Моя единственная

Лина Коваль (2024)

— Я хочу с тобой развестись. — Снова женишься? — выпаливаю на эмоциях. Мой муж Иван Соболев, которого я не видела почти два года, засунув руки в карманы строгих брюк, игнорирует мой выпад и ждет ответа. Расслабленный, мужественный. Все такой же красивый, но чудовищно равнодушный теперь. — Хорошо. Я согласна. — У нас нет ничего общего, — он добивает меня своей правдой. — Ни имущества, ни детей, слава богу. Нас быстро разведут, и мы больше никогда не встретимся. Все как ты мечтала, Таисия. — К-конечно, — запинаюсь, тяжело дыша. — Ничего общего… Ни имущества, ни детей, — с силой прикусываю губу, чувствуя противное жжение в глазах. — Слава богу, Вань… Первая часть называется «Мой однолюб»; Хэппи-энд; Нецензурная брань, сцены 18+

Глава 2. Таисия

…Моя свадьба была волшебной.

Не только потому, что я выходила замуж за любимого мужчину. Нет. В настоящие крещенские морозы в прекрасном загородном отеле собрались лишь самые близкие. Позволить себе пышное торжество мы не могли, ведь всего два месяца назад умер мой папа, но и того, что было, мне хватило.

Хватило, чтобы почувствовать себя самой счастливой невестой на свете. Несмотря на холод, было… жарко. От любви. Правда, это чувство было недолгим.

И снова холод…

Таисия Соболева (Валеева)

— А вот и Таисия, — встречает Макс, поднимаясь.

Пока мой босс практически так же, как только что Мирон, целует мою правую щеку, я перевожу дух. Кстати, эта московская мода на «чмоки» даже с малознакомыми людьми мне не очень нравится.

— Добрый день, — здороваюсь сразу со всеми, не глядя ни на кого конкретно. — Я прошу прощения, на дорогах пробки.

Над столом повисает неловкая тишина, которую я заполняю стуком своих папок. Просто поверить не могу, что сейчас мне придется обсуждать проект с тем, от которого я все это время так успешно скрывалась. Странно, что Макс не предупредил.

— Мы пока обсудили инженерный план и сметы, согласованные с городом. Все в порядке. Не переживай, — успокаивает он и указывает на стул рядом с собой.

— Вот и отлично, — приветливо улыбаюсь. Поправив юбку, сажусь и смотрю снизу вверх на Мирона, игнорируя Соболева. — Как дела у Мии?

Абсолютно не изменившийся Громов откашливается, с опаской поглядывает в сторону Вани и тяжело вздыхает. Тоже садится за стол, сбоку от меня.

— Да все отлично у нас, Тая. Я пока, если честно, прихожу в себя. Очень удивлен. Ты давно в «Формуле строительства»?

— Второй месяц, — отвечаю, снова обращаясь за незримой поддержкой к Максиму.

Он кивает мне, подбадривает. Выглядит как самый настоящий московский мажор. В приталенном кежуал пиджаке, под которым виднеется белоснежная футболка. На лице — очки в модной оправе, на руке — черные смарт-часы от «Эппл».

Опускаю взгляд на предательски увлажнившиеся ладони.

— Таисия — сравнительно новый сотрудник, но уже ведет несколько значимых для нас объектов. И заказчики вполне довольны.

— У вас все работники без высшего образования, Максим? — слышу голос Соболева, от которого позвоночник покрывается ледяной коркой.

Смотрю прямо перед собой.

В том, как мы сейчас разглядываем друг друга, есть что-то из прошлого. Всего лишь одна дребезжащая нотка на верхней струне в натянутой в груди. Но как только я понимаю смысл его слов, там становится мертвецки тихо. Снова.

— Мое высшее образование подтверждено дипломом государственного образца, — выговариваю медленно. Практически по слогам, чтобы даже такой, как Соболев, это понял.

Он безразлично переводит взгляд на Макса, будто его недоумение по поводу моей некомпетентности высказано не мне, а прямому руководителю.

— Именно так, — кивает Янковский. — Все наши сотрудники при приеме на работу подтверждают квалификацию документами. Таисия в том числе.

Моя теплая улыбка, предназначаемая ему, сходит с лица, как только я снова смотрю на Ваню.

Думаешь, ты все обо мне знаешь? Ни черта ты не знаешь!..

При этой мысли сердце сбоит.

— Удивительно, что мы снова встретились, — пытается разрядить обстановку Макс. — Как тогда, в Турции. Помните?

Понимая, что у нас с Ваней нет настроения предаваться воспоминаниям, продолжает уже по-деловому:

— В любом случае приятно будет поработать вместе.

— Мы еще не приняли решение, — обрубает Соболев, поднимаясь и застегивая верхнюю пуговицу классического пиджака. — С недавних пор мы с москвичами не работаем. Выйду покурить. Общайтесь, — грубо кидает Громову.

Мир сосредоточенно кивает.

Пока Ваня устремляется к выходу из зала, я жадно отпиваю воду из стакана, любезно предложенного официантом, и украдкой рассматриваю широкую спину.

Два года — не такой большой срок для внешних изменений, если только ты не разнесла в пух и прах свою гормональную систему, но Соболев стал другим. Увы, не хуже.

Взрослее, солиднее и будто выше. Неизменной осталась только коротко стриженная голова и особая выправка десантника.

— Давайте обсудим дизайн, — отвлекает меня Мирон. — Думаю, так мы быстрее поймем объем планируемых работ и уже совместно с Иваном примем решение о сотрудничестве.

— Без проблем, — отвечает Макс, поворачиваясь ко мне: — У нас все готово?

— Естественно. — Открываю папку и выкидываю из головы мысли о мужчине, до которого мне не должно быть никакого дела.

Ваня возвращается через пятнадцать минут, принеся за собой шлейф воспоминаний в виде запаха табака. Я мысленно задерживаю дыхание, чтобы прогнать их. С опаской наблюдаю, как Соболев снова расстегивает пуговицу на пиджаке и садится напротив. Вальяжно откидывается на спинку стула и кладет ладони на бедра.

Мой голос становится тише и неувереннее, мысли сбиваются в кучу, волнение проявляется даже в том, что я начинаю беспрестанно поправлять волосы, которые, я уверена, лежат идеально.

На помощь приходит Максим.

— Думаю, достаточно, Тая, — останавливает и продолжает сам: — Мы ввязались в тендер от Министерства образования, толком не понимая, что именно от нас требуется. Инновационные образовательные центры такого уровня до нас никто не строил. Строительство будет вестись одновременно в пятнадцати городах, масштаб колоссальный, поэтому я, насколько возможно, упрощаю работу, но мне нужны опытные субподрядчики на местах. Ваша компания зарекомендовала себя с позиции серьезного, взвешенного подхода и качества. Поэтому дело за вами.

С облегчением выдыхаю и смотрю на Мирона, листающего страницы моего проекта. Такую же папку я положила и Соболеву, но она так и осталась нетронутой.

Мои уточнения больше не требуются, но на эмоциях и азарте продолжаю:

— В целом моя миссия в этом проекте как дизайнера следующая: создать максимально удобное и безопасное пространство для детей, при этом функциональное и современное. Перед тем как начать работу, мы провели опросы среди учителей, детей старших классов и родителей. Выявили их ожидания и предпочтения, которые я использовала в дизайне. Он, как вы видите, минималистичный и эргономичный. Простота — залог успеха.

— Вау, Тая, — одобрительно выдает Мирон.

— Ты проводила опросы среди местных в Городе? — впервые обращается ко мне Ваня.

— Здесь, в Москве и Подмосковье…

Его губы кривятся.

Опустив подбородок, пытаюсь сконцентрироваться на пояснительной записке к проекту, но буквы на белой бумаге расплываются перед глазами. В родном городе я была лишь однажды и то проездом. Навещала могилу отца.

— Ты молодец, — неожиданно хвалит Мирон. — Мне нравится твой подход. Он очень здравый, но — побуду занудой — у меня есть ряд замечаний к проекту. Если мы решим сотрудничать, ты готова вносить правки?

Взяв себя в руки, тепло ему улыбаюсь, чувствуя внутри противную щекотку.

— Конечно, Мирон. Я с удовольствием возьмусь за корректировку.

Мои губы дрожат, потому что сейчас я понимаю, как сильно скучала.

И по Миру тоже. Даже по нему. В моей жизни не так много близких людей, и он один из них. Он, Мия, Ива…

Когда я оказалась одна, сначала в Питере, а потом в Москве, я с ума сходила от одиночества. Слава богу, появилась Адель. Сестра стала моим светом, а потом на небе выглянуло самое настоящее Солнышко, которое каждый день меня согревает. Своим теплом и обожанием.

— Тогда ждем вашего решения, — поднимается Максим и протягивает руку через стол.

— Думаю, мы обсудим это сегодня и сразу созвонимся, — обещает Громов.

Мужчины обмениваются рукопожатиями, а я убираю свои вещи со стола в сумку, встаю и вешаю ее на согнутый локоть. Немного растерянно обвожу взглядом наполненный людьми зал.

Соболев молча забирает папку и достает из внутреннего кармана пиджака деньги за кофе. Невозмутимо расплачивается с официантом.

Когда мы все вместе выходим из ресторана и останавливаемся, чтобы попрощаться, встречаем ту самую девушку, с которой я познакомилась в уборной. Она удивленно нас рассматривает, здоровается и тихо обращается к Ване:

— Вы уже закончили?

— Да, — отвечает он. — Как ты себя чувствуешь?

Алиса неловко проводит ладонью по впалому животу и улыбается.

— Уже лучше. Отлежалась на заднем сидении.

— Приятно было пообщаться, — обращается Максим ко всем и кивает мне в сторону парковки. — До завтра, Тая.

На негнущихся ногах иду за ним и забираюсь в автомобиль, из которого наблюдаю, как Мир, Ваня и Алиса садятся в машину каршеринга.

Дождавшись, пока они уедут, не выдерживаю.

Наклонившись, открываю бардачок и нахожу пачку сигарет. Дурацкая привычка, к которой я прибегаю только в крайнем случае. Дрожащими пальцами щелкаю зажигалкой и чувствую в легких предательское жжение.

Делаю затяжек пять. Не больше. Этого хватает, чтобы прийти в себя и успокоиться.

Добравшись до дома, отпускаю Адель веселиться с новыми студенческими друзьями и захожу в спальню только после того, как принимаю душ и тщательно чищу зубы.

Наш дом — мой оплот спокойствия и веры в жизнь.

В комнате полумрак. Опускаюсь на кровать и… обнимаю самое дорогое, что у меня есть. Нежно и мягко окутываю своей защитой. Пальчиками перебираю белоснежные, чуть влажные кудряшки, целую макушку и привычно прислушиваюсь к тихому дыханию.

Сама дышу часто и глухо.

Я столько всего пережила. Столько вынесла. И если судьбе будет так угодно, переживу и вынесу снова.