Старомодная девушка

Луиза Мэй Олкотт, 1869

Луиза Мэй Олкотт – американская писательница, автор знаменитой повести «Маленькие женщины», которая принесла Олкотт мировую славу и любовь читателей. И до сих пор книга остается одним из самых значимых произведений американской литературы «для девочек», и не только для девочек. Как писал один из современников автора, творчество писательницы трогает сердце «молодежи любого возраста – от шести до шестидесяти». Перу Олкотт принадлежат и другие произведения, переведенные на десятки языков и положенные в основу многих кинофильмов и театральных постановок. В их числе и повесть «Старомодная девушка» (1869), представленная в настоящем издании. Главная героиня, четырнадцатилетняя Полли, как и автор, родилась в небогатой, но очень дружной семье. С раннего детства Полли усвоила, что главными ценностями в жизни являются трудолюбие, взаимная поддержка и здравомыслие. Она убеждена, что богатство и внешний блеск мало что значат в сравнении с отзывчивостью и добротой и, конечно, настоящее счастье или любовь нельзя купить. Однако, приехав погостить к своей подруге Фанни, Полли чувствует себя белой вороной: ее скромность и простосердечие, ее неброские платья выглядят бесконечно старомодными в роскошном доме подруги, которая щеголяет яркими нарядами в окружении толпы молодых кавалеров…

Глава V. Конфликты

Бывает, что дети вдруг начинают себя вести до неправдоподобия хорошо. Но если такой период затягивается у них слишком надолго, они обязательно освежат себя потом какой-нибудь выходкой. Вся юная часть дома вела себя целую неделю, прошедшую после аварии с Томом, просто по-ангельски. Настолько по-ангельски, что пожилая леди однажды с тревогой проговорила:

— Да неужто они теперь такими окаменевшими на всю жизнь останутся?

Она совершенно зря беспокоилась. Излишняя добродетель никогда не затягивается на долгий срок, чтобы войти в привычку. Подобное может произойти разве лишь в паточных детских книжках, где вместо живых персонажей действуют скучные маленькие ханжи. В реальности этого не бывает. И едва Том поправился, как вся наша компания стремительно сбилась с ровной и гладкой дороги, по которой так стройно шагала в ногу семь дней подряд.

Началось все с истории, которую Фан назвала потом «глупостью Полли». Гостья никак не могла привыкнуть, что открывать на звонки входную дверь здесь полагается служанке. Девочка как раз помогала снять пальто возвратившемуся с работы мистеру Шоу, когда в передней раздался звонок. Она отворила дверь. На крыльце стоял посыльный. Он с поклоном вручил ей букет тепличных цветов и удалился.

— О-о! Похоже, наша малышка Полли уже завоевывает поклонников! — воскликнул с улыбкой мистер Шоу, глядя, как девочка с удовольствием нюхает душистые гелиотропы. — И, глядите-ка, тут даже письмо есть!

И Полли действительно извлекла из букета конверт. Будь она чуть похитрее, ей, наверное, пришло бы в голову, что лучше оставить это письмо там, где оно лежало. Но она отличалась честностью и простодушием, никогда ничего не скрывала и, взглянув на конверт, ответила мистеру Шоу со свойственной ей прямотой:

— О нет, сэр. Это не для меня, а для Фанни. От мистера Фрэнка. Ох, как же она обрадуется!

— Как смеет этот щенок посылать ей такое! — далеким от радости тоном воскликнул хозяин дома и, вскрыв конверт, с сердитым лицом уставился в текст письма.

Полли всегда показывала отцу забавные валентинки от мальчиков, и они вместе смеялись над ними, но сейчас она чувствовала, что ситуация складывается совсем иная. Во-первых, мистер Шоу не засмеялся, а во-вторых, Полли сомневалась, что Фанни такое понравится.

— И как давно у них продолжается это безобразие? — Он с таким грозным видом уставился на Полли, что та даже испугалась.

— Не знаю, сэр, — с дрожью отвечала она. — Но у Фанни и в мыслях не было ничего плохого. Ох, и зачем я вам только сказала про мистера Фрэнка! — Девочка только сейчас спохватилась, что подруга вечером после концерта просила ее помалкивать об этом молодом джентльмене.

Просто с тех пор Фанни еще столько раз проводила время в компании «больших мальчиков», как называла мистера Фрэнка и его приятелей Полли, что у нее совершенно вылетел из головы категорический запрет, наложенный на подобные встречи мистером Шоу.

«Ой-ой-ой! Теперь Фанни так разозлится, — в панике размышляла она, наблюдая, как мистер Шоу свирепо комкает розовый конверт. — Но что же теперь поделаешь. Просто у девочек не должно быть никаких тайн от отцов, тогда и проблем не возникнет».

Мистер Шоу тем временем, выхватив у нее из рук букет, запихнул внутрь скомканное письмо и скомандовал:

— Передай немедленно Фанни, чтобы явилась ко мне в библиотеку.

— Да ты с ума сошла! Как ты только могла? — возмутилась и одновременно перепугалась Фанни, узнав, что произошло внизу.

— Ну а что же мне было делать? — растерялась в свою очередь Полли.

— Но он ведь решил сначала, что это букет для тебя. Вот пусть бы все так и осталось. Трудно тебе промолчать, что ли, было! — простонала подруга.

— Но если бы я промолчала, это было бы так же плохо, как если бы солгала, — возразила Полли.

— Ну а теперь я из-за твоей честности попала в большую беду. Поэтому ты должна мне помочь, — сказала Фан.

— Постараюсь, но лгать ни в чью пользу не стану, — упорно стояла на своем Полли.

— А я и не прошу. Просто попридержи язык, и тогда я сама с этим справлюсь.

— Тогда мне, может быть, лучше вообще с тобой не ходить? — ответила Полли, сомневаясь, что ей удастся вести себя так, как просит подруга.

— Ты идешь или нет? Сколько мне еще ждать? — послышался в это время снизу не предвещающий ничего хорошего голос мистера Шоу.

— Да, сэр, — покорно откликнулась Фанни и зашептала, вцепившись подруге в руку: — Нет, ты пойдешь со мной, потому что, когда он так со мной разговаривает, я ужасно боюсь. Пожалуйста, Полли, милая, выручай.

— Хорошо, — кивнула та, и обе поспешили вниз.

Мистер Шоу с наимрачнейшим видом стоял подле стола, на краю которого лежал злополучный букет, а рядом с ним — письмо, адресованное мистеру Фрэнку Муру, эсквайру, где после слова «эсквайр» родитель Фанни оставил раздраженный росчерк.

— Я намерен немедленно положить конец этому безобразию, — нахмурив черные брови, ткнул пальцем в свое послание мистер Шоу. — И предупреждаю тебя: если снова произойдет что-нибудь подобное, мигом отправишься в школу при канадском монастыре.

У Полли от такой страшной угрозы просто перехватило дыхание, но Фанни, слышавшая ее от отца уже несколько раз, отнеслась к ней куда спокойнее и весьма дерзким тоном отозвалась:

— А что такого ужасного я, собственно, сделала? В чем моя-то вина, если мальчики мне, как другим девочкам, посылают подарки?

— Дело не просто в подарках, — суровее прежнего продолжал мистер Шоу. — А в том, что я категорически запрещаю тебе общаться с Муром. Он не мальчик, а уже взрослый щеголь. И подобные личности рядом с тобой мне не требуются. Тебе это прекрасно известно, но ты тем не менее посмела меня ослушаться.

— Да я с ним и вижусь-то очень редко, — начала Фанни. Она собиралась было добавить что-то еще в свое оправдание, но мистер Шоу, повернувшись к Полли, спросил:

— Это правда?

— Ой, пожалуйста, сэр, не спрашивайте меня, — с жалобным видом проговорила та. — Я ведь обещала… Пусть лучше Фанни вам все расскажет сама, — добавила она в полном отчаянии от того, что попала в подобную ситуацию.

— Твое обещание не играет ровно никакой роли, — беспрекословно возразил ей мистер Шоу. — Расскажи все, что знаешь, — немного смягчился он, глянув в расстроенное ее лицо. — Это принесет Фанни больше пользы, чем вреда.

— Можно? — шепнула Полли подруге.

— Делай что хочешь. Мне наплевать, — ответила та. Злясь и одновременно стыдясь, она нервно завязывала узлы на своем носовом платке.

И Полли с большой неохотой стала рассказывать, а так как мистер Шоу задал по ходу ей множество вопросов, то в итоге вытянул из нее все, что ей было известно насчет совместных прогулок, обедов, встреч и записок. Но даже в сумме все оказалось куда невиннее, чем представлялось отцу, и по мере того как он слушал, суровые складки на лбу его и вокруг рта разглаживались и уголки губ не единожды вздергивались, словно он изо всех сил сдерживался от смеха. И ведь действительно очень смешно, когда дети, копируя взрослых, играют в любовь, толком не зная, что это такое.

— О, сэр, не вините особенно Фан! — воскликнула в заключение Полли. — Она ведь вела себя совсем не так глупо, как другие девочки из ее компании. Например, отказалась кататься с мистером Фрэнком на санках. А он очень ее уговаривал. И ей самой так хотелось. И теперь ей ужасно стыдно из-за того, что она вас не послушалась. Больше Фанни никогда так не сделает, если вы сейчас простите ее.

— Я не в силах сопротивляться столь пламенной защитительной речи, — развел руками мистер Шоу. — А тебя, Фан, — повернулся он к дочери, — попрошу запомнить. Брось заниматься всей этой чушью. Переключи-ка лучше энергию на книги. Иначе уедешь отсюда. А Канада зимой, замечу тебе, совсем не ласковый край.

Подойдя к дочери, мистер Шоу примиряющим жестом погладил ее по щеке, но та резко отпрянула в сторону.

— Я правильно понимаю, что ты уже все сказал? — капризно осведомилась она. — Значит, теперь я могу наконец получить свой букет?

— Нет, — вновь нахмурился мистер Шоу. — Букет отправится прямиком туда, откуда был послан, вместе с моим письмом. Надеюсь, что таким образом я отобью у этого щенка охоту повторять подобное.

И, позвонив в колокольчик, глава семейства велел прибежавшей служанке препроводить злополучный букет по назначению.

— А тебя, Полли, — обратился он к гостье, — прошу подавать пример моей глупой дочери.

— Меня? — растерялась та. — С удовольствием, сэр. Но что я могу?

— Просто знай, что чем сильнее она станет походить на тебя, тем больше я буду рад, — ответил ей мистер Шоу. — И надеюсь, нам никогда больше не придется возвращаться к сегодняшнему неприятному разговору. Ну все, — махнул он рукой. — Идите.

Девочки поспешили покинуть библиотеку, и мистеру Шоу действительно больше не пришлось возвращаться к этому неприятному разговору. Ему, но не Полли, которая выслушала от Фанни столько всего в свой адрес, что даже всерьез вознамерилась как можно скорее уехать домой.

Опустим здесь щедрый поток упреков и обвинений, которые обрушивала в течение нескольких следующих дней разъяренная Фанни на голову подруги. Вам и самим, вероятно, легко догадаться, что можно сказать, когда вы считаете, что ваше доверие обманули и выболтали ваш секрет. Полли, однако, вины за собой не чувствовала, и сердце ее переполняла обида на несправедливость Фанни, которую она искренне старалась выручить.

Хоть Полли никому и не жаловалась, Том догадался о том, что произошло, и, решительно приняв ее сторону, стал причиной конфликта номер два.

— А где Фан? — спросил этот молодой джентльмен, заглянув в комнату сестры.

— Внизу. К ней гости пришли, — объяснила Полли, лежавшая на диване с интересной книжкой в руках, которой пыталась утешиться от всех свалившихся на нее бед.

— А ты почему же не с ними? — задал ей новый вопрос мальчик.

— Потому что Трикс мне не нравится, а этих ее друзей из известных нью-йоркских семейств я и вовсе не знаю, — внесла ясность Полли.

— Уж сказала бы прямо: не хочешь знать, — усмехнулся Том.

— Это невежливо, — продолжая читать, откликнулась Полли.

— Зато честно, — возразил ей Том. — Слушай, давай-ка чем-нибудь развлечемся.

— Нет, я хочу почитать, — перелистнула страницу она.

— Это невежливо, — ехидно произнес Том.

Полли фыркнула и опять погрузилась в книгу. Том сперва начал что-то тихонько насвистывать, а затем с тяжким вздохом схватился за лоб, на котором все еще был наклеен пластырь.

— Голова опять заболела? — кинула на него тревожный взгляд девочка.

— Ужасно, — подтвердил хитрюга Том, который за время болезни прекрасно научился извлекать выгоду из своего ранения.

— Тогда тебе надо, наверное, полежать, — порекомендовала Полли.

— Не могу, — жалобно отозвался Том. — Понимаешь, у меня от этого сидения дома уже все кости зудят. Короче, я «весь в миноге и меня надо газвлекать», — весьма похоже передразнил он Мод.

— Ну тогда погоди, — сдалась Полли. — Сейчас главу дочитаю, и мы с тобой чем-нибудь займемся.

Том побродил немного со скучающим видом по комнате, пока не достиг туалетного столика Фанни, возле которого с интересом остановился. Дело в том, что сестра переодевалась и прихорашивалась к приходу гостей в большой спешке, у нее не хватило времени ничего убрать, и поверхность стола покрывали разные интересные штучки, ящики были наполовину выдвинуты, обнажив содержимое, а рядом в куче валялось несколько платьев.

Тактичный мальчик деликатно отошел бы в сторону, благовоспитанный — постарался бы прикрыть беспорядок от посторонних глаз. Том не был, однако, ни тем ни другим. Глаза у него азартно блеснули.

Пользуясь тем, что увлеченная чтением Полли ничего не замечает, Том развил бурную деятельность. Он по очереди приложил к ушам все серьги сестры; завел ее часики, хотя они без того уже были утром заведены; понюхал душистые соли; щедро намочил свой грязный носовой платок одеколоном Фан; смазал рыжие кудри ее маслом для волос; нанес на лицо пудру с ароматом фиалок и в заключение, исколовшись шпильками, прикрепил к рыжим кудрям несколько фальшивых прядей, существование которых Фанни тщательно ото всех скрывала.

Сея хаос и нанося урон любимым вещам сестры, Том перерыл ее ящички, ларчики и коробочки. Потом повязал себе на голову поверх искусственных прядей голубую ленточку, в точности как это делала Фанни, глянул на себя в зеркало, остался доволен новым обликом и решил перевоплощаться дальше.

Немного усилий, и вот он уже, даваясь от хохота, втиснулся в платье, которое Фанни оставила на спинке стула. Снова обозрел свое отражение в зеркале и, чуть поразмыслив, дополнил комплект лучшим бархатным жакетиком сестры и ее горностаевой муфтой, а под юбку подсунул сзади для пышности диванную подушку.

В таком виде он, подбоченившись, и предстал перед изумленной Полли, от которой все это время полог кровати скрывал его действия.

Шутка девочке очень понравилась, и она от души рассмеялась.

— Пойдем вниз, покажемся гостям, — загорелся Том, вдохновленный ее реакцией.

— Ой, нет! Ни в коем случае! — запротестовала она. — Думаешь, Фанни обрадуется, если ты всем покажешь ее искусственные пряди? Там ведь не только девочки, но и мальчики. Это же неприлично. Она тебя никогда не простит.

— А по-моему, выйдет весело, — возразил Том. — Фан так плохо с тобой обошлась, что вполне этого заслуживает. Давай. Отличная шутка получится. Представишь меня как свою дорогую подружку мисс Шоу.

— Нет, ни за что, Том, подумай, ведь это подло. Лучше сними поскорее все с себя, и тогда я согласна с тобой заняться чем хочешь, — уговаривала его Полли.

— Выходит, я зря старался? — Протесты лишь сильнее раззадоривали мальчика. — Сама видишь, как я потрясающе выгляжу. Нет, это все должны увидеть. Точно тебе говорю: они будут в восторге. Ну же, вперед, мисс Полли.

И Том принялся до того комично жеманиться и поправлять повязанные голубой ленточкой кудряшки, что Полли звонко расхохоталась, однако с самым решительным видом преградила ему путь к двери.

— И все-таки я не позволю тебе унизить сестру.

— Тогда просто брысь с дороги. Спускаюсь один.

— Ни за что! — Девочка упрямо стояла на месте.

— И как же ты мне помешаешь, мисс Примерное Поведение? — с вызовом глянул на нее Том.

Конец ознакомительного фрагмента.