Вернуть семью. Шанс на любовь

Кэти Свит

— Чей это ребёнок, Маша? — Какая теперь разница? — горько ухмыляюсь. Его взгляд пылает. — У меня операция начнётся вот-вот. Я должен знать, кто отец малыша, лежащего на моём столе! Ты понимаешь, что будет, если я прооперирую своего ребенка? — Этот ребёнок МОЙ! — не сдаюсь. Он никогда не должен узнать правду, иначе в помощи нам откажет. Не может хирург оперировать своего сына. Нельзя! Других таких специалистов, как отец моего малыша, просто нет. — Спаси моего сына! Я тебя умоляю!

Глава 10. Леша

Судьба, кажется, решила проверить мои нервы на прочность. То Лизу пришлось чуть ли не под конвоем выставлять с квартиры, то мама начинает названивать, чтобы я Андрея вернул.

Мне даже пришлось взять отгул! Потому что мама решила приехать.

Благо, остановится она у сестры. За что я ей очень благодарен.

Мои нервы не выдержали бы, если б мама поселилась у меня.

Удивительно, но после всех выходок Лизы матушка продолжает хорошо относиться к моей неверной супруге.

Ее даже не смущает, что по большей части из-за Лизы Андрей поперся на войну.

— Вась, ты готова к приезду матери? — звоню младшей сестренке.

До прибытия поезда осталось около часа, мне до вокзала добираться не более двадцати минут. Время еще есть, но уже поджимает.

Опоздать и не встретить матушку ни в коем случае нельзя.

— Леш, Гриша опять напился, — всхлипывает. — Я не знаю, что с этим делать. Он ведь руки начнет распускать. — Упаднический голос Василисы настроения не прибавляет.

— Дети где? — первое, что спрашиваю. О том, как сестра в принципе допустила подобное, поговорим позже. Не сейчас.

Нужно срочно решать вопрос с ее пьяным мужем. Это гораздо важнее, чем все остальное.

В конце концов, мать подождет на вокзале! Ничего страшного от ее ожидания не произойдет.

— Они у соседки, — успокаивает меня. — Еще пару часов смогут там побыть.

— А потом что? — ухмыляюсь.

— Я не знаю, Леш, — тяжко вздыхает. — Помоги, пожалуйста.

— Да куда ж я денусь, — произношу, не скрывая горечь. — Не оставлять же тебя с пьяным мужем наедине.

— Спасибо! — говорит с жаром. В голосе слезы.

— Вась, ты завтра же подаешь на развод, — требую от сестры. — Поняла?

— Угу, — безоговорочно соглашается. — Ты был прав, — произносит печально. — Алкоголь меняет людей.

В ее голосе столько боли, что мне становится искренне жаль сестру.

Васька — хорошая, добрая девушка и не заслуживает того, через что проходит. Мне искренне жаль ее, и я бы очень хотел помочь, но если она сама не начнет менять свою жизнь и жизнь своих детей, то ничего не изменится. Она сама должна захотеть и, главное, начать действовать!

— Гриша где? — уточняю. Мне нужно понять в каком он состоянии.

— В ванной заперла, — произносит полушепотом.

— Он тебе там разнесет же все. — Дурында! Краны повырывает ведь, заколебешься восстанавливать.

— Я воду перекрыла, — признается. Но легче от этого не становится.

— Так, — смотрю на время. — Понял тебя. Скоро буду.

— А как же мама? — ахает. — Она приедет вот-вот.

— Разберусь, — заявляю. — Если она приедет и увидит твоего пьяного мужа, будет гораздо хуже. Ничего не предпринимай. Жди меня!

— Хорошо, — шепчет. На заднем фоне слышу грохот кулаков в дверь. Совсем немного, и глава семейства перейдет к более серьезным действиям.

Нужно поторопиться.

— Жди меня, — прошу сестру и завершаю вызов. Времени в обрез.

Блин, сегодня ж должен поступить тот самый пациент, который нужен мне для диссертации! Опять не смогу расспросить его мать.

Блин! Да что ж за паршивая черная полоса? Когда она кончится уже. Достало!

Переодеваюсь, беру личные вещи и выхожу из ординаторской. Не представляю, как все успеть.

— Алексей Сергеевич! — окликает меня Майоров. При пациентах мы всегда обращаемся друг к другу по имени-отчеству. Субординация, так сказать.

— Михаил Александрович, — подхожу к другу. — Операция завершилась?

— Да, — кивает. — Малыш в реанимации.

— Отлично! — немного расслабляюсь. Хоть что-то сегодня удалось завершить.

— Как ты вообще этот свищ увидел? — изумляется Миха. — Он же крохотный совсем. Даже я не заметил.

— Крохотный, крохотный, а проблем бы потом из-за него хлебнули ворох, — констатирую факт.

— Это точно, — беспрекословно соглашается.

Да и что тут спорить? Ведь действительно, если оставить даже самый крохотный свищ из прямой кишки в уретру будет множество проблем.

— Никто не ожидал, что он будет не один, — произносит Майоров.

— Я впервые сталкиваюсь с таким, — признаюсь.

— Не поверишь, но я тоже, — ухмыляется горько. — С почином.

— Да капец! — вырывается из меня. Смотрю на часы. Время не терпит.

— Проблемы? — Миха без труда считывает мои эмоции.

Мы много лет работаем вместе, и в этом нет ничего удивительного.

— У Васьки муж опять напился, — озвучиваю свою проблему.

Прикидываю в уме возможные варианты ее решения, но толком сообразить не могу. Я нужен и чтобы мать встретить, и чтобы от пьяного Гриши квартиру освободить.

— В стационар его не хочешь сдать? — совершенно серьезно смотрит на меня друг.

В свое время Миша помогал брату справиться с аналогичной проблемой его лучшего друга. И по совместительству бывшего мужа его нынешней жены.

— Позвони Сане Хмельницкому, — говорит совершенно серьезно. — У него выход на хорошую клинику есть. Без очереди возьмут.

— Спасибо, — от души благодарю Майорова. — Обязательно с ним свяжусь. Надеюсь, никаких многочасовых операций у него нет, а то у меня времени мало.

— Да он выходной сегодня, — обнадеживает меня. — Смело звони.

Перекидываемся еще короткими фразами относительно пациентов и планов по операциям. Сегодняшние все сделали, дальше до конца недели по две каждый день.

— Я завтра приеду, и сразу за дело, — заверяю Майорова. Я буду в норме. Даже если придется всю ночь провозиться с супругом сестры.

— Только не опаздывай, — говорит Миша серьезным тоном. — Аля нам обоим устроит по первое число.

Если мы напортачим, то точно. После недавнего инцидента с Рузановой она до сих пор на всех зла.

Марьям убирала кишечную непроходимость трехмесячной малышке, но неправильно вывела стому, и из-за этого кишка запала внутрь живота. Благо Саня Хмельницкий заметил неладное и вызвонил меня с Майоровым из дома. Мы примчались и провели еще одну операцию, исправили то, что сотворила наша нерадивая коллега.

На утро влетело всем троим.

— Не переживай, не опоздаю, — заверяю. Я не подведу.

Только собираюсь прощаться с Михой, как слышу громкий хлопок и вскрик. Поворачиваю голову на звук, вижу перепуганную девушку, что стоит в дверях палаты и охреневаю.

Этого не может быть!

Не могу поверить своим глазам. Но я не мог обознаться.

Судя по реакции девушки, она тоже узнала меня.

В несколько широких шагов сокращаю расстояние между нами, подхожу к ней вплотную. Смотрю прямо в глаза.

— Маша? — не спрашиваю, а, скорее, констатирую факт. — Что ты здесь делаешь?

В ее взгляде паника, она вот-вот потеряет сознание. Но я слишком зол на нее и не готов взять эмоции под контроль.

— Привет, Леш, — произносит на выдохе. Ее ноги не держат. — Я здесь лежу.

— С кем? — задаю вопрос, а у самого сердце колотится слишком быстро. Не могу совладать с собой.

— Леша, тебя моя жизнь не касается, — упрямо поджимает губы. А мне хочется кого-нибудь треснуть в этот момент.

Сжимаю кулаки. Разжимаю. Глубоко дышу.

Нельзя срываться прямо сейчас!

Лучше уж в зал пойти и отметелить что есть силы грушу. Энергию в нужное русло пустить.

— Все, что есть в этом отделении, касается меня, — отрезаю.

Я не собираюсь отступать. Мне нужно узнать какого хрена моя бывшая делает в этом отделении.

— Так с кем ты здесь лежишь, Маш?