Анна Молокоедова. Жизнь побеждает

Лена Мир (2024)

История женщины, детство которой пришлось на военные и послевоенные годы Великой Отечественной войны. Каждая глава — это рассказ бабушки своей внучке об отдельных эпизодах из жизни большой семьи, волей судьбы разбросанной в разные уголки страны. Таких похожих историй немало, но каждая — единственная в своем роде. Не ищите здесь длинных диалогов, не ждите лихо закрученного сюжета. Здесь просто история жизни моей бабули. То, о чем она смогла и успела рассказать.

Глава 7. О родителях и семье Анны. Дополнение из записей.

Главное — не стать Иванами, не помнящими родства. Важно знать свои корни. Так всегда говорила мне бабуля.

Самый старший, кого помнила она из семьи — дед, Иван Иванович Молокоедов. Надо сказать, боялись его не только родные сыновья: перед ним трепетала вся деревня, однако трепет этот был основан на уважении. Не зря же он имел право отлупить вожжами мужика, загулявшего или обидевшего свою жену. Виноватого прадед Иван мог засечь до полусмерти — никто не вступится..

— Это мой дед по отцовской линии, — поясняла бабушка. — А вот мать была сиротой.

Прабабка Аксинья воспитывалась в семье родного дядьки, который был человеком страшной силы, огромного роста, крупный. А жена его, наоборот, маленькая росточком вышла. Дядька этот работал всё время кузнецом, чем также заработал уважение на деревне.

Дружная семья была, вместе и работали, и отдыхали. Писала уже об этом. Один из случаев, найденный мною в записях, рассказывает о подшучивании над Аксиньей младшими невестками. Причем они не боялись, что она на них разозлится или рассердится — добрейшей души человек была прабабка и абсолютно незлопамятной.

Как-то Матрена говорит:"А давайте тыкву в трубу дымохода запихнем!"Так и сделали. Аксинья печь растопить не может — тяги-то нет. А девчата хохочут и она вместе с ними, как только поняла, что опять созорничали.

К сожалению, фотографий прадедов не сохранилось, но бабушка всегда с удивлением замечала, какие разные были Аксинья и Василий.

Ещё одно из воспоминаний — праздник. Какой именно — стерлось из памяти. Но при этом чёткое видение, какая нарядная была Аксинья: в белой кофточке с сиреневыми цветочками. Все девчата сидят на траве, дети рядом с матерями играют, а те свои длинные волосы расчесывают деревянными гребенками. И такой травы бабуля больше нигде и нокогда не видела, детские впечатления от увиденного почему-то бывают ярче остальных…

Арест Василия пришелся примерно на 1941-1942 год, через некоторое время сгорел дом, Аксинья с Николаем землянку вырыли. И в это время деда Ивана уже не было в живых, не помнит Аннушка его при этих событиях, происходящих в начале войны.

Прошло много лет с тех страшных времен. Но в памяти остаются события, как фотографии. А ещё — звуки, запахи… Стояла страшная жара, в которую вливался новый, абсолютно незнакомый звук — рев мотора мотоциклов. Горели поля, всё заволокло дымом, а в нос шибал запах горелого зерна… Люди на мотоциклах были не знакомы жителям деревни не только своим видом, но и речью. Этот момент запомнился Аннушке, так как именно в нем прозвучало впервые слово"война".

Наблюдали за этим въездом в деревню только женщины и дети, мужчин не было. Следующим кадром, всплывающим в памяти, были слова"танки, танки"звучащие над бегущими в сторону деревни женщинами, которые уже похватали детей и прятались в свои дома. Через некоторое время деревню заполонили рыжеволосые люди. Они были одеты в незнакомую форму. И почему-то говорили, что это фины.

В какой-то из дней эти солдаты согнали всех жителей в одну толпу и приказали идти вперед. Босые дети и женщины бежали за деревню, подгоняемые автоматчиками. Остановилась"процессия"только возле рва, на краю которого рос тёрен. Солдаты скомандовали всем сесть. Матери усадили детей, пригнули их головы к себе на колени, чтобы прикрыть собой беззащитных крох.

На ломаном русском прозвучало:"Просто стрелять будем или гранаты кинем?"А в ответ:"И то, и другое готовь". Среди поставленной на колени толпы был единственный старик. Он попытался убежать — начал отползать в тёрен. Солдаты мигом схватили его и ударили по лицу прикладом.

В те же минуты (или секунды… время зависло вместе с жарой) над этим местом пролетел самолет. Легкий и, в то же время, мощный. Красные звезды на его крыльях — первое и самое яркое, что увидели люди, готовящиеся к близкой смерти. Автоматчики моментально среагировали — они подняли людей и погнали их обратно в сторону деревни. Плотный жаркий воздух разрезал общий крик:"Наши!"

Через несколько дней старик, получивший удар по лицу, умер. А самолет, внезапно пролетевший надо рвом, как ангел, спас от гибели целую деревню.

На фоне таких страшных событий и в такое сложное время некоторые поступки детей понять и оценить непросто. Да и нужна ли эта оценка? Расскажу ещё немного о событиях военных лет, сохраненных в детских воспоминаниях бабули. В следующей главе.