Три богатыря и наследница престола

Курочкина Татьяна (2024)

Пришла в Киев беда: нездоровится государю русскому. Приказывает Князь верным богатырям своим найти племянницу и наследницу его — прелестную Забаву. Она нынче вместе со своим мужем Елисеем получает образование в далёком Царьграде, где правит коварный Василевс. Алёша Попович, Добрыня Никитич и Илья Муромец в компании придворного коня Юлия отправляются за тридевять земель. Всего-то им нужно доставить Забаву на родину и оберегать наследницу от интриг охотников до власти. Но задачка оказывается не из простых, ведь византийский император только и ждёт момента, чтобы захватить часть земель русских! Придётся нашим молодцам опять проявить силу недюжинную и смекалку да спасти Русь от недругов. А всё Забавы ради!

© Т.И. Курочкина, текст, 2024

© ООО «Кинокомпания СТВ»

© Студия анимационного кино «Мельница», 2024

© Оформление ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Глава 1

Хорошо на Руси-матушке жить. Всяк своим делом занят. Один хлеб растит. Другой ремеслом промышляет. И у Князя Киевского забот полно. Каждый день чуть свет встаёт и сразу о державе беспокоиться начинает. Ни одну травинку, ни один листик без внимания не оставит. Всё у него по полочкам, всё учтено и записано. На каждую мелочь есть свой указ, где подробно описано, как по уму быть должно. А когда государь послов заморских принимает, то всю душу русскую перед ними распахивает, чтобы знали, как велика и прекрасна страна наша.

Вот и в тот злополучный день во дворце устроили пир горой. Для посла иностранного самых лучших блюд наготовили, и ломились столы от кулебяк, солений да мёда. Специально по такому случаю в княжеские хоромы цыган пригласили с ручными медведями, чтобы песни и пляски были по высшему разряду. Всю знать собрали, купцов самых богатых. А первые красавицы в сарафанах из парчи драгоценной водили хороводы от зари до самого позднего вечера.

Первым плясуном на том пиру был, конечно, наш князь-батюшка. Уж какие кренделя он выделывал, как песни горланил! Хоть и был он возраста уже солидного и обладал бородой окладистой, а показал всем, что удаль молодецкую не растерял.

Но наконец и ему дух перевести понадобилось. Плюхнулся Князь на трон во главе стола, хохотнул и сделал большой глоток из кубка. Подле него сидел заморский посол в камзоле на европейский манер и кудрявом парике. Он удивлённо заморгал, разглядывая удалого правителя в чудны́е очки на длинной ручке.

Князь весело хлопнул в ладоши и позвал своего главного помощника:

— Антипка!

Рядом тут же появился упитанный боярин в высокой шапке.

— На-ка вот, рукав пришейте. — Государь скинул верхнее платье и передал его Антипу вместе с оторвавшимся от залихватского танца рукавом, после чего повернулся к заморскому послу. — А?! Видал?! — Князь указал на девушек, водящих хоровод. — Девки у нас самые красивые — наукой доказанный факт.

Гость перевёл свои очки на танцующих и серьёзно произнёс:

— Дахтнирлинх хайнц, хэр магистер.

— Завидно? — усмехнулся Князь, приняв тарабарщину за слова восхищения. — И ведь у нас на улицу выйди — кругом такие. Давай выпьем, что ли? — Он поднял кубок.

Гость осторожно чокнулся с Князем и вежливо кивнул.

Тут и Антипка подоспел с починенным кафтаном.

— Вот, готово, князь-батюшка.

Князь забрал платье, накинул на плечи и снова повернулся к послу:

— И главное, вот это вот всё своими руками, можно сказать, построил. А народ не ценит…

— Да ценим, князь-батюшка, — аккуратно вмешался в разговор Антип. — Ну как не ценим-то?

— Трудишься, трудишься для них, все силы отдаёшь, — протянул государь с наигранным страданием, не обращая внимания на советника. — А как по-другому? Не станет нас, и всё, всё, нет Руси. Кончится сразу. — Князь с тоской схватился за сердце и вдруг скривился. — Ай! Ох!

— Князь-батюшка! — бросился к правителю насмерть перепуганный Антип.

— Сердце… колет… — едва дыша, проговорил Князь. — Фух! Кажись, отпустило. — Он вздохнул, прижал руку к груди, и его лицо вновь исказила гримаса. — Нет! Нет, снова колет!

Музыка стихла. Танцующие замерли. Все в зале приёмов обеспокоенно повернулись к занемогшему правителю.

— Лекаря! Живо! — в ужасе закричал Антип.

Вся толпа бросилась к Князю, окружив его неприступной стеной. Сквозь ряды придворных решительно просунулась голова Юлия, удивительного говорящего коня, который уже давно вошёл в круг приближённых правителя.

— Зачем лекарь? — беспечно спросил он. — Я сам врач-общественник!

Он растолкал собравшихся и оказался возле больного.

— Так, что у нас здесь? — Юлий быстро оглядел Князя с ног до головы, похлопал по спине, пригладил взъерошенные волосы. — Меня узнаёшь? Сколько пальцев? — Он показал передние копыта. — Верно! Ни одного. Что ж, ложная тревога!

Тут же гитаристы ударили по струнам, а девушки пустились в пляс. Бояре взялись за чарки и как ни в чём не бывало продолжили прерванные разговоры. Юлий подхватил почти сползшего на пол Князя и поудобнее усадил на трон. Тот сразу охнул, схватился за сердце и простонал:

— Света Божьего не вижу!

Тут уж и Юлий испугался.

— Похоже, дело серьёзное, — протянул он и повернулся к Антипу. — За лекарем послали?

Боярин ответил возмущённым взглядом.

Князь собрал последние силы, ухватил коня за морду и притянул к себе.

— Богатырей ко мне, — произнёс он, едва шевеля губами.

— Не-не, они в медицине совсем не соображают, коновалы, — отмахнулся Юлий. — Здесь специалист нужен.

— Живо!! — разгневался правитель.

— Уже умчался, — понятливо кивнул Юлий. — Подковы, за мной!

Напоследок он запихал в рот пару пирожков с капустой и скрылся с глаз.

Едва за конём захлопнулась дверь, пир продолжился. Цыгане пели и плясали, девушки водили хороводы, а бояре обсуждали последние события, хоть и поглядывали на притихшего Князя. Даже иностранный посол поднял свой бокал, отхлебнул и чуть не поперхнулся. Видать, не привыкший был к нашим угощениям.

Спустя пару секунд дверь в зал приёмов снова отворилась, и в узкую щель просунулась морда Юлия.

— А вы не расходитесь пока, — сказал конь цыганам. — Я ненадолго!

Всё-таки веселье ему пропускать не хотелось.

Выскочив на двор перед княжескими палатами, Юлий кинулся искать себе телегу, чтобы могла богатырей увезти. Рядом как раз стояла одна подходящая. В неё запряжён был конь ломовой. Мохнатый, с ногами мощными — явно выносливый. Юлий — несмотря на то, что сам конных кровей! — запрыгнул в телегу, схватил поводья и натянул изо всех сил.

— Пошёл, родной! Вперёд! — заорал он.

Конь тут же припустил вперёд. Мчал он по улицам со всех ног, и люд честной в стороны разбегался, чтобы под телегу не угодить.

— С дороги! Дело государственной важности! — голосил Юлий, стегая своего гнедого что есть мочи. — Пропустите печального вестника! Князь-батюшка помирает! Князь-батюшка помирает!

* * *

В сверкающую гладь реки плюхнулся поплавок из еловой шишки. Потом второй, третий, четвёртый. Двое рыбаков закрепили на треногах, воткнутых в ил, самодельные удочки из берёзовых веток. Наступил тревожный момент ожидания. Рыба гуляла, оставляя на поверхности спокойной реки расплывающиеся круги, но наживку обходила стороной.

— Говорил же, клёва не будет, — тяжело вздохнул Илья Муромец, прославленный богатырь русский. — К Алёне мать приехала. Утром встал, тихо так, как мышка, дверь уже открыл, а она мне: «Илюша, сынок — удачной тебе рыбалки». Ну, кто так делает?

— Жена мужика на рыбалку провожать не должна, каждый знает, — понимающе кивнул Добрыня Никитич, тоже молодец знатный. — А тут — тёща! И ведь не скажешь ничего. — Он помолчал немного и спросил: — Ты же не сказал?

— Как же не сказал, — ещё тоскливее вздохнул Илья. — Спасибо, говорю… мама.

За их спинами, на холме, показалась телега. В ней ехал Юлий. Ломовой конь всю дорогу с сомнением поглядывал на своего копытного возницу, а теперь совсем выбился из сил, затягивая повозку в гору. Юлий же без остановки хлестал его по бокам. Наконец терпение коня лопнуло. Он встал на дыбы, отобрал у Юлия хлыст, выгнал его из телеги и забрался туда сам. Перепуганный Юлий покорно потянул за собой повозку в сторону реки.

Илья с Добрыней тем временем сосредоточенно следили за поплавками.

— Братцы, а вы сколько уже поймали? — донёсся из-за кустов камыша крик Алёши Поповича.

Младший из богатырей сидел неподалёку и проверял собственный метод ловли. Он со всей дури лупил по воде толстым поленом, рассчитывая, что оглушённая рыба всплывёт сама.

— Во даёт, — хохотнул Илья.

— Кто ж до конца рыбалки улов считает? — спросил Добрыня и с добродушной улыбкой добавил: — Лапоть.

— Братцы, — снова закричал из-за камыша Алёша, — воблу будете?

— Ты что, рыбу на рыбалку взял? — сокрушённо вздохнул Илья.

Добрыня фыркнул:

— Ты б ещё побрился с утра.

— А чего, не нужно было? — удивился Алёша.

— Вот балбес, — покачал головой Добрыня.

Старшие богатыри переглянулись. По всем приметам улова им не светило…

В это время ломовой конь всё-таки отпустил Юлия и умчался вместе со своей телегой. Княжеский посланник распластался на земле совсем рядом с берегом. Он упирался всеми копытами, оставляя глубокие полосы в песке, но едва продвигался вперёд.

— Илюша! — сипел он. — Добрынюшка!

— Чуешь? — вскинулся Добрыня. Вроде как звал его кто-то…

— Что? — не понял Илья.

Но товарищ его вмиг позабыл о странном зове и охнул:

— У тебя ж клюёт! Подсекай!

Илья тоже увидел, как один из поплавков скрылся под водой. Богатырь бросился к удочке, вскинул над головой берёзовое удилище и, сам того не заметив, тюкнул по голове Юлия, который из последних сил поднялся на ноги и подобрался к молодцу со спины. Конь снова рухнул на землю. А под ноги богатырю упал увесистый окунь.

— Ух ты! — довольно присвистнул Добрыня. — Никак тёща подсобила?

— Добрыня! — закричал Илья. — У тебя клюёт! Подсекай!

Тут уже второй богатырь кинулся к удочкам. Он ухватился за ту, у которой поплавок под воду ушёл, и резко дёрнул. Юлия угораздило в этот момент поднять голову… И снова его припечатало берёзовым удилищем. А на берег шлёпнулась ещё одна рыбина.

— Оп-па! Пошла рыбка! — ликовал Добрыня.

А дальше такой клёв начался, что только доставать успевай. Таскали богатыри рыбу одну за другой, пока под ногами у них не выросла целая горка.

Илья в последний раз подсёк:

— Э-эть! — и с удовольствием оглядел улов.

— Пустые уж не вернёмся, — заметил Добрыня.

Из камышей вышел Алёша с огромным сомом на плече. Молодец плюхнул усатого гиганта размером в половину человеческого роста поверх горки окуней и сострил:

— А вы всё мелочью балуетесь, мужики?

Вдруг на богатый улов повалился почти бездыханный посланник Князя.

— Юлий? — удивлённо ахнули богатыри.

— Умирает… — едва ворочая языком, простонал конь.

— Что? — встревожился Илья. — Кто умирает?

Добрыня строго потребовал:

— Доложи как следует. Ты умираешь?

— Я… Я… — пробормотал Юлий. — Князь… умирает!

— Князь?! — Богатыри не поверили своим ушам.