Няня для лорда, или Здравствуйте, я ваша новая проблема!

Кристина Корр, 2021

Вот уже несколько лет я пополняю список «Никогда не…». Никогда не связывайся с оборотнями. Никогда не берись нянчить их детей. Никогда – никогда! – не вмешивайся в чародейские дела. Но что мне оставалось, когда родная тетка выживает из дома, в кошельке – две монетки, а идти некуда? Остается только устроиться няней к местному Лорду-оборотню, начать дружить с его ребенком и – великий Единый! – влезть в магические разборки! И пополнить список своих запретов: Никогда не влюбляйся в работодателя. Вот только уже немножко поздно…

13.

Проснулась Антия в холодном поту, до боли в руке сжимая тонкое шерстяное покрывало. Она промучилась бессонницей до глубокой ночи, почему-то страшно замерзла и, завернувшись в покрывало, заснула прямо так, на развороченной ее метаниями кровати.

Что ее разбудило сейчас — девушка так и не поняла.

Странное ощущение в груди, тянущая, болезненная пустота, что разрослась, как паутина, с каждым глубоким вдохом. За окном бушевала непогода, крупные капли дождя барабанили в стекло, а небо походило на залитый черной краской холст.

Словно весь мир сегодня решил восстать против поместья.

Антия прекрасно помнила слова лорда.

Если она захочет, то прислуга принесет ей чай прямо в постель, но все ее нутро противилось этому. Холодное, липкое волнение толкало девушку прочь из комнаты, в хитросплетение коридоров, к теплому очагу кухни. Даже если сегодня волк решит прогуляться по своим владениям — Антия не станет возражать. До одури захотелось провести время в компании, услышать чей-то голос, понять, что она не одна здесь, что все это поместье — чей-то дом, живой и теплый, а не просто нагромождение каменных стен.

Поднявшись, Антия накинула легкий халат и, надев мягкие домашние туфли, выскользнула в коридор. В этот раз она обращала пристальное внимание на портреты, висевшие на стенах.

Точнее, искала одну конкретную картину.

Антия хотела посмотреть. Должна была увидеть, как выглядела при жизни госпожа Волен. Сегодняшний инцидент в саду натолкнул ее на мысль, и она никак не шла из головы. И само то, что такое могло случиться, не на шутку тревожило Антию.

“Дар ее убил. Не смогла она его обуздать”.

Слишком много вопросов порождали эти слова.

Что на самом деле произошло с этой несчастной женщиной? Антия чувствовала, что должна, просто обязана увидеть ее, потому что слова Брин и случай у источника могли значить только одно.

Что-то, возможно, часть силы или духа этой женщины все еще здесь. Она не оставила дочь.

Вот только что от нее ждать?

Добра или горя?

Те, кто ушел мучительно, в агонии, могли принести обратно только мрак и ненависть. Злобу на весь мир, который продолжает жить дальше без умерших.

Антия скользила тонкими пальцами по тяжелым рамам портретов. Внутри девушки крепла уверенность, что она точно узнает госпожу Волен, как только ее увидит.

Коридор тянулся в бесконечность, запахи старого дерева, лака и цветов щекотали ноздри, и вокруг было довольно прохладно, отчего Антия то и дело поправляла легкий халат.

Слабый отблеск слева привлек ее внимание, и девушка остановилась у одного из портретов, будто нарочно упрятанного в глубокую нишу. Под ним стояла высокая ваза со свежими цветами. Пушистые сиреневые головки тюльпанов пахли терпко-сладко, но Антия почти не замечала аромата. Ее взгляд был прикован к картине.

Это она. Не было никаких сомнений.

Женщина держалась гордо. Подняла голову, смотрела на художника с плохо скрываемым превосходством. Темно-серые глаза поблескивали, и из-за свечей в коридоре казалось, что они светились. Пухлые, чувственные губы были упрямо сжаты, а лежащие на коленях руки — сцеплены в замок.

Шею женщины закрывала полупрозрачная накидка, но Антия все равно увидела их.

Отметины дара.

Темная паутина вен, что ползла от сердца к горлу, медленно оплетая тело несчастного — обреченного — чародея.

Когда дар выходил из-под контроля, он начинал разрушать тело. И хоть женщина старалась скрыть свое состояние, но все равно…

Странно, что она вообще согласилась позировать в таком состоянии.

— Госпожа была очень сильной женщиной.

Вздрогнув всем телом, Антия резко обернулась и увидела застывшего рядом Валвера. Дворецкий не смотрел на нее — его взгляд был прикован к портрету. В медовых глазах плескалась печаль и сожаление.

— Она настаивала, чтобы эта картина была написана. Через три месяца ее не стало.

Повернувшись к Антии, Валвер прищурился.

— Вы думаете, что ее сила оставила след в этом доме.

— Только этим можно объяснить, что Брин видела что-то в источнике. И то, что я этого не видела. Это было только для ее глаз.

— Она бы никогда не смогла навредить Брин.

В голосе мужчины была такая непоколебимая уверенность, что Антия смешалась. Ее мысли спутались, а все слова, что крутились на языке, разбежались по темным уголкам.

— Эта сила — не то же самое, что живой человек, — медленно проговорила девушка. — Человек руководствуется разумом. Чаще всего.

Ее уточнение заставило Валвера усмехнуться.

— Чаще всего?

— Вы знаете, о чем я говорю. Если эта сила здесь из-за Брин, то мы не можем знать, чего она хочет.

— Защитить, возможно?

Его предположение поставило девушку в тупик.

Защитить? Но от чего?!

— От всех нас, — Валвер пожал плечами и, отвернувшись, снова принялся рассматривать портрет. — Госпожа больше всего на свете любила дочь и ненавидела собственный дар. Сейчас, если часть ее души осталась здесь, то она боится, что с Брин случится то же, что и с ней. Даже в объятьях Единого она может думать о том, как сберечь ее.

— Дар нужно обуздать, а не идти против его природы!

— Тогда остается верить, что вы сможете с этим справиться. Так ведь?

В повисшем молчании они смотрели на портрет госпожи Волен, и в душе Антии медленно нарастали одновременно страх и уверенность.

Антия не могла оставить девочку на произвол судьбы.

Но достаточно ли в ней сил и крепости духа, чтобы столкнуться с погубленной даром душой?