Потусторонняя Академия. Огненная Лекси и Адские гонки. Часть 1

Ксения Кантор (2023)

Я всего-то хотела расстроить свадьбу старшей сестры. А вот поступать в Потустороннюю Академию, ровно, как и становиться ведущей запрещенных Адских гонок точно не хотела! Ах, да переходить дорогу Черному Легату — самому могущественному дракону империи Аспиратус, в мои планы тоже не входило. Но, что есть, то есть. Теперь надо как-то учиться, крутиться, и желательно не влюбиться. Новые друзья, новый мир, увлекательная и смертельно опасная учеба: Йехаа! Новая жизнь стала напоминать крутые виражи, и я только-только начала входить во вкус, как вдруг злобный драконище решил, во чтобы то ни стало вышвырнуть меня из империи. Ну-ну, мы еще посмотрим, кто кого! В тексте есть: приключения, испытания, драконы, попаданка, юмор, эротика.

Глава 3. Беда не приходит одна.

Стефан де Тьерри.

Связаться с владельцем завода так и не удалось. Пришлось лететь. Завод находился на окраине Саргасса. Сделав круг над территорией, я заметил, что землю сплошь покрывали блестящими бумажками. Спустившись ниже, обнаружил также многочисленные осколки и куски оторванного железа. Все это свидетельствовало об одном — на днях здесь проходили Адские гонки.

Эта нелегальная забава беспокоила меня все больше. Тысячи жителей империи, как фанатики, следили за гонками по визорам. И сколько бы мы не блокировали скрытые каналы, они все равно появлялись вновь и транслировали опасные соревнования. Самые удачливые могли посмотреть на них вживую. Слухи ходили разные. Насколько удалось разведать моим подчиненным из Белого Легиона, гонки утраивались один-два раза в месяц. День, время и место проведения держались в строжайшем секрете. Даже те, кто купил билеты у теневых маклеров, узнавали точную информацию только за час до начала гонок.

Гонками заправлял Грязный Данте, он же Данте Аллегро. Начинал преступный путь в одной из банд Мракобесья. Как водится, банда промышляла мелкими делишками типа воровства, шантажа и прочего. Но когда случился передел влияния, а случался он примерно раз в год, Данте неожиданно поднялся в боссы. С тех пор минуло три года, а делец не просто удерживал свои позиции, но и укреплял. Его влияние год от года росло.

Пока мы не трогали Грязного Данте, ему удавалось сохранять шаткий мир Мракобесья, и это меня вполне устраивало. Подземный город та еще клоака, настоящее гетто из троллей и головорезов. Некогда заброшенный и оживший после признания троллей разумными существами, город представлял собой лабиринты грязных улиц, харчевен и увеселительных заведений. И все это в непосредственной близости от столицы.

Бывало, мы устраивали рейды по Мракобесью, если нужно было разыскать преступника или банду. Но это случалось редко. В основном они не лезли к нам, а мы лишний раз не ворошили их осиное гнездо. Там были свои главари и свои неписанные законы. И все это как-то работало.

Тем не менее в последнее время аппетиты Данте явно выросли. Надо бы поручить помощникам побольше узнать о гонках.

Я зашел внутрь завода и окликнул рабочих. Меня тут же проводили к хозяину. Пришлось устроить допрос с пристрастием насчет прошедших гонок. Хозяин сразу во всем признался. Из-за финансовых трудностей он согласился предоставить завод для проведения гонок. Сумма, обещанная за аренду, с лихвой покрывала его долги. И теперь он мог доделать все заказы, в том числе и наш. Пригрозив арестом и конфискацией имущества за сотрудничество с преступниками, я вытряс с него обещание завтра же отгрузить оружие в Сумеречный чертог. После чего покинул завод и тут же связался с Вудсом — своим замом из Белого легиона. Как бы то ни было, а контракт с этим заводом стоит срочно аннулировать и найти новых поставщиков. Благо недостатка в желающих заполучить самого крупного и платежеспособного заказчика не было.

Второй звонок был адресован Элис. Красивая, жадная до секса, с горячим соблазнительным телом, она всегда знала, как доставить мне удовольствие.

Алекса.

Травологию преподавал магистр Амарантус. Противный старикан не возлюбил меня с первого урока, и это было взаимно. Он и сам напоминал растение — растрепанное, рыхлое, с зеленоватым оттенком кожи. Но не взирая на отвращение к преподавателю, предмет я изучала внимательно и работы сдавала вовремя. А дело было в том, что в империи росла не только целебная флора, но и растения-хищники. Помимо мелких животных, они были не прочь полакомиться более крупной добычей, в том числе и людьми. А потому врагов стоило знать «в лицо».

— Тема сегодняшнего занятия Заразиха Серпентум, — магистр написал название в своем планшете, и оно тут же отобразилось на интерактивной доске, — растение-паразит, которое способно мимикрировать практически под любую флору. Затаившись, оно поджидает свою жертву и в нужный момент выстреливает усиками с ядовитым жалом, — на доске замелькали слайды с разными растениями, у которых откуда ни возьмись появлялись те самые усики. — Одним уколом Заразиха впрыскивает парализующий яд. Далее вылезают корни и утаскивают жертву под землю, где она медленно разлагается, предоставляя Заразихе огромный запас питательных веществ.

Слова Амарантуса подкреплялись соответствующими слайдами, и большинство студентов обзавелись не менее зеленым оттенком кожи, чем у самого магистра. Далее мы разобрали, как отличить Заразиху от растения-донора и обезвредить. В конце нам сообщили, что этот вид относится к четвертому классу опасности, то есть самому высокому. Следовательно, распознавать Заразиху мы были просто обязаны.

На выходе из лектория Крысинда нарочито громко произнесла:

— Вишневская, наконец-то я поняла твою вторую ипостась. Ты же Заразиха! Мимикрируешь под местного студента, а сама только и ждешь в кого бы вонзить свое жало.

— Белуа, если не заткнешься, мое жало вонзится точно в твой грязный рот.

На мою беду, девица не угомонилась и растрезвонила свою версию по всей Академии. И к сожалению, некоторые недоброжелатели с радостью ее подхватили.

Далее следовала лекция по СОСу — смертельно опасным существам. И если на предыдущей паре мы изучали флору, то на этой исключительно фауну империи. Причем самые неприятные мерзкие виды. У каждого из них была только одна цель — еда. И жители империи идеально подходили на эту роль. Инструментарий тоже впечатлял — твари могли отравить, задушить, убить током или разорвать жертву клыками и когтями. И за редким исключением им это удавалось. К счастью, в города они заглядывали нечасто. А вот в лесу или деревне можно было запросто столкнуться с одним из них. На СОСе мы проходили места обитания, повадки, строение, но большее внимание уделялось способам убийств этих «милых» созданий. Как можно догадаться, дать деру с криками «СОС» в этом случае — не самое мудрое решение. Все равно догонят и съедят. Так что мы внимательно слушали магистра и мотали новые знания на ус.

На последовавшей за этим Демонологии мы подобрались к Инферно. Пападакес начал лекцию патетично:

— В каждом из нас есть свет и тьма, хорошее и плохое…

— А в некоторых только глисты, — тихонько добавила я, кивнув в сторону Крысинды. На что друзья затряслись от смеха.

— Также и в нашей микровселенной есть светлый мир, а есть Инферно. Чистая тьма. Большинство называют это адом, преисподней, думают, что именно туда попадают души грешников. И совершенно напрасно. В Инферно и так протолкнуться негде от бестий и демонов, куда же больше.

Далее магистр поведал, что обитатели Инферно делятся на две группы — неразумные существа — бестии, и разумные — демоны. И ближайшие десять лекций будут посвящены бестиям. Опасных разновидностей бестий насчитывалось порядка ста. Более мелкие особи даже не рассматривались. Демоны использовали их как живой щит, выпуская на поверхность первыми. Поскольку ими, как и любыми животными, прежде всего руководил инстинкт выживания, то в новой незнакомой среде они становились очень агрессивными и пытались сожрать любого, кто оказывался на их пути. Получалось универсальное биологическое оружие. Все сто разновидностей мы должны были знать идеально. Ведь в Сумеречном чертоге кибермаги сталкивались с ними постоянно.

Кстати, накануне Марсель прислал очередную страницу из дневника, посвященную магистру Демонологии:

«Отшельник: учи Демонологию, как в последний раз! У тебя не будет второго шанса. На Пападакеса можно произвести лишь первое впечатление, оно же последнее.

Магистр внимательно следит за каждым студентом с самой первой лекции и делает выводы. Особое внимание удели архивным отчетам по разломам из Сумеречного чертога. Там много ценной информации о способах убийства демонов.

Пират: магистр в душе великий легионер. Так и представляю, как он в мечтах рубит бестий направо и налево. Мало, кто в империи знает, каким оружием можно убить Гексоварга, а какое подействует на Змеерыла. Если блеснешь на лекции такими познаниями, считай «отлично» автоматом у тебя в кармане.

Звездочет: эти два оболтуса такие умные, потому что с треском завалили первую сдачу у Пападакеса. Впредь будут больше времени проводить за книгами, а не в комнатах девиц».

Понятное дело, после таких советов мы с Марселем начали много времени уделять тем самым архивам и при любой возможности тянули руки на Демонологии.

Последней парой традиционно шла боевая подготовка, и я почти привыкла к драконовским испытаниям. Да и напарник всегда с готовностью делился болеутоляющим.

После занятий Ян написал, что зайдет за мной к двадцати часам. Ворота закрывались в двадцать семь, а значит времени в запасе много. Быстро расправившись с домашними заданиями, я вытащила из шкафа два платья, которые он еще не видел, и встала перед соседкой.

— Да, ладно? Неужели Лански сподобился на свидание? Я уж и не надеялась. Странная все-таки у вас помолвка. Обычно жених с невестой так себя не ведут. Ну обнимашки всякие, поцелуи, тайные ночевки в комнатах у друг друга. За ручку в столовую, за талию с занятий. Цветочки, милые безделушки, сообщения с сердечками, шоколадки. А вы какие-то неправильные.

— Все сказала? — насмешливо поинтересовалась я. Подруга как раз вступила в конфетно-букетный этап с Тимуром, поэтому ее слегка несло. — Так какое платье?

Ореховые глаза хитро сверкнули.

— Все зависит от целей. Соблазнять лучше в лавандовом, набить цену в белом.

— Значит, белое.

— Фу, зануда!

Белое платье сидело мешком и наглухо скрывало изгибы фигуры, зато интриговало, манило и завлекало своей наивностью. Волосы я забрала в высокий хвост, подкрасила лицо, особое внимание уделив губам. Они получились пухлые, блестящие и сладкие, как мед для пчел. Образ завершили серебристые босоножки и серьги-каффы в виде змейки.

— Нимфетка, — констатировала подруга перед выходом.

Послав ей воздушный поцелуй, выпорхнула из комнаты. Ян ждал внизу, как обычно под прицелом глаз любопытных соседок. На прогулку он облачился в белоснежную приталенную рубашку и светлые брюки. Закатанные до локтей рукава открывали взору смуглые мускулистые руки. Сегодня он не стал зачесывать волосы назад, как это делал во время занятий, и теперь русые локоны свободно падали на лоб.

— Это тебе, — он протянул бордовую, цвета спелой вишни розу. — Отлично выглядишь.

— Отравленная? — не удержалась я.

— Ты неподражаема, — удрученно вздохнул парень и взял меня за ручку. Но вот хоть что-то из чаяний соседки сбылось.

— Куда идем?

— А куда бы ты хотела?

— Честно? Я так и не посмотрела Саргасс. Мне бы хотелось погулять по столице, пройтись по самым красивым местам. Может ты согласишься быть моим личным экскурсоводом?

— Хорошо, — легко согласился мой спутник.

Знакомый авис цвета бронзы понес нас к центру столицы. Ян припарковался недалеко от Каштановой площади. Еще на подъезде я поняла откуда название. Все вокруг утопало в цветущих каштанах. Словно живая изгородь, деревья огибали площадь со всех сторон. На изумрудных ветвях белели цветочные свечи. Центральное место занимал красивейший фонтан. Из замысловатой скульптуры вверх били струи воды. Вокруг фонтана стояли мраморные скамьи, сейчас занятые отдыхающими. В дальней части площади виднелось высокое здание городской Ратуши. Главная башня с часами возвышалась этажей на двадцать, не меньше. Остальные четыре, по две с каждой стороны, были пониже и за счет ажурных барельефов напоминали свечи каштанов. Все окружающее пространство было вымощено светлыми каменными плитами, отчего площадь обретала некую торжественность и величественность.

Мы неторопливо прошлись вокруг фонтана, и все это время Ян не выпускал мою руку из своей. И это было чертовски приятно! Как вдруг на глаза попался странный механизм: примерно в два метра высотой и очень необычной формы. Подойдя ближе, я в недоумении уставилась на удивительную конструкцию. Семиугольный бронзовый каркас удерживал наверху семигранник, в каждой грани которого были заключены мудреные циферблаты. Внутри каркаса виднелись шестеренки и цепи, приводившие механизм в действие. Все это напоминало старинные громоздкие напольные часы.

— Это Астрариум, или его еще называют Планетариум. Помимо времени, даты и праздников прибор показывает перемещение планет Солнечной системы по небу. В свое время его считали восьмым чудом света. Это, — он указал на конструкцию, — копия с первоначальной модели. Кажется, ей уже лет триста. Как видишь, работает.

— Это далеко не вся история, молодой человек…

Обернувшись, мы обнаружили позади пожилую леди. Скромное, но изящное платье, перчатки, ридикюль. Видимо, она услышала слова Яна и почему-то решила вмешаться.

— С Астраиумом связана история о несчастной любви, — обмолвилась она и уже хотела было пойти дальше, но мне стало любопытно:

— А вы знаете эту историю?

— Конечно, — снисходительно улыбнулась она и достала из ридикюля белоснежный платок, промокнуть слезившиеся глаза, — много веков назад жил в империи Звездочёт. Все время проводил в своей обсерватории, припав к окуляру трубы. И кроме звёзд ни на кого не смотрел. Влюбилась в него девушка и уговорила на свидание. Да только Звездочёт абы с кем встереться не хотел. В людях он прежде всего ценил ум. И свидание девушке назначил на время, когда Венера войдет в созвездие Ориона. Бедняжка голову себе сломала. Обращалась к разным часовщикам, но никто ей не смог помочь. Так она с тоски и померла. На месте ее кончины построили Астрариум, чтобы все могли знать астрономического время во всех его проявлениях.

— Ээээ…и это все?

— Ну да, — пожала плечами старушенция и двинулась дальше.

— Так себе история, — глядя рассказчице вслед, хохотнул Ян.

— Звездочет — мерзавец. Извел бедняжку.

— Почему же, просто девчонка была очень страшной. Кому охота встречаться со страшилищем? Как человек воспитанный и интеллигентный Звездочет не мог сказать ей об этом напрямую, вот и придумал головоломку.

Его так увлекла собственная версия, что Ян купил брелок в виде миниатюры Астрариума и подарил мне. Кинув в сумку, я тут же о нем забыла.

На нашем пути встречались небольшие круглые павильончики, в которых готовили еду и торговали сувенирами. В воздухе витали ароматы жженого сахара, карамели, свежей выпечки и чего-то такого, отчего голова шла кругом. Свернув к одному из них, я с интересом уставилась на мудреную конструкцию. Прямо в прилавок была встроена печка с вертелами, на которых медленно обжаривались продолговатые трубочки, сверху щедро обсыпанные сахаром, а внутри совершенно полые. Одну из таких готовых трубочек продавщица щедро наполняла шоколадной пастой и свежей клубникой.

— Ой, хочу-хочу! Что это?

— Трдло, пражская национальная сладость. Здесь она тоже в большом почете. И судя по твоему виду, ты тоже готова продать за нее душу.

Стыдно признаться, но он был совершенно прав! Едва умопомрачительные ароматы добрались до моего мозга, все прочие мысли мгновенно испарились. Осталось только настойчивое желание заполучить сладость. Сверкнув довольным взглядом, парень взял из рук продавщицы сладость и протянул мне. К трдло также прилагалась ложка, видимо, чтобы удобнее было добывать начинку.

Мы пошли к фонтану и заняли свободные места.

Зачерпнув с избытком начинку, я с наслаждением отправила ее в рот.

— Боже, — простонала я. Восхитительно ароматная клубника, окутанная прохладным мороженым и теплым шоколадом, нежно растекалась по небу и языку. Все мои вкусовые рецепторы в этот миг пищали и визжали от восторга, — это незабываемо, ооо да!

Ян не сводил с меня глаз, только взгляд стал гораздо пристальней, а золотисто-медовая радужка внезапно потемнела. И наблюдая, как ложка с клубникой в очередной раз приближается к моим губам, он не выдержал:

— А мне дашь попробовать?

Но ложку он проигнорировал, припав к моим губам. Шоколадно-клубничный поцелуй напрочь сорвал мне крышу.

— Мммм, сладкая, — прошептал на ухо, щекоча своим дыханием нежную кожу.

По шее мгновенно побежали мурашки, перепрыгнули на спину и спустились еще ниже. Отчего-то стало жарко, хотя вечерний воздух был свеж и легкий ветерок мерно качал ветви каштанов.

Я осилила лишь половину десерта и с сожалением выкинула остатки. Когда в животе тугой узел от близости красивейшего парня, сложно думать о еде.

Мы прошлись по главному проспекту, и спутник показал мне здание театра, легендарную обсерваторию, мы даже дошли до императорского дворца. А количество музеев, скульптур и парков, встретившихся на нашем пути, и вовсе зашкаливало. То и дело мы пересекали реку Нимфу, змейкой протекающую через весь Саргасс. Я сбилась со счета, сколько мостов мы прошли. Ноги уже гудели, а часы показывали двадцать пять часов. И когда только успели?

— Обратно поплывем, — с этими словами Ян утянул меня на небольшую пристань, где своих клиентов ждали гондольеры.

Расположившись в гондоле, мы медленно отчалили, и неторопливое течение понесло суденышко вдоль улиц и домов. С воды город выглядел еще прекраснее и уютней.

В какой-то момент я почувствовала на себе его взгляд. Завораживающий медовый, казалось, он полностью завладел моим разумом, рождая в груди настоящий торнадо. Неведомый первобытный инстинкт нашептывал не сдерживаться, кутаться в бархатистые нотки голоса, чувствовать сильное тело, властные губы… Я бездумно подалась навстречу, падая в кольцо его рук. Внутренний голос кричал, приказывал остановиться, но сладкий плен утягивал все глубже. Судя по его дыханию, он тоже был на взводе. Наши языки переплелись в безумном танце, его руки скользили поверх платья, исследуя изгибы моего тела. И казалось, вокруг нас по воде закручиваются тугие воронки.

— Кхмм… — раздалось откуда-то сбоку.

Неизвестно, как давно мы прибыли к нужной пристани. Тактичный гондольер ждал, сколько мог, но всему есть предел. Пошатываясь от пережитых эмоций, мы поднялись и сошли на берег. Авто стояло неподалеку, и вскоре мы уже мчались по сияющим ночным улицами.

Это был незабываемый вечер. И даже в тишине комнаты я все еще слышала бешенный стук наших сердец.

***

Весь следующий день я витала в облаках и схлопотала «удовлетворительно» по Травологии. Из-за этого во время обеда Марсель хмурился и дулся, Тимур с Теоной понимающе переглядывались, а Ларс как обычно поглощал еду в огромных количествах и ни о чем таком не думал.

Когда успела наступить середина октября, я не поняла. И даже бы не заметила, если бы не пожелтевший парк. Воздух еще оставался теплым, однако осеннюю одежду по настоянию подруги я все же купила.

Наши с Яном отношения летели на сверхзвуковой в далекий Космос. Каждую свободную минуту мы стремились провести вместе. Парень встречал меня после занятий и не отпускал до вечера. И нам всегда было чем заняться. Мы обошли множество музеев, перецеловались во всех уютных кафешках и галлотеатрах. А финальный заплыв на гондольере стал уже традицией. Словом, нас колбасило и штырило друг от друга не хуже, чем котарсисов от вертихвоста.

Ожидаемо, что по учебе я скатилась, а друзей забросила. Так и сегодня, едва закончилась лекция по Травологии, я поспешила из аудитории. Ян уже ждал, подпирая стену коридора. При моем появлении он медленно оттолкнулся и шагнул навстречу. Чувственные губы изогнулись в ленивой улыбке, добавив и без того красивому лицу почти демонический магнетизм. И в который раз, глядя на него, я подумала — неужели этот высокий широкоплечий красавчик — мой парень?

— Привет, — негромко сказал он и застыл в каких-то десяти сантиметрах от меня.

— Привет.

Я тонула в медовых глазах, жадно вдыхала аромат его парфюма и в тот момент, когда он меня поцеловал и потянул прочь от аудитории, чувствовала себя самой счастливой.

Вместе мы пошли вглубь парка. Здесь стояла наша любимая беседка, скрытая от посторонних глаз густыми зарослями орешника. Листву едва тронули краски осени, оставив легкие следы из желтых и оранжевых мазков. Но сегодня, к моему разочарованию, мы прошли мимо. На мой немой вопрос парень пояснил:

— У меня сейчас дела, нужно быстро съездить в город. А вечером зайду за тобой.

Он проводил меня до жилого корпуса и запечатлел напоследок долгий жаркий поцелуй, от которого еще долго кружилась голова.

До вечера я успела сделать всю домашку и даже примкнула к друзьям за ужином, чему они сильно удивились и обрадовались, ведь последние пару недель я ужинала с Яном в городе. Как выяснилось, Теона с Тимуром только что вернулись из Саргасса. Но ребята наотрез отказались рассказывать, зачем ездили в город и вообще выглядели какими-то напряженными. Я попыталась украдкой спросить подругу о причинах плохого настроения, но она нервно отмахнулась. Пожав плечами, я сосредоточилась на беседе Марселя с Тимуром, они обсуждали какую-то статью о разработке новатиков, но как ни старалась вникнуть, так ничего и не поняла. От скуки меня спасло сообщение от Марселя. Друг украдкой отправил очередное послание из дневника:

«Звездочёт: пишу тебе, друг, с прискорбной новостью. Отшельник и Пират до одури втрескались в одну девушку. Поэтому сейчас они не союзники, а скорее заклятые соперники. Эти олухи чинят друг другу козни и почти каждый день дерутся. Даже не знаю, соберемся ли мы снова вместе, чтобы писать дневник.

Ее зовут Анья Хатри. Томный взгляд, гибкое тело, мурлыкающий голос, словом, она — элурантроп, а мои друзья — влюбленные балбесы.

Пока они выясняют, кому достанется Анья, я расскажу тебе о магистре Балларде. Старый пень любит алхимию больше жизни. Она и есть его жизнь. Потому на лабораторных работах не старайся все сделать правильно. Смело экспериментируй! Даже если рванет, говори, что хотел усилить формулу или выявить новый способ получить искомое вещество. Как и любой фанат своего дела, Баллард поощряет студентов, стремящихся сделать больше и выйти за рамки дозволенного.

Пират: извини, что так долго отсутствовал. Анья досталась мне, думаю тебе это интересно. К сожалению, Отшельник поступил как настоящий отшельник. Замкнулся и теперь отказывается со мной разговаривать. Не все могут принять поражение».

Мы с Марселем переглянулись. Раскол в команде друзей нам обоим не понравился. Ведь Отшельник давал отличные советы. Улучив момент, когда Тимур отвлекся, тихо прошептала Марселю:

— Надеюсь, он вернётся на страницы дневника.

— Да уж, лучше бы любвеобильный Пират отвалился. Все равно проку от него…

— Не согласна. Он тоже весьма полезен. Пришли мне следующую страницу, как только появится! Не терпится узнать, чем закончилась история.

Партнер скептически скривился. Мол, точно ничем хорошим. И тут же насупился. Проследив за его взглядом, я заметила Лански.

Появившись в столовой, «жених» ожидаемо украл меня от друзей и увел в свою комнату. Однако, уходя, краем взгляда заметила, что Теона провожает нас весьма злобным взглядом. Странно, чего это она? Но стоило добраться до комнаты, как все тревожные мысли мигом улетучились. Ян выгнал своего многострадального соседа, и едва за тем захлопнулась дверь, повалил меня на кровать.

Его шаловливые пальцы, ни раз доводившие меня до пиков наслаждения, вновь затеяли замысловатую игру. Скользнули в трусики и прошлись по нежным складкам. Я невольно подалась навстречу и осторожно погладила напряженный бугор в штанах. Послышался судорожный вздох. Горячие губы тут же прошлись по нежной коже, оставляя на моей шее пылающую дорожку. Его запах окружал меня плотной вуалью, дурманя голову и лишая остатков воли. Наши интимные заигрывания, сладкие, дразнящие и яркие, пока ограничивались лишь этим. Но сегодня Ян был настроен явно решительно. Закинув мою ногу на свое бедро, он вжался возбужденным пахом в промежность. Жадные губы терзали мои, и неистовый танец языков возводил и без того сильное возбуждение до грани. Все внутри требовало разрядки. Сейчас же. Немедленно. Наполовину расстёгнутая рубашка открывала мускулистую грудь. Не сдержавшись, я потерлась о горячую кожу. И казалось, именно сейчас это случится. Однако вместо продолжения донеслось отрезвляющее:

— Надо остановиться, — прошептал он.

— Нет, — хрипло ответила я и, запустив пальцы в его волосы, притянула обратно.

Но Ян все же взял себя в руки. Едва он отдалился, как возникло ощущение, что у меня забрали нечто важное, жизненно необходимое, часть меня самой. Тело ныло и стонало. От недавней легкости не осталось и следа. Я готова была все отдать, лишь бы его руки снова обнимали меня, столь же властно и бескомпромиссно, как секунду назад. Пожалуй, впервые жизни я так желала близости с парнем, что готова была подчиниться. И не понимала, почему он тянет с неизбежным.

— Я хочу, чтобы ты была абсолютно уверена.

Словно прочитав мои мысли, пояснил красавчик и чмокнул в нос. Поразмыслив, я решила, наверное, в чем-то он прав. С начала нашего знакомства едва минуло пару месяцев, и, возможно, стоило сбавить обороты.

По возвращении в комнату обнаружила вместо соседки рыжую кошку. Хм…Обычно Теона скрывалась за мохнатой шерстью, когда была не в духе. Интересно, что на этот раз? Неужели снова поругались с Тимуром? Кошка с волком — та еще гремучая смесь. Если наши с Яном отношения напоминали увеселительный аттракцион, то эти двое то и дело разыгрывали драму.

— У тебя все в порядке? — на всякий случай уточнила я.

В ответ раздалось лишь гневное шипение. Ясно, к разговорам не расположена. Когда пришло время спать, соседка все же вернула себе человеческое обличие и, изящно присев рядом, призналась, что видела сегодня Яна с другой девушкой.

— Может это был Лукас?

— Нет, Лекси. Я совершенно точно видела Яна.

Но я ничего не хотела слушать и замечать. Ни злорадных шепотков за спиной, ни обидного «Заразиха». И все было прекрасно, пока пару дней спустя в одном из столичных кафе мы нос к носу не столкнулись с Альбертом Лански. Мужчина подошел и без предисловий накинулся на сына:

— Вижу, ты не понял меня, — его голос звенел от едва сдерживаемой ярости. Он прекрасно осознавал, что я, как и прочие посетители кафе, все слышу, — я предупреждал, чтобы ты не смел об нее мараться.

О силе его рыбьего взгляда я уже знала не понаслышке. Но сейчас глава рода превзошел самого себя. Меня окатило волной отвращения и брезгливости.

— Реши эту проблему в самом ближайшем будущем. Ослушаешься, будут последствия.

***

После инцидента в ресторане Ян пропал на несколько дней. Он явно избегал меня и даже при случайных встречах старался отвести взгляд. Было очень неприятно и обидно. Я успокаивала себя надеждой, что ему просто нужно время прийти в себя и уладить разногласия с отцом. Наивная, у меня даже мысли не возникло, что ничего улаживать он не собирался. Спустя неделю вынужденной паузы все же не выдержала и решительно постучала в дверь его комнаты. Открыли мне не сразу, а когда хозяин комнаты все же соизволил появиться на пороге, сомнений в том, чем он только что занимался, не было. Растрёпанный, в наспех натянутых брюках и бесконечно смущенный. За его спиной полуголая и с наглой презрительной улыбкой стояла Кристина Белуа.

Заметив ее, я почувствовала, как что-то черное и жалящее все сильнее стягивает грудь, не позволяя сделать ни вздоха. Сердце подскочило к горлу и заколотило в висках. Все еще глядя на изменника, я медленно попятилась назад и рванула прочь. Не помню, как добралась до комнаты, рухнула на кровать, беззвучно зарыдав в подушку. Но даже это не помогло избавиться от издевательской высокомерной улыбки Крысинды, все еще стоявшей перед глазами.

Было очень больно и мерзко. Теона делала все, что могла, но понимала, сейчас мне ничто не поможет. Только время.

В ту же ночь мне приснился кошмар.

Я стояла посреди клубов пыли и страшного грохота. Невообразимые твари неслись прямо на меня. В обезумевших звериных глазах бушевала ярость. Им навстречу двигались огромные волколаки. За их спинами единой стеной выступали берсерки. Широкие морды в зверином оскале переходили в мощные плечи. Под шерстью бугрились каменные мышцы. Их злобный рев все нарастал. Противники стремились навстречу друг другу, и где-то посередине между ними застыла я. Осознание своей скорой и неизбежной гибели заставило оглядеться в поисках убежища. Но ни скал, ни деревьев не было. Я оказалась в огромной пустыне. Вокруг лишь песок и невыносимый жар. В отчаянии задрала голову и увидела драконов. Их стремительные, покрытые блестящей чешуей тела стрелой неслись вниз, изрыгая на противников струи пламени. Едва огонь достигал уродцев, первые ряды резко отлетали назад, но их место тут же занимали новые, продолжая безумный бег. От чудовищного пламени плавился песок, раскаленными струями стекаясь к моим ногам.

За первой волной чудовищ наступали огромные демоны, вырастая прямо из-под земли. Их черные, в кровавых прожилках тела высились на десятки метров над землей. Голову каждого венчали мощные рога. Взгляд зацепился за самого огромного. Две пары рогов наподобие бычьих торчали вверх, еще пара острыми клинками выдвигалась вперед. От ужаса меня словно парализовало. А между тем новые исполины все лезли и лезли из разлома. Сколько их? Десятки? Сотни? Две армии схлестнулись. В ту же секунду воздух содрогнулся от жуткого воя. Так четырехрогий демон ознаменовал первую жертву. Но не успели последние вопли затихнуть в его глотке, как сверху обрушился черный дракон. Одним мимолетным движением он перекусил рогатого пополам, разметав ошметки тела в разные стороны. От ужаса я зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, все вокруг пошло рябью. Я стремительно уносилась прочь, а где-то там посреди пустыни в клубах пыли сражались, выли, ломали кости, рвали друг друга противники.

Резко проснувшись, я некоторое время смотрела в темноту перед собой. Сердце еще бешено колотилось в груди, и я не сразу поняла, где нахожусь. Кое-как встала, попила воды и тихонько скользнула ванну. Пришлось несколько раз умыться холодной водой, прежде чем меня отпустило. А вместе с тем пришло понимание, что это был вовсе не сон.

Да, Яну действительно удалось меня поразить. Этой ночью впервые в жизни ко мне пришло видение.

Утром на лекции не пошла. А днем в комнате появился Марсель. Молча приблизился к кровати, сгреб меня в охапку и обнял. Мы сидели примерно час, так не произнеся ни слова. Удивительно, но молчаливая поддержка друга помогла сильнее любых слов. Я встала, приняла душ и снова вернулась к друзьям.

— Как это снять? — марсель с Теоной синхронно глянули на мое запястье.

— Эм…а вы были близки?

— В смысле интимной близости? — по взгляду подруги поняла, что верно истолковала ее вопрос, и отрицательно покачала головой.

— Тогда все просто, как только ты его отпустишь, браслет расстегнется.

— Что значит отпустишь? Я уже…

— Нет, ссоры и мелкие размолвки могут случаться постоянно. На них браслет не реагирует. И только когда твое сердце при мыслях о женихе будет биться ровно, тогда сможешь освободиться от браслета и связанных с ним обязательств.

— Бред какой-то. Как железка может понять, отпустила я кого-то или нет?

— Видишь ли, браслеты изготовлены из особого сплава — амория. Этот металл реагирует на уровень гормонов в крови.

Так я узнала, что помолвочные браслеты входят в полную силу только после близости. Вроде консумации брака, когда первая брачная ночь подтверждает его действительность. До интима помолвка же считалась весьма номинальной. Другое дело, если бы мы переспали. Тогда браслеты накалялись бы во время ссор, измен, а при разрыве помолвки оставили бы сильнейший ожог.

И все встало на свои места. Вот почему Альберт запрещал сыну дотрагиваться до меня и, собственно, причины по которым Ян так и не решился. Во-первых, испугался отметины, во-вторых, можно было безнаказанно тискать девчонок, не боясь быть пойманным. Вот и вся любовь.

***

С того «памятного» вечера прошла неделя. Каждое утро я просыпалась с рассветом и уже не могла заснуть. Промучившись несколько дней, одним утром я поняла, что глупо валяться в кровати и, стараясь не разбудить соседку, вышла на улицу. Ноги сами понесли меня на полигон, и, поразмыслив, я легкой трусцой двинулась вперед по уже знакомой дорожке. Бежать было легко, и с каждым кругом каменный обруч, до сих стягивавший грудь, как будто слабел, а мрачные мысли оставались позади. Здесь на полигоне была только я, бескрайнее небо над головой и тихий шорох дорожки под ногами. Круг за кругом, день за днем. Так начались мои утренние забеги. Возможно, таким образом я бежала от себя, от произошедшей трагедии, от переживаний и ночных кошмаров. Но только здесь, в отбрасываемой тени, я все еще видела прежнюю себя.

Пару раз вдалеке замечала усатую фигуру магистра Ринхольда. Но мужчина лишь смотрел пару минут, не приближаясь, а потом уходил.

Что касается видений, то кошмар повторялся в разных вариациях, но сюжет не менялся. Я успела рассмотреть битву с разных сторон и уже почти привыкла к виду кровищи. Новые видения пока не появлялись.

Лекции посещала исправно. Друзья, словно сговорившись, все время были рядом и как могли поддерживали. Падать было больно, но вставать оказалось еще больней. Я как могла справлялась с разрушительным последствиями разрыва. Но демоны воспоминаний нет-нет да подсовывали мне картинки прошлого. Непосредственная близость бывшего жениха тоже страданий не облегчала. Иногда, сталкиваясь в коридорах Академии, замечала, что он жив, здоров и вполне доволен свободным статусом. То и дело рядом с ним терлись разные девчонки. Оставалось лишь поражаться, почему таких мерзавцев мгновенно не убивает молнией или смертельной заразой.

На смену боли пришла злость — на Яна, на себя, на ситуацию. Ведь с самого начала видела, что он ловелас, а в итоге все равно угодила в ловушку. Да еще как угодила, буквально кинулась в омут, очертя голову. Хорошааа. Очередная девчонка распустила слюни, глядя на смазливое лицо и накаченное тело. Господи, как стыдно. И о чем я только думала?! Я так разозлилась, что этим утром установила личный рекорд, так быстро десятикилометровую дистанцию я еще не пробегала.

Был и еще свидетель моей маленькой спортивной победы. На выходе с полигона меня поджидал магистр Ринхольд.

— Вишневская? — я кивнула и уставилась в его единственный глаз, — решила уморить себя физухой? А куда мне потом труп прятать? Обвинят-то меня.

— Обещаю оставить записку и всю вину взять на себя, — брякнула я первое, что пришло в голову. В ответ магистр нервно дернул усами:

— Понятно… не замечал раньше суицидальных наклонностей у тебя. Значит так, хочешь изматывать себя, твое право. Но делай это хотя бы через день. Все ясно?

— Так точно.

Кивнув магистру напоследок, я поплелась в общагу. После легкого душа и завтрака последовали лекции.

Учеба и пробежки — вот, собственно, то, что помогало мне держаться. Ах да, еще поддержка друзей. На Травологии мы изучали очередную растущую пакость под названием «Жарокость», когда все териусы студентов синхронно пиликнули. Разумеется, любопытство взяло вверх, и вскоре весь курс уткнулся носом в парты, потому что под ними все до единого развернули новый выпуск «Вестника Академии». Первую полосу украшала статья «Голозадый поскакун»:

«Внимание! На территории Потусторонней Академии обнаружен новый опасный зверь. За особенности внешности и повадки ученые предварительно окрестили его — Голозадый поскакун. Отличительными признаками являются: крупный торс, лихая прыть и голый зад. Опасные особи замечены в окнах женского корпуса.

Обязательно к прочтению: голозадый поскакун крайне коварен! В поисках жертвы он пробирается в жилище под покровом ночи. Благодаря особой железе, животные распыляют вокруг себя тестостерон и особые флюиды. Одного впрыска достаточно, чтобы парализовать волю жертвы и склонить к разного рода непотребствам. Последствия самые разрушительные: сонливость, затуманенность мозга, слабое восприятие реальности. Пока действие флюидов не пройдет окончательно, жертва может даже впасть в депрессию и ощущать нездоровую тягу к повторению инцидента.

Если вы заметили Голозадого поскакуна, немедленно гоните поганой метлой прочь! Администрация Академии принимает все меры по зачистке территории от этих низших существ.

Просьба проявить максимальную бдительность, окна и двери держать закрытыми!»

Текст дополняли фото, запечатлевшие особей в разных ракурсах. Лица были замазаны, зато основные признаки поскакунов представлены во всей красе. И судя по смешкам, то и дело звучавшим с разных парт, статью весьма и весьма оценили. Интересно, сколько парней опознали себя по задницам?

Понятно, что лекция была сорвана. И никакие угрозы Амарантуса не могли унять веселящихся студиозов.

Последними в выпуске неизменно значились «Сказки ПАУКов». После прочтения я окончательно убедилась — теперь это моя любимая рубрика!

«Жил-был мальчик Ян, он так гордился родом, семьей и честью, что все делал ради них. Даже потерял любимую девушку, достоинство и уважение друзей. А однажды заглянул в зеркало, а оттуда на него смотрел отец. К сожалению, мальчик так и не понял, что произошло. Но одно было ясно наверняка — потерянного не вернуть.

Жила была девочка Шанталь. Ей всегда говорили, что нужно быть сильной, тогда никто не обидит. Независимой, и никто не использует. Грубой, и никто не заподозрит в слабости. И вот она выросла очень сильной, очень независимой и захотела замуж. И тут выяснился неприятный момент — мужчины любили слабых и зависимых. С тех пор она презирает их. Фу, какие слабаки».

И если Яна было нисколечко не жаль, то насчет Шанталь я испытывала смешанные эмоции. Никогда бы не подумала, что у столь ослепительно-красивой девушки могут быть проблемы с парнями. Невольно глянула на Теону. Что-то мне подсказывало, подруга имела прямое отношение к написанному. Про стычку с Лански-старшим знала только она. Но, конечно, соседка все отрицала.

Еще раз пробежав глазами сказку про мальчика, я вдруг почувствовала, что меня отпускает. Отношения с ним едва не разрушили мою дружбу, успехи в учебе, заставили отказаться от своих правил и убеждений. Я словно была под гипнозом. И теперь трусость бывшего жениха воспринималась почти как благо. Переспав со мной, он всего лишь поставил бы новую галочку в списке постельных побед, для меня же это значило куда больше.

Как хорошо, что все закончилось, фактически не начавшись. И одним светлым утром, вернувшись в комнату после очередного марш-броска, быстро приняла душ и обратилась к соседке.

— Теона, ты у нас сестра таланта. Помоги-ка придумать краткий и емкий лозунг.

— Для чего?

— Не для чего, а для кого, — поправила я, — мне нужна какая-нибудь фраза, которую я буду произносить как мантру в минуты жизненных невзгод.

— Аааа, вот ты про что, — наконец-то сообразила соседка, — подумай о какой-нибудь строчке из стихотворения или песни, которая тебя зацепила. Это должно быть что-то личное.

— Нет ничего невозможного? — вспомнился рекламный лозунг.

— Сразу три НЕ. Попробуй иначе.

— Алекса-звезда!

— Уже лучше, но нужно конкретнее.

— Мне море по колено, а горы по плечу…?

— Реалистичнее.

— Я всем наваляю..?

— Менее кровожадное.

— У меня все получится…?

— Отлично! То, что надо!

— Спасибо, доктор Фрейд, вы мне очень помогли!

И впервые с момента разрыва я отправилась на лекции вприпрыжку. Даже Марсель оценил мое настроение и после пятерки по Травологии одобряюще хлопнул по плечу:

— С возращением!

И меня окончательно отпустило. А спустя час с руки соскользнул браслет. Вздрогнув от знакомого «бряц», я уставилась на никчемное украшение на полу. Ни сожалений, ни боли, ни-че-го!

Беда грянула, откуда не ждали.

***

По Уставу Академии если студент разрывает помолвку, то его неодаренный партнер исключается. Покидать друзей, Академию, империю, к которым привыкла и привязалась всем сердцем, в мои планы не входило. Да и потом, бежать с корабля, не закатив главный бал, было глупо. И я ломала голову, как решить эту проблему. Выручили опять же друзья. Марсель предложил весьма рисковый план, который тем не менее мог сработать. Дело в том, что в мальчуковом корпусе сплетни и слухи тоже имели место быть. Партнер знал всю историю вражды Лански с Ясиром. И почему-то был уверен, что Ал согласится на роль моего нового жениха. Теона идею поддержала и более того подсказала, как убедить парня.

Отыскав нужную комнату, я постучала. На удачу Аласкар был один.

— Привет! — было видно, внезапный визит сильно удивил его. А меня удивила его новая прическа. Вместо длинных черных прядей голову парня украшала аккуратная стильная стрижка. Теперь он выглядел гораздо старше и серьезней.

— Вау! Тебе идет.

— Спасибо, — отозвался он, сверкнув темными миндалевидными глазами.

— Но я по другому поводу. Ты мне должен!

— С чего бы? — вытаращился парень.

— Не важно. Мне нужен твой помолвочный браслет. Я останусь в Академии, а ты отомстишь Яну. Все довольны. Ну кроме Лански. Но тебе это только на руку. Верно?

Аласкар задумался. Пришлось поторговаться.

— У тебя в учебе сплошные пробелы, помощь точно не помешает. Ты сильный, а я умная. Поэтому я буду курировать тебя по учебе, а ты меня по физухе.

И хотя особой помощи мне не требовалось, но цель-то заключалась в другом. В итоге парень согласился и нырнул в шкаф за коробкой. Надо же, сработало! Признаться, я до последнего не верила.

Все еще сомневаясь, Ал протянул браслет в виде переплетенных терновых ветвей. Мда, Ясиры суровы. Это ж надо самый романтичный элемент сделать с шипами! Ужас.

Украшение село как влитое. Номинальный женишок самодовольно хмыкнул. Учитывая, что аморий — сплав, из которого выполнен браслет, реагировал на гормональный фон, выходило, что Ал меня волнует. Что ж пусть потешит свое самолюбие, мне не жалко.

По словам Марселя, тем же вечером мужская общага вздрогнула. Не откладывая в долгий ящик, ребята сцепились. Ал не преминул посмеяться над мужской несостоятельностью Лански, а тот в свою очередь обвинил Ясира в тупости. По его мнению, кроме неприятностей и скуки новоявленного жениха ничего не ждало. Ну-ну.

Я, видимо, универсальное существо. Подхожу всем женихам, но категорически не устраиваю их отцов. Не прошло и трех дней, как по коридорам Академии пронесся грозный голос секретаря:

«Студенты Вишневская и Ясир, пройдите в кабинет ректора!».

Новый жених выдернул меня с лекции по Алхимии и с самым несчастным видом повел к Стейну.

В кабинете помимо нас и ректора, находился незнакомый мужчина. Едва мы вошли, как он резко отвернулся от окна и с видом готовой к атаке кобры, подался вперед. Нет, выглядел он вполне по-человечески — аккуратная стрижка, деловой костюм и галстук, восточные черты лица недвусмысленно намекали на ближайшее родство с Алом, но в каждом отточенном движении и жесте чувствовалось осознание собственной власти. Как сын играл мускулами, так его отец всеми силами демонстрировал свою значимость. Мазнул по мне неприязненным взглядом, глянул на сына, удивлённо моргнул, видимо, тоже оценил новую прическу, а затем перевел вопросительный взгляд на ректора, будто спрашивая: «Это вот она что ли?».

— Ты очень разочаровал меня, — обратился он к сыну ледяным тоном, затем перевел взгляд на меня, — а чего добиваетесь вы? Денег, положения? Спешу огорчить, семья Ясир никогда не примет такую невесту.

— Мы все прекрасно понимаем, зачем вы это сделали, — злобно вступил ректор, — немедленно снимите браслет и отдайте владельцу.

— В противном случае я заберу тебя из Академии, — отчеканил Ясир — старший сыну. И уже Стейну, — видно, что здесь воспитывают не лучшие качества студентов.

Индюк дернулся, теперь настала его очередь краснеть.

Сначала Лански-старший, теперь господин Ясир. За что мне это?! Чувствовала себя девочкой для битья. Видимо, карма такая, разбираться с папашами женихов. И хотя мое мнение никто не спрашивал, я все же сделала решительный шаг вперед.

— Господин Ясир, тем самым вы сделаете большую ошибку. Аласкар на хорошем счету у преподавателей и в последнее время делает большие успехи в учебе.

Я покосилась на Ала и чуть не пнула его. Здоровенный детина, а стоит, поджав хвост, как ободранный швындыр.

Отец тем временем сменил гнев на удивление. Вероятно, ожидал испуга, слез, оправданий, словом, чего угодно, только не железной выдержки. Да, я железная леди, привыкайте, господин Ясир. То ли еще будет!

— И потом, у нас любовь. Понимаете, ваш сын так сильно влюблен в меня, что буквально сходит с ума и готов даже забросить все пагубные привычки и с головой окунуться в учебу. Ведь так, дорогой? — мне все же пришлось украдкой двинуть локтем ему под ребра. До этого опущенный вниз взгляд парня возмущенной стрелой метнулся на меня, — и спешу вас заверить, консумировать помолвку вы не планируем. Проверим свои чувства, и если поймем, что ошиблись, без возражений снимем браслеты.

Видя, что визитер задумался, ректор Стейн быстренько переобулся.

— Хорошо, что мы все встретились и разобрались в возникшей ситуации. Ребята настроены вполне разумно, думаю, поводов для беспокойства нет.

— Мы тогда пойдем, да? Не хочется прогуливать занятия. Рада была знакомству, господин Ясир, всего хорошего, счастливого пути.

И не дожидаясь ответа, вытолкала озябшего парня из кабинета и сама выпала следом. Фуххх, проблема с отцом, кажется, решена.

Ал выглядел подавленным и жалким.

— Алекса, хочу извиниться за поведение своего отца. Он бывает очень резок.

— Переживу, Ал. Но пообещай мне одну вещь.

Он с готовностью кивнул, очевидно, ожидая услышать нечто назидательное — не пытайся переспать со мной, помни о наших договоренностях. Но у меня в рукаве было кое-что поинтересней.

— Пообещай мне, что ты никогда не станешь таким, как твой отец.

Собеседник изумленно моргнул и застыл.

— У тебя есть полное право самому распоряжаться своей судьбой, выбирать путь, друзей и быть свободным от мнения отца. Не наступай на аристократические грабли благородных отпрысков. Как видишь, от этого бывает очень больно.

С этими словами я развернулась и быстро пошла прочь. Но у лектория передумала и свернула в сторону галереи. Очень хотелось глотнуть свежего воздуха и успокоиться. Вдоль открытых арок спешили студенты. На меня никто не обращал внимания. Отвернувшись, я некоторое время смотрела на парк. Опавшая листва пестрым желто-красным ковром покрывала подножия деревьев. Их обнаженные ветви тянулись к небу, ловя последние капли уходящего тепла. Прохладный осенний воздух холодил полыхавшие щеки. И я медленно приходила в себя после встречи.

Позади послышались шаги. А через секунду прозвучал до боли знакомый голос. Ни минуты покоя.

— Заразиха, ты решила собрать коллекцию женихов? — ехидно поинтересовалась Крысинда, — Ал сбежит от тебя точно также, как и Ян.

— Тебе видней. Ты ведь у нас спец по объедкам с чужого стола.

Рядом с ней стояла Доминика. Кажется, эти двое окончательно сдружились. Что ж тем хуже для последней.

— Чего еще ожидать от дворняжки?

— Ты тоже не разочаровываешь. Тупость всегда с тобой.

Не желая продолжать перепалку, я зашагала обратно к аудиториям. У меня были дела поважнее напыщенных девиц. Теперь, когда проблема с браслетом решена, в ближайшее время нужно как-то решить вопрос с финансами. До конца семестра учеба оплачена, но с началом второго мне придется платить за нее из собственных средств. Которых, кстати, не было. Карту я вернула Лански вместе с браслетом. И где взять заветные туманы, решительно не знала.

«В голове моей туманы-маны, утекла любовь из кармана…» — невольно запела про себя давно забытую песенку, внезапно ставшую очень актуальной лично для меня.

***

А дальше начались мучительные поиски работы. Довольно быстро выяснилось, что первокурсница с ограниченным графиком и минимальным набором умений никому не нужна. После тщетных попыток устроиться в какую-нибудь контору я пришла к неутешительному выводу — путь мне только в официантки.

Далее я обошла не менее двадцати кафе и ресторанов, но удача окончательно отвернулась от меня. Везде требовались официанты на полный рабочий день. Такого графика, чтобы совмещать с учебой, мне никто не смог предложить. Оставалось Мракобесье.

Об этом месте ходили самые чудовищные слухи. Но кто хоть раз посещал московский рынок Садовод, того уже ничем не напугать. Поэтому дождавшись субботы, я проснулась пораньше, надела самую старую неприметную одежду и отправилась на разведку. Ворота в подземный город располагались в окрестностях Саргасса, и пришлось доплатить водителю ависа, чтобы он доставил меня до этих мест.

Щербатые ступени вели вниз и сразу переходили в кривую улочку, которая разветвлялась, петляла и уводила неизвестно куда. Со всех сторон кучковались мелкие лавчонки, а рядом подозрительные личности. Освещались улочки электрическими фонарями, половина из которых попросту не работала. От этого темные каменные своды над головой давили еще сильней. Помимо троллей, мимо меня проходило довольно много людей. Но как и все вокруг, дружелюбными они не выглядели.

Отчаявшись найти объявление или что-то в этом роде, я зашла в лавку с вывеской «Мамаша Гринда». За рыбным прилавком стояла дородная троллиха с зелеными волосами и в черном переднике поверх серого платья. Землистая толстая кожа складками обтягивала ее пухлое тело. Но более всего поражало количество бородавок на ней. Даже на конце широкого носа умудрились примоститься целых три мясистых бородавки. Нервно сглотнув, я произнесла:

— Здравствуйте. Вам работники случайно не требуются?

— Рыбу потрошить умеешь? Головы мариновать?

Представив картину во всех красках, я, видимо, позеленела в тон ее волосам. Усмехнувшись, хозяйка лавки махнула в сторону улицы.

— Шагай мимо тюрьмы, у лавки Брована завернешь направо. Там харчевня «Тролья нора». Вроде Гнилый искал подавальщицу.

«Тролья нора» оказалась самой настоящей трольей дырой. В небольшом гроте стояло с десяток замызганных столов и щербатых табуретов. Справа от входа тянулась стойка с напитками, за которой виднелась чадящая кухня. В зале находилось четверо троллей. Окинув взглядом невысоких корявеньких уродцев, замерла, но взяв себя в руки, решительно двинулась вперед. Да, понадобится время, чтобы привыкнуть.

За стойкой стоял дородный тролль, почему-то сразу догадалась, что это и есть тот самый Гнилый.

— Здравствуйте, мамаша Гринда сказала, вы ищете официантку.

— Официааантку? — хохотнул он, насмешливо растягивая слово, — официанты работают наверху у белых людей, здесь подавальщицы. И ты слишком дохлая, не годишься.

— Сам ты дохлый, — возмутилась я и, к своему ужасу, почувствовала, как чья-то лапища легла на мою пятую точку.

Обернувшись, обнаружила ухмыляющуюся тролью рожу.

— Эй, лапы убрал юродивый! — слова была подкреплены мощным хуком слева. И снова спасибо папе за мужское воспитание.

— Откуда такая борзая? — скривившись от боли прорычал бородавчатый наглец.

— Из Чертаново! Ясно? Только попробуй еще раз сунуться, — для пущей убедительности мой кулак вновь двинулся в сторону бородавчатого.

— А где это? — озадаченно поскреб затылок обидчик. На его сером лбу явственно проступила глубокая морщина, что вероятно свидетельствовало о напряженном мыслительном процессе. К сожалению, выражение глаз при этом не менялось. Имбецил, он и в Аспиратус имбецил.

— Видать, совсем гиблое место, — прокряхтел выпивоха за столиком неподалеку.

Я едва сдержалась от ухмылки.

— Там даже младенцы рождаются с клыками, — для пущей убедительности поддакнула я.

— Принята, — неожиданно озвучил хозяин таверны, — деваха с характером, значит справишься.

Так я стала подавальщицей за скромные десять туманов за смену. Итого чтобы оплатить учебу мне потребуется минимум пятнадцать лет. Но я не отчаивалась, ведь это только начало.

Подруга моего оптимизма не разделяла. После новости о работе Теона в ужасе вскричала:

— С ума сошла? Ни один житель империи в здравом уме не сунется в Мракобесье, уже не говоря о том, чтобы там работать.

— У меня нет другого выхода. Нужно оплачивать учебу.

— И почему у меня родители не графы и герцоги?

— Спасибо, Теона. Но я бы все равно не взяла у тебя денег. Но кое в чем ты можешь помочь, — лукаво поведала я, — в моем мире кошка — лучший антистресс. Давай ты обратишься, а я тебя потискаю?

Подруга отшатнулась. На ее лице явственно проступило отвращение.

— Думаешь, кошкам это нравится?

— Вы же урчите от удовольствия!

— Не от удовольствия, а от отвращения!

Так и знала, все кошки — страшно вредные и двуличные существа! Чтобы отвлечься от невеселых мыслей сделала вид, что хочу поймать ее и осуществить свои подлые планы. Теона с визгом кинулась прочь из комнаты и скрылась у соседок. Из-за закрытой двери я слышала возмущенные голоса:

— Представляешь, хотела меня потискать!

— Гадоооость, — это Шарлотта, тоже, кстати, кошка, и весьма пухленькая. Девчонки продолжили возмущенно переговариваться, я же вернулась к себе и взялась за учебники.

Так потянулись учебные и рабочие будни. Занятия заканчивались к шестнадцати часам. За три часа я старалась по максимуму выполнить домашку, в девятнадцать выбегала с Академии. Час уходил на дорогу. На рабочую смену в «Трольей норе» заступала с двадцати до двадцати шести. И как раз успевала к закрытию ворот вернуться в Академию. От положенных десяти часов на сон зачастую приходилось выкраивать время на задания, что не успевала днем. Поначалу я смертельно уставала и после смены едва доползала до комнаты, но шло время, и постепенно привыкла к новому графику.

Со временем поняла, что все к лучшему. В столичном кафе непременно наткнулась бы на кого-то из студентов Академии, а здесь, в Мракобесье, могла работать, совершенно не боясь быть узнанной. Кроме того, я смогла взглянуть на неприглядную изнанку империи. Как водится, за красивым фасадом Саргасса скрывались настоящие трущобы, наводненные грязью, ворами и мошенниками. Сами тролли в основном работали на заводах и фабриках, выполняя самую тяжелую и грязную работу. Их увозили утром и привозили вечером скрипящие старенькие эрусы — типа наших автобусов. И не взирая на почти звериную выносливость и силу, от тяжелой работы и зачастую невыносимых условий тролли безбожно пили.

Жители Мракобесья больше всего любили арминский горлодер и драки, а кроме того, все до единого фанатели от Адских гонок. Именно здесь я впервые увидела трансляцию этого шоу в небольшом хозяйском визоре. Заезды очень напоминали бег испанских быков. Ни правил, ни гарантий. Довольно часто водители покидали трассу на носилках. Но сей факт никого не волновал, чем больше было аварий и столкновений, тем громче вопили зрители. Немалую толику азарта добавляла ведущая гонок. Красотка с острым язычком то и дело подбадривала участников, отпуская ироничные, а зачастую весьма колкие комментарии. За яркую внешность и сияющие костюмы местные называли ее Грезой, и по мнению Гнилого о Грезе мечтали все.

***

С момента моих утренних забегов магистр Ринхольд проникся явной симпатией, и на боевой подготовке мне доставалось меньше остальных. На очередном занятии он познакомил нас с кибербитой — простейшим оружием кибермагов.

Палка действительно напоминала небольшую металлическую биту с резиновой рукояткой. Одним нажатием встроенной кнопки можно было активировать электрические импульсы, а также трансформировать биту в крестовой кинжал. Корпус состоял из трех длинных частей, и в случае необходимости они разъединялись и поворачивались, соединяясь толстыми гранями, а острые выставляя наружу. Очень полезное изобретение, учитывая, какие существа здесь живут. Почти две недели мы лупили кибербитой по мишеням. Пока однажды Ринхольд не запустил на полигон швындыров. Что там началось! Крики, визги, электрические разряды. Досталось не только паукообразным. Особо нервные кадеты лупили по всему подряд, в том числе и по сокурсникам. После тренировки половина курса отправилась в лазарет. Одни избавляться от яйцекладок, другие от последствий электрошокера. Мне повезло, с полигона удалось убраться в целости и сохранности. Вечером заглянула к Алу. С ним у нас установились ровные отношения. Я следила за выполнением домашки и посещаемостью, он же помогал мне мастерски обращаться с новым оружием. Упражнялись мы все на том же полигоне с первыми сумерками. Как правило, Ясир не церемонился, зверски гоняя меня по полигону и заставляя оттачивать каждый удар. Так и сегодня, уже через десять минут после начала я взмокла насквозь, не взирая, что воздух по вечерам наполнялся прохладой, в которой безошибочно чувствовалось первое дыхание подступающей зимы.

— Ты зверь, — умирающим голосом констатировала я, повалившись на заиндевевший газон. Трава приятно холодила разгоряченное тело, и вставать совсем не хотелось. К этому времени над Академией взошла огромная Луна. Плывущие по небу кобальтовые облака то и дело находили на серебристый диск. Выглядело сказочно красиво. Так бы и лежала всю ночь. Но внезапно вместо Луны перед глазами выплыло ухмыляющееся лицо парня. Он помахал кибербитой, призывая продолжить тренировку.

— Ну скажи, что у меня получается уже лучше.

— Нет, Лекси, — серьезно произнес Ал, — ты не так слаба, как большинство людей, но чтобы противостоять сильному противнику, тебе нужно трудиться вдвое усерднее.

Я понимала, что он прав. Но где взять сил? Тем не менее мы продолжили. Удар, атака, выпад, снова атака. Мы то сходились, то отступали. В нависших над полигоном сумерках вспыхивали электрические разряды. И мне приходилось проявлять все чудеса гибкости и прыти, чтобы не пропустить бодрящий удар. Наконец, Ал выбил биту из моих рук и сжалился.

— На сегодня все. У тебя уже руки дрожат.

Я не возражала, потому что, признаться, дрожали не только руки. Будь моя воля, и в жилой корпус я бы возвращалась ползком. Но нужно держать лицо. Поэтому собрала оставшиеся силы, поблагодарила Ала и поплелась к себе. Спать хотелось неимоверно.

После душа сладко растянулась на кровати. Глаза слипались, но пришлось повременить со сном. Друг обрадовал новой страничкой:

«Отшельник: я снова здесь. Надеюсь, ты скучал. Сегодня в честь воссоединения дарю тебе контрольную по Травологии. Магистр Амарантус может перетасовывать вопросы, но они повторяются из года в год. Тебе необходимо зазубрить все ответы. Ни в коем случае не пользуйся шпаргалкой. За списывание магистр немедленно карает двойкой и в дальнейшем на зачете может изрядно попортить вам кровь своими придирками.

Далее был прикреплен листок с распечаткой вопросов и ответами.

П.С.: кстати, Пират умолял меня забыть старые обиды. Я рассудил, что у нас и правда отличная команда, жаль терять друзей. А потому милостиво согласился.

Пират: никого я не умолял. Это исключительно фантазии Отшельника. Просто ни одна девушка не стоит того, чтобы рвать мужскую дружбу. От себя прикрепляю второй вариант контрольной. Не благодари».

Угадайте, на какие отметки мы написали вышеупомянутую контрольную? А вот многим с потока не повезло, ребята схлопотали низший бал и, понятно, были очень расстроены. Я было сунулась к Марселю с предложением поделиться ответами с сокурсниками. Но друг категорически возражал. По его словам, дневник — наш единственный козырь, тогда как у других есть титул, связи родителей и деньги. Я вынужденно согласилась и впредь благородных порывов не проявляла.

С середины ноября у нашего курса появился новый предмет «Моделирование и Формоинженерия». Занятия по МИФу вел магистр Эфель, и проходили они в самом красивом и технологичном кабинете, который сразу стал любимым у Марселя. Перед каждым студентом стоял адьютор. Небольшая панель, при запуске которой разворачивалась голограмма монитора и сенсорной клавиатуры. Признаться, я не сразу привыкла, но в целом адьютор очень походил на ноутбук или компьютер.

Постулат магистра гласил: «Все, что имеет форму, можно смоделировать». Карты, ависы, оружие…понятное дело, на занятиях нас загрузили инженерией по самые уши. Я очень старалась, но признаться, время от времени выезжала на талантах друга.

К тому же, на страницах дневника Марсель нашел любопытную заметку:

«Звездочет: МИФ один из немногих предметов, который пересекается с факультетом Ксенофизики. На втором курсе у тебя будет возможность сделать собственный проект и объединиться со студентами ксенофизиками. Победители получат первый контракт на свою разработку от имперской службы новаций. В дальнейшем это станет огромным преимуществом в поисках работы.

Пират: да, именно такой конкурс и выиграл этот зануда. Но мы, безусловно, рады за него.

Отшельник: пока один оболтус косвенно хвастается, а второй не менее завуалированно завидует, я, пожалуй, дам дельный совет. Подружись с первокурсниками ксенофизиками уже сейчас и вместе думайте над проектом. Для этого рекомендую обратиться к книгам профессора Фадея Овербаха. Изучая его труды, ты без труда отыщешь стоящую идею. Как только это произойдет, беги к магистру Лиарго и подавай заявку на проект. Иначе, рискуешь опоздать. Удачи, наш юный друг!»

Как мы догадались с Марселем, во времена обучения авторов МИФ преподавал другой магистр, но сути послания это не меняло. Стоило уже сейчас озаботиться партнерами с соседнего факультета, ровно, как и идеей проекта. А потому не откладывая, рванули в библиотеку. Но там нас постигло разочарование. Как оказалось, все труды Овербаха были конфискованы и строго запрещены в империи. Чем была вызвана такая немилость, мы не знали, но одно было ясно наверняка, идеи предстоит черпать из трудов других ученых. Немного погрустив, опускать руки тем не менее мы не планировали. Напротив, принялись с энтузиазмом штудировать литературу. Поскольку особым положением и финансированием разработки ни я, ни Марсель похвастаться не могли, то резонно решили для начала разобраться с идеей, а уж после с партнерами. На перспективный проект желающие точно найдутся.

И конечно, мы из кожи лезли вон, чтобы зарекомендовать себя перед магистром Эфелем самым наилучшим образом. На очередном занятии по МИФу нам задали создать голографическое изображение. Оно должно было двигаться, издавать звуки и выглядеть максимально правдоподобно. Марсель выбрал одного из самых жутких бестий — Гексоварга. Десять метров в высоту, множество жилистых лап и чудовищного размера пасть. В общем острые ощущения студентам обеспечены! Мне же в голову пришла еще более изощренная идея.

Обложившись новейшими книгами по моделированию, я засела за проект. Желание получить «отлично» удачным образом совпало с планом мести. За источник энергии взяла люминар. Способность этого устройства лететь строго по нужному маршруту, а также емкая батарея помогут достичь нужного эффекта. Потирая руки от предвкушения, я нарисовала графическое изображение и перевела в 3D-визуализацию. Получилось потрясающе! Жутко и реалистично до мурашек. Записала и загрузила в программу голосовой модулятор, исказив свой голос до неузнаваемости. Получился пронзительный оглушающий вопль.

Дальше помог Марсель. Мы откалибровали голограмму, придав ей максимальную четкость. Загрузили фотографию объекта преследования и карту Академии для быстрого прокладывания маршрута. Все же хорошо иметь друга — гения.

Я вынужденно прервалась, убежав на работу. А когда вернулась, фурия возмездия была готова. Марсель активировал люминар, и в ту же секунду в зловещем неоново-зеленом свечении возникала женщина. Вместо волос кишащие змеи, пустая тьма глазниц на перекошенном лице, обрывки одежды едва скрывали демоническое тело. Но даже не это пробирало до дрожи. То и дело она открывала огромный с острыми зубами рот, изрыгая одно единственное слово.

— Кровь из глаз, — шокировано пробормотал Марсель, разглядывая шедевр.

— Показывай свое творение.

Марсель с готовностью развернул Гексоварга, и теперь настала моя очередь шокировано замереть. Передо мной высился чудовищный уродец. Он столь реалистично щерился и тянул все свои десять рук, что хотелось пуститься наутек. Мда, магистр нас точно запомнит.

Свою работу я назвала ироничным «Зеленая леди». На утро после завтрака активировала программу и запустила люминар в коридоры Академии. И тут началось!

Моя леди появлялась ниоткуда и принималась оглушительно вопить «Подлец!», едва оказывалась рядом с Лански. Благодаря загруженным фото в память, из сотни лиц программа идентифицировала нужное и незамедлительно активировалась. Надо ли говорить, что к середине дня объект охоты бился в истерике. И не он один. Проблема была в том, что на обвинение оборачивались все парни! Что лишний раз доказывало, никто из них не безгрешен. Даже магистры шарахались от очередного «Подлец!» и испуганно озирались по сторонам. Зато девичья половина нашей Академии пребывала в полнейшем восторге. В жизни каждой хоть раз случался «подлец», так что можно сказать, я мстила за все девичьи горести.

На МИФе студенты демонстрировали свои работы, и когда очередь дошла до моей, магистр заметно взбледнул:

— Да уж, полное правдоподобие, — Эфель даже ослабил воротничок и выругался сквозь зубы. В ту же секунду в аудитории, как неисправные лампочки, задрожали улыбки студентов.

Мужчина смерил меня негодующим взглядом, но «отлично» поставил. Разумеется, после пары Зеленая леди вновь была выпущена на волю.

На пятой паре из динамиков донеслось взбешенное: «Студент Вишневская, срочно в кабинет ректора!».

В вышеупомянутом кабинете я обнаружила свою леди. Заблудилась что ли? Или, напротив, пришла по адресу, выявив самого отъявленного подлеца Академии.

— Что это? — грозно начал Стейн.

— Зеленая леди, — как ни в чем не бывало ответила я.

— Я вижу, что не синяя! Что. Она. Здесь. Делает?

— Видите ли, это практическая работа по моделированию. Необходимо было создать правдоподобную голограмму. Так что получилась МИФическая женщина, — злорадно добавила я.

— А не могли бы вы отключить свою голограмму? Насколько я вижу, занятия по Моделированию у вас прошли еще три часа назад.

— Просто одногруппники были в таком восторге, что попросили меня до конца дня ее не отключать. Но если вы настаиваете…

— Будьте так любезны, — нервно дернув щекой, молвил Стейн, — и впредь попрошу учебные работы не выпускать в коридоры Академии. В противном случае, вынужден буду применить дисциплинарное взыскание. И поверьте, в этот раз вольерами котарсисов вам не отделаться.

Я кротко кивнула, но про себя ликовала. Видимо, индюка тоже проняло!

На пути из ректорского кабинета дорогу преградил Ян Лански. Сердце на секунду екнуло, но лишь на секунду.

Заметив в моих руках тот самый люминар, он злобно выдал:

— Стерва!

— Соплежуй!

Вот и поговорили. Обогнув бывшего по широкой дуге, прошла мимо. Надеюсь, он надолго запомнит Фурию возмездия! И это я вовсе не о зеленой леди.

Стефан де Тьерри.

Себастьян исчез. Подал в отставку, сдал все дела своему заму и умчал в неизвестном направлении. У всех общих знакомых случился шок. Такого никто не ожидал и тем более никогда не делал. Добровольно от поста министра не отказываются. Что за хандра приключилась с другом, мне тогда так и не удалось выяснить. Момент был упущен, а теперь и спрашивать не у кого.

Вместе с Зафиром и Вудсом мы подключили все свои знакомства, чтобы найти следы. Но пока безрезультатно. Как в воду канул. Что учитывая его незаурядный ум и способности, не удивительно.

Будь я на его месте, тоже смог бы скрыться. Все же Академия многому нас научила. Но это не отменяло чувство крайнего беспокойства за студенческого товарища.

Кроме того, на днях на меня вышел магистр Ринхольд с весьма тревожным сообщением. Ринхольда я знал еще с войны. Он командовал нашим подразделением, когда я только вступил в ряды легионеров. Блистательный был боец. Берсерк с таким послужным списком, что любой дракон обзавидуется. После страшнейшего сражения под Алкалуром его собирали буквально по кускам. Жизнь спасли, но к несчастью, ранения были несовместимы с боевой трансформацией. Что он при этом пережил, одним небесам известно. Лишить нас звериной ипостаси, все равно что кастрировать. Даже думать больно, каково ему было. Но все же старый вояка смог подняться и жить дальше. Теперь он преподавал в Академии. И по старой дружбе иногда обращался ко мне с разными просьбами. Еще нас объединила общая приязнь к текущему ректору. Как оказалось, он уже давно под него копал. И таки накопал.

Ринхольд поднял архивы по всем студентам за последние десятилетия. И обнаружил весьма удручающую закономерность. Все неодаренные вылетали из Академии, не продержавшись и года. Но хуже всего было то, что треть из них оказывалась не на фабриках империи, а на кладбище. Часть погибла во время экзаменов, еще часть во время других мероприятий — будь то выездная практика или вылазки в город. Смертельные случаи среди учащихся Академии действительно были. Как говорится, никто не застрахован, но тут все гораздо серьезней. Это не могло быть простым совпадением. Кто-то целенаправленно изводил несчастных студентов. Дочитав до конца, я принял решение как можно быстрее встретиться с магистром. Чутью бывшего легионера я доверял. И хотя это дело не относилось к моей должности напрямую, я не мог проигнорировать столь тревожный донос.

Мы условились вместе прогуляться, заодно обговорить ситуацию. Для встречи выбрали самый немноголюдный парк. Отсутствие цветочных клумб, скульптур и строгой геометрии дорожек делали его непривлекательным для имперских жителей, во всем ценивших изысканность и художественность. Наверное, поэтому его и прозвали Диким. Прогуливаясь по извилистым дорожкам, магистр изложил суть своего расследования.

— Такие дела не провернуть одному. Предположительно у него в сообщниках два магистра — Амарантус и Имай. Один по опасным травам, другой по животным. Выходит, все инструменты для борьбы с неугодными у них есть. На экзаменах подсовывают студентам самые опасные экземпляры. Коли не помрет, так выгонят за несдачу.

— Вы проделали огромную работу. Продолжайте наблюдения и связывайтесь со мной по мере новых данных. Хочу лично разобраться в ситуации. Никогда бы не подумал, что в Потусторонней Академии могут безнаказанно вредить студентам. Вот тебе и элита ученого мира!

На том и разошлись. Мне предстояло расследование по делу об Адских гонках. Поэтому не теряя времени, поспешил в Военное министерство.

Как и ожидалось, Генри Вудс — один из самых честолюбивых и многообещающих воинов Белого легиона уже поджидал у дверей кабинета с докладом. Коротко кивнув, я пригласил его внутрь.

— Господин Легат, на текущий момент нам стало известно следующее…

Гонки проводятся два раза в месяц. В заездах может участвовать кто угодно, имеющий достаточную сумму для взноса. Кроме того, билеты также продавались по весьма высоким ценам. По предварительной оценке, на одной гонке Данте Аллегро мог поднять от двухсот тысяч до миллиона туманов. Даже по моим меркам это была довольно крупная сумма.

Никаких правил и ограничений. Естественно, при таком раскладе трагедии случались часто, но трупов никто не находил. Ни гонщиков, ни зрителей.

По какому именно принципу Данте выбирал трассы, а главное, как удавалось скрывать их местоположение до момента гонок, оставалось неизвестным.

— Это все?

— На текущий момент да.

Было видно, докладчик и сам понимает, сколь мало удалось разузнать.

— Не густо. Задействуй всех наших агентов в Мракобесье, пусть следят за каждым шагом Данте.

— Уже, — с готовностью отозвался Вудс. — Проблема в том, что Аллегро появляется там все реже. Похоже, он полностью выбрался на поверхность и теперь орудует в Саргассе.

Не сдержавшись, я хищно подался вперед. Видимо, на моем лице промелькнуло нечто такое, отчего даже Вудс нервно сглотнул.

— Тем хуже для него. Не думал, что Данте настолько глуп, чтобы покуситься на Саргасс. Активировать всех агентов, пусть прошерстят все заводы, порт, заброшенные здания. Даже в пригороде. Уверен, мы нападем на след в самом скором времени. Все новости сообщать мне немедленно.

— Так точно!

Сколько таких зарвавшихся выходцев из Мракобесья я упрятал за решетку, не счесть. Ни он первый, ни он последний.

Столица империи — моя вотчина, и я не позволю орудовать тут шайке головорезов!

Когда с этим покончили, я решил прояснить еще один момент.

— Вудс, ты же закончил Академию лет пять назад, — собеседник кивнул, и я продолжил, — среди студентов были неодаренные?

Помощник задумался на секунду, затем кивнул.

— Все верно, два парня. К сожалению, их судьба сложилась весьма трагично.

— Что произошло?

— Один из них покончил собой, спрыгнув с башни мужского корпуса, второй погиб в конце второго курса на экзамене. Не справился с бестией.

— С бестией? Разве на экзамене не присутствуют кураторы?

— Кажется, в тот раз что-то пошло не так, трагическое стечение обстоятельств. Куратора на полигоне почему-то не оказалось.

Хм…я задумался, барабаня пальцами по столешнице. Трагическое стечение выпало на долю неодаренного. Как-то не похоже на случайность. Отпустив помощника, я углубился в изучение файлов, присланных Ринхольдом.