И Москва замолчала

Максим Павлович Ваго, 2021

Имеет ли человек моральное право на убийство? Может ли он без зазрения совести взять и лишить ближнего жизни? А что, если это будет ещё и легально, пускай и всего один день в году? Данное произведение является оммажем на работу Ю. Даниэля (Н. Аржак) "Говорит Москва". Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.

1

Теперь, когда всё закончилось, я должен рассказать свою историю. Снова вспомнить как мир превратился в кошмар, как всякая человечность и цивилизация сползли с лиц моих соседей в самые короткие сроки… Но обо всем по порядку.

Я запомнил тот день, когда всё началось, очень хорошо, в мельчайших деталях. Мы с Леной сидели на балконе и что-то лениво обсуждали, наслаждались майским теплом, вдыхая запахи всевозможных цветений, раскинувшихся под окнами. Она что-то увлечённо рассказывала про свою учебу, а я, слушая вполуха, отгонял невесть откуда взявшуюся осу от нектарина. Фрукт был чрезмерно сочным, поэтому после каждого укуса приходилось утирать лицо полотенцем, чтобы не испачкаться сильнее.

Идиллия выходного дня была напрочь сломлена проклятым интернетом. Уж есть у него такие особенности: подпортить настроение и спутать мысли. Моя прекрасная собеседница, не прекращая рассказа, что-то высматривала в смартфоне, и, внезапно, поток бесконечных слов оборвался. Я поднял взгляд на Елену и сразу же понял, что что-то случилось. Лицо её вытянулось, глаза округлись, а рот так и остался приоткрытым, затаив где-то внутри остаток незаконченной фразы.

— Что-то случилось? — спросил я без особого интереса.

Собеседница молча протянула мне телефон, видимо, желая сначала услышать моё мнение. Солнце светило в черный экран и пришлось немного поколдовать, чтобы хоть что-то прочитать. Наконец, мне удалось рассмотреть то, что показывала Лена. Это был пост в одной из городских групп. Текст пестрил разнообразными терминами и заунывным бюрократическим языком. Но суть была таковой: летом должен пройти первый «День открытых убийств». Ниже была расшифровка того, что имелось ввиду под этой необычной формулировкой. В указанный день каждый гражданин мог убивать любого другого человека без угрозы каких-либо санкций. Ниже были также указаны исключения из этого положения: под запретом были убийства врачей, полицейских, солдат, спасателей и пожарных. Всем этим людям предписывалось носить форму в этот день, дабы обезопасить себя и предупредить окружающих о своем статусе. Также запрещалось брать что-либо с тела мертвеца. В конце было также указано, что предложение ещё будет дорабатываться, обещались какие-то правки.

Я хмыкнул. Новость меня действительно удивила, но доверия к ней не было абсолютно.

— Вброс. — подытожил я кратко.

— Ну как ты можешь такое говорить?! — взъелась моя собеседница. — Ты разве не понимаешь, что это значит?

— Понимаю, конечно, — отвечал я, снова вернувшись к сочным фруктам. — Это значит, что в редакции группы работают полнейшие профаны, абсолютно не проверяющие информацию.

— Подожди, я сейчас проверю, — Лена уставилась в телефон, что-то судорожно тыкая.

А я впервые серьезно задумался, что бы было, если бы действительно был такой день, в который можно безнаказанно убивать. Но размышлениям моим не суждено было развиться, Елена вновь затараторила:

— Вот, посмотри, тут тоже пишут об этом же, — она развернула телефон ко мне, но из-за солнца я так и не смог рассмотреть, что же там было. — И тут тоже, и вот здесь.

— Тише, Лена, тише. — Она всегда повышала голос, когда начинала волноваться. — Я уверен, что это просто шутка или какая-то ошибка, слышишь? Ну, не могут они просто так взять и ввести такой закон или постановление, или черт ещё знает что. Я просто в это не верю.

Моя собеседница смотрела на меня своими чистыми голубыми глазами, казалось, что на секунду в ней проснулось сомнение, но тут же опустив взгляд в экран смартфона, она продолжила бубнить что-то про эту инициативу.

Вздохнув, я вышел с балкона, возвращаясь под прохладу кондиционера. Захотелось побыть в тишине, не обсуждая подобные глупости, ведь выходной бывает так редко. Однако Лена думала иначе. Она направилась следом, уже увлекшись чтением комментариев под новостью. Самое неприятное было то, что делала она это вслух и буквально на полтона выше, чем того требовал слух.

— Посмотри, что люди пишут, — продолжала напирать собеседница. — Совсем уже обнаглели в своих кабинетах, просто…

— Ну хватит, — умоляюще проговорил я, глядя на девушку.

— Что значит хватит?! Как тебе может быть все равно?!

— Лена, мне не всё равно, но я сейчас совсем не в том настроении, чтобы думать об этом. К тому же — я до сих пор во всё это не верю.

— Как ты можешь не верить?! Везде ведь уже написали, во всех пабликах!

— Ну и что? Если они напишут, что поймали живого динозавра, тоже будешь верить?

— Ну да, — проговорила девушка, чуть смутившись. — А как не верить?

Не найдя в себе силы на спор я заглянул в холодильник и, найдя повод выйти из дома, отправился прочь.

На улице мне позвонил Андрей — мой старый товарищ, пожалуй, один из тех немногих людей, кого я бы мог назвать своим другом.

— Привет, Тема, — радостно проговорил телефон.

— Привет-привет, — также радостно ответил я.

— Наши планы ещё в силе? — проговорил Андрей, имея в виду встречу старых друзей в баре, запланированную на сегодня.

— Конечно! Как от такого можно отказаться? Сто лет же не виделись!

— Отлично, тогда до вечера!

— Давай!

Я уже собрался было убирать телефон от лица, но трубка заговорила вновь:

— Ты уже слышал эти новости? — Андрей нехорошо понизил голос, чуть ли не шепча в трубку.

— Так, ты про этот День убийств?

— «День открытых убийств», — зачем-то поправил меня собеседник.

— Ну да, Лена уже все уши прожужжала.

— И что думаешь по этому поводу?

— А что мне думать? Вброс, конечно же! Не знаю зачем кому-то такое вкидывать, но я сильно сомневаюсь, что там уже впали в маразм.

— Боюсь, Тема, что всё это правда, чуть ли не все издания уже написали.

— И что, что написали?! — не выдержал я. — Должен же в вас быть здравый смысл! Ну включите голову, какие открытые убийства?!

— Здравый смысл, это, конечно, хорошо, но…

— Ладно, Андрюха, до вечера.

Продолжать этот глупый разговор совершенно не хотелось. Удивительно, как интернет за пару минут может уничтожить все хорошее настроение.