У памяти – хороший вкус

Лена Добужинская, 2023

Эта книга Елены Владимировны Добужинской про любовь. От первой фразы до последней. Два пожилых человека живут в разных странах, их разделяют тысячи километров, они знают друг друга полстолетия и очень много лет не виделись. Их встреча произошла вновь через несколько десятилетий, и все, что случилось с ними потом, описано в этой книге. Кто-то может сказать, что история не нова и даже банальна. Сколько похожих сюжетов мы видели в кино и читали в книгах! О трогательной любви пожилых людей писали знаменитые писатели и создавали фильмы великие режиссеры. Уолту Уитмену принадлежит мысль о том, что ничего не исчезает навсегда, ничего не пропадает, если это однажды случилось. Даже увядающее тело и остывающая душа обязательно воспламенятся вновь. И все начнется сначала. Но каждая история любви – единственная в своем роде. И неважно рассказана она о молодых или не очень. Важно, как она рассказана, трогает рассказ сердца и души, или оставляет равнодушными. Об этом судить читателям.

Год 1968. Москва

Неизвестно, как бы она сложилась эта самая жизнь, только никто не должен был, не имел права вмешиваться, разрушать, убивать то потрясающее, божественное чувство, возникшее между ними.

Но рядом с ними жили родители, воспитанные в советской морали, которой сами никогда не придерживались. А вот дети! Им-то как раз и нельзя было позволить жить вне этой морали. Семью следовало сохранить во что бы то ни стало, любыми средствами, даже самыми недостойными. На следующий же день после Сониного приезда к нему на дачу все стало известно родителям его жены, а значит и Сониным. И началось!

Две мамы-подруги в едином порыве начали на него атаку. Да, какую! Они ему пригрозили чем-то таким, что он сказал Соне: «Меня обложили, как волка».

Призвали на помощь ее лучшую подругу и требовали от нее, бедной, чтобы она повлияла на Соню. Нельзя разрушать семью, нельзя, неприлично, недостойно!

Верная подружка все им обещала, и, зная Сонечку хорошо, как никто, ничего, конечно, не делала, даже не рассказала ей о своем «участии», и узнала Соня обо всем этом только сорок пять лет спустя. Не напрасно они так высоко ценили и берегли дружбу всю жизнь!

Мама Сони знала: на дочь повлиять невозможно, можно только рассердить, и тогда была угроза потерять ее, а этого мама совсем не хотела.

И весь мощнейший удар разъяренных мам обрушился на НЕГО.

Когда все это не возымело действия (он по-прежнему жил на даче и не собирался возвращаться домой), в ход была пущена тяжелая артиллерия. Приехал на дачу отец его жены и предупредил, что если ОН не вернется домой, ему в прямом смысле больше негде будет жить. Эти подробности, как и многие другие, Соня узнала тоже через сорок пять лет.

Через неделю он вернулся домой, молча прошел в свою комнату, лег на диван и несколько дней не вставал, не разговаривал, не ел. Он был очень болен. Впервые в жизни у него была тяжелейшая депрессия, с которой он, сильный, волевой, молодой мужчина не мог справиться. Впервые он понял, что значит — болит душа. Потом, через много лет, это состояние возвращалось к нему не раз, и он худо-бедно научился с ним справляться, но тогда все, что происходило с ним, было невыносимо, чудовищно, несправедливо. И главное — было ясно осознаваемое чувство вины. Он понимал, что он Соню, их обоих предал, сдался, чего-то испугался. Чего? Ответить на этот вопрос он не мог, не хотел, боялся. И жить с этим, он знал, ему предстояло долгие годы, может быть, всю жизнь.