Путешествия до горизонта

Лилия Максимова

Скучать по путешествиям лучше, вспоминая истории из прошлых поездок. Вспоминать… и визуализировать новые цели. Снова пора в путешествие?

© Лилия Максимова, 2022

ISBN 978-5-0056-1236-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЧЕРНОГОРИЯ (2015)

Работа убивает

Знакомы ли Вам фразы: «Hakuna Matata» (на суахили «Нет проблем»), «Festina lente» (на итальянском «Поспешай медленно»), «Don’t worry! Be happy!» (на английском «Не беспокойся! Будь счастлив!»)? Языки разные, дословный перевод разный, а смысл… Сразу вспоминается черногорское: «Работа убивает! Не умирай молодым!» И черногорцы с энтузиазмом воплощают этот принцип в жизнь!

Утром нашего первого дня в Черногории хозяин апартаментов, где мы останавливались в Подгорице, повез нас завтракать в пригородное кафе к своему другу. Пригород Подгорицы горел в прямом смысле слова. Огонь пожирал выжженную на солнце траву, иногда лизал деревья.

— Это неопасно? — спрашиваю я.

— Нэээ! — беззаботно машет ладонью наш гостеприимный хозяин. — Каждый год горит!

На столе в кафе на берегу реки Морача разносолы: овощи, мясо, пироги… А склон горы недалеко от деревянной веранды (едим на улице) — весь в огне. Черногорцы с философским видом созерцают происходящее: хорошо горит! От травы занимается дерево.

— Может, пожарных вызвать? — проявляю инициативу я: что-то потряхивать начало, дерево в десяти метрах от веранды!

— Уже едут! — отхлебывает чай из стакана хозяин кафе. — Не волнуйтесь!

Приезжает пожарная машина: не грузовик, а так, маленький фургончик. Выходит пожарный, вооруженный… разбрызгивателем. Ну, знаете, «пшикалка» такая? Ручной насосик и емкость литров в пять за спиной. При помощи таких приспособлений в американских фильмах травят тараканов…

— Пшик-пшик-пшик, — сказало приспособление и засвистело пустым воздухом.

— Эх, вода закончилась! — сетует пожарный. — На станцию поеду, обед скоро!

— Оставайся, покормим! — не вставая из-за стола, предлагает ресторатор.

Пожарный закидывает агрегат в машину:

— Спасибо, меня жена на перерыв ждет: обидится…

— Нууу, жена в обед — святое дело! — благословляет хозяин кафе визитера.

Дерево горит. Рядом река. В кафе есть водопровод. Работа убивает.

Мы спешно доедаем свой завтрак, хозяин кафе вешает на входную дверь табличку с надписью: «Не ради».

— Кому не рады? — любопытствую я.

Черногорцы усмехаются: «Не ради» — значит «Не работает».

Сколько таких «Не ради» мы видели в Черногории посреди рабочего дня — не передать! Отдыхают продавцы, сидя на пороге магазина. Отдыхают официанты и кухонные работники на заднем дворе ресторана. Отдыхают их менеджеры…

В стране безработица? Нэээ, не слышали! То есть, слышали, но в анекдотах. Один такой рассказал нам замечательный экскурсовод Боян, который возил нас на гору Ловчен и в парк Дурмитор:

«Митинг протеста. Люди возмущены, скандируют лозунги. К демонстрантам подходит владелец фабрики:

— Против чего протестуете? — спрашивает он у крайнего.

— Против безработицы! — отвечает тот. — Совсем плохо: работы нет, денег нет!

Фабрикант чешет подбородок:

— Так приходи ко мне на фабрику! Мне сотрудники нужны!

Взгляд безработного — с негодованием и исподлобья:

— Почему именно я? Что я Вам сделал? За что Вы меня так ненавидите?»

Еще зарисовка «в тему». Администратор гостиницы в Будве Изабелла забрала наши паспорта, чтобы сделать копии, и держала у себя три дня. Потеряв терпение, спрашиваю, почему так долго? Знаете, что я услышала в ответ (причем, по-русски)?

— Ну, не успела! Чего ж тут такого?

Стою перед стойкой, на которой, разумеется, табличка «Не ради». Уходить не собираюсь. Изабелла вздыхает, будто на нее навалились все скорби мира. Четыре минуты — и паспорта у меня.

«Не ради» не только коммерческие учреждения, но и музеи. В музей в Старом городе Будвы мы пытались попасть четыре дня! В первый день пришли в три часа пополудни: закрыто. На вывеске написано, что работают до 17.00. Выходной — понедельник. Сегодня суббота. Приходим в воскресенье: закрыто. Почему? А праздник сегодня, праздник! В понедельник, понятно, даже не пытаемся! Вторник, 10 утра: закрыто. Открыли в 12: после праздников-то тяжело…

В доме, где расположен музей, есть чудный балкон с кушетками для отдыха. Думаете, для посетителей? Нет! Веревочка висит и «Stuff only!». Сотрудники музея, вероятно, устраивают сиесту. Работают много. Устают.

Ну, и еще один анекдот от чудо-Бояна (остроумный парень, просто зажигалка!):

«Случился в Черногории голод. Король Никола собрал свой народ и говорит:

— Братья! Негоже умирать нам позорной смертью от голода! Давайте умрем, как герои! На «раз-два-три» все вместе прыгнем с горы Ловчен — и станем частью легенд!

— Да! Да! — зашумели черногорцы в поддержку любимого короля. — Как герои!

Дошли до вершины горы, приготовились. Король командует:

— Раз. Два. Т…

— Стойте! — бежит опоздавший крестьянин. — Не прыгайте! Мы спасены! К нам сербы на выручку пришли! Картошку принесли!

— А картошка чищена? — подозрительно прищурившись, спрашивает король.

— Нэээ…

— Ну, тогда: «Три»!».

Да, в чувстве юмора черногорцам не откажешь: они и сами умеют над собой посмеяться. Респект!

Наверное, поэтому уже чисто русский анекдот про Новогоднюю елку, которую надо вынести из дома хотя бы к Первомаю, не вызывает смеха: это нормально! Елка в гирляндах и шариках может быть и в июльскую жару… Не верите? Приезжайте в Котор! +43. Переулок Старого града. Наряженная елка в кашпо…

Работа убивает! Не умирай молодым! Черногория, как я тебя понимаю!

Какие-то святые вещи

Любите ли Вы ходить по музеям? А когда на улице +43? А в музее кондиционер? Другое дело?

На улицах Котора было именно +43. А в католическом соборе Святого Трифона — прохлада. И музей, где много всего интересного: и в смысле интерьера, и в смысле экспонатов.

Самое странное, что подписей у экспонатов музея нет. Ни на черногорском, ни на английском, ни, ясное дело, на русском. Только номерки на крошечных бумажках. Многое, конечно, и так понятно: облачения священников, иконы, церковная утварь, старинные книги. Стеклянные сосуды, серебряные кубки, золотые монеты тоже не требуют пояснений. Но вот, что поставило в тупик — так это металлические руки и ноги, украшенные драгоценными камнями! Зачем они? Что за странные фантазии?

Подходим к сотруднику музея. Солидный такой дядька, с интеллектом в глазах.

— Здравствуйте! Подскажите, как можно узнать подробности про выставку? Может быть, у Вас есть каталог к экспозиции?

Дядька хмурит брови. Видно, что английский не очень понимает.

— Скажи по-русски! — предлагает он. Конечно же, слышал, как мы общались между собой.

О! Миф о том, что в Будве можно по-русски, а в Которе — «English only!», развенчан! Хорошо, повторяю на родном-любимом.

— А зачем каталог? — на лице работника музея отражается недоумение. — Я же тут! Вы спрашивайте!

— Ой, спасибо! — преждевременно радуюсь я. — Любопытно узнать, что за экспонаты под номерами 81, 93, 145… Ну, и еще про несколько. Расскажете нам, что это?

Показываю фото серебряных частей тела на телефоне.

— Разумеется! — недоумение в его глазах сменяется гордостью. Дядька приосанивается и выдает порцию эксклюзивной информации. Готовы? — Это КАКИЕ-ТО СВЯТЫЕ ВЕЩИ!

Круто! Святые вещи! Какие-то! И ведь, правда, ответил!

Ладно, Интернет — наше все, и Гугл в помощь… Про святые вещи сами прочитали.

Другой храм, уже православный. Соборов, церквей и монастырей на небольшой территории Старого города Котора больше десятка. Но храм Святого Николая Угодника особо почитаем в морском Которе. За храмом — уютный дворик и источник, бьющий прямо из стены. В Старом городе почему-то ни фонтаны, ни старинные колодцы, ни водопроводные колонки на улицах не работают, а тут — счастье: можно умыться.

А попить можно? Источник, конечно, святой, но… горный он, или вода из городской системы — мы не знаем. В тени неподалеку беседуют две дамы. Судя по громкому и активному обсуждению повседневных которских проблем, живут неподалеку. Да, черногорский язык (ну, ок, сербский, наверное: не сильна я в филологических спорах о том, разные это языки или один?) понять можно.

Обращаюсь к дамам: вода питьевая?

— Ой, не знаем! — приветливо и по-русски отвечает одна из собеседниц. — Мы — не местные, мы в Доброте живем.

— Доброта… — умиляюсь я необычному названию места. — Это далеко?

— Нет! — беспечно машет платочком в сторону городской стены вторая дама. — Это за рекой, мы пешком сюда ходим.

— За рекой? За Скурдой?

Что б Вы понимали, Скурда — одна из самых коротких рек Европы: вытекает из горы и за несколько десятков метров добегает до морского залива. Как мы думали, она делит Котор на две части: старую и новую.

А, оказывается, что — нет! Старый град за стенами — Котор, а современные коттеджи за рекой — Доброта! И дамы пришли сюда пешком из ДРУГОГО ГОРОДА! И, поэтому они — не местные, а про источник надо у которцев спрашивать…

Но так масштабно путешествуют не все черногорцы!

Дорога из Котора в Тиват на такси занимает 10 минут, если без пробок. Водитель машины на вопрос про «что можно посмотреть в Тивате?» (ребята, честно! я читаю Интернеты перед поездкой, но всегда интересны советы от местных!) задумчиво трет переносицу:

— М-м-м, даже не знаю, что сказать: я лет десять в Тивате не был… Там, говорят, много нового построили…

Серьезно? Десять минут езды — и десять лет не был?

— Да в Тивате — свое такси, у меня заказов туда почти не бывает, — поясняет он, понимая, как странно это звучит. И вдруг его осеняет. — Вспомнил!

Мы замираем в предвкушении названия достойной внимания достопримечательности: крепость? дворец? марина?

— Там, в Тивате, МНОГО РУССКИХ! — довольный собой, выдает водитель.

О как! А мы, похоже, и есть достопримечательности! Но если достопримечательностям хочется больше узнать про ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ, то… Здравствуй, Гугл!

А Вы много знаете про свой город?

Белье на историческом наследии

— Добрый день! Нам четыре билета в Старый город, пожалуйста. Сколько это стоит?

Стандартный вопрос, в ответ на который ожидаешь услышать только цифры. Но волонтеры в информационном киоске перед Морскими воротами Котора улыбаются:

— Нисколько. Нет никаких билетов. Тут же обычные люди живут!

Входим внутрь: точно, живут. Самые обычные. И Старый град Котора, Всемирное наследие ЮНЕСКО — их обычная жизнь.

А в этой жизни люди едят, спят, общаются и приводят себя в порядок. Каждый день. Среди истории. То, что мы считаем уникальными памятниками, для них — просто дом, на фасаде которого непременно будет кондиционер (а как же без него?) и развешенное на веревке белье (ну, постирали же, пусть сохнет!). В Старом граде Будвы — то же самое.

С одной стороны, людей можно понять: без кондиционера в сорокоградусную жару — беда (мы сами пробовали — точно никак!), а белье… ну, это нормально! Хорошо, что гигиена соблюдается, правда?

Вообще-то, раньше я относилась к этим моментам без негатива: когда идешь по старинной улице, то видишь не реальные пластиковые окна и современные агрегаты для поддержания микроклимата, а кареты и дам в кринолинах, которые провожают глазами моряков, знающих залив Бока-Которска, как свои пять пальцев. Да, порядок у меня с фантазией, порядок!

Но, с другой стороны, если на фотографиях невзначай обнаруживаешь, кроме острова Святого Николая и крепостных стен Старой Будвы, чужие трусишки… Ну, елки!

Что тут поделаешь? Не запрещать же людям нормальную жизнь? Может, жителей Будвы и Котора уже достали праздношатающиеся любопытные туристы? Может, им, как пекинцам в районах хутунов, окружающих Запретный город, пора писать перед входом: «Никаких визитеров! Пожалуйста, мы просто хотим тишины!»?

Однако сами черногорцы сознаются, что нормальная жизнь у них (особенно у жителей побережья) — только летом. Почему? А потому что туристы! Как говаривал хозяин апартаментов, у которого мы останавливались в Которе: «Когда тепло заканчивается — все замирает: нет туристов — нет денег». И… какой вывод? Имеет ли право путешественник, поддержавший экономику региона, увезти домой фотографии без черногорского бельишка? Как Вы думаете?