Дышащий космос

Лазарь Соколовский

Стихи Лазаря Соколовского – своеобразный дневник мыслителя, на страницах которого он размышляет, спорит, ищет ответы на вечные вопросы.

21-е января того года

Русские страсти… Вновь поверх земли

только поземка мела сообразно

истине. Толпы колоннами шли

в очередном ослепленье соблазном.

День не задался, опять календарь

перекроил приказные угрозы:

как ни старались, не плакал январь,

будто назло огрызаясь морозом…

Впавший в младенчество, вождь умирал

на охраняемой теми же даче,

что породил он, где каждый фискал

словно выхаркивал: сам это начал —

жизненный круг в угловатость идей

впихивать яростно… Даже котенку

явно, как в этой игре ни потей,

всех невозможно сравнять под гребенку,

выполоть разве пласты, как траву,

прямо под корень… И лихо косили,

так что не ясно уже самому —

как и кого осчастливить насильем?

Сделал, что смог… И уже кровенел

опыт (когда б он застрял на бумаге..).

Вспомнилось детство: «Куда ты, пострел?!»

Некого первым… — Все дело в отваге,

дальше же проще… — Не видно ни зги.

С измальства, вроде, учили чему-то…

делай добро! — Но сплошные враги!

Я ведь как лучше… Откуда же смута:

что натворил-то! Скорее назад

в майский Симбирск и на ручки бы к маме!..

Где-то читал: Робеспьер и Марат…

Мы ведь за ними, по той же программе:

мало ли что от природы дано —

вот бы раздуть на костях пепелище!

Годы мелькают — все то же кино:

сытость Женевы, российская нищность…

Как-то подумалось: не дилетант

сам ли, что кроюсь одним только Марксом?

Не было времени… да и талант

переворачивать нравился массам.

Съезды, подполье, германский состав,

Питер, октябрь — и тюремные Горки!..

Речи, расправы, железный устав,

а под ногами сюсюкает Горький:

«Церкви не надо бы… интеллиге…» —

«Этих подрясников! Вырастет склока.» —

«Хоть по закону…» — «Не гнуться в пурге —

опыт Коммуны.» — «Нет, опыт Востока.»

Голод и споры о НЭПе… Плющом

гроб уберут… Коба смотрит по-рысьи…

День от крещенья второй… Я крещен! —

ухнуло разом спасительной мыслью:

здесь мы минуты, здесь только пролог —

там естество, никаких революций…

Буквам подруга учила: бэ — о — г…

что если снова ребенком проснуться!?

«Наденька… Надя… скорей за попом!»

Та хоронила тетрадки каракуль:

«Поздно, Володя…» Накатывал ком.

«В землю б обратно…» Готовилась рака.

Видно, никак не сбежать от начал

даже при дьявольстве эксперимента…

Впавший в младенчество, вождь умирал.

Толпы слепые рыдали зачем-то.