Глава двадцать четвертая
Когда мне говорят: «А сейчас войдет невеста!», я обычно стараюсь присесть заранее. Редко мне доводилось выдавать замуж красивых бесприданниц. Чаще всего в комнату вплывал грустный крокодил в розовом платье, а мне по ночам снилось, как этот крокодил доедает жениха.
В комнату, шурша платьем, вошла девушка лет двадцати. Платье на ней было лимонного цвета, украшенное атласными розами и жемчужинами. Сама она была довольно милой и скромной. Поэтому тут же встала от меня подальше, робко опустив смущенный взгляд.
«Цыпленок!», — мысленно окрестила ее я. На всякий случай беглым взглядом я проверила, нет ли у нее хвоста, хобота, жабр, усов или бороды. Мне попадалось всякое.
Однажды мне попалась крупногабаритная невеста. В качестве «женского счастья» был назначен щуплый и мелкий совратитель благородных кровей. Все было организовано в лучшем виде.
Оставшись, внезапно для жениха в одной комнате, наедине, невеста должна была сесть жениху на колени и заорать. Но вместо невесты заорал жених. Мы прибежали на хруст. Жениха отряхнули, положили на диван, вправили то, что вправлялось. А то, что уже не вправить — оторвали и выбросили.
— Хорошо, а какой мой интерес в этом деле? — спросила я, глядя то на короля, то на посла. Те переглянулись.
— Большой, — внезапно произнес посол. — Мы слышали, что вы страдаете от проклятия.
При этом слове я вздрогнула, как ужаленная. Откуда они могут знать? Неужели целители проболтались?
— Так вот, лекарство есть, — произнес посол, доставая маленький хрустальный флакончик, похожий на капельку. Он посмотрел на него, а потом на меня. — И вы его получите, как только выдадите мою дочь замуж.
