Агент ноль-ноль-хвост

Леонид Резников, 2019

Как ни сопротивлялся Веня Митрохин, а крайне ответственное задание поручили именно ему. Разве с Небом поспоришь? Тем более прошлая операция оценена на пять с плюсом. И вновь объявился в городе огромный рыжий Кот – гроза демонов и бесов. Но один, как известно в поле не воин. Даже если ты Кот с большой буквы, без верных друзей все равно никак не обойтись. И конечно же в трудную минуту они обязательно придут на выручку – пробивной и неугомонный Иван и Василиса с ее магической поддержкой. Работы хватит на всех, ведь Владыка опять распоясался, затеяв новую игру. На этот раз с людскими душами и пороками…

Глава 1. Вновь рыжий и усатый

Нет, ну это же надо, только жизнь налаживаться начала, дела в гору пошли! «Ауди» вот новую прикупил. Ну, не совсем новую, конечно, — откуда такие деньжищи! — но все же… А новая, в смысле после старенького «Рено», который я успешно разбил, угодив прямиком на небеса. А если точнее, не я разбил, а мне разбили, вместе со мной — грузовик с шальным водилой. Помните, я вам рассказывал? Не помните… Веня я, Митрохин. Вспомнили? Ну, слава богу!..

Ох уж мне эти небеса! Только не подумайте чего плохого, но, в самом деле, это же ни в какие ворота не лезет: разбивают тебе любимую машину, тащат наверх помимо твоей воли, запихивают в шкуру огромного рыжего кота и заставляют работать сыскным агентом. Вот вынь им да положь на блюдечке борца с черными силами, еще и за три месяца! Мол, возвращение заслужить надо! И чем я только провинился перед небесами, не пойму. Вроде бы и грешил не так много, не больше других. Не пил, не курил, не чревоугодничал, морды не бил, с женщинами не гулял. В смысле гулял, конечно, — а то еще не так поймете, — но чтобы налево и еще левей — это ни-ни! И вот она, награда — путевка-квест в сказочный ад. Нет уж, увольте от таких подарков судьбы!

Хотя грех, конечно, жаловаться. Мир действительно сказочный, в прямом смысле. Владыка расстарался для себя, ну и другим, конечно, перепало. На Земле такого ни в жизнь не увидишь. Чудиков разных, разумеется, пруд пруди — на Земле они под стандартизированных среднестатистических чудиков косят, а там — каждый как есть, во всей красе. Плохо это или хорошо, не знаю, не задумывался. Самим собой быть, конечно, неплохо, но ведь во всем мера должна быть, согласитесь? Да и не все они безобидные, чудики эти.

Вот и Иван вам подтвердит, не даст соврать. Помните Ивана? Он тоже там был по моей милости, все своими глазами видел. Но ему и вовсе не с руки жалобы строчить в небесную канцелярию. Все-таки через тот мир покой душевный обрел, семьей обзавелся. С Василисой год как живут, нарадоваться не могут, пылинки друг с дружки сдувают — забавно смотреть на них. Детишек вот из детдома взяли на воспитание — Аленку с Ванькой. Да и своего первенца ждут. На подходе, так сказать, первенец — три месяца. Говорят, мальчик будет. В гости меня часто зовут, только все никак не срастается — работа, проблемы. Вроде и рядом живем, а видимся редко…

Но что это я, о главном-то и не упомянул! Звонили мне недавно, прямо на сотовый, оттуда, сверху. Нет, не из Белого дома и не из Кремля — сдался я им всем! Берите выше. Да-да, именно оттуда. Как уж они на мобилу умудрились дозвониться, понятия не имею, но…

Сижу вечером на диване, телевизор смотрю, зубом цыкаю. В голове пустота, а в животе приятная тяжесть от ужина. В общем, никакого напряжения. И даже новости уже не так страшны, как их малюют и реклама дурацкая уже не так на нервы действует. И все об одном: купи, купи, купи…

«Сумасшедшие скидки! Три смартфона по цене одного…» — ага, Боинга-737. К тому же на кой мне сдались сразу три смартфона? Самому себе сообщения строчить?

«Успей купить холодильник! Всего восемьдесят тысяч!» — Обалдеть! Это холодильник или целый холодильный цех?

«Чудо-средство гарантированно избавит вас от поноса! — и тут же вдогонку: — Слабительная микроклизма — решение всех ваших проблем!..» — Вероятно, идут в комплекте.

«Знаешь, у меня ужасно болят ноги!.. О, это у тебя варикоз! Тебе необходимо…» — выкинуть свои каблуки и купить нормальную обувь на плоской подошве, и куда только отвалится твой варикоз!

«Телевизоры 28К! Окосей от качества и цены!..»

«Мясорубка «Борщ»! Двадцать кэгэ мяса в минуту! Смелет все ваше мясо…» — Даже покупать страшно, а вдруг и вправду…

«Стиральный порошок «Вау»! Устирайся от наслаждения…»

«Козел вилкопропоицкий, резаный!» — Какой кошмар — это ж целый пивной триллер!..

Нет! Не куплю, принципиально! Не пойду в ваши долбанные супермаркеты. И в гипер тоже не пойду! На фиг оно мне все не сдалось, это ваше изобилие по привлекательным ценам в кредит! Буду сидеть на диване и цыкать зубом…

Шути — не шути, а ведь глупость несусветная, вся эта реклама. И кто ее только делает, а главное, на кого она рассчитана?

И тут зазвонил смартфон.

Лениво протянув руку, беру смартфон и, не глядя на номер, провожу пальцем по экрану. Подношу к уху.

— М-мда-у! — Ох уж мне эта кошачья жизнь! Так все время и тянет мяукнуть.

— Вениамин?

— Он самый, — отзываюсь тягуче, томно потягиваясь.

Голос у говорящего какой-то знакомый, но никак не могу признать, чей.

— Вас беспокоит Петр?

— Какой Петр? — удивляюсь я. У меня и Петра-то знакомого нет, все больше Димы да Леши.

–Это Петр, который ключник!

— Кто? — Брови мои устремляются вверх. — Серый, ты? Кончай прикалываться. Чего тебе опять из-под меня надо?

— Нет, я никакой не Серый! — огрызается смартфон.

— Санек?

— Не угадали.

— Игореха! Это ведь ты?

— Кончайте придуриваться, Вениамин! — строго одергивает меня голос, и я узнаю знакомые интонации. А по спине уже сами собой шеренгами начинают маршировать мурашки. — Мне что, больше заняться нечем, как только с вами лясы точить? К тому же вы не представляете, как тяжело дозвониться.

— Это… действительно вы? — осторожно, все еще не веря своему уху, спрашиваю я.

— Нет, Пушкин, Александр Сергеевич! — рычит трубка в ответ, совсем по живому вздрагивая в руке. — Конечно, я!

Убираю от уха смартфон и подношу к глазам. Номера нет, а вместо него надпись «Он», хотя и записи-то такой у меня в телефонной книге нет.

— Убедились? — спрашивает голос, стоило мне вновь поднести трубку к уху.

— В чем? — недоуменно спрашиваю я, проведя языком по вмиг пересохшим губам.

— Вы же на экран сейчас посмотрели?

— Ну?

— Баранки гну!

— Нет, почему вы себе позволяете?.. — взорвался я, но Петр, в личности которого у меня уже не осталось ни малейших сомнений, перебил меня.

— Молчите и слушайте: вы нам нужны!

— Радость-то какая, — пробормотал я, почувствовав, как засосало под ложечкой. — Сейчас побегу памперс менять.

— Нет, сейчас вы выйдите на балкон и прыгнете вниз, — очень серьезно сказал Петр.

— Че-го?!

— Вниз, говорю, прыгайте!

— Больше ничего не придумали?

— Поверьте, это самый безобидный вариант.

— По-вашему, проломить себе башку — безобидно? У вас там что, вообще крышу снесло?

— Могу предложить другие варианты, — проворковало в трубке, отчего мне стало совсем уж не по себе. — К примеру, на вас падает шкаф.

— К-какой шкаф? — переспрашиваю я, непроизвольно отодвигаясь от трехблочной стенки, напротив которой сижу на диване. Стенка тяжелая, капитальная, еще советских времен. Придавит, так уж точно не выберешься.

— Тот самый, на который вы сейчас посмотрели.

Стенка внезапно вздрогнула и начала крениться, но, словно передумав падать, вернулась на место. Я с ногами забрался на диван, затем на всякий случай перебрался на его покатую спинку.

— Убедились? Или вот еще: обрыв троса лифта, и вас находят на первом этаже; вы поскальзываетесь на лестнице, перила ломаются и… в общем тоже на первом этаже; вам на голову падает люстра…

— Какая еще люстра? — спрашиваю, косясь на потолок, где висит трехрожковая люстра, легкая и с виду совсем нестрашная. Хотя как огреет, конечно…

— Нет, не эта — другая, — поясняет голос в трубке, словно подглядывает за мной через неведомую мне систему видеонаблюдения. — В концертном зале. Вы же сегодня туда собирались?

— Да вы что, совсем спятили? — выкрикиваю я и вдруг взрываюсь: — Вы маньяк, а не Петр! Что вам вообще от меня надо? Я все уже отработал!

— Никто и не спорит, — спокойно соглашается Петр. — Вы справились на пять с плюсом.

— Но в чем же тогда дело?

— Дело в том, что нам опять понадобились ваши услуги! — восклицает Петр, явно пытаясь убедить, что тем самым облагодетельствовал меня.

— Да что же это такое! Можно подумать, окромя меня других людей нет. Я категорически отказываюсь! Можете давить шкафами, заваливать перилами, припечатывать лифтами и…

— У меня есть сведения, что вы машину прикупили, и я вот подумал…

— Нет, только не машину! — порывисто вскакиваю я с дивана. — Это святое!

— Так что вы решили? — переспрашивает смартфон, нетерпеливо ерзая в ладони.

— Не знаю, это так неожиданно…

— Кончайте ломаться, как барышня, Вениамин!

— Я не ломаюсь. Я думаю.

— Думайте поскорее!

— Не давите на меня! А что за работа?

— Это нетелефонный разговор.

— Само собой! И для того, чтобы пообщаться с вами, я обязательно должен свернуть себе шею.

— Не все так печально. Пара растяжений и легкое сотрясение мозга.

— Для вас это, разумеется, пустяки? — уточняю я, но уже понимаю, что отвертеться не получится. Пустое это дело, спорить с высшей силой или провидением — называйте как хотите.

— Не пустяки, но и не трагедия. Обещаю, вы поправитесь, даже следа не останется!

— Это, знаете ли, сильно успокаивает.

— Так что вы надумали?

— Я… согласен, — скрепя сердце, отвечаю я. — Только машину не трогайте!

— И в мыслях не было! — серьезно заявляет Петр, отчего на душе становится чуточку легче.

— Что я должен делать?

— Вот это уже деловой разговор. — Я даже представил себе, как Петр радостно потирает ладони. — Выходите на балкон, забирайтесь на перила и прыгайте вниз. Дальше — наша проблема.

— Вы гарантируете, что я не того… в смысле, окончательно и бесповоротно? Все-таки высоковато!

— Вы, похоже, меня с кем-то путаете, Вениамин! Я не балаганный шут, у нас осечек не бывает. К тому же я вас честно предупредил, а это, знаете ли, кое-что значит!

— Договорились, — выдержав задумчивую паузу, сдаюсь я. — Ждите, скоро буду.

— Жду! — отзывается смартфон, и Петр дает отбой.

— О-хо-хо!

Положив смартфон на стол, я подошел к балконной двери и отворил ее. Медленно вышел на балкон и с опаской приблизился к перилам. Тронул перила, затем потряс — с них станется! Еще, чего доброго, вывалятся раньше времени, если вдруг передумаю прыгать… Нет, с перилами все в полном ажуре, но кто бы знал, как не хочется прыгать! Однако здесь, похоже, без вариантов: либо я сам, либо…

На полу лежит коробка с инструментом. Хотел вчера вкрутить новые крюки для бельевых веревок, но руки так и не дошли. Вернее, лень было. Так все и валяется до сих пор.

Долго не мог решиться взобраться на тонкую трубу перил. Внизу, под окнами, никого. Возможно, это и к лучшему — никто потом не скажет, что специально спрыгнул. Да, но ведь никто и не увидит, что ты грохнулся с балкона!.. Ага, вон мужик какой-то идет. Ну, с богом, как говорится!

С трудом забросив правую ногу на перила, оттолкнулся левой и, держась за стену, осторожно выпрямился. Страшно-то как, мамочки! Мир подо мной качается — есть газон, нет газона, опять есть… Я, вообще-то, знаете ли, высоты немного побаиваюсь. Запоздало возникла мысль: а вдруг чья дурацкая шутка! Но нет, непохоже, слишком убедительно, особенно клонящийся шкаф…

Левая нога стоит неудобно. И держаться, собственно, не за что. Разве что ногтями за поры в бетоне. Эх, котам в этом плане гораздо лучше, да и падать они мастера! А прыгать все равно не хочется.

И тут носок левой ноги, шаркнув по перилам, соскользнул и угодил в длинное деревянное кашпо с давно завядшими цветами. Треск, грохот, кувырок через голову — даже испугаться толком не успел, как двумя этажами ниже влетел спиной в часто натянутые бельевые веревки. Толстые нейлоновые шнуры, гудя растревоженными осами, спружинили, и я, совершив очередной кувырок, влетел головой на чужой балкон и растянулся на устеленном узкой дорожкой бетонном полу.

Силясь сообразить, что же со мной произошло, я уселся на теплом полу. Болит вывернутая правая нога, на которую неудачно упал, и еще кисть правой руки. Так, растяжения есть, но где же обещанное сотрясение мозга? И к кому же я так удачно угодил в гости?

Я обернулся к распахнутой настежь двери, задернутой колышущейся на ветру легкой тюлевой занавесью. За занавесью кто-то стоит и смотрит на меня, придерживая руками что-то длинное и узкое.

— Маришка! — радостно воскликнул я.

Это действительно она, моя соседка, которая мне давно нравится, и которую по собственной глупости проворонил. Симпатичная девушка и неглупая. Пока я решался подойти к ней и заговорить, у нее завелся ухажер…

— Я…

Закончить фразу мне не удалось.

Девушка стремительно взбросила вверх руки, занавесь взлетела, а мне на голову обрушилась полудюймовая доска — почему-то мне запомнилось, что доска именно полудюймовая. Вероятно, потому, что будь она дюймовой, все могло бы закончиться гораздо печальнее.

Сведя глаза на переносице, отметил про себя, что дома действительно невыносимо жарко, и доказательством тому девушка в трусиках и свободном топике. Но все это уже неважно. Важно другое — вот оно, сотрясение! В точности, как и обещано. И даже воронка вселенского пылесоса уже над головой, словно ждала, когда все закончится.

Меня опять, как и в прошлый раз, подняло и потянуло вверх невидимым потоком. Я был уже вне тела, со стороны наблюдая за происходящим. Воронка — это не страшно, это мы уже проходили, а вот Маришка… Господи, какая же она красивая! Вообще, в смысле, вся. Ну какой же я дурак, что проворонил такую девушку. Ого, она еще и заботливая. И жалостливая!

Воспаряя все выше и выше, я наблюдал, как девушка, бросив доску, сначала в ужасе от содеянного прикрыла рот ладонями, а потом медленно опустилась рядом с моим телом, ощупала его и яростно затрясла за плечи, что-то крича. Да я бы на ее месте залетного мужика дальше с балкона отправил, а она откачать пытается. Эх, добрая душа!

Чем все закончилось, я не в курсе. Вертясь, влетел в раструб воронки и помчался в потоке таких же несчастных, как и я. Нет, все-таки я счастливый, ведь меня откачивает такая девушка! Впрочем, мне-то что с того, в моем теперешнем состоянии.

Вонь! Опять эта ужасное, невыносимое амбре гниющих душ. Скорей бы пролететь туннель… Интересно, а много ли здесь подобных мне? В смысле, по второму разу и по договоренности? Непохоже, что очень много. Большинство в панике пытаются грести обратно, явно не особо желая расстаться с бренными телами. Другие же отчаянно стараются ускорить свое продвижение вперед — эти явно не в курсе, что их ждет, иначе гребли бы гораздо активнее первых в обратном направлении. Значит, я один…

Вот и второй раструб. И свежий воздух, аромат и благоухание цветов! Какая прелесть…

Подо мной — знакомая цветочная поляна, приближающаяся с неимоверной быстротой. Но я-то уже знаю, в чем тут соль, и спокойно, любуясь красотами неведомого мира, дожидаюсь, когда же упадет скорость и меня плавно и бережно, словно спящее дитя в колыбель, опустят на шелковистую травку.

Странно… Скорость вроде бы должна уже снизиться… Вот сейчас… Нет, сейчас!.. Сейчас, говорю!

— А-а-а!

Закрывшись руками и сжавшись, я влетел в заросли палкообразных растений и, круша их, кубарем покатился по траве. Гигантские цветы возмущенно и осуждающе закачали повернутыми ко мне головками. Боли не почувствовал, но обидно, что меня так провели, меня — заслуженного героя, отличника небесной боевой славы!

Распластавшись на траве лицом вниз, я лежал с закрытыми глазами в ожидании непонятно чего. Может, все-таки, скажут: «Извини, друг Веня, так вышло. Сбой был в системе посадки…» Как же, дождешься от них!

— Вставайте, Вениамин! Хватит притворяться, — окликнул меня зычный голос.

Вот видите! А я о чем? Эх, никакого почтения к прежним заслугам.

Нехотя распахнул глаза и поднялся на ноги, по привычке отряхнув руки, хотя запачкаться здесь невозможно — сами понимаете, мир нематериальный.

Передо мной все тот же Петр с длинной седой бородой и огромной связкой ключей. И тот же колючий требовательный взгляд вновь изучающе ощупывает меня.

— Спасибо, что так аккуратно опустили.

— Вы немного зарвались, решили, будто прибыли на прогулку или экскурсию, — усмехнулся в бороду Петр, перебирая в руках ключи. — Пришлось вас поставить на место.

— Странный способ ставить на место, — пробурчал я, опустив глаза. Я ведь действительно представил себе, что это приятная прогулка.

— Присядем, — предложил Петр и первым опустился на траву, оправив на коленях подол длиннополой туники или рясы — кто уж ее там разберет.

— Давайте не будем тянуть кота за… кхм-м, — я осекся, заметив в глазах Петра насмешливые искорки, и быстро уселся напротив на теплый мягкий ворс, совершенно непохожий на привычную травку.

— Вот именно, не будем тянуть, — кивнул Петр и задумчиво перекинул пару ключей. — Дело в том, Вениамин, что Владыка, как вы его называете, нашел себе новую забаву.

— А я-то тут при чем? Мне что, вечно теперь бегать за ним?

— Не дерзи старшим! — Петр громыхнул связкой ключей, и я испуганно втянул голову в плечи. — Так-то лучше. А теперь слушай внимательно!

Петр грозно свел брови, незаметно перейдя на «ты».

— Да слушаю я, слушаю, — огрызнулся я, чтобы оставить за собой последнее слово, однако Петр пропустил мои слова мимо ушей.

— В общем… Владыка, — поморщился Петр, — создал черного ангела и отправил на Землю склонять людей к разным непотребствам. Мы, конечно, сразу среагировали и направили своего посланника, но он не может в полной мере воспрепятствовать деяниям Владыки.

— А как же безграничное могущество? — съехидничал я. — Ведь Он всемогущ! Взял бы, да и одним взмахом мизинца изгнал черное бедствие.

— Все правила игры, будь они неладны! — горестно покачал головой Петр. — Он не может нарушать их. Человек свободен в своем выборе и волен поступать так, как считает нужным.

— Ну знаете! Это уже не свобода, а анархия какая-то.

— Анархия есть неумение управлять собой, сдерживать свои желания и порывы.

— Согласен, но человек несовершенен.

— В том-то и дело, — согласно кивнул Петр. — Вот для этого ты нам и понадобился.

— Вы полагаете, что мне больше заняться нечем, как только носиться по городам и уговаривать людей не поддаваться завлекухам какого-то гота с крылышками?

— Кого? — Петр недоуменно уставился на меня и даже перестал позвякивать ключами. — Ах да, понимаю. Все шутишь.

— Да нет, какие уж тут шутки, — поерзал я задом по траве.

— Верно, теперь уже не до шуток. А носиться тебе никуда не придется. Черный ангел обосновался в твоем родном городе, так что, сам понимаешь, ты для нас — идеальная кандидатура.

— Значит, больше никаких дивных миров?

— Слышу в твоих словах иронию. Нет, дивных миров не будет. Хотя… кто его знает… Владыку.

— Предположим, но что в таком случае я должен сделать?

— Заставить Владыку отозвать свое творение, или уничтожить его.

— Владыку? — очумело уставился я на Петра.

— Сдурел? Его творение, разумеется!

— Уф-ф, — вытер я рукой со лба воображаемый пот. — Вы так больше не пугайте.

— И не собирался. Помощь тебе окажет белый ангел.

— А я? Кто я? И какими полномочиями обладаю.

— Самыми что ни на есть полнейшими. Разумеется, в пределах разумного.

— Я понимаю, что отказываться бесполезно… — начал я и специально оставил фразу незаконченной, в надежде, вдруг Петр изменит свое решение, и я очнусь в объятиях прекрасной Маришки.

— Правильно понимаешь, а Маришки твои подождут.

— Прекратите копаться у меня в голове! — вспыхнул я. — Это мое личное дело, и вас оно совершенно не касается.

— Ты сейчас на взводе от свалившегося на тебя, но потом ты мне только спасибо скажешь.

— Не дождетесь!

— Вот и поглядим, — усмехнулся Петр, поднявшись с земли. Я тоже встал. — Кстати, как ты теперь относишься к котам?

— Вы на что намекаете? — Я подозрительно покосился на Петра. — Сразу заявляю, что в шкуру рыжего мохнатого бегемота я больше не полезу.

— Ну-ну, зачем же так категорично. Считай, что это твоя рабочая форма.

— Что?! Вы опять хотите засунуть меня в это… этого… — Я не находил слов для выражения всего, что у меня накопилось в душе.

— Владыка не очень жалует котов, — напомнил Петр, подняв указательный палец.

— А мне по фигу, чего он жалует, а чего нет! Я вот тоже котов терпеть не могу, между прочим.

— Жаль, очень жаль, — развел руками Петр, задумчиво пожевав губами.

— Значит… — обрадовался я, но, как оказалось, преждевременно.

— Но это, как ты понимаешь, не является поводом для увиливания от исполнения долга.

— Нет! Не хочу котом! Только не это!

Схватившись за голову, я понесся прочь от Петра, но тот лишь усмехнулся, щелкнул пальцами и крикнул мне вдогонку:

— Изыди, Кот!

Мир завертелся перед глазами.

Я вывалился на газон рядом с собственным домом и покатился клубком, распугав стаю клевавших невесть что ворон. Вороны, испугано каркая, поднялись в воздух и закружили над газоном. Как я их понимаю. Я бы сам сейчас летел — тьфу-ты! — бежал, подвывая от ужаса, если бы можно было убежать от себя самого.

— У тебя на все про все месяц! — донеслось громоподобное с неба.

Я встал на задние лапы, стряхнул приставшие к шерсти соринки, сжал когти в кулак и погрозил им небу. Небо осталось безмолвно и совершенно равнодушно к негодованию какого-то кота, продолжая голубеть и изливать на землю потоки жаркого золотистого огня.

— Нет, ну это же надо! Только жизнь налаживаться начала, дела в гору пошли…