Вдвое больше притворства

Лорен Блэйкли (2023)

Они хотят разделить меня. Всего на одну неделю. Мой парень мне изменяет, и я хочу ему отомстить, поэтому забираю самую ценную вещь бывшего — VIP-билеты на хоккейный матч. Это я проведу вечер с двумя крупнейшими звездами НХЛ в городе, а не он. Единственное — у хоккеистов на уме не только месть, но и страстная ночь. С ними обоими. На следующее утро они просят о помощи: одному нужно разобраться с запятнанной репутацией, а второму найти спутницу на мероприятие. Меня ждет вдвое больше притворства, чем я ожидала. Больше 20 000 000 просмотров в TikTok.

Глава 3. Сексуальное мясо

Трина

Вы не подумайте, что я внезапно полюбила хоккей: ничего подобного! Но я точно не против побыть зажатой между этими двумя качками. О’кей, будем справедливы: на них много экипировки, наплечники и всякое такое…

Но все равно!

От них приятно пахнет.

Это нормально — так благоухать перед игрой? Понятия не имею, но бородатый пахнет лесом, а кареглазый — как океанский бриз.

Я улыбаюсь камере и тайком вдыхаю их запах, теснясь на скамейке для игроков между кумирами моего бывшего.

На скамейке для игроков.

С каким же удовольствием я опубликую это фото у себя на странице, скажем, минуты через две!

Выкуси, Джаспер!

Последние две недели он умолял меня вернуть ему ВИП-билеты. Молил, рыдал, поклоны бил — как только не унижался в своих жалких попытках заполучить их обратно! Но посмотрите-ка: у меня, кажется, телефон не работает… Совсем не принимает ни его звонки, ни сообщения, ни письма.

Бывает же!

Но на этих фотках я его обязательно отмечу.

Джианна делает еще несколько снимков на телефон, потом я передаю ей свой и возвращаюсь на место между двумя соперниками. Они снова кладут руки мне на плечи.

Повторюсь: я совсем не против. У Райкера такая большая рука! У Чейза тоже. Сильные руки особенно хороши!

— Идеально! — восклицает Джианна и поднимает палец. — Дайте я проверю, все ли в порядке.

Пока Джианна сосредоточенно листает фото на экране, парень со сногсшибательной улыбкой поворачивается ко мне.

— Ну, Трина, кто твой любимый игрок? Судя по тому, что ты в джерси Уэстона, это я, — говорит Чейз, сплошь очарование и зубы.

Он куда дружелюбнее, чем я ожидала. Я думала, что парочка избалованных спортсменов просто фальшиво поулыбается на камеру, раз от них это требуется, а потом переключится на игру — и никаких разговоров.

Я улыбаюсь в ответ.

— А это обязательно? Чтобы у меня был любимчик? — спрашиваю шутливо.

— Не-а. Но он у тебя, скорее всего, появится. Когда увидишь, как я играю.

Какие мы самоуверенные!

Райкер усмехается.

Я заинтересованно оборачиваюсь к нему:

— Считаешь, я стану твоей поклонницей?

Он равнодушно почесывает подбородок:

— Я играю не ради поклонников. Я играю ради победы!

Говорит, небрежно пожимая плечами, но его взгляд, направленный на меня, отнюдь не равнодушен. Его темно-синие глаза горят напряженной силой. Многообещающе!

Но когда сбудется это обещание? Во время игры? На льду? Или после, когда мы будем… играть в пинг-понг?

Я не уверена, но, похоже, раздражать его будет весело.

— Тогда давайте поспорим. Если после матча вы оба станете моими любимыми игроками, я угощу вас выпивкой. Но меня не так просто убедить, — предупреждаю и пожимаю плечами, готовясь удивить парней. Наклоняюсь ближе и шепчу: — Это будет первый раз… когда я смотрю игру в хоккей.

Чейз присвистывает.

— К черту любимчиков! У нас миссия поважнее, раз уж речь идет о твоей хоккейной девственности, — говорит он, немного заигрывая. — Мы постараемся так, что хоккей станет твоим любимым видом спорта!

Я скептически поднимаю бровь и отвечаю:

— Удачи.

Сильно сомневаюсь, что полюблю какую-то из команд или эту игру, которую просто обожает мой бывший. Но меня ждет целый вечер мстительного злорадства, и я собираюсь насладиться каждой секундой — и на стадионе, и с этими ребятами.

— Если ты проникнешься, мы угощаем. А ты обязательно проникнешься, — добавляет Чейз, полный спортивного самодовольства.

Райкер закатывает глаза.

— Придурок! Мы и так угощаем. Это часть ВИП-программы, — говорит он, и я так и вижу, как на джерси этого бородатого грубияна появляются буквы ВОРЧУН.

Но он вообще-то прав.

— Справедливое замечание, — нежно говорю я Райкеру, потому что ворчуны меня не пугают.

Он хмурится, как будто мои слова его озадачили. Какая смешная реакция!

— Детали — это важно, так ведь? — добавляю с улыбкой.

Хмурится еще сильнее.

— Да. Это важно, — бурчит он, но его губы дергаются, как будто он сдерживает улыбку.

Ха! Мне удалось немного обезвредить большого страшного ворчуна. Так держать!

— К слову, о справедливых замечаниях и деталях… Я жду от тебя полный отчет в баре, Трина, — говорит Чейз, вклиниваясь и перехватывая разговор. — Подробно, до мелочей, о том, как я убедил тебя, что хоккей — лучше всего.

Я легонько стучу себя по виску.

— Не переживай. Я буду вести подробный конспект.

— Тогда мы устроим настоящий тест, Трина, — говорит он, останавливаясь на моем имени, как будто ему нравится, какое оно на вкус.

Такого поворота я не ожидала. В этот раз мне нечего ответить. Особенно учитывая, что оба парня смотрят на меня с огнем соперничества в глазах.

Я на несколько секунд теряю уверенность под их пылкими взглядами, твердящими, что я вдруг стала объектом их желания. Но быть не может, что они и правда так на меня уставились! Скорее всего, я просто книжек перечитала, вот и воображаю теперь пламя в их глазах, принимаю игровой запал за какой-то другой.

К тому же они, скорее всего, просто мерится членами.

— Дождаться не могу настоящего теста! — говорю я.

— Я тоже, — говорит Чейз и пожимает мне руку, заключая со мной пари.

Наши ладони соприкасаются, и я снова чувствую жар в своих венах. Не знаю, что и думать об ощущении, которое я испытываю.

Я на ледовой арене. И должна дрожать от холода. Вместо этого я почти потею.

— Фотки вышли замечательные! Вам отлично удалось отыграть дружеское соперничество, — говорит Джианна, прерывая мои мысли и трепет.

Я перевожу взгляд на нее, и она машет, подзывая меня. Отпускаю руку Чейза — возможно, чуть-чуть неохотно.

— До встречи! — говорю своим ВИП-сопровождающим.

Но прежде чем я могу уйти, Райкер вновь тянется к моей руке, только теперь не для рукопожатия. Он чертовски меня удивляет и оставляет на тыльной стороне ладони колючий поцелуй.

— Ой! — вырывается у меня.

Он ненадолго задерживается, и я снова вся трепещу. Что со мной, черт возьми, происходит?

Он отпускает руку и снова встречается со мной взглядом. Его полуночно-синие глаза выглядят еще темнее, чем раньше.

Я изо всех сил стараюсь не думать о том, как наше взаимодействие переросло из ворчливого в нахальное, потом — во властное и, наконец, в заигрывающее.

Время сосредоточиться на моей сегодняшней миссии!

Фото.

Мне нужно сделать так много фото! Потому что месть — лучший способ забыть о бывшем.

Даже если для этого нужно пережить хоккейный матч.

* * *

На льду много чего происходит. Например, огромные мужики в громоздкой форме перемахивают через бортики и стремительно летят на коньках, похожих на ножи.

Я смотрю на матч с высоты ВИП-ложи, где мы с Обри наслаждаемся игристым вином и фаршированными грибами. Мы уже разделались с тако с цветной капустой и миниатюрной говядиной веллингтон. Еда возмутительно хороша, но я все еще под впечатлением от того, как игроки управляются с коньками.

— Как они только двигаются в этих штуках, Об? Это один из главных вопросов, которые я собираюсь задать ребятам.

Жалко, что Обри не сможет пойти со мной в бар: у нее экстренная укладка завтра в богомерзкие семь утра. Она стилистка, и у одной из ее клиенток в субботу утром телесъемки.

Подружка поднимает бокал. Ее карие глаза поблескивают сомнением.

— Это твой главный вопрос?

— Ага, — говорю я. — Однажды я пробовала кататься на коньках и на следующий день выла от боли в лодыжках. Я считаю, они предупреждали об опасности упражнений, поэтому практикую легкие прогулки и длительные шавасаны^[5].

— Подруга, мне кажется, главным вопросом вечера для тебя должно быть — кто из них поборет другого и ухватит кусочек тебя.

Она опускает бокал, чтобы помахать передо мной своим телефоном.

— Ты о чем вообще?

Она тычет ногтем — розовым с блестящими серебристыми сердечками — в экран.

— Посмотри на фотки, которые мы выложили.

Двигаюсь ближе и смотрю на свой снимок с парнями. Хм-м… Я понимаю, о чем она. Определенно, есть некая химия, но все равно.

— Да наверняка всех спортсменов натаскивают так смотреть, когда тренируют улыбаться на камеру! Упражнение называется «Выгляди горячо и пылко для фанатов».

— Ну да, мышцы и миллионные контракты только добавляют сексуальной привлекательности. Но приглядись получше.

О’кей. Допустим, Чейз, кажется, смотрит на меня украдкой. А рука Райкера действительно крепко обхватывает мое плечо. По-собственнически.

— Забавно, — говорю я, немного удивленная тем, что обнаружила.

— Ага! Забавно, как на фото удается запечатлеть животных в естественной среде обитания, Трина. Они оба смотрят на тебя, как львы.

— То есть хотят сожрать меня, как добычу?

— М-м, ага, — говорит она.

— И разорвать меня на кусочки? — подначиваю я.

— На кусочки сексуального мяса, — сладострастно говорит Обри, затем рыгает и заливается смехом. Она прикрывает рот держащей телефон рукой: — Божечки! Переборщила я с игристым…

Я беру с соседнего столика бутылку воды, наполняю стакан и протягиваю ей.

— Больше тебе никаких шикарных ВИП-вин не наливать! И никаких разговоров о сексуальном мясе! Вода — хорошо, сексуальное мясо — плохо.

— А хоккей? Умеренно приемлемо? — спрашивает она, сделав глоток.

Точно! Там же игра идет. Мне стоило бы посмотреть ее. Но я уже узнала, что хоккей — это зашибись как весело, когда ты в частной ложе и в твоем распоряжении целый буфет роскошной еды и восхитительных вин.

На льду кто-то в джерси «Си Догз» с цифрой четырнадцать. О, это же Чейз Ослепительная Улыбка Уэстон — стремительно пересекает синюю линию. Но когда он пасует другому члену «Си Догз», перед ним как из воздуха появляется знойный бородач из «Эвенджерс». Вау! Он перехватывает шайбу, и она с визгом летит через всю арену.

Я кричу и вскидываю вверх руку, но я понятия не имею, кто из них хороший парень, а кто — злодей. Райкер? Чейз?

— Вперед… Об, за кого мы болеем?

— За лакомых мужчин, — объявляет она, похотливо облизывая губы. — А еще — за тебя. За крутую крошку, с которой бесхребетным вроде Джаспера связываться опасно.

Я обнимаю ее.

— Настоящая крутая крошка — это ты. Спасибо еще раз, что разрешила пожить у тебя! Скоро я найду себе квартиру.

Она отмахивается.

— Живи, сколько нужно, я не против, — говорит подруга, но в голосе звучит неподдельное напряжение.

Она живет в маленькой квартирке в доме, где не очень хорошо относятся к жильцам с собаками.

— Я могу снова пожить с родителями или… у сестры, — говорю я, почти давясь этой мыслью.

Кэсси, моя сестра, беременна и не так давно перешла в монструозную стадию: вовсю планирует вечеринку по случаю рождения малыша и свой декретный отпуск. Мои родители, которые вместе со школы, каждый день с тех пор, как я рассталась с Джаспером, предлагают подыскать мне отличного нового парня, с которым я могла бы остепениться и тоже начать делать детишек. Вот прямо завтра!

Нет уж, спасибо. Я просто хочу зарабатывать достаточно, чтобы платить аренду. Но мне совсем не хочется усложнять жизнь Обри с ее собаконенавистническим домовладельцем.

— Я уверена, Кэсси не будет против, если я поселюсь у нее в гостевой комнате, — говорю я морщась.

Конечно же, у моей сверхуспешной сестры-дизайнера есть и полностью обставленная детская в гендерно-нейтральных пастельных желтых тонах, и запасная спальня, аккуратная, с покрывалом в цветочек и полотенцами для рук. Также у нее имеется целый список идей по улучшению моей жизни, потому что, очевидно, мне нужна помощь с карьерой и реализацией всего потенциала, ведь я не могу просто остановиться на работе в книжном.

Обри содрогается.

— Рот с мылом вымой! Ничего такого ты делать не будешь, Трина Бомонт.

Слава богу, она это сказала!

— Ты слишком хороша для меня.

— Я слишком хороша для всех, но я все еще люблю тебя. А это значит… Можно я первая подниму плакат?

Точно! Плакаты!

— Давай!

Она берет картонные плакаты, которые мы сделали вчера вечером, и протягивает мне один. Свой она поднимает, чтобы его было хорошо видно. Я повторяю за ней.

Через несколько минут фанаты начинают тянуть шеи, показывать пальцами, смеяться и делать фотки.

Вскоре нас, судя по всему, замечает оператор джамботрона^[6], потому что наши плакаты появляются на большом экране во время тайм-аута.

На плакате Обри написано: «Привет, изменщик!»

На моем: «Как тебе твои билеты?»

Внизу, у скамьи, номер четырнадцать снимает шлем, поднимает глаза к нашей ложе и смеется. Капитан Деловитость!

Ревнивый бородач из другой команды чуть улыбается. Редкость, наверное, для господина Ворчуна.

Я улыбаюсь своей маленькой победе и сладкой мести.

Боль и разбитое сердце никуда не исчезли. Я все еще чувствую себя дурочкой и все так же не хочу вступать ни с кем в отношения примерно до скончания времен.

Но сейчас мне хорошо, и это должно хоть немного помочь в заживлении сердечных ран.

* * *

Игра заканчивается победой «Си Догз», и Обри пора уходить. Она обнимает меня и шепчет:

— Повеселись как следует с этими красавчиками! И не делай ничего, чего бы не делала я.

— Например? Не рыгать после вина? Ой, подожди-ка, ты это делала…

— Этого не надо. Но заставь их за тебя подраться. Р-р-р! — она изображает когтистые лапы. Ну, по крайней мере, пытается изобразить.

Я очень рада, что Обри едет домой на такси. И что я сама выпила всего один бокал.

Обри отбывает, а я встречаюсь с Джианной, которая провожает меня к раздевалкам, у которых ждут двое красавчиков-хоккеистов.

Джианна быстро приветствует их и прощается, а я тупо пялюсь. Парни больше не в форме. Вместо нее на них надеты хорошо сшитые, сидящие по фигуре костюмы, облегающие крепкие ягодицы и подчеркивающие сильные руки.

И — вау — какие бедра!

Угольно-серые брюки Чейза не скрывают, в какой отличной форме его ляжки. Райкер же в темно-синих слаксах под цвет его глаз выглядит еще мощнее и больше.

Я что, из тех женщин, которые без ума от ляжек? До этого момента я о себе такого не знала… Здравствуйте, сильные ноги! Вы мне нравитесь. Обе пары.

К более серьезным вопросам: почему никто не сказал, что после игр хоккеисты носят костюмы?

Было бы неплохо знать об этом заранее. У меня вроде как пунктик на тему костюмов. Ну а что? Я прочитала очень много романов про миллиардеров.

— Отличные костюмы! — говорю я, приходя наконец в себя от увиденного в большом прохладном коридоре стадиона «Си Догз».

— Куда теперь? В ваш угловой офис в небоскребе с видом на город?

Чейз усмехается:

— Можем пойти куда захочешь.

Мне кажется или здесь вдруг стало жарко?

Примечания

5

Шавасана, поза трупа или мритасана, — это асана в хатха-йоге и современной йоге в качестве упражнения, часто используемая для расслабления в конце сеанса.

6

Джамботрон, иногда называемый jumbovision, представляет собой видеодисплей, использующий телевизионную технологию с большим экраном.