишь, брат-изврат! Ты хоть понимаешь, что я хранила мой первый поцелуй для того единственного… Для мальчика, что по-настоящему меня полюбит!

— А почему же тогда…

— Ха! Думаешь первый раз с тобой что-то значит? Девственниц молодые парни жалуют не часто. Я посмотрела пару исследований. Такая уж статистика…

— Н-но сестра, я клянусь, я не контролировал себя!

— Да это и так блять понятно, идиот! — она начала давить на тупую темноволосую башку. — Теперь ты будешь выполнять все мои приказы, понял?

«Кажется мне ничего не остаётся…»

— Я… Я люблю тебя, Рина, — тихо пробубнил слабый голосок. Сестра неожиданно изменилась в лице. — Прости меня пожалуйста…

— К-какой же ты конченный идиот…

Она выпрямилась и отстранилась. Обернувшись на сто восемьдесят, сестрёнка сделала несколько шагов назад, подтянула юбку, поправила чулки и села на край дивана. Голова слегка наклонилась в бок.

«Белые…»

Обдумывая что-то важное, Рина медленно, без спешки начала снимать немного потные чулки. Движения были спокойными и собранными. На лице читалась смесь решимости и разочарования.

После редкого зрелища Рина подняла голову и прищурилась. В глазах промелькнул отблеск нежности. Эмоции из прошлого мешались с новой реальностью. Стало понятно, что сестра приняла твёрдое решение:

— Теперь ты принадлежишь только мне, тупой братец… Открывай рот.

— Ч-что? — я сжался от страха и стыда.

— Открой свой грязный рот. Я должна тебя наказать… — она приблизилась почти вплотную. Я почувствовал, как извращенка возбудилась.

— Рина, п-пожалуйста… — сестра насильно взяла меня за щёки и медленно всунула в рот чёрную противную ткань. На глазах проявились слёзы. — Пощемву… Мгхм…

— Солёненькие, да? Ох, какое милое личико, — сестра погладила меня по щёчкам и шёпотом продолжила: — Я рада, что ты настолько послушный. Молодец… А теперь улыбнись. Я сниму тебя на камеру, и мы навсегда будем вместе, братик.

Вспышка озарила униженное лицо. Я никогда бы не подумал, что Рина была способна на столь отвратительный поступок. По лицу текли горестные слёзы, но что-то внутри ликовало.

Ужасающий внутренний демон истинного гнева начал питаться страданиями. Я почувствовал, как яростно он бушевал и возжелал большего. Что-то инфернальное и злобное ликовало и наслаждалось энергией истинной боли и кричало:

«DU RIECHST SO GUT…»