Дождь в наших сердцах

Кристи Грей (2024)

Ненависть. Дружба. Любовь. Им пришлось застрять на первом этапе, но они смогли перейти на остальные. Их связывает не только это. Одинаковые жизненные ситуации, проблемы, боль. Детство Лауры принесло ей много слёз. У неё не осталось ничего, кроме мучений и страданий. Она потеряла всё: родителей, саму себя. Прошла через все стадии боли и поняла, что этот мир жесток и непредсказуем. Стараясь что-то менять в своей жизни и верить в хорошее, сразу получала от жизни обрубленные надежды на счастливое будущее. Издевательства от сверстников каждый раз убивали её с новой силой, и она больше не могла это терпеть. В семнадцать лет поступила в новую школу и приняла для себя решение стать «другой Лаурой — новой. Не позволять никому издеваться над собой и начать жить как обычная девушка своего возраста. Новые друзья, враги и новые проблемы, которые начинались на букву «А». Аарон Родригес. Футболист и так называемый Казанова школы, который изменил её жизнь. Заставлял плакать и улыбаться одновременно.

12 глава. Значит, Гномик?

Октябрь встретил меня холодной погодой, вечными дождями и мрачным настроением. Каждый мой день проходил одинаково: выходные я проводила дома, в своей комнате, на своей кровати, смотря сериалы от «Netflix». В будние дни я меняла облик и становилась той Лаурой, которую хотела видеть Элиза. Я улыбалась при ней, но как только она уходила, я стягивала свою улыбку. Всех остальных, включая Аарона и его друга Элая, я игнорировала. Так, как и игнорировала насмешки или неприязненные взгляды, с которыми за неделю я смирилась. Кимберли, как ни странно, больше не приставала ко мне. Совсем. И мне начало казаться, что она просто готовится к чему-то новому, может даже масштабному.

Сегодня я должна была идти к миссис Стейси, но не смогла, потому что она ушла на больничный. Лили предлагала пойти к другому психотерапевту, но я сказала, что чувствую себя нормально, хоть это и было враньем, и мне не необходим сеанс. Я сказала, что справлюсь несколько недель без них.

Облокотившись о спинку кровати, я посильнее укуталась в мягкий шерстяной плед, который согревает не только тело, но и небольшую часть души. Если бы не сериалы, которые отвлекают меня от всяких разных, отрицательных мыслей, наверное, я бы начинала сходить с ума и делать плохие вещи. Сериалы помогают мне забыть на какое-то время о своих проблемах и переживаниях, наблюдая за проблемами героев и тем, как они решают эти проблемы. В сериалах все решает любовь. Она залечивает раны, помогает выкарабкаться с какого-то дна и позволяет почувствовать себя кому-то нужной. В сериалах всегда главный герой, который влюблен в главную героиню, помогает со всем, что накапливается у нее в жизни. Он говорит, что решит каждую ее проблему, только пусть доверится ему.

Слова о доверии выбивают меня из колеи, и меня начинает трясти. Каждый раз, когда я доверялась какому-то человеку, тот предавал меня. Почти каждый в моей жизни предал меня. Как мне верить людям? Как мне верить в любовь?

Зашедшая в комнату Лили прервала мои философские споры с самой собой в голове, и я поставила серию на паузу, вынырнула из-под пледа, и посмотрела в сторону тети, стоящей у двери изнутри.

— Чем занимаешься, Гномик?

— Сериал смотрю.

— Давай, вставай, — ободряюще сказала тетя, сложа руки на груди и натягивая на свое лицо фирменную улыбку.

— Куда? — не понимала я.

— Сходим вместе в магазин, хорошо? Тебе нужно развеяться. Заодно поможешь донести сумки, ладно?

Отказывать ей было всегда тяжело. По правде говоря, идти сейчас я совершенно никуда не хотела, но не помочь Лили я тоже не могла, поэтому не оставалось никакого другого выхода, кроме как кивнуть головой.

— Вот и отлично. Давай, у тебя минут двадцать.

Перед выходом Лили снова улыбнулась мне, и я постаралась улыбнуться ей в ответ как-то более увереннее и правдивее, но сомневаюсь, что получилось. Закрыв крышку ноутбука и стянув с себя плед, я встала с кровати. Нагнувшись назад, чтобы хрустнуть спиной, я чуть не упала, — снова темнеет в глазах. Эти эффекты от лекарств меня начинают раздражать и пугать. Я могу упасть в обморок в абсолютно любое время. Надо будет поговорить со Стейси о смене препаратов или и вовсе их отмене.

Открывая скрипучую дверцу своего шкафа, я достаю вешалку, на которой весит мой черный свитер. Напяливая его на себя, я недолго думаю над выбором штанов и приступаю к прическе. Уже через десять минут, а не двадцать, я была готова.

— Лаура, подойди сюда, срочно! — ее взволнованный или даже напуганный голос эхом отдался в моей голове, заставляя сердце сбиться со своего ритма.

Скользя тапками по темному линолеуму, я галопом несусь на кухню. Лили стоит над бабушкой, пока та сидит на стуле, хватаясь за сердце. У меня начинают труситься руки, мутнеть в глазах. Я начинаю обдумывать самые плохие варианты развития событий. Однако я быстро прихожу в себя и бегу в комнату бабушки, чтобы найти там лекарства. Копаюсь в ее аптечке, нахожу и таблетки, и капли. Все, что может ей помочь. Все, что поможет мне не потерять ее.

— Сколько капель?! — растерянно кричу я. Руки все также сковал тремор, и маленькая баночка в моей руке чуть ли не выпадает.

— Двадцать, — сдавленно отвечает бабушка.

Несколько капель капают за стакан, сам стакан пляшет в моих руках. Я затаиваю дыхание, чтобы сконцентрироваться. Не знаю, сколько времени мне понадобилось, чтобы сделать это, но вскоре стакан оказался в руке Лили, которая подносила его к губам бабушки. Я растерянно наблюдала за всем этим.

Все стихло лишь спустя минут сорок. Бабушке стало лучше, однако мне — нет. Я все еще была в том затуманенном состоянии, когда не можешь нормально соображать. Лили сказала, что останется с бабушкой и попросила меня саму сходить в магазин за всем тем, что ей нужно было. Было уже полвосьмого вечера, ночь плавно опускалась на землю, создавая на улице темный мрак. С тех пор, как в Бруклин вернулся Юджин, я стала бояться ходить по вечерам одна. В сердце стоит волнение, которое наводит на мысли, что за каким-то углом затаивается Юджин. Он всегда рядом, только ждет момента, чтобы выпрыгнуть.

У меня было много времени, чтобы подумать вообще над тем, для чего он вернулся. И, скажу честно, ни к кому толковому выводу я так и не пришла. Вся его семья находится в другой стране — я уже успела проверить все его социальные сети. Он нигде не писал, зачем он вернулся в этот город. Я отказывалась верить, что ради меня. Правда глупо. Мне хочется узнать зачем, зачем он снова вернулся в мою жизнь, но с другой стороны… Я не хочу видеть его и что-либо слышать о нем. Раздвоение личности. Об этом мы с миссис Стейси тоже говорили, кстати.

Я оттягивала выход из квартиры, как можно дольше, хотя от этого легче мне не становилось. Я знала, что чем дольше я жду, тем темнее и страшнее становится. Такое ощущение, будто я сейчас выйду с подъезда, и на меня напрыгнет какой-то монстр, о котором я когда-то читала в какой-то детской книге. Монстры оживают с приходом темноты. Однако, в моем случае, монстр — это не выдуманное существо, а Юджин. Самый настоящий монстр — в прямом и переносном смыслах.

Я накинула на себя куртку и запихнула в оба кармана пакеты, чтобы не брать их на кассе. Перед выходом Лили вручила мне список продуктов, которые я должна была купить. Как только я вышла с подъезда, мне захотелось зайти обратно, но я понимала, что Лили вряд ли поймет почему я вернулась, потребует правды. А я не могу ее рассказать. Слишком стыдно.

Прислушиваясь ко всем звукам, я шагала как можно быстрее, чтобы за десять минут все успеть, и побыстрее вернуться в теплую кровать, которая спасет от всех существующих монстров. Ветер гудел, придавая мраку еще большей атмосферы, от которой становилось все страшнее.

Лишь зайдя в магазин, я как-то облегченно выдохнула, потому что здесь достаточно много людей и здесь светло. При свете монстры исчезают. Я скупилась быстро, как и хотела. Однако идти быстро назад так же, как планировала — не получилось. Пакеты были тяжелыми и тянули мое тело на низ, отчего я замедлялась. Этот список был рассчитан на меня и Лили, но все это я несу сама.

Все, о чем я думаю сейчас — это как бы не встретить Юджина. Я не смогу от него убежать в этот раз. На улице слишком мало людей. Я буквально в клетке. Хочется верить, что с возрастом к Юджину добавилось хоть чуть-чуть мозгов. Хотелось верить, что он не собирается делать что-то подобное, что сделал тогда с маленьким ребенком.

Мое дыхание все быстрее становится затрудненным из-за тяжелых пакетов. Хочется сесть куда-то, но страх никак не покинет меня. Когда я уже полностью устала, я все же таки наплевала на все и села на первую попавшуюся лавку, и стала вертеть рукам в разные стороны, чтобы понизить напряжение.

Повернув голову влево, я увидела фигуру высокого парня, которая направлялась конкретно ко мне! Он шел не по прямой тропинке, а свернул. Клянусь, я уже была готова подорваться и рвануть, но, присмотревшись к тому самому высокому парню, я увидела его лицо. Аарон. Издевательство.

— Лаура? Что ты делаешь здесь в такое позднее время?

Моя злость к этому человеку не угасала ни на грамм и разговаривать с ним не хотелось. Но молчать, когда он подошел, я не могла… Не могла заставить себя не отвечать ему. Не знаю, что правило мной, но я словно нуждалась в разговоре с ним.

— Сижу.

— Я не идиот, вижу.

— Серьезно? — издеваюсь над ним я, отчего он раздраженно, кажется, вздохнул.

— Я ведь четко задал вопрос, что ты делаешь здесь в такое позднее время?

— А тебе вообще какая разница?

— Просто. — Волнение хотело скрыться с его лица, но я его заметила! Заметила! Он, что, правда волнуется? С чего бы?

— Аарон, я все еще зла на тебя, и разговаривать не хочу, так что можешь идти туда, куда шел, — зачем-то добавляю я, чтобы он не забывал.

— Но ты все же разговариваешь со мной сейчас, — довольно улыбается блондин.

— Ты бы не отстал.

— И все же.

Аарон сделал шаг вперед, и я подумала, что он собирается уйти, поняв мои слова. Но, нет, он приблизился к лавке и сел на нее. Теперь его плечо касается моего. Я ловлю себя на странной, иррациональной мысли — мне нравится находиться с ним. Вот так просто сидеть рядом и молчать, и от этого уже становится легче. Ненависти, возможно, я к нему уже и не испытываю, но злость и обида точно останутся со мной. Казалось бы, еще недавно я говорила, что ненавижу его, а уже сейчас думаю о том, что мне приятно просто сидеть рядом с ним. Иронично.

— Чего уселся?

— Ноги устали, — признается он. Я вдруг гляжу на его лицо, детально рассматривая его. И замечаю, насколько оно вымученное, уставшее.

— Отчего?

— Я работаю. Каждый день. Вот сейчас возвращаюсь с работы как раз таки.

— Работаешь? Ты же еще школьник.

— Мне есть восемнадцать, все легально.

— Но до конца обучения в школе, ты не считаешься совершеннолетним.

Аарон вздернул бровь и, склонив голову, посмотрел на меня.

— Какая ты умная, — усмехнулся парень. — Там, где я работаю, это не важно, походу. И вообще подростки могут работать с четырнадцати. Так что, успокойся, все нормально.

Он говорил так, будто думал, что я переживаю о его нелегальной работе. Вот еще.

— Я и не волнуюсь, с чего бы? Просто так… Интересуюсь.

В кармане куртки завибрировал телефон, и я резко опомнилась — мне нужно домой, а я тут рассиживаю с ним! Вынув смартфон, я взглянула на экран. Один пропущенный от Лили. Я быстро перезваниваю. В то же время поворачиваюсь к Аарону и прикладываю указательный палец к своим губам, веля ему не издавать ни звука.

— Алло, — первая говорю я.

— Милая, я уложила бабушку в постель, она отдыхает. Поэтому я вышла к тебе, — мои глаза округлились, так же продолжая смотреть на блондина. — Где ты?

— Не надо, Лили! Я уже почти у дома, не нужно было выходить! Я справлюсь сама!

— Ну, как это, там тяжелые сумки, Гномик.

— Ладно. Я в парке, около магазина, на лавке.

— Сейчас подойду, — и я сбрасываю звонок.

— Аарон, не хочу показаться грубой, но прямым текстом тебе говорю: тебе нужно свалить сейчас же! — спохватываясь, я встаю с лавки и быстро начинаю трясти руками от паники. А затем беру пакеты.

— Что, боишься, что тебя увидят с таким красивым мальчиком? — он, шутя, подмигивает мне.

Хотелось, конечно, ответить: «Где ты здесь красивого мальчика увидел?», но промолчала, решив, что это может его задеть. Я молча направилась домой, оставляя его вопрос без ответа и его самого на лавке. Думала, что он там и останется, но он, мать его, словно назло, увязался за мной.

— Давай я помогу, — Аарон чуть ли не вырвал из моих рук два пакета и направился вперед, оставляя меня позади.

— Нет-нет, отдай! Я правда не хочу, чтобы Лили заметила меня с тобой! Ну, пожалуйста! — кричала я ему в спину. — Эй, ты слышишь меня?! Ну, остановись же, Аарон!

Поздно. Все. В голове у меня уже высвечивается текст «Game over», когда я замечаю спереди тетю. Аарон остановился, когда остановилась Лили и я. Повисло неловкое молчание между нами тремя. Я неловко смотрела на тетю, а вот Аарон улыбался! Такое ощущение, будто он специально все сделал! А тетя растерянно пялилась то на меня, то на Аарона, что-то обдумывая. А потом… Ее лицо резко повеселело. Она улыбнулась блондину.

— Гномик, а кто это?

Ну зашибись! Она еще и гномиком меня перед ним назвала! Взглянув на Аарона, я заметила, как он тихо посмеивается. Почувствовав на себе мой взгляд, он резко повернулся ко мне и, смотря на меня, начал улыбаться еще шире!

— Это… Хулиган какой-то, мои сумки украл, представляешь?!

Аарон все-таки не сдержался и заржал. Тетя подхватила его смех. Они смеются надо мной?

— Я Аарон, — представился он, — ее одноклассник. Решил помочь донести сумки, надеюсь, вы не возражаете?

Какой вежливый, вы посмотрите на него!

— Какой хороший мальчик, Лаура! Конечно, спасибо тебе, Аарон.

Я закатила глаза, и мы все втроем направились в сторону нашего двора. Я шла позади, а они общались. Странно, конечно, что я чувствую себя третьей лишней в компании моей тети и этого дурака?

Лили о чем-то расспрашивала его, а он любезно отвечал и улыбался ей. Меня удивляло все это. Я, что, в другой Вселенной?

Я не заметила, как быстро мы дошли до нашего подъезда.

— Спасибо еще раз, Аарон. Заходи к нам как-то в гости, хорошо? Ты хороший парень. Я рада, что моя Лаура дружит с таким парнем, как ты, — кивнула тетя, забрав у него пакеты. Мои щеки покрылись краской. Ну зачем надо было это говорить?! — Поговорите еще, если хотите, — и она зашла в подъезд.

— Значит, Гномик? — издевательски улыбался Аарон, как только дверь захлопнулась.

— Не смей меня так называть! Забудь, понял?

— Я хороший парень, слышала? — стебет меня Аарон, и я краснею еще больше.

— Я же говорила, чтобы ты свалил! Зачем ты выхватил сумки? Блин, тетя теперь, наверное, напридумывает себе всякого…

— Я ей понравился и помог вам донести сумки. Что в этом плохого? — посерьезнел вмиг он. Я обидела его? И почему меня волнует это?

— Ничего, ладно. Я пойду, — я хотела побыстрее уйти, потому что в его присутствии я краснела все больше и больше, скоро стану помидором.

— Постой, — окликнул Аарон. — Я хотел кое-что спросить, вспомнил лишь сейчас.

— Что?

— В конце сентября… Ну, в тот день, когда мы встретились с тобой, помнишь? — он, кажется, не хотел говорить место, где мы встретились.

— Помню.

— Когда ты еще сказала, что ненавидишь меня, — вновь уточнил он, отчего я почему-то почувствовала стыд. — Тогда я возвращался к парковке и заметил тебя с каким-то типом.

Юджин. Сердце начало стучать быстрее.

— У вас там, кажется, была какая-то перепалка. Ты вырывалась или мне так показалось… Короче, — он коснулся рукой своих волос и откинул их назад, — просто хотел узнать, все ли у тебя в порядке?

— Э-э-э… — Неуверенно протянула я. — Да, все ок.

— Просто, Лаура… Даже если ты ненавидишь меня, если у тебя какие-то проблемы с ним, не знаю, кто это, парень твой или какой-то случайный тип, ты можешь обратиться ко мне за помощью, — Аарон нервно облизнул губу.

— Спасибо, — край моих губ дернулся. — И за предложенную помощь, и за пакеты.

— Не за что. Теперь я пойду, становится прохладно.

— Ага, — кивнула я, открывая массивную дверь. — Пока.

— Пока, — он махнул мне и, развернувшись, стал отдаляться.

Я поднималась по ступенькам на свой этаж, неосознанно улыбаясь после разговора с ним. В голове был как будто туман, который закрыл собой все другие мысли. В голове крутился лишь Аарон, его слова, его улыбка. Жесть. Что с тобой происходит, Лаура? Ты противоречишь сама себе!

Зайдя в квартиру, я знала, что тетя захочет меня порасспрашивать об Аароне. И, дабы не разговаривать с ней о нем, я побежала первым делом в свою комнату. Когда я поднималась на свой этаж, я опять почувствовала вибрацию телефона — мне кто-то писал. Поэтому, зайдя в свою комнату, я первым делом села на кровать и разблокировала телефон.

Я свайпнула пальцем вниз по верхней части экрана, чтобы узнать, кто мне писал. И когда я прочитала «Юджин Грей», меня накрыло. Я затаила дыхание. Пыталась понять, как у него получилось мне написать, если я его блокировала? А потом дошло — он просто сменил номер. У меня не было никакого желания читать его сообщения — уж тем более отвечать!

Но палец дернулся, и я нажала на сообщение, тем самым прочитав его. Оказалось, что он прислал не сообщение. Вернее, сообщение, но не в текстовом виде, а в голосовом! Так не хотелось слушать, но и одновременно хотелось узнать, что ему нужно?

— Привет, Лара, — палец все же снова тыкнул, и голосовое воспроизвелось. — Как у тебя дела? Надеюсь, все в порядке. Знаешь… Эм… Я особо не думал, что говорить, когда стал записывать это голосовое, просто почему-то захотелось это сделать и все. Я понимаю, что, должно быть, ты меня боишься, остерегаешься, хочешь забыть — как делала бы любая дама на твоем месте. Но я хочу попросить тебя дать мне второй шанс. Лара, я клянусь, что изменился. И я все еще люблю тебя, малышка. Я вернулся в Бруклин ради тебя. Я снова хочу быть с тобой.

Его голосовое, длинной в тридцать три секунды, я прослушивала с задержанным дыханием. Я не хотела верить ни единому его слову. Отключив телефон, я кинула его на тумбочку, поставила на зарядку и, откинувшись на кровать, сложила руки на груди. Не хочу отвечать ему, не хочу иметь с ним ничего общего.

Вот так быстро мысли об Аароне заменил Юджин. Страх всегда прокрадывается в голову, когда там какие-то хорошие мысли. И страх всегда побеждает меня. И даже в этот раз.