Мышка для Сердцееда

Лида Винград (2024)

Глеб — успешный ресторатор и настоящий сердцеед. Женщины обожают его, но ни одна не задерживается в его жизни дольше недели. Короткие романы без обязательств — его привычная игра, а сердце давно заперто на ключ. Всё подчинено строгим правилам: никакой романтики на работе, никаких женщин в его доме, никакой привязанности. Но всё меняется, когда он встречает её. Аня — тихая, скромная, словно маленькая мышка, сбежавшая от ужасного прошлого. Хрупкая и незаметная, она пытается начать новую жизнь в большом городе, скрывая свои страхи за робкой улыбкой. Судьба сталкивает её с мужчиной, который привык разбивать сердца и жить по своим принципам. Глеб, не терпящий отказа, решает, что сможет сломить её, но сталкивается с тем, что неподвластно его контролю — настоящими чувствами. Чем больше он пытается приблизиться к ней, тем сильнее запутывается в своих собственных эмоциях.

Глава 6. Аня

Наверное, обеденный перерыв, который я проводила на кухне, стал самым любимым временем на работе. Все здесь относились ко мне доброжелательно, кроме Алевтины Олеговны. Ну, она вообще отдельный персонаж — гремучая смесь ворчливой бабушки и бульдога. Каждый раз, когда её взгляд натыкался на меня, казалось, будто она сейчас пробурчит что-то злое и проклянёт меня на все времена. Её тихий шёпот, насыщенный нецензурщиной, больше смешил, чем пугал. Я не принимала это на свой счёт, потому что вела она себя так со всеми. И была вечно недовольной.

Зато остальные на кухне мне нравились! Они как будто задались целью поднимать мне настроение. Шутили, подкидывали смешные истории, словно у них там свой маленький комедийный клуб. А каждый раз, как только я подходила к стойке за порцией обеда, возникал Николай Георгиевич. Шеф-повар был как часы, и его появление стало для меня маленьким ритуалом. Он всегда с улыбкой задавал вопросы. Когда учёба? Почему выбрала такую профессию? Не трудно ли добираться до работы? И что удивительно, казалось, что ему действительно любопытны мои ответы. То есть не просто вежливость для галочки, а искренний интерес.

И взгляд его такой отеческий. Я даже немного терялась от уделяемого мне внимания, ведь не привыкла к тому, чтобы кто-то интересовался моими делами так искренне. Я старалась отвечать только на те вопросы, которые не касались прошлого. Откуда я и что со мной было раньше — эти темы для меня были закрыты, как сундук с тяжёлым замком. И, что приятно, Николай Георгиевич словно чувствовал это. Он не пытался копать глубже и никогда не переспрашивал, всегда старался приободрить, говорил, что коллектив здесь отличный, дружный. И ведь правда, ребята были хорошие, я это видела.

Тома, моя напарница, тоже каждый день спрашивала, как у меня дела. И это было так приятно, что я, несмотря на нашу не самую престижную работу, каждый день шла туда с радостью. Да, меня там ждали швабры и ведра, но это не имело значения.

— Мышка, опять недоела, неужели невкусно? — Вадик вопросительно посмотрел на меня, приподняв одну бровь, словно действительно обеспокоен тем, что я оставила половину порции.

— Я просто не могу… — вздохнула я, кивая на тарелку. — Ты же называешь меня мышкой, а кладёшь, как будто я слон.

Я уже привыкла к такому прозвищу. Почему-то все в ресторане решили, что я похожа на мышку, наверное, потому что я всегда старалась не привлекать к себе внимания.

— До слона нам тебя вряд ли откормить такими темпами, — хохотнул Вадик, довольный своей шуткой. Я улыбнулась ему в ответ, пытаясь поддержать лёгкий настрой.

— И не надо до слона, — вмешалась Тома, добавив свой неизменный комментарий. — Кто ж её потом замуж возьмёт?

— О! А жених-то у тебя есть, мышка? — невзначай поинтересовался Вадик, но глаза его при этом смотрели на меня с такой откровенностью, что у меня внутри всё перевернулось.

— А тебе зачем, Вадик? Неужто свою кандидатуру хотел предложить? — захихикала Тома, словно не замечая, как я напряглась от этой темы.

— Почему бы и нет? — подмигнул мне Вадик, продолжая свою игру. — Мышка красавица, да и ест мало — выгодная партия!

Кухня взорвалась дружным хохотом, и несколько ребят из другого цеха подхватили шутки, добавив пару не совсем приличных комментариев. Моё лицо залилось краской. Я чувствовала, как щёки начинали гореть.

— А что это у нас, на кухне теперь личную жизнь устраивают? — неожиданно раздался строгий, холодный голос за спиной.

Я застыла. Это был Глеб Викторович. Даже не оборачивалась, я его узнала по тону, и сердце ухнуло в пятки. Стыдно. Очень стыдно. Ведь говорили обо мне.

— Глеб Викторович, ну а что тут такого? — вступился за нас Николай Георгиевич с широкой улыбкой. — Может, у нас служебный роман наметился. Вадик-то — парень видный, что скажешь, Тома?

— Мы ещё повыбираем, Николай Георгиевич! За первого встречного замуж не отдадим, — засмеялась напарница, похлопывая меня по плечу.

Я же в этот момент чувствовала, как всё внутри сжималось от неловкости.

— Прекратили балаган! — голос Глеба Викторовича стал ещё жёстче. — Аня, у вас что, дел нет?

Пришлось повернуться, хотя всё моё тело сопротивлялось этому. Я знала, что лучше бы продолжала разглядывать пол.

— Есть, — тихо выдавила я, глядя куда-то мимо его плеча. — Я на обед пришла, извините.

— Перерыв, я так понимаю, у вас окончен. Будьте любезны вернуться к своим обязанностям, — его голос был стальным.

А когда я всё-таки осмелилась посмотреть ему в глаза, то пожалела об этом на месте. Глеб Викторович был зол, и я не понимала, почему. Он смотрел на меня так, будто я сделала что-то ужасное. Да что же я такого сказала? Это же даже не я шутила! Его взгляд прожигал, и мне казалось, что если бы я осталась рядом ещё хоть на минуту, то сгорела бы от жара, исходящего от его ярости.

Я быстро кивнула и, не мешкая, выбежала из кухни, чувствуя, как адреналин растекался по телу. Проходя мимо него, мне показалось, что его гнев буквально испепелял меня, как солнечный луч через лупу. Ну почему всё так? Я же просто стояла…

— Глеб Викторович, ну зачем вы так? Это мы виноваты, неудачно пошутили, — вступился за меня Николай Георгиевич, его голос звучал миролюбиво.

— Работать надо, а не шутки шутить, — нервно произнёс Глеб Викторович.

Я первый раз слышала, чтобы он говорил таким тоном. Всегда строгий, но сейчас его голос резал, как нож.

Услышала шаги за спиной, они быстро приближались, и я сразу догадалась, кто это. Но оборачиваться не хотелось. Внутри всё напряглось, как пружина. Дошла до двери подсобки, где стояла моя тележка, и схватилась за неё, надеясь, что, может быть, обойдётся. Но нет, шаги остановились рядом, и я почувствовала это знакомое, почти физическое ощущение жара, будто кто-то поставил меня под раскалённый прожектор.

— Может, Аня, вам вместо работы личную жизнь устроить? — прозвучал ледяной голос Глеба Викторовича, от которого по коже пробежал холодок. Он стоял слишком близко, так что ощущение его присутствия было почти осязаемым. — В вашем возрасте это куда важнее.

Каждое слово он произносил, словно сквозь зубы, как будто удерживал гнев в себе. Я сжала ручку тележки до белизны пальцев, пытаясь не выдать дрожь.

— Мне работа нужна, — выдавила я тихо, опустив глаза.

Старалась не смотреть на него, только бы не уволил. Ужасно обидно будет потерять работу ни за что.

— В таком случае, помните, что я не приемлю никаких личных отношений на работе, — властно произнёс босс.

Казалось, что он меня уже обвиняет в том, чего даже не было. Личных отношений? У меня?

— Я не… — начала было оправдываться, но он резко развернулся и пошёл дальше по коридору, даже недослушав.

Я осталась стоять как вкопанная, чувствуя, как сердце колотилось. А когда дверь его кабинета с громким стуком закрылась, я чуть не подпрыгнула.

— Ну ты чего, испугалась? — подошла ко мне Тома, тихо посмеиваясь.

Она взглянула на меня и сразу поняла, что дело совсем не в шутках. Слёзы уже катились по щекам, и я никак не могла их остановить. Да, испугалась. Да я чуть не умерла от страха прямо там, в этом коридоре.

— Ты не обижайся на него, — мягко начала Тома вздохнув. — У Глеба Викторовича что-то случилось, наверное. Босс никогда таким не был. Да, он запрещает отношения на работе, но это только здесь, в стенах ресторана. Никто не может тебе запретить личную жизнь за её пределами.

— Но у меня никаких отношений нет! — всхлипывая, пыталась я объяснить, чуть ли не захлёбываясь в собственных слезах. — Я вообще молчала, ни слова не говорила.

— Всё, всё, успокойся, — Тома обняла меня за плечи, как будто пыталась утешить ребёнка. — Поговорю с Николаем Георгиевичем, чтобы больше на эту тему не шутили. Не плачь. Давай работать и не злить начальство. А то действительно, уже неделю хмурый ходит.

И я столько же тут работаю. Случайность? Не знаю. До этого я сталкивалась с Глебом Викторовичем всего один раз, после того как узнала, что он владеет рестораном. Но его отношение изменилось на следующий день, когда я решилась зайти к нему в кабинет. Было около десяти вечера, и я была уверена, что он ушёл. Постучавшись, думала уже войти, как вдруг из-за двери раздалось строгим голосом:

— Входите!

Отступать некуда. Некрасиво будет убегать. Так что просунула голову в дверь, чтобы сказать, что могу зайти позже. Но Глеб Викторович махнул рукой, призывая войти. Пришлось вкатывать тележку с уборочными принадлежностями, хоть я и чувствовала себя не в своей тарелке.

— Проходите, Аня, я уже закончил, — произнёс он, будто ожидая, что я чего-то боюсь.

Он собирался к выходу, но внезапно обернулся:

— Телефон выдали?

— Да, Дарья Константиновна выдала, — кивнула я, вспомнив ту маленькую комедию с получением служебного телефона. — Даже объяснила, как пользоваться. У меня просто такого не было.

Администратор вручила мне новенький телефон, навороченный, что я минуту стояла и рассматривала его, как диковинку. Она снисходительно посмотрела на меня и спросила, справлюсь ли сама. Ну я и покачала головой, признавая, что, скорее всего, нет.

Дарья Константиновна закатила глаза и отвела меня к бармену Серёге. Он уже был мне знаком, улыбнулся тепло и быстро показал, что к чему. А потом, не теряя времени, вбил в телефон свой номер и мой себе записал, сказав, что это на всякий случай.

— Хорошо, — протянул Глеб Викторович, почему-то не уходя.

Он стоял и рассматривал меня с каким-то странным выражением. Я чувствовала, как под его взглядом моё лицо начинает медленно краснеть. Что ему ещё сказать не понимала. Он стоял ещё минуту, потом, молча развернувшись, ушёл, даже не попрощавшись. Может, задумался о чём-то важном?

И до сегодняшнего инцидента на кухне мы больше не пересекались. Ах, как же неловко всё вышло! Может, он действительно подумал, что я флиртую с Вадиком? Но это ведь не так!

Мои мысли прервала Дарья Константиновна:

— Аня, подойди за расчётом, неделя прошла.

— Хорошо, спасибо, — кивнула я.

Честно говоря, эта зарплата была очень вовремя. Если бы не рабочие обеды, я бы точно не дожила до этого дня. Вода кипячёная вместо чая — это был мой последний лайфхак, иначе и на метро не хватило бы. Но если заплатят столько, сколько обещали, я смогу отложить на комнату и купить, наконец, нормальной еды.

С мыслями о том, как я распределю первую зарплату, пошла выносить мусор. Мечтала уже, как куплю что-то вкусное и позволю себе маленькое пирожное. Вышла на улицу, прошла мимо курилки, а там — Вадик, с сигаретой в руках. Парень стоял, прислонившись к стене, явно поджидал меня.

— Мышка, ты не обижайся, — сказал он с лёгкой улыбкой, даже как-то заботливо.

— Я не обижаюсь, — ответила я.

— А насчёт того, что ты красивая, это правда, — вдруг добавил Вадик и затянулся сигаретой.

Я остановилась с пакетом мусора в руках. Что вообще на такие комплименты отвечать? В голове мелькнуло что-то вроде «спасибо», но голос отказался подчиняться.

— Может, сходим на свидание? — выпуская облако дыма, продолжил он и посмотрел на меня взглядом «раздевающим», как на кухне.

Я смутилась. Свидания? У меня учёба, работа, а тут ещё свидания. Да и вообще, с личной жизнью я пока на «вы». Никто в родном посёлке таких предложений не делал, все знали, что связываться со мной опасно из-за отчима. Один только Лёша, одноклассник, дружил. Да, я ему нравилась, это было заметно: взгляд, голос — всё менялось, когда он обращался ко мне. Но дальше дело не шло, и я была ему за это благодарна. Да и кто бы позволил что-то большее в тех условиях, в которых я жила? Там бы хоть из-под горячей руки отчима успеть вырваться, не говоря уже о романтике.

— Ну чего молчишь, мышка? Или не нравлюсь? — выпытывал ответ Вадик.

— Ты извини, но не получится, — говорила я мягко, стараясь не задеть его чувства. — Работаю каждый день, домой добираться далеко, а ещё к учёбе готовиться нужно. Время пока не пришло на свидания ходить.

Он хитро улыбнулся:

— Ну, так я могу тебя после работы проводить. Прогуляемся, и времени не потратишь.

Вадик явно не собирался сдаваться. Что ему ответить? Я уже готовилась что-то промямлить, как вдруг позади раздался голос, от которого я едва не выронила мусорный пакет.

— Анна, вы, кажется, за работу свою не держитесь, — Глеб Викторович стоял прямо за нами, с таким выражением лица, будто только что поймал нас на горячем. Секундное замешательство — и мне стало стыдно, как никогда.

— Держусь, — тихо пробормотала, а сама не знала, слышал он или нет.

— Что-то не видно. То замужества обсуждаете, то свидания, — холодно заметил босс, сверля Вадика взглядом.

— Глеб Викторович… — начал было парень, но босс его тут же прервал, даже с какой-то жестокостью.

— Немедленно на своё рабочее место, или это будет ваш последний день здесь.

Вадик моментально испарился, словно его и не было. А я осталась один на один с Глебом Викторовичем, у которого выражение лица было не менее грозным.

— Аня, чего молчите? — снова строго спросил он.

— Я не хотела… — попыталась объясниться, но сама не знала, что ответить. Не я же начала этот разговор!

— Что, на свидания не хотели ходить? Или замуж? — он усмехнулся, и, к моему удивлению, в его тоне появилась насмешка, почти мягкая. Но это не сбило меня с толку.

— Ничего не хотела, — ответила я с вызовом, — это не я разговоры эти заводила, я работать хочу.

Его усмешка чуть растаяла, и он неожиданно сказал:

— У меня предложение для вас.

— Какое? — я аж заинтересовалась.

— Могу предложить вам другую работу. У моего друга в офисе всегда нужны сотрудники. Не будете со шваброй бегать, да и зарплата выше. Работка поприличнее.

Видно было, что он старался подобрать слова, чтобы не обидеть меня, но я не обиделась. Просто не хотела уходить. Офис? Одежда там точно не по карману, да и что я буду делать, когда начнётся учёба? Там наверняка с восьми до пяти, а у меня здесь график вечерний — как раз то, что нужно.

— Спасибо большое, Глеб Викторович, но меня всё устраивает.

— Как может устраивать мыть полы, Аня? — он нахмурился, не понимая моего упрямства.

— Я же не всегда буду их мыть, — с гордостью вскинула подбородок. — Вот выучусь, найду достойную работу. А пока мне эта подходит.

— Ну я же уже предлагаю вам лучшее, почему отказываетесь? — настойчиво продолжал он.

— Глеб Викторович, спасибо большое, но меня всё устраивает, — повторила, чувствуя, что этот разговор уже порядком утомил меня. — Разрешите, я пойду?

Его переменчивое настроение сбивало с толку, и мне хотелось как можно скорее уйти.

— Хорошо, Аня, идите, — наконец отпустил он меня и тяжело вздохнул, словно размышляя над чем-то важным.

Что я опять сделала не так?