Закадычные друзья

Любовь Эрбист, 2023

Рассказ «Закадычные друзья» о девочке и мальчике, которые волею судьбы остались без крова над головой. Пройдя все испытания и трудности, они не потеряли веру в людей и в себя.

Закадычные друзья.

Глава1

Был тёплый июньский день. Привокзальная площадь жила обычной вокзальной жизнью. Люди сновали туда-сюда, машины едва втискивались в узкие проезды, которые вели к вокзальной стоянке. Каждый водитель норовил проехать быстрее, особенно это удавалось таксистам. Как они умудрялись не зацепиться друг за друга было удивительно. Голуби, не обращая внимание на тех и других, клевали кусок пирога, который случайно кто-то обронил.

Девочка лет семи в цветном платке и длинной тёмной юбке стояла посреди этой площади и озиралась по сторонам. Она пристально с очень серьёзным выражением лица смотрела сначала в одном направлении, потом поворачивала напряжённое личико в другую сторону. Иногда её взгляд цеплялся за что-то, и она делала несколько шагов вперёд, потом резко останавливалась и продолжала взглядом кого-то искать. Девочке казалось, что в её жизни уже было такое ощущение потери, потери кого-то очень близкого. От этого чувства в горле стоял комок и на глаза наворачивались слёзы. Ей было трудно сдержать себя и не разреветься, но она старалась из всех сил. Простояв так может полчаса, может больше и не получив никакого результата, девочка нахмурилась. Рядом на лотке лежали аппетитные фрукты, над которыми кружились и жужжали осы. Из соседнего киоска доносился запах выпечки. Девочка давно не ела, но сейчас она не обращала внимание на вкусные запахи. Под раскидистым клёном стояла скамейка. Она присела на неё, ссутулилась как бабушка и заплакала. Плакала она беззвучно, только по щекам текли два тонких ручейка. Она плакала так тихо и так горько. В её больших серых глазах было отчаяние и какая-то недетская тоска. Никому из огромной толпы не было дела до одиноко сидящего плачущего ребёнка.

Из аллейки аккуратно подстриженных кустарников вынырнул паренёк лет одиннадцати — двенадцати. Сразу было понятно, что он здесь свой. Всё ему было знакомо — и место, и, торгующие на вокзальной площади, люди, и таксисты, подъезжающие к стоянке. На мальчике была надета клетчатая рубаха, когда-то чёрные, а теперь серого цвета спортивные брюки, видавшие виды кеды и выгоревшая бейсболка, края козырька которой превратились в бахрому, но это нисколько не смущало пацана. Направляясь к киоску с выпечкой, он кивнул продавщице фруктов, помахал рукой носильщику. Его лицо при этом выглядело таким располагающим, а улыбка такой искренней, что люди невольно улыбались в ответ.

— Привет, Лёнька, есть сегодня навар? — выглядывая из окна киоска, спросил Артём, продавец и пекарь в одном лице, покупай булки с маком, тебе со скидкой, — весело смеясь, продолжал разговорчивый торговец.

— Сейчас подойду, — отвечал паренёк.

Он уже полез в карман за мелочью, как вдруг его взгляд остановился на девчонке, которая сидела на скамейке. Заметив, что девочка плачет, он присел на край.

— Ты чего ревёшь, потерялась? — спросил Лёнька.

Девочка перестала плакать, тяжело вздохнула и посмотрела на парня огромными чистыми как вода в озере глазами.

— Потерялась, — всхлипывая, ответила она.

— А как тебя зовут? — продолжил разговор паренёк.

— Ленка.

— Слушай, а пойдём купим булки с маком, ты есть хочешь? — не зная, как утешить, предложил мальчик.

— Пойдём, — несмело ответила девочка.

Они подошли к киоску с выпечкой, и Лёнька протянул горсть рублёвых и двухрублёвых монет.

— Дай нам две булки с маком и маленькую бутылку газировки.

Продавец положил в пакетик две румяные булки и протянул мальчишке.

— Ешьте на здоровье, приходите еще.

Дети сели на ту же скамейку и стали есть булки, запевая по очереди водой из бутылки. Тут же рядом оказались голуби.

— Ух, попрошайки, всё едят и едят и всё им мало, — сказал Лёня, отламывая небольшой кусочек для птиц. Голуби с жадностью налетели на него.

— Ешьте, я не жадный, но больше не просите, — погрозил им Лёнька.

Он топнул ногой, и голуби отлетели в сторонку. Лена, наблюдавшая всю эту картину, заулыбалась.

Когда девочка отправила в рот последние крошки, Лёня спросил:

— А теперь расскажи, как ты тут оказалась и кого потеряла, может я тебе помогу.

— Я потеряла тётю Земфиру, мы с ней и с её детьми Сашко и Нико пришли на вокзал, — начала рассказывать Лена.

— Имена какие-то странные, они что, цыгане? Как ты у них оказалась? Ты совсем не похожа на цыганку, вот сними платок.

И Лёня потянул за конец платка, который был завязан сзади. Платок свалился с головы, и на плечи упали волной длинные русые волосы.

— Ничего себе, — восхищённо пробормотал Лёнька.

Лена тут же схватила упавший платок и стала водружать его на голову.

— Мне нельзя снимать платок, — закричала она.

— Почему, дети не ходят в таких платках, — удивлённо спросил Лёня.

— Тётя Земфира запретила, она сказала, что так поймут, что я не цыганка, и у них будут проблемы.

— Чего придумала твоя тётя Земфира, и так видно, что ты не цыганка. У тебя глаза серые и кожа белая, хоть пять платков нацепи. Я вот сразу понял, что ты наша девчонка, хоть ты была в этом дурацком платке. И куда делась твоя тётя? — продолжал спрашивать Лёнька.

— Не знаю. Они шли так быстро, что я за ними не успевала, а потом они исчезли. Сначала я видела красный платок впереди и старалась не отставать, а потом он пропал. Я звала тётю, кричала, но они не слышали.

— А ты с ними жила? Давно?

— С ними, наверное, давно, я не помню, — горько вздохнула девочка.

— А ты где живешь? — теперь уже спрашивала Лена.

— Да тут, недалеко.

— А ты меня не бросишь?

— Не брошу. Пойдём, а то темно скоро станет.

Они вышли из вокзальной площади, потом шли по каким-то улицам и переулкам и наконец добрались до полуразрушенного здания.

— Вот здесь я живу, — показал на строение Лёнька.

— А этот дом не упадёт, смотри как наклонился? — приподняв брови вверх, спросила Лена.

— Да не в доме, а в подвале ночую, — показывая на деревянную облупившуюся дверь, грустно сказал мальчишка.

Они спустились по тёмной лестнице вниз. Лёня крепко держал Лену за руку, чтобы та не упала. Вскоре глаза немного привыкли к темноте, и Лена разглядела в углу матрас.

— Вот здесь и будем ночевать, ложись.

Лена послушно легла к стене, а Лёня примостился рядом. Умаявшись за день, они быстро уснули.

Глава 2

Утром Лёнька разбудил девочку.

— Вставай, нужно идти работать.

— А куда мы пойдём работать? — спросила Лена.

— На вокзал, куда же ещё. Но сначала нам нужно умыться, а то примут нас за бомжей. За углом дома есть труба, там вода течёт, там и умоемся, — подробно объяснял мальчик.

— Лёня, а кто такие бомжи?

— Ну это люди, которым негде жить.

— Как мы?

Немного подумав, Лёня ответил:

— Но не совсем как мы. Мы чистые и опрятные. Только платок с собой не бери, а то он привлекает внимание, а нам этого не надо.

— Почему не надо внимания, — продолжала задавать вопросы девочка.

— Мы же ещё дети, а детям без взрослых нельзя. А там полицейских много. Меня один раз забрали, хотели в распределитель отправить. Но тётя Клава, которая фруктами торгует, сказала, что я её племянник, и меня отпустили. Теперь я стараюсь лишний раз на глаза полиции не попадаться. Если тебя спросят, скажи, что ты моя сестра, и что наши родители в кафе нас ждут.

Лена внимательно слушала своего спутника.

— А пределитель это что, тюрьма?

— Рас-пре-де-ли-тель, — по слогам произнёс Лёня. Нет, не тюрьма, но для меня как тюрьма. Туда детей бездомных отправляют, а потом в детский дом и пропала свобода.

— Я тоже не хочу в этот преде….ну в этот дом без свободы, — поддержала собеседника девочка.

— Туда никто не хочет.

— А что мы будем делать на вокзале?

— Ну разное, что придётся. Надо найти одежду тебе и расчёску, а то ты в этой юбке как тётенька пожилая.

— А где мы её искать будем?

— Что-нибудь придумаем. У тёти Клавы спросим, она принесла мне одежду. У неё сын вырос, а вещи остались. Может и для тебя что найдётся. Да и кофту надо или куртку, вдруг дождь пойдёт.

Так разговаривая, они дошли до вокзала. Первым делом они подошли к тёте Клаве. Та уже расставила лотки с фруктами, готовясь к первым покупателям.

— Здравствуйте тётя Клава, — деловито поздоровался Лёнька, — вам надо что-нибудь помочь.

— Нет, дорогой, пока не надо. Попозже мусор надо будет унести и ящики пустые сложить.

Тут тётя Клава заметила рядом с Лёнькой притихшую Лену.

— А это кто с тобой? — спросила она.

— Это Лена, её цыгане вчера бросили.

— И что же теперь? Надо в полицию обратиться, может её кто ищет. Девочка, ты знаешь свою фамилию? — обратилась она к девчонке.

— Я не помню, я у тёти Земфиры и дяди Жана жила.

— Интересно, как ты могла у них оказаться, ты не похожа на цыганку. А они ничего тебе не говорили? — допытывалась тётя Клава.

— Дядя Жан говорил, что я приблудная, и что из-за меня у них проблемы.

— Понятно, из-за этого они тебя и бросили, — сделала вывод женщина.

— Тётя Клава, — вступил в разговор Леня, — у вас не найдётся для Лены каких-нибудь вещей?

— Надо поспрашивать у знакомых, может что и найдётся.

— Спасибо, мы пойдём, — поблагодарил Лёня.

Они подошли к выходу на перрон и стали ждать. Когда объявляли посадку на поезд или электричку, люди начинали спешить к своим вагонам. В это время Лёнька внимательно следил за выходящими пассажирами. Увидев старушку с тяжёлой сумкой или пожилую женщину, он тут же подходил и спрашивал, не нужна ли помощь. Некоторые соглашались. Носильщик стоил дорого, и не каждая старушка могла себе это позволить. А Лёнька носил вещи за копейки. Несмотря на свой небольшой возраст, он был довольно крепким. Лёня рано начал помогать по дому. Вместо тренажёров и гантелей у него были лопата, для вскопки грядок, а зимой для снега, вёдра с водой для полива, не говоря уже о подготовки дров и угля для печи.

— Вот видишь, — говорил он Лене, — почему надо хорошо быть одетым.

— Почему? — с интересом глядя на паренька, спрашивала девочка.

— Чтобы люди не боялись, а если ходить грязным, то подумают, что ты вор, и сумки не дадут нести.

— А я лохматая, люди не дадут мне сумки донести, — грустно сказала девочка.

— Не переживай, что-нибудь придумаем, — успокоил Лёня.

К обеду Лёнька заработал сто рублей. И они пошли обедать. Недалеко от вокзала была закусочная. Лёнька купил две тарелки борща, два стакана компота и по два кусочка хлеба.

Лене казалось, что она такого вкусного борща никогда не ела и могла бы съесть еще одну тарелку.

— Лёнь, я как голуби, всё ем, ем и мне мало.

— Заработаем и еще еды купим, — засмеялся Лёня.

После обеда они пошли к тёте Клаве. Лёня нёс большой мешок мусора к мусорному баку, а Лена маленький. Потом Лёнька складывал ящики, а Лена подметала в киоске.

— Какая же тяжёлая судьба у этих детей, где их мамки и папки, которые народили их и бросили на произвол судьбы, — думала Клавдия, с умилением глядя на детей.

После того как они всё сделали, она дала семьдесят рублей мальчику и тридцать девочке.

— Спасибо, заработали, идите отдыхайте, про вещи не забыла, уже навела справки.

— Всё, Ленка, пошли на речку.

Они ещё купили по пирожку, а Лене пластмассовую расчёску и довольные отправились к реке.

Вода только прогрелась у берега. Лёнька, не обращая внимания на холодную воду, плескался и хлюпался. Лена разделась и стала заходить в воду постепенно. Она никогда не купалась и плавать не умела. Но видя с каким удовольствием резвится мальчишка, не могла удержаться. Она немножко побродила, потом присела, а потом окунулась с головой. Лёнька едва успел схватить подругу за волосы.

— Ты что, сейчас бы нахлебалась, я потом тебя научу плавать.

Вскоре мокрые, но счастливые они пошли на солнышко греться. Лёня взял расчёску и стал расчесывать Ленины волосы.

— Лёня, а почему ты бездомный? Тебя тоже бросили цыгане? — задала давно мучающий её вопрос Лена.

— Да есть у меня дом, недалеко от этого города.

— А почему ты в нём не живёшь? Тебя выгнали?

— Я сам ушёл. Сбежал.

— А от кого?

Конец ознакомительного фрагмента.